Онлайн чтение книги По ту сторону занавеса
Глава XI. Мутная вода начинает проясняться

Флэннери вышел, а мисс Морроу потянулась за пальто. Кирк неохотно подал его.

– Вы и в самом деле должны уже идти? – спросил он.

– Да, мне надо вернуться в контору. Накопилось много работы. Прокурор не дает покоя, требуя сообщить ему о результатах следствия, я же вынуждена рапортовать ему лишь о новых загадках. И никаких достижений. Я уже сомневаюсь, что когда-нибудь в жизни смогу сообщить ему что-нибудь другое.

– Я надеялся, что сегодня мы продвинемся вперед миль на семь, – заметил Чан. – А получается – придется ждать до понедельника.

– До понедельника? – удивилась девушка. – Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что жаждал бы еще раз пригласить сюда мисс Глорию Гарленд. Мой кузен Вилли Чан, который любит выражаться вульгарно, в данном случае непременно бы заметил, что он что-то чует. Однако, позвонив ей сегодня утром, я узнал – она уехала в Дель Монте и вернется лишь вечером накануне воскресенья.

– Мисс Гарленд? А она тут при чем? Что у нее общего с нашим делом?

– Будущее покажет. Может, и много общего, а может, и совсем ничего. Вот я и говорю – все зависит от моего носа. Доживем до понедельника.

Мисс Морроу тяжело вздохнула.

– До понедельника еще столько времени… Сегодня у нас только четверг.

Чан тоже вздохнул.

– И меня это весьма огорчает. Вы помните мое торжественное обещание отбыть отсюда на следующем корабле? То есть в среду. Мой крошка сынок с нетерпением ждет моего возвращения.

– Будьте терпеливы! – рассмеялся Кирк. – Бывает, что врачу самому приходится пользоваться лекарством, выписанным для пациента.

Чарли Чан печально пожал плечами.

– Я знаю, и уверяю вас, мне очень часто приходится пить данное лекарство, причем в больших количествах. И когда я говорю «терпение», то прежде всего рекомендую его другим, мне же самому оно не доставляет большого удовольствия.

– Вы как-нибудь намекали капитану Флэннери? – поинтересовалась мисс Морроу.

Детектив рассмеялся.

– Разве можно рассказать об океане лягушке, живущей в глубоком колодце? – спросил он. – Или мотыльку о зимних снегах и морозах? Они же не поймут даже, о чем идет речь. А почтенный капитан просто высмеял бы меня, не представь я ему железные доказательства. Очень надеюсь сделать это в понедельник.

– А пока же, значит, нам остается лишь ждать и наблюдать, – грустно заметила девушка.

– Вы будете ждать, а уж мне оставьте наблюдение, – галантно предложил китаец.

Кирк проводил мисс Морроу к выходу.

– До свидания, – печально произнес он. – И умоляю, что бы ни случилось, не потеряйте рецепт на лимонный пирог, или как там его…

– Намеки и напоминания излишни, – рассмеялась девушка. – Я и без того его отлично помню.

Кирк вернулся в комнату. Внимательно поглядев на него, Чан мягко заметил:

– Очень милая молодая особа, не так ли?

– Она очаровательна! – пылко согласился молодой человек.

А китайский детектив продолжал:

– Какая жалость, что свою цветущую молодость девушка растрачивает на такое сухое мужское занятие. Ей гораздо больше подошли бы радости материнства.

Теперь рассмеялся молодой человек.

– А вы сами это ей скажите, – предложил он.

В пятницу Чану позвонил Билл Ранкин. Сообщил, что внимательно перерыл все архивы «Глоб» за тысяча девятьсот тринадцатый год. Работенка оказалась очень нелегкой и занудной, а главное – напрасной. Ни одного упоминания об Эве Дюран не встретилось. Похоже, в те годы редакцию не интересовали зарубежные события.

– Теперь попробую порыться в публичной библиотеке, – пообещал репортер. – И хотя я чертовски занят, сделаю все, что в моих силах. Не может быть, чтобы ни одна из нью-йоркских газет не поместила ни одной заметки о таком событии…

– Я вам так признателен за ваши труды, – прочувствованно начал Чарли Чан, – так признателен, что и сказать нельзя. Редко кто…

– И ничего особенного, – перебил его репортер. – Я просто рабочая лошадка, и если добуду нужные вам сведения, не протянув копыт… Во всяком случае, как только что-нибудь найду, немедленно вам сообщу.

Пришла суббота. Ничто не нарушало спокойной жизни в квартире Барри Кирка. Парадиз, как всегда, с присущим ему достоинством, важно и даже величественно исполнял свои обязанности, видимо, не догадываясь о подозрениях, подобно темной грозовой туче сгущающихся над его головой. Чан продолжал внимательно изучать произведения полковника Джона Битэма. Вот он покончил с дневниками и теперь методично листал одну за другой другие книги полковника, словно надеясь найти в них какие-то улики или хотя бы намеки.

В эту субботу хозяин Кирк-хауса обедал не дома, так что Чану обед был подан одному. После обеда Чарли опять отправился в китайский квартал. Он не очень надеялся найти там что-нибудь, но что-то влекло детектива туда с непреодолимой силой. На сей раз он не пошел в гости к кузену, а просто прохаживался по оживленной Гранд-авеню. Вот внимание детектива привлекла яркая разноцветная реклама театра «Мандарин», и Чарли не торопясь пошел в ту сторону. Китайцы с их многовековой культурой и сейчас предпочитают кино живое слово театра. У входа в театр теснилась такая толпа, что Чарли замедлил шаг. В принципе детектив редко бывал в театрах, довольствуясь драмами и трагедиями, которые ему то и дело преподносила жизнь, но сегодня был не прочь увидеть театральное представление.

И тут в толпе он вдруг заметил Вилли Ли, маленького скаута, который в субботний вечер своим добрым поступком разбил в прах так хорошо задуманный план детектива.

Чарли с улыбкой подошел к мальчику.

– Вот мы и снова встретились, – сказал он скауту на кантонском говоре. – Очень рад, ведь тогда я ушел, так и не поблагодарив тебя за твою заботу. Большое спасибо, что ты привел тогда ко мне врача.

Мальчишка так и расплылся в улыбке, узнав Чарли Чана.

– Смею ли я поинтересоваться, как вы теперь себя чувствуете? – заботливо произнес он.

Чарли положил руку на плечо заботливого скаута.

– У тебя доброе сердце, мой мальчик. Спасибо, нога почти зажила. Но скажи, сегодня ты уже успел совершить добрый поступок?

Мальчик даже сморщил лоб, честно стараясь ответить на вопрос родственника. И вынужден был признаться:

– Пока нет. И вообще, такая возможность выпадает на мою долю очень редко. К сожалению.

– Не только на твою. Но сегодня у тебя может появиться такая возможность. Видишь ли, я собираюсь пойти на представление в этом театре, и если ты согласишься пойти со мной, то сможешь совершить столько добрых поступков, что тебе хватит их не на один день. У мальчишки загорелись глаза.

– А как?

– Наверное, тебе известно, что каждый актер, кроме обычной зарплаты, получает от театра прибавку в двадцать пять центов, нечто вроде премии за взрыв аплодисментов, адресованных определенному актеру. Согласен быть моим гостем? А я хоть немного отблагодарю тебя за то твое прежнее доброе дело.

Умному мальчишке не пришлось два раза повторять такое баснословно выгодное предложение. И в театр бесплатно сходить, да еще при этим совершить столько добрых поступков!

Чарли купил два билета, и вот они с Ли заняли свои места в зале. Царящие там шум и гвалт не смутили Чарли. Дело привычное. К тому же зал был переполнен. Наверное, их ждет что-то интересное.

Представление уже началось. Китайская драматическая труппа с присущей ей жестикуляцией исполняла знаменитую историческую драму.

Украдкой осмотревшись, гавайский детектив понял, что зрители в зале – исключительно китайцы. Китаянки обрядились в свои лучшие шелковые платья, по-праздничному одели и детишек, которые небольшими группами играли друг с другом в боковых проходах зала неподалеку от своих мамаш. Те же из них, которые захватили в театр и грудных младенцев, время от времени посылали со служителем захваченную из дому бутылку молока, чтобы разогреть ее в буфете.

Оркестр из шести музыкантов ни на минуту не переставал играть, лишь несколько снижая громкость в наиболее драматических моментах пьесы, зато комические сцены сопровождались усиленным грохотом барабанов и усиленными звуками дудок.

Чан перестал оглядываться и все внимание уделил пьесе. Актеры были отличными. Особенно отличались актрисы, грациозные и обаятельные. И все же в одиннадцать часов детектив предложил мальчику покинуть зал – время позднее, его отец будет беспокоиться.

– Мой не будет беспокоиться, – заверил его мальчик. – Он знает: на скаута можно положиться.

И все же Чарли вывел мальчика в холл, где угостил его сосиской и чашкой кофе (лишь буфет в театре был американским).

Когда затем они уже шли по улице в направлении к району восточных апартаментов, Чарли Чан спросил мальчика о том, кем бы тот хотел стать в будущем. Вилли Ли не сомневался.

– Я хотел бы стать путешественником, как мой кузен Ли Гунг.

– А, тот самый, что работает у полковника Битэма! – кивнул Чан. – Наверняка кузен рассказывал тебе о путешествиях со своим хозяином.

– Очень много рассказывал. И все они такие интересные! – подтвердил скаут. – Нельзя не восхищаться мистером Битэмом. Это великий человек!

– Так ты считаешь его великим человеком?

– А как же иначе? – удивился мальчик. Это сильный человек с железным характером, очень храбрый, суровый, но справедливый. А мы, скауты, знаем, что руководитель и должен быть таким. Кузен Ли приводил множество примеров, когда полковник проявлял храбрость и решительность, он всегда умел принять верное решение. Ведь случалось, среди его погонщиков вспыхивал бунт, и полковник всегда легко его подавлял.

– …Хватался за оружие… – подсказал Чарли Чан.

– Да, и один подавлял бунтовавших погонщиков. Те сразу теряли смелость и во всем подчинялись полковнику.

– Наверное, не сомневались, что в случае сопротивления полковник мог пустить в ход оружие, – подсказал Чарли.

Скаут подтвердил:

– Не только не сомневались, но и по собственному опыту знали. Мне никогда не забудется один эпизод, – возбужденно продолжал Ли, – который произошел в самом сердце пустыни. Мне рассказал о нем Ли Гунг. Полковник собрал своих погонщиков и рассказал, как они должны себя вести в этих глухих местах. И тут один из ничтожных бродяг, взятый полковником из жалости погонщиком верблюда, сделал именно то, что полковник им только что запретил.

– И что? – с интересом воскликнул Чарли Чан.

– И в ту же секунду уже лежал мертвым на песке, пробитый пулей, попавшей прямо в сердце! – с гордостью ответил мальчик.

– Вот как! – задумчиво произнес детектив. – Я ожидал чего-то в таком роде от этого человека, но ни в одной из его книг мне не попалось описания этого случая.

Но вот они подошли к дому кузена Чарли Чана, и мальчик вежливо попрощался с детективом, заверив Чарли, что тот сегодня совершил очень добрый поступок по отношению к нему, Вилли Ли.

Детектив улыбнулся.

– Уж и не знаю, кто из нас двоих его совершил. Мне доставило большое удовольствие поговорить с тобой. Надеюсь, еще встретимся.

– Мне тоже очень бы хотелось этого! – горячо заверил своего старшего кузена мальчик. – До встречи!

Чан неторопливо направился к небоскребу Кирков. Все его мысли были заняты полковником Битэмом. Сильный, целеустремленный характер. Такой человек без колебаний убьет любого, вставшего у него на пути. Есть над чем подумать.

В воскресенье Барри Кирк позвонил мисс Морроу и предложил ей совершить поездку за город, в какое-нибудь живописное место, прогуляться, а заодно там и пообедать. Немного проветриться, – добавил он.

– Очень мне понравились ваши последние слова, – заверила Кирка девушка. – Выходит, я и в самом деле произвожу такое впечатление…

– Какое? – удивился Барри.

– Запыленной и даже несколько заплесневелой особы, – пояснила помощник прокурора.

– Ну, знаете ли, – горячо запротестовал молодой человек, – вы прекрасно понимаете, что именно я имею в виду, и нечего приписывать мне всякие глупости. Просто вам необходимо оставаться такой же милой, умной и сообразительной, ведь я все еще не теряю надежды отведать обещанный пирог.

Они провели счастливый беззаботный день, разъезжая в удобном автомобиле по проселочным дорогам, вдали от больших городов. Вечером, помогая даме выйти из автомобиля, Кирк напомнил своей спутнице:

– А ведь завтра Чарли собирался проверить, насколько хорош у него нюх.

– Как вы думаете, что он имел в виду?

– Понятия не имею, – сознался Кирк. – И знаете, у меня создается странное ощущение: чем больше я с ним общаюсь, тем загадочнее он для меня становится. Надеюсь все же, это окажется очень полезным для нас…

– …И прояснит мрак, окутывающий тайну! – высказала мисс Морроу их общую надежду. – А мне так нужно пролить на эту тайну хоть капельку света! Впрочем, прощайте, – протянула она руку спутнику. – Вы были так милы сегодня и проявили столько терпения по отношению ко мне…

Молодой человек тут же воспользовался представившимся случаем и попросил девушку дать ему возможность еще раз проявить себя столь выдающимся образом.

– Да что я плету – еще раз! – тут же спохватился он. – Не один, а тысячу раз! С течением времени я буду делаться все милее…

– Это что, угроза? – рассмеялась мисс Морроу.

– Да нет же, просто обещание. Надеюсь, вы не имеете ничего против?

– Разумеется, нет. С какой стати? Спокойной ночи.

Наступило утро понедельника. Чарли Чан был бодр и полон энергии. Он позвонил Глории Гарленд и с радостью услышал ее голос в телефонной трубке. Актриса согласилась приехать к десяти, и Чарли немедленно связался с мисс Морроу, попросив ее прибыть тоже к этому времени и захватить с собой капитана Флэннери.

А затем обратился к хозяину дома со странной просьбой – отправить куда-нибудь из дому камердинера, пояснив, что ему очень нужно, чтобы утром до полудня Парадиза не было в доме.

Кирк сразу же согласился.

– Нет ничего легче. Отправлю его купить мне удочки и еще кое-что к ним. Правда, рыбной ловлей я не занимаюсь, но не мешает иметь в доме нужное для этого оборудование, не правда ли?

За четверть часа до назначенного времени Чарли Чан отправился за своей шляпой, сообщив, что намерен лично встретить актрису у входа и привезти ее наверх.

Спустившись вниз, он пристроился у входных дверей громадного здания.

Увидел, как вошли мисс Морроу с капитаном Флэннери, но не подошел к ним, лишь издали приветствовал их. Удивленные, они поспешили наверх, где их встретил Барри Кирк.

– Вот и мы! – пробасил капитан, опускаясь на стул. – Интересно, что там этот сержант еще выдумал? Если окажется, что вызвал меня ради какого-то пустяка, ей-богу велю его силой депортировать в Гавайи. Слишком много у меня на сегодня дел, чтобы попусту растрачивать время.

– Не сомневаюсь, у Чана были серьезные основания вызвать вас, – заверил Барри сердитого капитана. А я надеюсь, вы не преминули уделить необходимое внимание лифтерше Дженни Джером или, как ее там, Грейс Лейн?

– Разумеется. Мои парни не спускают с нее глаз.

– Им удалось что-нибудь узнать?

– Ровно ничего. Снимает комнату на Повелл-стрит. Насколько удалось выяснить, все вечера она проводит дома и посторонними делами не занимается.

А внизу, в холле, Чарли Чан здоровался с Глорией Гарленд и рассыпался в похвалах.

– Вы, как всегда, точны, мисс. Минута в минуту. Очень ценное качество.

– Я пришла по вашей просьбе, но совершенно не представляю, чего вы от меня хотите, – отвечала та. – Прошлый раз я рассказала обо всем, что знаю.

– Разумеется, разумеется. И все же прошу оказать мне честь и разрешить сопроводить вас наверх.

Чарли ввел свою спутницу в лифт, который обслуживала черноволосая, и вскоре они с Глорией Гарленд уже вошли в гостиную Кирка.

– А, вот мисс Морроу и капитан! Значит, все в сборе, – обрадовался Чарли и попросил свою спутницу тоже сесть в одно из кресел.

Актриса, явно удивленная, повиновалась. И, не удержавшись, спросила капитана, что им еще от нее требуется. Тот пожал широкими плечами, заявив, что лично ему больше ничего от нее не требуется, а вызвали ее сюда по просьбе сержанта Чарли, у которого какие-то свои вопросы к ней.

Чарли Чан, улыбнувшись, подтвердил:

– Да, мы побеспокоили вас по моей просьбе, и я очень надеюсь, что не причинили вам особых хлопот.

– Да нет, ничего, но все же…

– Сейчас удовлетворю ваше любопытство, – заторопился китайский детектив. – Вы рассказали нам об одной молодой девушке, Мари Лантельм, исчезнувшей в Ницце самым таинственным образом. Не сочтите за труд ответить: вам не доводилось ни разу видеть ее с тех пор?

– Нет, разумеется, нет, – не скрывая удивления ответила актриса.

– А вы уверены, что обязательно узнали бы ее, встретив? – не отставал сержант полиции.

– Конечно уверена, я ее очень хорошо знала. Маленькие глазки сержанта так и вонзились в глаза женщины.

– И у вам нет никакой причины скрыть от нас такую встречу, если бы она состоялась? Напоминаю, вы отвечаете представителям закона.

Женщина удивилась еще больше такой дотошности, но, похоже, совсем не испугалась.

– Да нет же! – твердо ответила она. – Зачем мне нужно скрывать от вас такое? Скажу, если встречу, но я пока ее не встречала с тех пор.

– Прекрасно! – вскочил со стула Чарли Чан. – Будьте добры, посидите здесь еще немного до моего возвращения, прошу вас.

И Чан выскочил из салона, поспешив к лестнице, ведущей вниз.

Оставшиеся молчали, удивленно переглядываясь. Чарли вернулся очень быстро, пропустив вперед лифтершу Грейс Лейн, в которой миссис Эндерби узнала Дженни Джером.

Лифтерша вошла в комнату спокойно и остановилась, не зная, чего от нее хотят. Вся ее фигурка с ног до головы была ярко освещена солнцем. При виде нее Глория Гарленд вздрогнула и вскочила с места.

– Мари! – вскричала она. – Мари Лантельм! Откуда ты здесь взялась?

У присутствующих перехватило дыхание. В узких глазках гавайского детектива блеснули искорки триумфа. Молодая женщина казалась совершенно спокойной.

– Привет, Глория! – ответила она. – Вот мы и встретились снова.

Потрясенная мисс Гарленд не могла успокоиться.

– Но где ты была столько времени? И зачем тогда сбежала? Что случилось? Мы тогда все…

Грейс Лейн перебила бывшую подругу.

– Как-нибудь в другой раз, Глория.

Преодолев, наконец, изумление, капитан Флэннери взял себя в руки и встал с кресла.

– Нет уж, извините, – веско начал он. – Давайте-ка это сразу выясним.

С грозным видом он подошел к лифтерше.

– Вы – Мари Лантельм?

– Да, когда-то я была ею.

– Двенадцать лет назад вы выступали в том же актерском ансамбле, что и мисс Гарленд? В Ницце? И внезапно исчезли?

– Да.

– А почему, позвольте узнать.

– У меня для этого были веские причины. Выяснилось, что я не выношу сцену. А меня наверняка заставили бы играть силой. Вот я и сбежала.

– Гм… А семь лет назад вы были моделью в Нью-Йорке. Тогда вас звали Дженни Джером. И вы опять бесследно исчезли.

– По той же причине. Мне не очень нравилась моя работа и я рассталась с ней без сожаления. Похоже, меня толкало на это какое-то внутреннее беспокойство.

– Возможно. И вы каждый раз меняли фамилии.

– Я хотела начать жизнь с начала, ну как вы не понимаете! Стать кем-то совсем другим. Совсем другой женщиной.

Окинув женщину суровым взглядом, капитан веско заметил:

– Все это выглядит довольно странно, моя милая. Как это – совсем другой женщиной?

– Это лишь для полицейского выглядит странно, – не побоялась возразить грозному следователю Мари Лантельм.

– Да, я полицейский, и в соответствии с законом снимаю с вас показания. Прошу говорить понятнее. И только правду.

– Я и говорю правду. А закон мне не страшен, я не сделала ничего противозаконного. Поэтому я и не боюсь вас.

– Возможно, и так. Тогда скажите мне, что вам известно о сэре Фредерике Брусе.

– Мне известно, что это был знаменитый детектив из Скотленд-Ярда, и его во вторник вечером убили в конторе мистера Кирка.

– Вы его видели до того, как он сюда приехал?

– Нет, мистер, никогда не видела.

– Но слышать-то о нем слышали еще раньше?

– Нет, до этого страшного вечера и не слышала.

Ее спокойные, вежливые ответы, похоже, обескуражили капитана, и он уже не знал, о чем бы ее еще спросить. И вообще, что с ней делать.

Наконец придумал.

– А это вы обслуживали лифт во вторник вечером?

– Да, именно я.

– И вы не догадываетесь, по какой причине сэр Фредерик разыскивал вас? Почему он искал Мари Лантельм или Дженни Джером, или как вас там зовут по-настоящему?

Женщина нахмурилась, напряженно раздумывая о чем-то. Потом спросила:

– Сэр Фредерик искал меня? Не может быть. Я ничего об этом не знаю. Понятия не имею.

– Тогда я вам вот что скажу, моя милая. Хочу, чтобы вы знали: вы являетесь очень важным свидетелем по делу гибели сэра Фредерика, и я не выпущу вас из рук.

Женщина улыбнулась.

– Я уже поняла это, мистер. Последние дни за мной очень тщательно следили.

– С сегодняшнего дня за вами станут следить еще тщательнее! – рявкнул капитан. – Один неверный шаг – и вы окажетесь за решеткой. Понятно?

– Разумеется, я все прекрасно поняла.

– Вот и хорошо. А сейчас возвращайтесь на свое рабочее место, я вас вызову, когда вы снова понадобитесь.

– Благодарю вас, – улыбнулась Мари Лантельм и вышла из комнаты.

Капитан Флэннери обратился к мисс Гарленд:

– Вы узнали ее уже вчера вечером, правда?

– Да нет же! – вскричала актриса. – Вот только сегодня утром в ярком солнечном свете я узнала Мари…

– И этого вполне достаточно, – закончил за нее Чарли Чан. – Мы вам очень благодарны за помощь следствию. А теперь вы тоже можете быть свободны.

– Да, пока можете быть свободны, – важно подтвердил и капитан. – Спуститесь на другом лифте. И пока длится следствие, вам запрещено общаться со своей бывшей приятельницей. Понятно?

– Понятно, я так и сделаю, – послушно заверила представителя власти Глория Гарленд. – Кажется, она очень жалеет, что я ее опознала. Надеюсь, из-за меня у нее не будет неприятностей.

– Посмотрим, – пробормотал суровый капитан, а Барри Кирк проводил гостью до двери.

Чарли Чан сиял.

– Как видите, чутье меня не подвело, – рассмеялся он.

– Хорошо, а что теперь? – обернулся к нему капитан. – Сначала оказывается, что лифтерша – это Дженни Джером, а потом вдруг выясняется – вовсе нет. Именно она Мари Лантельм. Что все это означает?

– Это может означать только одно, – тихо произнесла мисс Морроу.

– Капитан только делает вид, что ничего не понимает, – добавил Чарли Чан. – Не может же он и впрямь быть таким тупым.

– Ну-ну, потише! – напыжился капитан. – О чем это вы?

– Да о моем предчувствии, которое так точнехонько оправдалось, – пояснил сержант. – Оказалось, что эта лифтерша – Дженни Джером. Затем она же оказывается Мари Лантельм. И вы еще спрашиваете, что это значит? Это значит, что она может оказаться и Эвой Дюран.

– Разрази меня бог! – вырвалось у капитана. А Чарли Чан спокойно продолжал:

– Обратите внимание, как начинает проясняться мутная вода. Однажды темным вечером, где-то в Индии исчезает Эва Дюран. Пятнадцать лет назад. Спустя четыре года она всплывает в Ницце, уже в роли актрисы. Что-то происходит, не исключено, что ее кто-то узнал, и она исчезает вновь. Проходят еще четыре года, и вот мы обнаруживаем ее в Нью-Йорке, в роли манекенщицы крупного салона моделей. И опять что-то происходит, и опять бегство. Женщина исчезает вновь, и где же теперь мы ее встречаем? Здесь, в Сан-Франциско. Похоже, обстоятельства изменились к худшему, и она устраивается на более скромную работу. И тут появляется сэр Фредерик, который все еще ищет Эву Дюран.

– Все это так, ясно как солнце, – кивнула помощник прокурора.

– Или как озеро в тихий вечер, – поддержал девушку Чарли Чан. – И хотя сэр Фредерик много лет разыскивает эту девушку, ее он никогда в глаза не видел. Здесь не нашлось никого, кто бы знал ее в лицо и мог бы подтвердить личность Эвы Дюран. Он вспоминает, что некогда она выступала под именем Мари Лантельм, а затем Дженни Джером. Узнает, что в вашем большом городе находятся как минимум две особы, знавшие некогда женщину под этими именами. По его просьбе их обеих приглашают на один обед, надеясь, что хотя бы одна из них опознает разыскиваемую им Эву Дюран.

Капитан Флэннери внимательно слушал китайца, расхаживая по комнате.

– Как знать, как знать… Могло быть и так, но все это слишком хорошо, чтобы быть правдивым. Однако некоторые доводы убеждают, рассуждаете вы логично, и, если эта женщина и в самом деле Эва Дюран, я не имею права оставлять ее на свободе. Надо сразу же взять ее под стражу. Еще сегодня. Я просто обязан это сделать! Вот только если бы я в этом полностью был уверен…

– Так я же толкую вам! – чуть не вышел из себя Чарли Чан, но сдержался.

– А я внимательно слушаю, и все же вы меня не во всем убедили. Это все ваши домыслы, а где доказательства? Ведь что вы нам сейчас доказали? Лишь то, что вот эта женщина скрывалась в свое время под теми двумя фамилиями, но это же не доказывает автоматически, что она – Эва Дюран.

Зазвонил телефон. Трубку поднял Барри Кирк и тотчас передал ее капитану.

– Вас.

– Да, Флэннери. Слушаю вас, шеф. Что?! Вы не шутите? Прекрасно! Очень признателен вам, шеф. Разумеется, я сделаю это.

Положив трубку, он с широкой улыбкой повернулся к собравшимся.

– Очень скоро мы убедимся, действительно ли вы такой догадливый, сержант. Я велю удвоить наблюдение за этой женщиной, приставлю к ней еще двух моих парней. Но до утра больше ничего не буду предпринимать по отношению к подозреваемой. Да, да, мои милые, только это. А завтра вечером уже буду точно знать, является ли она Эвой Дюран. Или нет.

– Какой-то вы слишком загадочный, капитан, – обронил Барри Кирк.

– Да, да, ваши слова исполнены таинственности, – поддержал его гавайский детектив.

Капитан Флэннери снизошел до объяснений.

– Начальник полиции получил телеграмму, что сегодня в четырнадцать тридцать в Сан-Франциско приезжает инспектор Дуфф из Скотленд-Ярда. А вместе с ним прибудет единственный человек на свете, который, без всяких сомнений, с первого же взгляда узнает Эву Дюран.

И в ответ не немой вопрос присутствующих с торжеством выпалил:

– Инспектор привезет с собой не кого иного, как ее мужа… Эрика Дюрана!