Онлайн чтение книги
Полное собрание. Письма в 12 томах
1902
3608. К. Д. БАЛЬМОНТУ 1 января 1902 г. Ялта. 1 янв. 1902. Милый Константин Дмитриевич, с новым годом, с новым счастьем, с новыми капризами молодой, красивой, сладострастной музы! Да хранит Вас небо! При Вас я похварывал понемножку, крепился, но едва Вы уехали, как я заболел, стал плевать кровью, похудел, как Фофанов; не выходил из дому всё время; теперь меня кормят на убой, лечат, и я поздоровел. Из Ваших книг у меня имеются: 1) "Под северным небом"; 2) Шелли, вып(уск) 2-й и 7-й (Ченчи); 3) "В безбрежности"; 4) "Тишина"; 5) Кальдерон, т. 1; 6) "Таинственные рассказы"; 7) По Эдгар, т. 1. За книгу всей душой благодарю. Я теперь не работаю, а только читаю, и завтра-послезавтра примусь за Эдг. По. В деревне скучаете? Нет? В Ялте чудесно, совершенно летняя погода, и это скверно. Всю ночь кричат коты, воют собаки, снятся могильные склепы, а днем ярко светит солнце и томят воспоминания, скучно по холоде, по северным людям. Жена обещает приехать в конце января. Приехала сестра на праздники. У Толстого я не был, но на днях, впрочем, буду и спрошу и ответ его сообщу Вам. Пока слышал, что Вы произвели на него хорошее впечатление, ему было приятно говорить с Вами... Так я слышал. Нового ничего нет. Всё по-старому. Будьте здоровы, счастливы, веселы и не забывайте, что в Ялте проживает человек, неравнодушный к Вам, и хоть изредка пишите. Ваш душой А. Чехов. Передайте Вашей жене мой привет и поздравление с новым годом. Напишите Скорпионам, чтобы они непременно выслали мне книжку, когда выйдет.
{10158}
3609. H. В. АЛТУХОВУ 2 января 1902 г. Ялта. 2 января 1902. Многоуважаемый Николай Владимирович! "Анатомию зубов" сегодня получил, приношу Вам сердечную благодарность. Теперь я у Вас в долгу. Поздравляю Вас с новым годом, с новым счастьем, желаю Вам от всей души здоровья, веселого настроения и исполнения Ваших желаний. Главное, чтобы Ваши почки перестали пошаливать, чтобы удельный вес был по крайней мере 1018. А мое здравие становится всё лучше и лучше. Хотел было сегодня ехать к Толстому, да холодно, не пускает сестра. Еще раз большое спасибо! Если не забудете Вашего обещания, пришлите мне из Москвы (как только вернетесь туда) и другие Ваши труды, то будет совсем хорошо. Будьте здоровы! Ваш А. Чехов.
3610. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 2 января 1902 г. Ялта. 2 янв. 1902. Милая, славная, бесподобная моя жена, вчера получил от тебя унылое письмо, а сегодня - ничего! Ты стала манкировать, очевидно загуляла на праздниках. Ах, как кисло без твоих писем! Третьего дня я послал в Художеств(енный) театр поздравительную телеграмму, с новым годом, длинную, но на имя Немировича, а так как Немирович, по газетным слухам, уехал за границу, то боюсь, моя телеграмма не получена. Узнай, дуся! Отпустят ли тебя хитрецы в конце января? Ой, смотри, надуют! Роль в "Одиноких" отдай Роксановой, тогда у них будет больше пьес в твое отсутствие. Вообще ты очень часто играешь, без отдыха, а это нехорошо. Нездорово и для тела, и для души. Нужно бы играть не чаще 2-3 раз в неделю. Дуся, красивая женщина, золотая моя, опиши мне спектакль, какой будет у вас для врачей. Читал, что будто врачи хотят дать вам обед, как бы в благодарность. Правда ли это? Постарайтесь, играйте получше, и пусть няньку Самарова играет.
{10159}
Хотел сегодня пойти в город постричься и голову вчера помыл для этого, но холодно, всего три градуса тепла. Придется отложить. Я каждый день, просыпаясь и ложась спать, думаю про свою жену. Думаю, думаю... Целую тебя, обнимаю, ласкаю, целую руки, глажу тебя всю. Будь здорова, голубчик мой, пиши мне. Твой муж Antoine.
3611. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 3 января 1902 г. Ялта. 3 янв. 1902. Сегодня пришло сразу два письма, дусик мой. Спасибо! И мать получила письмо от тебя. Только напрасно ты плачешься, ведь в Москве ты живешь не по своей воле, а потому что мы оба этого хотим. И мать нисколько на тебя не сердится и не дуется. Сегодня я постригся! Был в городе в первый раз после болезни, был, несмотря на мороз (-2 ), и остриг голову и бороду - это на случай твоего приезда. Ты ведь строгая, надо иметь приличный, благовоспитанный вид. Маша наняла кухарку. Я, можно сказать, ничего не пишу, ровнехонько ничего! Не огорчайся, всё успеется. Ведь я написал уже 11 томов, шутка сказать. Когда мне будет 45 лет, тогда напишу еще 20 томов. Не сердись, дуся, жена моя! Я не пишу, но зато столько читаю, что скоро стану умным, как самый умный жид. Теперь январь, у нас начнется отвратительная погода, с ветрами, с грязью, с холодом, а потом февраль с туманами. Положение женатого человека, у которого нет жены, в эти месяцы особенно достойно сожаления. Если бы ты приехала, как обещала, в конце января! Горький в мрачном настроении, нездоров по-видимому. Сегодня придет ночевать. Чувствуешь ли ты, собака, что я тебя люблю? Или тебе всё равно? А я жестоко люблю, так и знай. Ну, славная моя жена, немочка, актрисуля, будь здорова, богом хранима, покойна, неутомима, весела. Целую тебя и обнимаю. Твой муж Антон.
{10160}
3612. К. С. АЛЕКСЕЕВУ (СТАНИСЛАВСКОМУ) 4 января 1902 г. Ялта. 4 янв. 1902, Ялта. Дорогой Константин Сергеевич, Таганрогская городская библиотека (она же музей) обратилась ко мне с просьбой - добыть и прислать ей Вашу фотографию, как учредителя и директора Художественного театра. Будьте добры, помогите мне исполнить эту просьбу. На фотографии (на лицевой стороне) Вы распишитесь - "К. Алексеев-Станиславский, Художественный театр, такого-то года и числа" - и затем пришлите мне, а я уже вышлю в Таганрог. Вашу новогоднюю телеграмму получил, большое Вам спасибо! Я послал новогоднее поздравление Вашему театру, но боюсь, что оно не получено, так как послано на имя Владимира Ивановича. Горький был у меня, я отдал ему телеграмму, которая оказалась Вашею, потом долго мы говорили об его пьесе... Говорили о распределении ролей, которое прислал ему Немирович. Мне кажется, что Нил - это Ваша роль, что это чудесная роль, лучшая мужская роль во всей пьесе. А Тетерев, говорящий подолгу всё одно и то же, мне кажется, не захватит Вас. Он не живое, сочиненное лицо. Впрочем, быть может, и ошибаюсь. Передайте Марии Петровне мой привет, поздравление с новым годом л сердечное пожелание здоровья и успехов. Я благодарен ей бесконечно, она и вообразить себе не может, как я ей благодарен и как я ее люблю. Крепко жму Вам руку. Не забывайте меня пожалуйста. Ваш А. Чехов. Я был нездоров месяца полтора, теперь ничего.
3613. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ 5 января 1902 г. Ялта. Милый Александр Леонидович, деньги получил, большое Вам спасибо. Квитанцию дадут Вам только тогда, когда Вы скажете, какой номер у Вашей книжки. Ну-с, как Вы поживаете? Что у Вас новенького? Начались ли репетиции "Мещан"? Сели бы Вы за стол да написали бы мне обо всем подробно. Я был нездоров, скучал жестоко, а писем никто не присылал. И понятно: стар стал! Напишите,
{10161}
какое у вас в театре настроение, строите ли или арендуете новое помещение и проч. и проч. Будьте здоровы, с новым годом, с новым счастьем, с новыми шумными успехами, с новыми брюками и сапогами! Ваш А. Чехов. 5 янв. 1902. На обороте: Москва. Его высокоблагородию Александру Леонидовичу Вишневскому. Неглинный пр., Меблиров. к-ты "Тюрби".
3614. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 5 января 1902 г. Ялта. 5 янв. Дуся, Оля милая, сегодня от тебя нет письма. Мне кажется, что вы, актеры, не поняли "Мещан". Лужскому нельзя играть Нила; это роль главная, героическая, она совсем по таланту Станиславского. Тетерев же роль, из которой трудно сделать что-нибудь для четырех актов. Во всех актах Тет(ерев) один и тот же и говорит всё одно и то же, и к тому же это лицо не живое, а сочиненное. Поздравь Эллю и Володю, от души желаю им счастья, здоровья, чтобы В(олодя), ставши певцом, не изменял Элле, а если изменял, то незаметно; и чтобы Элла не полнела. Главное же, чтобы они жили вместе. Ялта покрыта снегом. Это чёрт знает что. Даже Маша повесила нос и уже не хвалит Ялту, а помалкивает. В какие места поехал Немирович? В Ниццу? Его адрес? Наняли кухарку. Готовит, по-видимому, хорошо. Бабушка поладила с ней, это главное. Ты мне снилась эту ночь. А когда я увижу тебя на самом деле, совсем неизвестно и представляется мне отдаленным. Ведь в конце января тебя не пустят! Пьеса Горького, то да се. Такая уж, значит, моя планида. Ну, не стану тебя огорчать, моя жена хорошая, необыкновенная. Я тебя люблю и буду любить, хотя бы даже ты побила меня палкой. Нового, кроме снега и мороза, ничего нет, всё по-старому. Обнимаю, целую, ласкаю мою подругу, мою жену; не забывай меня, не забывай, не отвыкай! Каплет с крыш,
{10162}
весенний шум, но взглянешь на окно, там зима. Приснись мне, дуся! Твой муж Antoine. Получила фотографию двух буров?
3615. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 7 января 1902 г. Ялта. 7 янв. Беспутная жена моя, посиди дома хоть одну недельку и ложись спать вовремя! Ложиться каждый день в 3-6 часов утра - ведь этак скоро состаришься, станешь тощей, злой. Передай Маше-кухарке, что я ее поздравляю с предстоящим браком и что скоро в Москву приедет Маша-хозяйка и окажет ей помощь, о которой она просит. О том, что Александр был шпионом у какого-то частного лица, болтали кухарки совершенно зря, и верить этому не годится. А что он вечно торчит в кухне, это нехорошо. Праздники кончились, я очень рад. Быть может, что-нибудь сработаю. Здоровье мое великолепно, лучше и не надо. Ем за десятерых. Одна беда - жены нет, живу архимандритом. Писем получаю мало, даже д-р Членов (твой приятель) ничего не пишет. Все-таки, несмотря на твое поведение, я люблю тебя, люблю и обнимаю мою дусю, и всегда буду любить, несмотря ни на что. Можешь себе представить, в Ялте мороз в 5 1/2 градусов; вчера был сильнейший ветер, метель, шум. Маша очевидно разочаровалась и уже не славословит Ялты. В комнатах прохладно, внизу тепло. Я не выхожу из дому. Как, однако, вы возитесь с "Мещанами"! Надо спешить, а то скоро сезон кончится. Лужский будет играть неважно отца. Это не его роль. А Судьбинин совсем изгадит Нила, роль центральную. Вероятно, мужские роли хлопнутся, пьеса выедет на женских. Дуся милая, если только в "Дяде Ване" 11 янв(аря) будет играть няньку не Самарова, а кто-нибудь другая, то я навеки рассорюсь с театром. Не хватает, чтобы еще играла Мунт, ужаснейшая актриса. Скучно без тебя. Но всё же я не тоскую, как ты пишешь, а уповаю. Я весел всё это время, и чем ближе весна, чем длиннее дни, тем я живее.
{10163}
Жена моя хорошая, будь здорова, весела, не волнуйся, не хандри, береги себя. Христос с тобой! Я глажу тебя по плечу, беру за подбородок, целую в обе щеки. Не забывай меня. Твой Antoine. Вишневский прислал письмо, хвалит "В мечтах", хвалит себя в этой пьесе.
3616. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 9 января 1902 г. Ялта. 9 янв. Милый мой дусик, сегодня идет дождь, холодно, скверно, а третьего дня был мороз, который, как пишут в газете, достиг -8. Я не выхожу, сижу у себя в кабинете, и кажется мне, что я в Камчатке уже 24 года. Ничего не пишу, занимаюсь пустяками. Вчера целый день были гости, болела голова, а сегодня - еще утро, неизвестно, будут ли гости, но голова не болит. Пошел снег. Послезавтра у вас "Дядя Ваня" для докторов, ты опиши мне, как шла пьеса, как держали себя доктора и проч. и проч. Елпатьевский хороший малый, но в медицине он понимает мало; к тому же он выехал из Ялты, когда я еще был здоров. Насчет Альтшуллера я писал тебе: он не поехал в Москву. От Самаровой я ничего не получал. Наша новая кухарка, по-видимому, очень хорошая женщина, вчера заболела; думали, что тиф, потом оказалась лихорадка. Сегодня она на ногах, ест хинин. Мы май и июнь проживем в Ялте, а июль - за границей, август в Ялте (вторую половину), сентябрь и октябрь в Москве. Можно май прожить в Москве, но сначала ты должна приехать за мной в Ялту. Летом жить в санатории не стоит, ничего не увидишь. С каким удовольствием я проехал бы с тобой куда-нибудь очень далеко, например на Байкал! Это чудеснейшее озеро; увидишь, всю жизнь будешь помнить. Христос с тобой, мой светик. Представь, солнце выглянуло. Будь весела и здорова, не забывай. Прощай, балбесик мой милый, собака дивная, я тебя очень люблю. Твой Antoine.
{10164}
3617. В. М. ЛАВРОВУ 9 января 1902 г. Ялта. 9 января 1901 г. Милый друг Вукол Михайлович, большое тебе спасибо за письмо. И я тоже поздравляю тебя с новым годом, желаю здоровья, много подписчиков и хорошего настроения. Я поправляюсь, стал много есть; скоро начну писать. Кровохарканья уже нет. Будь другом, прикажи выслать мне словарь Брокгауза; последний том, какой у меня есть, это 62. Крепко жму руку и низко кланяюсь тебе, Софье Федоровне и Виктору Александровичу. Будь здоров! Твой А. Чехов.
3618. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 11 января 1902 г. Ялта. 11 янв. 1902. Милая моя актрисуля, будь ласкова с Куркиным, это хорошо, я не ревную. Он очень хороший человек, давний мой приятель; и он несравненно больше, чем кажется. Я не писал тебе про встречу Нового года, потому что не встречал его, хотя и не спал в 12 час(ов). Завтра Маша уезжает, и я опять останусь один. Она кормила меня, так что я пополнел очень. Да и при ней порядка больше. Сегодня мне нездоровится немножко. Но это случайно, между прочим; завтра опять буду здоров. Как прошел спектакль с докторами? Подносили они что-нибудь? Я читал в газетах, будто они собираются поднести труппе мой портрет. А для чего портрет? Куда его? Ах, актрисуля моя хорошая, когда же, когда мы увидимся? Мне так скучно без тебя, что я скоро начну караул кричать. Меня ничто в Ялте не интересует, я точно в ссылке, в городе Березове. Мне нужно жить в Москве, около тебя, нужно видеть и наблюдать жизнь, нужно жить в Москве и мечтать там о поездке в Крым, за границу. Елпатьевскому, пишешь ты, понравились "Три сестры"? Ну, нет, извини, душа моя. Пью молоко, по два стакана в день. Маша, впрочем, расскажет тебе про мою жизнь, буде захочет.
{10165}
Ну, дусик мой, попугайчик, собака, актрисуля, будь здорова, богом хранима. Я тебя люблю, помни! Помни, собака! Как идут репетиции "Мещан"? Выходит пьеса? Кланяюсь в ножки. Твой Antoine.
3619. Б. А. ЛАЗАРЕВСКОМУ 12 января 1902 г. Ялта. 12 января 1902 г. Многоуважаемый Борис Александрович, Вы пишете, чтобы прилагаемое при сем письмо я отдал сестре для передачи Вам. По письмо Ваше пришло, когда сестра уже уехала. Я виделся и говорил с Миролюбовым. Он нисколько на Вас не сердится, а, наоборот, расположен к Вам и, по-видимому, рад Вашему сотрудничеству. Поклонитесь Вашей жене и Верочке, передайте им сердечное пожелание всего хорошего. Жму руку. Ваш А. Чехов.
3620. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ) 12 января 1903 г. Ялта. 12 янв. 1902. С новым годом, с новым счастьем, милый Жан! С прошедшим днем ангела! Скоро и я именинник, и есть надежда, что Вы тоже, как я, по-стариковски, не вспомните об этом, не поздравите меня, и мы будем квиты, но всё же мне совестно! Простите! Книгу Вашу благоволите выслать мне по адресу: Ялта. Это мой постоянный адрес, впредь до уведомления. Адрес Максима Горького: Кореиз Таврическ(ой) губ., Алексею Максимовичу Пешкову. Он, т. е. Горький, бывает у меня, будет, вероятно, скоро, дня через 3-4, и тогда я спрошу у него насчет "М. Г-ого", и если это был он, то напишу Вам. Как часто я вспоминаю о Вас, милый Жан, и как мне хочется, чтобы Вы написали комедию! Комедия смешная, незлобивая, веселая, интеллигентная еще будет написана Вами, я убежден в этом! Сегодня в одной газете я читал, что "На горах Кавказа" комедия Гнедича, но я помню, чья это комедия, отлично помню, и высоко ценю ее автора.
{10166}
Вас, что видно из Вашего письма, волнуют гг. Буренин и К , но зачем, зачем Вы около них, т. е. зачем ставите себя в зависимое от них положение, отчего не уходите, если презираете? Не обижайте себя, милый Жан, не обижайте Вашего дарования, которое как никак все же от бога, будьте свободны, вырвитесь на волю! Моя жена со мной не живет!!! Но не думайте, что я развелся или что мы разошлись. Она в Художественном театре, а я бью баклуши; весной опять будем вместе и вместе поедем куда-нибудь. Ваш поклон я пошлю ей в письме, выписав Ваши строчки; она велит мне поклониться Вам, что я и делаю теперь же. Мать со мной в Ялте. Она умилилась и долго говорила о Вас. Сестра сегодня уехала в Москву, где она служит (в гимназии). Будьте здоровы, голубчик, не забывайте, пишите хотя изредка. Если задумаете пьесу для Художественного театра, то напишите мне. Крепко жму руку, желаю счастья. Ваш А. Чехов. Кстати, вот какие книги И. Щеглова имеются у меня в библиотеке: 1) Гордиев узел, 2) Театральный воробей, 3) Дачный муж, 4) Корделия, 5) Первое сражение, 6) Господа театралы, 7) Сквозь дымку смеха, 8) Русский мыслитель, 9) Первое сражение. Изд. "Посредник", 10) Убыль души, Около истины, 11) Веселый театр, 12) Пленный турок, 13) Солдатская любовь, 14) Мамаево нашествие, 15) На мирном положении. Ведь это не всё? Чего еще нехватает?
3621. Е. Я. ПОЛИТКОВСКОЙ 12 января 1902 г. Ялта. 12 янв. 1902. Многоуважаемая Екатерина Яковлевна! Насколько мне известно, в Ялтинской санатории кн. Барятинской и в доме Благотворительного общества все места заняты и уже записаны, так что неизвестно, когда будет вакансия. У кн. Барятинской берут, кажется, по 25-30 р. в месяц, а в доме Благотворительного общества - по 50 р. Больные, приезжающие в Ялту, проживают
{10167}
обыкновенно на частных квартирах, столуются где придется, у частных лиц. Жизнь обходится в зимнее время в 50-100 р. в месяц, а в летнее дороже. Если Ваш больной располагает 50-60 р. в месяц, то он может ехать в Ялту - когда угодно. За советом, как устроиться, пусть он, т. е. Ваш больной, приехав в Ялту, обратится к кому-либо из членов Благотворительного общества, например, к Софье Павловне Бонье, живущей в собств(енном) доме, кажется на Речной улице. Я живу не в Ялте, а за городом, в уезде, так что предложить своих услуг не могу. Какие бы ни были погоды в Ялте, больной должен ехать сюда, раз он решил. Пароходы отходят из Севастополя во вторник, пятницу и воскресенье, в 12 час. дня. Желаю Вам всего хорошего. Искренне Вас уважающий и преданный А. Чехов. Из Севастополя можно ехать и на лошадях, но зимою это скучно и для больного небезопасно, можно простудиться. Больной приедет в Ялту вечером; пусть он остановится в гостинице "Ялта", а на другой день отправится к г-же Бонье, с которой я поговорю предварительно. В первый месяц больным живется в Ялте невесело, но потом - превосходно; они, за немногими исключениями, поправляются здесь очень скоро.
