Онлайн чтение книги Ому Omoo: A Narrative of Adventures in the South Seas
Глава LXX. ЖИЗНЬ В ЛУХУЛУ

Найдя общество в Лухулу очень приятным (особенно дружелюбно к нам относились молодые девушки), а главное, воспылав страстью к чудесным обедам, которыми нас угощал старый Мархарваи, мы приняли его предложение задержаться еще на несколько дней. Мы сможем тогда, убеждал он, присоединиться к группе деревенских жителей, собиравшихся поехать на пироге лиги за две от Лухулу. Эти люди так не любят утруждать себя, что возможность избавиться от необходимости проделать несколько миль пешком считают вполне достаточной причиной, чтобы мы не торопились, если бы даже у нас не было других к тому оснований.

Жители деревушки, как мы вскоре узнали, составляли мирную общину родственников; оказалось, что во главе ее стоял наш хозяин Мархарваи. Он был местным вождем, и ему принадлежали соседние земли. У богачей почти всегда оказывается большая родня, и все запросто посещали Мархарваи — вероятно, потому, что он был как бы местным феодалом. Подобно капитану Бобу, он во многих отношениях оставался приверженцем старины и ревнителем традиций минувшего языческого века.

Нигде больше, за исключением Тамаи, мы не наблюдали среди туземцев нравов, столь мало испорченных недавними переменами. Традиционный таитянский обед, устроенный для нас в день нашего прибытия, служит прекрасным примером обычного образа жизни обитателей Лухулу.

Мы чудесно проводили время. Доктор занимался своими делами, а я своими. В сопровождении какой-нибудь симпатичной спутницы он постоянно совершал экскурсии в глубь страны, якобы для сбора ботанической коллекции, между тем как я бóльшую часть дня проводил у моря, иногда отправляясь с девушками на прогулку в пироге.

Мы часто занимались рыбной ловлей, не подремывая над глупыми удочками, а прыгая прямо в воду и с острогой в руке гоняясь за добычей среди коралловых скал.

Бить рыбу острогой великолепное развлечение. Жители Эймео по всему острову промышляют ее только этим способом. Тихое мелководье между рифом и берегом, а во время отлива и самый риф прекрасно подходят для такого лова. Почти в любое время дня, кроме всегда священного полуденного часа, можно увидеть рыбаков за их любимым занятием. С громкими криками они размахивают острогами и, подымая брызги, расхаживают по воде туда и сюда. Иногда одинокий туземец медленно бредет вдалеке по отмели, напряженно всматриваясь и держа острогу наготове.

Но лучше всего ловить рыбу при свете факелов, отправившись на самый риф. Туземцы предаются этому развлечению с такой же страстью, с какой английский джентльмен охотится, и получают не меньше удовольствия.

Факел представляет собой не что иное, как крепко связанный пучок сухого тростника, а острога — длинную легкую жердь с железным наконечником, с одного края зазубренным.

Я никогда не забуду, как старый Мархарваи и все мы подъехали в полночь на пироге к рифу и выпрыгнули на коралловые выступы, размахивая факелами и острогами. Мы находились больше чем за милю от берега; угрюмый океан, с грохотом налетавший на наружную сторону рифа, обдавал брызгами наши лица, чуть не гася факелы. Вдали, насколько хватал глаз, темноту неба и воды прорезала длинная, смутно различимая линия пены, которая отмечала изгиб кораллового барьера. Охваченные азартом рыбаки, потрясая своим оружием и крича, как тысяча чертей, чтобы вспугнуть добычу, прыгали с уступа на уступ и то и дело опускали острогу в самую середину бурунов.

Но битье рыбы острогой было не единственным развлечением в Лухулу. На самом берегу росла старая могучая кокосовая пальма; ее корни были подмыты волнами, так что ствол сильно накренился. С макушки дерева свисала прочная веревка из коры; ее конец касался воды в нескольких ярдах от берега. Это были таитянские качели. Юноша туземец, ухватившись за веревку, не спеша раскачивался взад и вперед, а затем вдруг бросался вниз с высоты пятидесяти или шестидесяти футов над водой, летя по воздуху, словно ракета. Не думаю, чтобы кто-нибудь из наших акробатов решился на такой фокус. Лично у меня не было для этого ни способностей, ни охоты, а потому я попросил одного парня привязать к вершине для пущей безопасности еще одну веревку и смастерил из зеленых ветвей большую корзину: в ней я вместе с ближайшими друзьями часами качался над морем и землей.