Онлайн чтение книги Отсчет теней
ПРОЛОГ

Еще стояли дымы над последней разграбленной деревней, еще не успела просохнуть кровь на мордах архов, когда глашатаи арданов взревели гортанными голосами. Тут же откликнулись вармики, загремело оружие, захрапели лошади, и третье войско короля Эрдвиза двинулось с места.

– Опять на восток идем! – крякнул радд Клебех.

– Ну и что? – безразлично спросил Пускис, привычно приноравливаясь к походному шагу.

– Если войско возвращается по своим же следам, значит, либо отступает, либо наоборот! – объяснил Клебех.

– Как это – наоборот? – дернулся толстяк Хамм – плежский лесоруб, земляк Пускиса. – Наступаем, что ли?

– Битва! – нервно хохотнул Клебех, звякнув перевязью. – Противник позади отыскался! Может, даже придется сойтись на мечах с салмами! Не вечно же трусливый олень будет скрываться за Волчьими холмами! И то уж надоело рубить дубины и туши увальней шаи! Да и пора бы заполучить в утеху что-то получше лесных баб!

Пускис промолчал. Он не встревал в разговоры. Ждал схватку, чтобы привычно ринуться вперед, не жалея ни чужой жизни, ни собственной. Его так и звали – сумасшедший плежец. И еще Пускис ждал, когда воинов построят перед боем и вармик проедет перед мечниками и нальет в медные чашки дурманный напиток, от которого в голове становится ясно и сил прибавляется вдвое. Один длинный глоток – и огонь, сожравший дом плежского охотника, вновь обожжет сердце. И он, Пускис, опять будет заливать его чужой кровью.

Воины Аддрадда шли на восток, и это значило, что пепелище на месте родной деревни вновь оставалось за спиной. Отдалялось, но не отпускало. Тянуло, ухватив за сердце, в котором не было больше огня. Только ноющая боль ожога.

– Меньше болтайте! – рявкнул, подъехав, вармик. – Точно не скажу, но что-то вроде драчки будет. Болтаир вернулся. Причем один. А если ты заметил, Клебех, то к Силаулису он уходил с охраной. И уж поверь мне, проныра, каждый из его конников стоил дюжины таких, как ты!

– Однако я еще жив, а охранники Болтаира исчезли неведомо куда! – довольно загоготал Клебех. – Предрекал я плохой конец тайным прогулкам по деррским землям! Неужели войско движется мстить за обиженного колдуна? Надеюсь, Тохх утер слезы своему подручному?

– Придержи язык, дурень, – с досадой ударил шпорами коня вармик. – Если Болтаир заплачет, всем нам придется умыться кровью!

Пускис поежился, расправил плечи. Не только вид таинственных колдунов ари, но и разговоры об их силе вызывали озноб. Молодой плежец не доверял ничему, чего нельзя рассмотреть, ощупать руками. Он был приучен с детства к старушечьим отварам и наговорам, но не к магии. Главный колдун одним взглядом сбивал дыхание. Когда Тохх на огромном коне проезжал вдоль строя, плежец ни мгновения не сомневался, что его жизнь может быть задута колдуном, как пламя костра на горном перевале порывом зимнего ветра. А как Тохх управлялся с архами? Чудовища повиновались ему, как северные псы погонщику. Даже сытыми шли в бой. Странно для горного арха, который впадает в спячку, стоит набить брюхо. А эти рвут на части пленников, хрустят костями каждый день, а утром послушно выстраиваются в колонну и выполняют все команды колдуна, только иногда бросая плотоядные взгляды на марширующую раддскую пехоту.

– Уходим, – пробормотал ковыляющий рядом Хамм.

– Уходим? – не понял Пускис. – Куда?! Разве мы не должны разбить легионы салмского короля?

– Не с такой силой, как наша, – проворчал Хамм. – Нас здесь пять ардов. Кроме этого, конница. Лучники. Отряд нари. Архи. Колдуны эти. Ну пусть всего шесть ардов. Два легиона – по счету Салмии. И большинство ничего не умеет, кроме разорения лесных деревенек. И то с помощью колдовства. С такой силой салмов не взять, а уж если запрутся в городах – тем более. Так что или мы и дальше будем грабить деррские деревни, или переправимся через Силаулис и прогуляемся по северным салмским поселкам. Думаю, Эрдвиз пытается превратить нас в воинов. Что ж, может, и получится, если легионы Салмии не доберутся до нас слишком быстро. Главное, чтобы войско на авглов не послали!

– Чем тебя так испугали авглы? – спросил Пускис.

– Пока ничем, – мрачно поскреб подбородок ногтями Хамм. – Но старики говорят, если придется сойтись с авглами на мечах, никто не даст за наши шкуры и кружок серебра. Ты еще, может, и выстоишь… против одного или двоих, если это будут подростки. Говорят, что авглы на мечах бьются так, что смотреть страшно! Но самое плохое – на открытый бой не идут! В темноте перережут столько, сколько захотят!

– Ты меня так же шаи пугал, – равнодушно отвернулся Пускис.

Темные стволы деревьев казались мертвыми тотемными столбами. Под густыми кронами сумрак не рассеивался даже в середине дня. Ни одного крика птицы или зверя не раздавалось в оскверненном кровью лесу. «Мертвые идут за тем, кто убил их», – вспомнил Пускис слова бабки и огляделся. Позвякивая оружием, чуть слышно переговариваясь, позади и впереди него двигалось войско Аддрадда. «А за кем идешь ты, бабушка? – подумал Пускис. – За кем идут отец, мать, братья, сестра? Как я узнаю, кто разрубил ваши тела? Или правильно говорил вармик, передавая слова Тохха: „Лишь тот свободен как ветер, кто служит собственной мести, не расспрашивая ее ни о чем“?»

Войско подошло к могильному холму к вечеру. Конница и лучники заняли позиции у подножия. Погонщики потеснили в сторону ревущих архов, и вармик начал ставить мечников в ряды.

– Копья получай! – заорал сзади обозный.

– Где ты бродишь, лесной выкормыш? – взбесился командир.

Пускис молча взялся за древко, хотя и был удивлен. Зачем копья, которые нужны при отбое несущейся навстречу конницы, если все их враги – три жалкие фигуры с мечами на изготовку, замершие в нескольких вармах шагов от того места, где стоит он, бешеный плежец, лучший мечник третьего арда.

– Смотри-ка, интересная компания! – прищурился Хамм, обладающий отменным зрением. – Нари, белу и имперский священник в мантии! Никак привел зеленокожего и змееныша на старый могильник, чтобы сосватать в свою веру?

– Тихо! – вновь рявкнул вармик. – Стоим до команды. Хоть до утра, хоть до полудня. Кашеварить сегодня не будем. Так что грызите солонину! Ждем!

– Чего ждем-то? – не понял Хамм.

– Гостей на этом холме, – неохотно объяснил вармик. – Затем осада по всем правилам. С барабанами и магическим обрядом.

– Наши колдуны совсем разум растеряли?! – возмутился Клебех. – Это что? Деррский острог? Каменная крепость? Или перед нами вражеская армия? О чем их предупреждать? Может, еще переговорщиков послать? Трое пеших элбанов! Против них шесть ардов аддраддских мечников с трех сторон и обрывистый берег Силаулиса с четвертой! И откуда гостям взяться? Копья зачем? Чтобы на холм легче взбираться было?

– За язык тебя однажды и подвесят, Клебех, – сплюнул вармик. – На холме не только эти трое. Там еще и великий маг, которого придется брать живым. Он ушел в холм по тайному пути, но должен вернуться. Ари говорят, что защиту оставил. Если ступим на могильник до его возвращения, маг может почувствовать, не выйдет! А его спутники теперь как в клетке. Ждем. Тохх приказал. Лошадей лучники сняли, на холме высокая трава, поэтому отсюда трупы не видны. Но еще Болтаир сказал, что там притаился огромный пес. Размером с лошадь. С ним даже арх не справится. Отсюда и копья. Еще вопросы есть?

– Да, – подал голос Пускис, провожая взглядом следовавших мимо них нари-барабанщиков и колдунов в высоких шапках. – А если взять живыми не удастся?

– Даже не рассчитывай, дурень! – прошипел вармик. – Тогда тебя прикончит сам Тохх! Да и не думаю я, что наша шеренга доберется до вершины вперед других. Лучше не забивай себе голову. Всю кровь не выпьешь.

Пускис не ответил. Фигуры на вершине холма, скрытые до пояса высокой травой, были неподвижны. Плежец закрыл глаза и замер, прислушиваясь, как легкий ветерок, вобравший в себя запах пота элбанов и лошадей, тягучую вонь архов, гладит его по щеке.

