Онлайн чтение книги Отдыхать, так по-божески!
Глава 2. Незваный гость из зазеркалья

Расческа повисла в воздухе. Отважный Диад при появлении незнакомца поджал хвост и спрятался за спину хозяйки, но не сбежал. Если Элия не решит дело миром, пантере придется защищать ее, не щадя клыков и когтей, жертвуя целостностью своей прекрасной черной шкуры.

– Прекрасный день, моя леди, – вежливо поздоровался гость из зеркала звучным голосом. – Кажется, у вас так принято начинать общение?

– Прекрасный день. Так, – откликнулась принцесса, стряхивая оцепенение. На ее губах заиграла доброжелательная, загадочная полуулыбка, только сердце забилось, как пойманный в клетку сильф. – Ведь никогда не знаешь, кого в следующий раз доведется приветствовать. Нам чужд обычай многих миров, заставляющий желать здравия врагу или незнакомцу. Сила слов бога велика и может обернуться против говорящего. Констатация же факта о прекрасном дне вполне невинна, поскольку мы не уточняем, для кого он прекрасен.

– Мудро, – коротко одобрил незваный гость и опустился в кресло рядом с пуфиком принцессы, продолжая рассматривать обстановку женского будуара как заморскую диковинку.

– А как приветствуют друг друга у вас? – увлеченно поинтересовалась богиня, нашаривая скинутые туфельки. Любопытство, как обычно, оказалось сильнее инстинктивного ужаса.

– Мне говорят: «Вечности Повелителю!» – я не говорю ничего, – с небрежным, оттого еще более явным надменным высокомерием проронил мужчина, закидывая ногу на ногу. Он явно чувствовал себя в обществе принцессы куда комфортнее, чем она – все еще не оставившая инстинктивной настороженности.

– И тебя не пугает такое приветствие, Злат? – задумчиво покачала головой Элия, скользя пальцами по искусной резьбе расчески, спланировавшей на руки.

– Привык, – безразлично передернул плечами собеседник. – А что?

Убедившись, что чужак не нападает, Диад успокоился, перестал дрожать и немного отодвинулся от Элии, прекратив прижиматься к хозяйке, как новорожденный котенок к материнскому боку.

– Существовать вечно в одном неизменном состоянии – не то чтобы скучно, скорее странно, неправильно. Рано или поздно устаешь играть в одну и ту же игру, как бы занимательна и привычна она ни была, и хочется начать новую, – объяснила свою точку зрения богиня и прищелкнула пальцами, чтобы возобновить действие заклятия на расческе.

– Пожалуй, – хмыкнул Злат, поудобнее откинулся на спинку кресла и стал следить за тем, как скользит щетка по роскошному медовому водопаду. – Логично. Впрочем, чего иного ждать от богини логики? Но многие, очень многие с тобою не согласятся, предпочтут вечность смерти.

– В них говорит страх, – уверенно заявила Элия.

– А ты не боишься? – чуть подавшись вперед, вкрадчиво спросил гость и стал похож на большого кота, забавляющегося с полупридушенной мышкой.

– Смерти или боли – нет. Я боюсь того, что не буду помнить о родичах и истинной сути. Я многого боюсь. Ничего не страшится лишь дурак или сумасшедший, – не поддаваясь на провокацию, спокойно ответила принцесса. Ее гость был не тем, с кем стоило бы юлить или говорить полунамеками. В эту игру он умел играть куда лучше самых записных интриганов Лоуленда, и играл куда дольше любого из них.

– Храбрая девочка, – не то иронично, не то одобрительно кивнул мужчина. – Признать свой страх может только тот, кто по-настоящему смел. Поведай-ка, милая, у вас сейчас какие-то праздники? – неожиданно резко сменил тему Злат.

– Да, мой лорд, Новогодье, – согласилась красавица.

– Расскажи, – попросил гость, снова с комфортом устраиваясь в кресле. Отщипнув виноградинку из вазы с фруктами, стоящей рядом на маленьком столике, мужчина кинул ее в рот.

– Это праздник смены сезонов: конец осени – начало весны. На два семидневья собираются в замок все родичи. Следуют обмен сплетнями, совместные трапезы, пирушки, сделки, игры, ничего не значащая болтовня. Никаких дел и проблем. Первая семидневка только для семейного общения, потом начинаются праздничные вечерние балы для лоулендской знати, городские забавы: карнавалы, фейерверки, кутежи и, наконец, на закуску – Большой бал последнего дня Новогодья – на целые сутки.

– Забавно, – задумчиво протянул незваный гость, постукивая кончиком пальца по щеке. – Насколько я слышал о твоей семье, это должно быть чрезвычайно забавно. Как же вы выдерживаете, проводя столько времени под одной крышей?

– Нас утешает мысль о том, что Новогодье не длится вечно. Братья шляются по городу, бузят, притаскивают с собой приятелей, чтобы не скучать. Каждый развлекается, как может. Иногда бывает действительно весело. – Принцесса уже поняла, чего добивается Злат, и готова была согласиться на его «просьбу». Она слишком много была ему должна, слишком многим обязана. Таким существам, как ее гость, как правило, никогда не отказывали. Конечно, если дорожили жизнью, силой, рассудком и душой. Им даже противоречить в мелочах решались очень немногие, во всяком случае, Элия о таких прецедентах не слышала.

– Я хотел бы посмотреть на это, познакомиться с твоими родичами, – небрежно бросил визитер, вздернув смоляную бровь. – Такое возможно?

– Конечно, – кивнула принцесса, сложив руки на коленях. – Я приглашаю вас, лорд Злат, стать моим гостем на эти праздники. Только… – Богиня замялась, не зная, как сформулировать свою просьбу и не оскорбить собеседника.

– Что? – с легким оттенком недовольства спросил мужчина. – Ты не слишком рада моему обществу, дорогая?

– Напротив, оно мне всегда приятно, – искренне возразила богиня, в душе которой жгучий интерес мешался с опаской и трезвым расчетом. – Я помню, чем обязана тебе. И, несмотря на то, что не боюсь смерти, свою жизнь ценю достаточно, чтобы быть признательной за ее спасение и за пропуск в Межуровнье, к Звездному Тоннелю. Но, видишь ли, Злат, ты существо с другой, чуждой нам логикой, непредсказуемым характером поведения и безмерным могуществом. Ты привык поступать, как хочется тебе, и не считаться ни с чем иным. А мои родичи – боги Мира Узла – вспыльчивы и задиристы, а уж когда чувствуют какую-то угрозу или опасность для себя, тем паче для меня или всей семьи, становятся агрессивны вдвойне…

– Ты боишься за меня? – развеселился мужчина и чуть прищурил искрящиеся безжалостным весельем яркие малахитовые глаза.

– Нет, за них, – коротко поправила принцесса.

– Дорогая моя, – хмыкнул Злат, принимая решение, – я даю тебе слово, что жизни, рассудок и души твоих родичей в безопасности. По крайней мере, на Новогодье. Что будет потом, предсказать весьма сложно, однако, что бы ни случилось сейчас, мстить за это после я не буду.

– Спасибо. – Богиню удовлетворило щедрое обещание Злата. На большее рассчитывать было невозможно. – Добро пожаловать в Лоуленд.

– Но со своей стороны ты не будешь возражать, если я с ними немного поиграю? Для начала, например, изобразив твоего пылкого поклонника. Вы позволите за вами поухаживать, моя леди? – провокационно предложил, а скорее уж поставил в известность о выбранной забаве «кавалер».

– Позволю, – улыбнулась Элия, от души веселясь и заранее представляя реакцию родичей на такой розыгрыш.

Пока визитер из Межуровнья с совершенно мирским аппетитом уничтожал виноград, персики, груши и кивары из вазы, богиня связалась с господином Корди. Она поставила его в известность еще об одном госте, которого намерена разместить в соседних покоях, там, где обычно останавливались друзья и кавалеры принцессы. Управляющий перенес сию трагическую весть стоически, даже с некоторой долей оптимизма, ибо апартаменты давно уже были готовы (на всякий случай), и теперь оказалось, что предусмотрительность себя оправдала. Отправив Злата в сопровождении пары пажей обживать комнаты, принцесса быстро сплела заклинание связи, настроенное на отца.

Лимбер был так занят, что даже не развернул экрана.

– Что? – мысленно спросил король с изрядной долей раздражения, не прерывая какого-то важного разговора.

– Я по делу, папа, – не менее сердито пояснила дочь.

– Говори, дорогая, и поскорее, – отозвался Лимбер, сменив гнев на милость. – Мне еще предстоит улаживать дипломатический скандал. Твоя милая кузина устроила покушение на мэсслендского посла – герцога Валиса, припершегося сегодня на срочные дипломатические переговоры по ряду вопросов, не терпящих отлагательств, чтоб их с этими вопросами в Бездну затянуло.

«Бэль?» – поразилась Элия, но выяснять подробности не стала, решив, что займется этим позже.

– Папа, я хотела просить твоего согласия на присутствие в замке в течение Новогодья двух моих гостей, – пояснила принцесса. – Один из них вольная Сила-Посланник.

– А что, мое мнение здесь еще что-то значит? – польщенно удивился Лимбер. – Да приглашай кого хочешь, хоть демона Межуровнья.

– Спасибо, папочка, не буду тебе больше мешать. Удачи с послом, – быстро сориентировалась богиня и отключила заклинание, пока отец не передумал и не пожелал ввести в категорию гостей какие-нибудь ограничения или поинтересоваться подробностями.

Монарх спокойно вернулся к делам, к счастью, еще не зная о том, кто в действительности стал гостем его королевства. А Элия вновь сосредоточилась на прическе. Нрэн должен был появиться с минуты на минуту. Но, если нужно, женщина способна сотворить почти мгновенно из ничего скандал и прическу.

Через семь минут паж доложил госпоже о визите кузена. Довольно улыбнувшись своему отражению с восхитительно высокой укладкой из мягких локонов, богиня покинула будуар и направилась в гостиную. Нрэн маячил в дальнем углу комнаты. Высокая худощавая фигура в неизменном темно-коричневом (типично новогоднем!) костюме, бежевой рубашке без кружев, с неизменным длинным кинжалом на поясе (меч в замке бог не носил, а совсем без оружия обходиться не мог), светлые волосы связаны в хвост простым коричневым шнурком. Он разглядывал какую-то старую гравюру на стене и крепко, почти нервно, сжимал в руках объемную резную шкатулку нежно-орехового цвета. Лицо бога хранило каменно-непроницаемое выражение, вот только желтые глаза лихорадочно поблескивали.

«Мой подарок!» – тут же решила Элия насчет шкатулки и тихо мурлыкнула, предвкушая намеченную каверзу. Рядом с принцем, чинно сложив ладошки на коленях и расправив синюю юбку с белыми оборочками, в кресле сидела притихшая непоседа Бэль. Видно, ей уже досталось за очередную проделку.

– Дорогой, какая неожиданная радость, – защебетала принцесса, на всех парусах устремляясь к брату, тот, заслышав ее шаги и голос, вздрогнул и невольно попятился.

– Я по тебе так соскучилась, жестокий! – продолжила богиня, неумолимо приближаясь к трепещущей жертве.

– Э-э-э, прекрасный день, – хрипло прошептал Нрэн, неотрывно глядя на кузину.

Только сейчас принц понял, насколько он стосковался по этой прекрасной женщине, прячась в бесконечных походах за сталью меча от своих чувств. Ее легкий и сладкий запах, запах редких роз альтависте, персика и свежего ветра дурманил голову крепче любого вина. Но в комнате был и другой еле уловимый запах, не дававший воителю расслабиться. Здесь пахло Чужаком, незнакомый Нрэну запах горького миндаля, грозной силы и структуры Мироздания будил в принце бешеную ревность, заставлял гадать о том, что здесь делал незнакомец, кто он для Элии. Тысячи мыслей и чувств разом обрушились на белобрысую голову несчастного влюбленного бога.

Застав принца врасплох, принцесса приблизилась к нему вплотную и, слегка пролевитировав (иначе было не достать), коснулась своими губами плотно сомкнутых губ мужчины, нежно заглянула ему в глаза и едва не отшатнулась: в них плескалось безумие . Желание, страх, тоска, радость, ревность, боль – все сплавилось в единый неистовый вихрь эмоций.

«Несчастный дурак, как можно было так надолго исчезать с моих глаз, – с жалостью подумала женщина, сознающая свою власть над кузеном. – Еще немного, и ты просто сойдешь с ума от тоски и желания. Уже сейчас я вовсе не уверена в том, что смогу тебе помочь, глупец, сражающийся сам с собой. Когда ты наконец поймешь, что эта борьба не имеет смысла. Больше ждать нельзя, придется мне взяться за тебя всерьез в это Новогодье. Пора!..»

Оборвав свои мысли, Элия на время оставила кузена в покое. Опустившись в кресло напротив Бэль, принцесса весело заговорила, намеренно обращаясь только к сестренке, чтобы дать возможность мужчине немного прийти в себя:

– Ну-ка, детка, расскажи о своем неудавшемся покушении на посла Мэссленда.

Бэль обиженно засопела и прошептала, теребя край платья:

– Я не нарочно…

– Что – не убила его совсем? – хихикнула Элия.

Видя, что в отличие от сурового Нрэна и разгневанного дяди Лимбера сестра совсем на нее не сердится, малышка оживилась и, как могла, рассказала суть происшествия.

А дело было так:

– Кэлер, я хочу еще поиграть в эльфийскую наездницу! – заканючила Бэль, теребя брата за полу камзола.

Мужчина заразительно рассмеялся и спросил:

– И что сегодня будет делать доблестная эльфийская всадница?

Девочка сняла с плеча маленький лук, захваченный из покоев для игры, и гордо повторила слова одной из своих любимых героинь легенд:

– Я буду объезжать наши земли, проверять, не нарушил ли кто границ.

Принц покивал, пряча улыбку:

– Прости, не узнал тебя сразу, отважная Аллириана-пограничница.

– Едем? – в нетерпении подпрыгнула Бэль.

Кэлер скинул камзол на спинку ближайшего кресла, встал на четвереньки, и девочка, преисполненная предвкушением замечательной игры, залезла ему на широкую спину. Все игры с братом были замечательными!

– Вперед! – скомандовала малышка, вытаскивая из колчана маленькую, но весьма острую стрелу. В последнее время лук стал любимой игрушкой Бэль, вдобавок луну назад, к великой радости и гордости крошки-лучницы, Кэлберт подарил ей настоящие стрелы.

Кэлер лихо «поскакал» по коридору, издавая громкое и вполне правдоподобное ржание. Девочка наложила стрелу на тетиву и властно понукала своего «коня», используя вместо поводьев густые волосы брата. На повороте «скакун» приостановился, и Бэль не раздумывая кивнула в сторону правого коридора:

– Осмотрим главные залы!

Тронный зал сегодня пустовал. Объехав его по периметру, «доблестная эльфийская наездница» повернула «коня» к бальной зале, пока тихой и скучной, застывшей в ожидании Новогодья. Проехав коридор до конца, Бэль вдруг, повинуясь невольному, но являющемуся с завидной регулярностью стремлению напроказить, указала на дверь залы для встречи послов. В период праздников король не принимал никаких делегаций, да и в политической жизни царило затишье (поэтому-то последняя семидневка перед чередой развлечений походила на полное сумасшествие). В общем, сейчас, по мнению Бэль, вполне можно было посетить место, в другое время запретное.

Шлепая ладонями по паркету, Кэлер толкнул «крупом» тяжелую, изукрашенную серебряными накладками дверь, «Аллириана» влетела внутрь на своем горячем скакуне и замерла на пороге.

– Ой, – пискнула Бэль и от неожиданности спустила тетиву.

Стрела с тихим свистом вонзилась в высокую спинку стула у самого виска сидящего на нем мужчины, аккуратно срезала белую прядь длинных волос. Голубые глаза посмотрели на девочку внимательно и заинтересованно.

А посиневшие от гнева очи короля Лимбера посулили Бэль страшную порку. Остальные господа, собравшиеся в зале, просто впали в полный ступор – все два десятка мужчин, включая стоящего на карачках Кэлера и застывшую от ужаса девочку.

Внезапно тишину разорвал смех. Блондин хохотал, крутя в пальцах маленькую стрелу, которую шутя выдернул из дерева. Бэль сжалась в комочек – смех почему-то напугал ее сильнее общего оцепенения. Одновременно очнулся Кэлер. Он, ловко извернувшись, вскочил на ноги, подхватил сестренку под мышку, пробормотал: «Извините», – и вылетел в коридор.

– Кто этот чудный ребенок? – услышала за своей спиной Бэль насмешливый голос блондина. Ответ заглушила закрывшаяся тяжелая дверь…

– Вот, – закончила девочка с тяжелым вздохом. – А потом все начали кричать, и Нрэн сказал, что на ужин мне сладкого не дадут.

– Потому что ты должна быть наказана, – сурово пояснил воитель со своего стула, установленного так, чтобы можно было следить за Элией, но не терять из виду Бэль. Он уже немного пришел в себя. Отчитывать же Бэль стало для бога настолько привычным делом, что совсем не составляло труда и не требовало умственных усилий. Многоплановое божественное сознание, все главные уровни коего от созерцания принцессы находились в стадии потрясения, ухитрилось выделить малую часть на поддержание незамысловатой беседы.

Обычно Нрэн, едва вручив кузине подарок, тут же старался скрыться с ее глаз, но сегодня принц чувствовал, что не в силах сразу уйти. Бог понимал, что готов вытерпеть все издевки и насмешки кузины, изображающей нежную привязанность и интерес к нему как к мужчине (это к нему-то – тупому, длинному, худому уроду, невежественному солдафону!), – готов снести все, только бы она не гнала его, позволила немного побыть рядом, посмотреть на ее божественную красоту. Глубокое декольте неудержимо притягивало взгляд бога. Кроме того, оправдывался перед собой принц, подарок-то он еще не отдал, да и Бэль рядом.

– Хм, Нрэн, а тебе не кажется, что оставить девочку без сладкого за то, что она совершила покушение на посла, по меньшей мере странно? – уточнила Элия, прикусив губу, чтобы не разразиться гомерическим хохотом.

– Нет, – коротко отрезал мужчина.

– И за что ты ее караешь? За то, что промазала? – подкинула наводящий вопрос богиня.

– Нет, – совершенно уверенно повторил любимое слово принц.

– Ага, значит, лишением десерта ты наказываешь ее за попытку убить дипломата? – иронично уточнила Элия.

– Э-э-э, – окончательно запутался великий педагог. До него наконец дошла вся абсурдность ситуации. – А как ты предлагаешь ее наказать?

– Зачем вообще наказывать малышку? Она уже объяснила, что все вышло совершенно случайно. Девочка вовсе не хотела кому-то причинить боль. Для нее жизнь – понятие гораздо более святое, чем для тебя, а ты десерты ешь регулярно, правда, считаешь лакомствами всякую гадость, которую я и под пыткой не отведаю, – поморщилась Элия, имея в виду пристрастие воина к горькому и соленому.

– Я бог войны, – нашел Нрэн оправдание то ли своим вкусам, то ли кровожадности.

– Ну и что? – фыркнула ничуть не впечатлившаяся принцесса. – А я – богиня логики. И считаю, что наказывать девочку нет необходимости. На сей раз она действительно прекрасно понимает, что могла совершить очень плохой поступок, а раз вина осознана, в каре нет нужды. Ведь ты наказываешь ее для того, чтобы Бэль прониклась чувством вины?

– Да, – серьезно согласился «красноречивый» кузен.

– Вот и договорились, – довольно заключила богиня.

Бэль радостно заулыбалась, понимая, что каким-то образом (пока еще девочка совсем не понимала каким) Элии удалось переубедить Нрэна, а значит, десерт – самая съедобная часть из всей трапезы – ей все-таки достанется.

– Иди, малышка, поиграй, – доброжелательно обратилась Элия к сестренке.

Та радостно подскочила с опостылевшего кресла.

– А можно попрыгать у тебя на постели? – уже в дверях на всякий случай уточнила проказница. Огромная мягкая кровать под большим балдахином неудержимо притягивала девочку.

– Можно, – великодушно разрешила богиня, искоса наблюдая за тем, как напряглось лицо кузена при словах «прыгать» и «постель».

Как только крошка с радостным визгом унеслась в спальню, пажи внесли фрукты, сыры, сладости, «горькости» и «солености», предпочитаемые воителем, крепкое белое лиенское вино «Золотой водопад» и сервировали маленький столик. Нрэн понял, что Бэль удалили, а его отпускать не собираются, и запаниковал.

– Мне пора, – попытался было ретироваться мужчина, используя старый, как мир, неубедительный предлог.

– Не думаю, – покачала головой богиня, наполняя свой бокал, от «любезного» кузена она даже не ждала такой услуги. – Мы так давно не виделись. Останься, прошу. Я хочу с тобой немного поболтать.

– О чем? – насторожился принц.

– Обо всем, дорогой, – лукавые искры засветились в глазах Элии, она сама налила вина собеседнику, сама протянула бокал. – Например, о том, как прошла твоя последняя военная кампания в районе Кара-Висты.

– Я выиграл, – коротко ответил бог, принимая вино, но ухитрился взять его так, чтобы даже случайно не коснуться руки кузины. – Трофеи в оружейной.

– Исчерпывающий ответ. – Элия заливисто рассмеялась над обычной лаконичностью Нрэна и пригубила «Золотой водопад», выставленный ради все того же негалантного кавалера. – А что за мужчина прибыл с тобой на праздники?

– Ларс, мой друг, – ответил принц, подозрительно прищурившись. – А что?

– Познакомишь? – вкрадчиво спросила богиня любви, поддразнивая кузена.

– Зачем? Он такой же, как я, обычный бог войны, – нахмурился Нрэн, сжимая ножку бокала.

– Мр… – Чаровница лукаво погрозила ему пальчиком. – Боги войны меня тоже интересуют, милый. Весьма, весьма интересуют! Ты же хочешь… – принцесса сделала еле уловимую паузу, – сделать мне приятное?

– Да, – выдохнул Нрэн, но все равно продолжил гнуть свою линию. – Ларс тебе не понравится.

– Почему ты так в этом уверен? Он что, урод? – искренне удивилась Элия и потребовала: – Опиши!

– Ларс отличный воин, но выглядит совсем обычно. Он высокий, худощавый, светлые волосы, глаза желто-зеленые. – Нрэн помолчал и мстительно добавил, приберегая напоследок особенно неприглядную подробность: – Шрам на виске.

– О, и что же некрасивого? Все очень даже привлекательно, дорогой, обязательно познакомь меня со своим другом, – приказала принцесса, открыто провоцируя кузена.

– Хорошо, – тяжело вздохнул бог, гадая, почему ему показалось, что Ларс не понравится Элии. Ей ведь нравятся все мужчины, кроме него.

Тщетно раздумывая над тем, что ему делать и что сказать, принц глянул на свой бокал и залпом осушил его. Сработало! Его осенило, ибо бог вспомнил, зачем, собственно, пришел к кузине: отдать подарок! Шкатулка до сих пор стояла у принца на коленях, но в сумбуре чувств – обычном его состоянии в обществе Элии – он как-то упустил очевидное.

– Это тебе, – почти радостно сказал Нрэн, встал и протянул свой дар богине.

– Благодарю, – ответила Элия и приняла резную шкатулку, с мимолетной лаской коснувшись пальцев воителя, которые на сей раз он не успел отдернуть из-за опасения уронить дар. Повернув маленький серебряный ключик, принцесса приоткрыла крышку и издала возглас восхищения: – О дорогой, это прекрасно! Пойдем, я хочу сейчас же примерить. Поможешь? Мне нужно зеркало!

Поняв, что он угодил в новую ловушку, принц налил вина, для храбрости осушил еще один бокал (не помогло, конечно!) и обреченно последовал за кузиной в будуар. Там запах незнакомца, примешивающийся к обычным нежным ароматам, витающим в воздухе, стал еще более силен, и бог ревниво покосился в сторону спальни, пообещав себе непременно выяснить личность подлеца. Запах его четко отпечатался в мстительной памяти Нрэна. Поставив шкатулку на столик у зеркала, принцесса опустилась на пуфик и выжидающе уставилась на кузена.

Подрагивающими руками Нрэн извлек ожерелье из сапфиров в серебряном кружеве металла и приблизился к молодой женщине. Бережно отвел с шеи шелковистые медовые кудри и повесил украшение на шею. Самый нижний сапфир, ограненный в виде капли, уютно устроился как раз в ложбинке между двух соблазнительных полушарий…

У бога пересохло в горле, в ушах боевыми барабанами застучала кровь, сердце готово было выпрыгнуть из груди, перед глазами встал туман, но кузина в этом тумане почему-то смотрелась совершенно отчетливо… «Мне нужно уйти. Срочно нужно уйти», – среди пьяного буйства сумасшедшего желания жалобно завопил изнемогающий рассудок принца. А маленькая упрямая застежка никак не хотела закрываться, пальцы стали как ватные. Хрипло дыша, Нрэн не сводил взгляда с груди Элии, безумно завидуя этому сапфиру, которому было позволено гораздо больше, чем ему. Наконец, к счастью или, быть может, к сожалению, он уже не мог сказать точно, застежка поддалась и с легким щелчком закрылась.

– Спасибо, мой милый, – нежно прошептала богиня и снова скользнула пальцами по его мозолистой от привычной тяжести меча ладони.

Пробормотав что-то неразборчивое, то ли ответ, то ли благодарность, то ли проклятие, принц отдернул руку, будто обжегся, и стремительно вылетел из будуара. Больше оставаться рядом с Элией он просто не мог. К драным демонам[2]Драные демоны – распространенное в мирах почти приличное ругательство. Своего рода эвфемизм, соотносится с русским «блин». этикет! Даже длинный камзол уже ничем не мог помочь в деле маскировки обезумевшему от желания богу.

«Опять сбежал, – с легкой досадой подумала принцесса, проведя рукой по ожерелью, – но очень скоро настанет миг, когда ты не успеешь этого сделать, и тогда… Ну, а пока будем играть, мой неприступный старший кузен. Ты мое лучшее развлечение на Новогодье и лучшая цель! Я начинаю охоту!»

После стремительного бегства Нрэна богиня ощутила легкое беспокойство, которое нарастало по мере того, как шли минуты. Даже веселая болтовня малышки Бэль и ее неизменные «почемучки», которые всегда развлекали богиню, не могли развеять тревогу. Поняв, что ей не дает покоя предчувствие, смешанное с далеким зовом, Элия протянула девочке целую шкатулку колец и перстней и оставила ее играть в великую заброшенную сокровищницу древних эльфийских правителей. А сама уединилась в кабинете, чтобы разобраться, кто же из близких знакомых (иной бы не докричался!) так отчаянно зовет ее мысленно, не используя заклятия связи, и почему.

Мановением руки богиня плотно задернула шторы, чтобы льющийся из высоких окон свет не отвлекал ее, щелкнул, закрывшись, магический замок. Опустившись в глубокое кресло, Элия плотно сомкнула веки, вздохнула полной грудью, расслабляя каждую мышцу тренированного тела, и потянулась к той части своей души, в которой поселилось странное беспокойство, рожденное неумолчным зовом. Сосредоточившись, начала искать причину тревоги. Ей открылось видение: в глубокой грязи какого-то дикого болота, под безумно оранжевым небом в бурую полоску тонул Рэт Грей – самый длинноносый шпион его величества короля Лоуленда. Он не кричал, но молчаливый зов бога вернее самого громкого вопля достиг души подруги.

Сориентировавшись в обстановке, богиня поняла: ее приятеля занесло слишком близко к Мэссленду. Он угодил в знаменитые Живые Топи Хеггарша, в которых, как и в Гранде, заклятие телепортации для чужаков не работало. На отдельных участках этих болот магия не действовала вовсе, на других применение любых, самых незначительных чар Лоуленда приводило к неизбежному погружению невезучего колдуна в Топь. Судя по десятку разномастных чудовищных трупов, медленно уходящих в трясину рядом с истерзанным Рэтом, и отдаленному вою адских волков, другого выхода у шпиона просто не было. Казалось, все уже кончено, но в глазах мужчины горела неистребимая жажда жизни, а на губах играла неизменная ухмылка, словно он смеялся над собой и миром.

Не тратя времени на заклинания, столь странно действующие в окрестностях Мэссленда, способные привлечь ненужное внимание и кучу неприятностей в придачу, богиня использовала Закон Желания. Через секунду к ее ногам рухнул заляпанный по самые уши жидкой вонючей грязью худощавый мужчина. Ковер из нежно-кремового стал превращаться в темно-коричневый с примесью алого и багряного. Кровавые пятна заставили Элию пустить в ход мощные чары исцеления, принцесса щедро делилась с другом живительной энергией.

– Королева моя дорогая, я, как никогда, счастлив тебя видеть! – через несколько минут бодро воскликнул шпион, поднимаясь с пола. Жидкая грязь продолжала стекать вниз, марая безнадежно испоганенный ковер. – Я так рад тому, что снова есть на этом свете и нахожусь у твоих ног. Во время всех тяжких испытаний, этих грязи и холода, которые обрушились на мою несчастную, исстрадавшуюся шею, как я мечтал о теплой постели, о твоей постели!

– Может, для начала помечтаешь о ванне, – скептически предложила принцесса, со скорбью косясь на измаранный ворс ковра.

– О ванне, – задумчиво протянул Рэт, – а что, мне нравится эта извращенная идея!

Отправив приятеля мыться, принцесса восстановила первозданную чистоту ковра с помощью заклинания, приказала пажам добавить к легкому столу из сладостей и фруктов, накрытому в гостиной, что-нибудь посущественнее, убрать закуски, не тронутые Нрэном, и пошла проверить, что поделывает кузина. Почему-то в будуаре было на удивление тихо.

Маленькая принцесса вела себя на редкость примерно: свернувшись клубочком, прямо на ковре, среди рассыпанных вокруг безделушек, словно миниатюрный дракончик – хранитель сокровищ – она мирно спала, приткнувшись к теплому боку дремлющего Диада. Вьющиеся мелким бесом каштановые волосы с явственным медным отливом выбились из толстой косы и растрепались, накрыв спинку малышки. Улыбнувшись, богиня мгновенно запечатлела в памяти эту картину, рассчитывая потом, под настроение, сделать зарисовку. У Элии имелась значительная коллекция графических набросков – портреты родственников, друзей, любовников. В основном туда попадали эротические произведения, но имелись и рисунки забавные, даже вполне невинные.

Сплетя заклинание связи, богиня передала спящую кузину с рук на руки принцу Лейму. Прекрасно помня свои детские годы, прошедшие под тяжелой рукой строгого Нрэна, юный бог старался, как мог, заботиться о маленькой сестренке и защищать ее от «воспитательных мероприятий», читай – произвола бога войны. Поэтому, закончив учебу в урбомире, он, к досаде своего друга Элегора, слишком много времени проводил в Лоуленде, нянчась с малышкой.

Сплавив Бэль, Элия вернулась в гостиную. Через несколько минут там появился чистый и благоухающий персиком и ванилью – ароматом любимого шампуня принцессы – Рэт, закутанный в ее же банное полотенце. Завидев стол с едой, шпион испустил радостный вопль и, плюхнувшись в кресло, запустил руку в вазу с шоколадом. Запихнув в рот самую большую плитку, он изобразил на подвижном лице выражение неземного блаженства и промычал:

– Королева моя дорогая, я снова жив!

– И снова лопаешь шоколад. Вижу, – согласилась принцесса, спуская с пояса и диадемы звездочки, чтобы те одели Рэта как подобает. А мужчина уже вовсю уписывал свежий ростбиф, заедая его конфетами и прихлебывая вино.

Покачав головой, Элия села напротив и присоединилась к трапезе, правда, к мясу вместо сластей положила салаты и заливное. Когда на столе осталась только пустая посуда, Рэт откинулся в кресле и провозгласил со своей обычной кривоватой усмешкой:

– Ненавижу грязь! И зачем я пошел в шпионы?

– Чтобы были деньги на шоколад, дорогие ткани и те блестящие камешки, от которых ты без ума, – деловито пояснила принцесса.

– Да, нет в мире совершенства, – философски согласился мужчина. – Проклятый Мэссленд, его вонючие лужи и злобные твари.

– Возможно, на душе у тебя станет легче, если я скажу, что ты отомщен, – хихикнула принцесса.

Рэт вопросительно вскинул брови, ожидая объяснения.

– Сегодня малышка Бэль играла в эльфийскую пограничницу и едва не пристрелила посла Мэссленда, герцога Валиса.

– Я уже говорил, что обожаю принцессу Мирабэль?! – восторженно воскликнул шпион, выудил из вазы последнюю уцелевшую конфетку и, жмурясь от удовольствия, отправил трюфель в рот.

– А я-то думала, у тебя иные наклонности, – недоверчиво хмыкнула принцесса.

– Чисто платонически, вкусы принца Джея не разделяю, – поспешил уточнить Рэт и, оглядев пустую вазочку, а потом пространство вокруг и под ней, печально уточнил: – А конфет больше нет?

– Наверное, где-то есть, – улыбнулась богиня старой шутке.

– Может, в спальне? – задумчиво предположил шпион.

– Хочешь пойти поискать? – лукаво спросила Элия.

– Оч-ч-чень, – протянул Рэт, глядя на принцессу глазами, полными откровенного желания вовсе не сладостей…

Подвиги в болоте не прошли для мужчины даром – «проискав конфеты» около часа, он безмятежно уснул. Высвободившись из объятий Рэта, богиня ласково взъерошила его шевелюру и тихо вылезла из кровати. Накинув теплый халат, принцесса вышла из спальни, осторожно прикрыла дверь. Саму Элию в сон совершенно не клонило, потому она собиралась отправиться в замковую библиотеку.

Элтон выторговал где-то по случаю целую библиотеку редких книг и доставил ее в Лоуленд на четырех повозках. Пока все тома поместили в свободном шкафу малого зала правого крыла библиотеки, чтобы потом, на досуге, после праздников, рассортировать их и оставить те, которые окажутся достойными. Остальные книги Элтон легко мог сплавить в букинистические лавки знакомых торговцев и получить при этом неплохой навар. Богиня обожала рыться в незнакомых книгах не меньше книгочея брата и сейчас хотела немного покопаться в редкостях. Но случай внес свои коррективы в божественные планы на сегодняшний вечер.

Пока молодая женщина одевалась, паж доложил о визите принца Энтиора. Элия уже давно не виделась с братом – тот много времени проводил в Гранде, готовясь к Большой охоте Новогодья, продумывая каждую на первый взгляд незначащую мелочь предстоящего мероприятия и нещадно гоняя, терзая и попутно устрашая слуг, рабов, лесничих, егерей и свои отряды.

Когда принцесса была подростком, она опасалась и не понимала Энтиора, бога боли и извращений, покровителя охотников, но одновременно ее сильно влекло к брату. Позже Элия научилась смотреть на родича по-другому и сквозь шелуху манерности и надменного позерства видеть не жеманного франта или Ледяного Лорда, как его прозвали в Лоуленде, а того, кем на самом деле являлся бог. Богиня логики видела суть Энтиора, лорда-дознавателя, лорда-охотника, берегущего Лоуленд, и ради этого могла простить ему многое. Слыша его имя, противники дрожали от страха, ведь в пыточном искусстве и искусстве погони за врагами принцу не было равных. Повзрослев, Элия осознала, что у них с братом много общего, и теперь находила его общество весьма приятным. Сейчас, когда Энтиор пришел с визитом, богиня радостно поспешила навстречу. Воплощенное мужское совершенство – начиная от мягких полусапожек, облегающих лодыжки, точно вторая кожа, кончая острыми ногтями с безупречным маникюром, – предстало перед ней.

– Прекрасный вечер, стради, – промурлыкал принц, входя в гостиную. Приблизившись к богине, он бережно взял ее руку и поцеловал тыльную сторону запястья так, как принято у вампиров.

– Прекрасный вечер, милый, – ласково ответила Элия.

– Я соскучился по тебе, – прошептал принц, продолжая традиционное приветствие близких друзей темной крови. Мужчина нежно поцеловал шею принцессы и запрокинул свою голову для ответного поцелуя.

– Да, дорогой, давно не виделись, – промурлыкала богиня, забирая в ладонь волосы брата и оттягивая их, чтобы тот, поддавшись силе, склонил голову набок. Коснувшись губами его шеи там, где билась нежно-голубая жилка, Элия с силой прикусила кожу. Вампир удовлетворенно вздохнул, издал едва слышный стон удовольствия и томно прикрыл черным кружевом длинных ресниц ярко-бирюзовые ледяные глаза.

Несколько минут спустя принц опустился в кресло и умиротворенно улыбнулся сестре. Прекрасная живая статуя застыла в новой выверенной позе, дающей возможность зрителям рассмотреть ее новую прическу с челкой, опущенной на правый глаз, брошь с сапфирами, скрепляющую ворот рубашки, кольца с теми же каменьями на руках и костюм черного бархата с бирюзовыми вставками.

– Как идет подготовка к Малой охоте? – начала разговор богиня.

– Превосходно, все приготовления завершены, – самодовольно ответил Энтиор, щелчком пальцев с длинными ухоженными ногтями взбивая пышную пену снежно-белых манжет на рукавах.

– И, как всегда, все безупречно, – констатировала Элия.

– Разве могло быть иначе? – с легким недоумением в голосе спросил бог, сделав изящный жест рукой. Его ровная черная бровь чуть изогнулась.

– Конечно нет. То, что ты умеешь, делаешь в совершенстве, а за другое и не берешься, – кивнула сестра.

– О да, – промурлыкал принц и расслабился в кресле, попросив, – расскажи, милая, что у нас новенького. В Гранде мне было не до последних сплетен: дела, дела.

– Всё, как всегда, – ответила принцесса. Все уже в сборе перед Новогодьем, кроме Ноута, Ментора и Тэодера, но они, сам знаешь, явятся день в день. В качестве гостя Нрэн привел своего друга – Ларса, Кэлер – Конана.

– Это тот дурно воспитанный, волосатый, нечесаный громила с ржавой железкой? – поинтересовался Энтиор и брезгливо поморщился, что-то припоминая.

– Да, – улыбнулась Элия, оставляя рассказ о своих экзотических гостях на сладкое. – Кроме того, прибыли леди-мать Рика – Джанети, леди-мать Кэлера – Карина. И самая неприятная новость – сегодня явилось малое посольство Мэссленда, его глава – герцог Валис.

– Хм, – протянул Энтиор, в задумчивости постукивая пальцами по подлокотнику кресла. – Что им понадобилось на сей раз? Надо этим заняться. Мелиор начал его обрабатывать?

– После вручения верительных грамот и первого раунда переговоров с папой он пригласил его не вовремя явившуюся светлость на ужин в голубую гостиную, рядом с Галереей Портретов и Зеркал.

Энтиор едва заметно наклонил голову, одобряя действия бога интриги.

– Кроме того, если мои представления об умственных способностях герцога Валиса верны, в Мэссленде скоро станет очень тревожно, – коварно намекнула Элия.

– Герцог далеко не дурак, – осторожно проронил Энтиор, любуясь розовато-перламутровым отблеском маникюра.

– На это я и рассчитываю, – улыбнулась брату богиня. – Увидишь, милый.

– Ты не расскажешь мне о своей восхитительной шутке, дорогая? – капризно спросил мужчина, чуть выпятив нижнюю губу.

– Пусть для тебя это будет сюрпризом, – ухмыльнулась принцесса, представив себе состояние Валиса при «случайном» столкновении с лордом Златом. А что Мелиор не преминет устроить такую встречу, едва пронюхает о пребывании гостя из Межуровнья в замке, и просчитает выгоду такого хода, Элия не сомневалась.

– Что ж, стради, – покорно кивнул бог, и черные локоны прически плавно колыхнулись. – Твои сюрпризы всегда восхитительны.

– Королева моя дорогая, – требовательно встрял Рэт, появляясь на пороге гостиной в накинутом на плечи прозрачном пеньюаре принцессы, сонно покачиваясь и словно бы совсем не замечая принца. – Убери из спальни свою домашнюю зверюшку. Она щекочет мои пятки!

– А возможно, и не всегда, – еле слышно пробормотал Энтиор, неприязненно скривившись при виде шпиона.

Следом за Грэем в дверях показался Диад, бесцеремонно оттолкнул мужчину, протиснулся в гостиную и пошел к Энтиору здороваться. Лорд-охотник ходил у него в любимчиках.

– Наверное, Рэт, ты съел столько шоколада, что теперь он выходит потом, – насмешливо предположила принцесса. – А Диад не меньшая сластена, чем ты! Иди спать, он тебя больше не потревожит!

– Свой шоколад я буду есть сам, – уже в полудреме твердо заявил шпион, отреагировав на любимое слово, и убрел назад в спальню.

Диад встретил строгий взгляд принцессы невинными бирюзовыми глазами и принялся мурлыкать под рукой Энтиора, небрежно трепавшего его по загривку. Шутка с Рэтом ему уже надоела, хотя тот так забавно брыкался.

– Что ты все-таки нашла в этом худосочном длинноносом замухрышке, милая? – ревниво спросил принц.

– Он забавен, вынослив, изобретателен, – небрежно бросила Элия, прекрасно сознавая, что бурная защита интересов Рэта только повредит его здоровью.

– Аналогичные эпитеты ты обыкновенно употребляешь, говоря о герцоге Лиенском, – всерьез насторожился Энтиор, питавший к вышеназванному субъекту стойкую и весьма обоснованную многочисленными выходками парня неприязнь, во всяком случае, неприязнь публичную.

– Но всегда добавляю: «И его дерзости изумительны». Я нахожу словесные баталии с ним очень занимательными, – рассмеялась богиня.

Принц слегка успокоился, сестра действительно не испытывала к мальчишке женского интереса. Получил свою дозу ласки и небрежно разлегся на ковре между беседующими родственниками Диад. Он замер в блаженной дреме, одном из наиболее привычных для большой кошки состояний.

– Кстати, милая, – спохватился Энтиор и, не уточняя причин таких странных ассоциаций, заговорил: – Мои охотники сообщили о новых крупных партиях рабов, доставленных на рынок Лоуленда. Весьма прибыльны не только военные кампании Нрэна. Я осмелился отобрать несколько экземпляров. Надеюсь, ты найдешь время взглянуть на них. Быть может, стради, что-нибудь придется тебе по вкусу. Я целиком и полностью в твоем распоряжении, когда только пожелаешь.

– Хорошо, – кивнула принцесса. – Возможно, завтра утром?

– Извини, дорогая, у тебя гость? – подчеркнуто вежливо (вот я какой, соблюдаю правила игры) осведомился Злат, возникая на пороге гостиной. Визитер из Межуровнья был в черном с темно-зелеными вставками камзоле и рубашке с нежно-золотым мягким кружевом. На массивном черном поясе теперь виднелась лишь золотая пряжка с россыпью крупных изумрудов, сабли мужчина не взял.

Вампир весь подобрался, как тигр, готовый к прыжку (или к бегству), и впился взглядом в незнакомца. У принца только волосы не встали дыбом под воздействием силы и запаха, которые излучал чужак, и в непроизвольном вампирском рефлексе самозащиты показались лезвия клыков. Усилием воли Энтиор поспешил ликвидировать столь откровенный знак страха, но сама инстинктивная напряженность даже не думала отступать. Богу захотелось немедленно убраться из комнат сестры как можно дальше и забиться в место поукромнее. Незнакомец внушал богу, обладающему темной кровью, почти неуправляемый, панический ужас. Диад, уверившийся на практике в том, что Злат, хоть и пахнет опасностью, на деле относительно безвреден, продолжил демонстративно дремать.

– Это мой брат Энтиор, – доброжелательно сообщила Элия гостю, жестом пригласив его присоединиться к обществу.

Злат прошествовал к принцессе, наклонился, запечатлел легкий поцелуй на ее шее и занял кресло рядом с женщиной, с легким интересом разглядывая бога, словно зверька в бродячем зверинце.

– Знакомься, брат. Злат – мой гость на Новогодье, – любезным светским тоном представила визитера принцесса.

– Прекрасный вечер, лорд, – медленно склонил голову бог боли и получил в ответ небрежный кивок.

Собравшись с духом, принц осторожно заметил сестре:

– Надеюсь, ты понимаешь, стради, кого пригласила и что вообще делаешь. Но, – Энтиор не удержался от злорадной улыбки, предвкушая ужас мэсслендских послов, вряд ли меньший, чем его собственный, – теперь я понимаю твои слова о сюрпризах.

– Благодарю за доверие, милый, – иронично отметила принцесса.

– Прошу великодушно извинить, стради, лорд Злат, мне пора, разрешите откланяться. Срочные дела не требуют отлагательств. Поразмысли над моим предложением, дорогая, – завершил короткую речь принц, отвесил изысканный поклон и поспешил исчезнуть из гостиной сестры, пока еще мог двигаться, не столбенея от неконтролируемого ужаса, накатившего на него с новой силой.

При всей массе разнообразных недостатков Энтиор никогда не был сплетником, но на этот раз он должен был срочно проверить правильность своих предположений. Для этого следовало навестить бога магии – Рика. Принц очень, очень испугался. Так он не боялся уже давно. Если вообще боялся когда-нибудь.

– Какой я, однако, страшный, знаменитый Ледяной Лорд и тот сбежал в панике, – задумчиво, с легкой иронией проговорил Злат, искоса поглядывая на принцессу. – Ты меня тоже боишься?

– А как же! Кто тебя не боится, найди дурака? – спокойно согласилась Элия. – Вот прямо сейчас упаду в обморок, и будешь приводить меня в чувство, могущественнейший и ужаснейший.

– О, думаю, это будет не самой неприятной обязанностью, – вкрадчиво заметил Злат, и малахитовые глаза мужчины сверкнули…

– Нам нужно поговорить, – заявил Энтиор, решительно открывая дверь в кабинет Рика. Заслон из слуг, выставленный магом на пути к своей работающей персоне, принц преодолел за считаные секунды. Дело не требовало отлагательства, а попугать чужую прислугу, да и свою собственную, лорду-охотнику всегда было в удовольствие. Принц испытал панический ужас всего несколько минут назад и теперь срочно нуждался хоть в каком-то самоутверждении.

– Что, возникли вопросы с организацией торговли на рынке рабов? – нахмурился рыжий бог, нехотя отрываясь от стопки бумаг и засовывая карандаш за ухо. В кои-то веки перед праздниками выпало несколько часов, которые можно посвятить делу, и Рик не собирался их терять из-за того, что красавчику Энтиору пришла в голову очередная блажь.

– Нет, куда серьезнее, – отмахнулся Энтиор, слегка поморщившись, и сел в высокое кресло с резными подлокотниками, не дожидаясь приглашения. Он давно уже привык к тому, что все его родственники, не считая, разумеется, возлюбленной стради и Мелиора, не имеют никакого понятия о правилах этикета, и, устав поучать невежд, смирился с неизбежным.

– Тогда что? – нахмурился Рик, начиная беситься. По пальцам принца стали проскакивать ярко-зеленые искры.

– Я говорю о госте Элии, прибывшем на Новогодье, – поспешно, пока его не угостили магической молнией, намекнул принц.

– Ах, это. – Бог слегка успокоился и, откинувшись на спинку кресла, с хрустом потянулся. – Чего ты так всполошился? Ну Сила и Сила, мало мы, что ли, Сил видели, вон, лет пять назад сам Абсолют свою волю провозглашал, и никто в штаны не наложил. А Сила в плотской оболочке – вообще здорово. Он классный парень, можешь мне поверить.

– Злат хороший парень и Сила? – Бирюзовые глаза Энтиора едва не вывалились из орбит.

– Какой Злат? – нахмурился Рик. – Я говорю о Связисте – Силе-Посланнике. Хороший мужик, даром что Сила.

– Он зеленоглазый брюнет? – принялся въедливо допрашивать рыжего принц.

– Нет, здоровенный такой шатен медвежьей комплекции, по габаритам догонит Кэлера.

– Значит, у Элии два гостя, и мы говорим о разных существах, – процедил Энтиор, досадуя на стради, умолчавшую о самом главном. – Мне плевать на Силу, а вот ее второй приятель…

– Ну? – Глаза рыжего засверкали в предвкушении новой сплетни, которую он каким-то чудом пропустил мимо своих ушей, вопросы коммерции были мгновенно забыты.

– Он мне очень не нравится. Я догадываюсь, что он такое, но, Рик, ты должен увидеть его сам. Если я рассудил верно, то я боюсь.

– Ты? – изумился принц и выскочил из-за стола, с грохотом отодвинув кресло. – Пошли смотреть на гостя Элии, а то он уйдет, а я так и останусь в неведении по поводу того, что может напугать тебя, Энтиор.