3622. M. П. ЧЕХОВОЙ 12 января 1902 г. Ялта. Копии телеграмм, которые я сегодня получил: "Врачи-товарищи, члены VIII Пироговского съезда русских врачей, присутствующие сегодня в Художественном театре на представлении (Дяди Вани), шлют горячо любимому автору, своему дорогому товарищу, выражение глубокого уважения и пожелание здоровья". Следуют подписи. Другая: "Земские врачи глухих углов России, видевшие в исполнении художников произведение врача-художника, приветствуют товарища и навсегда сохранят память об 11 января". Следуют подписи. Надеюсь, что ты доехала благополучно. Дома всё хорошо. Поклон нижайший Оле, Ване, Соне, Вишневскому, которому не забудь передать квитанцию. Не забудь похлопотать
{10168}
насчет "Новостей дня". Скучно было в Севастополе ждать? А я получил длинное письмо от Лазаревского. Будь здорова, пиши! Твой Antoine. 12 янв. 1902. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3623. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 13 января 1902 г. Ялта. 13 янв. 1902. Милая моя дуся, насколько можно понять из твоих последних писем, ты в Ялту теперь не приедешь. Идет "В мечтах", репетируются "Мещане". Я понимаю, дуся, и не претендую. Коли нельзя - значит, нельзя. Маша вчера уехала; сегодня пасмурно, прохладно. Я здоров вполне, ем много, хотя и не вижу в этом ничего хорошего. Сегодня Елпатьевский говорил со мной по телефону; когда я сообщил ему, что ты беспокоишься и волнуешься насчет обеда, то он удивился и сказал, что он вовсе не обещал у тебя обедать... Он хлопотал в Петербурге за сына - и удачно, чему я очень рад, так как, помимо всего прочего, сын его славный малый. Ты не перестаешь звать меня в Москву. Милая моя, я бы давно уехал, да не пускают. Альтшуллер не велит даже выходить в пасмурную погоду, хотя я и выходил сегодня, так как в комнатах надоело до отвращения. Сегодня получил сразу два письма, а вчера - ни одного. Ну, господь с тобой, будь здорова и весела. Поклонись своим. Не забывай. Твой Antoine
3624. П. И. КУРКИНУ 13 января 1902 г. Ялта. 13 янв. 1902. Дорогой Петр Иванович, вчера я получил две телеграммы от членов съезда и сегодня одну - от Е. А. Осипова. Такой чести я не ожидал и не мог ожидать, и такую награду принимаю с радостью, хотя и сознаю, что она не по
{10169}
заслугам. Члены съезда уже разъехались по домам, но Е. А. Осипов в Москве; будьте добры, голубчик, повидайтесь с ним и скажите, что я благодарен ему бесконечно. Адреса его я не знаю, я не могу телеграфировать ему, остается одно - прибегнуть к Вам с просьбой - заменить меня. Хорошо ли играли в Художеств(енном) театре? Я один теперь, сестра уехала; скучно, и Москва представляется такою же далекою, как Австралия. Ничего не хочется делать, да и нездоровится. Ваше письмо я получил, большое, сердечное Вам спасибо. Оля в восторге от Вас, я очень рад. Нового у нас ничего нет. Л(ев) Н(иколаевич) по-прежнему, чувствует себя то очень хорошо, бодро, то киснет. Горький здоров. Пока всё обстоит благополучно. Крепко жму Вам руку и низко кланяюсь. Будьте здоровы и счастливы. Ваш А. Чехов. На конверте: Заказное. Здесь. Большая Грузинская, д. 32, кв. 8. Е(го) в(ысоко)б(лагородию) Петру Ивановичу Куркину. От М. П. Чеховой. Долгоруковская, 29, кв. 18.
3625. И. А. БУНИНУ 15 января 1902 г. Ялта. 15 янв. 1902. Милый Иван Алексеевич, здравствуйте! С новым годом, с новым счастьем! Желаю Вам прославиться навесь мир, сойтись с самой хорошенькой женщиной и выиграть 200 тысяч по всем трем займам. Я хворал месяца полтора, теперь считаю себя здоровым, хотя покашливаю, почти ничего не делаю и всё жду чего-то, должно быть, весны. Писал ли я Вам насчет "Сосен"? Во-первых, большое спасибо за присланный оттиск, во-вторых, "Сосны" - это очень ново, очень свежо и очень хорошо, только слишком компактно, вроде сгущенного бульона. Итак, будем ждать Вас!! Приезжайте поскорее; буду рад очень. Крепко, крепко жму руку, желаю здравия. Ваш А. Чехов.
{10170}
На приглашение "Южн(ого) обозрения" я ответил, что ничего не имею против, но в настоящее время ничего не пишу, прошу извинить, а когда напишу, то пришлю. Я всем отвечаю так.
3626. Э. А. ГОЛЛЕР 15 января 1902 г. Ялта. Многоуважаемая Эльза Антоновна! Приношу Вам сердечную благодарность за письма и поздравление. Вы посылаете Ваши письма в Москву на Малую Дмитровку, между тем я живу в Ялте. Мой адрес: Ялта. А в мае и осенью я живу в Москве, и тогда адресуйтесь так: Москва, Неглинный, д. Гонецкой. Вашу книгу, в которой одно стихотворение посвящено мне, я получил и писал Вам об этом. Очень, очень благодарен Вам! Будьте здоровы, желаю всего хорошего! Искренно преданный А. Чехов. 15 январь 1902 г. На обороте: Mademoiselle Elsa Goller. Budweis Bohиme. Австрия. Autriche.
3627. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 15 января 1902 г. Ялта. 15 янв. 1902. Милая моя Олюша, пупсик мой, получил одно твое письмо от Долгополова, другое, в котором ты пишешь о сем докторе, - сегодня получил. Спасибо, родная, дай бог тебе здоровья и больших успехов. От докторов я получил телеграмму, ты об этом уже знаешь. Весьма приятно, конечно. Но что очень неприятно, это то, что они, т. е. доктора, поднесли артистам портрет фабрикации Браза, ужаснейший портрет. Не могли они купить у Опитца! Впрочем, всё сие неважно. Умер Соловцов. Мне даже не верится. Я от него получал громадные телеграммы, то поздравительные, то деловые, зарабатывал через него по крайней мере рублей 200 в год - и вдруг!
{10171}
Сегодня впервые слышал весеннее пение птицы. Тепло, солнечно, тихо, и робкое, нерешительное чиликанье птички, которая в конце марта улетит в Россию. Сегодня ночью был пожар; горел белый дом, который стоит как раз против окон моего кабинета, по ту сторону реки, работы архитектора Шаповалова. Дымит до сих пор. Говорят, что ночью был звон, но я не слышал. Напрасно заграничное письмо ты прислала в своем письме. Нужно было просто зачеркнуть адрес, написать - Ялта и опустить в почтовый ящик. Поняла? Долгополов еще не был у меня, он придет и будет говорить много и долго - спасите нас, о неба херувимы! Будет он сегодня, по всей вероятности. Кстати сказать, жена у него сердитая, некрасивая, пожилая, но каждые 9-10 месяцев она дарит мир новым младенцем. Нифонт советовал тебе оставить театр - это совершенно зря; советовал, потому что язык во рту болтается. Вчера не было от тебя письма, сегодня получил коротенькое, в котором ты пишешь о нездоровье. Боже тебя сохрани, не болей, а то будешь бита своим строгим мужем. Ну, деточка моя, бог да хранит тебя. Целую тебя и обнимаю. Будь здорова, весела, будь в духе. Твой Antoine. Вчера был нездоров, вял, а сегодня чувствую себя прекрасно.
3628. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 16 января 1902 г. Ялта. 16 янв. Милый дусик, здравствуй! Завтра я именинник, честь имею вас поздравить. Сегодня был Долгополов, всё время молчал, но сидел долго. Погода сегодня, как и вчера, расчудеснейшая, весенняя. Будь здорова, ангел мой, будь весела, не думай обо мне дурно - я ведь здоров. Люблю тебя отчаянно, дуся мой, попугайчик мой. Целую крепко. Твой Antoine. Пиши подробней о пьесе Горького. Он был у меня сегодня, и прочесть ему я ничего не мог.
{10172}
3629. M. П. ЧЕХОВОЙ 16 января 1902 г. Ялта. Милая Маша, был печник, осматривал твою печь; он сказал, что она, т. е. печь, не повалится, что всё благополучно, а щели можно замазать. Печник предлагает оштукатурить дом. Как ты думаешь насчет этого? Напиши. Мать здорова, всё благополучно. Нового ничего нет. Будь здорова. Жму руку. Твой А. Чехов. 16 янв. 1902. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3630. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 19 января 1902 г. Ялта. 19 янв. Дусик мой, если я часто писал тебе о погоде, то потому, что полагал, что это для тебя интересно. Прости, больше не буду. Затем еще ты сердишься, что я с тобой ничем не делюсь. Но чем делиться? Чем? У меня решительно нет ничего или по крайней мере кажется, что нет ничего. Новостей нет никаких, здоровье великолепно, не пишу. Третьего дня был у Толстого. Скажи Маше, чтобы она купила 5 фунтов клеверу и выслала при случае в Ялту. Это нужно Арсению. Будь здорова и счастлива. Спасибо за письма. Забыл написать: был у меня д-р Зевакин. Он живет и будет жить в Ялте. Целую тебя много раз. Твой Antoine.
3631. M. П. ЧЕХОВОЙ 19 января 1902 г. Ялта. Милая Маша, мать волнуется, что ты ни слова не написала ей о своем приезде в Москву. Она велит написать тебе, что кухарка хороша, стряпает благополучно и со всеми живет ладно, так что ссор нет.
{10173}
Купи 5 фунтов клеверу и пришли с кем-нибудь или, - если никого из едущих не встретишь, - привези сама в Великом посту. Всё благополучно. Будь здорова. Твой Antoine. 19 янв. Пасмурно, идет дождь. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный др., д. Гонецкой.
3632. К. С. АЛЕКСЕЕВУ (СТАНИСЛАВСКОМУ) 20 января 1902 г. Ялта. 20 янв. 1902. Дорогой Константин Сергеевич, насколько мне известно (из писем), портреты писателей в Таганрогской библиотеке повешены все рядком в одной большой раме. Вероятно, и Вас хотят посадить в такую же большую раму, а потому, мне кажется, лучше всего без хлопот послать фотографию обыкновенного кабинетного формата, без рамы. Если же окажется впоследствии, что рама нужна, то можно будет потом послать и раму. Когда я читал "Мещан", то роль Нила казалась мне центральной. Это не мужик, не мастеровой, а новый человек, обынтеллигентившийся рабочий. В пьесе он недописан, как мне кажется, дописать его нетрудно и недолго, и жаль, ужасно жаль, что Горький лишен возможности бывать на репетициях. Кстати сказать, четвертый акт сделан плохо (кроме конца), и так как Горький лишен возможности бывать на репетициях, то непоправимо плохо. Крепко жму Вам руку и шлю сердечный привет Вам и Марии Петровне. Ваш А. Чехов.
3633. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 20 января 1902 г. Ялта. 20 янв. Какая ты глупая, дуся моя, какая дурёха! Что ты куксишь, о чем? Ты пишешь, что всё раздуто и ты полное ничтожество, что твои письма надоели мне, что ты с ужасом чувствуешь, как суживается твоя жизнь и т. д. и т. д.
{10174}
Глупая ты! Я не писал тебе о будущей пьесе не потому, что у меня нет веры в тебя, как ты пишешь, а потому что нет еще веры в пьесу. Она чуть-чуть забрезжила в мозгу, как самый ранний рассвет, и я еще сам не понимаю, какая она, что из нее выйдет, и меняется она каждый день. Если бы мы увиделись, то я рассказал бы тебе, а писать нельзя, потому что ничего не напишешь, а только наболтаешь разного вздора и потом охладеешь к сюжету. Ты грозишь в своем письме, что никогда не будешь спрашивать меня ни о чем, не будешь ни во что вмешиваться; но за что это, дуся моя? Нет, ты добрая у меня, ты сменишь гнев на милость, когда опять увидишь, как я тебя люблю, как ты близка мне, как я не могу жить без тебя, моей дурочки. Брось хандрить, брось! Засмейся! Мне дозволяется хандрить, ибо я живу в пустыне, я без дела, не вижу людей, бываю болен почти каждую неделю, а ты? Твоя жизнь как-никак все-таки полна. Получил письмо от Константина Сергеевича. Пишет много и мило. Намекает на то, что пьеса Горького, быть может, не пойдет в этом сезоне. Пишет про Омона, про "mesdames, ne vous dйcolletez pas trop". Кстати сказать, Горький собирается засесть за новую пьесу, пьесу из жизни ночлежников, хотя я и советую ему подождать этак годик-другой, не спешить. Писатель должен много писать, но не должен спешить. Не так ли, супруга моя? 17-го янв(аря) в день своих именин я был в отвратительном настроении, потому что нездоровилось и потому что то и дело трещал телефон, передавая мне поздравительные телеграммы. Даже ты и Маша не пощадили, прислали телеграмму! Кстати: когда твой Geburtstag? Ты пишешь: не грусти - скоро увидимся. Что сие значит? Увидимся на Страстной неделе? Или раньше? Не волнуй меня, моя радость. Ты в декабре писала, что приедешь в январе, взбудоражила меня, взволновала, потом стала писать, что приедешь на Страстной неделе - и я велел своей душе успокоиться, сжался, а теперь ты опять вдруг поднимаешь бурю на Черном море. Зачем? Смерть Соловцова, которому я посвятил своего "Медведя", была неприятнейшим событием в моей провинциальной
{10175}
жизни. Я его знал хорошо. В газетах я читал, что будто он внес поправки в "Иванова", что я как драматург слушался его, но это неправда. Итак, жена моя, славная моя, хорошая, золотая, будь богом хранима, здорова, весела, вспоминай о своем муже хотя по вечерам, когда ложишься спать. Главное - не хандри. Ведь муж у тебя не пьяница, не мотыга, не буян, я совсем немецкий муж по своему поведению; даже хожу в теплых кальсонах... Обнимаю сто один раз, целую без конца мою жену. Твой Antoine. Ты пишешь: "куда ни ткнусь - всё стенки". А ты куда ткнулась?
3634. H. Д. ТЕЛЕШОВУ 20 января 1902 г. Ялта. 20 янв. 1902. Дорогой Николай Дмитриевич, увы! Увы - и больше ничего. Вы хотите для своей книги что-нибудь из того, что было уже напечатано, но всё мое, уже напечатанное, принадлежит Марксу, и по договору я имею право давать свои рассказы, еще не вошедшие в марксовское издание, только в благотворительные сборники, бесплатно. Ваше издание - затея прекрасная, интересная, желаю полнейшего успеха и завидую Вам. Только едва ли это хорошо, что книжка будет иметь взболтанный вид, вид сборника, хотя, впрочем, она все-таки хорошо пойдет. Кстати, в "Новом журнале иностранной литературы" печатается теперь гетевский "Фауст" в прозаическом переводе Вейнберга; перевод чудесный. Вот заказали бы Вы тоже буквальные, прозаические переводы, прозаические, но великолепные переводы "Гамлета", "Отелло" и проч. и проч. и издали бы также по 20 к. Вот повидайтесь-ка и поговорите с Вейнбергом! Желаю Вам всего хорошего, счастливого нового года, успехов. Будьте здоровы! Ваш А. Чехов. На конверте: Москва. Его высокоблагородию Николаю Дмитриевичу Телешову. Чистые пруды, д. Тереховой.
{10176}
3635. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 21 января 1902 г. Ялта. Здоров, привет милой собаке. Антоний. На бланке: М(о)ск(ва). Неглинный, дом Гонецкой. Ольге Чеховой.
3636. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 21 января 1902 г. Ялта. 21 янв. Милая моя Олюха, сегодня от тебя нет письма. Сердишься на меня? Или вообще не в духе? Вчера вдруг получил от тебя телеграмму. Дуся моя, если я заболею, то непременно буду телеграфировать, не беспокойся. Если же от меня нет ничего о здоровье, то значит я здоров вполне, как бык. Что за гадость наша мелкая пресса! Каждый день пишут обо мне, о Горьком - и ни слова правды. Противно. Жаль, что ты запретила мне писать о погоде, между тем по этой части есть много интересного. Делать нечего, замолчу. Вы репетируете только 2-й акт "Мещан", а теперь уже конец января, очевидно пьеса не пойдет в этом сезоне. Или успеете? Горький садится писать новую пьесу, как я уже докладывал тебе, а Чехов еще не садился. Пришел Средин... Дуся моя хорошая, умная, славная, будь милой, не скучай, не тоскуй и извиняй, если подчас мои письма не дают тебе ничего. Я не виноват или виноват только отчасти, но ты будь милостива, не казни меня, если иной раз я не угожу тебе письмом. Если б ты знала, как я тебя люблю, как мечтаю о тебе, то не писала бы мне ничего кисленького. Обнимаю мою жену и целую, на что я имею полное право, так как венчался. Даже глажу тебя по твоей широкой спине. Ну, будь здорова и весела. Твой муж в шерстяных кальсонах. Немец Антон.
{10177}
3637. А. И. КУПРИНУ 22 января 1902 г. Ялта. 22 янв. 1902. Дорогой Александр Иванович, сим извещаю Вас, что Вашу повесть "В цирке" читал Л. Н. Толстой и что она ему очень понравилась. Будьте добры, пошлите ему Вашу книжку по адресу: Кореиз Таврич(еской) губ. и в заглавии подчеркните рассказы, которые Вы находите лучшими, чтобы он, читая, начал с них. Или книжку пришлите мне, а уж я передам ему. Рассказ для "Журнала д(ля) в(сех)" пришлю, дайте только "очухаться" от болезни. Ну-с, будьте здоровы, желаю Вам всего хорошего. Виктору Сергеевичу привет и нижайший поклон. Ваш А. Чехов.
3638. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 23 января 1902 г. Ялта. 23 янв. 1902. Отчего ты, собака моя хорошая, стала такой сдержанной в своих ласках, отчего твои письма кажутся мне суховатыми? Ты рассердилась на меня? За что? Не скрывай, моя радость, и если в самом деле на душе у тебя нескладно, то напиши. "Россию" я получал в этом году. Ну, вчера приехал С(улержицкий) и привез от тебя конфекты и мармелад, и говорил много про тебя. Говорил, что ты похудела, истомилась. Он переночевал, а сегодня утром уехал в Олеиз к Г(орькому). Сегодня получил от тебя письмо, в котором ты пишешь, что приедешь к первой неделе поста. Это для того, чтобы уехать в среду на той же неделе в Петербург? О, не мучь меня, моя милая, близкая моя, не пугай! Немирович не пустит тебя, а если пустит, то непременно схитрит в чем-нибудь, как-нибудь, так что твой выезд из Москвы окажется невозможным, иначе, мол-де, придется театр закрыть. Быть может, я и ошибаюсь, - не знаю! Сегодня у меня были: С(улержицкий), Балабан, А. Средин, Андрей Толстой. Балабан это чумной доктор, отличный чтец, актер. Он превосходно читает мои рассказы, играет на сцене, в "Грозе" и "Лесе" играл недавно. Он приходил проститься, так как уезжает в Петербург; будет в Москве, я дал ему твой адрес. Маша его знает.
{10178}
Я привык спать рядом с тобой, и мне одному нехорошо, точно я путешествую, сплю в вагоне. Впрочем, ты этого не понимаешь! Исполнь мою просьбу, дуся. Доктора поднесли вам мой поганый портрет, я не похож там, да и скверен он по воспоминаниям; попроси, чтобы его вынули из рамы и заменили фотографией от Опитца. Скажи об этом Членову, который главным образом распоряжался. Мне противен бразовский портрет. Кланяйся мыши, которая живет в так называемом моем кабинете. Откуда ты взяла, что я тоскую? Мне бывает скучно, это так, но до тоски еще далеко. Когда ты со мной, то конечно мне несравненно лучше, и ты это понимаешь очень хорошо, хотя ты и собака. Позволь мне писать тебе о погоде! Целую мою немочку и обнимаю. Будь здорова, веселись, обедай у Морозова, где хочешь, даю тебе полную свободу. Когда вернется Немирович? Напиши. Твой Antoine. Д-ра Францена я знаю. И. И. Щукина тоже знаю. Первый, кажется, пустой человек, второй - интересен. У второго я обедаю всякий раз, когда бываю в Париже.
3639. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 25 января 1902 г. Ялта. 25 янв. 1902. Итак, я буду теперь писать тебе очень редко, так как ты скоро приедешь. Ты немка положительная, с характером, приедешь в понедельник на первой неделе, а уедешь в среду, или даже во вторник на той же неделе... Горе мне с тобой! Вчера у меня бью московский доктор Щуровский, приехавший к Толстому. Был у меня он не доктором, а гостем. Толстому вчера было нехорошо, температура хватила до 39 , а пульс до 140, с перебоями. Главная болезнь - старость, а еще - перемежающаяся лихорадка, которую он схватил очень давно. Вчера целый день были гости. Целый день! И когда ты приедешь, то будет полнехонько, и ничего ты не поделаешь.
{10179}
Сулержицкий живет в Олеизе, он психически как-то опустился, утерял свежесть, а физически ничего, еще 50 лет проживет. Говорить тебе, собака, что я тебя люблю, - я не стану. Довольно баловать тебя! Надо держать тебя в строгости, надо грозить тебе, иначе ты не приедешь вовсе или же приедешь только на полчаса. Будь здорова, собака. Так и быть уж, обнимаю тебя и целую. Сейчас в телефон говорила со мной Татаринова. Пиши!! Твой Antoine.
3640. В. С. КРИВЕНКО 25 января 1902 г. Ялта. 25 января 1902 г. Многоуважаемый Василий Силович! Я получил Вашу книгу "На окраинах", приношу Вам сердечную благодарность. Благодарю и за книгу, и за память. Вам угодно было написать на книге: "Первейшему гражданину Ялты". Увы, я не первейший, не первый и даже не последний гражданин г. Ялты, так как живу не в Ялте, а в Ялтинском уезде. Позвольте еще раз поблагодарить Вас, пожелать всего хорошего и пребыть искренно Вас уважающим и преданным. А. Чехов.
3641. M. П. ЧЕХОВОЙ 25 января 1902 г. Ялта. Милая Маша, сообщи Реве-Хаве, что посылка ее уже отнесена Арсением Мамашевой. В Ялте холодно, погода неважная. Скажи Вишневскому, что 50 руб. я получил и что на днях он получит квитанцию. Большое ему спасибо. Здесь д-р Щуровский. Вчера вечером старик почувствовал себя особенно нехорошо, и сегодня вечером (25 янв(аря)) Альтшуллер говорил в телефон, что дела плохи.
{10180}
Ну, будь здорова. Мать чувствует себя хорошо, не жалуется, довольна. Желаю всего хорошего. Твой Antoine. Письмо твое получил, спасибо. Белый дом, что строил Шаповалов, что похож на наш, по ту сторону реки - сгорел. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3642. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 27 января 1902 г. Ялта. 27 янв. Милый мой пупсик, я телеграфировал тебе не "злая собака", а "милая собака"; очевидно, на телеграфе переврали. Т(олстой) очень плох; у него была грудная жаба, потом плеврит и воспаление легкого. Вероятно, о смерти его услышишь раньше, чем получишь это письмо. Грустно, на душе пасмурно. Сообщи, в какой день, какого числа ты выедешь. Если нельзя выехать, то и не надо, сиди дома, делай свое дело; увидимся на Страстной неделе. Я здоров. Целую тебя, мою дусю, нежно и много раз. Пиши, сегодня нет от тебя письма. Твой Antoine.
3643. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 28 января 1902 г. Ялта. 28 янв. Привези с собой "Детей Ванюшина" - эта пьеса у Маши. Слышишь? Т(олстой) плох, очень плох. Воспаление легкого. Ну, будь здорова, моя радость. Веди себя хорошо. Ты в течение трех дней не получала моих писем. Это неправда. Я пропускаю иногда два дня (и это было только раз), пропускаю по одному дню, но никогда не отдыхал от писем три дня. Мне кажется, что ты не приедешь. Это видно по письму Немировича. Не из письма, а именно по письму.
{10181}
Если не приедешь, то "Детей Ванюшина" вышли бандеролью. Целую тебя и обнимаю. Твой Antoine.
3644. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 29 января 1902 г. Ялта. 29 янв. Опять кутила, забулдыга! Ну, это хорошо, это славно, я люблю тебя за это, только не утомляйся очень. Как это нескладно, что мне назначили Грибоедовскую премию! Это не даст мне ничего, кроме буренинской брани, да и уж стар я для сих поощрений. Ты приедешь на два дня? Только? Это всё равно, что Таннеру, после сорокадневной голодовки, дать только чайную ложечку молочка. Это только разволнует нас, даст опять повод к разлуке - и, дуся моя, подумай, не лучше ли тебе отложить свой приезд до конца поста? Подумай. На два дня приезжать - это жестоко, пойми! Два дня - это милость Немировича, покорно благодарю! Если я терпел до февраля, то потерплю и до конца поста, двух же дней хватит только на то, чтобы и тебя утомить поездкой, и меня взбаламутить ожиданием и тотчас же прощанием. Нет, нет, нет! Последние твои письма очень хороши, моя дуся, я читал их больше, чем один раз. Я тебя люблю, собака, ничего я с собой не поделаю. Пиши мне, я буду писать исправно. Твой Antoine. Обнимаю мою забулдыгу. Если не откажешься от намерения приехать в конце масленой, то знай, что я согласен на 5 дней - не меньше! 5 дней и 6 ночей.
3645. M. A. СТАХОВИЧУ 30 января 1903 г. Ялта. Воспаленье легких, больному лучше, есть надежда. Чехов.
{10182}
3646. M. П. ЧЕХОВОЙ 31 января 1902 г. Ялта. 31 янв. Милая Маша, мать нездорова немножко. Всю ночь у нее было расстройство желудка, Марфуша водила ее в ватер, а я не спал, или спал дурно, и проснулся с кровохарканьем. Теперь мать поуспокоилась, а я кашляю уже без крови - очевидно, беда прошла. Сегодня солнечно, а ночью был дождь. Хочет цвести миндаль; в городе он уже цветет. Словно как будто бы запахло весной. Мать получила твое письмо, очень довольна. Пришли клеверу непременно; весь сад перекопан, нужно что-нибудь посеять. Будь здорова и весела. Пиши, буде есть охота. Целую тебя. Твой Antoine. На обороте: Марии Павловне Чеховой.
3647. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 31 января 1903 г. Ялта. 31 янв. 1902. Здравствуй, милая моя Олюша, как поживаешь? Я поживаю так себе, ибо жить иначе никак невозможно. Ты в восторге от пьесы Л(уначарского), но ведь это пьеса дилетантская, написанная торжественным классическим языком, потому что автор не умеет писать просто, из русской жизни. Этот Л(уначарский), кажется, давно уже пишет, и если порыться, то, пожалуй, можно отыскать у меня его письма. "Осенью" Бунина сделано несвободной, напряженной рукой, во всяком случае купринское "В цирке" гораздо выше. "В цирке" - это свободная, наивная, талантливая вещь, притом написанная несомненно знающим человеком. Ну, да бог с ними! Что это мы о литературе заговорили? Передай Вишневскому квитанцию. Скажи, что деньги давно уже отданы казначею, а за распиской я послал лишь вчера. Кто это поднес ему мои книги? Т(олстом)у вчера было лучше, появилась надежда. Описание вечера и афиши получены, спасибо, дусик мой. Я много смеялся. Особенно насмешили меня борцы,
{10183}
штиблеты на Качалове, оркестр под управлением Москвина. Как тебе весело и как у меня здесь тускло! ну, будь здорова, радость моя, да хранит тебя бог. Не забывай. Обнимаю тебя и целую. Твой немец Antoine. Скажи Маше, что мать уже ходит, выздоровела; это пишу я 31-го янв(аря), после чаю, письмо же к ней писал утром. Всё благополучно.
3648. А. С. СУВОРИНУ 29 января - 1 февраля 1902 г. Ялта. Воспаление легких, положение опасное, но есть надежда.
3649. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 2 февраля 1902 г. Ялта. 2 февр. Милая пайщица, жена моя деловая, положительная, получил я сегодня письмо от Морозова, напишу ему, что я согласен, что даю на это дело 10 тыс., только в два срока: 1-го января и 1-го июля 1903 г. Видишь, как я размахнулся! Посылаю тебе фотографию: на ней Т(олсты)е - старик и его жена С(офья) А(ндреевна), в глубине дочь с Буланже (кажется), а на переднем плане твой супруг. Боборыкин, который был у вас, взял да и обругал меня в "Вестн(ике) Европы". За "Трех сестер". У него в романе мою пьесу ругает Грязев, профессор, т. е. Тимирязев, человек, которого, кстати сказать, я очень уважаю и люблю. Получил длиннеющее письмище от твоего друга д-ра Членова. Пишет, что он был у вас и слушал Луначарского и пришел в отчаяние. Ты хочешь, чтобы я писал тебе про погоду? Как же, держи карман! Скажу только, что сегодня тихо, ярко светит солнце, цветет айва, цветут миндали, а больше ничего не скажу. До свиданья, Оля, бог да хранит тебя от зол. Пиши мне ежедневно. А в то, что ты приедешь, я не верю. Целую тебя, обнимаю и проч. и проч. Твой Antoine.
{10184}
3650. С. Т. МОРОЗОВУ 2 февраля 1902 г. Ялта. 2 февраля 1902 г. Многоуважаемый Савва Тимофеевич! На Ваше письмо я ответил телеграммой, в которой поставил цифру десять тысяч. Я могу идти и на три тысячи, и на шесть, а это я указал максимальную цифру, на какую могу решиться при моих капиталах. Так вот, решайте сами, каких размеров должен быть мой пай. Если три тысячи, то деньги я уплачу в июне; если шесть тысяч, то 1-го января 1903 г., если же десять тысяч, то 5 или 6 т(ысяч) в январе, а остальные в июле будущего года. Можно сделать и так, чтобы мой и женин паи вместе равнялись десяти тысячам (конечно, при условии, что доходы будут поступать мне, а убытки - жене). Мне кажется, или точнее, я уверен, что дело в Лианозовском театре будет давать барыши, по крайней мере в первые годы - если всё останется по-старому, конечно, т. е. останутся та же энергия и та же любовь к делу. Желаю Вам всего хорошего и сердечно благодарю. Искренно преданный А. Чехов.
3651. П. А. СЕРГЕЕНКО 2 февраля 1902 г. Ялта. 2 февр. 1902. Милый Петр Алексеевич, вот подробности насчет Л(ьва) Н(иколаевича). Он заболел вдруг, вечером. Началась грудная жаба, перебои сердечные, тоска. В этот вечер доктора, которые его лечат, сидели у меня. Их вызвали по телефону. Утром мне дали знать, что Т(олстом)у плохо, что он едва ли выживет, началось воспаление легкого, то самое воспаление, которое бывает у стариков обыкновенно перед смертью. Мучительное, выжидательное настроение продолжалось дня два, затем известие по телефону: "процесс в легких не идет дальше, появилась надежда". Теперь Т(олстой) лежит на спине, чрезвычайно слабый, но пульс у него хороший. Надежда не ослабела. Лечат его превосходно, при нем московский врач Щуровский и ялтинский Альтшуллер. То, что Т(олстой) остался
{10185}
жив, что есть надежда, я, хотя бы наполовину, отдаю на долю этих двух докторов. За фотографию спасибо. Нового ничего нет, всё пока благополучно. Будь здоров. Твой А. Чехов. Студенту гораздо лучше; очевидно, поправляется.
3652. M. П. АЛЕКСЕЕВОЙ (ЛИЛИНОЙ) 3 февраля 1902 г. Ялта. 3 февраль 1902. Дорогая Мария Петровна, Вы очень добры, большое Вам спасибо за письмо. К сожалению, я не могу написать Вам ничего интересного, так как у нас в Ялте нет ничего ни нового, ни интересного, живем, как в Чухломе или Васильсурске, старимся, пьем декокт, ходим в валенках... Впрочем, есть одна новость, очень приятная - это выздоровление Льва Толстого. Граф был болен очень серьезно, у него началось воспаление легких, от которого старики такие, как он, обыкновенно не выздоравливают. Дня три мы ждали конца, и вдруг наш старик ожил, стал подавать надежды. В настоящее время, когда я пишу Вам это, надежда достаточно окрепла, и когда Вы будете читать письмо, то Л(ев) Н(иколаевич), вероятно, будет уже здоров. Что касается Горького, то он чувствует себя недурно, живет бодро, только скучает, и собирается засесть за новую пьесу, сюжет которой у него уже есть. Насколько я могу понять, лет через пять он будет писать превосходные пьесы; теперь же он всё как будто ищет. То, что Вы по секрету сообщаете мне в Вашем письме о Константине Сергеевиче и моей супруге, чрезвычайно меня порадовало. Благодарю Вас, я теперь приму меры, постараюсь сегодня же начать хлопоты о разводе. Сегодня же посылаю в консисторию прошение, при чем прилагаю Ваше письмо, и думаю, что к маю я буду уже свободен; а до мая поучу маленько свою супругу. Она меня боится, я ведь с ней попросту - чего моя нога хочет!
{10186}
Константину Сергеевичу поклон и сердечный привет. Поздравляю Вас и его с новым театром, в успех я верю. Низко Вам кланяюсь, целую руку и опять кланяюсь. Искренно преданный А. Чехов. На конверте: Москва. Ее высокоблагородию Марии Петровне Алексеевой. Садовая. У Красных ворот, собств. дом.
3653. В. М. ЛАВРОВУ 3 февраля 1902 г. Ялта. 3 февр. 1902. Милый друг Вукол Михайлович, Корфу подождет, а пока в самом деле приезжай в Ялту. Умоляю! Весна в этом году, по-видимому, будет ранняя; уже цветут миндаль и айва, и уже начались работы в саду. Напиши, какого числа приблизительно ждать тебя. Если собираешься приехать на масленицу, то повидайся с моей супружницей О(льгой) Л(еонардовной), - быть может, она поедет с тобой вместе. Толстому гораздо лучше, вероятно выздоровеет. У него было воспаление легких. Лечат его Щуровский из Москвы и ялтинский Альтшуллер, которого, вероятно, ты помнишь. Ну, желаю тебе здравия и душевного благорасположения. Софии Федоровне привет и нижайший поклон. Жму руку и целую тебя. Твой А. Чехов. На конверте: Москва. Его высокоблагородию Вуколу Михайловичу Лаврову. Ваганьковский, д. Аплаксиной, кв. 9, редакция "Русской (м)ысли".
3654. Б. А. ЛАЗАРЕВСКОМУ 3 февраля 1902 г. Ялта. 3 февраля 1902 г. Многоуважаемый Борис Александрович, здоровье Л. Н. Толстого в самом деле было плохо, всё ждали конца, теперь же, по-видимому, дело обошлось, и опять всё обстоит благополучно. Желаю Вам всего хорошего, жму руку. Ваш А. Чехов. Миролюбова я получил и передал Горькому.
{10187}
3655. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 4 февраля 1902 г. Ялта. Дусик мой, mein lieber Hund, когда увидишь Сытина, то скажи ему, чтобы он купил мне 20 рогож и прислал малою скоростью, а ты ему уплати деньги. У меня нет рогожек, а купить здесь негде. У меня гости. Средин, Сулержицкий и проч. Я люблю тебя, супруга моя хорошая. Целую руку, лоб, щеки и проч., обнимаю. Пиши! Все здоровы. Твой А. Чех немец. 4 февр.
3656. П. Ф. ИОРДАНОВУ 6 февраля 1902 г. Ялта. 6 февр. 1902. Многоуважаемый Павел Федорович, посылаю Вам накладную на книги, которые дня через 2-3 будут уже в Таганроге. Недавно я читал в газетах, будто Вы получили из Акад(емии) художеств бумагу, в которой Вам предлагалось иметь сторожа для музея и проч. и проч. Я не знаю, какие вещи или картины могла бы прислать в Ваш музей академия. Всё то, что она в настоящее время прислала бы, для Таганрога не нужно. Картины собираются не сразу, не в один год, а столетиями, и потому, мне кажется, с отказом академии не всё потеряно; будут у Таганрога со временем свои знаменитые художники, будут уроженцы, знатоки и любители, которые будут завещать городу картины. Всю зиму я покашливал да изредка поплевывал кровью, но особенно пожаловаться не на что. Здоровье Толстого вот в каком положении: началась пневмония, сначала одно легкое, потом и другое, три дня ждали смерти, а потом вдруг судьба улыбнулась, старику полегчало, и теперь идет разрешение. Он слаб, лежит, но всё же есть надежда. Лечит его московский врач Щуровский, которого я ставлю высоко; лечит еще и другой местный врач, очень порядочный и много знающий. Живет Толстой в Гаспре, в 10 верстах от Ялты; ниже, в Олеизе живет Горький, находящийся ныне под надзором полиции, под гласным надзором. Для библиотеки, кстати сказать, я сохраню несколько фотографий Толстого, снятых в Гаспре; есть фотографии,
{10186}
где изображены Толстой и я. Есть - Толстой с семьей и проч. Ну, желаю Вам всего хорошего, будьте здоровы; и семье Вашей желаю главным образом здоровья. Если случится с Т(олстым) что-нибудь особенное, то напишу. Пока же, повторяю, всё благополучно. Ваш А. Чехов. На конверте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3657. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 6 февраля 1902 г. Ялта. 6 февр. Дусик мой, собака, Олюша моя, здравствуй! О здоровье Т(олстого) я уже писал тебе и нe однажды. Было очень плохо, а теперь можно с уверенностью сказать, что развязка отодвинулась куда-то вглубь, больному лучше и что будет - неизвестно. Если бы он умер, то я бы тебе телеграфировал так: старика нет. Итак, ты решила приехать. Смилостивилась. Влад(имир) Ив(анович) телеграфирует, что ты выедешь 22-го, а 2-го должна уже быть в Петербурге. Очевидно, чтобы успеть увидеться с тобой, я должен не терять мгновений, даже поцеловаться с тобой не успею, а о чем-нибудь другом и думать не смей. Я вчера писал тебе насчет рогож. Скажи Маше, что пусть она не хлопочет, в мае я сам куплю, когда буду в Москве. В Ялте очень тепло, всё распускается, айва цветет, миндаль цветет, и все боятся; морозы еще будут и непременно побьют всё это. Вчера и сегодня я обрезал розы и - увы! - после каждого куста пришлось отдыхать; здоровье мое, очевидно, за эту зиму сильно сплоховало. На именины получил азалию, она теперь цветет. Читаю корректуру "Сахалина". Ну, женщина, будь здорова. Обнимаю тебя. Вчера весь день у меня были гости, весь день сильно болела голова. Сегодня благополучно. Все-таки мне не верится, что ты приедешь. Ах, зачем я не бил тебя, когда жил в Москве! Вот теперь и плачься. Господь сохранит тебя, мою жену. Целую. Твой Antoine.
{10189}
3658. Г. И. РОССОЛИМО 6 февраля 1902 г. Ялта. 6 февр. 1902. Дорогой Григорий Иванович, я послал д-ру Данилову деньги и тоже не получил ответа. Ни слуху ни духу. Вероятно, случилось что-нибудь, и по всей вероятности недоброе. Нет ли у Вас знакомых в Калуге, например знакомого врача, который мог бы навести справки на месте? Я живу в Ялте, скучаю здесь, как в бессрочной ссылке, и изредка похварываю. В эту зиму у меня несколько раз было кровохарканье, приходилось лежать, прерывать работу, потом начинать сначала - одним словом, неважно. Очень был рад получить от Вас хоть деловое письмо. Весной рассчитываю быть в Москве, там у меня хорошая квартира; со Спиридоновки переехал на Неглинный пр., д. Гонецкой. Крепко жму руку, желаю отличного настроения и здоровья. Ваш А. Чехов. Если получите ответ от Данилова или о Данилове, то сообщите пожалуйста.
3659. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 7 февраля 1902 г. Ялта. 7 февр. Здравствуй, пупсик! Сегодня дрянная погода, снег чуть не по колена. Но ты скоро приедешь, значит, всё хорошо, всё великолепно. В Севастополе с вокзала поезжай прямо на почтовый двор, садись в экипаж, окутайся - и валяй. Или, быть может, ты выедешь из Симферополя? Это новее для тебя и, кажется, ближе, да и раньше домой попадешь. Маша объяснит тебе. Т(олстой), вероятно, не выживет; сегодня Альтшуллер говорил по телефону, что сердце у старика работает плохо. Какое это уныние - смотреть в окна! Не погода, а гадость. Сегодня письма от тебя нет. Видишь, а я пишу. Значит, я хороший муж, заботливый. Мармеладу не привози. Если захочешь привезти абрикосовских конфект, то знай, что ананасов и фруктов не нужно, я не ем. Привези беловской колбасы вареной. Икры не нужно.
{10190}
Ну, до свиданья, пупсик! Целую тебя в плечи, в лоб, в щеки. Читала или слыхала, что я телеграфировал Морозову? Если ты и разлюбила меня, то все-таки пиши. Всё равно. Скоро ко мне приедет Олюша. Твой Антон Актрисын.
3660. M. П. ЧЕХОВОЙ 7 февраля 1902 г. Ялта. Деньги из Кассы взаимопомощи литераторов и ученых завещаны мною Таганрогской городской библиотеке; они будут выданы Городской управе по востребованию. А. Чехов. 7 февр. 1902.
3661. А. И. ЭРТЕЛЮ 7 февраля 1902 г. Ялта. 7 февр. 1902. Милый Александр Иванович, в начале января в ответ на твое письмо я послал тебе бумажищу - условие, заключенное мною с Марксом. Ответа до сих пор нет, и я начинаю побаиваться - не пропало ли мое послание. Послал я не заказным, а простым, так как думал (и продолжаю думать), что на ст. Веселое почтового отделения нет. Напиши, получил ли. Если не получил, то придется посыпать пеплом главу. Будь здоров и богом храним. Желаю тебе всего хорошего. Твой А. Чехов. На конверте: Ст. Веселое Сыз.-Вяз. д. Его высокоблагородию Александру Ивановичу Эртелю.
3662. А. Ф. МАРКСУ 8 февраля 1902 г. Ялта. 8 февраля 1902. Многоуважаемый Адольф Федорович! Карту, которую Вы прислали мне, я давно знаю, она у меня уже была. Эта карта для моей книги совсем не годится. Издана она в 1885 г. и уже в 1890 г., когда я был на
{10191}
Сахалине, считалась старою; по крайней мере ею никто не пользовался, и командиры судов плавали по своим собственным картам, которые чертили сами, так как все существовавшие тогда карты (в том числе и присланная теперь Вами) были неудовлетворительны. В моей книге идет речь о небольших районах, северном и южном, и если помещать карту, то не всего Сахалина, а лишь этих небольших приречных равнин. Но в настоящее время жизнь в этих районах уже совсем не та, что была при мне в 1890 г., и карта моя была бы скучна и неинтересна. Таково мое мнение, которое я считаю своим долгом высказать Вам. Желаю Вам всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов.
3663. M. П. ЧЕХОВОЙ 8 февраля 1902 г. Ялта. Милая Маша, сегодня мороз, снег, и, вероятно, погибло всё, что поверило весне и зацвело. "Новости дня" получаем, благодарим. Здоровье мое недурно, кровохарканья нет, ем, пишу. Ты пишешь, что в театре масса недовольных по поводу перемены; и это понятно, нельзя обижать одних и гладить по головке других, когда нет поводов к тому. Надо было делать пайщиком всякого желающего из тех, кто служит в театре с самого начала. Мать получила твое письмо. Она здорова вполне, как и я. Куприн женится на m-lle Давыдовой, дочери "Мира божьего". Женится и приедет в Ялту. Клевер пусть привезет Ольга. Здоровье дедушки неважно, Альтшуллер глядит пессимистически. Д-ру Членову скажи, что он человек молодой, что всё устроится при настойчивости, не надо только падать духом и хныкать. Ведь ему еще 30 лет! Скажи Ольге, чтобы, когда будет на Кузнецком, взяла у Мюра 1 бутылку чернил, так называемых "антраценовых", и привезла бы с собой. Если же она не будет на Кузнецком, то не нужно, обойдусь. Уж больше месяца, как я не был в городе. Сегодня 8 февраля, а на дворе конец декабря. Будущую зиму не буду сидеть в Ялте, уеду в кругосветное плавание, куда-нибудь очень далеко.
{10192}
Будь здорова, благополучна. Отчего бок болит? Береги себя. Мать кланяется. Целую тебя и кланяюсь низко. Твой Antoine. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3664. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 9 февраля 1902 г. Ялта. 9 февр. Оля милая, собака, писал ли я тебе, чтобы ты привезла "Детей Ванюшина"? Возьми у Маши, кстати прочтешь дорогой. Поезжай на лошадях из Симферополя, найми почтовых с кем-нибудь пополам или приезжай одна, только поскорей приезжай; будет холодно, имей это в виду, окутайся хорошенько, иначе будешь бита. Снег, холодно, противно. Вчера сообщили по телефону, что здоровье Толстого совсем хорошо. Был кризис, температура теперь нормальная. Дуся моя хорошая, обнимаю тебя и целую. Зачем вы играете пьесу Горького на о? Что вы делаете?!! Это такая же подлость, как то, что Дарский говорил с еврейским акцентом в Шейлоке. В "Мещанах" все говорят как мы с тобой. Скоро же ты приедешь? Я жду, жду, жду... А погода скверная, скверная... Еще раз целую мою жену немочку, пайщицу. Твой муж А. Актрисин.
3665. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 10 февраля 1902 г. Ялта. 10 февр. Зюзик, собака, если выедешь 20-го, как обещаешь, то из Севастополя можешь выехать на пароходе (это будет пятница). На лошадях ехать теперь мучительно, на пароходе же пообедаешь, поспишь; качки, по всей вероятности, не будет, а если будет, то маленькая. Так вот, дусик мой, умоляю, сделай так, чтобы выехать 20-го! Умоляю! Немировичу я написал, что театр на паях - это хорошо, но устав их ни к чёрту не годится. Почему пайщиками Стахович, я, а нет Мейерхольда, Санина, Раевской? Нужны тут
{10193}
не имена, а правила; нужно установить, чтобы пайщиком делался всякий, прослуживший не менее 3 или 5 лет, всякий, получивший жалованья не меньше такой-то цифры. Повторяю, нужны не имена, а правила, иначе все полетит. Сегодня задержали около нашего почтового ящика грека, который вытаскивал письма. И я, признаюсь, обрадовался: теперь, когда ты станешь бранить меня за то, что я-де редко пишу тебе, то я буду ссылаться на этого грека. Дуся моя, родная, светик, красавица, умоляю тебя, в ножки кланяюсь, выезжай из Москвы 20-го, чтобы быть здесь в пятницу! Исполни мою просьбу! Докажи, что ты добрая жена. Попроси барина Владимира Ивановича, он отпустит. У нас кухарка хорошая теперь, душеспасительная; завела в кухне тишину и спокойствие. Очень религиозна. У нас возмутительная погода. Снег. Прочел в двух газетах, будто ваш театр не поедет в Петербург. Правда ли это? Ну, целую, обнимаю, будь здоровехонька. Твой Antoine. Это письмо посылаю 11-го февр(аля). Тут ходят разные слухи о Петербурге, о Москве. Смотри, если что случится, напиши.
3666. В. Н. СЕМЕНКОВИЧУ 10 февраля 1902 г. Ялта. 10 февр. 1902. Многоуважаемый Владимир Николаевич! Прежде всего, большое Вам спасибо за письмо, за то, что вспомнили. Что касается ста рублей, то я ничего не имею против, но только позволю себе сделать маленькую оговорку. Я подписывал сто рублей лишь за то шоссе, которое пойдет через мелиховские болота (Залив св. Вареника). Был разговор, что шоссе пойдет до Васькина, а потом через Мелихово (до выезда на Бершовскую дорогу) и что когда начнут его строить до Мелихова, тогда и возьмут с меня деньги. Потом же пошли слухи, которые держатся до сих пор, - слухи, что шоссе закончится в Васькине, а в Мелихове его не будет, ибо-де мелиховская дорога теперь не нужна, по ней никто не ездит, так как через Хотунь прошла железная дорога. Я напишу в земск(ую) управу (губ.), дам слово выслать сто рублей, как только
{10194}
решат провести дорогу через Мелихово, как ранее говорилось. Весной я буду в Москве, быть может увидимся и потолкуем. Евгении Михайловне и детям, не исключая и новорожденного, мой нижайший поклон и привет. Желаю Вам всего хорошего. Искренно преданный А. Чехов.
3667. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 13 февраля 1902 г. Ялта. 13 февр. Дусик, собака! Нa пристань я не приду встречать тебя, так как, вероятно, будет прохладно. Не беспокойся. Встречу тебя в кабинете, потом будем ужинать вместе, потом долго разговаривать. Вчера неожиданно вдруг получил письмо от Суворина. Это после трехлетнего молчания. В письме бранит театр, хвалит тебя, так как неловко было бы и тебя бранить. Екатерина Павловна, кажется, уже уехала в Москву. Если не будет спектакля, то она увидит по крайней мере репетицию, будет иметь понятие. Членову скажи, что я на сих днях напишу ему непременно, обязательно. Не о чем писать, а то давно бы написал. Письма доходят в Ялту не через 3, а через 5 дней. Это письмо, которое я посылаю 13 февр(аля), ты получишь 17-18 февр(аля). Вот увидишь! Стало быть, напишу тебе завтра еще одно письмишко, а затем - шабаш! Затем, немного погодя, вступаю в свои супружеские обязанности. Когда приедешь, пожалуйста, ничего не говори мне об еде. Это скучно, особенно в Ялте. После того, как Маша уехала, всё перевернулось и идет по-старому, как до приезда Маши, и иначе невозможно. Читаю Тургенева. После этого писателя останется 1/8 или 1/10 из того, что он написал, все же остальное через 25-35 лет уйдет в архив. Неужели будильницкий художник Чичагов тебе когда-нибудь нравился? Ой, ой! Зачем, зачем Морозов Савва пускает к себе аристократов? Ведь они наедятся, а потом, выйдя от него, хохочут над ним, как над якутом. Я бы этих скотов палкой гнал. У меня духи есть, но мало. И одеколону мало.
{10195}
Целую мою дусю, жену мою ненаглядную, и жду ее с нетерпением. Сегодня пасмурно, не тепло, скучно, и если бы не мысли о тебе, о твоем приезде, то кажется бы запил. Ну, обнимаю немочку мою. Твой Antoine.
3668. M. А. ЧЛЕНОВУ 13 февраля 1902 г. Ялта. 13 февр. 1902. Дорогой Михаил Александрович, Вы сердитесь? Вы браните меня за то, что ничего не пишу? Право, писать решительно не о чем. Толстой, слава богу, уже выздоровел, воспаление легких кончилось, весна, по-видимому, еще не начинается, интересных людей не видаю и ни нового, ни интересного ничего не слышу. Будем писать о прошлом. Прежде всего, большое, сердечное Вам спасибо за письмо и за хлопоты на съезде. Во время съезда я чувствовал себя принцем, телеграммы поднимали меня на высоту, о какой я никогда не мечтал. Только вот одно: зачем, зачем портрет работы Браза? Ведь это плохой, это ужасный портрет, особенно на фотографии. Я снимался весной у Опитца на Петровке, он снял с меня несколько портретов, есть удачные, и во всяком случае лучше бразовского. Ах, если бы Вы знали, как Браз мучил меня, когда писал этот портрет! Писал один портрет 30 дней - не удалось; потом приехал ко мне в Ниццу, стал писать другой, писал и до обеда и после обеда, 30 дней - и вот если я стал пессимистом и пишу мрачные рассказы, то виноват в этом портрет мой. Напишите мне, что нового в Москве, что происходит, о чем слышно, о чем мечтают. А я Вам буду отвечать, конечно, неинтересными письмами. Разве уж случится землетрясение, ну тогда другое дело, напишу Вам длинное письмо, со всеми подробностями. Здоровье мое как будто ничего. Кровохарканья нет. Напишите мне, что Леонид Андреев. Правда ли, что он собирается в Крым. После Пасхи приеду в Москву, хотя бы мне дали миллион. В Москве буду жить весь май. Крепко жму Вам руку и еще раз благодарю сердечно и, верьте мне, искренно. Пишите, голубчик. Ваш А. Чехов.
{10196}
3669. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 14 февраля 1902 г. Ялта. 14 февр. 1902. Оля моя милая, ты еще в Москве? Вот что я хочу преподать тебе, пупсик мой: если застанешь в Севастополе сильный ветер, если на вокзале будут говорить про бурю на море, то с вокзала поезжай прямо на почтовый двор и найми там колясочку, конечно крытую, еще лучше карету. Но это только в случае крайней необходимости; помни, что плыть теперь гораздо удобнее, чем ехать, даже и не в особенно хорошую погоду. Сегодня был у меня д-р Щуровский. Был Горький, говорил, что "Мещане" не пойдут в Москве в этом сезоне, пойдут в Петербурге. Была Надежда Ивановна, смеялась над своей невесткой. Были Елпатьевский и д-р Средин. Видишь, как много гостей! Вот когда ты приедешь, так к нам будут ходить с утра до ночи. Ну, бабуся, жду тебя в пятницу. Смотри же, не обмани! Если опоздаешь хоть на один день, то разведусь!! Будь здорова, помни обо мне. Твой Antoine.
3670. А. Н. МОШИНУ 14 февраля 1902 г. Ялта. 14 февраля 1902 Многоуважаемый Алексей Николаевич! Я, по получении от Вас письма, наводил справки насчет какого-нибудь доброго дела в память покойного Г. А. Мачтета и теперь могу сообщить Вам следующее. В Ялте существует Благотворительное общество, помогающее больным, главным образом чахоточным (между прочим, оно содержит дачу "Яузлар", в которой живут небогатые больные), и вот это общество собирает капитал имени покойного Г(ригория) А(лександровича), чтобы помогать литераторам, которые больны чахоткой и нуждаются. Пожертвования принимает Сергеи Яковлевич Елпатьевский, живущий в Ялте, в собств(енном) доме. Состоит он в обществе членом правления. К нему и адресуйтесь. Благотворительное общество делает много добра. Приношу Вам сердечную благодарность за фотографию
{10197}
и за рассказ "Оценка жизни", который я прочел с удовольствием, и остаюсь уважающий Вас и готовый к услугам А. Чехов. Если понадобятся Вам еще какие-либо справки, то, пожалуйста, не стесняйтесь и пишите, я готов служить. На конверте: Ст. Шевцово Рязанско-Уральской ж. д. Его высокоблагородию Алексею Николаевичу Мошину.
3671. M. П. ЧЕХОВОЙ 17 февраля 1902 г. Ялта. Милая Маша, сегодня я получил от О. М. Соловьевой (Березиной) телеграмму из Петербурга: "Убедительная просьба не отказать оставить для меня в Художественном театре в Петербурге на все представления третьего абонемента одно кресло четвертого ряда и шесть стульев второго яруса". Я написал об этом Вишневскому. Справься, получил ли он мое письмо. Если не получил, то скажи ему про Соловьеву и ее желание. Погода у нас как будто бы и весенняя, но все-таки холодновато. Мать здоровехонька. От С. Малкиель получил книгу для детей. Она забыла детей прислать, иначе кому же книгу ее читать. А Художеств(енный) театр напрасно не сделал пайщиками Мейерхольда и Санина. За что их обижать? Чем они как артисты хуже других? Ведь чем больше пайщиков, тем лучше. Зачем забаллотировали Роксанову? Надо делать пайщиками всех более или менее видных актеров, служащих с самого основания театра. Ой, боюсь, что эти баллотировки подорвут дело в самом корне. Ну, будь здорова и благополучна. Твой Antoine. 17 февр. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3672. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 18 февраля 1902 г. Ялта. Возьми сколько хочешь. Жду. Антуан.
{10198}
3673. К. К. РОМАНОВУ 18 февраля 1902 г. Ялта. Ваше императорское высочество августейший президент! Я имел счастье получить "Стихотворения" и "Трагедию о Гамлете, принце датском", книги, которые я давно знаю и люблю и к которым питаю глубокое уважение. Позвольте мне, Ваше императорское высочество, почтительнейше просить Вас принять от меня это письмо, как выражение моей безграничной благодарности. С чувством глубочайшего уважения имею честь пребыть Вашего императорского высочества всепреданнейший Антон Чехов. 18 февраля 1902 г. Ялта.
3674. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 19 февраля 1902 г. Ялта. Привези сюртук. На бланке: М(о)скву Неглинный Дом Гонецкой Чеховой.
3675. В. С. МИРОЛЮБОВУ 20 февраля 1902 г. Ялта. 20 февр. 1902. Дорогой Виктор Сергеевич, простите, что так долго тянул сию музыку. Рассказ давно кончил, но переписывать его было трудновато; всё нездоровится... Нездоровится, хоть плюнь. Корректуру мне непременно пришлите. Я прибавлю еще фразочки две-три в конце. Цензуре не уступаю ни одного слова, имейте сие в виду. Если цензура выбросит хоть слово, то рассказ возвратите мне, а я пришлю Вам другой в мае. Ну-с, да хранит Вас царь небесный. Напишите мне письмишко. Будьте здоровы и счастливы. Ваш А. Чехов.
{10199}
3676. H. В. АЛТУХОВУ 22 февраля 1902 г. Ялта. Многоуважаемый Николай Владимирович, всё собираюсь написать Вам, да, видно, моя повивальная бабка имела дело сначала с ленью, а потом уже со мной. Прежде всего большое Вам спасибо за книги, и позвольте мне тоже выслать Вам единую из моих книжиц, которая теперь печатается и выйдет недели через две-три. Я непременно вышлю, и в случае если Вы покинете Москву, поедете в Феодосию, то напишите мне. Теперь позвольте затруднить Вас маленькой, притом неинтересной, скучной просьбой. В Ялте с первых чисел января проживает некий Гриневич, который выдает себя за студента-медика Московского университета и ходит в мундире, между тем ни один из проживающих здесь студентов не знает его; называет он себя студентом V курса, а знает меньше, чем первокурсник, и проч., и проч. Зародились подозрения у студентов, пошли толки о шпионстве. Будьте добры, наведите в канцелярии справки, был ли в Московском университете в 1896-1900 гг. такой студент, который носил бы фамилию Гриневича? Студенты местные взволнованы, да и Гриневич тоже плохо стал спать, у него же, помимо всего прочего, чахотка. Наведите справки и черкните мне две строчки и простите за беспокойство. В Ялте ничего нового, ничего хорошего, живем, как в Рузе или в Волоколамске. Будьте здоровы и благополучны, желаю Вам всего хорошего. Искренно преданный А. Чехов. Ялта.
3677. А. В. АМФИТЕАТРОВУ 27 февраля 1902 г. Ялта. 27 февр. 1902. Ялта. Многоуважаемый Александр Валентинович, я только что узнал, что Вы в Минусинске. Будьте добры, напишите мне в Ялту, не нужно ли Вам чего-нибудь, не могу ли я быть полезен и проч. и проч. Новостей литературных нет никаких. Л. Н. Толстой выздоравливает, М. Горький здравствует, оба, кажется, ничего не пишут теперь. Пьеса Горького "Мещане" пойдет в
{10200}
Петербурге, на второй неделе поста. Я кашляю помаленьку. Итак, буду ждать от Вас письма. Желаю Вам всего хорошего и крепко жму руку. Ваш А. Чехов.
3678. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 28 февраля 1902 г. Ялта. 28 февр. 1902. Жена моя, Олюша милая, как доехала? Я беспокоюсь, душа не на месте. Твои мозоли, затем эта погода лютая отравили мне сегодня весь день, и я не успокоюсь, пока не получу от тебя письма. Как? Что? Ради бога, пиши, дуся, подробно. Пиши, милая. Погода продолжает быть холодной, скверной, и я рисую, как ты в настоящее время подъезжаешь к Байдарам, скрюченная от холода и сердитая. Приезжай, дуся, поскорей. Я не могу без жены. Напиши поподробней, как и что в Петербурге, имеете ли вы успех, что нового, что слышно и проч. и проч. Если увидишь Миролюбова, то поклонись ему, скажи, что телеграмму получил от него сегодня. Сегодня узнал, что умер сын харьков(ского) профессора Гиршмана, с которым я был знаком в Ницце. Идет снег. Когда станет теплее, пойду исполню твое приказание, постригусь. А вот как мне быть с баней - совсем не знаю. Должно быть, придется ехать в Москву, чтобы помыться. Кстати, напиши: как горели бани и что горело? После твоего отъезда приходил Лавров. Мне всё кажется, что дорогою ты растеряешь деньги и останешься без копейки. Говорю тебе раз навсегда: бери у Немировича сколько нужно, не спрашиваясь у меня. Не делай долгов и не будь скрягой. Когда станет грустно, то вспомни, что у тебя есть муж, покорный и любящий свою жену-цацу. Если, не дай бог, заболеешь, то немедленно кати ко мне, я за тобой буду ухаживать. Ну, целую тебя, обнимаю мою собаку, почесываю тебе обе ноги и бока. Помни обо мне. Твой иеромонах Антоний.
{10201}
3679. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 2 марта 1902 г. Ялта. 2 марта. Милая моя собака, сегодня на дворе отвратительно: мороз, сильный ветер, снег, одним словом - тьфу!! Я занят, читаю корректуру, но всё же чувствую скуку и злюсь. В комнатах холодище. С нетерпением жду от тебя письма из Петербурга. Напиши всё подробно, не поленись; не заставляй меня колотить тебя каждый день за леность и нерадение. Умоляю тебя, пиши! Моя комната и моя постель похожи теперь на дачи, покинутые постояльцами. Целую мою жену бесподобную и обнимаю. Твой немец Антон.
3680. П. А. СЕРГЕЕНКО 2 марта 1902 г. Ялта. 2 марта 1902. Милый Петр Алексеевич, ко мне то и дело приходят студенты с просьбой объяснить им, что за человек студент Г(риневич), которого ты прислал. По справкам оказалось, что студентом он никогда не был, хотя и называет себя студентом-медиком V курса и даже показывает телеграмму, в которой его приглашают занять место врача с 300 р. жалованья в месяц. Несет он чепуху, над которой посмеялся бы даже первокурсник, не знает решительно ничего, не может назвать ни одного профессора, ни одного предмета, чтобы тут же не налгать с три короба, и проч. и проч. Студенты справлялись у одесских и бессарабских врачей, у которых он, по его словам, служил, и от некоторых пришел ответ, который ошеломил студентов. И они теперь не знают, как быть, как держать себя с Г(риневичем), который, как нарочно, состоя в числе устроителей студенческого концерта, истратил 42 руб. "на извозчика"; начинают поговаривать о шпионстве. Убедительно прошу тебя написать мне возможно подробнее, кто этот Г(риневич), откуда он, почему он носит студенческий мундир и проч. и проч. Здесь все с нетерпением ждут от тебя ответа. Напиши пожалуйста. Нового ничего нет. Л(ев) Н(иколаевич) опять было прихворнул, начался у него плеврит, но теперь ничего.
{10202}
Будь здоров, желаю тебе всего хорошего. Твой А. Чехов. Написать это письмо поручил мне также и Г(риневич), который уверяет, что ты прекрасно знаешь, кто он, и можешь доказать, что он был студентом-медиком.
3681. M. П. ЧЕХОВОЙ 2 марта 1902 г. Ялта. 2 марта. Милая Маша, сегодня холодно, ночью мороз, теперь днем - 1, холодный ветер. Весны нет. Руки замерзли, писать неудобно. Мать вполне здорова, я тоже здоров, только кашель беспокоит днем и ночью. Когда будешь ехать в Ялту, то не забудь захватить доверенность, чтобы иметь право присутствовать при вводе во владение. Пошел снег. Марфа просится в Новый Афон, Арсений говел сегодня, новая кухарка оказалась хорошей женщиной. Роман прислал письмо, просится в Ялту, но Марьюшка не хочет. Миндаль и айва стали было цвести, да мешает холодная погода. Мать просит тебя привезти фунта два сухих грибов; те, что прислал Сытин, уже все съедены господами постниками. Здесь Вукол, ходит ко мне через день. Спасибо за клевер. Посеем его, как только пойдет дождь. Напиши, как живешь, как Иван, что слышно. Будь здорова, весела. M-me Синани всё благодарит тебя за портрет. Кланяйся Марии Тимофеевне Упрудиус. Всего хорошего! Твой А. Чехов. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3682. П. Ф. ИОРДАНОВУ 4 марта 1902 г. Ялта. 4 февр. 1902. Многоуважаемый Павел Федорович, третьего дня я послал Вам фотографии. Из директоров Художественного театра, фотографии которых Вы желали иметь, Вы получите пока одного только Алексеева-Станиславского. Карточку Вл. Немировича-Данченко вышлю, когда получу ее
{10203}
сам, что случится, вероятно, скоро. Фотографии Толстого, те самые, которые я посылаю, получены мною от М. Горького, который посылал в Нижний Новгород имеющиеся у нас маленькие фотографии для переснимка. Они не распространены, их нигде нет, и хорошо бы, если бы не упоминалось о них в "Приазовском крае" и в "Таг(анрогском) вестнике". Снимала гр. С. А. Толстая. Погода здесь прескверная. Идет снег, мороз. Я кашляю. "Таганрогского вестника" я не читаю как следует, по крайней мере не читал того, что печаталось о библиотеке. Если нужно, чтобы я прочел, то пришлите, прочту. Кстати о фотографиях. В прошлом году я снимался с М. Горьким - на одной фотографии. Не помню, прислал ли я в библиотеку. Будьте здоровы, желаю Вам всего хорошего и низко кланяюсь. Ваш А. Чехов. На конверте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3683. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 5 марта 1902 г. Ялта. Вторник. Дусик мой необыкновенный, ты телеграфируешь - Кирпичная 8, между тем в Петербурге, насколько мне известно, Кирпичной улицы нет, есть Кирпичный пер. Не наврал ли телеграф? Быть может, Кирочная, а не Кирпичная? Я беспокоюсь, ангел мой, очень. Погода была подлейшая, теперь опять солнце, но все-таки не тепло. Я здоров, злюсь. Как сошел ваш первый спектакль? Ничего не знаю. Жду письма с адресом; теперь же не хочется писать, всё кажется, что мое письмо не дойдет. Ел бы много, но нет аппетита, сегодня по крайней мере. Подождем лета. Не утомляйся, отдыхай возможно больше. Если, положим, на второй неделе я захотел бы получить гонорар за московские спектакли, то к кому и куда я должен обратиться? Справься, мамуся. Целую и обнимаю тысячу шестьсот раз. Твой старый немец Антон. Пиши!!!! Умоляю.
{10204}
3684. M. П. ЧЕХОВОЙ 5 марта 1902 г. Ялта. Милая Маша, сегодня утром Арсений отнес окорок к Альтшуллеру. Мархфа уезжает домой, к себе в деревню. Была холодная, зимняя, отвратительная погода, сегодня же выглянуло солнце, потеплело. Поздравляю с успехами по скульптуре. Это хорошо. Насчет процентных бумаг справься в банке, я ведь ничего не знаю и мало понимаю в этих делах. Будь здорова, богом хранима. Поклон Ивану и его семье. Твой Antoine. 5 марта. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3685. А. Н. МОШИНУ 6 марта 1902 г. Ялта. 6 марта 1902 г. Многоуважаемый Алексей Николаевич! Присланную Вами фотографию подписал и возвращаю с большою благодарностью. Здоровье Л. Н. Толстого поправляется; и то, что сообщается в газетах вообще об его здоровье, не расходится с истиной. Желаю Вам всего хорошего и еще раз благодарю. Искренно Вас уважающий А. Чехов.
3686. M. П. ЧЕХОВОЙ 6-7 марта 1902 г. Ялта. Милая Маша, не забудь привезти гигантской конопли. Теперь теплее стало, но всё же еще не весна; у роз и миндаля, который цвел, обмороженный вид. Продолжаю на другой день. Погода лучше, но всё же не теплая. Привези пшена и гречневой крупы хоть по три фунта, здесь в лавке держат старую крупу, каша получается горькая. Сегодня Арсений сеет клевер. Нового ничего нет, всё по-старому. Ничего не слышно про Художеств(енный)
{10205}
театр в Петербурге, телеграмм и писем не получаю; должно быть, утеряли прелесть новизны. Кланяюсь низко, Твой Antoine. 7 марта. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3687. П. Ф. ИОРДАНОВУ 7 марта 1902 г. Ялта. Многоуважаемый Павел Федорович! Не выписывайте для библиотеки "Крестьянина" фон Поленца, я пришлю скоро. Если еще не выписаны "Записки врача" Вересаева, то напишите, я пришлю вместе с ф(он) Поленцом. Желаю Вам всего хорошего, будьте здоровы. Преданный А. Чехов. 7 марта 1902 г. На обороте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3688. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 8 марта 1902 г. Ялта. 8 марта. Жена моя жестокая, вот уже пятница, а я ничего не знаю о вашем театре, как он в Петербурге и что. Очевидно, или театр провалился, или жена мне изменила. Немировичу жаль денег и времени, это я понимаю, но мне-то скучно, и я интересуюсь судьбами вашего театра так же, как и вы все. Погода стала лучше, но холодно, не глядел бы ни на что. Я ем помногу; вчера был Альтшуллер, выслушивал меня, велел поставить мушку, что я и исполнил. Кашляю меньше. Получил от Миролюбова корректуру своего рассказа и теперь хлопочу, чтобы сей рассказ не печатался, так как цензура сильно его попортила. Начну хлопотать
{10206}
о разводе, если узнаю, что моя жена ведет себя дурно, мало отдыхает. Ах, собака, собака! Пиши мне каждый день, пиши подробно, обстоятельно; ведь как-никак я у тебя один, и кроме меня у тебя нет ни души на этом свете. Помни сие. Перестал писать это письмо. Опять начал, прочитав газеты. В московских газетах прочел телеграмму, что Худож(ественный) театр имел "колоссальный" успех. Поздравляю, дуся! Все-таки желательно было бы знать подробности. Обнимаю тебя, зузуля, и целую. Храни тебя бог. Твой Antoine. Я остригся. Писал ли тебе об этом?
3689. В. С. МИРОЛЮБОВУ 8 марта 1902 г. Ялта. 8 марта 1902. Дорогой Виктор Сергеевич, сегодня я получил корректуру и сегодня же хотел прочитать и отправить, но, во-1), Ваш корректор все точки превратил в восклицательные знаки и наставил кавычки там, где им не надлежит быть ("Синтаксис") и, во-2), много пропусков, приходится вставлять: (наприм(ер) "Демьян-Змеевидец"). И хочется кое-что вставить - это помимо всего прочего. Стало быть, корректуру получите на другой день после этого письма или в тот же день, если успею кончить к вечеру, к 7 час. Простите, мой милый, я еще раз прошу: если цензура зачеркнет хоть одно слово, то не печатайте. Я пришлю другой рассказ. И так уж для цензуры я много выкинул и сокращал, когда писал. Помните сию мою просьбу, прошу Вас. Теперь Художеств(енный) театр в Петербурге. Как там и что, я не знаю, мне ничего не пишут. Вяло, должно быть? Уныло? Впрочем, ничего не разберешь на этом свете, в том числе и публику. За телеграмму об академике большое Вам спасибо, голубчик. Дай бог Вам всего хорошего, живите весело и во здравии. Черкните строчки две-три. Ваш А. Чехов.
{10207}
3690. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 9 марта 1902 г. Ялта. 9 марта. Дуся моя насекомая, сегодня читал в газетах о ваших подвигах, о том, как шли "В мечтах", читал телеграмму о "Трех сестрах". Читал наконец твое письмо, которое меня опечалило. По всему видно, что в конце поста приедет ко мне хромая жена. Получил пачку газет из Петербурга, адрес написан не тобой, одна 2-х копеечная марка. Пишут, что в пьесе "В мечтах" видно чеховское влияние. Какой вздорище! Погода солнечная, нет дождей. Я еще не решил, куда нам поехать летом. На кумыс не хочется. Кстати же, кашель у меня теперь уменьшился, здоровье поправилось. Я бы с удовольствием двинул теперь к Северному полюсу, куда-нибудь на Новую Землю, на Шпицберген. Как только ты уехала, в тот же день привалили бабы. И женская гимназия, и Бонье, и Надежда Ивановна. И у всех одинаковая улыбочка: не хотели беспокоить! Точно все пять дней мы с тобой сидели нагишом и занимались только любовью. Поклонись, дуся, нашей кумысной знакомой Андр(еевск)ой. Мише с семейством тоже поклонись. И попроси Вишневского, чтобы он написал мне хоть одну строчку. У нас в кухне душеспасительное настроение, тишина и порядок, но всё же я охотно бы обедал не дома. Не делают мне супа с рисом - хоть ты что! А другие супы мне бывают не по желудку. Что за свинство, что за подлость! Не прислать ни одной телеграммы!! Неужели Немирович так уж занят? Я ведь интересуюсь, живо интересуюсь, наконец я пайщик, чёрт возьми. Ты полагала, что Горький откажется от почетного академика? Откуда ты это взяла? Напротив, по-видимому, он был рад. Если не получу завтра письма, то расшибу. Ну, супружница моя балованная, будь здорова, целую и обнимаю тебя миллион раз. Твой муж немец Антон.
{10208}
3691. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 10 марта 1902 г. Ялта. 10 марта. Оля моя, жена моя, здравствуй! Пишу тебе от нечего делать и от скуки, и не знаю, о чем написать. Здоровье мое сегодня превосходно, как давно уже не было; кашля совсем мало, самочувствие отменное, и это я объясняю погодой, солнечной и почти теплой. Если бы совсем поправиться, чтобы можно было жить в Москве! Дачу для нас уже ищут на Волге; мои условия: усадьба, мебель, отсутствие ветра и близость пристани, лучше же всего флигель в чьем-нибудь имении, чтобы я мог ухаживать за барышнями. Хорошо бы флигелек, в котором бы ты хозяйничала, а я бы над тобой командовал и взыскивал бы. Писать рецензии, да еще в "Новом времени" - это не дело Миши. Сейчас принесли для прочтения драмищу - в 5 актах!! Ведь это разбой. Ну, целую тебя, ласкаю и обнимаю. Поклонись Тихомирову, скажи, чтобы он высылал газеты, даже те рецензии, которые кажутся ему пустяшными. Я от скуки все прочту. Твой немецкий муж в протертых назади брюках. Антон.
3692. Д. М. РАТГАУЗУ 10 марта 1902 г. Ялта. 10 март 1902 г. Многоуважаемый Даниил Максимович! Простите, до сих пор я не ответил на Ваше письмо. Всё нездоровилось! Теперь погода в Крыму изменилась, стала прекрасной, а с погодой и здоровье тоже улучшилось. С Вашими стихами я давно уже знаком, у меня уже есть Ваш первый сборник, знаю я прекрасно и очень люблю также романс Чайковского "Снова, как прежде, один" - короче, Вы мой уже давний знакомый. Большое, сердечное Вам спасибо за "Песни", я прочел с большим удовольствием. И мне совестно, что на Ваше желание получить от меня теперь фотографическую карточку я должен ответить отказом или почти отказом. У меня теперь нет ни одной карточки, которую можно было бы послать;
{10209}
есть, да нехорошие. В мае я буду в Москве, оттуда и вышлю Вам. Если в мае Вы уже не будете в Киеве, то напишите, куда выслать. Желаю Вам всего хорошего и еще раз благодарю. Искренно Вас уважающий А. Чехов. На конверте: Киев. Е(го) в(ысокоблагородию) Даниилу Максимовичу Ратгаузу. Институтская, 3.
3693. M. П. ЧЕХОВОЙ 10 марта 1902 г. Ялта. 10 марта 1902. Милая Маша, сегодня настоящая весенняя погода, только жаль - дождей нет, воды мало. Здоровье мое превосходно, как давно уже не было. Дома все здоровы, благополучны. Поклонись Ивану, Соне и Володе и госпоже Упрудиус, которую я благодарю за письмо, но которой я не отвечаю, так как скоро она приедет в Ялту. Будь здорова. Пиши пожалуйста. Твой А. Чехов. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3694. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 11 марта 1902 г. Ялта. 11 марта. Жена, здравствуй! Будь добра, поблагодари И. А. Тихомирова за газеты и скажи ему, чтобы "Нового времени" он не высылал, я получаю сию газету. Также дай ему двухкопеечных марок, а то он приклеивает только одну марку, и мне приходится платить штраф. Как жаль, что не играет Лилина, что вместо нее моя любимица Мунт!
{10210}
Сегодня от тебя нет письма. Это неблагородно. Напиши, будет ли играть Лилина, что она и как. Поклонись всем, в том числе Немировичу; скажи ему, что фотографию его я получил, merci. Сегодня в газетах любопытная телеграмма насчет Горького. Ну, дуська моя, будь здорова и счастлива. Я тебя люблю и буду любить, хотя бы ты из собаки сделалась крокодилом. Целую мою голубку тысячу раз. Твой Antoine.
3695. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 12 марта 1902 г. Ялта. 12 марта. Милый мой, славный дусик, зачем такое кислое, хмурое письмо? И у меня тоже сегодня здоровье неважное, гораздо хуже вчерашнего; вероятно, погода изменится. Хорошая моя, не унывай, не скучай, ведь скоро мы опять будем вместе, и я постараюсь, чтобы тебе было хорошо. Отчего ты не получаешь моих писем? Я посылаю по адресу - Кирпичная, такой улицы нет, и я боюсь, что мои письма тобой не получены. Уж телеграфировала бы, что ли. Лику я давно знаю, она, как бы ни было, хорошая девушка, умная и порядочная. Ей с С(аниным) будет нехорошо, она не полюбит его, а главное - будет не ладить с его сестрой и, вероятно, через год уже будет иметь широкого младенца, а через полтора года начнет изменять своему супругу. Ну, да это всё от судьбы. Пиши мне подробнее, я без тебя скучаю. Ты пишешь, что тебе надоел театр, что ты играешь без возбуждения, со скукой. Это ты утомилась. Сегодня погода похуже, но я все-таки весь день сидел в саду. Я, пишешь ты, не писал тебе уже два дня, и пишешь ты об этом таким тоном, как будто я тебя уже бросил. Дуся моя! Хотя бы я не писал тебе 200 дней, знай, что я не могу тебя бросить и не брошу, что бы там ни было. Обнимаю тебя, деточка, и целую. Твой немец Антон.
3696. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 13 марта 1902 г. Ялта. 13 марта. Наконец-то ты, крокодил, жулик мой милый, получила мое письмо. Я пишу тебе каждый день, так и знай. Хоть понемногу, а пишу.
{10211}
Сегодня мое здоровье лучше, чем было вчера, и хуже, чем позавчера. Барометр падает, похоже на дождь. Весна или похоже на весну. Мише я не стану писать. Он любит Суворина, и если Суворин похвалил его, то это для него важнее всего. И Буренина он тоже высоко ценит и, кажется, побаивается. Пусть пишет про театр что хочет, не волнуйся, дуся моя. То, что нет Лилиной, - это гораздо хуже всяких рецензий, это зарез для театра или по крайней мере для сезона. Средин Леонид заболел, у него более 39. Говорил мне об этом в телефон Алексин. Дед поправляется, уже сидит, весел. Читала ты "Крестьянина" с его предисловием? Особенного ничего нет, но хорошо, кроме предисловия, которое показалось мне грубоватым и неуместно придирчивым. Летом я дам тебе прочесть. Я бы хотел повидаться с Мейерхольдом и поговорить с ним, поддержать его настроение; ведь в Херсонском театре ему будет нелегко! Там нет публики для пьес, там нужен еще балаган. Ведь Херсон - не Россия и не Европа. Ищу дачу на Волге. Писал я тебе об этом? Ищу флигелек в усадьбе. Хорошо бы так, чтобы не есть готового обеда, хозяйского, а самим бы стряпать. Мне хочется, чтобы ты была сытая, довольная. Ну, целую мою дусю. Бог с тобой, спи хорошо, думай обо мне, о лете. Обнимаю тебя крепко-крепко, жду писем. Будь доброй, хорошей, не хандри. Пойдет ли у вас "Дядя Ваня"? Нет? Твой немец, строгий муж Antoine.
3697. M. П. ЧЕХОВОЙ 13 марта 1902 г. Ялта. Милая Маша, уже становится тепло, дождей нет, приходится даже поливать деревья. Все наши здоровы, мать и бабушка говеют. Сегодня говорили мне в телефон, что заболел Л. Средин; у него больше 39. Около нас шумит локомобиль, утаптывающий мостовую. В Петербурге вместо Лилиной всё время играет Мунт; значит, репутация театра должна пошатнуться. Море тихое, как летом; уже в Гурзуф ходит катер. Журавли здравствуют, часто танцуют. Каштан жиреет.
{10212}
Ну, будь здорова и благополучна. На какой неделе приедешь, в какой день? Напиши. Барометр падает, но на дождь не похоже. Твой Antoine. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3698. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 14 марта 1902 г. Ялта. 14 марта. Ты, дусик, пишешь, что за всё время, пока ты в Петербурге, ты получила от меня только два письма. Я пишу тебе каждый день по адресу Кирпичная 8, 30. Теперь не знаю, как тебе писать, да и писать ли? Письма мои, очевидно, пропали. Не справишься ли ты как-нибудь на почте? Впрочем, они, мои письма, уже устарели, и в них мало интересного. От тебя я получаю письма каждый день (кроме одного дня). Сегодня туман. Здоровье мое лучше вчерашнего, чувствую себя хорошо. Будь здорова, голубка моя. Храни тебя господь. Целую и обнимаю. Твой иеромонах Антоний. Сообщи твой адрес; очевидно, Кирпичная 8 - это неверно.
3699. П. Ф. ИОРДАНОВУ 16 марта 1902 г. Ялта. 16 марта 1902. Многоуважаемый Павел Федорович! Художественный театр на Святой неделе уже не играет. Он кончает свой сезон на масленице, затем, от нечего делать, уезжает в Петербург, где проводит пост, до конца шестой недели. О том, что он продает свои спектакли, я не слышал; да и едва ли это верно, так как сегодня же я получил письмо, в котором сообщают мне, что в Художеств(енном) театре был благотворительный спектакль (в пользу фельдшериц) и что он, театр, понес убытку 700 р. Весной я поговорю с Немировичем, узнаю, как и что,
{10213}
и напишу Вам, хотя едва ли можно будет сделать что-нибудь, так как денежная часть в руках не тех, кто играет и заведует игрой, а тех, кто ведает хозяйство. А сколько Вам нужно, чтобы начать постройку? Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку. Ваш А. Чехов. Павловский не обманул. У него теперь тяжелые обстоятельства. А с Антокольским нужно повидаться. На конверте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3700. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 16 марта 1902 г. Ялта. 16 марта. Милый мой, глупенький пупсик, злая моя, нехорошая жена, вчера я не получил от тебя письма. Кроме вчерашнего дня, я писал тебе ежедневно; очевидно, письма не доходят, с чем тебя и поздравляю. Ну, дуся, сегодня идет прекрасный весенний дождь. Это первый за всю весну. Мать сегодня приобщалась. У Арсения душеспасительное лицо. Мое здоровье хорошо, кашель меньше, настроение порядочное. Пьесу не пишу и писать ее не хочется, так как очень уж много теперь драмописцев и занятие это становится скучноватым, обыденным. Ставить вам нужно прежде всего "Ревизора", Станиславский - городничий, Качалов - Хлестаков. Это для воскресений. А ты бы была великолепная городничиха. Затем - "Плоды просвещения", тоже для воскресений и на запас. Только вам необходимо еще прибавить двух-трех порядочных актрис и столько же актеров, тоже порядочных. Если главные роли будут, хотя бы случайно, исполняться такими, как Мунт, и даже такими, как Литовцева, то театр ваш погибнет через 2-3 сезона. У меня никто не бывает. Впрочем, вчера была Мария Ивановна Водовозова, которая, очевидно, - и это очень жаль! - помирилась со мной. Несносная, глупая бабенка, которая каждую минуту суется не в свое дело. Как идет IV акт "Мещан"? Ты довольна? Напиши мне, дуся.
{10214}
Отчего я не получил ни одной телеграммы? Я каждый вечер жду. Очевидно, Немирович пал или падает духом, его заедают рецензии. А ты, дурочка, не верь этим пошлым, глупым, сытым рецензиям нелепых людей. Они пишут не то, что прочувствовано ими или велит им совесть, а то, что наиболее подходит к их настроению. Там, в Петербурге, рецензиями занимаются одни только сытые евреи неврастеники, ни одного нет настоящего, чистого человека. Вот уже четвертая неделя поста! Скоро ты приедешь. Тебе я отдаю ту комнату, где стоит пианино, и ту, что внизу, где ты жила в прошлом году. Значит, две комнаты. Дам даже три комнаты, только не уходи к Суворину за 1000 р. в месяц. Пиши, дуська, не ленись, будь порядочной женой. Обнимаю тебя и крепко целую. Пиши, родная! Подлиннее пиши, в письмах ты умная. Твой муж под башмаком Antoine. Кланяйся Андреевской, той самой, что на кумысе познакомились. Третьего дня, прочитав твое письмо, где ты пишешь, что не получаешь моих писем, я послал тебе письмо в Панаевский театр.
3701. M. П. ЧЕХОВОЙ 16 марта 1902 г. Ялта. 16 марта. Милая Маша, сегодня с раннего утра идет дождь, настоящий, весенний. Погода тихая. Сегодня мать приобщалась, бабушка тоже. Все здоровы. Мое здоровье гораздо лучше, чем было. Вчера получены из Одессы деревья (пирамидальные шелковицы и таковые же акации) и вчера же были посажены. Больше нет ничего нового. Будь здорова и благополучна, всего хорошего! Твой Antoine. Писал ли я тебе, что Марфа уехала домой? На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
{10215}
3702. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 17 марта 1902 г. Ялта. 17 марта. Милый мой крокодил, сегодня получил от тебя два письма; одно из них написано 11 марта, а почтовый штемпель - 13-го, очевидно, кто-нибудь таскал письмо в кармане. У меня кашель всё слабее. Видишь, дуся, какой я. Сегодня ветер и весеннее настроение, после дождя всё зацвело и стало распускаться. Если увидишь еще раз А. А. Потехина, то кланяйся ему и скажи, что я его очень уважаю. Гонорар пусть получит Маша, напиши Боткину или ей - как знаешь, о собака. Значит, скоро ты сделаешься знаменитой актрисой? Саррой Бернар? Значит, тогда прогонишь меня? Или будешь брать меня с собой в качестве кассира? Дуся моя, нет ничего лучше, как сидеть на зеленом бережку и удить рыбу или гулять по полю. Я ем хорошо. Можешь не беспокоиться. Ты получила от меня, как пишешь, только 3 письма, а между тем я послал их тебе по крайней мере 12. Мать очень обрадовалась почему-то, когда узнала, что ты была у Миши и что он был у тебя с О(льгой) Г(ермановной). Итак, стало быть, "Дядя Ваня" не пойдет? О, как это нехорошо! До свиданья, пупсик мой, целую тебя горячо. Будь здорова и весела. Твой строгий муж Antoine. Я ничего не имею против того, чтобы ты была знаменитой и получала тысяч 25-40, только сначала постарайся насчет Памфила.
3703. П. Ф. ИОРДАНОВУ 19 марта 1902 г. Ялта. Книги, которые в скором времени будут высланы мною в библиотеку: 1) И. Бунин. Рассказы. (2 экз.) 2) Леонид Андреев. Рассказы. Изд. 2-е. 3) Скиталец. Рассказы и песни. (2 экз.) 4) Максим Горький. Мещане. (2 экз.) Перев. Мережковского. Издание Т-ва "Знание":
{10216}
5) Эсхил. Скованный Прометей. 6) Софокл. Эдип в Колоне. 7) Эврипид. Ипполит. 8) Софокл. Эдип-царь. 9) Софокл. Антигона. 10) Эврипид. Медея. А. Чехов. 19 марта 1902. На обороте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3704. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 19 марта 1902 г. Ялта. 19 марта. Милый мой, удивительный дусик, вчера я не писал тебе - и только вчера, а ты то и дело оставляешь меня без письма. Например, сегодня. Как же после этого не бить тебя? Я здоров, как бык. Погода порядочная. Почти всё время сижу вне дома. Вчера вечером был у меня Леонид Андреев с женой, и она, т. е. его жена, показалась мне очень неинтересной; от такой я бы непременно ушел. Сегодня приходила m-me Корш, жена голубы Корша. Что еще написать тебе? О чем? Ну, хоть о том, что мною замечено, а именно: "Новое время" стало иначе относиться к вашему театру, очевидно, сменило гнев на милость. Что за сукины сыны! Скоро, скоро я начну поджидать тебя, моя немочка золотая. Тихомирова благодарю и благодарю. А Вишневский мне ничего не пишет, между тем мне очень хотелось бы знать, каковы его петербургские впечатления. Целую собаку мою, обнимаю миллион раз. Твой деспот Antoine. Л. Средину легче; было воспаление легких. Л(ьву) Н(иколаевичу) совсем легче.
{10217}
3705. В. Г. КОРОЛЕНКО 19 марта 1902 г. Ялта. 19 марта 1902 г. Дорогой Владимир Галактионович, всю зиму я ровно ничего не делал, так как хворал. Теперь мне легче, я почти здоров, но что будет дальше - не знаю и потому ничего определенного насчет рассказа в сборник сказать не могу. В июле или в августе сообщу Вам, тогда будет видней. Что же касается "Русского богатства", то я пришлю повесть или рассказ при первой возможности. Этот журнал мне симпатичен, я его люблю и работал бы в нем охотно. Сегодня я получил письмо от одного ординарного академика такого содержания: "Вчера было особое заседание (вчера - 11 марта) Разряда изящной словесности, опять в Мраморном дворце, посвященное тому же инциденту с Максимом Горьким. Прочли высочайший выговор, изложенный в словах, что гос(ударь) (глубоко огорчен) выбором и что Мин(истерство) нар(одного) проев(ещения) предлагает отныне представлять всех кандидатов на усмотрение его и М(инистерст)ва вн(утренних) дел". М. Горький, кстати сказать, проживает в настоящее время в Олеизе, сегодня был у меня. Л. Н. Толстой выздоравливает. Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку. За письмо, за то, что вспомнили, большое Вам спасибо. Ваш А. Чехов.
3706. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 20 марта 1902 г. Ялта. 20 марта. Милый дусик, ты спрашиваешь, почему я не беру денег за переводы моих произведений. А потому что не дают. Твой друг Чумиков полгода назад написал мне, что кто-то вышлет мне за его переводы 100 марок, но этот "кто-то" не торопится. Хорошо бы ты сделала, если бы не принимала этого Чумикова. Насчет Маркса и 300000 он тебе врет. Гр. Толстая и не думала торговаться с Марксом, всё это ложь. Я нарочно хожу в протертых брюках, чтобы все видели и чувствовали, как ты меня разоряешь. Погоди, скоро я буду без брюк ходить! Еще одно слово о Чумикове. Ведь я дал ему авторизацию, он переводит меня уже давно, и он же смеет еще говорить,
{10218}
что я отказываюсь от гонорара! Что за животное. У нас всё расцвело. Твоя комната с пианино ждет тебя. Скоро уже ты должна приехать. Мы поживем немножко в Ялте, потом поедем в Москву, потом на Волгу. В Москве мне хочется посмотреть на вашу квартиру; говорят, очень хорошая. Кланяется тебе старуха Средина с младшим фисом. Знаешь? А хорошо бы мне будущей зимой пуститься путешествовать, хотя бы по Нилу. Как ты думаешь? Я бы писал тебе длинные письма из Африки. Дуся моя!! Ну, будь счастлива. Дай бог тебе здоровья и всего самого лучшего. Обнимаю тебя. Твой свирепый муж Antoine. Она была только что, и сын ее был, говорил тихим, кротким голосом. (Прим. А. П. Чехова)
3707. И. А. БЕЛОУСОВУ 21 марта 1902 г. Ялта. 21 марта 1902. Дорогой Иван Алексеевич, позвольте и мне поздравить Вас, крепко-крепко пожать руку и от всей души пожалеть, что меня нет с Вами. Примите мое сердечное пожелание счастья, успехов, и дай бог Вам дожить (и нам вместе с Вами) до того вечера, когда мы могли бы собраться и отпраздновать сорокалетие Вашей деятельности, тихой, скромной и прекрасной. Крепко жму руку еще раз и обнимаю милого юбиляра. Ваш А. Чехов.
3708. H. Д. ТЕЛЕШОВУ 21 марта 1902 г. Ялта. 21 марта 1902. Дорогой Николай Дмитриевич, сегодня я получил Ваше письмо и сегодня же отвечаю. Боюсь, как бы мое поздравление не запоздало. Да, Иван Алексеевич настоящий юбиляр: и писатель в своем роде единственный, и человек очень хороший,
{10219}
Шлю Вам сердечные пожелания и жму руку. После Пасхи буду в Москве - к великому моему удовольствию. Ваш А. Чехов. На конверте: Москва. Его высокоблагородию Николаю Дмитриевичу Телешову. Чистые пруды, д. Тереховой.
3709. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 22 марта 1902 г. Ялта. 22 марта. Милая моя жена, для нас ищут дачу с мебелью, с полной обстановкой, так что горшков тебе не придется везти с собой, не бойся. Анну Егоровну нельзя брать, боже тебя сохрани - это значит лишить себя свободы, надеть цепи, так сказать. Пароходы из Севастополя идут во вторник, среду, пятницу и воскресенье. В Финляндию можно поехать, но не больше как на неделю и как можно подальше и поглуше, чтобы никто не мог приехать к нам, ни одна душа. Сегодня был у меня Куперник, отец Татьяны, вчера был Кашкин, был Зевакин, была m-me Корш. Средину лучше. Дашу Озаровскую, бывш(ую) Мусину-Пушкину, быв(шую) Глебову, нельзя считать актрисой серьезно. Это пустяки одни, а не женщина. Погода весенняя, но нет дождя, сухо. Чтобы не возиться с сундуком, ты напиши в Москву, чтобы выслали на Николаевский вокзал кого-нибудь встретить тебя. Ты сдашь посланному сундук, а сама поедешь дальше, на Курский вокзал, потом на юг. Иду к зубному врачу! Будь здорова, дуся, Христос с тобой. Обнимаю тебя. Твой Antoine.
3710. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 23 марта 1902 г. Ялта. 23 марта. Милая Собака моя, мне теперь не до писем, хожу каждый день к доктору, починяю зубы. Каждый день пломбировка и прочее. Рисунок Муратовой великолепен. Раевской книгу пришлю, когда она вернется в Москву и когда я буду знать ее адрес.
{10220}
Дуся моя, я готов ехать и в Швейцарию, только ведь там нельзя удить рыбу! А мне ужасно хочется. Надо бы под Москвой купить дешевенькое именьишко, чтобы можно было жить лето и удить рыбу. Только под Москвой гости бы ездили. Ну, деточка, господь тебя благословит. Не скучай, пиши мне. Я целую тебя любвеобильно, мою славную. Твой суровый муж Антон.
3711. П. А. СЕРГЕЕНКО 24 марта 1902 г. Ялта. 24 марта 1902. Дорогой Петр Алексеевич, с Г(риневичем) уже всё кончено: он умер, дня за 3-4 до получения мною твоего последнего письма. Он болел дня три, поставлен был диагноз - заворот кишок, ему делали операцию, вскрыли живот - и он умер. Нашли у него бугорчатку брюшины, между прочим. Что он за человек, так и осталось тайной для всех, знавших его в Ялте. Здоровье Л(ьва) Н(иколаевича) поправляется. Воспаление легких давно уже кончилось, осталась одна только слабость. Погода в Ялте очень хорошая, уже весенняя; и здоровье мое стало лучше. Всю зиму здоровье было скверное, ничего не делал. Будь здоров и благополучен. Твой А. Чехов.
3712. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 25 марта 1902 г. Ялта. 25 марта. Сегодня, дусик мой, опять ходил к зубному врачу и, представь, не застал его дома. Завтра опять пойду, потом послезавтра опять - и так целую неделю. Собака, дождя нет! Здоровье мое прекрасно, лучше и не надо. Н. Котляревского я знаю очень хорошо, виделся с ним не один раз. С Ф. Батюшковым был в переписке. Эти два - и Котляревский, и Батюшков - народ очень хороший и нужный, только суховатый, и в обоих есть что-то напоминающее И. И. Иванова, московского. Что новенького? Напиши, дуся. А еще лучше поскорей оканчивай свой сезон и приезжай в объятия мужа. Ну, господь тебя благословит. Целую дусю мою. Твой супруг Antoine.
{10221}
3713. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 27 марта 1902 г. Ялта. 27 марта. Здравствуй, жена! Здоровье мое поправилось совершенно, и остановка теперь только за зубами, которые я починяю каждый день. Ты в последнем письме спрашиваешь, считаю ли я тебя умной не в одних только письмах. Дуся моя, золото, собачка, я считаю тебя глупенькой, но скрываю это ото всех. Ты, однако, раскутилась в Питере, у тебя много знакомых - завидую тебе! Ты каждый день встречаешься с m-me Чюминой... Правду ли говорят, что у нее роман с вашим Вишневским? Если правда, то желаю им обоим всего хорошего. Получил телеграмму насчет "Мещан". Теперь буду ждать подробностей от тебя. Сегодня, можешь себе представить, идет дождь!! Писать больше не о чем, дайте мне мою жену! Надоело писать. Уже весна настоящая, хожу в весеннем пальто и без калош. Ну, приезжай поскорей! Вот тебе расписание пароходов: понед(ельник) "Батум" вторник "Пушкин" среда "Ялта" пятница "В. к. Ксения" воскресенье "В. к. Алексий" понед(ельник) "Севастополь". Это дни, в которые выходят пароходы из Севастополя в Ялту. До свиданья, актрисуля, хранит тебя бог! Обнимаю тебя и целую. Твой Antoine.
3714. И. M. КОНДРАТЬЕВУ 27 марта 1902 г. Ялта. 27 марта 1902. Многоуважаемый Иван Максимович! Будьте добры, сделайте распоряжение о высылке мне гонорара по адресу: Ялта. В прошлый раз мне был выслан гонорар по телеграфу через Общество взаимного кредита. Если и на этот раз благоволите выслать переводом, то лучше устроить это через Государственный банк (в Ялте казначейство),
{10222}
переводом не по телеграфу, а по почте. Это несравненно дешевле. Желаю Вам всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов.
3715. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 28 марта 1902 г. Ялта. 28 марта. Здравствуй, кутила! Сегодня пасмурно, хочет идти дождь, холодновато. Зубов еще нe кончил пломбировать, но скоро кончу. Приезжают на днях Бунин и Нилус, который будет писать с меня портрет. Гриша Глинка - это сын баронессы Икс(куль). Я с ним плыл от Владивостока, вспоминаю о нем с удовольствием, мальчик хороший. Если Острогорский, который провозгласил за ужином мое здоровье, редактирует "Образование", то это нехороший Острогорский, репутация у него неважная. Он напечатал в своем журнале костомаровскую сказку, которую выдал за толстовскую. Ты мне нужна, моя немочка, приезжай поскорей. Хочется поскорее попутешествовать и с тобой насчет этого посоветоваться. Ты пишешь, что расстроила себе желудок. А ты не пей шампанского. Бог с тобой, моя милюся, да хранят тебя ангелы святые. Не забывай своего мужа, вспоминай о нем хоть раз в сутки. Обнимаю тебя, мою пьяницу. Твой муж в протертых брюках, но не пьющий Antoine.
3716. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 31 марта 1902 г. Ялта. 31 марта. Милая дуся, сейчас уезжаю к Толстому. Погода чудесная. А тебе надоело в Питере? Скучно? Холодно? Насчет почетных академиков ничего еще не решено, ничего не известно; мне никто ничего не пишет, и я не знаю, как мне поступить. Поговорю сегодня с Л(ьвом) Н(иколаевичем). Пьеса Горького имела успех? Молодцы!!
{10223}
Итак, до свиданья, дуся моя! Если что понадобится, то буду телеграфировать, письмо же это последнее, если не напишу еще завтра. Я здоров совершенно, зубы кончу пломбировать завтра. В среду начнет писать меня Нилус, художник, друг Бунина. Итак, жена, до свиданья! Сойдемся, и потом нас не разорвет никакая собака до самого сентября или октября. Обнимаю тебя, целую миллион раз. "Дикая утка" осрамилась? Твой верный муж Antoine. Сегодня от тебя нет письма.
3717. H. П. КОНДАКОВУ 2 апреля 1902 г. Ялта. 2 апрель 1902. Многоуважаемый и дорогой Никодим Павлович, я не знаю, вернулись ли Вы в Петербург (Вы писали, да и из газет видно, что Вы в Москве), но всё же позвольте напомнить Вам о своем существовании. Начну с того, что в Ялте уже настоящая весна, зеленеют деревья, отцветают персики, тепло, актер Сазонов в собственном имении пьет чай не иначе, как на чистом воздухе. Здоровье мое в феврале и в начале марта было плохо, я похудел и много кашлял, теперь же дела мои очевидно пошли на поправку, чувствую себя очень хорошо. Очень бы хотелось повидаться с Вами и поговорить, узнать подробности о последних академических выборах. До сих пор для меня еще многое не ясно, по крайней мере я не знаю, что мне делать, оставаться мне в поч(етных) академиках или уходить. Л. Н. Толстому лучше, это несомненно, болезнь (воспаление легких) миновала, но всё же он слаб, очень слаб, только недавно стал сидеть в кресле, а то всё лежал. Ходить будет еще нескоро. Я был у него третьего дня, и он показался мне выздоравливающим, но очень старым, почти дряхлым. Много читает, голова ясная, глаза необыкновенно умные. Писать конечно нельзя, но всё же есть кое-что новое, им написанное; об этом, впрочем, поговорю при свидании. А когда мы увидимся? Напишите пожалуйста. Мне, повторяю, очень хочется поговорить с Вами, и хочется, и очень нужно.
{10224}
Желаю Вам всего хорошего, низко кланяюсь Вам и Вашей семье. Будьте здоровы и благополучны. Ваш А. Чехов.
3718. П. Ф. ИОРДАНОВУ 3 апреля 1902 г. Ялта. 3 апрель 1902. Многоуважаемый Павел Федорович, посылаю Вам книги - большою скоростью... Они, вероятно, уже в Таганроге, их можно получить. Желаю Вам всего хорошего. Преданный А. Чехов. V и VI томы соч(инений) Екатерины II еще не готовы; когда получу, то пришлю. На конверте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3719. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 5 апреля 1902 г. Ялта. Телеграфируй подробно здоровие. На бланке: П(етер)б(ур)г. Кирпичный 8. Чеховой.
3720. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 6 апреля 1902 г. Ялта. Сердечно благодарю Евгению Михайловну, Константина Сергеевича. Беспокоюсь, телеграфируй ежедневно, умоляю. Антон. На бланке: П(етер)б(ур)г. Кирпичный 8. Чеховой.
{10225}
3721. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 10 апреля 1902 г. Ялта. Приехал Немирович. Акушерку бери до Севастополя, приезжай одна, телеграфируй. Жду нетерпением. На бланке: П(етер)б(ур)г. Кирпичный 8. Чеховой.
3722. Ал. П. ЧЕХОВУ 10 апреля 1902 г. Ялта. Милый Сашечка, достолюбезный братт! Поздравляю тебя и твое семейство с праздником и шлю тьму пожеланий всего хорошего. Христос воскрес! Все здравствуют. Иван у меня. Зиму я провел скверно, теперь же поздоровел опять и чувствую себя весьма сносно. Будь здрав и будь благомыслен. Напиши хоть две строчки. Твой А. Чехов. Среда. На обороте: Петербург. Александру Павловичу Чехову. Удельная, Костромской 9.
3723. К. Д. НОСИЛОВУ 11 апреля 1902 г. Ялта. 11 апреля 1902 г. Многоуважаемый Константин Дмитриевич, Вы писали мне как-то, что собираетесь издать свои сочинения. Если Вы еще не решили окончательно, в какой именно типографии будете печатать Вашу книгу, то, приехав в Петербург, побывайте у представителя книжной фирмы "Знание" Константина Петровича Пятницкого. Я уже говорил с ним о Вас. Это фирма, как мне кажется, для Вас подходящая. Она издала много хорошего, между прочим Горького. Желаю Вам всего хорошего, поздравляю с праздником. Искренно преданный А. Чехов. В "Знании" верховодят очень порядочные люди. Книга Ваша пойдет прекрасно.
{10226}
3724. А. Ф. МАРКСУ 16 апреля 1902 г. Ялта. 16 апреля 1902 г. Многоуважаемый Адольф Федорович! В апрельской книжке "Журнала для всех" напечатан "Архиерей", мой новый рассказ, который прошу Вас вырезать и хранить для XI тома. Поздравляю Вас с праздником и желаю всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов.
3725. В. Г. КОРОЛЕНКО 19 апреля 1902 г. Ялта. 19 апреля 1902, Ялта. Дорогой Владимир Галактионович, жена моя приехала из Петербурга с 39 , совсем слабая, с сильною болью; ходить она не может, с парохода переносили ее на руках... Теперь, кажется, немножко лучше. Толстому передавать заявление я не стану. Когда я заговорил с ним о Горьком и об академии, то он проговорил: "я не считаю себя академиком" - и уткнулся в книгу. Горькому один экземпляр передал, письмо Ваше прочел ему. Мне почему-то кажется, что 25 мая собрания в академии не будет, так как в начале мая все академики уже разъедутся. Мне кажется также, что Горького во второй раз не выберут, ему накладут черняков. Мне бы ужасно хотелось повидаться с Вами, поговорить. Не приедете ли Вы в Ялту? Здесь я буду до 15 мая. Я бы поехал к Вам в Полтаву, да вот жена расхворалась и пролежит еще, вероятно, недели три. Или увидимся после 15 мая в Москве, на Волге, за границей? Напишите. Крепко жму Вам руку и желаю всего хорошего. Будьте здоровы. Ваш А. Чехов. Жена кланяется Вам.
{10227}
3726. В. Г. КОРОЛЕНКО 20 апреля 1902 г. Ялта. 20 апреля 1902. Дорогой Владимир Галактионович, жена моя всё еще больна, и я никак не подберу своих мыслей, чтобы написать Вам как следует. Во вчерашнем письме я спрашивал Вас, не увидимся ли мы в апреле или начале мая. Мне кажется, что нам удобнее действовать сообща, и надо сговориться. Мнение Ваше, изложенное в письме к А. Н. Веселовскому, я разделяю вполне, и мне кажется, что на заседании 15 мая, если только оно будет. Вы могли бы сказать слова два-три и от моего имени. Если до 15 мая мы не увидимся, тогда придется списаться. У моей жены высокая температура, лежит на спине, похудела. О чем Вы говорили с ней в Петербурге? Она горько жалуется, что всё позабыла. Крепко жму руку. Будьте здоровы и благополучны. Ваш А. Чехов.
3727. Ф. Д. БАТЮШКОВУ 25 апреля 1902 г. Ялта. 25 апрель 1902. Многоуважаемый Федор Дмитриевич! Простите, немного запаздываю ответом на Ваше письмо. Причин тому много, главная - болезнь жены. Здесь, в Ялте, она заболела по-настоящему, температура доходила до 39, были боли, не дававшие ей спать в течение целой ночи; теперь ей полегчало, но все же с постели она не встает и лежит на спине. Очень похудела. На Ваше приглашение - сотрудничать в "Мире божием" - отвечаю полным моим согласием. Буду у Вас сотрудничать с удовольствием, и остановка только за здоровьем. Уж очень я раскис в последнее время; никогда я так не болел, как в минувшую зиму, и только недавно стал поправляться, хотя за последние 4-5 дней кашель мой опять усилился. Ну, авось обойдется. Если всё будет благополучно, то в сентябре напишу Вам, начал ли я работать или нет. Вы писали мне про Э. Л. Радлова. Я каждый день поджидал его - и не дождался. Вероятно, он слышал в Ялте,
{10228}
что у меня в доме больная, и постеснялся. Если так, то очень жаль. Позвольте пожелать Вам всего хорошего. Жена кланяется и шлет привет. Искренно преданный А. Чехов. На конверте: Петербург. Его высокоблагородию Федору Дмитриевичу Батюшкову. Литейный, 15.
3728. M. П. ЧЕХОВОЙ 25 апреля 1902 г. Ялта. Милая Маша, сейчас говорил в телефон гурзуфский учитель: дача для Фейгина считается с 1 мая. Ольге гораздо лучше, она ожила, и есть надежда, что завтра или самое позднее - послезавтра доктор позволит ей ходить. Температура нормальная, ест много. Нового ничего нет. Будь здорова. Твой А. Чехов. 25 апреля. Это письмо повезет в Москву Константин Сергеевич. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3729. А. Ф. МАРКСУ 29 апреля 1902 г. Ялта. 29 апреля 1902 г. Многоуважаемый Адольф Федорович! Я получил 200 р. за "Архиерея", приношу Вам сердечную благодарность. Подписанное условие при сем возвращаю. Желаю Вам всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов. Ялта.
{10229}
3730. К. П. ПЯТНИЦКОМУ 29 апреля 1902 г. Ялта. 29 апреля 1902. Многоуважаемый Константин Петрович! Г-жа Мачтет была у меня на днях и просила написать Вам, что в середине мая она побывает у Вас, чтобы попросить совета насчет издания сочинений покойного Григория Александровича. Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку. Преданный А. Чехов. В Ялте теперь тепло и зелено.
3731. M. П. ЧЕХОВОЙ 1 мая 1902 г. Ялта. Милая Маша, дача для Ф(ейгина) считается с 1 мая, и я уже дал 30 руб. задатка. Ольга чувствует себя лучше, сегодня уже сидела в кресле. Л. А. уезжает в пятницу. В понедельник есть пароход, тот самый, на котором ты уехала. Привези колбасы, икры, мармеладу, конфект и еще чего-нибудь. Сегодня ночью был пожар: сгорел дом немножко повыше того дома, который строил Шаповалов и который тоже горел. Дождей нет. Всё благополучно. Мать здорова. Желаю тебе всего хорошего. Твой Antoine. 1 мая. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3732. И. А. БУНИНУ 4 мая 1902 г. Ялта. 4 май 1902. Милый Иван Алексеевич, простите, голубчик, нечаянно распечатал письмо на Ваше имя, полагая, что оно адресовано мне. Простите! Не моя в том вина. Я виноват только в том, что отклеил марки.
{10230}
Нового ничего нет. Жена поправляется. После 20-го приеду в Москву. Дождей нет, пылища гнусная. Получил от Бальмонта письмо. Крепко жму руку и еще раз прошу прощения. Ваш А. Чехов.
3733. В. Г. КОРОЛЕНКО 5 мая 1902 г. Ялта. Ольга Леонардовна больна, приехать нельзя. Телеграфируйте из Петербурга. Чехов.
3734. К. Д. БАЛЬМОНТУ 7 мая 1902 г. Ялта. 7/20 мая 1902. Дорогой Константин Дмитриевич, за Ваше милое письмо да благословят Вас небеса! Я жив, почти здоров, но всё еще сижу в Ялте и буду сидеть долго, так как больна моя жена. "Горящие здания" и второй том Кальдерона получил и благодарю Вас безгранично. Вы знаете, я люблю Ваш талант, и каждая Ваша книжка доставляет мне немало удовольствия и волнения. Это, быть может, оттого, что я консерватор. Пьесу в переводе Вашей жены тоже получил, уже давно, и переслал в Художественный театр. Пьеса мне понравилась, она современна, но только излишне, деланно сурова; и, пожалуй, ее не пустит цензура. Я завидую Вам. Живите себе подольше в милом Оксфорде, работайте, утешайтесь и изредка вспоминайте про нас, живущих серо, вяло и скучно. Будьте здоровы, да хранят Вас херувимы и серафимы. Пишите мне еще, хоть одну строчку. Ваш А. Чехов.
3735. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ 7 мая 1902 г. Ялта. 7 мая 1902. Наконец-то Вы прислали письмо, многоуважаемая Ольга Родионовна! Теперь больна моя жена, и раньше 20 мая мне не удастся выбраться в Москву; но как только я попаду туда, то тотчас же поговорю обстоятельно с П. И. Куркиным и напишу Вам. А было бы еще лучше, если бы и Вы около 25-28 мая были в Москве. Мы бы вместе потолковали
{10231}
с докторами и решили бы окончательно, что Вам надлежит предпринять, можно ли или нужно еще ждать и т. д. Во всяком случае напишите мне еще в Ялту, когда Вы будете в Москве и ждать ли мне Вас. Моя мать очень любит Вас и часто вспоминает. Она была бы рада повидаться с Вами. Как Ваши дела, как успехи? Желаю Вам всего хорошего, главное здоровья - Вам и Вашим милым девочкам. В Москве я буду жить на Неглинном проезде, д. Гонецкой. Это там, где бани. Не подумайте, что я поступил в банщики. Крепко жму руку. Ваш А. Чехов.
3736. ИЗДАТЕЛЯМ "REVUE BLANCHE" 7 мая 1902 г. Ялта. Yalta, 7/20 mai, 1902. A Messieurs les Editeurs de la "Revue blanche" Messieurs, J'apprends avec plaisir que vous allez publier en franзais quatre de mes nouvelles: "Un Meurtre", "Paysans", "L'Etudiant" et "Maоtresse d'йcole" dans la traduction de Mademoiselle Claire Ducreux. Cette traduction m'a йtй soumise et j'ai pu en apprйcier les trиs rares mйrites de sobre йlйgance et de fidйlitй scrupuleuse. Je suis heureux de vous envoyer ma pleine et entiиre approbation. Veuillez agrйer l'assurance de mon profond respect. Anton Tchekhov.
{10232}
3737. П. Ф. ИОРДАНОВУ 11 мая 1902 г. Ялта. 11 мая 1902. Многоуважаемый Павел Федорович, посылаю немного книг для библиотеки. Они, вероятно, уже пришли в Таганрог. Родился я в доме Болотова (так говорит моя мать) или Гнутова, около Третьякова В. Н., на Полицейской улице, в маленьком флигеле во дворе. Дома этого, вероятно, уже нет. С книгами посылаю Вам две фотографии Леонида Андреева, беллетриста. Если бы в Таганроге была вода или если бы я не привык к водопроводу, то переехал бы на житье в Таганрог. Здесь в Ялте томительно скучно, от Москвы далеко, и трудно ходить пешком, так как, куда ни пойдешь, везде горы. Когда в Таганроге устроится водопровод, тогда я продам ялтинский дом и куплю себе какое-нибудь логовище на Большой или Греческой улице. Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку. У меня не всё благополучно: заболела в Петербурге жена, ее привезли в первый день Пасхи, сносили с парохода на руках - и только теперь она стала поправляться. Дождей в Ялте нет и, вероятно, не будет. У Толстого, по-видимому, брюшной тиф. Будьте благополучны. Ваш А. Чехов. На конверте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3738. О. М. СОЛОВЬЕВОЙ 24 мая 1902 г. Ялта. 24 мая 1902 г. Многоуважаемая Ольга Михайловна! Завтра я уезжаю в Москву. Посылаю Вам проект письма; если Вы одобрите, то перепишите и пришлите мне по адресу; Москва, Неглинный проезд, д. Гонецкой, а я передам его Умову. О том, что скажет мне президент, я сообщу Вам тотчас же. Будьте здоровы и веселы, желаю Вам чудесного лета, здоровья и хорошего расположения духа. Преданный А. Чехов. Возвращусь в июле.
{10233}
Его превосходительству господину президенту императорского Московского Общества испытателей природы Николаю Алексеевичу Умову. Господин президент! Обращаюсь через Ваше посредство в императорское Московское Общество испытателей природы со следующим предложением. Желая увековечить память действительного статского советника инженера Владимира Ильича Березина каким-либо полезным для науки учреждением, я остановилась на мысли устроить в своем имении близ Гурзуфа на берегу Черного моря Биологическую станцию, в которой бы находили приют и могли заниматься наукой приблизительно 20-30 лиц, окончивших курс в высших учебных заведениях и затем избравших себе специально научную карьеру. Я желала бы, чтобы Биологическая станция имени Березина была широко открыта для всех лиц, посвятивших себя научной деятельности, и чтобы занимающиеся находили на станции не только все необходимые научно-вспомогательные пособия, но также имели бы там и квартиры. С этою целью я намереваюсь построить станцию и при ней квартиры для занимающихся и снабдить станцию всем необходимым для занятий и предлагаю императорскому Московскому Обществу испытателей природы, как старейшему русскому обществу натуралистов, выработать план постройки станции, составить устав, ходатайствовать перед правительством о разрешении открыть станцию и присвоить ей имя В. И. Березина, а затем принять станцию в свое полное заведование. Помимо постройки и оборудования станции я ассигную триста тысяч рублей на ее содержание. Ольга Соловьева. Мой адрес: Гурзуф, Таврич. губ.
3739. M. П. ЧЕХОВОЙ 25 мая 1902 г. Севастополь. Милая Маша, возьми у меня в рукомойнике белом голубую плевальницу и отдай ее Альтшуллеру с просьбой довезти до Москвы и передать мне. Затем, накануне моего отъезда принесли окладные листы, кажется, на 6 руб. и на 9 коп., оба они у меня на столе; присоедини их к тем листам,
{10234}
что у тебя есть, и пошли в казначейство. Еще одно: Ольга просит тебя взять у матери на столе ее бинокль и отдать Альтшуллеру, чтобы довез. Всё благополучно. Будь здорова. Твой Антон. 25 мая. На обороте: Ялта. Марии Павловне Чеховой. Аутка, с. дом.
3740. H. И. КОРОБОВУ 29 мая 1902 г. Москва. Милый Николай Иванович, я в Москве; пробуду здесь недели три. Адрес: Неглинный проезд, д. Гонецкой, кв. 21 (вход со Звонарского пер.). Очень бы хотелось повидать тебя. Твой А. Чехов. 29 май 1902. На обороте: Здесь. Доктору Николаю Ивановичу Коробову. Калужские ворота, 1-я Городская больница.
3741. M. П. ЧЕХОВОЙ 29 мая 1902 г. Москва. 29 мая. М. П. Чеховой. Милая Маша, в Москве очень жарко, жарче, чем в Ялте. Квартира мне понравилась, всё хорошо, за исключением венков с лентами и картин. Гости одолевают. Вчера был доктор Варнек, осматривал Ольгу и приказал оставаться три недели в Москве, лежать, а затем ехать во Франценсбад. Простые письма прикажи опускать в почтовый ящик, как я уже говорил тебе, а заказные пусть Арсений возвращает почтовому чиновнику с просьбой отсылать в Москву; пусть он говорит на почте, что я скоро возвращусь. Присылай только письма, газеты же и книги удерживай в Ялте; посылки, буде они будут получены, тоже удерживай. Жду плевальницу. Ну, будь здорова. Я, вероятно, не поеду во Франценсбад, не хочу. Вернусь в Ялту. Поклон и привет мамаше и всем. Ваня уехал на Унжу. Приходил Членов. Твой Антон.
{10235}
3742. M. П. ЧЕХОВОЙ 31 мая 1902 г. Москва. 31 мая. Милая Маша, пишу это в столовой перед ужином. В гостиной Немирович и Вишневский читают пьесу, Ольга лежит и слушает, я не знаю пьесы, и потому мне скучно. 15 или 16-го июня, если всё будет благополучно, я поеду с Саввой Морозовым в Пермь - это путь по Волге и по Каме. Ольга уедет во Франценсбад, где пробудет 4-6 недель. Теперь она лежит с утра до вечера, жалуется на боли в животе. Сегодня получил от тебя 500 р. и письмо. Ты пишешь, что по вечерам качаешь насос; пожалуйста, делай это осторожно, становись всякий раз на доску; я боюсь, как бы земля не обвалилась, ведь бревна, которыми покрыта яма, уже не свежи, пожалуй сгнили. Письма продолжай высылать в Москву, пока не напишу. И после 15-го высылай. Ну, будь здорова и благополучна. В Ялту едут Лика и Санин, ее муж. Поклонись мамаше и Марьюшке, Поле и всем прочим. Твой Antoine. На конверте: Ялта. Ее высокоблагородию Марии Павловне Чеховой.
3743. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ 1 июня 1902 г. Москва. Александр Леонидович, голубчик, Ольга заболела, приходите к нам поскорей. Ваш А. Чехов.
3744. А. И. КНИППЕР 1 июня 1902 г. Москва. Милая Мама, у Ольги разболелся живот, она плачет. Нельзя ли сегодня пригласить Штрауха или какого-нибудь другого тебе известного врача? Желаю всего хорошего. Твой Антон.
{10236}
3745. A. M. ПЕШКОВУ (M. ГОРЬКОМУ) 2 июня 1902 г. Москва. 2 июня 1902. Милый Алексей Максимович, Ваше письмо получил я в Москве, где живу уже 6-й день. Приехать в Арзамас никак нельзя, ибо жена моя Ольга очень больна. Последнюю ночь она мучилась сама, около нее мучились другие; завтра отправляю ее в лечебницу Штрауха, потом во Франценсбад. Напишите мне, голубчик, еще хоть строчку. Адрес: Москва, Неглинный пр., д. Гонецкой. На днях я виделся с одним господином, который знаком с Плеве и знает его; говорил он, что скоро Вас освободят от надзора. Насколько это верно, судить не берусь, но думаю, что если в Арзамасе есть речка, есть сад, то можно и с надзором помириться. Екатерине Павловне, Максимке и девочке нижайший поклон и сердечный привет. Крепко жму Вам руку и обнимаю Вас. Вчера был у меня бывший певчий, сегодня придет обедать. Он очень хороший человек, очень талантливый и интересный. Накануне моего отъезда из Ялты был у меня Короленко. Мы совещались и, вероятно, на сих днях будем писать в Петербург, подаем в отставку. Еще раз кланяюсь низко. Ваш А. Чехов.
3746. M. П. ЧЕХОВОЙ 2 июня 1902 г. Москва. 2 июня 1902. Милая Маша, у нас опять беда. Вчера под Троицу, в 10 час. вечера, Ольга почувствовала сильные боли в животе (более сильные, чем у нее были в Ялте), начались стоны, крики, плач, доктора все разъехались по дачам (накануне Троицы), все знакомые тоже разъехались... Спасибо, Вишневский явился в полночь и стал бегать по докторам... Всю ночь промучилась Ольга, сегодня утром был доктор; решено уложить ее в лечебницу Штрауха. В одну ночь она сильно осунулась и похудела. Вчера был у меня священник Петров, известный петербургский. Видел С(киталь)ца, того, что был у нас в Ялте, ужинал - в пенсне. В Москве очень жарко. Ваня уехал на Унжу. Как я теперь буду, куда поеду и когда выеду из Москвы - неизвестно. Всё перевернулось.
{10237}
Анна Ивановна почему-то чувствует себя виноватой, у нее такое выражение. Всю ночь она разыскивала докторов. Буду писать. А пока будь здорова. Поклон мамаше. Твой Antoine. У Ольги всё та же болезнь, которая протянется, вероятно, года два.
3747. П. И. СТЕФАНОВСКОМУ 3 июня 1902 г. Москва. Многоуважаемый Павел Иванович, я в Москве. Если Вы тоже в Москве, то не найдете ли возможным пожаловать ко мне? Мой адрес: Неглинный проезд, д. Гонецкой, кв. 21 (вход со Звонарского пер.). Желаю Вам всего хорошего. Уважающий Вас А. Чехов. 3 июнь 1902. На обороте: Здесь. Его высокоблагородию Павлу Ивановичу Стефановскому. Уг. Рождественки и Варсонофьевского, д. Прибылова, кв. 3.
3748. M. П. ЧЕХОВОЙ 3 июня 1902 г. Москва. Милая Маша, Ольге легче, но лежать ей придется еще немало. Как бы ни было, около 15-го июня или около 20-го я уеду с Саввой Морозовым по Волге и по Каме до Перми и обратно. Ольга, когда ей станет лучше, поедет во Франценсбад. Будь здорова, поклонись мамаше. Буду писать тебе почти каждый день. Твой Antoine. 3 июнь, Понедельник. На обороте: Ялта. Марии Павловне Чеховой.
{10238}
3749. Ф. Д. БАТЮШКОВУ 4 июня 1902 г. Москва. 4 июня 1902. Многоуважаемый Федор Дмитриевич, обращаюсь к Вам с большой и очень скучной просьбой. Максим Горький послал в "Мир божий" "Историю одного поручения" - повесть Петрова. Будьте добры, напишите мне, принята ли эта повесть, будет ли она напечатана. У меня сегодня был автор (земский врач) и просил навести справки. Кстати сказать, Петров не новичок в литературе, он печатался уже. Я в Москве. Приехал сюда с женой, рассчитывая прокатиться по Волге, но вышло что-то совсем неожиданное и несообразное: жена О(льга) Л(еонардовна) вдруг опять заболела. Она лежит, неизвестно, когда встанет, а когда встанет, ее пошлют во Франценсбад. Таким образом лето мое можно считать если не испорченным, то сильно попорченным. Короленко был у меня в Ялте; мы поговорили и пришли к решению, к сожалению неизбежному - уйти. Крепко жму руку и шлю сердечные пожелания. Искренно преданный А. Чехов. Неглинный пр., д. Гонецкой, Москва.
3750. П. Ф. ИОРДАНОВУ 4 июня 1902 г. Москва. Многоуважаемый Павел Федорович, Ваше письмо я получил в Москве, где проживаю в настоящее время. У меня больна жена, я сижу дома и потому, к сожалению, не могу сам в скором времени побывать в лучших местных библиотеках и познакомиться с каталогами; пока я поручил это одному здешнему профессору. Пока скажу Вам только одно: отдел "Театральные пьесы" не нужен, он должен войти в "Словесность". Для театральных пьес в библиотеке должен находиться особый каталог, в котором произведения указаны не по авторам, а по своим названиям. Такой каталог я пришлю Вам (от Общества драматических писателей), Вы прикажете подчеркнуть в нем синим карандашом те пьесы, какие у Вас в библиотеке имеются, вот и всё. Кстати замечу, что каждую пьесу нужно переплетать отдельно или совсем не переплетать.
{10239}
Мой московский адрес: Неглинный пр., д. Гонецкой. Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку. Ваш А. Чехов. В Москве жарко. 4 июнь 1902. На конверте: Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.
3751. В. А. ГОЛЬЦЕВУ 5 июня 1902 г. Москва. Милый Виктор Александрович, жена больна, лежит, не могу прийти к тебе, а очень хочется повидаться. Не завернешь ли как-нибудь ко мне мимоходом? Я на Неглинной в доме Гонецкой. Если жене полегчает и если ничто не помешает, то завтра вечером поеду в Сокольники - там, говорят, устраиваются недурные гулянья. Ольга шлет тебе поклон. Будь здоров. Ответь мне на сие письмо, как живешь и проч. Твой А. Чехов. Среда, 5 июня. На обороте: Здесь. Виктору Александровичу Гольцеву. Редакция "Русской мысли". Ваганьковский пер., д. Аплаксина.
3752. Л. В. СРЕДИНУ 5 июня 1902 г. Москва. 5 июня 1902. Дорогой Леонид Валентинович, в Липецк мы не поедем, не поедем и в Старую Руссу. Супруга моя опять заболела. У нее начались сильные боли, продолжались они всю ночь (под Троицу), когда в Москве нельзя было отыскать ни одного доктора. Боли ужасные. Теперь она лежит на спине, бледная и тощая. Доктора решили, что ей необходимо ехать во Франценсбад, но ехать раньше, чем позволит здоровье, никак нельзя, и потому сроки нашего московского ареста определению не поддаются. В магазине Суворина побываю и, если можно будет, исполню Ваши поручения.
{10240}
В Москве нет ничего нового, все по-старому. Очень жарко и душно. Передайте мой поклон и привет Анатолию и Соколовым. Крепко жму руку и шлю сердечные пожелания. Ваш А. Чехов. Если случится быть в Москве, то не забудьте о нас грешных. Мы около самых Сандуновских бань на Неглинном. На конверте: Графская Коз. - Ворон. ж. д. Ее высокоблагородию Зинаиде Сергеевне Соколовой, для передачи Л. В. Средину.
3753. Е. Я. ЧЕХОВОЙ 5 июня 1902 г. Москва. Милая мама, я жив и здоров. Ольга лежит, похудела очень, но чувствует себя лучше. В Москве очень жарко, жарче, чем в Ялте. Ваня поехал на Унжу, потом, по всей вероятности, поедет в Ялту. Нового ничего нет. Будьте здоровы и благополучны, кланяйтесь Маше. Ваш Антон. 5 июнь 1902. На обороте: Ялта. Евгении Яковлевне Чеховой.
3754. M. П. ЧЕХОВОЙ 6 июня 1902 г. Москва. 6 июня. Милая Маша, пишу по пунктам: 1) Ввод во владение советовал мне произвести член окружного суда Глоба ввиду того, что татары считают часть владения спорною. Если татарин опять продаст наш участок, то мы должны будем подавать в суд, судиться и проч., если же нас введут во владение, тогда не мы подаем в суд, а новый покупатель, которому будет отказано. И пока не введут нас во владение, до тех пор, мне кажется, не следует делать забора. 2) Ольга лежит. Очень похудела. Мать ее сегодня уезжает на дачу, куда-то далеко.
{10241}
3) Вышли мне поскорее посылкой плевальницу, новые платки и 3 - 4 воротничка. У меня много таких воротников. Напиши на посылке так: Ценная на два (2) рубля. С доставкой. Москва, Неглинный пр., д. Гонецкой, О. Л. Чеховой. От М. Чеховой. Постарайся, чтобы в посылке было не более двух фунтов и чтобы плевальница не разбилась. Так помни, воротнички должны быть такие: Посылку вышли тотчас же, чтобы не было задержки. 15 или 16 я, по всей вероятности, поеду с С. Морозовым в Пермь. Ольга остается в Москве, потом отправится во Франценсбад лечиться. 4) Отопри мой стол, и если в передней части ящика найдется осьмушка бумаги (или 1/2 листа почтовой бумаги), исписанной мелко для будущей пьесы, то пришли ее мне в письме. На этом листке записано, между прочим, много фамилий. Если нет, то и не нужно. Бумажка эта не в письмах, лежит свободно. Будь здорова. Нового ничего нет. Сегодня опять был в бане. Поклон мамаше и Марьюшке. Твой Antoine. Немирович носит уже не бакены, а бороду. Деньги получил. Лика уже замужем, она в Ялте. Станиславский очень добрый человек, это правда. Ольга в Ялту в этом году не успеет. Теперь лежит, потом Франценсбад, потом репетиции. Волкову ничего не говори, а просто подай прошение или, впрочем, как хочешь, как найдешь удобнее.
3755. С. П. БОНЬЕ 8 июня 1902 г. Москва. Многоуважаемая Софья Павловна, будьте добры, передайте Ольге Михайловне (если она дома), что накануне отъезда из Ялты я писал ей, что я здесь, в Москве, долго ждал ответа и ответа не получил. Теперь думаю, что письмо мое не получено. До 20 июня я буду в Москве - Неглинный пр., д. Гонецкой, потом уеду на Волгу, потом опять в Москве. Жена моя больна, уезжает во Франценсбад. Желаю всего хорошего. Напишите или телеграфируйте. Уважающий Вас А. Чехов. 8 июня.
{10242}
3756. В. Г. КОРОЛЕНКО 8 июня 1902 г. Москва. Дорогой Владимир Галактионович, я в Москве и буду здесь до 20 июня. От Вас ничего еще не получил. Жена моя опять заболела серьезно, лежит, после 20-го июня уедет во Франценсбад. Я остаюсь на севере. Поеду по Волге и по Каме, потом засяду где-нибудь на даче и, если позволит здоровье, буду работать. Напишите пожалуйста. Крепко жму руку. Ваш А. Чехов. Неглинный проезд, д. Гонецкой, Москва. Этот адрес остается и после 20-го июня. На обороте: Полтава. Владимиру Галактионовичу Короленко. Александровская, д. Старицкого.
3757. Ф. Д. БАТЮШКОВУ 9 июня 1902 г. Москва. 9 июня 1902. Многоуважаемый Федор Дмитриевич, сообщаю Вам адрес автора "Истории одного поручения" - Ст(анция) Кудиново, доктору Петрову. Имени и отчества его я не знаю. Жена моя всё еще лежит. Из Москвы я выеду на Волгу, вероятно, около 20-22 июня или же на всё лето останусь в Москве. Строки из "Ариадны" возьмите, пожалуйста; этим Вы ничего не доставите мне, кроме большого удовольствия, не говорю уж о том, как бы мне хотелось самому участвовать в сборнике. Желаю Вам всего хорошего. Ольга шлет Вам поклон и привет. Преданный А. Чехов. На конверте: Петербург. Его высокоблагородию Федору Дмитриевичу Батюшкову. Литейная, 15.
{10243}
3758. А. И. КНИППЕР 10 июня 1902 г. Москва. 10 июня. Сегодня был доктор Штраух. Всё благополучно. Оля шлет поклон и привет, а я кланяюсь и целую руку. Твой А. Чехов. Оля и я шлем сердечные пожелания дяде Карлу Ивановичу и Николаю Николаевичу. На обороте: Успенское Владимирской губ. Ее высокоблагородию Анне Ивановне Книппер.
3759. M. П. ЧЕХОВОЙ 10 июня 1902 г. Москва. 10 июня. Милая Маша, Ольга всё еще лежит, а когда встанет - неизвестно. В лечебницу Штрауха она не ляжет, но во Франценсбад поедет. За границей она пробудет месяца полтора. В Ялту ей нельзя. Я около 20-го июня поеду в Пермь вместе с Саввой Морозовым, потом вернусь в Москву и буду здесь жить нa даче у Алексеева, около Москвы. Буду жить совершенно один, так как Алексеевы за границей. Анна Ивановна на даче. У Ольги каждый день боли. Немирович бывает ежедневно с 12 час. до 6, потом вечером. Он уезжает сегодня. Жду от тебя посылки, о которой писал тебе. Я уеду в Пермь, но адрес мой остается прежний. Зиму я буду жить за границей. В московской квартире есть клопы. Купил себе пальто и шляпу. Здесь Комиссаржевская. Вчера она была у нас. Играет она в "Аквариуме". С ней ведут переговоры о переходе ее в Художественный театр, но она едва ли согласится. Привет Мамаше и Марьюшке. Будь здорова. Твой Antoine.
{10244}
3760. A. M. ПЕШКОВУ (M. ГОРЬКОМУ) 11 июня 1902 г. Москва. 11 июня 1902. Дорогой Алексей Максимович, я сижу в Москве, и неизвестно, как долго я еще буду сидеть здесь. Жена больна, лежит и стонет от боли; она не может сидеть, не говоря уж о ходьбе или езде. Вероятно, на будущей неделе ей будут делать операцию. Пришлите пьесу по адресу: Москва, Неглинный пр., д. Гонецкой, прочту ее с удовольствием, даже больше чем с удовольствием. Привет Екатерине Павловне и детям. Я немножко замучился. Будьте здоровы и благополучны. Ваш А. Чехов.
3761. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ 12 июня 1902 г. Москва. Милый Александр Леонидович, Ольга не спала всю ночь, была рвота. Голубчик, побывайте пораньше у Штрауха, потом у Таубе и скажите им (или оставьте записку), не найдут ли они возможным консультировать пораньше? Скажите Штрауху, что Таубе нашел перитонит. Пожалуйста! Ваш А. Чехов. Среда.
3762. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ 12 июня 1902 г. Москва. Ю. Р. Таубе будет у жены сегодня в среду в 3 ? час.; ему хотелось бы очень видеться с Вами и поговорить.
3763. К. С. АЛЕКСЕЕВУ (СТАНИСЛАВСКОМУ) 12 июня 1902 г. Москва. 12 июня 1902 г. Дорогой Константин Сергеевич, у Ольги все эти дни, начиная с кануна Троицы, была рвота - то чаще, то реже; вчера же рвота усилилась, были сильные боли. Штраух попросил меня пригласить специалиста по внутренним болезням, и вот сегодня консилиум (Штраух и Таубе) наконец определил болезнь. У Ольги воспаление брюшины,
{10245}
перитонит. Положение тяжелое, но не опасное (prognosis bona, предсказание благоприятное). Решено было сегодня же отправить Ольгу в лечебницу Штрауха, и Вишневский уже суетился, хлопотал насчет перевозочных средств, как вдруг Ольге стало лучше, рвота прекратилась, явилось хорошее настроение, захотелось спать, и таким образом переезд к Штрауху пришлось отложить или даже (это будет видно завтра) совсем отменить. Ольге третьего дня было запрещено есть все, кроме молока, и я думаю, что воздержание это помогло ей очень. Если Ольге полегчает, то, с Вашего позволения, я перееду к Вам на дачу, а дней через 10-15 перетащу туда и Ольгу, если только позволят доктора, конечно. У Вас на даче очень хорошо, я там был. Если начну пьесу, то Ольгу с собой на дачу не возьму, буду жить отшельником. О здоровье жены буду писать Вам еженедельно или чаще, смотря по обстоятельствам. Во Франценсбад она не поедет, это решено. По всей вероятности, понадобится операция. Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку. Поклон нижайший и привет Марии Петровне и детям. Ваш А. Чехов.
3764. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО 12 июня 1903 г. Москва. 12 июнь 1902. Милый Владимир Иванович, после того, как ты уехал, в тот вечер у Ольги началась рвота. Вчера весь день тоже была рвота и боли, потом бессонная ночь, довольно мучительная. Штраух попросил пригласить на консилиум кого-нибудь из видных терапевтов, Володя Щуровского не застал, пришлось пригласить д-ра Таубе, популярного и очень толкового немца. О результатах консилиума сего я уже телеграфировал тебе. Воспаление брюшины, или перитонит. Это (in concreto) заболевание тяжелое, но не опасное. Решено было сегодня же отправить Ольгу в лечебницу Штрауха, и Вишневский захлопотал уже, но вдруг, совершенно для нас и для Штрауха неожиданно, произошла перемена: Ольга почувствовала себя хорошо, рвота прекратилась, боли - тоже, захотелось спать. Она уснула и проснулась веселой, и Штраух решил подождать до завтра. Как бы ни было, по всей вероятности, Ольге операции не миновать.
{10246}
Итак, повторяю, положение тяжелое, но не опасное. Теперь Ольге запрещено есть все, кроме сливок, и, стало быть, из всех врачей, бывших около нее, оказался правым только я один, запрещавший ей есть. Теперь вечер, рвоты и болей не было с утра, и, вероятно, не будет. Вишневский оказывает мне услуги, которым нет цены. Будь здоров и покоен, поклонись Екатерине Николаевне. Черкни строчки две-три. Пьесы все плохи, все до одной, и "Кукла" тоже, хотя название недурное. Обнимаю тебя и жму руку. Твой А. Чехов. Вишневский болен. У него 37,8. У жены нормальная температура. Если в телеграмме увидишь цифру, например, 368, то это значит 36,8. Воспаление брюшины произошло не самостоятельно, а от женской болезни.
3765. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ 12 июня 1902 г. Москва. 12 июня 1902. Дорогой Василий Михайлович, вчера в 6-7 часов вечера у жены был доктор, потом всю ночь у нее была рвота, я не спал; сегодня был консилиум, у жены определили воспаление брюшины, перитонит. Одним словом, положение не ахти какое. В "Эрмитаж", простите, прийти не мог. Если жене полегчает (доктора подают надежду), то я явлюсь к Вам, поговорим о рыбной ловле. Я буду жить на реке Клязьме в Тарасовке, дача Алексеева, а пока адрес мой всё тот же Крепко жму руку и обнимаю Вас. Ваш А. Чехов.
3766. С. Я. УМАНСКОМУ 12 июня 1902 г. Москва. 12 июня 1902 г. Многоуважаемый Семен Яковлевич, не отвечал Вам до сих пор, потому что жена моя очень больна. У нее перитонит, я не спал всю ночь. Вы назвали себя ритмоплетом... Стало быть, Вы стихи пишете? Если так, то нельзя ли почитать? Вообще, нет ли у Вас каких-нибудь книг? Мне решительно нечего читать. Сосед Ваш прозоплет А. Чехов.
{10247}
3767. M. П. ЧЕХОВОЙ 12 июня 1903 г. Москва. 12 июня. Милая Маша, Ольга не спала всю ночь, была боль и сильная рвота, как, вообще говоря, все эти дни, начиная с кануна Троицы. Сегодня был консилиум докторов, очень хороших. У Ольги нашли воспаление брюшины (перитонит), которое началось еще, по всей вероятности, в Ялте или даже в Петербурге. Положение было найдено тяжелым, но не опасным. Сегодня же решили перевезти ее в лечебницу Штрауха на Мясницкую, но ей вдруг стало легче, она уснула, рвота прекратилась. Быть может, придется ей делать операцию. Запрещено есть всё, кроме сливок. Если Ольге полегчает, то я поеду на Тарасовскую платформу, дачу Алексеева, буду там сидеть. Анна Ивановна на даче, я ей ничего не пишу, чтобы не разводить слез. Вишневский выбился из сил, помогая мне; будим его и ночью, не стесняясь. Эля Бартельс очень добрая, интеллигентная, тихая девочка. Володя тоже добрый, но, по-видимому, пустой малый, добродушный балбес. Я всю ночь не спал, но чувствую себя хорошо. В Москве жарко, перепадают дожди. Поклон Мамаше и Марьюшке. Буду писать. Не скучайте. Твой А. Чехов. Зина не умная, но выносливая баба. Она не спит все ночи, сидит сиделкой и не ропщет. Если в последние 3-4 дня ты не получила от меня телеграммы насчет здоровья Ольги, то, значит, всё благополучно.
3768. M. П. ЧЕХОВОЙ 13 июня 1902 г. Москва. Милая Маша, здоровье Ольги гораздо лучше; сегодня не было ни рвоты, ни болей. Будь здорова. Теперь, вероятно, я поеду на Волгу, так как, по-видимому, всё обошлось.
{10248}
Кланяется тебе Виктор Александрович, который теперь у меня. Поклон Мамаше. Твой А. Чехов. 13 июня. На обороте: Ялта. Марии Павловне Чеховой.
3769. В. Н. ЛАДЫЖЕНСКОМУ 15 июня 1902 г. Москва. Милый Владимир Николаевич, я всё еще в Москве. У жены воспаление брюшины, перитонит. В Липецк мы не поедем, а куда поедем и когда из Москвы выберемся - неизвестно. Оля лежит. Напиши, что нового. Очень скучно. Будь здоров и невредим. Твой А. Чехов. 15 июня 1902. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3770. В. Н. ЛЬВОВУ 16 июня 1902 г. Москва. Многоуважаемый Василий Николаевич, сегодня ночью получил телеграмму такого содержания: "Не могу решить скоро при свидании лучшие пожелания. Соловьева". Что сие значит, понять не могу. Вероятно, барыню сбивают советчики. В понедельник уезжаю, возвращусь к 5 июля. Желаю всего хорошего, будьте здоровы. Преданный А. Чехов. 16 июня 1902. На обороте: Салтыковская платформа Нижегородск. ж. д. Имение Третьяковых Горенки. Василию Николаевичу Львову.
{10249}
3771. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО 16 июня 1902 г. Москва. 16 июня. Милый Владимир Иванович, Ольгу три дня кормили только сливками (без хлеба), выпивала она по 4 стакана в день - и только теперь перестала испытывать тяжесть внизу живота. Сегодня она уже сидела в кресле, ей уже позволено есть суп с курицей. А главное, мне позволено уехать, и завтра, 17-го, я уезжаю с Морозовым в Пермь. К 5 июля буду опять дома. Будь здоров и благополучен. Если хочешь, то телеграфируй мне по адресу: Пермь, Клубная гостиница. В Перми я буду 22, 23 и, вероятно, 24 июня. Из Перми поплыву выше. Будь здоров и покоен. Теперь 6 час. вечера; сейчас Ольга оденется, сядет в кресло и будет обедать (суп с курицей и портвейн). Она очень, очень похудела. Поклонись Екатерине Николаевне и пиши. 5-го июля, повторяю, я буду в Москве. Твой А. Чехов.
3772. С. Я. УМАНСКОМУ 16 июня 1902 г. Москва. Многоуважаемый Семен Яковлевич, эту заметку лучше всего поместить в виде корреспонденции из Покровского-Глебова, начиная со слов "Еще в прошлом дачном семестре..." Если в газете напечатают, то не очень охотно; редакции завалены такими корреспонденциями почти со всех станций. Сердечно благодарю Вас за книги. Уважающий Вас А. Чехов. 16 июня 1902.
3773. С. Я. УМАНСКОМУ 17 июня 1902 г. Москва. Я уезжаю до 5 июля. С благодарностью возвращаю Вам книги. А. Чехов. 17 июня 1902.
{10250}
3774. M. П. ЧЕХОВОЙ 17 июня 1902 г. Москва. 17 июня. Милая Маша, Ольга, по-видимому, выздоравливает; она уже сидит, и у нее уже нет того большого живота, какой был в Ялте. Боли прекратились, осталась одна только слабость. Как бы ни было, сегодня я уезжаю с С. Морозовым на Волгу и Каму; возвращусь к 5 июля. Ольга будет болеть по крайней мере до осени, так что в Ялте ей этим летом не быть. Нового ничего нет. Будь здорова, поклонись Мамаше, Марьюшке и Поле. С Волги буду писать. Твой А. Чехов.
3775. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 18 июня 1902 г. Пароход "Кама". 18 июнь 1902. Милая, хорошая моя жена Оля, в вагоне я спал чудесно всю ночь, теперь (12 час. дня) плыву по Волге. Ветер, прохладно, но очень, очень хорошо. Всё время сижу на палубе и гляжу на берега. Солнечно. Морозов везет с собой двух добродушных немцев, старого и молодого; оба по-русски - ни слова, и я поневоле говорю по-немецки. Если вовремя переходить со стороны на сторону, то ветра можно не чувствовать. Итак, настроение у меня хорошее, немецкое, ехать удобно и приятно, кашля гораздо меньше. О тебе не беспокоюсь, так как знаю, уверен, что моя собака здорова, иначе и быть не может. Вишневскому поклонись и поблагодари его; у него температура немножко высока, он трусит и хандрит - это с непривычки. Маме низко кланяюсь и желаю, чтобы ей было у нас покойно, чтобы ее не кусали клопы. Зину приветствую. Буду писать каждый день, дуся моя. Спи спокойно, вспоминай о муже. Пароход трясет, писать трудно. Целую и обнимаю жену мою необыкновенную. Телеграфируй, что сказал Штраух. Твой Antoine. т. е. Анне Ивановне.
{10251}
3776. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 19 июня 1902 г. Пароход "Кама". Дусик милый, телеграмму в Казани получил, большое спасибо, целую тебя тысячу раз. Теперь я плыву по Каме. Погода чудеснейшая, ясно, тепло. Савва очень в духе. Говорят, что Пьяного Бора мы не увидим, так как будем в нем в пять часов утра. Это обидно. На Каме воды очень много. Я пишу это, а сам посматриваю в окошко: подплываем к Лаишеву. Береги себя, моя палочка. Без меня на дачу не переезжай, я скоро приеду, раньше 5-го июля. Я здоров, сыт, мне тепло. Не сердись, не скучай, а будь в духе. Поклонись маме, Володе и Эле, а если увидишь Карла Ивановича и дядю Сашу, то и им. Целую и обнимаю. Храни тебя создатель. Твой Antoine. 19 июнь, под Лаишевым. Проехали мимо Лаишева, почтового ящика на пристани нет. На обороте: Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой, кв. 21.
3777. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 20 июня 1902 г. Сарапул. Милый дусик, пишу это в Сарапуле. Сегодня жарко. Здесь получил твою телеграмму, посланную в Чистополь, и заплатил 1 р. 10 к. штрафу. Береги свое здоровье, по крайней мере хоть до июля, не ешь ржаного хлеба и проч. Завтра буду в Перми. Целую мою палочку и обнимаю. Я очень здоров. Твой Antoine. Нижайший поклон и привет Александру Леонидовичу. Четверг. На обороте: Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
{10252}
3778. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 20-21 июля 1902 г. Пароход "Кама". Дуся, писем я не опускаю в ящик, а отдаю людям. Получаешь ли ты? Конфеты я не взял, забыл дома. Будь здорова! Кланяйся, деточка. Твой Antoine. Четверг. Сегодня пятница, а письмо всё еще не опущено. Прости, дусик, не виноват. Сегодня жарко, хорошо. В 4-5 часов приходим в Пермь. На пароходе встретил того самого священника из Митавы, блондина, который плыл с нами до Пьяного Бора в прошлом году. На обороте: Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3779. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 22 июня 1902 г. Пермь. 22 июнь. Милый мой дусик, палочка, я уже в Перми. Приехал сюда вчера, переночевал в Клубной гостинице, сегодня в 12 час. дня уезжаю на пароходе вверх по Каме в Усолье, оттуда в имение Морозова, потом опять в Пермь и наконец в Москву. Не знаю, какого числа получишь ты это письмо, вероятно не скоро; но знай, что 2-го июля я буду уже в Москве. Меня ужасно мучает ревность, жене своей я не верю и потому спешу, спешу. Буду тебя колотить. Кама чудесная река. Надо бы нам как-нибудь нанять для всего семейства пароходик и поехать не спеша в Пермь и потом обратно, и это была бы дачная жизнь самая настоящая, какая нам и не снилась. Надо бы подумать об этом. Береги свое здоровье, палочка, будь умницей. Если у Алексеева готово на даче, то 3 или 4-го июля мы уже переедем. Времени терять не будем. Спасибо тебе за добрые телеграммы. Ну, сейчас еду на пароход, пора. Плыть буду один (день) сегодня, потом ночь, потом в 12 часов на поезд. Целую тебя, а если ты ведешь себя хорошо, то и обнимаю.
{10253}
Поклонись Вишневскому и Зине. Маме, если она всё еще с тобой, передай мой сердечный привет. Каждый день ем стерляжью уху. К приезду моему ты обязана пополнеть и стать полной, пухлой, как антрепренерша. Целую еще раз. Твой Antoine.
3780. M. П. ЧЕХОВОЙ 22 июня 1902 г. Пермь. 22 июня 1902. Милая Маша, пишу тебе из Перми. Приехал сюда вчера, а сегодня уезжаю в Усолье - это вверх по Каме, на север, оттуда по железной дороге в Пермь, потом в Москву. Погода чудесная, жаркая, тихая. Одно скверно: кофе везде скверный, отвратительный. Из Москвы получил телеграмму о том, что Ольге всё лучше и лучше. По-видимому, к августу она будет уже совсем здорова. К счастью, попались порядочные доктора, которые быстро подняли ее на ноги. Плыть по Каме очень дешево, 9 рублей первый класс, от Нижнего до Перми, 4 дня. Вот, думаю, хорошо бы прокатиться как-нибудь нам всем вместе. Речной пароход это лучшая дача. О том, как я проведу июль и август, узнаешь, вероятно, из моих будущих писем из Москвы. Пока еще ничего неизвестно. 2 июля буду в Москве непременно. Поклонись мамаше, Марьюшке и Поле. Не скучай, будь здорова. Твой Antoine. Если Иван уже в Ялте, то поклон и ему.
3781. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 23 июня 1902 г. Усолье. Милая моя, пишу тебе из Усолья. Ехал сюда долго, в душной, неуютной каютке, а теперь сижу и жду поезда, который пойдет через 4-5 часов. Очень уж жарко. Сегодня в 3 часа буду в Вильве, в имении Морозова, и там высплюсь. 2-го июля буду в Москве. Так выходит по нашему расчету.
{10254}
Береги себя, дусик, не простудись и не испорть равновесия. Я очень жалею, что я не с тобой, а один. Избаловался я. Ну, палочка, живи, будь здорова, не скучай. Скоро переедем на дачу. Христос с тобой. Твой Antoine. Воскресенье. На обороте: Москва. Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.
3782. M. П. ЧЕХОВОЙ 23 июня 1902 г. Усолье. Милая Маша, я в Усолье. Если на карте поведешь пальцем по Каме вверх от Перми, то найдешь это Усолье. Сегодня же через 4-5 часов еду по железной дороге до станции Всеволодо-Вильва, где проживу дня три у Саввы Морозова. Потом поеду в Москву с таким расчетом, чтобы быть там 2 июля. Поклонись мамаше, Марьюшке и Поле. Будь здорова. Твой Antoine. Воскресенье, 23 июня. На обороте: Ялта. Марии Павловне Чеховой.
3783. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ) 24 июня 1902 г. Всеволодо-Вильва. 24 июня, Всеволодо-Вильва. Дорогой Алексей Максимович, я был на сих днях в Перми, потом поплыл выше в Усолье, теперь по железной дороге спускаюсь опять до Перми; пребываю близ ст(анции) Вс(еволодо)-Вильва. 2-го июля я опять буду в Москве, это непременно; и если Вы уже выслали туда пьесу, то 3-го я уже прочту ее. Если же не выслали, то имейте в виду, что мой московский адрес есть главный адрес впредь до уведомления. Быть может, я буду жить с Ольгой на даче (у Алексеева), но всё же сообщение между моей московской квартирой и дачей будет ежедневное.
{10255}
Ольга была больна нелегко, теперь же, как видите, я отпущен на волю, могу быть покоен. Она поправляется, и есть надежда, что к средине августа будет уже совсем здорова, будет репетировать, как настоящая Книппер. Художественный театр перебрался на новую квартиру, очень хорошую. Это так называемый Лианозовский театр в Газетном пер(еулке). Его переделывают заново и рассказывают чудеса. Сколько дней я уже не читал газет! Поклонитесь Екатерине Павловне, Максимке и дочери Вашей милой. Надеюсь, что Вы здоровы и скучаете не очень. Здесь, в Пермской губ(ернии), очень жарко, всё время пью Apollinaris - вода, которую я нашел в Перми. Итак, пишите мне в Москву. Крепко жму руку и обнимаю Вас. Ваш А. Чехов.
3784. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО 25 июня 1902 г. Всеволодо-Вильва. 25 июня 1902 г. Здравствуй, милый Владимир Иванович! Пишу тебе сие чёрт знает откуда, из северной части Пермской губернии. Если проведешь пальцем по Каме вверх от Перми, то уткнешься в Усолье, так вот я именно возле этого Усолья. Из Москвы получаю успокоительные телеграммы. Буду там, т. е. в Москве, 2 июля и, если Ольге можно будет передвигаться, 3 или 4 поеду уже на дачу Алексеева. Жизнь здесь около Перми серая, неинтересная, и если изобразить ее в пьесе, то слишком тяжелая. Ну, да об этом при свидании. А пока будь здоров и благополучен, не хандри, пописывай и о нас вспоминай. Надеюсь, что Вишневский телеграфировал тебе аккуратно, как ему и подобает. Обнимаю тебя и крепко жму руку. Передай поклон Екатерине Николаевне. Твой А. Чехов.
3785. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ) 26 июня 1902 г. Пермь. 26 июня, Пермь. Дорогой Алексей Максимович, шлю Вам вырезку из "Пермских губернских ведомостей". На сих днях выезжаю
{10256}
в Москву, 2-го июля буду уже на Неглинном, в доме Гонецкой, куда и адресуйте пьесу, буде Вы ее уже кончили. Здесь очень жарко. Хорошо, но как будто бы скучновато. Желаю Вам всего хорошего, будьте здоровы. Ваш А. Чехов.
3786. Е. Я. ЧЕХОВОЙ 26 июня 1902 г. Пермь. Милая мама, шлю Вам привет из Перми, где я в настоящее время нахожусь. Послезавтра уезжаю в Москву, буду там утром 2 июля. Всё благополучно. Я здоров. В Перми жарко. Поклон Маше, Марьюшке и Поле. Желаю Вам всего хорошего, целую руку. Ваш Антон. 26 июня 1902 г. На обороте: Ялта. Ее высокоблагородию Евгении Яковлевне Чеховой.
3787. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 28 июня 1902 г. Пермь. Телеграфируй Казань, пристань Каменских. Приеду второго. На бланке: Москва, Неглинный, д(о)м Гонецкой, Чеховой.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления