Оцените Полосатая палка

В книгу вошли два произведения известного грузинского писателя Н. В. Думбадзе (1928–1984): роман «Я вижу солнце» (1965) – о грузинском мальчике, лишившемся родителей в печально известном 37-м году, о его юности, трудной, сложной, но согретой теплом окружающих его людей, и роман «Не бойся, мама!» (1969), герой которого тоже в детстве потерял родителей и, вырастая, старается быть верным сыном родной земли честным, смелым и благородным, добрым и милосердным.

"Слышишь пение?" — вторая книга об Анне Зольтен и продолжение "Неуклюжей Анны". Теперь Анна уже подросток, а не маленькая девочка, которой постоянно необходимы защитники — теперь она возвращает то тепло, ту доброту, которой так щедро делились с ней и ее первая канадская учительница, и соученики в классе для слабовидящих детей, и, конечно же, ее отец, Эрнст Зольтен. В книге подняты серьезные проблемы ксенофобии, ненависти к тем, кто говорит на другом языке, по-иному молится, носит необычную одежду…Книга "Слышишь пение?" получила специальную премию Канадского совета по детской литературе

Роман П.И.Мельникова-Печерского «В лесах» занимает особое место в русской литературе XIX века. Посвященный жизни и быту, стародавним обычаям раскольничьих скитов Заволжья, он своим широчайшим охватом действительности, глубоким проникновением в сущность жизненных процессов, ярко реалистическим изображением характеров снискал известность как одно из оригинальнейших эпических полотен русской литературы.

Искусство сберегло нам полное представление о том, что, по свидетельству очевидцев, назад тому 1860 лет происходило в минувшую ночь в Раю и в преисподней. Памятник, который передает это, – есть икона «Воскресения с сошествием» древнего, греческого типа, точно воспроизводимая русским «Строгановским подлинником», о которой летом 1893 года писали друзья наши французы, обсуждая изображение со стороны «фантазии художника». Эта икона совсем не похожа на «живописную» икону, «полагаемую» сегодня на аналои господствующей церкви. На новой иконе изображен гроб, какого не знали в Иудее в Христово время, – Христос представлен взлетающим на воздух, с знаменем в руке, а внизу два спящие воина. Иногда прибавляется…

Рассказ «Добрая душа», как и рассказ «Годовщина», связан с воспоминаниями Салтыкова о вятской ссылке, с ее двадцатой годовщиной.Образ героини рассказа – Анны Марковны Главщиковой восходит к одной из вятских знакомых Салтыкова. Ранее она была выведена в «Губернских очерках» под именем Пелагеи Ивановны.

Раз у отца, в кабинете, Саша портрет увидал, Изображен на портрете Был молодой генерал. «Кто это? — спрашивал Саша. — Кто?..» — Это дедушка твой. —

Чтобы написать захватывающий дух детектив, нужно расследовать преступление… Поэтому мне, Виоле Таракановой, приходится бегать по городу в поисках криминальных историй. Но на этот раз «история» сама заявилась ко мне домой. Убита наша соседка Лиза Макаркина, а на месте преступления взяли юную манекенщицу Аню Галкину. Весь двор жужжит точно улей — местные кумушки только и обсуждают, что любовные отношения Антона Макаркина с Аней. Поддавшись уговорам матери Галкиной, я взялась за расследование. И вытащила на белый свет такую запутанную историю, что впору покупать билет на ковер-вертолет… Серия: Виола Тараканова. В мире преступных страстей #15

"Кролики и удавы" - философско-ироничная "повесть-притча", социально-философская фантастика, фантастическая сказка.

Уже шестой год фашистский режим угнетал Германию, искореняя всех несогласных, запугивая, коверкая души отлаженно работающей машиной пропаганды. Анна Зегерс, скрывающаяся во Франции, с жадностью вслушивается в рассказы редких беглецов, вырвавшихся из ее родной страны. Истории мук и страданий, сопротивления и беспримерного мужества. Особенно ее поразил один такой рассказ. Рассказ о лагере, в котором бежавших узников привязывали к стволам платанов, утыканных гвоздями. Кроны деревьев были срезаны, а прибитая поперечная перекладина превращала место пытки в мученический крест. Писательница использовала эту историю для создания своего самого знаменитого романа. Убежденный коммунист Георг Гейслер, вместе…