Онлайн чтение книги Плавающий город
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Выйдя из зала, я поднялся на палубу вместе с капитаном Корсиканом. Ночь была темная, на небе ни звездочки. Вокруг корабля царил полный мрак. С большим трудом можно было различить вахтенных, медленно расхаживавших по шкафуту.

Вдохнув полной грудью свежий морской воздух, капитан сказал:

— В зале очень душно. Здесь по крайней мере есть чем подышать! Сто кубических метров свежего воздуха в сутки для меня положительно необходимы.

— Дышите, дышите хорошенько, — сказал я ему, — тут на всех хватит свежего воздуха. Кислород действительно великолепная вещь! К сожалению, надо признаться, что парижане и жители Лондона знакомы с ним только понаслышке.

— Да, — отвечал капитан, — они ему предпочитают углекислоту. Что ж, у каждого свой вкус! А вот мне этот газ противен даже с шампанским.

Беседуя таким образом, мы прогуливались. Густые клубы дыма вместе с искрами вырывались из черных труб. Стук машин смешивался с завыванием ветра в железных вантах. Каждые четверть часа среди этого шума раздавались голоса вахтенных матросов, выкрикивавших следующие слова: «All's well! All's well!» Это означало, что все обстоит благополучно. Иначе, впрочем, и быть не могло, так как все было предусмотрено для благополучного прохождения по этому опасному пути, который часто загромождался льдинами. Каждые полчаса по приказанию капитана матрос черпал ведро воды для изменения температуры, и упади она хоть на один градус, капитан, не задумываясь, изменил бы путь. Ему было известно, что две недели тому назад в этом самом месте затерло льдом пароход «Pereiere», и он боялся подвергнуться той же участи. Всю ночь продежурил он сам, стоя на мостике с двумя офицерами, из которых один следил за работой колес, а другой наблюдал за вантом. Кроме того, лейтенант и два матроса стояли на вахте на шкафуте, в то время как штурман с матросами находились на стеме корабля. Благодаря предусмотрительности и деятельности капитана пассажиры могли спать совершенно спокойно.

Обойдя весь корабль, мы с капитаном Корсиканом остановились на корме. Нам не хотелось еще забираться в душные каюты, и мы стояли, беседуя как мирные граждане па площади своего города.

Сначала нам показалось, что мы тут одни, но вскоре мы заметили человека, неподвижно стоявшего у перил. Пристально вглядевшись в него, капитан воскликнул:

— Это Фабиан!

Действительно, это был он. Я тоже узнал его. Он так был погружен в какое-то немое созерцание, что не расслышал нас. Глаза его горели; казалось, он не мог оторвать их от угла рубки. Я решил не беспокоить его, но Корсикан подошел к нему.

— Фабиан? — позвал он.

Фабиан не отвечал. Очевидно, он не слышал этого оклика. Подойдя ближе, Корсикан еще раз позвал его. Фабиан вздрогнул и быстро повернулся.

— Тише! — сказал он, указывая рукой на тень, которая тихо двигалась вдали. Потом, грустно улыбнувшись, он прибавил:

— Это черная женщина!

Я вздрогнул. Корсикан схватил меня за руку, и я почувствовал, что он тоже дрожит. Мы оба подумали, что это то самое привидение, о котором говорил доктор Питферж.

Фабиан не сводил с него глаз. Я с замирающим сердцем всматривался в эту фигуру, едва заметную в темноте. Но вот она стала обрисовываться все ясней и ясней. Она то продвигалась вперед, то останавливалась, как бы не решаясь продолжать путь, то опять направлялась к нам. Наконец, шагах в десяти от нас, она остановилась. Я ясно различил женскую фигуру, закутанную в широкий плащ, лицо ее было покрыто густой вуалью.

— Безумная! Безумная! Не правда ли? — прошептал Фабиан.

Как оказалось впоследствии, это была действительно безумная, но Фабиан нас не спрашивал, он говорил сам с собой.

Между тем она подошла ближе. Сквозь вуаль было видно, как блестели ее глаза, устремленные на Фабиана. Он замер. Остановившись перед ним, она положила свою руку ему на сердце, как бы желая сосчитать его биение, затем повернулась и скрылась во тьме.

Фабиан упал на колени.

— Это она! — прошептал он.

Потом, покачав головой, прибавил:

— Нет, это была галлюцинация.

Капитан Корсикан взял его под руку.

— Пойдемте, Фабиан, пойдемте, — сказал он, уводя своего несчастного друга.