ПРИМЕЧАНИЯ

Онлайн чтение книги Отрывки
ПРИМЕЧАНИЯ

В Дополнения включены отдельные стихотворные и прозаические произведения Вельтмана, а также их фрагменты, иллюстрирующие творческую историю «Странника» показывающие, как развивались поднятые романом темы в последующем творчестве писателя. Часть предлагаемых сочинений Вельтмана и отрывков публикуется впервые, другие печатались при жизни писателя и с тех пор не переиздавались.

НАЧЕРТАНИЕ ДРЕВНЕЙ ИСТОРИИ БЕССАРАБИИ

(Отрывок)

Книга вышла в 1828 г., отрывки из нее были напечатаны в "Московском телеграфе" (1828, № 4). Сочинение вызвало большой интерес у читателей и ученых. Ее читал Н. В. Гоголь. Годом позже "Московский телеграф", указывая, что "сию книгу можно причислить к составляющим хорошие материалы для истории" (1829, № 6, с. 184), писал: "Нам приятно думать, что занятие военного службою не навсегда отвлечет г-на Вельтмана от занятий историею и что со временем можем мы надеяться увидеть дальнейшие труды его; изданная им книга, как начало, подает нам надежды, что в нем литература русская может увидеть достойного сподвижника на поприще истории" (там же, с. 186). Напечатанные в «Дополнениях» фрагменты были использованы писателем при работе над "Странником".

БЕГЛЕЦ

ПОВЕСТЬ

Отрывки

Работа над произведением началась в 1824–1825 гг. Публикуя два отрывка из задуманной повести в стихах в "Сыне Отечества" (1825, 18, 19, под псевдонимами "Ал. В……" и "Александр В…н"), автор указал: "Кишинев. 2 сентября 1825". Эти фрагменты были перепечатаны в "Полярной звезде. Карманной книжке для любителей и любительниц чтения на 1832 г." (М., 1832) и "Радуге. Карманной книжке для любителей и любительниц чтения на 1833 год" (М., 1832). Вельтман продолжал писать и переделывать повесть до 1831 г. (см.: ОР ГБЛ, ф. 47, р. I, к. 28, ед. хр. 12). Подготавливая отдельное издание «Беглеца», он вел переписку с В. П. Горчаковым, который делал замечания, предлагал поправки (см.: ОР ГБЛ, ф… 47, р. II, к. 3, ед. хр. 14), и советовался по поводу произведения с П. А. Вяземским. 13 марта 1831 г. было получено цензурное разрешение на публикацию повести, и она вышла в свет отдельной книжкой с посвящением Ф. В. и А. М. Евреиновым.

Автор писал:

"Кому бы лучше посвятил я плоды досуга моего, как не отцу и матери? — Их уже нет! Вы заменили отца и мать брату моему и сестре моей. — Кому же лучше посвящу, как не вам?"

К первому изданию повести были приложены стихотворения, обращенные к А. С. Пушкину и Е. Ф. Вельтман.

Еще знакомясь с журнальными отрывками, читатели заметили, что Вельтман писал под влиянием Пушкина. В, Ф. Раевский "шутил над вошедшими в моду сего рода подражаниями Пушкину и над самой этой повестью" ("Литературное наследство", т. 16–18. М., 1934, с. 666). В. К. Кюхельбекер указал в своем дневнике, что слог «Беглеца» — "снимок со слога Пушкина, а еще более со слога автора «Войнаровского», и обнаружил удивительное совпадение сцены из повести Вельтмана со сценой из «Ижорского» ("Дневник В. Кюхельбекера". <Л.>, 1929, с. 154, 155).

Отдельное издание «Беглеца» вызвало противоречивые отзывы. В "Московском телеграфе" (1831, № 6, с. 243) мы читаем:

"Эта небольшая поэма писана сочинителем несколько лет прежде «Странника», среди тревог походной, кочевой жизни. Сильные впечатления придунайских стран были поводом к сочинению оной, и их выразил поэт ярко и сильно. Впрочем, в ней есть, кроме того, хорошие стихи и несколько мест прекрасных".

В "Дамском журнале" отмечалось: "Вообще стихотворение г-на Вельтмана чрезвычайно интересно содержанием своим, исполнено истинной поэзией, прекрасных чувств, здравых, глубоких мыслей и картин верных и привлекательных" (1831, № 19, с. 93). Менее одобрительные высказывания появились на страницах "Литературной газеты" (1831, № 30, с. 245) и "Северной пчелы" (1831, № 95). В "Северном Меркурии" (1831, № 66) был напечатан большой отрывок из повести.

Второе издание «Беглеца» появилось в 1836 г. и встретило критические замечания рецензентов "Библиотеки для чтения" (1836, т. I, ч. 2, отд. VI, с. 4) и «Молвы» (1836, № 5, с 85, 86).

Мы печатаем три отрывка из повести. Отрывок I содержит три главы из отдельного издания «Беглеца». В них дано описание границы, перекликающееся с эпизодами из "Странника".

Отрывок II взят из журнальной публикации ("Сын Отечества", 1825, № 19, с. 375, 376). Эти стихи не вошли в издания 1831 и 1836 г. Частично они включены в гл. LXVII «Странника». В отрывке говорится о Марии Маврокордато, кишиневской знакомой Вельтмана. Он писал 19 февраля 1824 г. В. П. Горчакову:

"Любезный друг, милая М…. умерла! За три дня я любил ее как[41]сущ цветущее, совершенное, украшающее природу существо; вчера я нес ее в гробе и оставил в объятиях могилы, а сегодня, завтра и не знаю до которых пор, но долго, долго, я буду любить горькое, печальное воспоминание об ней!" (ОР ГБЛ, ф. 47, р. I, к. 28, ед. хр. 3, л. 1).

А на обороте листа набросал:


Эпитафия

на смерть Марии Маврокордато, от роду 14 лет, умершей скоропостижно 16-го февр. 1824-го года.

Душа и красота ее на небеси

Здесь прах [42]ее один в объятиях могилы.

[43]Чувствительной О Смертной! Горестной слезой

[44]могилу гробницу ороси,

Когда тебе останки милых милы

. . . . . . . .

Не для земной любви, в ней

<Лист дальше отрезан.>

Впоследствии Вельтман отмечал в "Воспоминаниях о Бессарабии": "…тут <в Кишиневе> была фамилия Маврокордато, посреди которой расцветала Мария, последняя представительница на земле классической красоты женщины. Когда я смотрел на нее, мне казалось, что Еллада в виде божественной девы появилась на земле, чтобы вскоре исчезнуть навеки." (А. Ф. Велыман. Воспоминания о Бессарабии, с. 180).

Отрывок III взят из черновых набросков «Беглеца» (ОР ГБЛ, ф. 47, р. I, к. 28, ед. хр. 5, л. 3). В нем подробно описывается эпидемия чумы, охватившая Галац, свидетелем которой был автор. Об этом городе Вельтман писал в «Страннике», а переработанные стихи, посвященные Галацу, включил в отдельные издания "Беглеца".


1 Действие происходит в районе впадения р. Прут в Дунай.

MMMCDXLVIII ГОД. РУКОПИСЬ МАРТЫНА ЗАДЕКА

РОМАН

(Отрывок)

Произведение было издано анонимно в 1833 г. в трех книгах. Вельтман выступил в Предисловии к книге II как издатель, подготовивший к печати таинственную рукопись. Книга стала первым в России утопическим романом, повествующим о социальном строе будущего. Появившееся в 1824 г. на страницах "Литературных листков, журнала нравов и словесности" (№ 17–20, 23, 24) сочинение Ф. В. Булгарина "Правдоподобные небылицы, или Странствование по свету в двадцать девятом веке" имело чисто развлекательный характер.

На критические высказывания О. И. Сенковского о романе в "Библиотеке для чтения" (1834, т. II) Велыман отвечал на страницах «Молвы» (1834, № 9, с. 142): "Довольно! — 3448 год не сглазил черный глаз; 3448 год идет. Ни 1614 лет, ни "так! что-нибудь!" не остановят его".

Критик "Московского телеграфа" писал: "Не имея никакого права разгадывать тайные мысли Сочинителя, можем, однако ж, для объяснения самим себе его творения, предполагать, что мысль глубокую, в. обширнейшем плане, хотел здесь развить Сочинитель" (1834, № 2, с. 331). «Молва» отмечала: "В новом романе г. Вельтмана читатели найдут единство романтического интереса, и, вероятно, он покажется занимательнее для большего числа их" (1834, № 5, с. 78). М. Н. Лихонин в статье "Вельтман и его сочинения" пришел к выводу, что писатель "перенес события своего романа в грядущее для того только, чтобы освободить себя от оков настоящего порядка вещей" ("Московский наблюдатели), 1836, ч. VII, с. 221).

В. Г. Белинский писал: "В его "Мартыне Задеке" заметен какой-то намек на мысль глубокую и прекрасную, но эта мысль выражена так загадочно, все создание, по обыкновению, изложено так отрывочно, что, право, все это начинало походить на злоупотребление таланта, на какой-то фокус-покус фантазии" (Поли. собр. соч. в 13-ти томах, т. II, М., 1953, с. 116).

Мы печатаем начало главы I романа, перекликающееся со страницами "Странника".

АЛЕКСАНДР ФИЛИППОВИЧ МАКЕДОНСКИЙ

РОМАН

(Отрывок)

Произведение было напечатано анонимно в 1836 г. под полным заголовком — "Предки Калимероса. Александр Филиппович Македонский". В дальнейшем установилось принятое в нашем издании заглавие. Авторство определить было нетрудно, так как эпиграф на титульном листе давал понять, что роман — часть IV «Странника». Определение жанра произведения представляло неразрешимую трудность для критики 1830-х годов, так как понятия "научно-фантастический роман" в ту пору не существовало. О. Сенковский писал в рецензии: "Это не ученая диссертация, не аллегория, не повесть, не поэма и не роман, а бог знает что" ("Библиотека для «чтения», 1836, т. 16, отд. IV, с. 17).

Но содержание романа вызвало широкое одобрение. Рецензент "Русского инвалида, или Военных ведомостей" отметил: "Не понимаем причин, заставивших автора не объявить своего, столь с выгодной стороны известного имени; но не можем не благодарить его аа то неподдельное удовольствие, которое доставил он нам прочтением этих двух томиков, заключающих в себе прекрасно рассказанную повесть об Александре Македонском, о знаменитом на Востоке Эскандере. Автор переносит нас в Древнюю Грецию, заимствуя этнографические декорации в исторических подробностях, и беспрестанно, без всякой натяжки, заставляет нас, при чтении этой повести, соглашаться со старою, но иногда забываемою мыслию, что человек был, есть и будет всегда один и тот же в своих началах и основаниях и что лишь одни формы подвергаются изменяемости" (1836, № 152, с. 603).

В. Г. Белинский посвятил роману статью, в которой попытался определить его жанр: "Что это такое? Сказка не сказка, роман не роман, а если и роман, то совсем не исторический, а разве этимологический <…>" (В. Г. Белинский. Полн. собр. соч… в 13-ти томах, т. II. М., 1953, с 119). Завершается анализ романа выводом: "Но эта шутка написана мило, остро, увлекательно, очаровательно; читая ее, и не видишь, как перевертываются листы, и только с досадою замечаешь, что близок конец" (там же).

Мы печатаем отрывок из романа, посвященный той же теме, что и поэма «Эскандер» в ч. I «Странника» ("Александр Филиппович Македонский", ч. И. М., 1836, с. 156–161).

РАДОЙ

РАССКАЗ

(Отрывок)

"Радой" был напечатай в 1839 г. в журнале "Сын Отечества" (т. VII), а затем включен в сборник повестей Вельтмана, вышедший в 1843 г. Существенных изменений в текст внесено не было. В произведении рассказывается, как автор обнаружил записки молодого офицера, проезжавшего через Балканы во время валашского восстания под руководством Тудора Владимиреску и движения этерии во главе с Александром Ипсиланти. История любви к Елене серба Радоя, с которым знакомится офицер, также влюбленный в Елену, переплетается с любовной историей Меынона и крепостной девушки Верочки.

Сложность композиции «Радоя» отметил В. Г. Белинский: "Повесть «Радей» ужасно запутана, перепутана и нисколько не распутана. В ней есть прекрасные подробности" (Полн. собр. соч. в 13-ти томах, VII. М., 1955, с 634) — Однако ранее критик отмечал, что «Радой» — "вполне прекрасная, полная души и мысли повесть <…>" (там же, т. III, с. 176). Рецензент "Библиотеки для чтения" писал: "…"Радой" — большая повесть, исполненная трогательных сцен, истинно драматических положений и рассказанная на славу" (1843, т. 60, ч. II, с. 24).

УРСУЛ

ПОВЕСТЬ

(Отрывок)

Повесть «Урсул» была опубликована во втором томе сборника "Сто русских литераторов" (СПб., 1841, с 352–395). Рассказанная в ней история основана на действительных фактах. Поимка талгаря Урсула произошла в Кишиневе в апреле 1824 г. Вельтман писал в воспоминаниях:

"Я полагаю, что поэма «Разбойники» внушена Пушкину взглядом на талгаря Урсула (талгарь — разбойник, урсул — медведь). Это был начальник шайки, составившейся из разного сброда войнолюбивых людей, служивших етерии молдавской и перебравшихся в Бессарабию от преследования турок после скуляпского дела. В Молдавии и вообще в Турции разбойники разъезжают отрядами по деревням берут дань, пируют в корчмах, и их никто не трогает. Урсул с несколькими из отважных ограбил на дороге от Вендор к Кишиневу купца. Вздумал пировать в корчме при въезде в город. В то время еще никто не удивлялся, видя несколько вооруженных с ног до головы арнаутов; по ограбленный Урсулом прибежал в Кишинев и заметив разбойников в корчме, закричал: "Талгарь, талгарь!" Народ сбежался; письменная почта была подле; почмейстер Алексеев, отставной храбрый полковник гусарский, собрал команду почтальонов и бросился с ними к корчме, дав знать между тем жандармскому командиру. Урсул с товарищами, видя себя окруженным, вскочив на коней, понеслись во весь опор через город. Только крики: "Талгарь, талгарь!" успевали их преследовать по улицам. Народ заграждал им путь, но выстрелами прокладывали они себе дорогу вперед, однако же выбрали плохой путь — через Булгарию (улицу Булгарскую). Булгары осыпали их и принудили своротить в сторону к огородам. Огороды лежали на равнине по берегу Быка. Принадлежа разным владельцам, все пространство было в загородях. Лихие кони разбойников перелетали через плетни, по загородок было много, а толпы булгар преследовали их бегом и догоняли; постепенно утомленные кони падали с отважными седоками, и булгары, как пчелы, осыпали их и перевязывали. На окованного Урсула съезжался смотреть весь город. Это был образец зверства и ожесточения; когда его наказали, он не давался лечить себя, лежал осыпанный червями, но не охал" (А. Ф. Велътман. Воспоминания о Бессарабии, с. 127, 128.).

Помещенный в данном издании отрывок содержит рассказ от автора. В дальнейшем повествовании Урсул открывает слушателю трагическую историю своей жизни, реальные события которой смешались в его горячечном сознании со снами к бредом.

В. Г. Белинский писал об «Урсуле»: "Изысканность, вычурность, напыщенность, туманность, бессвязность, пестрота и, к довершению всего, — хоть разломай себе голову, а ничего не поймешь в этой повести… Прочтите «Кирджали» Пушкина: содержание сходно с повестью г. Вельтмана; но какая простота, безыскусственность, какая непринужденная сжатость и энергия, какая поэзия и как все понятно и уму и сердцу!.." (Полн. собр. соч. в 13-ти томах, т. V. М., 1954, с. 212). "Северная пчела" отметила: "В этой повести, изображающей молдаванские нравы, есть несколько превосходных поэтических страниц, как и во всех сочинениях г. Вельтмана, по целое как-то темно, тяжело, как-то недосказано (…>" (1841, № 160, с. 659).

ИЛЬЯ ЛАРИН

РАССКАЗ

(Отрывки)

Рассказ был напечатан в газете "Московский городской листок" (1847, № 8). В нем описана встреча автора с Ильей Лариным, отставным унтер-цейгвахтером, с которым он познакомился в Кишиневе. Вельтман рассказал в "Воспоминаниях о Бессарабии":

"Читателям "Евгения Онегина" известна фамилия Ларин. Ларин — родня Илье Ларину, походному пьяному шуту, который потешал нас в Кишиневе. Отставной унтер-цейгвахтер Илья Ларин, подобно Кохрену, был enjambeur[45]бродяга (франц.). и исходил всю Россию кругом не по страсти путешествовать, но по страсти к разнообразию, для снискания пищи и особенно пития между военного молодежью. Не имея ровно ничего, он не хотел быть нищим, но хотел быть везде гостем. Прибыв пешком в какой-нибудь город, он узнавал имена офицеров и, внезапно входя в двери с дубиной в руках, протягивал первому руку и говорил громогласно: "Здравствуй, малявка! Ну, братец, как ты поживаешь? А, суконка, узнал ли ты Ларина, всесветного барина?" Подобное явление, разумеется, производило хохот, а Ларин между тем без церемоний садился, пил, ел все, что только стояло на столе, и, вмешиваясь в разговор, всех смешил самым серьезным образом. Покуда странность его была новостью, он жил в обществе офицеров, переходя гостить от одного к другому; но когда начинали уже ездить на нем верхом и не обращали внимания на его хозяйские требования, он вдруг исчезал из города и шел далее незванным гостем" ("Пушкин в воспоминаниях современников". <М.>, 1950, с. 236, 237).

И. П. Липранди писал: "Помню очень хорошо между Пушкиным и В. Ф. Раевским горячий спор <…> по поводу "Режь меня, жги меня" <…> спор этот порешил отставной фейерверкер Ларин (оригинал, отлично переданный Вельтманом), который обыкновенно жил у меня. Не понимая, о чем дело, и уже довольно попробовавший за ужином полынкового, потянул он эту песню "Ой жги, говори, рукавички барановые!" Эти последние слова превратили спор в хохот и обыкновенные с Лариным проказы" (там же, с 268).

Илья Ларин стал действующим лицом романа Вельтмана "Счастье — несчастье".

Фрагмент из рассказа напечатан в статье Ю. Акутина "У истоков Пушкинианы" ("Литературная газета", 1975, № 31).

Для нашего издания отобраны отрывки из "Ильи Ларина", в которых речь идет о кишиневской жизни.

ДВА МАЙОРА

РАССКАЗ

(Отрывок)

Произведение опубликовано в № 1 журнала «Москвитянин» за 1848 г. Оно посвящено эпизоду из жизни семейства Варфоломей (см. прим. к отрывку из "Воспоминаний о Бессарабии"). Повествование основано на действительных фактах. Во время" пребывания в Кишипеве Пушкин бывал частым гостем в доме Варфоломея, посещал устраиваемые откупщиком вечера с танцами. Обычно его сопровождал В. П. Горчаков (см. прим. к отрывку из "Воспоминаний о Бессарабии"). Поэт писал ему:

Сижу я дома, как бездельник;

Но ты, душа души моей,

Узнай, что будет в понедельник,

Что скажет нам Варфоломей.

(В. П. Горчаков.

Воспоминание о Пушкине. -

"Пушкин в воспоминаниях

современников". <М>.), 1050, с. 208).

Впоследствии Пушкин вспоминал "пестрый дом Варфоломея" в письме к, Ф. Ф. Вигелю из Одессы (22 октября — 4 ноября 1823 г.). Привлекла его внимание" Пульхерия Варфоломей, он занес ее в свой "донжуанский список". В том же письме к Ф. Ф. Вигелю Пушкин шутливо наказывал: "Пулхерии В<арфоломей> объявите за тайну, что я влюблен в нее без памяти <…>".

Горчаков вспоминал: "<…> шил в то время в Кишиневе известный своим гостеприимством Егор Кириллович Варфоломей, который, как говорится, жил открытым, домом, был богат или казался богатым, состоял на службе и был членом Верховного совета. Все это вместе взятое давало ему право на так называемое положение в свете. Знаем и помним, что гостеприимство Егора Кирилловича и радушие жены его> Марьи Дмитриевны постоянно сближало с ним многих. Мы с Пушкиным были постоянными их посетителями. Случалось ли нам заходить к Егору Кирилловичу утром, когда он возвращался из Верховного совета, Егор Кириллович непременно оставлял нас у себя обедать; зайдешь ли бывало вечером, так от ужина не отделаешься <…>" (там же, с. 203).

Живя широко, Варфоломей обнаружил, что дела его приходят в упадок и он близок к разорению. Варфоломей "был властный и жестокий откупщик, который безжалостно притеснял жителей" (Б. Л. Трубецкой. Пушкин в Молдавии. Кишинев, 1976, с. 48). Пытаясь спастись от краха, он принялся искать женихов для дочери и обратил свой взор на Пушкина и Горчакова. Этот комический эпизод из кишиневской жизни 1820-х годов Вельтман положил в основу рассказа "Два майора", выведя двух желаемых женихов под вымышленными именами Рамин и Кларин.

В 1824 г. Варфоломей окончательно разорился, был спят с ответственных должностей и затем лишился своего великолепного дома.

СЧАСТЬЕ — НЕСЧАСТЬЕ РОМАН

(Отрывки)

Роман был опубликован в 1863 г. как четвертый том эпопеи "Приключения, почерпнутые из моря житейского". Так как роман "Последний в роде и безродный" остался неизданным, то "Счастье — несчастье" до сих пор завершает известный цикл произведений о русской жизни 1840–1860 гг. Действие романа начинается и кончается в Бессарабии. На его страницах мы вновь встречаемся с лицами, уже знакомыми по «Страннику». Так, эпизод с капитаном Мнкулаем почти повторяет главу CCCVI первого романа Вельтмана.

"Библиотека для чтения" писала: "Собственно говоря, г. Вельтман не изменился нисколько, не устарел, как иногда бывает с писателями: все тот же юмор, та же внешняя занимательность событий, та же эксцентричность в изображении характеров, тот же фантастический, сказочный элемент в изображении сюжетов, та же легкость рассказа — а между тем новый роман г. Вельтмана почти невозможно читать без снисходительной улыбки" (1863, № 4, с. 110, 111).

"Русское слово" сочло нужным заявить: "Действительно, в былое время г. Вельтман принадлежал к числу если не капитальных, то по крайней мере очень остроумных писателей; бездна наблюдательности, неподдельный юмор, богатство воображения ставили произведения его на степень тех, которые читаются с истинным удовольствием. <…> Г. Вельтман, как и другие писатели его же периода, совершенно расходится с современными требованиями литературы; он точно не знает, что делается вокруг него…" (1803, № 4. Библиографический листок, с. 8, 9).


Читать далее

ПРИМЕЧАНИЯ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть