ГЛАВА II. Как играли в кости бывший слуга и его хозяин и что за этим последовало

Онлайн чтение книги Медвежонок Железная Голова Ourson Tete-de-Fer
ГЛАВА II. Как играли в кости бывший слуга и его хозяин и что за этим последовало

Когда два флибустьера подошли к двери «Сорванного якоря», их взгляду внезапно представилось удивительное зрелище; они невольно остановились на пороге и с изумлением осмотрелись вокруг. При свете ламп, копоть от которых вместе с дымом от сигар и трубок стояла черным облаком под потолком, виднелись, словно сквозь туман, резкие и искаженные лица множества городских обывателей, колонистов и Береговых братьев, черты которых судорожно подергивались от азарта игры и опьянения и принимали зловещее выражение при мерцающих отблесках огней, постоянно колеблемых ветром.

Посреди залы, на длинном столе, устроенном на скорую руку издосок и бочек, целые груды золота лежали перед игроком, который с дерзким и насмешливым взглядом вызывал сразиться толпившихся вокруг стола флибустьеров, встряхивая кости в стакане.

За игроком стояло десятка два испанцев, мужчин и женщин, захваченных в плен в последнюю экспедицию и послуживших последней ставкой своим прежним владельцам.

— Вот буканьер, с которым мы будем иметь дело, — сказал Тихий Ветерок. — Следуй за мной.

Медвежонок бросил рассеянный взгляд на человека, указанного ему товарищем, и узнал Пальника.

Привиде бывшего хозяина Медвежонок нахмурил брови, смертная бледность разлилась по его лицу, и он невольно отступил на шаг.

— Что с тобой? — спросил Тихий Ветерок, заметив его волнение. — А! — прибавил он спустя мгновение. — Понимаю: ты узнал своего прежнего хозяина!

— Да, — мрачно ответил Медвежонок, — это действительно он.

— Что ж за беда! Разве ты не свободен? Тебе нечего бояться.

— Я не боюсь, — пробормотал капитан, скорее говоря сам с собой.

— Так пойдем.

— Ты прав, — ответил капитан, улыбаясь странной улыбкой, — пойдем! Может, и лучше покончить раз навсегда.

— Что же ты намерен предпринять? — осведомился товарищ, слегка встревоженный.

— Бог мне свидетель, я не искал встречи с этим человеком; напротив, я всячески старался избегать его. Когда с минуту назад ты встретил меня на берегу и просил пойти с тобой, я пытался отговориться.

— Это правда.

— Итак, ясно, что только случай свел нас теперь.

— Чтоб меня черт побрал с руками и с ногами, если я понимаю хоть одно словечко из всего, что ты говоришь!

Медвежонок поднял голову и посмотрел на товарища с неподражаемым выражением насмешливого торжества.

Потом он взял его под руку и вкрадчивым голосом произнес:

— Пойдем, Тихий Ветерок. Ты часто ставил мне в укор, что я не играю… Ну так вот, сегодня, ей-Богу, ты будешь присутствовать при игре, которую и ты, и наши товарищи забудут не скоро.

— Ты станешь играть?! — вскричал Легкий Ветерок вне себя от изумления.

— Да, и партия будет решительная.

— С кем же?

— С человеком, который так нахально обобрал наших братьев, — ответил Медвежонок, указывая рукой на буканьера.

— С Пальником?

— Да, и вместо того, чтоб присутствовать при твоей игре, я буду играть, а ты — присутствовать при этом.

— Берегись! — заметил Тихий Ветерок.

— Мое решение принято. Пойдем!

— Да поможет тебе Бог! — прошептал флибустьер, следуя за Медвежонком.

Они вошли в залу, без труда прокладывая себе путь в толпе, так как оба пользовались большим уважением товарищей. Вскоре они очутились перед столом, за которым сидел буканьер, глядя на них с насмешливой улыбкой.

— Ага! — вскричал он с грубым смехом. — Уж не собираетесь ли вы попытать счастье против меня, друзья?

— Почему бы и нет? — откликнулся Тихий Ветерок.

— Попробуй, если берет охота, — продолжал, посмеиваясь, буканьер, — я готов взять у тебя до все последнего дублона, старый друг.

— Во-первых, я тебе вовсе не друг, благодарение Богу! Так что побереги это неподходящее звание для других, — возразил флибустьер. — Касательно же того, чтобы взять у меня все до последнего дублона, то это мы еще посмотрим, и сейчас же, не откладывая дела на потом.

— Возьму дублоны не только твои, но и твоего товарища в придачу, если он, против своего обыкновения, осмелится сразиться со мной, — прибавил буканьер с злой усмешкой.

— Не оскорбляй понапрасну, Пальник, когда тебя не трогают, — холодно произнес Медвежонок.

— Прошу без наставлений, я не нуждаюсь в них, — грубо заявил буканьер, — если ты недоволен, я готов дать тебе удовлетворение где, когда и как пожелаешь.

— Я прошу принять во внимание, — спокойно заметил Медвежонок, — что не давал ни малейшего повода к ссоре, которую ты стараешься завязать со мной; ведь я не вмешивался в твой спор с моим приятелем.

При внезапной ссоре вокруг стола мгновенно образовался круг из Береговых братьев, с любопытством ожидавших неминуемой развязки. Каждому из них была известна обоюдная ненависть Медвежонка и Пальника, и зрители предвидели страшную развязку так дерзко начатой буканьером словесной перепалки.

Пальник не был любим Береговыми братьями; его постоянное везение в игре в последние дни еще больше, если это возможно, усилило общее нерасположение к нему, и большая часть присутствующие втайне питали надежду, что наконец-то на него обрушится страшная месть, которую противник, вероятно, откладывал так долго только за отсутствием удобного случая.

Медвежонок был холоден, спокоен, хотя и немного бледен, и вполне владел собой.

— Ладно! — проговорил буканьер, презрительно пожав плечами. — Довольно слов. Насильно дурную собаку на настоящий след не наведешь. Бросим спор; я удивляюсь твоей премудрости и преклоняюсь перед нею.

— Полно хвастать-то! — вскричал Тихий Ветерок, — Медвежонок прав, ты привязался к нему; если он не отвечает тебе так, как бы следовало, то, вероятно, имеет на это свои причины; не беспокойся, однако, в накладе не останешься, если подождешь. А теперь лучше приступить к игре.

— Согласен. Что ставишь?

— Две тысячи пиастров, — ответил Тихий Ветерок, вынимая из кармана штанов длинный кошелек.

— Постой, — холодно сказал Медвежонок, остановив его за руку, — дай мне поговорить с этим человеком.

Флибустьер взглянул на своего приятеля и увидел в его потемневших глазах такой зловещий огонь, что опустил свой кошелек назад в карман и только ответил:

— Как хочешь.

Медвежонок сделал шаг вперед, оперся руками о стол и наклонился к буканьеру.

— Входя сюда, — резко отчеканил он, — я не знал, что встречусь с тобой. Я не искал встречи, потому что мое презрение к тебе равняется ненависти. Но если уж твоя несчастливая звезда побудила тебя, вместо того, чтобы подражать моей сдержанности, отбросить мнимо равнодушный вид, который мы сохраняли в отношениях друг с другом, пусть будет по-твоему, я принимаю предложенную тобой партию.

— Сколько пустых слов, чтоб прийти к такому ничтожному заключению! — воскликнул буканьер с нехорошей улыбкой.

— А вот увидим. Выслушай меня, а присутствующие пусть будут свидетелями: мы сыграем в гальбик3Гальбик — игра в три кости. — Примеч. перев. три партии, ни меньше ни больше, и ты должен принять мои условия. Согласен?

— Еще бы, когда ты проиграешь мне!

— Не проиграю, — возразил капитан, — я вступаю в решительную борьбу с тобой и убежден, что выйду победителем.

— Полно, не с ума ли ты спятил?

— Если трусишь, я настаивать не стану. Извинись передо мной и товарищами за сказанные тобой оскорбительные слова, и я тотчас уйду.

— Извиниться? Мне? Черт возьми! Да соображаешь ли ты, что говоришь?

— Предупреждаю тебя, — холодно произнес Медвежонок, вынув из-за пояса пистолет и взводя курок, — что при малейшем подозрительном движении я уложу тебя на месте как лютого зверя, каков ты на самом деле и есть.

Вне себя от ярости, но сдерживаемый наставленным ему на грудь длинным дулом пистолета, буканьер окинул взглядом присутствующих, быть может желая почерпнуть бодрости в дружеском лице.

Флибустьеры мрачно молчали, и в выражении их лиц он прочел одно лишь насмешливое злорадство

Неимоверным усилием воли он усмирил порыв гнева, от которого кипела кровь, и голосом спокойным, в котором невозможно было подметить малейшее волнение, ответил:

— Принимаю твое предложение.

— Какое? Извиниться?

— Никогда.

— Очень хорошо; вы слышали, братья? — обратился капитан к присутствующим.

— Слышали, — ответили они в один голос.

— Итак, вот мои условия, — продолжал Медвежонок громко и отчетливо, — три кости и стакан, равно неизвестные и мне и тебе, будут взяты у кого-либо из присутствующих здесь.

— Что же, ты думаешь, что у меня плутовские кости? — грозно вскричал Пальник. — Ничего не думаю и думать не хочу, просто пользуюсь своим правом, вот и все. Буканьер с яростью швырнул об пол свой стакан с игральными костями и принялся топтать его ногами. Все бросили игру и с любопытством толпились вокруг стола, взобравшись кто на скамьи, кто на столы и бочки, чтобы присутствовать при этой весьма необычной дуэли, затаив дыхание, дабы не нарушить тишины, до того глубокой, что полет мухи был бы слышен в зале, где, однако, находилось более двухсот человек.

— Вот кости, друг мои, — сказал, подходя к капитану, человек, перед которым почтительно расступились все присутствующие.

— Благодарю, Монбар, — ответил Медвежонок, дружески пожимая руку страшного флибустьера.

Потом он обратился к своему противнику:

— Каждый из нас будет кидать кости поочередно; у кого выпадет на трех костях большая сумма очков, тот и выиграл, если только у противника не будет равное количество на всех трех костях. Согласен?

— Согласен, — мрачно ответил буканьер.

— Сыграем всего три партии.

— Ладно.

— И я один буду иметь право назначать ставки; сколько у тебя тут на столе?

— Восемь тысяч семьсот пиастров.

— Во сколько ценишь свое имущество: дома, мебель, слуг, словом, все?

— В такую же сумму.

— Ты выставляешь себя что-то уж очень богатым, — смеясь, заметил Медвежонок.

— Считал ты мое состояние, что ли? — грубо вскричал буканьер. — Это моя цена, и делу конец.

В эту минуту капитан почувствовал, что кто-то слегка тронул его за плечо; он оглянулся.

За ним смиренно стояли, с отчаянием на лицах, несчастные пленники-испанцы.

— Сжальтесь, сеньор! — прошептал у его уха голос нежный и жалобный.

— Ив самом деле, — сказал капитан, — а этих людей во сколько ты ценишь? — прибавил он, указывая на невольников.

— В десять тысяч пиастров, ни одним реалом4Реал — мелкая испанская монета. меньше. Капитан заколебался.

— Ради Святой Девы, сжальтесь, сеньор! — произнес тот же голос тоном глубокой тоски.

— Итак, все вместе составляет сумму в двадцать семь тысяч четыреста пиастров, — заключил он.

— Отлично умеешь считать, мой любезнейший, — посмеиваясь, сказал Пальник, — цифра хорошая, не правда ли?

— Очень хорошая. На первую игру я ставлю тринадцать тысяч семьсот пиастров.

Ропот удивления пробежал по внимательной толпе.

— Хорошо! Выкладывай деньги, — сказал буканьер со злой усмешкой.

— При мне их нет, — хладнокровно возразил Медвежонок.

— Так я отказываюсь, приятель; на слово я не играю. Капитан закусил губу, но не успел ничего ответить.

— Я ручаюсь за него, — вступил Монбар, остановив свой орлиный взгляд на буканьере, который в смущении опустил глаза.

— И я ручаюсь! — вскричал Тихий Ветерок. — Ей-Богу! Все что имею, я с радостью отдам ему.

— И я также, — прибавил Прекрасный Лоран, пробираясь в толпе, чтобы остановиться у стола в двух шагах от Пальника.

— Что ты скажешь на это? — спросил Медвежонок, пожимая протянутые ему руки. — Находишь ли ты эти ручательства достаточными?

— Будем играть, сто чертей! И чтобы все было поскорей кончено!

— Вот стакан, начинай.

Буканьер молча взял стакан, минуту встряхивал его в лихорадочном волнении, и кости с глухим стуком полетели на пол.

— Удачно! — сказал Медвежонок. — Шесть и шесть — двенадцать, да пять — семнадцать. Теперь моя очередь.

Он небрежно взял стакан, встряхнул его и опрокинул.

— Вот тебе на! — вскричал он, смеясь. — По шестерке на каждой кости; ты проиграл.

— Проклятие! — вскричал буканьер, позеленев.

— Счастье, видно, тебе изменило, — продолжал флибустьер. — Теперь — за вторую партию! Поручителей мне больше не нужно; я ставлю свой выигрыш против того, что у тебя остается.

Буканьер с силой встряхнул стакан и опрокинул его.

— Ага! — вскричал он вдруг с торжествующим хохотом, — удача еще не отвернулась от меня! Погляди-ка, приятель, на всех костях по четыре очка.

— Бесспорно, это хорошо, — ответил Медвежонок, — но ведь может быть и лучше. Что ты скажешь об этом? — заключил он, сделав бросок.

На всех трех костях было по пяти очков.

— Разорен! — вскричал буканьер, отирая холодный пот с помертвевшего лица.

— Как видишь, — ответил Медвежонок, подняв голову, — ты разорился, но это не все; разве ты забыл, что нам остается сыграть третью партию?

— У меня ровно ничего нет!

— Ошибаешься, у тебя есть еще то, что я хочу выиграть.

— Что же?

— Жизнь твоя! — вскричал капитан голосом, наводящим ужас. — Не воображаешь ли ты, что я вступил в эту смертельную игру с тобой из одного низкого наслаждения отнять золото, которое я презираю? Нет, нет, мне нужна твоя жизнь! Чтоб выиграть ее, я ставлю все твое состояние, которое теперь перешло ко мне, и свою жизнь в придачу. Кто проиграет, пустит себе пулю в лоб тут же на месте, при всех.

Содрогание ужаса пробежало, подобно электрическому току, по рядам Береговых братьев.

— Это безумие, Медвежонок! — вскричал Монбар.

— Брось, брось! — с живостью вмешались несколько флибустьеров.

— Братья, — ответил Медвежонок с бледной улыбкой, — благодарю вас за участие, но я твердо решился. Впрочем, будьте спокойны, я играю наверняка; человек этот заранее осужден; страх уже одолел его, одна гордость еще поддерживает его силы. Я согласен, однако, дать ему последнюю возможность спасти свою жизнь: пусть он публично сознается в своих преступлениях и смиренно попросит у меня прощения. С этим условием я готов простить его.

— Никогда! — вскричал буканьер в порыве неудержимого бешенства. — Твоя жизнь или моя, пусть будет так! Один из нас лишний на земле и должен исчезнуть. Сыграем же эту партию, и будь ты проклят!

Он бросил кости, отвернувшись. Крик ужаса раздался в толпе.

На верхней грани каждой кости было по пяти очков.

— Да, до победы рукой подать, — капитан равнодушно пожал плечами, собирая кости, — но не торопись торжествовать; ты ближе к смерти, чем полагаешь.

— Да играй же, наконец! — вскричал буканьер задыхающимся голосом, дико тараща глаза в невыразимой тоске.

— Братья, — заговорил Медвежонок все с тем же полнейшим хладнокровием, — это Суд Божий. Чтоб доказать, что человек этот безвозвратно осужден Божественным правосудием, я не коснусь стакана; один из вас бросит кости вместо меня.

— Не я! — вскричал Монбар. — Не стоит испытывать терпение Всевышнего!

— Ошибаешься, брат; напротив, этим воочию будет доказано Его могущество и правосудие. Бери кости и бросай.

— Клянусь честью, я не сделаю этого!

— Прошу тебя, брат. Монбар колебался.

— Да бросай же кости, разве ты трусишь? — повторял безотчетно Пальник, съежившись, точно тигр, готовый прыгнуть на добычу, судорожно ухватившись за край стола и с неподвижным, диким взглядом.

Медвежонок почти насильно вложил стакан с игральными костями в руку Монбара.

— Бросай без страха, — сказал он.

— Да простит мне Господь! — пробормотал Монбар и бросил кости, отворачиваясь.

В ту же минуту раздался пронзительный, нечеловеческий крик, чья-то рука внезапно дернула Медвежонка назад, грянул выстрел, и пуля со зловещим свистом засела в одной из балок потолка.

Все это совершилось так быстро, что крик отделяло от выстрела всего лишь одно мгновение.

Когда флибустьеры опомнились от оцепенения, в которое повергло их это неожиданное событие, они увидели буканьера, поваленного на стол и удерживаемого, несмотря на его сопротивление, могучей рукой Прекрасного Лорана; в своих судорожно сжатых пальцах Пальник держал дымящийся пистолет.

Когда упали кости, наверху каждой оказалось по шести очков.

На счастье Медвежонка, двое охраняли его: пленница-испанка, которая храбро дернула его назад, невзирая на риск сделаться жертвой своей преданности, и Прекрасный Лоран, который внимательно следил за малейшим движением буканьера и отвел дуло пистолета Пальника.

Монбар сделал знак, требуя молчания. Воцарилась тишина.

— Вы все были свидетелями того, что произошло, братья, — сказал Монбар.

— Да, да! — закричали флибустьеры в один голос.

— Стало быть, вы признаете вместе со мной, что мы имеем право судить убийцу?

— Разумеется, — ответил за всех Тихий Ветерок, — его надо судить, и немедленно.

— Хорошо, братья; к чему же вы присуждаете этого человека после его гнусного покушения?

— К смерти! — единодушно отозвались присутствующие.

— Таков ваш окончательный приговор?

— Неизменный! — опять вскричали в один голос Береговые братья.

— Так приготовьте лодку, чтобы отвезти его на Акулий утес.

Несколько человек выбежали исполнять приказание.

Напрасно упрашивал Медвежонок, чтобы несчастному по крайней мере дозволено было застрелиться; флибустьеры остались неумолимы.

Через несколько минут крепко связанного Пальника перенесли в лодку, которая удалилась от Пор-Марго, неся на борту караул из десяти флибустьеров с Монбаром во главе, который сам хотел исполнить приговор.

А приговор был ужасен.

Акулий утес, находящийся в открытом море в шести лье от берега, выступал на несколько футов над поверхностью воды, но волны полностью покрывали его во время прилива.

Человека, осужденного неумолимым, но справедливым флибустьеров, бросали без оружия и без пищи на этой скале, где он должен был ожидать смерти в жестоких пытках, душевных и телесных.

Вот какая участь предстояла Пальнику.

За час до восхода солнца, когда начинался прилив, к пристани причалила лодка; Монбар и его товарищи вышли на берег с холодным спокойствием людей, исполнивших свой долг.

Судя по всему, в это время буканьер уже завершил свой земной путь.


Читать далее

Густав Эмар. Медвежонок Железная Голова
Беседа в виде вступления, в которой автор сообщает читателю, как нежданно-негаданно оказался рассказчиком следующего повествования 26.01.15
ГЛАВА I. В которой автор встречается с капитаном Медвежонком Железная Голова 26.01.15
ГЛАВА II. Как играли в кости бывший слуга и его хозяин и что за этим последовало 26.01.15
ГЛАВА III. Каким образомкапитан Железная Голова употребил богатство, выигранное у прежнего хозяина 26.01.15
ГЛАВА IV. Как флибустьеры нашли Польтэ, который один-одинешенек оцеплял полусотню испанцев 26.01.15
ГЛАВА V. Что произошло на равнине между испанцами и Береговыми братьями и как они расстались 26.01.15
ГЛАВА VI. Как «Задорный» снялся с якоря и какой договор о разделе добычи капитан Медвежонок Железная Голова заставил экипаж скрепить присягой 26.01.15
ГЛАВА VII. Каким образом Медвежонок Железная Голова купил у испанцев припасы, в которых нуждался, и как достал себе проводника 26.01.15
ГЛАВА VIII. Как беседа двух девушек окончилась рыданиями 26.01.15
ГЛАВА IX. Дон Энрике Торибио Морено предстает в выгодном свете 26.01.15
ГЛАВА X. Как толковали два матроса и что из этого вышло 26.01.15
ГЛАВА XI. Как встретились «Задорный» и «Сан-Хуан-Батиста» 26.01.15
ГЛАВА XII. Как донья Лилия полностью одобрила свою кузину 26.01.15
ГЛАВА XIII. В которой дон Торибио и его приятель беседуют о кое-каких своих делах 26.01.15
ГЛАВА XIV. Капитан Бартелеми приставляет глаз к щели, чтобылучше видеть, а ухо прикладывает к перегородке, чтобы лучше слышать 26.01.15
ГЛАВА XV. Капитан Бартелеми отправляетсяза своим ружьем 26.01.15
ГЛАВА XVI. Как капитан Бартелеми встретил старых друзей 26.01.15
ГЛАВА XVII. Медвежонок Железная Голова испытывает приятную неожиданность благодаря своему брату-матросу 26.01.15
ГЛАВА XVIII. Дон Торибио Морено начинает тревожиться 26.01.15
ГЛАВА XIX. План атаки 26.01.15
ГЛАВА XX. В которой дон Торибио замечает, что предчувствия его не обманули 26.01.15
ГЛАВА XXI. Дон Хосе Ривасде Фигароа исповедуется дону Лопесу Альдоа Сандовалю 26.01.15
ГЛАВА XXII. Развязка 26.01.15
ГЛАВА II. Как играли в кости бывший слуга и его хозяин и что за этим последовало

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть