Онлайн чтение книги Поэзия и проза Древнего Востока
Литература Вавилонии

^I.1 О все видавшем до края, мира,

О познавшем моря, перешедшем все горы,

О врагов покорившем вместе с другом ,

О постигшем премудрость, о все проницавшем:

⁵ Сокровенное видел он, тайное ведал,

Принес нам весть о днях до потопа,

В дальний путь ходил, но устал и смирился,

Рассказ о трудах на камне высек,

Стеною обнес Урук огражденный,

¹⁰ Светлый амбар Эа́ны [229] Эана — храм (см. прим. к «Послы Аги…», 31). В Шумере храмы были обычно окружены хозяйственными постройками, где держали урожай с храмовых имений; эти постройки сами считались священными. священной. —

Осмотри стену, чьи венцы, как по нити,

Погляди на вал, что не знает подобья,

Прикоснись к порогам, лежащим издревле,

И вступи в Эану, жилище Иштар, —

¹⁵ Даже будущий царь не построит такого, —

Поднимись и пройди по стенам Урука,

Обозри основанье, кирпичи ощупай:

Его кирпичи не обожжены ли

И заложены стены не семью ль мудрецами?

*Велик он более [всех человеков],

^II.1 На две трети он бог, на одну — человек он, [230]Этот стих, возможно, был начальным в СВ поэмы. Здесь он введен, чтобы дать общее представление о том, о чем шла речь в разрушенном месте НВ.

Образ его тела на вид несравненен ,

⁷  Стену Урука он возн осит.

Буйный муж, чья глава , как у тура, подъята,

Чье оружье в бою не имеет равных, —

¹⁰ Все его товарищи встают по барабану!

По спальням страшатся мужи Урука:

«Отцу Гильгамеш не оставит сына! [231]Речь идет о вызове всех работоспособных граждан Урука на постройку стен, так как городу в это время могли угрожать враги. Гильгамеш использует это для соблазнения дев Урука.

Днем и ночью буйствует плотью:

Гильга меш ли то, пастырь огражденного Урука,

¹⁵ Он ли пастырь сынов Урука ,

Мощный, славный, все постигший?

Матери Гильгамеш не оставит девы,

Зачатой героем, суженой мужу!»

Часто их жалобу слыхивали боги, [232]Речь идет либо об Ану , 6oгe неба и покровителе Урука, либо о Лугальбанде, бывшем царе, а ныне — личном боге-хранителе Гильгамеша (а по некоторым легендам — его отце).

Боги небес призвали владыку Урука:

²⁰ «Создал ты буйного сына, чья глава, как у тура, подъята,

Чье оружье в бою не имеет равных, —

Все его товарищи встают по барабану,

²³ Отцам Гильгамеш сыновей не оставит!

^23а Днем и ночью буйствует плотью:

Он ли — пастырь огражденного Урука,

²⁵ Он ли пастырь сынов Урука,

Мощный, славный, всё постигший?

Матери Гильгамеш не оставит девы,

Зачатой героем, суженой мужу!»

Часто их жалобу слыхивал А́ну .

³⁰ Воззвали они к великой Ару́ру: [233] Аруру — древнейшая, дошумерская богиня-мать, создательница людей. Ниже она отождествляется с Дингирмах и с Иштар , однако такое отождествление необязательно.

^30а «Аруру, ты создала Гильгамеша,

³¹ Теперь создай ему подобье!

^31а Когда отвагой с Гильгамешем он сравнится,

Пусть соревнуются, Урук да от дыха ет».

³³ Аруру, услышав эти речи,

^33а Подобье [234] Подобье — Дословно: «название», «слово», «имя». Имя считалось частью материальной сущности человека (и божества). Ану создала в своем сердце

³⁴ Умыла Аруру руки,

^34а Отщипнула глины, бросила на землю,

³⁵  Слепила Энкиду, создала героя.

^35а Порожденье полуночи, воин Нинурты, [235] Нинурта — бог-воин, сын Эллиля (см. ниже).

³⁶ Шерстью покрыто все его тело,

^36а Подобно женщине, волосы носит,

³⁷ Пряди волос как хлеба́ густые; [236]Дословно: «как богиня Нисаба». Нисаба — богиня хлебов, а также писцовой мудрости.

³⁸ Ни людей, ни мира не ведал,

^38а Одеждой одет он, словно Суму́кан. [237] Сумукан — бог-покровитель зверей. Его «одежда» — по-видимому, нагота (может быть, шкуры).

Вместе с газелями ест он тра́вы,

⁴⁰ Вместе со зверьми к водопою теснится,

Вместе с тварями сердце радует водою.

Человек — ловец-охотник

Перед водопоем его встречает.

⁴⁴ Первый день, и второй, и третий

^44а Перед водопоем его встречает.

⁴⁵ Увидел охотник — в лице изменился,

Со скотом своим домой вернулся,

Устрашился, умолк, онемел он,

В груди его — скорбь, его лик затмился,

Тоска проникла в его утробу,

⁵⁰ Идущему дальним путем [238] Идущему дальним путем…  — То есть мертвому (эвфемизм — для убережения от сглаза). стал лицом подобен.

^III.1 Охотник уста открыл и молвит, вещает он отцу своему:

«Отец, некий муж, что из гор явился, —

Во всей стране рука его могуча,

Как из камня с небес [239]Имеется в виду метеорит и метеоритное железо. крепки его руки, —

⁵ Бродит вечно по всем горам он,

Постоянно со зверьем к водопою теснится,

Постоянно шаги направляет к водопою.

Боюсь я его, приближаться не смею!

Я вырою ямы — он их засыплет,

¹⁰ Я поставлю ловушки — он их вырвет,

Из рук моих уводит зверье и тварь степную, —

Он мне не дает в степи трудиться!»

Отец его уста открыл и молвит, вещает он охотнику:

«Сын мой, живет Гильгамеш в Уруке,

¹⁵  Нет никого его сильнее ,

¹⁶ Во всей стране рука его могуча,

^16а Как из камня с небес, крепки его руки!

Иди , лицо к нему обрати ты,

Ему расскажи о силе человека.

Даст тебе он блудницу — приведи, ее с собою:

²⁰  Победит его женщина , как муж могучий!

Когда он поит зверье у водопоя,

Пусть сорвет она одежду, красы свои откроет, —

Увидев ее, приблизится к ней он —

Покинут его звери, что росли с ним в пустыне!»

²⁵ Совету отца он был послушен,

Охотник отправился к Гильгамешу ,

Пустился в путь, стопы обратил к Уруку,

Пред лицом Гильгамеша промолвил слово :

«Некий есть муж, что из гор явился,

³⁰ Во всей стране рука его могуча,

Как из камня с небес, крепки его руки!

Бродит вечно по всем горам он,

Постоянно со зверьем к водопою теснится,

Постоянно шаги направляет к водопою.

³⁵ Боюсь я его, приближаться не смею!

Я вырою ямы — он их засыплет,

Я поставлю ловушки — он их вырвет,

Из рук моих уводит зверье и тварь степную, —

Он мне не дает в степи трудиться!»

⁴⁰ Гильгамеш ему вещает, охотнику:

«Иди, мой охотник, блудницу Ша́мхат приведи с собою,

Когда он поит зверей у водопоя,

Пусть сорвет она одежду, красы свои откроет, —

Ее увидев, к ней подойдет он —

⁴⁵ Покинут его звери, что росли с ним в пустыне».

Пошел охотник, блудницу Шамхат увел с собою,

Отправились в путь, пустились в дорогу,

В третий день достигли условленного места.

Охотник и блудница сели в засаду —

Один день, два дня сидят у водопоя.

Приходят звери, пьют у водопоя,

^IV.1 Приходят твари, сердце радуют водою,

И он, Энкиду, чья родина — горы,

Вместе с газелями ест он травы,

Вместе со зверьми к водопою теснится,

⁵ Вместе с тварями сердце радует водою.

Увидала Шамхат дикаря-человека,

Мужа-истребителя из глуби степи:

«Вот он, Шамхат! Раскрой свое лоно,

Свой срам обнажи, красы твои да постигнет!

¹¹ Увидев тебя, к тебе подойдет он —

¹⁰ Не смущайся, прими его дыханье, [240]^{IV,11; IV,10} — в оригинале (далее ор.) — в обратном порядке.

Распахни одежду, на тебя да ляжет!

Дай ему наслажденье, дело женщин, —

Покинут его звери, что росли с ним в пустыне,

¹⁵ К тебе он прильнет желанием страстным».

Раскрыла Шамхат груди, свой срам обнажила,

Не смущалась, приняла его дыханье,

Распахнула одежду, и лег он сверху,

Наслажденье дала ему, дело женщин,

²⁰ И к ней он прильнул желанием страстным.

²¹ Шесть дней миновало, семь дней миновало —

^21а Неустанно Энкиду познавал блудницу,

Когда же насытился лаской,

К зверью своему обратил лицо он.

Увидав Энкиду, убежали газели,

²⁵ Степное зверье избегало его тела.

Вскочил Энкиду, — ослабели мышцы,

Остановились ноги, — и ушли его звери.

Смирился Энкиду, — ему, как прежде, не бегать!

Но стал он умней, разуменьем глубже, —

³⁰ Вернулся и сел у ног блудницы,

Блуднице в лицо он смотрит,

И что скажет блудница, — его слушают уши.

Блудница ему вещает, Энкиду:

«Ты красив , Энкиду, ты богу подобен, —

³⁵ Зачем со зверьем в степи ты бродишь?

Давай введу тебя в Урук огражденный,

К светлому дому, жилищу Ану,

Где Гильгамеш совершенен силой

И, словно тур, кажет мощь свою людям!»

⁴⁰ Сказала — ему эти речи приятны,

Его мудрое сердце ищет друга.

Энкиду ей вещает, блуднице:

«Давай же, Шамхат, меня приведи ты

К светлому дому святому, жилищу Ану,

⁴⁵ Где Гильгамеш совершенен силой

И, словно тур, кажет мощь свою людям.

Я его вызову, гордо скажу я,

^V.1  Закричу средь Урука: я — могучий,

Я один лишь меняю судьбы,

Кто в степи рожден, — велика его сила!»

«Пойдем, Энкиду, лицо обрати к Уруку , —

⁵  Где бывает Гильгамеш — я подлинно знаю:

Пойдем же , Энкиду, в Урук огражденный,

Где гордятся люди царственным платьем,

Что ни день, то они справляют праздник,

Где кимвалов и арф раздаются звуки ,

¹⁰ А блудницы красотою славны :

Сладострастьем пол ны, — сулят отраду —

Они с ложа ночн ого великих у водят.

Энкиду, ты не ведаешь жизни, —

Покажу Гильгамеша, что рад стенаньям.

¹⁵ Взгляни на него, в лицо погляди ты —

Прекрасен он мужеством, силой мужскою,

Несет сладострастье всё его тело,

Больше тебя он имеет мощи,

Покоя не знает ни днем, ни ночью!

²⁰ Энкиду, укроти твою дерзость:

Гильгамеш — его любят Ша́маш, [241] Шамаш — бог Солнца, а также справедливости, гаданий и оракулов, особый покровитель Гильгамеша.

А́ну, Э́ллиль и Э́а [242] Ану, Эллиль и Эйя (Эа) — триада верховных богов Шумера и Аккада; Эллиль (шумерск. Энлиль) — бог воздуха, ветров и обитаемой земли; обычно считался царем богов; Эйя (шумерск. Энки) — бог мирового пресноводного океана, на котором плавает земной круг, а также подземных вод, рек и каналов; он же бог мудрости, благосклонный к людям. его вразумили.

Прежде чем с гор ты сюда явился,

Гильгамеш среди Урука во сне тебя видел.

²⁵ Встал Гильгамеш и сон толкует,

^25а Вещает он своей матери:

«Мать моя, сон я увидел ночью:

Мне явились в нем небесные звезды,

Падал на меня будто камень с неба.

Поднял его — был меня он сильнее,

³⁰ Тряхнул его — стряхнуть не могу я,

Край Урука к нему поднялся,

Против него весь край собрался,

Народ к нему толпою теснится,

Все мужи его окружили,

³⁵  Все товарищи мои целовали ему ноги.

Полюбил я его, как к жене прилепился.

И к ногам твоим его принес я,

Ты же его сравняла со мною».

Мать Гильгамеша мудрая, — все она знает, — вещает она своему господину,

⁴⁰ Ни́нсун мудрая, — все она знает, — вещает она Гильгамешу:

«Тот, что явился, как небесные звезды,

Что упал на тебя, словно камень с неба, —

Ты поднял его — был тебя он сильнее,

Тряхнул его — и стряхнуть не можешь,

⁴⁷ Полюбил его, как к жене прилепился,

⁴⁶ И к ногам моим его принес ты,

⁴⁵ Я же его сравняла с тобою —

^VI.1 Сильный придет сотоварищ, спаситель друга,

Во всей стране рука его могуча,

Как из камня с небес, крепки его руки, —

Ты полюбишь его, как к жене прильнешь ты,

⁵  Он будет другом , тебя не пок инет —

Сну твоему таково толкованье».

Гильгамеш ей , матери своей, вещает:

«Мать моя, снова сон я увидел:

В огражденном Уруке топор упал, а кругом толпились:

¹⁰ Край Урука к нему поднялся,

¹¹ Против него весь край собрался,

¹² Народ к нему толпою теснится, —

¹⁴ Полюбил я его, как к жене прилепился,

¹³ И к ногам твоим его принес я,

¹⁵ Ты же его сравняла со мною».

Мать Гильгамеша мудрая, — все она знает, — вещает она своему сыну,

Нинсун мудрая, — все она знает, — вещает она Гильгамешу:

«В том топоре ты видел человека,

Ты его полюбишь, как к жене прильнешь ты,

²⁰ Я же его сравняю с тобою —

Сильный, я сказала, придет сотоварищ, спаситель друга,

Во всей стране рука его могуча,

Как из камня с небес, крепки его руки!»

Гильгамеш ей, матери своей, вещает:

²⁵  «Если Э́ллиль повелел — да возникнет советчик,

Мне мой друг советчиком да будет,

Я моему другу советчиком да буду!»

Так свои сны ис толковал он».

^29–30 Рассказала Энкиду Шамхат сны Гильгамеша, и оба стали лю биться.

^II.II.17 * «.. Энкиду, встань, тебя поведу

^* К храму Эане, жилищу Ану,

^* Где Гильгамеш сов ер шенен в деяньях.

^20–21 * А ты, к ак себя , его полюбишь!

^22–23 * Встань с земли, с пастушьего ложа!»

^24 * Услыхал ее слово, воспринял речи,

^25–26 * Женщины совет запал в его сердце.

^27–28 * Ткань разорвала, одной его одела,

^29–30 * Тканью второю сама оделась,

^31–32 * За руку взяв, повела, как ребенка,

^33–34 * К стану пастушьему, к скотьим загонам.

³⁵ * Там вокруг них пастухи собралися,

^а Шепчут они на него взирая:

^б «Муж тот с Гильгамешем сходен обличьем,

^в Ростом пониже, но костью крепче.

^г То, верно, Энкиду, порожденье степи,

^д Во всей стране рука его могуча,

^е Как из камня с небес, крепки его руки:

^II.III.1–2 * Молоко звериное сосал он!»

³ * На хлеб, что перед ним положили,

^4–5 * Смутившись, он глядит и смотрит:

^6–7 * Не умел Энкиду питаться хлебом,

^8–9 * Питью сикеры обучен не был.

^10–11 * Блудница уста открыла, вещает Энкиду:

^12–13 * «Ешь хлеб, Энкиду, — то свойственно жизни,

¹⁴ * Сикеру пей — суждено то миру!»

^15–16 * Досыта хлеба ел Энкиду,

^17–18 * Сикеры испил он семь кувшинов.

¹⁹ * Взыграла душа его, разгулялась,

^20–21 * Его сердце веселилось, лицо сияло.

^22–23 * Он ощупал свое волосатое тело,

^24–25 * Умастился елеем, уподобился людям,

^26–27 * Одеждой оделся, стал похож на мужа.

^28–29 * Оружие взял, сражался со львами —

³⁰ * Пастухи покоились ночью.

^31–32 * Львов побеждал и волков укрощал он —

³³ * Великие пастыри спали:

^34–35 * Энкиду — их стража, муж неусыпный,

^30–37 *…………………………..

^II.6  Весть принесли в Урук огражденный Гильгамешу:

^IV.9 * Энкиду с блудницей предавался веселью,

^10–11 * Поднял взор, человека видит, —

¹² * Вещает он блуднице:

¹³ * «Шамхат, приведи человека!

^14–15 * Зачем он пришел? Хочу знать его имя!»

¹⁶ * Кликнула, блудница человека,

¹⁷ * Тот подошел и его увидел.

^18–19 * «Куда ты, о муж, поспешаешь? Для чего поход твой трудный?»

^20–21 * Человек уста открыл, вещает Энкиду:

²² * «В брачный покой [244] Брачный покой — Дословно: «дом свойства́». По-видимому, это и покой новобрачных, и специально покой для свершения «священного брака». меня позвали,

^23–24 * Но удел людей — подчиненье высшим!

²⁵ * Грузит город кирпичом корзины,

²⁶ * Пропитанье города поручено хохотуньям,

^27 * Только царю огражденного Урука [245]Здесь и всюду в СВ «Урук площадный»; у нас унифицировано по НВ. Заметим, что здесь вовсе не идет речь о «праве первой ночи», как полагает большинство западных исследователей, а лишь о том, что граждане Урука оторваны общественной повинностью от своих невест и жен — в отличие от их царя Гильгамеша.

²⁸ * Брачный покой открыт бывает,

²⁹ * Только Гильгамешу, царю огражденного Урука,

^30–31 * Брачный покой открыт бывает, —

³² * Обладает он суженой супругой!

^33–34 * Так это было; скажу я: так и будет,

³⁵ * Совета богов таково решенье,

^36–37 * Обрезая пуповину, так ему судили!»

^38–39 * От слов человека лицом побледнел он,

^V.7.8 * Впереди идет Энкиду, а Шамхат сзади,

(Далее сохранился отрывок из основной «Ниневийской» версии:)

^II.35  Вышел Энкиду на улицу огражденного Урука:

³⁶ «Назови хоть тридцать могучих, — сражусь я с ними!»

³⁷  В брачный покой преградил дорогу.

³⁸ Край Урука к нему поднялся,

³⁹ Против него весь край собрался,

⁴⁰ Народ к нему толпою теснится,

⁴¹ Мужи вкруг него собралися,

⁴² Как слабые ребята, це луют ему ноги:

⁴³ «Прекрасный отныне герой нам явился!»

⁴⁴ Было в ту ночь для Ишхары [246] Ишхара — богиня. В действительности в Уруке царь-жрец должен был совершать обряд священного брака в первую очередь не с чужеземной богиней Ишхарой, а с Иштар. Но в сюжете поэмы Иштар — врагиня героя (этот мотив, видимо, был введен лишь в НВ; во всяком случае, он отсутствовал в «периферийной» версии); впрочем, Ишхара присутствует уже в СВ. Текст здесь в переводе несколько смягчен, так же как в табл. I, IV, 22 и других подобных. постелено ложе,

⁴⁵ Но Гильгамешу, как бог, явился соперник:

⁴⁶ В брачный покой Энкиду дверь заградил ногою,

⁴⁷ Гильгамешу войти он не дал.

⁴⁸ Схватились в двери брачного покоя,

⁴⁹ Стали биться на улице, на широкой дороге, —

⁵⁰  Обрушились сени , стена содрогнулась.

^VI.24–25 * Преклонил Гильгамеш на землю колено,

^26–27 * Он смирил свой гнев, унял свое сердце

^28–30 * Когда унялось его сердце, Энкиду вещает Гильгамешу:

^31–32 * «Одного тебя мать родила такого,

^33–34 * Буйволица Ограды, [247] Ограда — здесь то же, что Урук. Нинсун!

³⁵ * Над мужами главою ты высоко вознесся,

^36–37 * Эллиль над людьми судил тебе царство!»

["…………………………………………………………………]

^III.43  Во всей стране рука его могуча ,

Как из камня с небес, крепки его руки!

⁴⁵  Благослови его быть мне братом!»

^46–47 Мать Гильгамеша уста открыла, вещает своему господину,

⁴⁸ Буйволица Нин сун вещает Гильгамешу:

⁴⁹ «Сын мой, [………………]

⁵⁰ Горько […………………]»

^IV.1  Гильгамеш уста открыл и матери своей вещает:

["………………………………………..]

Подошел он к дверям, вразумил меня мощью,

Горько упрекал он меня за буйство.

Не имеет Энкиду ни матери, ни друга,

Распущенные волосы никогда не стриг он,

В степи он рожден, с ним никто не сравнится»,

Стоит Энкиду, его слушает речи,

Огорчился, сел и заплакал,

¹⁰ Очи его наполнились слезами:

Без дела сидит, пропадает сила.

Обнялись оба друга, сели рядом,

¹³ За руки в зялись , как братья родные.

^II.32–33 * Гильгамеш накл онил лицо, вещает Энкиду:

^34–35 * «Почему твои очи наполнились слезами,

^36–37 * Опечалилось сер дце, вздыхаешь ты горько?»

^38–39 * Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:

^40–41 * «Вопли, друг мой, разрывают мне горло:

^42–43 * Без дела сижу, пропадает сила».

^44–45 * Гильгамеш уста открыл, вещает Энкиду:

^III.1–2 * «Друг мой, далеко есть горы Ливана,

^3–4 * Кедровым те горы покрыты лесом,

⁵ * Живет в том лесу свирепый Хумбаба, [248]В СВ Хумбаба последовательно называется Хувавой, мы сохранили форму НВ ради унификации. —

⁶ * Давай его вместе убьем мы с тобою,

⁷ * И все, что есть злого, из гоним из мира!

^8–9 * Нарублю я кедра, — поросли́ им горы , —

^10–11 * Вечное имя себе создам я ,

^12–13 * Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:

¹⁴ * «Ведомо, друг мой, в горах мне было,

¹⁵ * Когда бродил со зверьем я вместе:

¹⁶ * Рвы там на поприще [249]Словом поприще мы здесь и ниже переводим аккадск. «бэру» — расстояние двух часов ходу по ровной дороге. есть вкруг леса, —

¹⁷ * Кто же проникнет в средину леса?

¹⁸ * Хумбаба — ураган его голос,

^19–20 * Уста его — пламя, смерть — дыханье!

^21–22 * Зачем пожелал ты свершать такое?

^23–24 * Неравен бой в жилище Хумбабы!»

^25–26 * Гильгамеш уста открыл, вещает Онкиду:

²⁷ * «Хочу я подняться на гору кедра,

²⁸ * И в лес Хумбабы войти я желаю,

³³ * Боевой топор я на пояс повешу  —

^34–35 * Ты иди сзади, я пойду перед тобою!»

^36–37 * Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:

^38–39 * «Как же пойдем мы, как в лес мы вступим?

^40–41 * Бог Вэр, [250] Вэр — одна из ипостасей бога грома и дождя Адду. его хранитель, — он могуч, неу сыпен ,

⁴² * А Хумбаба — Шамаш наделил его силой,

⁴³ * А́дду наделил его отвагой ,

⁴⁴ * [………………………..]

^V.1 Чтоб кедровый лес оберегал он,

Ему вверил Эллиль страхи людские.

Хумбаба — ураган его голос,

Уста его — пламя, смерть — дыханье!

⁴  Люди молвят — тяжек и путь к тому лесу —

^4а Кто же проникнет в середину леса?

⁵ Чтоб кедровый лес оберегал он,

^5а Ему вверил Эллиль страхи людские,

И кто входит в тот лес, того слабость объемлет».

^IV.3–4 * Гильгамеш уста открыл, вещает Энкиду:

⁵ * «Кто, мой друг, вознесся на небо?

⁶ * Только боги с Солнцем пребудут вечно,

⁷ * А человек — сочтены его годы,

⁸ * Что б он ни делал, — все ветер!

⁹ * Ты и сейчас боишься смерти,

¹⁰ * Где ж она, сила твоей отваги?

^11–12 * Я пойду перед тобою, а ты кричи мне: «Иди, не бойся!»

¹³ * Если паду я — оставлю имя:

^14–15 * «Гильгамеш принял бой со свирепым Хумбабой!»

¹⁶ * Но родился в моем доме ребенок, —

¹⁷ * К тебе подбежал: «Скажи мне , все ты знаешь:

¹⁸ * [………………………………]

¹⁹ * Что совершил мой отец и друг твой?»

²⁰ * Ты ему откроешь мою славную долю! [251]Дословно: «открой».

²¹ * [………………………………]

²² * А своими речами ты печалишь мне сердце!

^23–24 * Подниму я руку, нарублю я кедра,

²⁵ * Вечное имя себе создам я!

²⁶ * Друг мой, мастерам я дам повинность:

²⁷ * Оружие пусть отольют перед нами».

²⁸ * Повинность мастерам они дали, —

²⁹ * Сели мастера, обсуждают.

³⁰ * Секиры отлили большие, —

³¹ * Топоры они отлили в три таланта; [252] Талант — равен 60 минам, что равно 30 кг.

³² * Кинжалы отлили большие, —

³³ * Лезвия по два таланта,

³⁴ * Тридцать мин выступы по сторонам у лезвий,

³⁵ * Тридцать мин золота, — рукоять кинжала, —

³⁶ * Гильгамеш и Энкиду несли по десять талантов.

³⁷ * С ворот Урука сняли семь запоров,

³⁸ * Услыхав о том , народ собрался,

³⁹ * Столпился на улице огражденного Урука.

⁴⁰ * Гильгамеш ему явился,

^41–42 * Собранье огражденного Урука перед ним уселось .

⁴³ * Гильгамеш так им м олвит:

⁴⁴ * «Слушайте, старейшины огражденного Урука,

⁴⁵ * Слушай, народ огражденного Урука,

^V.1 * Гильгамеша, что сказал: хочу я видеть,

² * Того, чье имя опаляет страны.

³ * В кедровом лесу его хочу победить я,

^4–5 * Сколь могуч я, отпрыск Урука, мир да услышит!

⁶ * Подниму я руку, нарублю я кедра,

⁷ * Вечное имя себе создам я!»

⁸ * Старейшины огражденного Урука

⁹ * Гильгамешу отвечают такою речью:

¹⁰ * «Ты юн, Гильгамеш, и следуешь сердцу,

¹¹ * Сам ты не ведаешь, что совершаешь!

¹² * Мы слыхали, — чудовищен образ Хумбабы, —

¹³ * Кто отр азит его оружье?

¹⁴ * Рвы там на поприще есть вкруг леса, —

¹⁵ * Кто же проникнет в середину леса?

¹⁶ * Хумбаба — ураган его голос,

¹⁷ * Уста его пламя, смерть — дыханье!

¹⁸ * Зачем пожелал ты свершать такое?

¹⁹ * Неравен бой в жилище Хумбабы!»

²⁰ * Услыхал Гильгамеш советников слово,

²¹ * На друга он, смеясь, оглянулся:

²² * «Вот что теперь скажу тебе , друг мой, —

²³ * Боюсь я его, страшусь я сильно:

²⁴ * В кедровый лес пойду я с тобою,

^25–26 * Чтоб там не бояться — убьем Хумбабу!»

²⁷ * Старейшины Урука вещают Гильгамешу:

^28–29 * ["…………………………….

³⁰ *……………………………]

^31–32 * Пусть идет с тобой богиня , пусть хранит тебя бог хной,

³³ * Пусть ведет тебя дорогой благополучной,

³⁴ * Пусть возвратит тебя к пристани Урука!»

³⁵ * Перед Шамашем встал Гильгамеш на колени:

³⁶ * «Слово, что сказали старцы, я слышал , —

³⁷ * Я иду, но к Шамашу руки воздел я:

³⁸ * Ныне жизнь моя да сохранится,

³⁹ * Возврати меня к пристани Урука,

⁴⁰ * Сень твою простри надо мною!»

^46–47 * Ког да услыхал предсказанье — [………..

⁴⁸ *…………………] он сел и заплакал ,

^VI.1 * По лицу Гильгамеша побежали слезы.

² * «Иду я путем, где еще не ходил я,

³ * Дорогой, которую весь край мой не знает.

⁴ * Если ныне я буду благополучен,

⁵ * В поход уходя по доброй воле, —

⁶ * Тебя, о Шамаш, я буду славить,

⁷ * Твои кумиры посажу на престолы!»

⁸ * Было положено пред ним снаряженье,

⁹ * Секиры, кинжалы большие,

^10–11 * Лук и колчан — их дали ему в руки.

^12–15 * Взял он топор, набил колчан свой,

¹⁴ * На плечо наделан лук аншанский, [253] Аншан — область в юго-западном Иране. В Месопотамии не было подходящего материала для изготовления луков.

¹⁵ * Кин жал заткнул он себе за пояс, —

¹⁶ * Приготови лись они к походу.

^VI.19 * Старейшины его благословляют

²⁰ * На дорогу Гильгамешу дают советы:

^1,2 «Гильгамеш, на силу ты свою не надейся,

³ Лицом будь спокоен, ударяй же верно;

⁴ Впереди идущий сотоварища спасает:

⁵ Кто ведал тропы, сохранил он друга;

Пускай Энкиду идет пред тобою, —

Он знает дорогу к кедровому лесу,

Битвы он видел, бой ему ведом.

Энкиду, береги сотоварища, храни ты друга,

¹⁰ Через рытвины носи на руках его тело;

Мы в совете тебе царя поручаем,

Как вернешься ты — нам царя поручишь!»

^13–14 Гильгамеш уста открыл и молвит, вещает он Энкиду:

¹⁵ «Давай, мой друг, пойдем в Эга́льмах [254] Эгальмах — название храма.

Пред очи Ни́нсун, царицы великой!

Нинсун мудрая, — все она знает, —

Путь разумный нашим стопам установит!»

За руки взялись они друг с другом,

²⁰ Гильгамеш и Энкиду пошли в Эгальмах

Пред очи Нинсун, царицы великой.

Вступил Гильгамеш в покой царицын:

«Я решился , Нинсун, идти походом ,

Дальней дорогой, туда, где Хумбаба,

²⁵ В бою неведомом буду сражаться,

Путем неведомым буду ехать.

Пока я хожу, и назад не вернулся,

Пока не достигну кедрового леса,

Пока мной не сражен свирепый Хумбаба,

³⁰ И все, что есть злого, не изгнал я из мира, —

Облачись в одеянье, достойное тела,

Кадильницы Шамашу ставь пред собою!»

Эти речи сына ее, Гильгамеша,

Печально слушала Нинсун, царица,

^II.1 Вступила Нинсун в свои покои ,

Умыла тело мыльным корнем,

Облачилась в одеянья , достойные тела,

Надела ожерелье , достойное груди,

⁵  Опоясана лентой , увенчана тиарой

Чистой водой окропила землю,

Взошла по ступеням , поднялась на крышу.

Подняв шись, для Ша́маша свершила воскуренье.

Положила мучную жертву и перед Шамашем воздела руки:

¹⁰ «Зачем ты мне дал в сыновья Гильгамеша

^10а И вложил ему в грудь беспокойное сердце?

Теперь ты коснулся его, и пойдет он

Дальней дорогой, туда, где Хумбаба,

В бою неведомом будет сражаться,

Путем неведомым будет ехать,

¹⁵ Пока он ходит, и назад не вернулся,

Пока не достигнет кедрового леса,

Пока не сражен им свирепый Хумбаба,

И все, что есть злого, что ты ненавидишь, не изгнал он из мира, —

В день, когда ты ему знаменье явишь ,

²⁰ Пусть, тебя не страшась, тебе Айа [255] Айа — (с постоянным эпитетом «невеста») — жена Шамаша. Нинсун просит ее, чтобы она обеспечила охрану Гильгамеша небесными светилами ночью, когда Солнце-Шамаш опускается в преисподнюю. Некоторые исследователи пытаются в разрушенном тексте даже прочесть имя Сина, бога луны. — невеста напомнит,

Чтобы ты поручал его стражам ночи

В час вечерний, когда на покой ты уходишь!»

^IV.15 Потушила курильницу, завершила молитву,

Позвала Энкиду и лесть сообщила:

«Энкиду могучий, не мною рожденный!

^18–19 Я тебя объявила посвященным Гильгамешу

²⁰ Вместе с жрицами и девами, обреченными богу». [256]Культу богов было посвящено несколько категорий жриц — во-первых, энту, участницы обряда «священного брака» (в нашем переводе — просто жрицы , или жены бога ), во-вторых, священные — кадишту, то есть священные проститутки (у нас: «девы, обреченные богу»); разновидностью их были и кезерту, упоминаемые в табл. VI, — там переведено любодеицы ; кезерту отличались особым убором волос (по-видимому, они носили косу). Что касается «дочерей бога» (IV, 23), то это, по-видимому, дочери энту от священного брака и сами — будущие энту.

На шею Энкиду талисман надела,

За руки взялись с ним жены бога,

А дочери бога его величали.

«Я — Энкиду! В поход Гильгамеш меня взял с собою!»  —

²⁵ «Энкиду в поход Гильгамеш взял с собою!»

²⁸ «…Пока он ходит, и назад не вернулся,

^28а Пока не достигнет кедрового леса. —

Месяц ли пройдет — я с ним буду вместе

³⁰ Год ли пройдет — я с ним буду вместе!»

…………………………

^а Через двадцать поприщ отломили ломтик,

^б Через тридцать поприщ на привал остановились,

^в Пятьдесят прошли они за день поприщ,

^г Путь шести недель прошли — на третий день достигли Евфрата.

^д Перед Солнцем вырыли колодец,

[………………………………..]

^ж Поднялся Гильгамеш на гору, поглядел на окрестность:

^з «Гора, принеси мне сон благоприятный!»

^н Гильгамеш подбородком уперся в колено, —

^о Сон напал на него, удел человека.

^п  Среди ночи сон его прекратился,

^р  Встал, говорит со своим он другом:

^с  «Друг мой, ты не звал? Отчего я проснулся?

^т  Друг мой, сон я нынче увидел,

^у Сон, что я видел, — весь он страшен:

^ф  Под обрывом горы стоим мы с тобою,

^х Гора упала и нас придавила,

^ц Мы [……………………………..]».

^ч Кто в степи рожден — ему ведома мудрость ,

^ш Вещает другу Гильгамешу, ему сон толкует:

^щ Друг мой, твой сон прекрасен, cон этот для нас драгоценен,

^э Друг мой, гора, что ты видел, — не страшна нисколько:

^ю Мы схватим Хумбабу, его повал им,

^я А труп его бросим на поруганье!

^аа Утром от Шамаша мы слово доброе услышим!»

^бб Через двадцать поприщ отломили ломтик,

^вв Через тридцать поприщ на привал остановились,

^гг Пятьдесят прошли они за день поприщ,

^дд Путь шести недель прошли — на третий день достигли [………..]

^ее Перед Солнцем вырыли колодец,

^жж [………………………………]

^зз Поднялся Гильгамеш на гору, посмотрел на окрестность:

^ии «Гора, принеси мне сон благоприятный!»

[………………………………]

^пп Среди ночи сон его прекратился,

^рр Встал, говорит со своим он другом:

^сс «Друг мой, ты не звал? Отчего я проснулся?

^тт Друг мой, второй я сон увидел:

³ * Земля растрескалaсь, земля опустела, земля была в смятенье,

⁴ * Я схватил было тура степного,

⁵ * От рева его земля раскололась,

^5а * От поднятой пыли затмилось небо,

⁶ * Перед ним я пал на колено;

⁷ * Но схватил […………………]

⁸ * Руку протянул, с земли меня поднял,

⁹ * Утолил мой голод , водой напоил из меха»,

¹⁰ * «Бог, мой друг, к которому идем мы,

¹¹ * Он не тур, а тот не враждебен вовсе;

¹² * Тур в твоем сне — это Шамаш светлый,

¹³ * Руку нам в беде подает он;

¹⁴ * Тот, кто водою тебя поил из меха, —

^15–16 * Это почтил тебя твой бог, Лугальбанда!

¹⁷ * Некое свершим мы дело, какого в мире не бывало!

^а Утром от Шамаша мы слово доброе услышим!»

^b Через двадцать поприщ отломили ломтик,

^с Через тридцать поприщ на привал остановились,

^d Пятьдесят прошли они за день поприщ —

^e Путь шести недель прошли и достигли горы́ Ливана.

^l Перед Солнцем вырыли колодец,

^g [………………………………..]

^h Поднялся Гильгамеш на гору, посмотрел на окрестность:

ⁱ «Гора, принеси мне сон благоприятный!»

…………………………

^III.6 Гильгамеш подбородком уперся в колено —

Сон напал на него, удел человека.

Среди ночи сон его прекратился,

Встал, говорит со своим он другом:

¹⁰ «Друг мой, ты не звал? Отчего я проснулся?

Ты меня не тронул? Отчего я вздрогнул?

Не бог ли прошел? Отчего трепещет мое тело?

Друг мой, третий сон я увидел,

Сон, что я видел, — весь он страшен!

¹⁵ Вопияло небо, земля громыхала,

День затих, темнота наступила,

Молния сверкала, полыхало пламя,

Огонь разгорался, cмерть лила ливнем,

Померкла зарница, погасло пламя,

²⁰  Жар опустился, превратился в пепел —

В степь мы вернемся , — cовет нам нужен!»

²²  Тут Энкиду сон его понял, вещает Гильгамешу:

^а' «Друг мой, таково тому сну толкованье:

^б' Хумбабу, — того, что подобен великану , —

^в' Пока свет не забрезжит, мы его одолеем ,

^г'  Над ним мы с тобою победу добудем,

^д' На Хумбабу, кого мы ненавидим яро,

^е' Мы наступим ногою победоносно!»

^V.38…Перед Шамашем, воином, бегут его слезы:

«Что ты Нинсун в Уруке поведал,

⁴⁰ Вспомни, приди и услышь нас!»

Гильгамеша, отпрыска огражденного  Урука, —

⁴² Уст его речь услышал Шамаш —

^42a Внезапно с неба призыв раздался:

«Поспеши, подступи к нему, чтоб в лес не ушел он,

Не вошел бы в заросли, от вас бы не скрылся!

⁴⁵ Он еще не надел свои семь одеяний [257] Одеяния Хумбабы — они же «страхи» или «лучи сиянья». См. прим. к «Жрец…», 138 (ЛВ52). ужасных,

⁴⁶ Одно он надел, а шесть еще сняты»,

^46a А они меж собою схватились , [258]По-видимому, героев смутил крик Хумбабы, и они пытались силой заставить друг друга прекратить поход (?).

Словно буйные туры бодают друг друга:

Всего раз закричал еще, полный гнева.

Страж, лесов закричал из зарослей дальних,

⁵⁰ Хумбаба, как гром, закричал издалека!

Гильгамеш уста открыл, ему вещает, Энкиду:

^VI.1 Один — лишь один, ничего он не может,

Чужаками мы здесь будем поодиночке:

По круче один не взойдет, а двое — взберутся,

[……………………………]

⁵ Втрое скрученный канат не скоро порвется , [259]Обычная веревка скручена из двух шнуров, поэтому втрое скрученный канат (или нить) — образ дружбы двоих.

Два львенка вместе — льва сильнее!»

Энкиду уста открыл, ему вещает, Гильгамешу:

²³  «Если бы в лес мы с тобою спустились,

²⁵  Ослабеет тело, онемеют мои руки».

Гильгамеш уста открыл, вещает он Энкиду:

«Друг мой, ужели мы будем так жалки?

Столько гор уже перешли мы,

²⁹  Убои мся ли той, что теперь перед нами,

^29а Прежде чем мы нарубим кедра?

³⁰  Друг мой , в сраженьях ты сведущ, битвы тебе знакомы,

Натирался ты зельем и смерти не страшишься,

[………………………………]

Как большой барабан гремит твой голос!

Пусть сойдет с твоих рук онеменье, пусть покинет слабость твое тело,

³⁵ Возьмемся за руки, пойдем же, друг мой!

³⁶  Пусть заго рится твое сердце сраженьем!

^36а Забудь о смерти, — достигнешь жизни!

Человек осторожный и неустрашимый,

Идя впереди, себя сохранил бы и товарища спас бы, —

Далеко они свое прославили бы имя!»

⁴⁰  Так достигли они до кедрового леса,

Прекратили свои речи и встали оба.

^I.1 Остановились у края леса,

Кедров высоту они видят,

Леса глубину они видят,

Где Хумбаба ходит, — шагов не слышно:

⁵ Дороги проложены, путь удобен.

Видят гору кедра, жилище богов, престол Ирнини. [260] Ирнини — имя Иштар как богини мертвых.

Пред горою кедры несут свою пышность,

Тень хороша их, полна отрады,

Поросло там терньем, поросло кустами ,

¹⁰ Кедры растут, растут олеандры.

Лес на целое поприще рвы окружают,

И еще на две трети рвы окружают.

^II.18 Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:

«Хумбаба [……………………],

²⁰ Один — лишь один, ничего он не может,

Чужаками мы здесь будем поодиночке,

По круче один не взойдет, а двое — взберутся,

[……………………………]

Втрое скрученный канат не скоро порвется,

²⁵ Два львенка вместе — льва сильнее!»

⁹ * Гильгамеш ему вещает, Энкиду:

¹⁰ * «Когда подойдем мы убить Хумбабу ,

¹¹ * Лучи сиянья в смятенье исчезнут.

¹² * Лучи сиянья исчезнут, свет затмится!»

¹³ * Энкиду ему вещает, Гильгамешу:

¹⁴ * «Друг мой, птичку поймай, — не уйдут и цыплята!

¹⁵ * Лучи сиянья потом поищем,

¹⁶ * Как цыплята в траве, они разбегутся.

¹⁷ * Самого срази, — а прислужников позже».

¹⁸ * Как услышал Гильгамеш сотоварища слово, —

¹⁹ * Боевой топор он поднял рукою,

²⁰ * Выхватил из-за пояса меч свой, —

²¹ * Гильгамеш поразил его в затылок,

²² * Его друг, Энкиду, его в грудь ударил;

²³ * На третьем ударе пал он,

²⁴ * Замерли его буйные члены,

²⁵ * Сразили они наземь стража, Хумбабу, —

²⁶ * На два поприща вокруг застонали кедры:

^27–28 * С ним вместе убил Энкиду леса́ и кедры.

²⁹ * Сразил Энкиду стража ле́са,

³⁰ * Чье слово чтили Ливан и Сари́а, [261] Сариа — гора Хермон на юге Сирии, у пределов Палестины.

³¹ * Покой объял высокие горы,

³² * Покой объял лесистые вершины.

³³ * Он сразил защитников кедра —

³⁴ * Разбитые лучи Хумбабы.

^34a * Когда их всех семерых убил он,

³⁵ * Боевую сеть и кинжал в семь талантов, —

* Груз в восемь талантов, — снял с его тела,

* Жилище Ануннаков тайное открыл он.

* Гильгамеш деревья рубит, Энкиду пни корчует.

* Энкиду ему вещает, Гильгамешу:

* «Друг мой, Гильгамеш! Мы кедр убили, —

* Повесь боевой топор на пояс,

* Возлей перед Шамашем возлиянье , —

* На берег Евфрата доставим кедры».

¹ Он умыл свое тело, все оружье блестело,

Со лба на спину власы он закинул,

С грязным он разлучился, чистым он облачился.

Как накинул он плащ и стан подпоясал,

⁵ Как венчал Гильгамеш себя тиарой, —

На красоту Гильгамеша подняла очи государыня Иштар:

«Давай, Гильгамеш, будь мне супругом,

Зрелость тела в дар подари мне!

⁹ Ты лишь будешь мне мужем, я буду женою! [262]Иштар произносит обязательную для невесты брачную формулу.

¹⁰ Приготовлю для тебя золотую колесницу,

С золотыми колесами, с янтарными рогами, [263]В ор. «эльме́шу» — сказочный камень, возможно — алмаз, но скорее желтый камень (янтарь?). Рога колесницы — устройство, на котором укреплялись колчаны для метательных дротиков.

А впрягут в нее бури — могучих мулов.

Войди в наш дом в благоухании кедра!

Как входить ты в дом наш станешь,

¹⁵ И порог и престол да целуют твои ноги,

Да преклонят колени государи, цари и владыки,

Да несут тебе данью дар холмов и равнины,

Твои козы тройней, а овцы двойней да рожают,

Твой вьючный осел пусть догонит мула,

²⁰ Твои кони в колеснице да будут горды в беге,

Под ярмом волы твои да не ведают равных!»

^22–23 Гильгамеш уста открыл и молвит, вещает он государыне Иштар:

«Зачем ты хочешь, чтоб я взял тебя в жены?

²⁵  Я дам тебе платьев, елея для тела,

Я дам тебе мяса в пропитанье и в пищу,

Накормлю тебя хлебом, достойным богини,

Вином напою , достойным царицы,

Твое жилище пышно украшу,

³⁰  Твои амбары зерном засыплю,

Твои кумиры одену в одежды, —

Но в жены себе тебя не возьму я!

Ты — жаровня, что гаснет в холод,

Черная дверь, что не держит ветра и бури,

³⁵ Дворец, обвал ившийся на голову герою,

Слон, растоптавший свою попону, [264]Перевод ненадежный. О ручных слонах в древней Передней Азии мы ничего не знаем.

Смола, которой обварен носильщик,

Мех, из которого облит носильщик,

Плита, не сдержавшая каменную стену,

⁴⁰ Таран, предавший жителей во вражью землю,

Сандалия, жмущая ногу господина!

Какого супруга ты любила вечно,

Какую славу тебе возносят?

Давай перечислю, с кем ты блудила!

⁴⁵………………………………………

Супругу юности твоей, Думузи,

Из года в год ты судила рыданья.

Птичку-пастушка еще ты любила —

Ты его ударила, крылья сломала;

⁵⁰ Он живет среди лесов и кричит: «Мои крылья!»

И льва ты любила, совершенного силой, —

Семь и семь ему ты вырыла ловушек.

И коня ты любила, славного в битве, —

Кнут, узду и плеть ты ему судила,

⁵⁵ Семь поприщ скакать ты ему судила,

Мутное пить ты ему судила,

Его матери, Сили́ли, ты судила рыданья.

И еще ты любила пастуха-козопаса,

Что тебе постоянно носил зольные хлебцы,

⁶⁰ Каждый день сосунков тебе резал;

Ты его ударила, превратила в волка, —

Гоняют его свои же подпаски,

И собаки его за ляжки кусают.

Ишулла́ну, садовника отца, ты любила.

⁶⁵ Что тебе постоянно носил фиников гроздья,

Каждый день тебе стол украшая, —

Подняла ты очи, к нему подошла ты:

«О мой Ишуллану, твоей зрелости вкусим,

И, рукою обнажась, коснись нашего лона!»

⁷⁰ Ишуллану тебе отвечает:

«Чего ты от меня пожелала?

Чего мать не пекла моя, того не едал я, —

Как же буду есть хлеб прегрешенья и скверны?

Будет ли рогожа мне от стужи укрытьем?»

⁷⁵ Ты же, услышав эти речи,

Ты его ударила, в паука превратила,

Поселила его среди тяжкой ра боты, —

Из паутины не вылезть, не спуститься на пол.

И со мной, полюбив, ты так же поступишь!»

⁸⁰ Как услышала Иштар эти речи,

Иштар разъярилась, поднялась на небо,

Поднявшись, Иштар пред отцом своим, Ану, плачет,

Пред Анту, ее матерью, бегут ее слезы:

«Отец мой, Гильгамеш меня посрамляет,

⁸⁵ Гильгамеш перечислил мои прегрешенья,

Все мои прегрешенья и все мои скверны».

^87–88 Ану уста открыл и молвит, вещает ей, государыне Иштар:

«Разве не ты оскорбила царя Гильгамеша,

⁹⁰ Что Гильгамеш перечислил твои прегрешенья,

Все твои прегрешенья и все твои скверны?»

^92–93 Иштар уста открыла и молвит, вещает она отцу своему, Ану:

«Отец, создай Быка мне, чтоб убил Гильгамеша в его жилище,

⁹⁵  За обиду Гильгамеш поплатиться должен!

Если же ты Быка не дашь мне —

Поражу я Гильгамеша в его жилище,

Проложу я путь в глубину преисподней,

Подниму я мертвых, чтоб живых пожирали, —

¹⁰⁰ Станет меньше тогда живых, чем мертвых!»

^101–102 Ану уста открыл и молвит, вещает ей, государыне Иштар:

«Если от меня ты Быка желаешь,

В краю Урука будут семь лет мякины.

¹⁰⁵ Сена для скота должна собрать ты,

Для степного зверья должна травы взрастить ты».

^107–108 Иштар уста открыла и молвит, вещает она отцу своему, Ану:

«Для скота я сена в Уруке скопила,

¹¹⁰  Для степного зверья травы взрастила.

¹¹⁷ Как услышал Ану эти речи,

¹¹⁸ Ее он уважил , Быка он создал,

^118a [………………………………]

В Урук с небес погнала его Иштар .

¹²⁰ Когда достиг он улиц Урука,

[………………………………..]

Спустился к Евфрату, в семь глотков его выпил — река иссякла.

От дыханья Быка разверзлась яма,

Сто мужей Урука в нее свалились.

¹²⁵ От второго дыханья разверзлась яма.

Двести мужей Урука в нее свалились.

При третьем дыханье стал плеваться на Энкиду;

Прыгнув, Энкиду за рог Быка ухватился,

Бык в лицо ему брызнул слюною,

¹³⁰ Всей толщей хвоста его ударил.

^131–132 Энкиду уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу:

«Друг мой, гордимся мы нашей отвагой,

Что же мы ответим на эту обиду?»

¹³⁵ «Друг мой, видал я Быка свирепость,

Но силы его для нас не опасны.

Вырву ему сердце, положу перед Шамашем , — я и ты — Быка убьем мы,

Встану я над его трупом в знак победы,

Наполн ю рога елеем — подарю Лугальбанде!

¹⁴⁰ За толщу хвоста его ухвати ты,

А я между рогами, меж затылком и шеей, поражу его кинжалом,

[………………………………..]».

Погнал Энкиду, Быка повернул он,

За толщу хвоста его ухватил он,

¹⁴⁵ [………………………………]

А Гильгамеш, как увидел дело храброго героя и верного друга , —

Между рогами, меж затылком и шеей Быка поразил кинжалом.

Как Быка они убили, ему вырвали сердце, перед Шамашем положили,

Удалившись, перед Шамашем ниц склонились,

¹⁵⁰ Отдыхать уселись оба брата.

Взобралась Иштар на стену огражденного Урука,

В скорби распростерлась, бросила проклятье:

«Горе Гильгамешу! Меня он опозорил, Быка убивши!»

Услыхал Энкиду эти речи Иштар,

¹⁵⁵ Вырвал корень Быка, в лицо ей бросил:

^156–157 «А с тобой — лишь достать бы, — как с ним бы я сделал,

Кишки его на тебя намотал бы!»

Созвала Иштар любодеиц, блудниц и девок,

¹⁶⁰ Корень Быка оплакивать стали.

^161–162 А Гильгамеш созвал мастеров всех ремесел, —

Толщину рогов мастера хвалили.

Тридцать мин лазури — их отливка, [265]Очевидно, искусственная синяя стекловидная масса.

¹⁶⁵ Толщиною в два пальца их оправа, [266]По-видимому, рога мыслились оправленными в золото.

Шесть мер елея, [267] Мера — (курру) — примерно 250 литров; в каждом роге, таким образом, было около трех четвертей тонны. Словом елей здесь и в других местах переведено слово «шамну», что означает обычно кунжутное масло, может быть, иногда сдобренное благовонием. Им натирали тело в жару. что вошло в оба рога,

Подарил для помазанья своему богу Лугальбанде,

А рога прибил у себя над хозяйским ложем. [268]Дословно: «Внес и повесил у кровати, подобающей ему как хозяину дома». Младшие члены семьи спали на полу.

Они руки свои омыли в Евфрате,

^170–171 Обнялись, отправились, едут улицей Урука,

Толпы Урука на них взирают.

^173–174 Гильгамеш вещает слово простолюдинкам Урука:

¹⁷⁵ «Кто же красив среди героев,

Кто же горд среди мужей?

Гильгамеш красив среди героев,

Энкиду горд среди мужей!»

Бык богинин , кого мы изгнали в гневе,

¹⁸⁰ Не достиг на ул ицах полноты желанья,

[……………………………..]!»

Гильгамеш во дворце устроил веселье,

Заснули герои, лежат на ложе ночи,

Заснул Энкиду — и сон увидел,

¹⁸⁵ Поднялся Энкиду и сон толкует:

Вещает своему он другу:

²…………………………

³ ** Слушай мой сон, что я видел ночью:

^4–5 ** Ану, Эллиль и Шамаш меж собой говорили.

^5а ** И Ану Эллилю вещает:

⁶ ** «Зачем они сразили Быка и Хумбабу?»

⁷ ** Ану сказал: «Умереть подобает

⁸ ** Тому, кто у гор похитил кедры!»

⁹ ** Эллиль промолвил: «Пусть умрет Энкиду,

¹⁰ ** Но Гильгамеш умереть не должен!»

** Отвечает Шамаш Эллилю-герою:

^12–13 ** «Не твоим ли веленьем убиты Бык и Хумбаба?

^13а ** Должен ли ныне Энкиду умереть безвинно?»

¹⁴ ** Разгневался Эллиль на Шамаша-героя:

^15–16 ** «То-то ежедневно в их товарищах ты ходишь!»

¹⁷ ** Слег Энкиду перед Гильгамешем,

¹⁸ ** По лицу Гильгамеша побежали слезы:

¹⁹ ** «Брат, милый брат! Зачем вместо брата меня оправдали?»

^20–21 ** И еще: «Неужели сидеть мне с призраком, у могильного входа? [270]Следует помнить, что все сверхъестественные существа мыслились материальными.

²² ** Никогда не увидеть своими очами любимого брата?»

** [……………………………..]

^{2' -3'} ** Энкиду прикоснулся к его руке , говорит Гильгамешу:

^4' ** «Не рубил я кедра, не убивал я Хумбабу.

^5' ** [……………………………..]

^6' **[……………………………..]

^7' ** В кедровом лесу, где обитают боги ,

^8' ** Не убил ни одного я кедра!»

^8а' ** Гильгамеш от голоса его пробудился,

^9' ** И герою так он вещает:

^10' ** «Благ этот сон и благоприятен

^11' ** Драгоценен и благ, хотя и труден..»

^I.27–28 Энкиду уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу:

«Давай, мой друг, пойдем и Эллиля попросим!»

³⁰ У вхо да в храм они остановились,

Деревянную дверь они увидали.

Ибо Эллилю ее подарил Энкиду,

Энкиду уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу:

«Из-за двери деревянной беда случилась!»

…………………….

^I.36 Энкиду поднял на дверь свои очи,

С дверью беседует, как с человеком:

«Деревянная дверь, без толка и смысла,

Никакого в ней разумения нету!

⁴⁰ Для тебя я дерево искал за двадцать поприщ,

Пока не увидел длинного кедра, —

Тому дереву не было равных в мире!

Восемнадцать сажен ты высотою, шесть сажен ты шириною, [271]В ор. шесть «гаров» и два «гара».

Твой засов, петля и задвижка длиною двенадцать локтей.

⁴⁵ Изготовил, доставил тебя, в Ни́ппуре украсил —

Знал бы я, дверь, что такова будет расплата,

Что благо такое ты принесешь мне , —

Взял бы топор я, порубил бы в щепы,

Связал бы плот — и пустил бы по водам!

^II. г Ану и Иштар мне того не простили! [273]Точное местоположение этого отрывка не вполне ясно.

^д Ныне же, дверь, — зачем я тебя сделал?

^е Сам погубил себя благоч естивым даром!

^ж Пусть бы будущий царь тебя оправил,

^жж Пусть бы бог изготовил твои дверные створки,

^и Стер бы мое имя, свое написал бы, [274]Стерший надпись с чьим-либо именем навлекает на себя проклятье.

^ии Сорвал бы мою дверь, а свою поставил!»

^к Его слово услышав, сразу жарко заплакал,

^л Услыхал Гильгамеш слово друга, Энкиду, — побежали его слезы.

Гильгамеш уста открыл и молвит, вещает Энкиду:

«Тебе бог даровал глубокий разум, мудрые речи —

^о Человек ты разумный — а мыслишь так странно!

^п Зачем, мой друг, ты мыслишь так странно?

^р Драгоценен твой сон, хоть много в нем страха:

^рр Как мушиные крылья, еще трепещут твои губы. [275]Если правильно предложенное Б. Ландсбергером прочтение, этот стих дословно значит: «Дрожат твои губы, словно мухи».

^с Много в нем страха, но сон этот дорог:

^т Для живого — тос ковать — его доля,

^у Сон тоску оставляет для живого!

^ф А теперь помолюсь я богам великим, —

^х Милость взыскуя, обращусь к твоему богу:

^хх Пусть , отец богов, будет милостив Ану,

^ц Даже Эллиль да сжал ится, смилуется Шамаш , —

^ч Зла том без счета их украшу кумиры!»

^ч-ш Услыхал его Шамаш, воззвал к нему с неба:

^ш «Не трать, о царь, на кумиры злата, —

^щ Слово , что сказано, бог не изменит,

^э Слово , что сказано, не вернет, не отменит,

^ю Жребий , что брошен, не вернет, не отменит, —

^я Судьба людская прохо дит, — ничто не останется в мире!»

^аа На веление Шамаша поднял голову Энкиду,

^бб Перед Шамашем бегут его слезы:

^III.4 «Я молю тебя, Шамаш, из-за судьбы моей враждебной —

^4a  Об охотнике, ловце-человеке, —

⁵ Он не дал достичь мне, чего друг мой достигнул!

Пусть охотник не достигнет, чего друзья его достигли!

Пусть будут руки его слабы, прибыток скуден.

⁸ Пусть его пред тобою уменьшится доля,

^8а  Пусть зверь в ловушку нейдет и в щели уходит!

⁹  Пусть охотник не исполн ит желания сердца!

^9a На Шамхат во гневе навел он проклятье:

¹⁰ «Давай, блудница, т ебе долю назначу,

Что не кончится на веки вечные в мире;

Прокля ну великим проклятьем,

Чтобы скоро то проклятье тебя бы постигло

¹⁴ Пусть ты не устроишь себе до́ма на радость,

^14a  Пусть ты не пол юбишь нагуляной дочки,

¹⁵ Пусть не введешь на посиделки девичьи,

Пусть заливают пивом твое прекрасное лоно.

Пусть пьяный заблюет твое платье в праздник,

Пусть он отберет твои красивые бусы,

Пусть горшечник вдогонку тебе глину швыряет,

²⁰ Пусть из светлой доли ничего тебе не будет,

²¹ Чистое серебро, гордость людей и здоровье,

^21a Пусть у тебя не водятся в доме.

Пусть будут брать наслажденье от тебя у порогов,

Перекрестки дорог тебе будут жилищем,

Пустыри пускай тебе будут ночевкой,

²⁵ Тень стены обиталищем будет,

Отдыха пусть твои ноги не знают,

По щекам пусть бьют калека и пьяный , [276]Реконструкция по эпическому обороту, встречаемому в другом вавилонском произведении.

³⁰ Пусть кричит на тебя жена верного мужа,

Пусть не чи́нит твою кровлю строитель,

В ще́лях стен пусть поселятся совы пустыни,

Пусть к тебе на пир не сходятся гости,

(………………………………………)

³⁵ (………………………………………)

Пусть проход в твое лоно закроется гноем,

Пусть дар будет нищ за раскрытое лоно, —

Ибо чистому мне притворилась ты супругой,

И над чистым мною ты обман совершила!»

⁴⁰ Шамаш услышал уст его слово, —

Внезапно с неба призыв раздался:

«Зачем, Энкиду, блудницу Шамхат ты проклял,

Что кормила тебя хлебом, достойным бога,

Питьем поила, царя достойным,

⁴⁵ Тебя великой одеждой одела

И в сотоварищи добрые тебе дала Гильгамеша?

Теперь же Гильгамеш, и друг и брат твой,

Уложит тебя на великом ложе,

На ложе почетном тебя уложит,

⁵⁰ Поселит тебя слева, в месте покоя;

Государи земли облобызают твои ноги,

Велит он оплакать тебя народу Урука,

Веселым людям скорбный обряд поручит,

А сам после тебя он рубище наденет,

⁵⁵ Львиной шкурой облачится, бежит в пустыню».

Услыхал Энкиду слово Шамаша-героя, —

У него успокоилось гневное сердце,

Усмирилась разъярённая печень.

«Давай, блудница, я иное назначу:

^IV.1  Пусть тебя покинувший к тебе вернется,

Государи, цари и владыки пусть тебя полюбят,

Тебя увидавший пусть тебе изумится,

Герой для тебя пусть встряхнёт кудрями,

⁵ Не задержит тебя страж, а тог пусть пояс развяжет,

Даст стеклянные блестки, лазурь и злато,

Кованые серьги тебе пусть подарит, —

А за то ему ливнем зерно польется;

В храм богов заклинатель пусть тебя приводит,

¹⁰ Для тебя пусть покинут мать семерых, супругу!»

В утробу Энкиду боль проникла,

На ложе ночи, где лежал он одиноко.

Все свои скорби он поведал другу:

«Слушай, друг мой! Сон я видел ночью —

¹⁵ Вопияло небо, земля отвечала,

Только я стою между ними

Да один человек — лицо его мрачно,

Птице бури [277]То есть волшебной птице Анзу́. он лицом подобен,

Его крылья — орлиные крылья, его когти — орлиные когти,

²⁰ Он за власы схватил, меня одолел он,

Я его ударил — как скакалка, он скачет,

Он меня ударил — исцелил мою рану,

Но, как тур, на меня наступил он,

Сжал, как тисками, все мое тело.

²⁵ «Друг мой, спаси меня!» Не мог спасти ты,

Ты убоялся, не мог сражаться,

Ты лишь […………………………

………………………………]

³¹ Он ко мне прикоснулся, превратил меня в птаху, [278]По-видимому — в голубя.

Крылья , как птичьи, надел мне на плечи:

Взглянул и увел меня в дом мрака, жилище Иркаллы, [279] Иркалла — одно из имен божества — царя преисподней.

В дом, откуда вошедший никогда не выходит,

³⁵ В путь, по которому не выйти обратно,

В дом, где живущие лишаются света,

Где их пища — прах и еда их — глина,

А одеты, как птицы, — одеждою крыльев,

³⁹ И света не видят, но во тьме обитают,

^39а А засовы и двери покрыты пылью!

⁴⁰ В Доме праха, куда вступил я,

Поглядел я — венцы смиренны:

Я послушал, — венценосцы, что в прежние дни владели миром,

Ану и Эллилю подносят жареное мясо,

Ставят хлеб печеный, холодную, из меха, возливают воду.

⁴⁵ В Доме праха, куда вступил я,

^46–47 Живут жрец [280] Жрец — собственно эн, жрец, совершавший обряд священного брака. Нередко — сам царь. и служка, живут волхв и одержимый,

Живут священники богов великих, [281] Священники — дословно: «помазыватели океана». «Океаном» назывался большой медный сосуд в храме; по-видимому, он считался олицетворением одного из божеств и поэтому, как живое существо, умащался маслом. «Помазыватели» принадлежали к рядовым служителям культа.

Живет Эта́на, [282] Этана — Герой легенды о полете на небо с помощью орла, первый царь. живет Суму́кан,

⁵⁰ Живет Эрешкигаль, земли царица;

Бе́лет-це́ри, дева-писец земли, перед ней на коленях,

Таблицу судеб держит, пред нею читает, —

Подняла лицо, меня увидала:

«Смерть уже взяла того человека!»

^VI.1 «…Мы с тобою вместе все труды делили , —

Помни меня, друг мой, не забудь мои деянья!»

Друг его [283]В ор. «Друг мой», что кажется нам необъяснимым. Предполагать здесь начало речи Гильгамеша трудно. увидел сон необъясненным,

Когда сон он увидел, его иссякла сила,

⁵ Лежит Энкиду на ложе,

Первый день, второй день, что лежит Энкиду на ложе,

Третий день и четвертый, что лежит Энкиду на ложе.

Пятый, шестой и седьмой, восьмой, девятый и десятый, —

Стал недуг тяжелей у Энкиду,

¹⁰ Одиннадцатый и двенадцатый дни миновались —

На ложе своем приподнялся Энкиду,

Кликнул Гильгамеша, ему вещает:

«Друг мой отныне меня возненавидел, —

Когда в Уруке мы с ним говорили ,

¹⁵ Я боялся сраженья, а он был мне в помощь;

Друг, что в бою спасал, — почему меня покинул?

Я и т ы — не равно ли мы смертны?»

^I.1' Едва занялось сияние утра,

Гильгамеш уста открыл и молвит: [284]VIII, 1', 2' и далее — До стиха 35' от основного текста НВ сохранились лишь ничтожные отрывки, и текст восстанавливается по ученической записи, найденной в провинциальном ассирийском городе Хузирине (ныне городище Султан-Тепе, далее — СТ). Этот текст, частично использовавшийся нами и в таблице VII (от начала столбца II до начала столбца III), видимо, писался школьником под диктовку и со многими грубыми ошибками.

«Энкиду, друг мой, твоя мать антилопа

И онагр, твой отец, тебя породили,

5' Молоком своим тебя звери взрастили [285]Или: «…хвостатые тебя воспитали…».

И скот в степи на пастбищах дальних!

В кедровом лесу степи Энкиду

По тебе да плачут день и ночь неумолчно.

Да плачут старейшины огражденного Урука,

^10' Да плачет руку нам вслед простиравший, [286]Или: «Да плачет народ, что нам слал вослед благословенья».

Да плачут уступы гор лесистых,

По которым мы с тобою всходили,

Да рыдает пажить, как мать родная,

^15' Да плачут соком кипарисы и кедры,

Средь которых с тобою мы пробирались,

Да плачут медведи, гиены, барсы и тигры,

Козероги и рыси, львы и туры,

Олени и антилопы, скот и тварь степная,

^20' Да плачет священный Евлей, где мы гордо ходили по брегу,

Да плачет светлый Евфрат, где мы черпали воду для меха,

Да плачут мужи обширного огражденного Урука,

Да плачут жены, что видали, как Быка мы убили,

Да плачет земледелец доброго града, твое славивший имя,

^25'  Да плачет тот, кто, как древними людьми, гордился тобою,

Да плачет тот, кто накормил тебя хлебом,

Да плачет рабыня , что умастила твои ноги,

Да плачет раб , кто вина к устам твоим подал,

^30' Да плачет блудница , тебя умастившая добрым елеем,

Да плачет в брачный покой вступивший,

Обретший супругу твоим добрым советом,

Братья да плачут по тебе, как сестры,

В скорби да рвут власы над тобою!

Словно мать и отец в его дальних кочевьях,

^35' Я об Энкиду буду плакать:

^36' Внимайте же мне, мужи, внимайте,

^II.1 Внимайте, старейшины огражденного Урука!

Я об Энкиду, моем друге, плачу,

Словно плакальщица, горько рыдаю:

Мощный топор мой, сильный оплот мой,

⁵ Верный кинжал мой, надежный щит мой,

Праздничный плащ мой, пышный убор мой, —

Демон злой у меня его отнял!

Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах!

Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах!

¹⁰ С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы,

Вместе схвативши, Быка убили, —

Что за сон теперь овладел тобою?

Стал ты темен и меня но слышишь!»

А тот головы поднять не может.

¹⁵ Тронул он сердце — оно не бьется.

Закрыл он другу лицо, как невесте,

Сам, как орел, над ним кружит он,

Точно львица, чьи львята — в ловушке,

Мечется грозно взад и вперед он,

²⁰ Словно кудель, раздирает власы он,

Словно скверну, срывает одежду.

Едва занялось сияние утра,

^22' Гильгамеш по стране созывает кличем

Ваятелей, медников, кузнецов, камнерезов.

«Друг мой, сделаю кумир твой,

^25' Какого никто не делал другу:

Друга рост и облик в нем будет явлен, —

Подножье из камня, власы — из лазури,

Лицо — из алебастра, из золота — тело.

^II.50+x «… Теперь же я, и друг и брат твой,

Тебя уложил на великом ложе,

^III.1 На ложе почетном тебя уложил я,

Поселил тебя слева, в месте покоя,

Государи земли облобызали твои ноги,

Велел оплакать тебя народу Урука,

⁵ Веселым людям скорбный обряд поручил я,

А сам после друга рубище надел я,

Львиной шкурой облачился, бегу в пустыню!»

⁸ Едва занялось сияние утра,

^V.45 Едва занялось сияние утра,

^45a Гильгамеш изготовил из глины фигурку,

Вынес стол большой, деревянный,

Сосуд из сердолика наполнил медом,

Сосуд из лазури наполнил маслом,

Стол украсил и для Шамаша вынес.

Эллиль услышал уст его слово —

Внезапно с неба призыв раздался:

«Издревле, Гильгамеш, назначено людям:

Земледелец пашет землю, урожай собирает,

Пастух и охотник со зверьем обитает,

^{Табл. X.2} * Надевает их шкуру, ест их мясо.

* Ты же хочешь, Гильгамеш, чего не бывало,

* С тех пор как мой ветер гонит во́ды».

⁵ * Опечалился Шамаш, к нему явился,

* Вещает он Гильгамешу:

* «Гильгамеш, куда ты стремишься?

* Жизни, что ищешь, не найдешь ты!»

* Гильгамеш ему вещает, Шамашу-герого:

^10' * «После того как бродил по свету,

* Разве довольно в земле покоя?

* Видно, проспал я все эти годы!

* Пусть же солнечным светом насытятся очи:

* Пуста темнота, как нужно света!

* Можно ль мертвому видеть сияние солнца?»

^I.1 Гильгамеш об Энкиду, своем друге,

Горько плачет и бежит в пустыню:

«И я не так ли умру, как Энкиду?

Тоска в утробу мою проникла,

⁵ Смерти страшусь и бегу в пустыню.

Под власть Утнапи́шти, [287] Утнапишти Дальний (перевод шумерского имени собственного Зиудсудра, буквально: «Нашедший далекую жизнь») — древний царь городка Шуриппака, к северу от Урука — ныне городище Фара; по верованиям вавилонян — единственный из людей, принятый в собрание богов и тем самым приобретший божественное существование для себя и своей жены; как это произошло — будет видно из дальнейшего (см. табл. XI). сына Убар-Ту́ту,

Путь я предпринял, иду поспешно.

Перевалов горных достигнув ночью,

Львов я видал, и бывало мне страшно, —

¹⁰ Главу подымая, молюсь я Сину,

И ко всем богам идут мои молитвы:

Как прежде бывало , меня сохраните!»

Ночью он лег, — от сна пробудившись,

Видит, львы резвятся , радуясь жизни.

¹⁵ Боевой топор он поднял рукою,

Выхватил из-за пояса меч свой, —

Словно копье, упал между ними,

Ударял, повергал, убивал и рубил он.

^II.1 Он слыхал о горах, чье имя — Ма́шу, [288]По представлениям вавилонян, земля окаймлена круговым хребтом гор — Плотиной Небес; на ней покоятся металлические небесные своды (три, пять или семь), а позади нее находится Мировой Океан, мыслившийся то пресноводной Рекой, то водами смерти. Земля плавает на поверхности Океана или прикрывает его как крышка (см. табл. XI, 31). В Океане — острова блаженных. В той же Плотине Небес имеются горы-близнецы — Ма́шу , и между ними медные ворота, охраняемые людьми-скорпионами. Через них Солнце-Шамаш ежедневно проходит из преисподней на небеса и обратно уходит с небес длинным ходом, поперек пересекающим гору Плотины Небес и выходящим к Мировому Океану, по-видимому, сообщающемуся с преисподней.

Как только к этим горам подошел он,

Что восход и закат стерегут ежедневно,

Наверху металла небес достигают,

⁵ Внизу — преисподней их грудь достигает, —

Люди-скорпионы стерегут их ворота:

Грозен их вид, их взоры — гибель,

Их мерцающий блеск повергает горы —

При восходе и закате Солнца они охраняют Солнце, —

¹⁰ Как только их Гильгамеш увидел —

Ужас и страх его лицо помрачили.

С духом собрался, направился к ним он;

Человек-скорпион жене своей крикнул:

«Тот, кто подходит к нам, — плоть богов — его тело!»

¹⁵ Человеку-скорпиону жена отвечает:

«На две трети он бог, на одну — человек он!»

Человек-скорпион Гильгамешу крикнул,

Потомку богов вещает слово:

«Почему идешь ты путем далеким,

Какою дорогой меня достиг ты,

Реки переплыл , где трудна переправа?

Зачем ты пришел , хочу узнать я,

^23–24  Куда путь твой лежит, хочу узнать я!»

²⁵  Гильгамеш ему вещает, человеку-скорпиону: [289]Речь Гильгамеша к человеку-скорпиону, несомненно, отличалась от его же речей в X таблице, так как иначе нарушалось бы эпическое правило троичности. В тексте не хватает двадцати пяти — тридцати стихов, которые мы решились дополнить повторением последующих речей Гильгамеша, потому что смысл сказанного им должен был, во всяком случае, быть к ним близок. Нумерации стихов мы здесь не даем.

«Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров горных, пантер на просторах,

С кем мы, встретившись вместе, подымались в горы,

Вместе схвативши, Быка убили,

В кедровом лесу погубили Хумбабу,

Друг мой, которого так любил я,

С которым мы все труды делили,

Энкиду, друг мой, которого так любил я,

С которым мы все труды делили, —

Его постигла судьба человека!

Шесть дней миновало, семь ночей миновало,

Пока в его нос не проникли черви.

Устрашился я смерти, не найти мне жизни:

Мысль о герое не дает мне покоя!

Дальней дорогой бегу в пустыне:

Мысль об Энкиду, герое, не дает мне покоя —

Дальним путем скитаюсь в пустыне!

Как же смолчу я, как успокоюсь?

Друг мой любимый стал землею!

Энкиду, друг мой любимый, стал землею!

Так же, как он, и я не лягу ль,

Чтоб не встать во веки веков?

Теперь же, скорпион, тебя я встретил, —

Смерти, что страшусь я, пусть не увижу!

^III.1–2 [………………………………………]

³ К Утнапи́шти, отцу моему, иду я поспешно,

К тому, кто, выжив, в собранье богов был принят и жизнь обрел в нем:

⁵  Я спрошу у него о жизни и смерти!»

^6–7 Человек-скорпион уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу:

«Никогда , Гильгамеш, не бывало дороги,

Не ходил никто еще ходом горным:

¹⁰ На двенадцать поприщ простирается внутрь он:

Темнота густа, не видно света —

При восходе Солнца закрывают ворота ,

При заходе Солнца открывают ворота ,

При восходе Солнца опять закрывают ворота.

¹⁵ Выводят оттуда только Шамаша боги,

Опаляет живущих он сияньем . —

Ты же — как ты сможешь пройти тем ходом?

Ты вой дешь и больше оттуда же выйдешь!»

Гильгамеш ему вещает, человеку-скорпиону:

«[…………………………]

^IV.33 В тоске моей плоти, в печали сердца,

И в жар и в стужу, в темноте и во мраке,

³⁵ Во вздохах и плаче, — вперед пойду я!

Теперь открой мне ворота в горы!»

^37–38 Человек-скорпион уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу:

«Иди, Гильгамеш, путем своим трудным,

⁴⁰ Го́ры Ма́шу ты да минуешь,

Леса и горы да пройдешь отважно,

Да вернешься обратно благополучно!

Ворота гор для тебя открыты».

Гильгамеш, когда услышал это,

Человеку-скорпиону был послушен,

По дороге Шамаша стопы он направил.

Первое поприще уже прошел он —

Темнота густа, не видно света,

Ни вперед , ни назад нельзя ему видеть.

Второе поприще уже прошел он —

^V.1 Темнота густа, не видно света,

Ни вперед , ни назад нельзя ему вид еть.

Третье поприще пройдя, он вспять обратился.

С духом собрался, вперед зашагал он.

Четвертое поприще уже прошел он —

Темнота густа, не видно света,

²⁵  Ни вперед , ни назад нельзя ему видеть.

Пятое поприще уже прошел он —

Темнота густа, не видно света,

Ни вперед , ни назад нельзя ему видеть.

Шестое поприще уже прошел он —

³⁰ Темнота густа, не видно света,

Ни вперед , ни назад нельзя ему видеть ,

Седьмое поприще пройдя — он прислушался к мраку:

Темнота густа, не видно света,

Ни вперед , ни назад нельзя ему видеть .

³⁵ Восьмое поприще пройдя, — в темноту он крикнул:

Темнота густа, не видно света,

Ни вперед , ни назад нельзя ему видеть .

На девятом поприще холодок он почуял , —

Дыхание ветра его лица коснулось , —

⁴⁰ Темнота густа, не видно света,

^{Ни вперед}, ни назад нельзя ему видеть,

^42–43 На десятом поприще стал выход близок, —

Но, как десять поприщ , поприще это

⁴⁵  На одиннадцатом поприще пред рассветом брезжит,

На двенадцатом поприще свет появился,

Поспешил он, рощу из каменьев увидев:

Сердолик плоды приносит,

Гроздьями увешан, на вид приятен.

⁵⁰ Лазурит растет листвою —

Плодоносит тоже, на вид забавен.

^VI.35 Гильгамеш, проходя по саду каменьев,

Очи поднял на это чудо. [290]Гильгамеш, по-видимому, попал в Земной рай на берегу Мировой Реки (Океана). Возможно, это было первым испытанием ему — способен ли он принять вечную жизнь. Покинув волшебный сад, он не прошел первого испытания. Другие исследователи, также считая, что Гильгамешу были даны три возможности приобретения вечной жизни (или вечной молодости), не относят к ним его пребывание в Земном раю.

^I.1 Сидури — хозяйка богов, что живет на обрыве у моря,

Живет она и брагой их угощает:

Ей дали кувшин, ей дали золотую чашу, —

Покрывалом покрыта, незрима людям.

⁵ Гильгамеш приближается к ее жилищу,

Шкурой одетый, покрытый п рахом,

Плоть богов таится в его теле,

Тоска в утробе его обитает,

Идущему дальним путем он лицом подобен.

¹⁰ Хозяйка издали его увидала,

Своему она сердцу, помыслив, вещает,

Сама с собою совет она держит:

«Наверное, это — убийца буйный,

Кого хорошего тут увидишь?»

¹⁵ Увидав его, хозяйка затворила двери,

Затворила двери, засов заложила.

А он, Гильгамеш, тот стук услышал,

Поднял лицо и к ней обратился.

Гильгамеш ей вещает, хозяйке:

²⁰ «Хозяйка, ты что увидала, зачем затворила двери,

Затворила двери, засов заложила?

Ударю я в дверь, разломаю затворы!» [291]Так как между стихами I, 22 и II, 11 основной НВ, стихами а — о позднего фрагмента и стихами «Таблицы Менснера» (СВ) нет ясных стыков, то самые необходимые «мостики» досочинены переводчиком.

[………………………………..

………………………………..]

Сидури-хозяйка крикнула Гильгамешу,

Потомку богов вещает слово:

«Почему идешь ты путем далеким,

Какою дорогой меня достиг ты,

Реки переплыл, где трудна переправа?

Зачем ты пришел, хочу узнать я,

Куда путь твой лежит, хочу узнать я?»

Гильгамеш ей вещает, хозяйке Сидури:

«Я — Гильгамеш, убивший стража леса,

^а В кедровом лесу погубивший Хумбабу,

^б Сразивший Быка, что спустился с неба,

^в Перебивший львов на перевалах горных».

^г Хозяйка ему вещает, Гильгамешу:

^д «Если ты — Гильгамеш, убивший стража леса,

^е В кедровом лесу погубивший Хумбабу,

^{ж Сразивший} Быка, что спустился с неба,

^з Перебивший львов на перевалах горных, —

^и Почему твои щеки впали, голова поникла,

^к Печально сердце, лицо увяло,

^л Тоска в утробе твоей обитает,

^м Идущему дальним путем ты лицом подобен,

^н Жара и стужи лицо спалили,

^о И марева ищешь, бежишь по пустыне?»

Гильгамеш ей вещает, хозяйке:

«Как не впасть моим щекам, голове не поникнуть,

Не быть сердцу печальным, лицу не увянуть,

Тоске в утробу мою не проникнуть,

Идущему дальним путем мне не быть подобным,

Жаре и стуже не спалить чело мне?

Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы,

Вместе схвативши, Быка убили,

В кедровом лесу погубили Хумбабу,

^II.1 Друг мой, которого так любил я,

^1а С которым мы все труды делили,

² Энкиду, друг мой, которого так любил я,

^2а С которым мы все труды делили, —

Его постигла судьба человека!

Шесть дней, семь ночей над ним я плакал,

⁵ Не предавая его могиле, —

^II.7 * Не встанет ли друг мой в ответ на мой голос?

^II.6 Пока в его нос не проникли черви!

Устрашился я смерти, не найти мне жизни!

^II.11 * Словно разбойник, брожу в пустыне:

^II.8а Слово героя не дает мне покоя —

⁹ Дальней дорогой бегу в пустыне:

^9а Слово Энкиду, героя, не дает мне покоя —

¹⁰ Дальним путем скитаюсь в пустыне:

¹¹ Как же смолчу я, как успокоюсь?

¹² Друг мой любимый стал землею!

^12а Энкиду, друг мой любимый, стал землею!

Так же, как он, и я не лягу ль,

¹⁴ Чтоб не встать во веки веков?

^II.12 * Теперь же, хозяйка, тебя я встретил, —

* Смерти, что страшусь я, пусть не увижу!»

* Хозяйка ему вещает, Гильгамешу:

^III.1 * «Гильгамеш! Куда ты стремишься?

* Жизни, что ищешь, не найдешь ты!

* Боги, когда создавали человека, —

* Смерть они определили человеку,

⁵ * Жизнь в своих руках удержали.

* Ты же, Гильгамеш, насыщай желудок,

* Днем и ночью да будешь ты весел,

* Праздник справляй ежедневно,

* Днем и ночью играй и пляши ты!

¹⁰ * Светлы да будут твои одежды,

* Волосы чисты, водой омывайся,

* Гляди, как дитя твою руку держит,

* Своими объятьями радуй подругу —

¹⁴ * Только в этом дело человека [292]Далее НВ очень сокращает ответ Гильгамеша; в СВ содержится другой любопытный текст: «Гильгамеш ей вещает, хозяйке: // Что это, хозяйка, ты [мне] сказала?// Из-за друга моего [болит] мое сердце!//Что это, хозяйка, ты [мне] сказала?// Из-за Энкиду [болит мое сердце!] //Ты живешь, хозяйка, над обрывом [у моря], // И ты видишь все [пути через море: ] // Дай мне верный путь [до Утнапишти], // Если возможно, [переправлюсь] морем!».

^II.15 Гильгамеш ей вешает, хозяйке:

«Теперь, хозяйка, — где путь к Утнапишти?

¹⁷  Каков его признак, — дай его мне ты,

^17a Дай же ты мне пути того признак:

Если возможно — переправлюсь морем,

Если нельзя — побегу пустыней!»

₂₀ Хозяйка ему вещает, Гильгамешу:

«Никогда, Гильгамеш, не бывало переправы,

И не мог переправиться морем никто, здесь бывавший издревле, —

²³ Шамаш-герой переправится морем, —

^23а Кроме Шамаша, кто это может?

Трудна переправа, тяжела дорога,

²⁵ Глубоки воды смерти, что ее преграждают.

А что, Гильгамеш, переправившись морем, —

Вод смерти достигнув, — ты будешь делать?

Есть, Гильгамеш, Уршана́би, корабельщик Утнапишти,

У него есть идолы, в лесу он ловит змея; [293]Дословно: «У него есть некие каменные, в лесу он ловит [или: собирает]…» Под «некими каменными» разумеются, по-видимому, амулеты-идольчики, не называемые прямо из-за табу. Что именно ловит Уршанаби , чтобы переправляться через воды смерти, — неясно, однако на изображениях магическая лодка бывает связана со змеем или сама принимает вид змея.

³⁰ Найди его и с ним повидайся,

³¹ Если возможно — с ним переправься,

^31а Если нельзя, то вспять обратися».

Гильгамеш, как услышал эти речи,

Боевой топор он поднял рукою,

³⁴ Выхватил из-за пояса меч свой,

^34а Меж деревьев углубился в заросль,

³⁵ Словно копье упал между ними, [294]Следующие три стиха сочинены переводчиком для связи.

Идолов разбил, во внезапном буйстве,

Змея волшебного нашел среди леса,

Удушил его своими руками.

Когда же Гильгамеш насытился буйством,

⁴⁰ В его груди успокоилась ярость,

Сказал он в своем сердце: «Не найти мне лодки!

Как одолею воды смерти,

Как переправлюсь чрез широкое море?»

Гильгамеш удержал свое буйство,

⁴⁵  Из леса вышел , к Реке спустился.

По водам Уршанаби плыл на лодке,

Лодку к берегу он направил.

Гильгамеш ему вещает , корабельщику Уршанаби:

^VI.8 * «Я — Гильгамеш, таково мое имя,

* Что пришел из Урука, дома Ану,

¹⁰ * Что бродил по горам путем далеким с восхода Солнца»,

^III.1 Уршанаби ему вещает, Гильгамешу:

«Почему твои щеки впали, голова поникла,

Печально сердце, лицо увяло,

Тоска в утробе твоей обитает,

⁵ Идущему дальним путем ты лицом подобен,

Жара и стужа лицо опалили,

И марева ищешь, бежишь по пустыне?»

Гильгамеш ему вещает, корабельщику Уршанаби:

«Как не впасть моим щекам, голове не поникнуть,

¹⁰ Не быть сердцу печальным, лицу не увянуть,

Тоске в утробу мою не проникнуть,

Идущему дальним путем мне не быть подобным,

Жаре и стуже не спалить чело мне,

Не искать мне марева, не бежать по пустыне?

¹⁵ Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

^15а Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

С кем мы, встретившись вместе, подымались в горы,

Вместе схвативши, Быка убили,

На перевалах горных львов убивали,

В кедровом лесу погубили Хумбабу,

²⁰ Друг мой, которого так любил я,

^20а С которым мы все труды делили,

²¹ Энкиду, друг мой, которого так любил я,

^21а С которым мы все труды делили, —

Его постигла судьба человека!

Шесть дней миновало, семь ночей миновало,

Пока в его нос не проникли черви.

²⁵ Устрашился я смерти, не найти мне жизни,

Слово героя не дает мне покоя —

²⁷ Дальней дорогой бегу в пустыне!

^27а Слово Энкиду, героя, не дает мне покоя —

Дальним путем скитаюсь в пустыне:

Как же смолчу я, как успокоюсь?

³⁰ Друг мой любимый стал землею,

^30а Энкиду, друг мой любимый, стал землею!

³¹ Так же, как он, и я не лягу ль,

^31а Чтоб не встать во веки веков?»

³² Гильгамеш ему вещает, корабельщику Уршанаби:

«Теперь, Уршанаби, — где путь к Утнапишти?

³⁴ Каков его признак — дай его мне ты!

^34а Дай же ты мне пути того признак:

³⁵ Если возможно — переправлюсь морем,

^35а Если нельзя — побегу пустыней!» [295]После III, 35а. Использован новонайденный СВ отрывок СТ X, VI, табл. XXVIII.

Уршанаби ему вещает, Гильгамешу:

^IV.7' * «Идолы те, Гильгамеш, мне оберегом были,

^8' * Чтобы я не прикоснулся к водам смерти;

^9' * В ярости твоей ты идолы разрушил, —

^10' * Без тех идолов тебя переправить трудно , [296]Знаки видны, по плохо читаются. Перевод по догадке.

Возьми, Гильгамеш, топор в свою руку,

^III.41 Углубися в лес, наруби шестов там,

^41а Сто двадцать шестов по пятнадцати сажен,

Осмоли, сделай лопасти и мне принеси их».

Гильгамеш, услышав эти речи,

⁴⁴ Боевой топор он поднял рукою,

^44a Выхватил из-за пояса меч свой,

⁴⁵ Углубился в лес, нарубил шестов там,

^45а Сто двадцать шестов по пятнадцати сажен, —

Осмолил, сделал лопасти, к нему принес их.

Гильгамеш и Уршанаби шагнули в лодку,

Столкнули лодку на волны и на ней поплыли.

Путь шести недель за три дня совершили,

⁵⁰ И вступил Уршанаби в воды смерти.

^IV.1 Уршанаби ему вещает, Гильгамешу:

«Отстранись, Гильгамеш, и шест возьми ты,

Во́ды смерти рукою не тронь, берегися!

Второй, третий и четвертый, Гильгамеш, возьми ты,

⁵ Пятый, шестой и седьмой, Гильгамеш, возьми ты,

Восьмой, девятый и десятый, Гильгамеш, возьми ты,

Одиннадцатый и двенадцатый, Гильгамеш, возьми ты», —

На сто двадцатом кончились шесты у Гильгамеша,

И развязал он препоясанье чресел,

¹⁰ Скинул Гильгамеш одежду, ее развернул он,

Как парус, ее руками поднял.

Утнапишти издали их увидел,

Помыслив, сердцу своему вещает,

Сам с собою совет он держит:

¹⁵ «Почему это идолы на ладье разбиты,

И плывет на ней не ее хозяин?

¹⁷ Тот, кто подходит, — не мой человек он,

^17а И справа гляжу я, и слева гляжу я,

Я гляжу на него — и узнать не могу я,

Я гляжу на него — и понять не могу я,

²⁰ Я гляжу на него — и не ведаю, кто он.

[………………………………]»

^IV.42 Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

«Почему твои щеки впали, голова поникла,

Печально сердце, лицо увяло,

⁴⁵ Тоска в утробе твоей обитает,

Идущему дальним путем ты лицом подобен,

Жара и стужа чело опалили,

И марева ищешь, бежишь по пустыне?»

Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти:

⁵⁰ «Как не впасть моим щекам, голове не поникнуть,

^V.1 Не быть сердцу печальным, лицу не увянуть,

Тоске в утробу мою не проникнуть,

Идущему дальним путем мне не быть подобным,

Жаре и стуже не спалить чело мне,

⁵ Не искать мне марева, не бежать по пустыне?

Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы,

Вместе схвативши, Быка убили,

¹⁰ В кедровом лесу погубили Хумбабу,

¹¹ На перевалах горных львов убивали,

¹² Друг мой, которого так любил я,

^12а С которым мы все труды делили.

¹³ Энкиду, друг мой, которого так любил я.

^13а С которым все труды делили.

¹⁴ Его постигла судьба человека!

^14а Дни и ночи над ним я плакал,

¹⁵ Не предавая его могиле,

¹⁶ Пока в его нос не проникли черви.

¹⁷ Устрашился я смерти и бегу в пустыне, —

¹⁸ Слово героя не дает мне покоя,

^18а Дальней дорогой брожу в пустыне —

¹⁹ Cлово Энкиду, героя, не дает мне покоя:

²⁰ Как же смолчу я, как успокоюсь?

²¹ Друг мой любимый стал землею,

^21а Энкиду, друг мой любимый, стал землею!

²² Так же, как он, и я не лягу ль,

^22а Чтоб не встать во веки веков?» [297]Далее ожидалась бы реплика Утнапишти, однако она отсутствует как в списке библиотеки Ашшурбанапала, так и в недавно опубликованном более позднем (?) списке Британского музея.

²³ Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти;

²⁴ Я же, чтоб дойти до дальнего Утнапишти:

^24а «Чтоб увидеть того, о ком ходит преданье.

²⁵ Я скитался долго, обошел все страны,

Я взбирался на трудные горы,

Через все моря я переправлялся,

Сладким сном не утолял свои очи,

²⁹ Мучил себя непрерывным бденьем,

^29а Плоть свою я наполнил тоскою,

³⁰ Но дойдя до хозяйки богов, сносил я одежду,

³¹ Убивал я медведей, гиен, львов, барсов и тигров,

^31а Оленей и серн, скот и тварь степную,

³² Ел их мясо , и шкурой ублажал свое тело;

³³  При виде меня хозяйка заперла двери,

^33а Смолой и киром обмазал шесты я,

³⁴  Когда плыл на ладье , не тронул воды я, —

³⁵  Да найду я жизнь, которую ищу я!»

Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

«Почему, Гильгамеш, ты исполнен тоскою?

Потому ль, что плоть богов и людей в твоем теле,

Потому ль, что отец и мать тебя создали смертным? [298]V,39 и далее 40, 42. В оригинале вместо «смертный» — слово «ли́ллу», означающее: «слабый, неполноценный», но также, по-видимому, «ребенок женщины от духа или божества» (особенно злого), а может быть, и «ребенок богини от смертного». Возможно также, что «лиллу» то же, что «лилу́-инкуб» — злое сверхъестественное существо, являющееся женщинам по ночам, мужское соответствие «Лилит» (лили́ту) — «суккубе», посещающей мужчин, отчего родятся оборотни и полудемоны. По одной из легенд о Гильгамеше, он был то ли «ребенком-ли́ллу», то ли «сыном инкуба-лилу́». Смысл в любом случае тот, что Гильгамеш не принадлежит к числу бессмертных.

⁴⁰ Ты узнал ли, — когда-то для смерного Гильгамеша

Было ль в собранье богов поставлено кресло?

⁴² Даны ему, смертному, пределы:

^42а  Люди — как пахтанье, боги — как масло,

Человеки, и боги — как мякина и пшеница!

Поспешил ты шкурою , Гильгамеш, облечься ,

⁴⁵ И что царскую перевязь, ее ты носишь , —

Потому что — нет у меня для тебя ответа,

Сло́ва совета нет для тебя никакого!

Обрати лицо свое, Гильгамош, к твоим людям:

Почему их правитель рубище носит?

⁵⁰ [………………………………]

^VI.25 Ярая см ерть не щадит человека:

²⁶ Разве навеки мы строим домы?

^26а Разве навеки ставим пе чати?

Разве навеки дел ятся братья?

Разве навеки ненависть в людях?

Разве навеки река несет полые воды?

³⁰ Стрекозой навсегда ль обернется личинка?

Взора, что вынес бы взоры Солнца,

С давних времен еще не бывало:

Пленный и мертвый друг с другом схожи —

Не смерти ли образ они являют?

³⁵ Человек ли владыка? Когда Эллиль благословит их,

То сби раются Ануннаки, великие боги,

Ма́мет, [299] Мамет — (Маме́ту) — древнейшая богиня-мать, возможно, та же Аруру из табл. I. создавшая судьбы, судьбу с ними вместе судит:

Они смерть и жизнь определили,

³⁹ Не поведали смертного часа,

^39а А поведали: жить живому!»

¹ Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти:

² «Гляжу на тебя я, Утнапишти,

³ Не чуден ты ростом — таков, как и я, ты,

⁴ И сам ты не чуден — таков, как и я, ты.

⁵ Не страшно мне с тобою сразиться;

⁶  Отдыхая , и ты на спину ложишься —

⁷ Скажи, как ты, выжив, в собранье богов был принят и жизнь обрел в нём?»

⁸ Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

⁹ «Я открою, Гильгамеш, сокровенное слово

¹⁰ И тайну богов тебе расскажу я.

¹¹ Шури́ппак, город, который ты знаешь, [300]^11—196 Этот отрывок, по всей вероятности, отсутствовал в разных версиях аккадской поэмы о Гильгамеше. Один из поэтов-редакторов, — вероятно, Син-леке-уннинни, — вставил сюда большую часть отдельно существовавшей эпической поэмы о «Весьма премудром» — Атрахасисе — и Великом потопе. Он сделал текст лаконичней, а вложив его в уста героя в виде прямой речи, придал ему большую эмоциональность.

¹² Что лежит на бреге Евфрата, —

¹³ Этот город древен, близки к нему боги.

¹⁴ Богов великих потоп устроить склонило их сердце.

^15–16 Совещались отец их Ану, Эллиль, герой, их советник,

^17–18 Их гонец Нину́рта, их мираб Энну́ги. [301]Бог войны, сын Эллиля, Нинурта назван «гузалу́», собственно «носителем трона», приближенным слугой царя; Эннуги (прозвище бога подземного царства, а в данном случае и подземных вод, Нергала) назван «гуга́ллу» — «управляющим оросительными работами», «ответственным за орошение». В Средней Азии гугаллу соответствует должности «мираба», как Эннуги и назван в переводе, так как мы не нашли более общеупотребительной передачи этого понятия.

¹⁹ Светлоокий Эа с ними вместе клялся,

²⁰ Но хижине он их слово поведал:

²¹ «Хижина, хижина! Стенка, стенка!

²² Слушай, хижина! Стенка, запомни!

²³ Шуриппакиец, сын Убар-Туту,

²⁴ Снеси жилище, построй корабль,

²⁵ Покинь изобилье, заботься о жизни,

²⁶ Богатство презри, спасай свою душу!

²⁷ На свой корабль погрузи все живое.

²⁸ Тот корабль, который ты построишь,

²⁹ Очертаньем да будет четырехуголен,

³⁰ Равны да будут ширина с длиною,

³¹ Как Океан, [302]Об «Океане» см. прим. к табл. IX, II, 1. покрой его кровлей!»

³² Я понял и вещаю Эа, владыке:

³³ «То слово, владыка, что ты мне молвил,

³⁴ Почтить я должен, все так и исполню.

³⁵ Что ж ответить мне граду — народу и старцам?»

³⁶ Эа уста открыл и молвит,

³⁷ Мне, рабу своему, он вещает:

³⁸ А ты такую им речь промолви:

³⁹ «Я знаю, Эллиль меня ненавидит, —

⁴⁰ Не буду я больше жить в вашем граде,

⁴¹ От почвы Эллиля стопы отвращу я.

⁴² Спущусь к Океану, к владыке Эа!

⁴³ А над вами дождь прольет он обильно.

⁴⁴ Тайну птиц узнаете, убежища рыбы.

⁴⁵ На земле будет всюду богатая жатва,

⁴⁶ Утром хлынет ливень, а ночью

⁴⁷ Хлебный дождь вы узрите воочью».

⁴⁸ Едва занялось сияние утра,

⁴⁹ По зову моему весь край собрался,

⁵⁰ […………]………[…………]

⁵¹ […………..]…………..[……..]

⁵² Всех мужей я призвал на повинность —

⁵³ Дома скос или, разрушали ограду.

⁵⁴ Ребенок смолу таскает,

⁵⁵ Сильный в корзинах снаряженье носит.

⁵⁶ В пятеро суток заложил я кузов:

⁵⁷ Треть десятины площадь, борт сто двадцать локтей высотою, [303]Площадь ковчега была равна 1 «ику» — около 1/3 гектара, высота «стен» (бортов) — 10 «гар» — около 60 м; каждая сторона также в 60 м.

⁵⁸ По сто двадцать локтей края его верха.

⁵⁹ Заложил я обводы, чертеж начертил я:

⁶⁰ Шесть в корабле положил я палуб,

⁶¹ На семь частей его разделивши ими,

⁶² Его дно разделил на девять отсеков,

⁶³ Забил в него колки водяные, [304]Что такое водяные колки — неясно.

⁶⁴ Выбрал я руль, уложил снаряженье.

⁶⁵ Три меры кира в печи расплавил;

⁶⁶ Три меры смолы туда налил я,

⁶⁷ Три меры носильщики натаскали елея:

⁶⁸ Кроме меры елея, что пошла на промазку,

⁶⁹ Две меры елея спрятал кормчий.

⁷⁰ Для жителей града быков колол я,

⁷¹ Резал овец я ежедневно,

⁷² Соком ягод, маслом, сикерой, вином и красным и белым

⁷³ Народ поил , как водой речною,

⁷⁴ И они пировали, как в день новогодний.

⁷⁵  Открыл я благовонья , умастил свои руки.

⁷⁶ Был готов корабль в час захода Солнца.

⁷⁷  Сдвигать его стали — он был тяжелым,

⁷⁸ Подпирали кольями сверху и снизу,

⁷⁹  Погрузился он в воду на две трети.

⁸⁰ Нагрузил его всем, что имел я,

⁸¹ Нагрузил его всем, что имел серебра я,

⁸² Нагрузил его всем, что имел я злата,

⁸³ Нагрузил его всем, что имел живой я твари,

⁸⁴ Поднял на корабль всю семью и род мой,

⁸⁵ Скот степной и зверье, всех мастеров я поднял.

⁸⁶ Время назначил мне Шамаш:

⁸⁷ «Утром хлынет ливень, а ночью

^87а Хлебный дождь ты узришь воочью, —

⁸⁸ Войди на корабль, засмоли его двери».

⁸⁹ Настало назначенное время:

⁹⁰ Утром хлыаул ливень, а ночью

^90а Хлебный дождь я увидел воочью.

⁹¹ Я взглянул на лицо погоды —

⁹² Страшно глядеть на погоду было.

⁹³ Я вошел на корабль, засмолил его двери —

⁹⁴ За смоление судна корабельщику Пузур-Аму́рри

⁹⁵ Чертог я отдал и его богатства.

⁹⁶ Едва занялось сияние утра,

⁹⁷ С основанья небес встала черная туча.

⁹⁸ А́дду гремит в ее середине,

⁹⁹ Шу́ллат и Ха́ниш [305] ^98–99 Адду — бог дождя и грозы, Шуллат и Ханиш — его гонцы. идут перед нею,

¹⁰⁰ Идут, гонцы, горой и равниной.

¹⁰¹ Э́рагаль [306] Эрагаль — то же, что Нергал, бог преисподней. вырывает жерди плотины,

¹⁰² Идет Нину́рта, гать прорывает,

¹⁰³ Зажгли маяки Ануннаки, [307]Большинство богов из рода Ануннаков считались обитающими на земле и под землей; поэтому они изображены пытающимися спасти землю. Но Нергал принадлежал к другому роду богов — к Игигам.

¹⁰⁴ Их сияньем они тревожат землю.

¹⁰⁵ Из-за А́дду цепенеет небо,

¹⁰⁶ Что было светлым, — во тьму обратилось,

¹⁰⁷  Вся земля раскололась, как чаша .

¹⁰⁸ Первый день бушует Южный ветер,

¹⁰⁹ Быстро налетел, затопляя горы,

¹¹⁰ Словно войною, настигая землю.

¹¹¹ Не видит один другого,

¹¹² И с небес не видать людей.

¹¹³ Боги потопа устрашились,

¹¹⁴ Поднялись, удалились на небо Ану, [308]По верованиям вавилонян, существовало несколько (три или семь) твердых небес; одно из них — небо Ану.

¹¹⁵ Прижались, как псы, растянулись снаружи.

¹¹⁶ Иштар [309] Иштар — здесь тождественна упоминаемой ниже Дингирмах. кричит, как в муках родов,

¹¹⁷ Госпожа богов, чей прекрасен голос:

¹¹⁸ «Пусть бы тот день обратился в глину,

¹¹⁹ Раз в совете богов я решила злое,

¹²⁰ Ка́к в совете богов я решила злое,

¹²¹ На гибель людей моих войну объявила?

¹²² Для того ли рожаю я сама человеков,

¹²³ Чтоб, как рыбий народ, наполняли море!»

¹²⁴ Ануннакийские боги с нею плачут,

¹²⁵ Боги смирились, пребывают в плаче,

¹²⁸ Теснятся друг к другу, пересохли их губы.

^127–128 Ходит ветер шесть дней, семь ночей,

¹²⁸ Потопом буря покрывает землю.

¹²⁹ При наступлении дня седьмого

^129а Буря с потопом войну прекратили,

¹³⁰ Те, что сражались подобно войску.

¹³¹ Успокоилось море, утих ураган — потоп прекратился.

¹³² Я открыл отдушину — свет упал на лицо мне,

¹³³ Я взглянул на море — тишь настала,

¹³⁴ И все человечество стало глиной!

¹³⁵ Плоской, как крыша, сделалась равнина.

¹³⁶ Я пал на колени, сел и плачу,

¹³⁷ По лицу моему побежали слезы.

¹³⁸ Стал высматривать берег в открытом море —

¹³⁹ В двенадцати поприщах поднялся остров.

¹⁴⁰ У горы Ни́цир корабль остановился.

¹⁴¹ Гора Ницир корабль удержала, не дает качаться.

¹⁴² Один день, два дня гора Ницир держит корабль, не дает качаться.

¹⁴³ Три дня, четыре дня гора Ницир держит корабль, не дает качаться.

¹⁴⁴ Пять и шесть гора Ницир держит корабль, не дает качаться.

¹⁴⁵ При наступлении дня седьмого

¹⁴⁶ Вынес голубя и отпустил я;

¹⁴⁷ Отправившись, голубь назад вернулся:

¹⁴⁸ Места не нашел, прилетел обратно.

¹⁴⁹ Вынес ласточку и отпустил я;

¹⁵⁰ Отправившись, ласточка назад вернулась:

¹⁵¹ Места не нашла, прилетела обратно.

¹⁵² Вынес во́рона и отпустил я;

¹⁵³ Ворон же, отправившись, спад воды увидел,

¹⁵⁴ Не вернулся; каркает, ест и гадит.

¹⁵⁵ Я вышел, на четыре стороны принес я жертву,

¹⁵⁶ На башне горы совершил воскуренье:

¹⁵⁷ Семь и семь поставил курильниц,

¹⁵⁸ В их чашки наломал я мирта, тростника и кедра.

¹⁵⁹ Боги почуяли запах,

¹⁶⁰ Боги почуяли добрый запах,

¹⁶¹ Боги, как мухи, собрались к приносящему жертву.

¹⁶² Как только прибыла богиня-матерь, [310]В тексте — Дингирмах, одна из многочисленных шумерских ипостасей богини-матери.

¹⁶³ Подняла она большое ожерелье,

^163а Что Ану изготовил ей на радость:

¹⁶⁴ «О боги! У меня на шее лазурный камень —

^164а Как его воистину я не забуду,

¹⁶⁵ Так эти дни я воистину помню,

^165а Во веки веков я их не забуду!

¹⁶⁶ К жертве все боги пусть подходят,

¹⁶⁷ Эллиль к этой жертве пусть не подходит,

¹⁶⁸ Ибо он, не размыслив, потоп устроил

¹⁶⁹ И моих человеков обрек истребленью!»

¹⁷⁰ Эллиль, как только туда он прибыл,

¹⁷¹ Увидев корабль, разъярился Эллиль,

¹⁷² Исполнился гневом на богов Игигов:

¹⁷³ «Какая это душа спаслася?

^173а Ни один человек не должен был выжить!»

¹⁷⁴ Нинурта уста открыл и молвит,

^174а Ему вещает, Эллилю, герою:

¹⁷⁵ «Кто, как не Эа, замыслы строит,

¹⁷⁶ И Эа ведает всякое дело!»

¹⁷⁷ Эа уста открыл и молвит,

^177а Ему вещает, Эллилю, герою:

¹⁷⁸ «Ты — герой, мудрец меж богами!

¹⁷⁹ Как же, как, не размыслив, потоп ты устроил?

¹⁸⁰ На согрешившего грех возложи ты,

^180а На виноватого вину возложи ты, —

¹⁸¹ Удержись, да не будет погублен, утерпи, да не будет повержен!

¹⁸² Чем бы потоп тебе делать,

^182а Лучше лев бы явился, людей поубавил!

¹⁸³ Чем бы потоп тебе делать,

^183а Лучше волк бы явился, людей поубавил!

¹⁸⁴ Чем бы потоп тебе делать,

^184а Лучше голод настал бы, разорил бы землю!

¹⁸⁵ Чем бы потоп тебе делать,

^185а Лучше мор настал бы, людей поразил бы!

¹⁸⁶ Я ж не выдал тайны богов великих —

¹⁸⁷ Многомудрому [311] Многомудрый — аккадск. атра хасис (ср. прим. к табл. XI, 11 сл.). сон я послал, и тайну богов постиг он.

¹⁸⁸ А теперь ему совет посоветуй!»

¹⁸⁹ Поднялся Эллиль, взошел на корабль,

¹⁹⁰ Взял меня за руку, вывел наружу,

¹⁹¹ На колени поставил жену мою рядом,

¹⁹² К нашим лбам прикоснулся, встал между нами, благословлял нас:

¹⁹³ «Доселе Утнапишти был человеком,

¹⁹⁴ Отныне ж Утнапишти нам, богам, подобен,

¹⁹⁵ Пусть живет Утнапишти при устье рек, в отдаленье!»

¹⁹⁶ Увели меня вдаль, при устье рек поселили.

¹⁹⁷ Кто же ныне для тебя богов собрал бы,

¹⁹⁸ Чтоб нашел ты жизнь, которую ищешь?

¹⁹⁹ Вот, шесть дней и семь ночей не поспи-ка!»

²⁰⁰ Только он сел, раскинув ноги, —

²⁰¹ Сон дохнул на него, как мгла пустыни.

²⁰² Утнапишти ей вещает, своей подруге:

²⁰³ «Посмотри на героя, что хочет жизни!

²⁰⁴ Сон дохнул на него, как мгла пустыни».

²⁰⁵ Подруга его ему вещает, дальнему Утнапишти:

²⁰⁶ «Прикоснись к нему, человек да проснется!

²⁰⁷ Тем же путем да вернется спокойно,

²⁰⁸ Через те же ворота да вернется в свою землю!»

²⁰⁹ Утнапишти ей вещает, своей подруге:

²¹⁰ «Лжив человек! Тебя он обманет:

²¹¹ Вот, пеки ему хлеба, клади у изголовья,

²¹² И дни, что он спит, на стене помечай-ка».

²¹³ Пекла она хлеба, клала у изголовья,

²¹⁴ И дни, что он спит, на стене отмечала.

²¹⁵ Первый хлеб его развалился,

²¹⁶ Треснул второй, заплесневел третий,

^216а Четвертый — его побелела корка,

²¹⁷ Пятый был черствым, шестой был свежим,

²¹⁸ Седьмой — в это время его он коснулся, и тот пробудился.

²¹⁹ Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти:

²²⁰ «Одолел меня сон на одно мгновенье —

²²¹ Ты меня коснулся, пробудил сейчас же».

²²² Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

²²³ «Встань, Гильгамеш, хлеба́ сосчитай-ка,

²²⁴ И дни, что ты спал, тебе будут известны:

²²⁵ Первый твой хлеб развалился,

²²⁶ Треснул второй, заплесневел третий,

^226а Четвертый — его побелела корка,

²²⁷ Пятый был черствым, шестой был свежим,

²²⁸ Седьмой — в это время ты пробудился».

²²⁹ Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти:

²³⁰ «Что же делать, Утнапишти, куда пойду я?

²³¹ Плотью моей овладел Похититель, [312] Похититель — бог судьбы, приходящий за умирающим.

²³² В моих покоях смерть обитает,

²³³ И куда взор я ни брошу — смерть повсюду!»

²³⁴ Утнапишти ему вещает, корабельщику Уршанаби:

²³⁵ «Не тебя пусть ждет пристань, перевоз тебя пусть забудет,

²³⁶ Кто на берег пришел, тот к нему и стремися! [313]Этими загадочными словами Утнапишти намекает Гильгамешу на волшебные свойства воды у берега моря; они способны все обновлять. Но Гильгамеш понимает его буквально и обновляет… только свою одежду, а не самого себя! Объяснение принадлежит А.-Л. Оппенхейму.

²³⁷ Человек, которого привел ты, — рубище связало его тело,

²³⁸ Погубили шкуры красоту его членов.

²³⁹ Возьми, Уршанаби, отведи его умыться,

²⁴⁰ Пусть свое платье он добела моет,

²⁴¹ Пусть сбросит шкуры — унесет их море.

^241а Прекрасным пусть станет его тело,

²⁴² Новой повязкой главу пусть повяжет,

²⁴³ Облаченье наденет, наготу прикроет.

²⁴⁴ Пока идти он в свой город будет,

²⁴⁵ Пока не дойдет по своей дороге,

²⁴⁶ Облаченье не сносится, все будет новым!»

²⁴⁷ Взял его Уршанаби, отвел его умыться,

²⁴⁸ Добела вымыл он свое платье,

²⁴⁹ Сбросил шкуры — унесло их море

²⁵⁰ Прекрасным стало его тело,

²⁵¹ Новой повязкой главу повязал он,

²⁵² Облаченье надел, наготу прикрыл он.

²⁵³ Пока идти он в свой город будет,

²⁵⁴ Пока не дойдет по своей дороге,

²⁵⁵ Облаченье не сносится, все будет новым.

²⁵⁶ Гильгамеш с Уршанаби шагнули в лодку,

²⁵⁷ Столкнули лодку на волны и на ней поплыли.

²⁵⁸ Подруга его ему вещает, дальнему Утнапишти:

²⁵⁹ «Гильгамеш ходил, уставал и трудился, —

²⁶⁰ Что ж ты дашь ему, в свою страну да вернется?»

²⁶¹ А Гильгамеш багор уже поднял,

²⁶² Лодку к берегу он направил.

²⁶³ Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

²⁶⁴ «Гильгамеш, ты ходил, уставал и трудился, —

²⁶⁵ Что ж мне дать тебе, в свою страну да вернешься?

²⁶⁶ Я открою, Гильгамеш, сокровенное слово,

²⁶⁷  И тайну цветка тебе расскажу я:

²⁶⁸ Этот цветок — как тёрн на дне моря,

²⁶⁹ Шипы его, как у розы, твою руку уколют.

²⁷⁰ Если этот цветок твоя рука достанет, —

^270а  Будешь всегда ты молод».

²⁷¹ Когда Гильгамеш услышал это,

^271а Открыл он крышку колодца,

²⁷² Привязал к ногам тяжелые камни,

²⁷³ Утянули они его в глубь Океана. [314]С Океаном может сообщаться достаточно глубокий колодец.

²⁷⁴ Он схватил цветок, уколов свою руку;

²⁷⁵  От ног отрезал тяжелые камни,

²⁷⁶ Вынесло море его на берег.

²⁷⁷ Гильгамеш ему вещает, корабельщику Уршанаби:

²⁷⁸ «Уршанаби, цветок тот — цветок знаменитый,

²⁷⁹ Ибо им человек достигает жизни.

²⁸⁰ Принесу его я в Урук огражденный,

^280а Накормлю народ мой , цветок испытаю:

²⁸¹ Если старый от него человек молодеет,

²⁸² Я поем от него — возвратится моя юность».

²⁸³ Через двадцать поприщ отломили ломтик,

²⁸⁴ Через тридцать поприщ на привал остановились.

²⁸⁵ Увидал Гильгамеш водоем, чьи холодны воды,

²⁸⁶ Спустился в него, окунулся в воду.

²⁸⁷ Змея цветочный учуяла запах,

²⁸⁸ Из норы поднялась, цветок утащила,

²⁸⁹ Назад возвращаясь, сбросила кожу.

²⁹⁰ Между тем Гильгамеш сидит и плачет,

²⁹¹ По щекам его побежали слезы;

²⁹² Обращается к кормчему Уршанаби:

²⁹³ «Для кого же, Уршанаби, трудились руки?

²⁹⁴ Для кого же кровью истекает сердце?

²⁹⁵ Себе самому не принес я блага,

²⁹⁶ Доставил благо льву земляному!

²⁹⁷ За двадцать поприщ теперь уж качает цветок пучина,

²⁹⁸ Открывая колодец, потерял я орудья, —

²⁹⁹ Нечто нашел я, что мне знаменьем стало: да отступлю я!

³⁰⁰ И на берегу я ладью оставил!»

^300а Через двадцать поприщ отломили ломтик,

³⁰¹ Через тридцать поприщ на привал остановились,

^301а И прибыли они в Урук огражденный.

³⁰² Гильгамеш ему вещает, корабельщику Уршанаби:

³⁰³ «Поднимись, Уршанаби, пройди по стенам Урука,

³⁰⁴ Обозри основанье, кирпичи ощупай —

^304а Его кирпичи не обожжены ли

³⁰⁵ И заложены стены не семью ль мудрецами?» [315]^302–305 Концовка повторяет слова пролога (таблица I, строки I, 16–19) и, подобно ему, видимо, имеет позднейшее происхождение (конец II тыс. до н. э.?). Далее следуют не совсем понятные и, по всей вероятности, вставленные позднее строки, описывающие размеры города Урука. Они опущены нами в переводе.