Онлайн чтение книги Повести
17

Повернувшись в сторону бесстрастно-сумрачного учителя математики пухлой грудью, красным лицом, возбужденный, весело недоумевающий, Иван Игнатьевич всплескивал большими руками, сыпал захлебывающейся скороговорочкой.

– Иннокентий Сергеевич! Как же вы – вы! – на маниловщину сорвались? Лапушка Манилов мосты до Петербурга мысленно строил, вы же мечтаете – хорошо бы деткам нашим увлекательные учебные картинки показывать, знания по самому высокому стандарту без труда выдавать. Если б это говорили не вы, а кто-нибудь из молодых педагогов, хотя бы наш новый географ Евгений Викторович, вчерашний студент, я бы нисколько не удивился. Но вы-то человек трезвый, разумный, многими годами на деле проверенный, и нате вам – в миражи ударились!

– В миражи? – Иннокентий Сергеевич оборвал веселую директорскую скороговорку. – А рассчитывать, что можно поправить нашу педагогику кустарным способом, мотыжа в одиночку свой садик, не вера в миражи?

– Мой садик – сугубая реальность, – сухо бросил со стороны Решников, – а твои упования, согласись, из области фантазии.

– Не такая уж фантастика – показ учебных фильмов. Мы и сейчас уже их время от времени показываем, – напомнил Иннокентий Сергеевич.

– Но пока революцию они нам не делают. Не-ет! – снова обрушился Иван Игнатьевич. – Революция-то случится – если случится еще! – когда специальные киностудии по всей стране станут выпускать не единицами, а тысячами такие фильмы. От нас сие не зависит, значит, нам ждать прикажете – кто-то когда-то сверху революцию сотворит. А до тех пор нам сложа ручки сидеть, Иннокентий Сергеевич, дорогой? Дети-то не смогут ждать этой высокой революции, они к нам стучаться будут – принимайте, учите, воспитывайте, мы растем, развития требуем.

– Ну что ж, будем по старинке-матушке – каждый в своем закутке, в одиночку…

– Да нет, нет! Не получается у нас в одиночку! Да оглянитесь, как живем – трясем друг друга, на ковер бросаем. Вон сейчас Ольга Олеговна Зою Владимировну бросила на лопатки, Павел Павлович – Ольгу Олеговну, вы, Иннокентий Сергеевич, – Павла Павловича, я вот вас пробую положить. И это называется жить в одиночку? Где уж…

– Бросаем на ковер, а результат? – резко спросила Ольга Олеговна из своего угла.

– А разве мы в таких битвах не добивались результатов? Вспомните, какой была наша школа лет семь тому назад. Нас тогда душили – даешь высокий показатель, и баста?! Отметки приходи-лось завышать, полных балбесов боялись на второй год оставить, до отчаянья доходили – думалось, рассадником невежества школа станет. И сходились вот так, и на ковер друг друга швыряли, и сплачивались, и разваливались, снова сплачивались, пока не победили. Теперь не показатели, а какие-никакие, но твердые знания даем. Результат это? Да! Но и этого, оказывается, мало – надели ученика, кроме знаний, еще высокими личными качествами! Вот сейчас у нас первая битва прошла, маленькая, так сказать, примерочная и пока безрезультатная. Сколько их будет, этих битв? Не знаю. Скоро ли поймаем за кончик хвоста желаемый результат? Тоже не знаю. Но убежден в одном: рано ли, поздно – чего-то добьемся. Тянем-потянем – и вытянем репку. Сами! Не ожидая, что кто-то нам руку протянет.

– Завидный у вас характер, Иван Игнатьевич, – произнесла Ольга Олеговна, подымаясь с места.

– Тренированный, Ольга Олеговна, тренированный. Вам-то известно, что меня чаще других на ковер бросают. Привычка выработалась духом не падать… Есть предложение: кончить на сегодня нашу вольную борьбу, разойтись по домам. Время-то позднее.