— А где же люди? — вновь заговорил наконец Маленький принц. — В пустыне все-таки одиноко…
— Среди людей тоже одиноко, — заметила змея.
... засыпая, мы предаемся приятным воспоминаниям, спим только для того, чтобы радости наши прошли перед нами вновь вереницею сновидений.
Преждевременное знание жизни всегда покупается ценою падения.
— Послушай, — сказал он фонарщику, — я знаю средство: ты можешь отдыхать, когда только захочешь…
— Мне все время хочется отдыхать, — сказал фонарщик.
Ведь можно быть верным слову и все-таки ленивым.
— Тогда суди сам себя, — сказал король. — Это самое трудное. Себя судить куда трудней, чем других. Если ты сумеешь правильно судить себя, значит, ты поистине мудр.
Умного человека способна застать врасплох банальнейшая глупость.
Бесчестные люди не верят в существование честных.
Иногда отчаянно цепляешься за ошибку, потому что уже слишком долго её совершаешь.
- Вы изучаете звезды. Разве это может когда-нибудь стать бесполезным занятием?
Я слишком ленив, чтобы разговаривать.
Один из хунвэйбинов сказал: — Ты и в квантовую механику подбавлял немало реакционных идей!
Чем драгоценнее вещь, которой мы надеемся завладеть, тем больше у нас оснований возненавидеть того, кто оспаривает наше право на неё и в конце концов даже завладевает ею.
Алчность может породить трудолюбие, вожделение приносит подчас прекрасный плод, но ненависть опустошает человека, и в сердце, преисполненном ею, всё чистое и благородное тонет во мраке, вместо того чтобы тянуться к свету.
Люди, которые открывают нам всю глубину нашего горя, всегда кажутся нам злыми, потому что сердце наше или воображение привыкло тешить себя надеждой, что на самом деле горе это, быть может, все же не так велико. Любой другой человек скажет нам истинную правду скорее, нежели мы себе в ней признаемся сами.
К нему вернулось его прежнее хладнокровие; всякое чувство было для него все же и известного рода усилием, а спокойная строгость - привычкой.
Когда людям по натуре холодным случается поддаться волнению, оно охватывает их с неслыханной силой, ибо для них долгом является все, в том числе и страсть (когда она овладевает ими).
Выражение каких-либо чувств - вещь очень необычная в монастырях, а выражение радости - это целое событие.
Так, когда мы бываем придавлены большим горем, мысли наши разбегаются и дробятся по мелочам. Мы не в силах охватить умом того, что свершилось. Мы не ощущаем тяжести навалившейся на нас горы, а только уколы впивающихся в тело мелких камней.
Ты что же, утверждаешь, что право есть нечто отличное от власти? Скоро ты поймешь, что в этих стенах право и власть - одно и то же.
Что хорошего в воспоминаниях? Прошло, все прошло.
Когда умирает Первая Жрица, церемонии похорон и очищения занимают месяц по лунному календарю. После этого жрицы и стражники Гробниц переходят пустыню и идут по городам Атуана, расспрашивая народ. Они ищут девочку, родившуюся в ночь смерти Первой Жрицы. Найдя ее, они ждут и наблюдают. Ребенок должен быть здоровым физически и умственно, не болеть оспой и рахитом, не получать увечий. Если девочке исполнилось пять лет и она совершенно здорова, то становится ясно, что ее тело – это действительно тело умершей Первой Жрицы. Ее привозят в храм и учат целый год. В конце этого года ее вводят в Тронный зал и отдают ее имя хозяевам – Безымянным, так как она безымянная, Вечно Возрождающаяся Жрица.
... то, что было добродетелью еще вчера, сегодня становится пороком...
Страху свойственно сближать в сознании людей далекие друг от друга события.
... мы находим удовольствие даже в несчастьях наших друзей, а уж тем более - наших врагов...
Говорят, что лицемерие - это та дань уважения, которую порок платит добродетели, соблюдение же правил приличия есть та форма, в которую это уважение облекается; а если это так, то приходится признать, что порок за последнее время на редкость присмирел.
— Сэр, когда я начну учиться?
— Ты уже учишься.
— Но я же ничего ещё не узнал от Вас?
— Это потому, что ты ещё просто не понял, чему я тебя учу.
Человек никогда не узнает своего пути, пока не сможет посмотреть назад, не сможет вернуться к началу всего и в начале начал не сможет увидеть конечную цель. Если человек — не щепка, не соломинка, несомая безудержным потоком, значит, он — сам поток, и третьего не дано, он — полноводная река от самого своего зарождения и до впадения в могучее море.
Мудрость — это независимость, позволяющая никого не любить и никого не ненавидеть.
Откуда в нас возникают желания? И что это такое вообще - желание?
"Всегда" - это лишь мгновение.
Можно быть абсолютно убеждённым, что чего-то хочешь, годами, пока ты знаешь, что твое желание неисполнимо. Но вдруг возникает возможность его исполнить, и тут оказывается, что на самом деле тебе хочется одного: чтобы твоё желание никогда, никогда не могло осуществиться!
Привыкаешь даже к ужасному, если оно повторяется.
Второпях никуда не поспеешь!
Кто узнал так много, как мы, для того уже не осталось на свете ничего важного. Всё повторяется, день и ночь, зима и лето, мир пуст и бессмыслен. Всё вращается по кругу. Что возникло, должно пройти, что родилось, должно умереть. Всё исчезает, хорошее и плохое, глупое и мудрое, прекрасное и безобразное. Всё пусто. Серьезного нет ничего.
Хотел бы я знать, что, собственно, такое книга? Напечатанные буквы? Но когда раскрываешь её, вдруг появляются люди, которых прежде не знал, и начинаются приключения, битвы и шторма, или оказываешься в чужих странах и городах, и всё это — из-за книги. Конечно, её для этого нужно прочитать. Однако еще ДО ТОГО что-то уже случается. Но что?
Увлечения людей - дело весьма загадочное, хоть у взрослых, хоть у детей.
Отчего же это я такой, право?
Вечная беготня взапуски, вечная игра дрянных страстишек, особенно жадности, перебиванья друг у друга дороги, сплетни, пересуды, щелчки друг другу, это оглядывание с ног до головы, послушаешь, о чем говорят, так голова закружился, одуреешь.
Уходила Третья Эпоха. Уходили Элронд и Галадриэль, минули дни Колец, и к концу приходит песнь о тех временах. Эльфы покидали Среднеземье, и среди них, и вместе с ними, полные светлой печали ехали Бильбо, Фродо и Сэм.
Что ж, друзья, на этом берегу кончается история о самой замечательной в Среднеземье дружбе. Идите с миром!
Мы не в ответе за все Эпохи, мы признаны защитить нашу Эпоху, наши годы, без устали выкорчевывая знакомые нам злые побеги на знакомых полях, дабы оставить идущим за нами добрую пажить для сева. А будет ли орошать ее ласковый дождик или сечь суровый град - решать не нам.
Задача выполнена, и все завершено. Я рад, что ты здесь, со мной. Вдвоем не страшно, даже в конце.
В этом сражении понадобится мужество без оглядки на славу, ибо никто никогда не узнает, какие подвиги совершили павшие, в последний раз выступив на защиту своего дома… Но ведь подвиг остается подвигом, даже если его некому воспеть.
– Выходите! - вскричали они. - Пусть Темный Властелин выйдет к нам. Мы призываем его к ответу! Он незаконно шел войной на Гондор и занял его земли. Король Гондора требует, чтобы он исправил содеянное им зло и ушел навсегда. Пусть он выйдет!
«Значит, это и есть конец?» - успел подумать он и засмеялся, радуясь, что страхи и тревоги кончились. Но перед тем, как окончательно кануть в забытье, он еще услышал, словно из далекого прошлого, чей то знакомый голос, кричавший: «Орлы! Орлы летят!»
— Вот мы и остались вчетвером, как когда-то, — сказал Мерри. — Мне кажется, мы спали и видели сон, и только теперь просыпаемся.
— А мне, — отозвался Фродо, — кажется, что мы наоборот, опять засыпаем.
— Я думаю, Фродо, что вам не стоит возвращаться сюда. Когда-нибудь осенью, когда деревья будут стоять в багрянце и золоте, поищите-ка лучше Бильбо в ваших лесах. И я буду с ним.
...И к Мундбургу вышли шесть тысяч бойцов -
Могучему граду властителей Моря.
Он был осажден многотысячным войском,
И черный огонь воздымался, неистов,
Вкруг стен крепостных. И в великом сраженье
Всех смерть приняла. Уходили во мрак
И всадник, и конь. И в тени угасали
Удары копыт… Так поведали песни.
– Вот она и пришла, наконец, - медленно проговорил он, - величайшая из битв нашего времени.
1..71..143Бесчувствие бывает мучительней самой острой боли.