Население юго-западных областей Эфиопии

Онлайн чтение книги От Энтото до реки Баро
Население юго-западных областей Эфиопии

Население юго-западной Эфиопии представляет следующие главные группы: галласы, сидамо и амара, а на западных и южных границах — негры.

Галласы обитают к западу от Энтото до р. Баро; их два племени: Тулума и Моча, последнее тянется от р. Хауаша до р. Баро на запад и от Абая до Каффы на юг. Они принадлежать к галласа-моромо.

Сидамо называют жителей Каффы, Мочи, Гурагье, Куло, Кушо, Сидамо и Амаро. Некоторые авторы предполагают, что это первоначальные обитатели Эфиопских плоскогорий.

Амара или, как мы привыкли называть, абиссинцы составляют пришлое, военное и должностное, население этих областей и рассеяны между ними довольно равномерно.

Происхождение этих народов точно еще не установлено и относительно него существуют только гипотезы, нередко противоречивые.

Одни авторы называют все три группы хушитами, другие, считая первые две хушитами, причисляют абиссинцев к семитической расе. Но назвать, например, галласов и сидамов потомками Хуса, сына Хама, это все равно, что ничего не сказать. Почему между теми и другими такая громадная разница и в культурном отношении, и в нравах, и в языке? Откуда пришли те и другие? Я, сравнительно, чересчур мало научно ознакомлен с этим вопросом, чтобы взять на себя решение его. Но сводя мои личные наблюдения с сочинениями, касающимися этого вопроса, которые мне удалось прочесть, самым вероятным, кажется мне, будет объяснить существующую этнографическую группировку следующим образом. Галласы, сомали, адали (последние два — степные кочевые племена — занимают побережья Красного моря до Эфиопского плоскогорья) — все они хушиты и заняли эти места должно быть в то время, когда потомки Месраима заняли Египет. Они пришли сюда, вероятно, сухим путем с своими стадами и до сих пор еще сохранились в полудиком виде.

При отмеченном Лепсиусом обратном движении хушитов из Африки на Аравийский полуостров, они столкнулись с семитами, которые, так сказать, разрезали их пополам. Часть — финикияне — прижаты были к Средиземному морю, а другие— к Арабскому. Это вынудило переселение последних в Африку через Баб ель мандебский пролив. Этито переселенцы и заняли Эфиопское плоскогорье. Они должны были быть выше галласов культурою, и оттеснили последних к югу. Не есть ли это предки тех народностей, которые мы называем сидамо, агау, былен, первоначальные обитатели страны, и не принадлежать ли к ним так же и харарцы. Много данных склоняют меня к принятие этой гипотезы. Во первых— тип харарцов и сидамо, во вторых — язык, по звукам очень сходный у этих групп, и в третьих — степень культуры.

С XV в. до P. X. началось громадное движение семитов в Африку, между Эфиопией и Аравийским полуостровом были очень живые торговый сношения. Они распространялись на плоскогорье, но неравномерно, по всей вероятности, их портом и исходной, так сказать, точкой для заселения плоскогорья была Массова. Поэтому мы видим большее, сосредоточение семитов в северной Эфиопии: феллашей, абиссинских евреев, в горах Самиена, и тигрейцев в Тигре; южная же Эфиопия была под меньшим влиянием семитизма. С Аравийского полуострова они принесли с собой и язык, принадлежащий к химиаритскому корню, — это нынешний гезский язык (литературный). Семиты, смешавшись с обитателями страны, изменили и свой язык и произношение, и вот откуда произошли нынешние амара, или абассинцы, и амаринский язык. Амара — это имя, которое себе дают абиссинцы, последнее же, принятое теперь в Европе, произошло следующим образом. Арабы называют их хабеш, что значит смесь (подтверждение нами предполагаемого, что абиссинцы — смешанная раса). Португальцы слово хабеш изменили в хабекс, а немецкие ученые из хабекс сделали абешшен.

Амаринский язык хотя и разнится своей граматикой от гезского (литературного), но большая часть его корней заимствована из последнего, так что амаринский язык есть не более, как тот же гезский, изменившийся от смешения с другими языками. Произношение его также отлично от последнего. В амаринском языке нет гортанных, характерных для семитических языков, звуков, тогда как в гезском они есть.

Рассмотрим теперь эти народности подробнее.


Галласы оромо

Первое указание на галласов в «Абиссинской истории царств» (Тарина Негест) относится к 1480 г. по P. X. Во время царствования Искандера галласы сделали первое нашествие на абиссинские земли и разрушили монастырь Атронес Мариам. В 1539 г. появляется Гранье. Это уроженец Харарской области, принадлежавшей уже в то время галласам, принявшим магометанство. Воспользовавшись с одной стороны стремлением галласов занять земли абиссинцов, с другой — подняв среди мусульманского населения прибрежной полосы знамя пророка и объявив священную войну, Гранье вторгнулся в Абиссинию, сжигая и разрушая монастыри и церкви.

Сначала галласы обрушились на Шоа, на провинции Менжар и Анкобер, но затем в то время, как галласы Арусси самостоятельно воевали против племен южной Эфиопии, постепенно вытесняя их и занимая их места, Гранье, воодушевленный идеей исламизма, направился в северную и центральную Абиссинию, на культурный и религиозный центр империи, и разрушил Аксум. В 1545 г. Гранье был убит в Дамбии у озера Цана, и с его смертью нашествие галласов потеряло значение религиозной войны. Пришедшие с ним галласы магометане заняли лучшие земли в провинции Воло, на юге же и на западе галласы Арусси продолжали постепенно вытеснять коренных обитателей этих земель, амара и сидама: первых к северу за Абай, вторых к югу в горы Каффы.

Это постепенное завоевание продолжалось до самых последних времен. Галласы Леки, например, считают, что они заняли эту страну только 180 лет тому назад. Такнм образом, в Абиссинии мы встречаемся с галласами двух родов: одни, магометане, пришли с востока из Черчера — это галласы Воло; и другие, язычники, — пришли с юго-востока из Арусси — это роды Тулума и Моча. Первые занимают территорию между Кассамом и Хауашем, вторые находятся к югу от Абая и к западу от верховья Хауаша. Каждый из этих родов подразделяется на мелкие роды. Тулума делится на 7 родов, а Моча на 5 (Либан, Афренджо, Хомо, Туме, Длови). Каждый из этих мелких родов занимает отдельную область, отделяясь от другого точно установленными границами, но все они сознают свою принадлежность к галласскому народу, все они называют себя оромо, у всех почти одинаковые обычаи, язык, тип и характер, не смотря на существующее различие веры между галласами язычниками и магометанами. Тип галласов очень красив. Мужчины обыкновенно очень высокого роста, скульптурно сложены, сухи, с продолговатым лицом и немного сплющенным с боков черепом. Черты лица правильный и красивые, нос хотя иногда и мясистый, но не вздернутый. Рот умеренный, губы не толстые, отличные ровные зубы, большие, у некоторых продолговатые, глаза, курчавые волосы; кисти рук умеренной величины, менее широки, чем кисти европейцев, но больше, чем у племен амара. Ступни умеренный и не повернутые внутрь. Женщины меньше ростом, чем мужчины, и очень красиво сложены; в общем, они толще мужчин и не так сухи, как последние. Между ними встречаются иногда очень красивые, и красота их не так быстро вянет, как у абиссинок. Как у мужчин, так и у женщин цвет кожи переходить от темно до светло-коричневого, и я не видал совсем черного галласа.

Отдельные роды племени Моча немного разнятся между собою. Крайние западные племена более плотны и высоки ростом, чем восточные и северные, и у них более однообразный и выдержанный тип. Это, думаю, надо объяснить большей чистотою их племени, так как, будучи дальше от абиссинцев, они не могли с ними смешаться.

Одежда

Одеваются разные племена тоже не совсем одинаково, в зависимости от места поселения. Более близкие к абиссинцам племена носят шаммы [35]Большой четырехугольный кусок белой бумажной материй, которая накидывается на плечи. но драпируются ею не так красиво, как абиссинцы, закидывая большею частью оба конца на одно плечо и оставляя правую руку и половину груди обнаженными. В юго-западных областях, где хлопка почти нет, вместо шаммы они надевают шкуру барашка или козленка; штаны можно увидеть только на богатых галласах или живущих в пограничных местностях, обыкновенно же кругом бедер у них обвязано нечто вроде кожаного фартучка. На голове у них очень часто можно увидеть остроконечную шапочку из шкуры козленка (кусок шкуры только что зарезанного козленка натягивается на остроконечную болванку и, когда высохнет, концы обрезаются и шляпа готова). Одежда женщин также меняется, в зависимости от большого или меньшего расстояния от абиссинцев. В пограничных областях носят абиссинские длинные женские рубашки, в более же отдаленных от границы местах они обвязывают кругом тела кусок материи или выделанную воловью кожу, обшитую раковинками и бисером, так что выходить нечто в роде малороссийской плахты. Некоторые женщины устраивают себе из кожи род сарафана.

Мужчины носят волосы наголо обритыми или стоящими копной; пограничные с абиссинцами галласы переняли у них также манеру заплетать волосы в маленькие косички, плотно лежащие на голове и связанные вместе на затылке. Это есть знак храбрости, и носить такую прическу имеет право убивший человека — один год, льва — два года и слона — сорок лет. Женщины носят обыкновенно волосы разделенными на мелкие космы, заплетенные каждая в маленькую косичку и свешивающиеся таким образом во все стороны. Некоторые мажут их обильно маслом, другие же, что в особенности часто встречается в Уалаге, обмазывают себе волосы разведенной в воде желтой глиной и каждые 2–3 недели обновляют слой глины. Издали они кажутся тогда блондинками, а цвет лица приобретает особенный оттенок, который можно сравнить с цветом корицы. В Леке они собирают причесанные таким образом волосы в пучок посредине головы, и концы косичек торчать тогда над головой во все стороны в виде шляпы; в общем, такая прическа похожа на сноп, посаженный на голову вниз колосьями. Иногда они устраивают себе еще более оригинальную прическу, втыкая в волосы длинные деревянные иглы.

Галласы очень любят всякого рода украшения: браслеты и кольца у них в большом употреблении. Бывают они медные, свинцовые, слоновой кости и железные; кольца они носят даже на пальцах ног, браслеты же надевают на кисть руки, на руку выше локтя и на ступни ног. Иногда встречаются такие большие и тяжелые браслеты, что приходится удивляться, как с ними еще можно работать.

Дети до 10–11 лет не носят никакой одежды. Обыкновенно у них голова выбрита и только посредине оставлен пучок волос. Грудных детей матери носят обыкновенно или сбоку, на пояснице, или сзади. Его подвязывают к юбке, и мать работаете, имея ребенка на себе.

Домашний быт

Домашний быт галласов также прост, как и вся остальная их жизнь. Они не строят деревень, каждая семья селится отдельно. Между ними распространено многоженство, каждая жена живет в отдельном доме, причем для каждой жены заводится и отдельное хозяйство. Постройка их домов отличается от абиссинских тем, что крыша лежит не на одном столбе, а на многих. Внутри дома разделяется перегородками на три части. Первая от входа предназначена для загона скота на ночь, так как дома не огорожены заборами. В средней части горит очаг и варится пища. Крайняя от входа часть устлана циновками и служит спальней. Посторонние туда не допускаются. Пища галласов состоит из вареной капусты или вареного корня энсета и гудера, вареных зерен машеллы (дурры), гороха, или шумбуры и чечевицы. Выходить нечто похожее на нашу кашу, что они называюсь гунфо, и едят роговыми ложками. Масло в пищу почти не употребляется, а идет исключительно на уснащение волос. Вместо хлеба они делают не квашенные лепешки кита; есть также род хлеба. Заквашенное тесто выкладывается на глиняную сковороду и сверху в середину каравая втискивается другая сковорода поменьше. Огонь разводится под большой сковородой и на маленькой. Получается немного тяжелый, но вкусный хлеб. Мясо они предпочитают есть сырым. Пищу они едят пресной, не прибавляя ни соли, ни перцу. Они очень любят молоко и мясо. Из напитков распространено пиво, которое они приготовляют из ячменя с прибавлением мелко изрубленных листьев растения гешо, заменяющего хмель. Галласское пиво более густое, чем абиссинское. Меда они не умеют делать, а пьют сотовый мед, разбавленный водою. Перед обедом они не моют рук, как абиссинцы. Жена сперва подает есть мужу, а потом уже сама обедает с детьми.

Жен они себе покупают, платя родителям девушки — в зависимости от красоты невесты и богатства жениха — до 50 коров, кроме того, невесте дарят украшения в виде браслеток, колец или раковинок. В день свадьбы в доме родителей невесты устраивается пир, после которого невесту отводят в дом жениха, где пир продолжается, но родители невесты на нем уже не присутствуют. После свадьбы муж не смеет показаться на глаза тестю и теще до тех пор, пока не родится ребенок. В случае нечаянной встречи он должен скрыться в чаще. Число жен не ограничено и зависит от благосостояния. Жены живут обыкновенно каждая отдельно, и супруг кочует из одной хижины в другую. Спят они врознь — спать вместе считается неприличным. Брак заключается поздно — мужчины не ранее 18 лет, а женщины не ранее 16. Когда родители считают свою дочь достигшей зрелости, ей делают операцию (обрезывают клитор) и тогда выдают замуж (я убедился в том, что эта операция проделывается галласами Уалаги, Леки и Илу Бабура). Выйдя замуж, жена становится рабой своего мужа, и развода ни в каком случае не бывает. Нарушение супружеской верности очень редко. Не считается нарушением, если младший брат мужа войдет в связь с его женой. В случае обнаружения прелюбодеяния на месте, муж может убить жену, но большею частью с виновника берут пеню.

Рождение ребенка в семье ничем не празднуется, и над родившимся не производится никаких операций. Мать дает ему имя, но на плоскогорьях глава семейства известен всегда под именем своей лошади, например, Аба Морки, Аба Джифар (имя царя Джиммы).

Смерть оплакивается всей семьей и всеми соседями умершего. Мертвого хоронят в глубокой могиле, мужчину направо от входа в дом, а женщину — налево. На тело накладывают сперва хворост, а затем сыпят землю. В восточных областях над могилой накладывают высокую кучу камней, а поверх кладут стебли тростника, зерна кофе, ячмень, машеллу, и по количеству и роду насыпанного можно определить состояние похороненного. В городе Гунжи, например, я видел громадную могилу с насаженным на воткнутую палку графинчиком (должно быть это был очень важный человек). В западных областях таких больших могил не делают, но, в отличие от восточных, их огораживают забором. Покойника хоронят рядом с домом, где он жил, и его жена в продолжение двадцати дней стережет могилу мужа, а иногда всю жизнь. После двадцати дней жена может перейти к брату покойного. В продолжении двадцати дней после смерти несколько раз собираются на могилу родные и соседи покойного и, сидя кругом, плачут и вспоминают его доблести. Между прочим, у них есть один очень оригинальный обычай. При жизни галлас редко хвастается своими подвигами, и считается неприличным, если он сам начнет говорить о том, сколько он убил врагов (совершенно наоборот, чем у абиссинцев). После же смерти на обязанности его брата или друга лежит пересчитать— где, когда и при каких условиях покойный отличился. По смерти отца все имущество переходить к старшему сыну, к которому переходить и главенство в роде, если отец был главой его.

В семье признается авторитета главы её, но лишь до известной степени. Галласскую семью нельзя сравнить с нашей северной русской семьей, а скорее с малороссийской. Сын, как только женится, отделяется от родителей и, хотя уважает отца и старшего брата, но в сущности совершенно самостоятелен.

Культура

Галласы большею частью оседлые земледельцы, но тут можно различить три оттенка их культуры. Есть оседлые галласы, которые почти исключительно довольствуются продуктами своего скотоводства, почти не обрабатывая земли, а из растительной пищи употребляют корень банана энсет. Но, в данное время, падежи и последние войны почти лишили их скота. Другие занимаются почти исключительно хлебопашеством и пчеловодством, третьи же занимаются тем и другим в равной мере и еще кустарными промыслами. К последним принадлежать весь центр и роды Джави и Гомо. Исключительно хлебопашцы — жители крайних западных провинций. Преимущественно скотоводы — жители плоскогорий и восточных провинций. Эти три оттенка соответствуют трем переходным степеням от не оседлого состояния к вполне оседлому. В связи с этим идет развитие понятия о праве земельной собственности отдельно от права владения. В первом случае вся земля и вода есть общая собственность рода, Во втором случае лицо имеет право на землю, которой активно владеет. В третьем случае мы видим точное разграничение земельных участков, куплю, продажу и обязательства.

Там, где я был, я не видел кочевых галласов, но в Арусси они еще есть. В Илу Бабуре, в Сале и в Альге до завоевания этих последних провинций абиссинцами жители их были в полукочевом состоянии, но теперь, потеряв скот, вынуждены были обратиться к хлебопашеству. Так как свободной земли в этих областях очень много и вся она одинаково плодородна и обильна водой, то население редко сидит долго на одном и том же месте, а каждые 3–4 года выбирает себе другое, тем более, что приходится часто строить новые хижины, обыкновенно очень быстро уничтожаемые термитами.

Как землепашец, галлас менее копается в земле, чем египетский феллах, но он любить свою землю и сравнительно довольно хорошо обрабатывает ее. Замечательно приятное впечатление производит усадьба галласа. Обыкновенно маленькая кругленькая хижина у не имеющих скота и большая у имеющих его — окружена высокими банановыми деревьями masa ensete, громадные листья которых совсем скрывают низенькую остроконечную соломенную крышу дома. Несколько деревьев, из орехов которых выжимается масло, посажены у входа в дом, а между ними вьющееся корнеплодное растение, которое они называют гудер. Кругом дома — шелковистый посев тефа (род очень мелкого проса), громадная машелла (дурра — турецкое просо), кукуруза, высокая капуста, достигающая 2-х аршин, высоты и не имеющая кочанов, горох и другое растение вроде гороха, но невьющееся, называемое шумбера, посевы табака, бобов, чечевицы, тыквы. На плоскогорьях — пшеница, ячмень. Из перечисленного видно, какое богатство разных родов посева, которые вы с маленькими изменениями, в зависимости от высоты местности, найдете почти всюду.

Способ обработки, не одинаковый в разных областях, бывает двух видов: волами и руками. К последнему способу принуждены были прибегнуть после падежа скота в Буно, Але, Илу Бабуре. Орудием для этого служит маленькая лопатка, или топор, насаженная на ручку в ¾ аршина длиной, перпендикулярно к последней. Они не копают ею землю, а рубят. Там, где обрабатывают волами, пользуются орудием вроде сохи. Лемехом служит шест с железным наконечником. В землю вспаханную или вскопанную таким образом бросается зерно, и на этом все заботы о посеве кончаются. Плодородие почвы дополняет изъяны в обработки. В Илу Бабуре я видел еще более упрощенный способ. Местность там лесистая, климат влажный, почва мягкая, черноземная, и вся обработка ограничивалась только тем, что, вырубив в лесу поляну, сеяли прямо поверх сруба, не убирая далее срубленных деревьев. Я видел посеянное таким образом поле гороха, давшее отличный сбор. Жнут серпами с зубчатым лезвием и вяжут очень маленькие снопы. Там, где скот сохранился, хлеб молотят, гоняя волов по кругу, устланному им; в остальных же местах молотят длинной, гибкой палкой. Почва на всем протяжении в высшей степени плодородна и, в зависимости от орошения, дает от двух до четырех жатв в год.

Скотоводство, бывшее первоначально главным видом хозяйства, теперь сильно упало и в некоторых областях редко когда увидишь корову, но на восточных плоскогорьях скот еще сохранился и, не будь его, никакое хозяйство не было бы там мыслимо, так как местность совершенно обезлесена, и отсутствие дров восполняется кизяками. Галласы любят свой скот и ухаживают за ним, а на ночь загоняют его в дом. Любопытна порода их лошадей. По всей вероятности они произошли от арабской породы, но их тип все-таки очень различен от неё. Головы у лошадей большие, горбоносые, шея короткая, узкая и низко поставленная, грудь узкая и ребро недостаточно длинное, ноги очень часто сырые и с наливами, рычаги зада оставляют желать многого, крестец спущен (я перечисляю их дурны я качества в сравнении с арабскими лошадьми). Не смотря на все эти недостатки, это лошадь резвая, выносливая и с большим сердцем. При своем маленьком росте (редко более 2-х арш.) они выносят сравнительно большую тяжесть. Кобылы, слученные с ослами, дают отличных мулов. Последние не так высоки, как европейские, но по выносливости, силе, быстроте шага незаменимы в путешествиях Ослы очень малы и не так выносливы, как египетские. У лошадей, мулов и ослов копыта поразительной крепости и очень быстро отрастают. Там неизвестна ни расчистка копыт, ни ковка, но тем не менее они выносят по горным дорогам тысячеверстные и даже еще большие путешествия.

Рогатый скот, быки и коровы той же породы, как и в Египте, с горбами. Коровы дают очень мало молока: это скорее мясная порода скота. Овцы без курдюков. Имеются козы. Из домашних птиц встречаются только куры.

Важная отрасль хозяйства — пчеловодство, но оно не везде одинаково распространено; больше всего — к западу от Дидессы, где, проезжая мимо домов, вы видите все окружающие их большие мимозы увешанными ульями. В декабре и январе пчелы роятся, и в это время галласы развешивают свои улья. Последние делают — или свертывая кору с дерева и укутывая соломой, или выдалбливая болванку из ствола кактуса колкуала. Когда придет время вынимать мед, то это делают 2-мя способами— или выкуривая пчел дымом коровьего кизяка, или подрезая веревку, поддерживающую улей: последний падает с высоты на землю, и испуганные пчелы улетают. В зависимости от растительности — три вида меда: очень черный и горьковатый на юго-западе в Илу Бабуре; совершенно белый, ароматичный и очень сладкий в Хандеке, и средний между этими двумя в остальной местности.

Между галласами встречаются ремесленники — кузнецы и ткачи. Первые выковывают ножи и копья из железа, которое добывают в стране. Выделка стали им неизвестна. Вторые ткут грубые шаммы из местного хлопка. Станок устраивается очень просто. Ткач сидит в яме и, нажимая ногами на педаль, по очереди подымает и опускает соответствующий ряд основных ниток. Ловким движением руки он пропускает насквозь челнок, после чего другим горизонтальным бруском, висящим над тканью, прибивает только что пропущенную нитку к уже сотканным. Кроме этого, есть еще производство глиняной посуды из необожженной глины. Делают большие гомбы, нечто вроде большего кувшина без ручки, вместимостью от 1/3 ведра до 4-х ведер, глиняные сковороды для печенья хлеба и горшочки для варки пищи. Есть столяры, выделывающие седельные арчаки и деревянные подставочки под голову, служащие вместо подушки. Упомянутые ремесла вы найдете у всех галласов, но, кроме этого, при дворах владетелей есть еще золотых дел мастера, а в Леке и Джимме есть кожевники, выделывающие отличный сафьян, шорники, выделывающие самые затейливые конские уборы, ремесленники, занимающиеся выделкою щитов, плетельщики соломенных шляп (зонтики и корзины умеют плести все галласы), оружейники, производящие стальные сабли, ткачи, ткущие тонкие шаммы и т. д. Торговля галласов находится в переходном состоянии от меновой к денежной.

Денежный единицы, абиссинский талер и соль, принимаются и галласами, но талеры находятся в стране сравнительно в малом количестве и сосредоточены в руках купцов. Абиссинская же соль весом в 3 ф. в виде бруска, которых дают от 6 до 7 на талер, распиливается галласами, каждый на 4 части, и их дают от 16 до 20 на талер. У галласов большая любовь к торговле и к обмену. В каждой маленькой области есть, по крайней мере, один базар, собирающийся раз в неделю, а чуть область больше и население — она вся усыпана базарами. Обыкновенно, это полянка вблизи большой дороги в центре галласских поселений. По середине возвышенное место для собирателя пошлины с приносимых на продажу вещей, на котором сидит начальнике базара, абиссинец. Редко какой галлас или какая галласка пропустят базарный день. Они придут, хотя бы с пустыми руками или с пригоршней ячменя или гороха, с несколькими зернами кофе или пучочками хлопка, чтобы потолкаться, услышать новости, увидеться с соседями и в их обществе выкурить свою трубку. Но помимо этого мелкого торга, в руках галласов находится вся крупная торговля страны, и они ее удерживаюсь, не смотря на соперничество абиссинцев. Почти все купцы магометане; они вывозят кофе, золото, мускусе, слоновую кость и кожи, а ввозят соль, бумажный материи и мелкие изделия. Они очень предприимчивы и находятся в торговых сношениях с Суданом, Каффой и негрскими племенами. Но свои товары они редко довозят до моря, а предпочитают сбывать их в Годжаме, Шоа или Джимме Абадефара.

Обычаи, нравы, религия и язык галласов соответствуют тому состояние культуры, в котором они находятся. За исключением промышленной Джиммы, принявшей магометанство, купцов и выдающихся по положению галласов, остальная масса еще язычники. Их вера неопределенная, не сложившаяся в какую либо систему. Это какое-то неопределенное выражение инстинктивного чувства веры в высшее существо, но определенного понятия о Боге у них нет. Веруя, что Бог— Уак— находится на небе, что он велик и всемогущ, они не стараются объяснить его себе дальше и представить определеннее, и избегли этим идолопоклонства, к которому неизбежно привел пытливый ум другие нации. «Уак там, на небе», говорить галлас, указывая вверх и подымая глаза (небо по-галласски тоже значить Уак).

Вера

Вера у галласов не приведена в логическую систему.

Все, что выходить из ряда обыкновенного, поражает его. Он любит природу, чувствует ее, живет с ней и ему кажется, что она также одарена душой. Река, гора, большое дерево — все это живые существа, и он им поклоняется. Среди всего этого есть некоторые существа, особенно интересующиеся той или другой стороной человеческой жизни. Во 1-х, Борентича — носитель зла и всякого несчастья. Мужчины поклоняются ему, под именем Борентича, а женщины — Борентити. Во 2-х, Адебар — податель урожая и дождей. В 3-х, Оглье, дух, которому поклоняются женщины, чтобы иметь детей. В 4-х, Атетьехора мужского рода, и Атетьедула, женского рода, — тоже имеющие влияние на деторождение, на плодородие и на размножение скота.

Всем этим существам галласы молятся и приносят жертвы, варьирующие, в зависимости от важности случая и предполагаемой силы божества, от быка до пучочка травы или пригоршней камешков. Но обыкновенно ежегодно в один из вторников или одну из суббот мая месяца каждое семейство приносить жертву Борентиче. Режется баран, варится пиво, мед, пекутся лепешки, и на этот пир собираются все родственники и соседи, а во время его бросают ото всего на землю, выливают немного пива, говоря: «вот тебе Борентича, вот тебе Борентити, пройди мимо нас, не тронь нас». Стараясь объяснить себе, почему они приносят жертву раз в год, именно в мае, вы наталкиваетесь на два мотива, имеющие по-видимому влияние на это. Во-первых, время совпадает с наступлением дождей, а от количества их зависит благосостояние галласа, и Борентича, как великое злое существо, может повредить этому. Во-вторых, это время совпадает с большими праздниками в честь Богородицы в Абиссинии и с Байрамом у магометан. Видя, что те и другие празднуют в это время, они устроили и себе праздник, а попутно жертву Борентиче.

Кроме этой ежегодной жертвы Борентиче, они ему молятся при всех предприятиях, как-то охота или война, и в случае болезни. Молитва заключается в пении, в котором молящийся выражает своими словами суть просимого. Во время же болезней родственники больного поют глухим голосом и рыча прыгают, желая, должно быть, этим отогнать болезнь.

Адебару, духу земли, приносят две жертвы перед посевом и после сбора. Обыкновенно женщины пекут несколько лепешек из тефа, идут в чащу, бросают их под большое дерево и поют и пляшут там в честь Адебара.

Атетье — женщины часто молятся и приносят жертвы, бросая под большие деревья пучки травы.

Оглье в разных местностях имеет разное значение. В Леке, напр., его отождествляют с слоном, а в других областях это божество считается женского рода, дающее плодовитость. Во всяком случае, каждый раз, когда режется в доме баран или бык, женщины мажут себе шею и грудь до живота жиром и навешивают себе кусок сальника в виде ожерелья на шею. Мужчины же, собрав кровь в щит и смешав с золой травы, покрывают себе этой кровью лоб и щеки и вешают на шею сальник, а на руки — браслеты из жира; последнее они делают, чтобы иметь счастье на войне. Целую ночь после этого продолжается дикое пение и пляска.

Таким образом, мы видим, как перепутаны между собою божества, но этот оригинальный политеизм запутывается еще больше, когда к нему присоединяется поклонение и христианским святым: Богородице, Св. Георгию Победоносцу и Архангелу Михаилу. Это отнюдь не надо считать за доказательство того, что они раньше были христианами, а объясняется проще тем, что, будучи в соседстве с Абиссинией и видя, как те поклоняются им, они пришли к заключению, что это наверно также великие существа, которых они до сих пор не знали, и тоже стали поклоняться им. Одну из маслин около дома они всегда называют Мариам и во время больших богородичных праздников абиссинцев в январе приносят жертвы: сыпят пригоршню ячменя или пшеницы, льют немного пива под маслину и поют песни.

Горам и большим рекам тоже приносятся жертвы. Как уже выше сказано, последние бывают весьма разнообразны, начиная с быка, барана и кончая пучочком только что сорванной травы. Но здесь есть еще один весьма оригинальный вид, порою заговора, порою же жертвы, на который я случайно натолкнулся. В Уалаге посредине дороги я увидел глиняную фигурку, изображавшую четвероногое животное с лошадиной головой и мужским половым органом, лежавшую на куче 4 камней, обсыпанной поверху пучочками хлопка. Я приказал поднять мне это, но слуги не решались, говоря, что этого делать не следует, что это предмет заколдованный, что он должен принести несчастье тому, кто его подымет и т. п.; тогда я сам поднял его. На мои вопросы, что это значит, мне объяснили, что, по всей вероятности, эту фигурку, долженствующую изображать дьявола, галлас из злобы бросил по дороге к своему врагу, чтобы навлечь на него несчастье. Между прочим, в большом ходу вместо барана, например, принести в жертву глиняное изображение его.

Есть еще один интересный обряд. При выходе тропинки, ведущей из дома, на большую дорогу, почти всегда можно встретить грядку из камней, а на ней сухую траву. Это делается для того, чтобы Борентича, увидев жертву, не заходил в дом, а прошел бы мимо.

У галласов нет собственных еженедельных и годовых праздников, нет также и постов. Но, живя по соседству с Абиссинией, галласы переняли от абиссинцев некоторые годовые праздники: Воздвижение Креста Господня, совпадающее с окончанием дождей и как бы с наступлением весны, именуемое по абиссински Маскаль, а по галласски — Маскаля, и Рождество Христово, называемое и абиссинцами и галласами Гуна.

У галласов нет богослужения, нет Лхрецов, нет алтарей, нет идолов, но в среде их есть кудесники, которых они называют калича. Условия, необходимый, чтобы стать каличей, не определены; всякий, чувствующий призвание, может им сделаться, но степень уважения к каличе зависит от того, насколько его предсказания и советы хороши. Иногда звание калича бывает наследственным и переходить из рода в род к старшему в роде. Хорошо советующий и говорящий правду калича очень уважается народом, к нему издалека приходят советоваться и приносят подарки. При покорении страны первое, что сделали абиссинцы, это схватили и казнили каличей, и теперь их почти нет в стране, или они тайно скрываются в чащах. Внешностью они отличаются от других тем, что отпускают очень длинные волосы. У галласов существует много суеверий, например, вера в оборотней, которых называют дуда. Достаточно одного взгляда буды, в особенности во время еды, чтобы погубить человека.

Из вышесказанного видно, что вера галласов, не будучи чем-либо определенным, но в то же время заключая в себе понятие о Боге Духе, о начале зла — Борентиче, шаткое понятие о загробной жизни, — не может представить серьезного препятствия для перехода их в христианство. В данное время в Шоа, а в особенности в Леке, галласы крестятся массами, но, к сожалению, более наружно, так как среди абиссинского духовенства нет миссионеров, которые старались бы объяснить галласам сущность христианской веры.

Язык

Язык галласов благозвучен и прост, а слова произносятся легко, благодаря обилию в словах гласных. В нем нет гортанных звуков семитических языков, и я не заметил разницы между отрывистыми и протяжными согласными, как напр., в амаринском буквы К и Т. Образование фраз более простое и менее витиеватое, чем у абиссинцев, предложения короткие и отрывистые, и в разговоре слушающий, после каждой фразы говорящего, отвечает «да» протяжным звуком Э, после чего говорящий продолжает. В разговоре с высшим лицом галлас начинает свою речь словом дугума — это правда, — должно быть потому, что вообще часто лгут. Для спряжения они пользуются местоимениями и вспомогательными глаголами для будущего, настоящего и давно прошедшего времени, прошедшее лее совершенное, как и в амаринском языке, есть основная глагольная форма. Причастием и деепричастием они хотя и пользуются, но в меньшей мере, чем абиссинцы. К сожалению, я не настолько знаком с этим языком, чтобы решиться на подробную и точную характеристику его. Я старался узнать, если у галласов какие-либо былины, но мои поиски в этом отношении увенчались лишь тем, что я собрал несколько пословиц и сказок, но былин не нашел. Между прочим, вот сказочка, которую мне, в виде любезного предисловия к подарку, сказал старик галлас: «Мышь пришла к слону просить за себя его дочь; слон сказал: «как ты, такой маленький, мою дочь хочешь?» — «Ничего, говорит, дай». Слон выдал. Через несколько времени пришли в эту местность охотники за слонами. Мышь, проведав об этом, пришла ночью в лагерь и перегрызла все подпруги и конский убор, и этим спасла слонов».

Народный характер

Главная черта галласа это любовь к полной самостоятельности и свободе. Поселившись на каком-нибудь участке земли, выстроив себе хижину, галлас не хочет признавать никого, кроме своей личной воли. Их прежнее государственное устройство было воплощением основной черты их характера — большое число мелких самостоятельных государств с фиктивной властью царьков, или с республиканским устройством.

На ряду с такой самостоятельностью, у галласов сохранилось большое уважение к главе семьи, к старикам племени к обычаям, но все это до тех пор, пока это его лично не чересчур стесняет.

Галлас поэт, он обожает природу, любить свои горы и реки, считая их одушевленными существами. Он страстный охотник.

Галласы вполне боевой народ. Они очень храбры, и убийство у них, как и у других народов, возведено в культ. Еще очень недавно были некоторые племена галласов, где юноша не имел права вступать в брак до тех пор, пока не убил слона, льва или человека, Убивши же кого-нибудь из них, галлас помадил себе голову маслом, надевал браслеты, кольца, серьгу в ухо. Но, сравнивая их храбрость с храбростью других народов, я должен сказать, что это не нервное воодушевление абиссинца, не самоотвержение русского, а скорее инстинктивное влечение к крови, и это влечение делает галласа страшным до тех пор, пока опасность не станет для него очевидной.

Оружие галласа состоит из метательного копья, у разных родов различной формы, ножа за поясом и большего щита. В зависимости от места поселения галласы или кавалеристы, или нет. На плоскогорьях Чалеа, Уобо, Тпкура, Шоа, Леки, обильных лошадьми, все галласы кавалеристы, в горах же и лесах западных и юго-западных, смежных с Каффой. областей лошадей почти нет. Засада, ночное нападение, одиночный бой — вот любимая тактика галласа.

Как конный, так и пеший, он бьется для своей личной цели — убить и добыть трофей. Чувства патриотизма, общей идеи— нет. Бежать не считается позором. Нет также идеи о единокровности и родстве всех галласов между собою. При последних покорениях галласов абиссинцами самые ожесточенные в рядах последних были галласы же. Все конные галласы отличные кавалеристы, лошади их неказисты, малы, но выносливы и быстры. В бою они очень редко сближаются с противником, а, подскакав к нему на полном карьере и бросив копье, круто поворачивают назад и ускакивают В общем галласы чудный военный материал, в особенности теперь, после той школы повиновения и дисциплины, которую они проходят под властью абиссинцев.

Честолюбие и чувство чести галласа идут очень недалеко. Галлас страстно желает убить кого-нибудь на войне или на охоте, чтобы иметь право напомадить себе голову маслом и с песнями вернуться домой, но вы можете побить любого галласа, не рискуя ничем. В этом случае при несправедливости побитый почувствует негодование, но никогда не оскорбление.

Галлас попрошайка, скорее щедр, чем скуп, скорее добр, чем зол, и верить ему можно только очень осторожно. Воровства между галласами прежде почти не было, но это не из-за их принципиальной честности, а скорее за отсутствием потребности, тем более, что распределение имущества было очень равномерное, но теперь воровство стало очень частым явлением.

Что касается до различия между отдельными родами Моча, то жители плоскогорья более воинственны и кровожадны, чем те, которые живут в низменности. В культурном же отношении резко выделяются от остальных жители Уалаги, Леки и Джиммы. Это в высшей степени торговые и промышленные области.

Первоначальное государственное устройство

Первоначальное государственное устройство галласов и начала их судопроизводства и уголовного права с завоеванием края абиссинцами совсем изменились. Первоначально они были разбиты на массу отдельных родов, и каждый род был вполне самостоятельной единицей. Большая часть из них, а именно все западные роды имели монархическое устройство, а некоторые южные — республиканское. Республики Гомы и Геры выбирали нескольких правителей, которых весьма скоро, при малейшем поводе к неудовольствие, выгоняли. Во всех остальных родах старший в роде, происходящей по старшей линии от родоначальника, был главою государства. Но права его были совершенно фиктивны. Он не пользовался никакими доходами с своих подданных, не имея права собирать подати. Доходы же его состояли из редких добровольных приношений, части военной добычи и доходов с собственных имуществ, скота и земель, так как, при майоратной системе наследования, он, происходя по старшей линии от родоначальника, был самым богатым владельцем в своем роде. В случае войны, он становился во главе своего рода, но не мог ни начать, ни прекратить войны, ни предпринять чего бы то ни было самостоятельно, не посоветовавшись с стариками. Он председательствовал в Лубе, но все дела решались там помимо его. Лубе в высшей степени оригинальное учреждение. Каждый глава семейства в государстве имеет право через каждые сорок лет становиться членом Лубе на пять лет. Если бы глава семейства оказался мальчиком, то это не препятствует ему принять участие. Собранная таким образом часть начальников родов государства отправляет все функции суда и государственного управления. Суд, будь то тяжба или уголовный суд, производится следующим образом. Истец и ответчик, или обвинитель и обвиняемый поверяют свое дело каждый одному из членов Лубе. Доверенные объясняют совету суть дела, препираются между собою, затем, когда дело достаточно выяснено, Лубе постановляет приговор. За все время суда ни ответчик, ни истец не имеют права вмешиваться и их ни о чем не спрашивают. Уголовных наказаний два — штраф и изгнание, а в некоторых крайних западных областях еще продажа в рабство. Смертной казни, как уголовного наказания за обыкновенное уголовное преступление, — нет. Тяжелее всего наказывается преднамеренное убийство. Имущество убийцы конфискуется в пользу семьи убитого, а сам он изгоняется из пределов страны. Но если через несколько времени он войдет с семьей убитого в соглашение о размерах вознаграждения, то может опять вернуться. Воровство наказывается большим штрафом, а в некоторых пограничных областях — продажей в рабство. Прелюбодеяние наказывается штрафом, в случае, если обманутый муж не расправился уже иначе с оскорбителем.

Так как право земельной собственности в большинстве областей до сих пор отождествлялось с правом фактического владения, то тяжбы по этому поводу могли только возникать в густо населенных областях Леки, Уалаги и Джиммы, где уже существуют не только земельная собственность, но и сервитуты,

Кроме отправления суда, на обязанности Лубе было также мирить ссорящиеся роды между собою.

Таково было устройство галласских государств до завоевания их абиссинцами, но с этого времени мирный, свободный быт, который мог бы стать идеалом для философов и писателей XVIII века, если бы они его знали, совсем изменился. Их мирный быт нарушен, свобода потеряна и независимые, свободолюбивые галласы находятся под строгой властью завоевателей абиссинцев. Последние преследуют в управлении края две цели, фискальную и политическую — безопасность края и обеспеченность от восстания. Все семьи обложены податью (очень маленькой, не более соли в год с семьи) и кроме того прикрепощены к земле. Часть населения обязана обрабатывать землю на главного правителя страны, а часть разделена между солдатами и войсковыми начальниками; весь край разделен между отдельными войсковыми начальниками, которые кормятся с своего участка и кормят своих солдат. Страшное истребление при завоеваны (более половины населения) отняло у галласов всякую возможность думать о каком бы то ни было восстании, и свободолюбивый, не признававший никаких авторитетов, кроме быстроты своего коня, силы руки и меткости копья, галлас проходить теперь тяжелую школу повиновения. Лубе уже больше не существует, а управляют абиссинцы, через начальников родов аба щю и аба ланга, — помощник первого. Аба Коро — глава рода, который собирает галласов для каких бы то ни было работ, собирает кофе для начальника области, взимает с них подать и, когда надо, дурго. Абиссинские начальники только наблюдают за правильностью действий Аба Коро и, чуть что, заковывают его на некоторое время в цепи (соответствует нашему аресту). Первая судебная инстанция — Аба Коро, но в важных делах идут прямо к начальнику области, который наказывает по абиссинским законам, а в случае политических преступлений, грабежа, покушения на убийство или убийства абиссинца применяет смертную казнь. Так делается в завоеванных областях, но, кроме этих, есть три государства Джимма, Лека, Уалага, добровольно покорившиеся Абиссинии и платящие ей дань. Там сохранились прежние порядки, хотя Лубе больше не существует, абиссинцы получают с них подать и не вмешиваются в их самоуправление. Кроме уплаты подати, они еще прокармливают расположенные там войска.

После всего вышесказанного невольно возникает вопрос, каковы отношения побежденных к победителям? Несомненно, что галласы, с их, по крайней мере, 5 миллионным населением, занимающим лучшие земли, на всем протяжении, говорящее одним языком, могли бы представлять, если бы они сплотились, громадную силу. Но сепаристический характер народа не допустил подобного сплочения. Теперь покоренные абиссинцами, обладающими высшей культурой, они понемногу перенимают у своих завоевателей эту последнюю, принимают их веру, и так как национальная идея отсутствует, то, по всей вероятности, они со временем сольются с абиссинцами, тем более, что последние очень умело и тактично с ними обращаются, не насилуя их нравов и верований и относясь к ним законно и справедливо. Опасность представляют только те государства, которые платят подать и сохраняют свою самостоятельность. У этих в правящем классе видна ненависть к абиссинцам, хотя они и переняли у последних все обычаи и даже домашний этикет. В случае внутренних замешательств, эти государства наверное постараются воспользоваться ими. Но император Менелик не трогает их до поры до времени, в виду того, что они самые доходные области его империи.


Читать далее

Население юго-западных областей Эфиопии

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть