Онлайн чтение книги Право умереть
Глава 10

По крайней мере, половина привратников в жилых домах Нью-Йорка или плохо слышат или ничем не интересуются. Я умею произносить свое имя четко и не запинаясь, но слышал, как привратники докладывают обо мне: то как о Годвине, то как о Гудине, Гордоне, Гудмэне и всякие прочие вариации. Поручить привратнику устно передать пять слов, не больше, — дело совершенно безнадежное. Поэтому во вторник днем, когда я вошел в подъезд шестнадцатиэтажного дворца на Парк-авеню и прошагал по ковру навстречу привратнику, я был готов ко всему. В руках у меня была заготовленная заранее записка. Приблизившись к привратнику, я выразительно ткнул пальцем в свой рот, затряс головой и протянул ему бумажку, на которой было напечатано: «Пожалуйста, передайте миссис Кеннет Брук, что пришел мистер Гудвин и хочет подняться к ней наверх, ответить на вопрос, на который мистер Вулф отказался ответить в прошлую пятницу вечером». Он подозрительно оглядел меня и спросил:

— Глухонемой?

Я закивал.

— Стало быть, вы слышите?

Я снова кивнул.

Он перечел записку, отошел к телефону, позвонил и вернулся.

— Четырнадцатый этаж, — сказал он, и я прошел по ковру к лифту. Таким образом, я сэкономил три минуты и много здоровья.

В квартире на четырнадцатом этаже, в просторном холле, большем, чем моя спальня, меня встретила хозяйка дома, пышная блондинка. Теперь она заслуживала большего, нежели простое любопытство. Положив пальто и шляпу на стул и проследовав за ней в гостиную, в которой большой концертный рояль казался всего лишь пятнышком в углу, я пытался найти в ней признаки убийцы. После многих лет работы я должен был бы знать, что это бесполезно, да я и знаю это, но всякий раз это происходит со мной автоматически, и я не могу совладать с собой.

Она подошла к дивану, стоявшему наискосок от камина, и села. Присел и я на ближайший стул. Миссис Брук взглянула на меня голубыми круглыми глазами, как и подобает хозяйке дома смотреть на такую штуковину, как частный детектив, и сказала:

— Итак?

— Это была простая уловка, — ответил я. — Чтобы вы приняли меня.

— Уловка?

— Да. Мистер Вулф хочет повидаться с вами. Вас бы удивила причина, по которой он решил, что Данбар Уиппл невиновен, так как это причина чисто личного характера. То же самое относится и ко мне. В прошлый вторник Уиппл пробыл у нас более часа, и из того, что он рассказал, и по тому, как он это рассказал, мы пришли к убеждению, что Сюзанну Брук убил не он.

— Только на основании его слов?! — Она удивленно уставилась на меня.

— Совершенно верно. Но теперь у нас имеется лучший довод — может быть, не многим лучший, но несколько иного характера. Теперь мы это знаем. На основании того, что вы некоторое время стояли у двери, прислушиваясь, ничего не услышав, снова постучали и снова прислушались, и опять постучали и вновь не получили ответа, а выйдя из дома, наблюдали за подъездом; Сюзанна все не приезжала, зато появился Уиппл. На основании этого со всей очевидностью вытекает, что она была мертва, когда пришли вы. Очень просто, не правда ли?

Внешне она держалась довольно хорошо. Но то, что она сказала, было не так уж хорошо. А сказала она следующее:

— Вы понимаете, что вы говорите?! Или вы сошли с ума?

У каждого человека есть свои излюбленные словечки и выражения, привыкла и она спрашивать у мужа, не сошел ли он с ума, но в данной ситуации ей следовало бы вести себя поумнее.

— Напрасная трата времени, миссис Брук, — сказал я. — Питер Воун не смог справиться со своей совестью, и нам известно все, с его слов, конечно. Правда, у нас имеются и другие источники сведений — люди, которые видели вас.

— Вы с ума сошли! Что вы могли слышать от Питера?

Я покачал головой.

— Право, вы зря так ведете себя. Отрицать его слова — глупее глупого. Ваши привратник и лифтер видели, как он приходил и уходил, видели они и как вы ушли и пришли; ваш восьмилетний сын (хотя его не следовало бы впутывать в это дело), служащий гаража — они тоже могут подтвердить все. Нет, у Питера твердая позиция. Но мистер Вулф хочет поговорить с вами о другом. Я вам кое-что расскажу, чтобы облегчить вашу задачу. Он желает видеть вас тотчас же, и я пришел, чтобы проводить вас. В прошлый раз вы хотели видеть его, чтобы выяснить, известно ли ему о вашем посещении квартиры мисс Сюзанны Брук. Теперь его черед: он желает видеть вас. Пойдемте и покончим с этим.

Когда я говорил все это, то думал, что она начнет действовать в отношении меня так, как свойственно женщинам. Так оно и случилось. Она протянула вперед руку, но я сидел недостаточно близко, чтобы она могла коснуться меня, не вставая с дивана. В глазах у нее появился испуг, подбородок едва заметно вздрагивал, вот и все, если не считать слов: «Я не хочу к нему ехать». Чисто по-женски.

— Конечно, не хотите. Поэтому поехали. — Вот это по-мужски.

Я поднялся с места.

— О чем он хочет разговаривать со мной?

— Точно не знаю. Мистер Вулф желает вас о чем-то расспросить. Советую поторопиться и узнать об этом непосредственно у него.

— Я не… Я приеду… позже. — Она встала, сделала шаг вперед и положила руку мне на плечо. — Позже.

— Позже уже наступило. Уиппл сидит за решеткой четыре дня, а он ни в чем не виноват, и вы знаете это. — Я взял ее за руку и повернул, по-мужски, но не грубо, и она двинулась с места. Она сказала, что должна отдать распоряжения горничной, и направилась к двери, и я подумал, что она может забыть вернуться, но ошибся. Когда она возвратилась, у нее был совсем иной взгляд: она решила не сопротивляться, а сотрудничать с нами. Если бы я коснулся ее руки, то это было бы воспринято холодно. Но она позволила мне подать ей шубку из серебристой норки и распахнуть перед ней дверь. Внизу, когда привратник растворил перед нами дверь, я отчетливо произнес, обращаясь к нему: «Можете оставить себе ту бумажку в качестве сувенира». Он от удивления выпучил глаза и едва не упал, забыв закрыть за нами дверь. В такси она молчала. Отвернувшись от меня, все время смотрела в окно. Бесспорно, получив на это время, она делала то, что я предсказал: обдумывала свою линию поведения.

Шарада началась, как только мы вошли в подъезд нашего старого каменного особняка. Левая дверь, ведущая в переднюю комнату, была приоткрыта, и я понял, что в кабинете никого нет, а Сол уже знает, что мы приехали. Стены нижнего этажа (включая и двери) у нас звуконепроницаемы. Она предпочла не снимать шубку, и я провел ее в кабинет, пододвинул красное кожаное кресло и, попросив немного подождать, вышел, прикрыл за собой дверь и направился в нишу в конце прихожей. Вулф уже был там, возле смотровой щели в стене, которая была открыта. Он вопросительно глянул на меня, и в ответ я утвердительно кивнул. Если бы у него или у меня возникли какие-либо серьезные отклонения от сценария, то для того, чтобы обсудить их, нам бы пришлось идти на кухню.

Я взглянул на часы: 3.18. Должно пройти ровно десять минут с того времени, как в 3.15 мы вошли в дом. Все это время мы провели на ногах. В 3.24 мы оба прильнули к глазку, хотя вдвоем это было довольно неудобно. В двадцатый раз я решил, что его необходимо расширить.

Представление прошло безукоризненно. Все трое, включая Сола, явились до двух часов, и я был при первом коротком инструктаже, однако во время репетиции отсутствовал. Все было идеально просто. В 3.25 дверь из передней раскрылась, и они вошли. Первым шел Сол, и она обернулась. Нельзя винить Сола в том, что у него не внешность злодея, это невозможно даже представить себе при его унылом носе, плоских ушах и высоком покатом лбе. Первый негр был рослый парень, черный как уголь, в синем свитере и серых брюках, не глаженных с самого его рождения. Второй был ростом поменьше, жилистый, гибкий, не со столь черным цветом кожи. Он был в коричневом костюме в светлую полоску, в белой рубашке и красном галстуке. Чисто и аккуратно, но далеко не изысканно.

Сол провел их в комнату и остановился у письменного стола Вулфа; оба негра принялись глазеть на Долли Брук, сидевшую в красном кресле в трех метрах от них. Тридцать долгих секунд они стояли неподвижно, пристально разглядывая ее. Она бросала на них ответные взоры, В один какой-то момент губы ее шевельнулись, и я подумал, что сейчас она заговорит, но она промолчала. Сол, конечно, считал секунды. Я несколько раз проверял его чувство времени, и он никогда не ошибался больше чем на одну секунду в минуту. Он взглянул на негров, и они кивнули. Он кивнул им в ответ, и они вышли цепочкой, один за другим, в прихожую, прикрыв за собой дверь.

Я бесшумно закрыл глазок в стене и последовал за Вулфом в кухню. Когда дверь за нами была плотно прикрыта, он ворчливо сказал:

— Удовлетворительно.

— Чертовская выдержка, — отозвался я. — Почему она не завизжала или не швырнула в них чем-нибудь, не вскочила и не побежала, уж не знаю что! Хотел бы я понимать этих женщин!

— Фу! Ты нуждаешься в объяснениях?

— Нет. Она реагировала более или менее так, как ожидалось. Я нуждаюсь только в выпивке, и у меня есть еще шесть или семь минут для этого. — Я направился к буфету, достал бутылку виски, налил стакан и сделал хороший глоток. Фриц, возившийся у раковины с салатом, сказал:

— В холодильнике есть молоко.

— Мне не до молока, когда я вижу, как трое взрослых людей стращают одну маленькую женщину. — Я глотнул еще.

— Она вовсе не маленькая, и возможно, что она убийца.

Я взглянул на часы, поставил стакан на стол и повернулся к Вулфу.

— Пора, если вы не намерены затягивать это.

— Нет, не намерен.

Я последовал за ним. Сол находился в прихожей. Он проводил участников представления и дежурил в прихожей на тот случай, если наша гостья возымеет желание улизнуть. Вулф одобрительно кивнул ему и отворил дверь в кабинет.

Долли Брук вскочила и требовательным тоном спросила:

— Кто были эти люди?

Вулф обошел ее вокруг, направляясь к своему столу.

— Может быть, вы присядете, сударыня? — Он взглянул на нее.

— Штучки! — воскликнула она. — Штучки! Кто они?

— Пока вы стоите, вынужден стоять и я. Может быть, вы все же присядете?

Она опустилась на краешек кресла.

— Кто эти люди?

— Впоследствии я смогу назвать их по именам, а может быть, и не смогу. Совершенно очевидно, что они опознавали вас, как лицо, которое кое-где видели. Это…

— Где?

— Позвольте мне закончить. Мистер Гудвин сообщил вам об информации, полученной нами от мистера Воуна в отношении того, что он делал в понедельник вечером. В качестве доказательства невиновности мистера Уиппла эта информация совершенно бесценна, но все же имеет один недостаток. Вы могли бы заявить, что все сказанное вами мистеру Воуну является сплошной выдумкой, что вы не заходили в дом, где жила Сюзанна Брук, что даже не ездили туда. Поэтому было необходимо установить факт, что вы входили в тот дом, и приблизительное время, когда вы вошли и вышли оттуда. Это я было сейчас проделано мистером Солом Пензером, который не имеет себе равных среди следователей. Оба негра — уважаемые граждане, живущие в Гарлеме. Вы сможете узнать их имена позднее, в зале суда, если дело дойдет до этого.

— Значит, вы… — Она осеклась. — Вы имеете в виду, что эти люди видели меня?

Вулф развел руками.

— Разве я мог сделать это более очевидным, сударыня?

Безусловно, мог. Будь я на его месте, я просто ответил бы — да. Я вообще предпочитаю прямую ложь лжи со всяческими выкрутасами, однако это дело вкуса. Это не означает, что он обязательно хочет лгать, просто любит витиеватые речи.

Она взглянула на меня, увидела лишь открытую мужскую физиономию, и повернулась к Вулфу.

— Питер Воун, — произнесла она с чувством. — Это ему я всем обязана! — Пауза. — Мой муж… — Снова пауза. — Полиция извещена об этом?

— Еще нет. — Вулф выдвинул ящик стола и достал документ. — Думаю, что со временем полиция узнает, но вполне возможно, что и нет. Арчи!

Я взял у него документ, передал его Долли Брук и остановился рядом с ней в ожидании, так как вскоре ей должно было понадобиться перо.

— Прочтите, — сказал Вулф. — Я составил бумагу по возможности кратко.

Она не принадлежала к быстрым чтецам. Я даже подумал, что она и вовсе никогда не закончит первую страницу, а вторую она читала еще дольше, наконец подняла голову.

— Если вы рассчитываете, что подпишу это, — вы сошли с ума!

— Может быть, вы подумаете?

— И не собираюсь.

— Соедини меня с мистером Кремером, Арчи.

— Кто этот Кремер?

— Инспектор полиции.

Я подошел к телефону и начал набирать номер.

— Не делайте этого! — завизжала она.

Я мог бы употребить более красивое слово, но визг есть визг. Я продолжал набирать номер, она вскочила с кресла, бросилась ко мне и схватила за руку, затем обернулась к Вулфу и, по-видимому, вонзила в него взор. (Она стояла спиной ко мне.)

— Я не буду препираться с вами, — огрызнулся Вулф, — Или вы сейчас же подпишете эту бумагу, или останетесь здесь до прихода мистера Кремера. — Он обернулся. — Сол!

Отворилась дверь, и вошел Сол.

— Эта женщина мешает Арчи звонить по телефону. — Вулф повернулся к нему. — Не позволяйте ей этого.

Трое мужчин и несчастная слабая женщина! Сол приблизился. Я поднял трубку, которую было положил. Она коснулась моей руки. «Пожалуйста, не звоните. Я подпишу», Документ лежал на полу. Он упал, когда она вскочила с места. Сол поднял бумагу и протянул ей. Она подошла к креслу и села, а я подал ей перо. Небольшой столик возле кресла был приспособлен для подписывания чеков, но и для подписания заявлений тоже годился.

— Все экземпляры, — распорядился Вулф, и я достал из ящика обе копии и подал ей. По мере того как он подписывала, я брал у нее экземпляр и рассматривал подпись. Подпись шла вкось, задираясь кверху, и я подумал, что это кое-что значит, но не смог вспомнить, что именно. Я подошел к своему столу и спрятал подписанные экземпляры в ящик. Сол стоял возле книжной полки.

— Мой муж не должен ничего знать… Не сообщайте полиции… — умоляющим голосом произнесла Долли Брук.

Вулф разглядывал ее.

— Это весьма щекотливый вопрос, — отозвался он. — С помощью этого заявления я мог бы освободить мистера Уиппла из заключения, но чтобы полностью снять с него обвинение в убийстве, я должен найти убийцу. Было бы куда проще, если бы вы подписали заявление, в котором было бы сказано, что, когда вы постучали в дверь, вам открыла мисс Сюзанна, и вы убили ее.

Она вытаращила глаза:

— Вы с ума сошли!

— Вовсе нет. Скажите — это вы убили ее?

— Нет!

— Надеюсь. Потому что, если это вы убили Сюзанну, то, сохраняя подписанное вами заявление, я оказываюсь в положении человека, укрывающего документ, изобличающий убийцу, что карается законом. И все же я сохраню его ради эксперимента. Вы просите, чтобы полиция ничего не узнала. Но возможно, что их придется посвятить в это раньше или позже. Однако я хочу отложить это до той поры, пока я смогу назвать имя убийцы, и возможно, что к тому времени ваши действия в тот вечер не будут иметь никакого значения. Я хочу…

— Вы им не расскажете?

— Во всяком случае, не теперь. Я хочу задать вам один вопрос. Прошу вас сосредоточить на нем всю свою память и наблюдательность. Если не вы убили Сюзанну, то убийца вышел из ее дома за несколько минут, а может быть, даже секунд до вашего приезда туда. Возможно даже, когда вы уже приехали. Он мог находиться на площадке третьего этажа, собираясь уходить, когда вы поднимались по лестнице, и поднялся этажом выше, чтобы избежать встречи с вами. Он обождал покуда вы уехали, и ушел вскоре после вас. Или, будучи более отважным (или глупым), он мог пройти мимо вас по лестнице, когда вы поднимались. Покопайтесь в памяти. Кого вы видели, находясь в доме или на улице, когда наблюдали за подъездом?

— Никого.

— Ни единого человека?

— Да. Никто не встретился мне на лестнице и никто не выходил из дома.

— Что скажешь, Арчи? — Вулф обернулся ко мне.

— Что ж, возможно, — отозвался я. — Если допустить, что миссис Брук не входила в квартиру и оставалась в подъезде, то все это заняло около двадцати минут. Между восемью тридцатью и девятью, когда люди коротают вечер либо дома, либо в кино или еще где-нибудь. Вполне возможно.

— Фу! — Он внимательно посмотрел на часы. Было без двух минут четыре. Он отодвинул кресло, поднялся и хмуро взглянул на нее. — Вы попали в неприятное положение, сударыня. Если Сюзанну убили вы, то вы приговорены. Если нет, то ваши шансы избежать испытания целиком зависят от моей компетенции, ума и удачи. — Он направился к двери, но вдруг остановился, обернулся и сказал. — От моей и мистера Гудвина. — Затем повернулся и вышел. Послышался звук поднимающегося лифта.

Миссис Брук посмотрела на меня и по ее глазам я понял, что она вновь собирается повести себя по-женски. Она открыла и закрыла рот, но потом лишь повторила.

— И мистера Гудмана.

— Вы что, с ума сошли? — в ответ сказал я.

Она удивленно взглянула на меня.

— Посудите сами, — продолжал я, — если единственное, что вы можете мне сообщить, так это мою фамилию, к тому же исказив ее, то, возможно, вы и не сумасшедшая, но близки к этому.

Я поднялся.

— Поскольку я привез вас сюда, то должен был бы и отвезти вас домой, но я жду посетителя. Я провожу вас до такси. — Я направился к двери, она поднялась и пошла следом за мной. Когда я проходил мимо Сола, он подмигнул мне. Ужасная у него манера подмигивать!