Гости возникли на вершине холма наутро внезапно, словно из воздуха. Крики разнеслись над рядами. Колдуны-ари выехали вперед на лошадях. Лучники поправили строй и наложили стрелы на тетиву.

– Эх, где вы, юные деррки и салмки? – заворчал, разминая затекшие ноги, Клебех. – Хамм, орлиный глаз – толстое брюхо! Приглядись там, который из них маг?

– Демон его знает, кто из них маг, – приложил ладонь к глазам Хамм. – Алатель у них за спиной. Может быть, худой безбородый старик? Добавились пятеро. Старик, мальчишка, воин в доспехах, горожанин по виду и девка!

– Девка? – оживился Клебех.

– Остынь, – засмеялся Хамм, – тебе не достанется. Только обрывок кожи с ее пятки. Да и то если арх рыгнет во сне.

– Посмотрим, – заворчал Клебех. – Наши первый и второй вармы с сетями впереди. Набросят, а там уж как повезет. Барабанщики!

Пускис вздрогнул от грохота и, подчиняясь ритму, вместе с шеренгой начал переступать с ноги на ногу. Он уже знал, что будет дальше. Под барабанный бой ард воинов способен, не рассуждая, броситься в заполненный огнем ров, чтобы по его трупам вперед прошли следующие арды. Но теперь… Барабаны начинают смолкать?

– Это предложение сдаться! – выпучив глаза, крикнул Клебех. – И те, которые на холме, знают! Ни один не двинулся с места. Только одно мне непонятно: отчего нашему Тохху, если он так силен, просто не заставить этих элбанов спуститься вниз? А то ведь, если легион полезет на склон, затопчем некоторых, пока бабу делить будем!

– Думаешь, он не колдует? – возмутился Хамм. – Или не видишь, что восьмерка на вершине окаменела?

Пускис оперся о плечо толстяка, вытянулся на носках. Всадники ари стояли сразу за спинами ловцов, выстроившись вместе с лучниками широкой подковой у основания холма. Тохх сидел на коне спиной к Пускису и медленно вращал разведенными в стороны руками. Плежец прислушался. Сквозь барабанный бой и приглушенное урчание архов доносился полувой-полустон, издаваемый колдунами. Почувствовав противную пустоту в желудке, Пускис поднял глаза на вершину холма и уверился, что восемь фигур по-прежнему неподвижны.

– Не нравится мне все это, – неожиданно бросил плежец.

– Что? – переспросил Хамм, морщась от барабанного гула.

– Все, – угрюмо повторил Пускис. – Если нужно захватить пленника, ловцы идут вперед и набрасывают сеть. Что это за маг, который один может остановить целое войско? К чему эти обряды? Или колдуны ари боятся, что жертвы укроются в сухой траве?

– Почему же – в сухой? – не понял Хамм, вновь приложил руку к глазам и вдруг заорал, призывая вармика: – Хозяин! Трава на холме побелела! Да и под ногами у нас. Белая, как поздней осенью!

Вармик, строго оглядывавший ряды мечников, резко развернул коня, и в это мгновение барабаны смолкли. С немым ужасом Пускис смотрел на застывшие легионы, на замерших с раскинутыми руками ари, на высокий могильный холм, отчего-то вдруг ставший серым. Внезапно одна из фигур на холме взмахнула руками – и сухая трава вспыхнула!

– Демон со мной! – вскричал Клебех. – Девка же сгорит!

– Горожанин! – пробормотал Хамм. – Не старик колдовал. Горожанин. Совсем молодой парень.

– Держать строй! – требовательно крикнул вармик. – Трава притоптана, на нас огонь не пойдет! – И неуверенно добавил: – Может, это наши наколдовали?

– Ага! – разочарованно плюнул Клебех. – Чтобы взять их не только живыми, но и поджаренными? Что там, Хамм? Не вижу ничего за пламенем!

– А я тебе что, колдун, сквозь пламя смотреть? – возмутился Хамм.

– Строй! – донесся яростный вопль ардана.

Пламя начало отступать вверх по склону, оставляя за собой выгоревшую землю. Ловцы растянули сети и, сопровождаемые лучниками, медленно двинулись вперед. И в это мгновение звериный вой раздался по левую руку. Пускис повернул голову и остолбенел. Сломав строй, обезумев, как лесные звери, оказавшиеся в огненной ловушке, архи рванулись в сторону леса, сминая арды и оставляя позади множество трупов.

– Спаси нас Эл! – дрожащим голосом прошептал Хамм. – Архи взбесились!..