Город без книжного магазина и не город вовсе, если хотите знать моё мнение. Он сколько угодно может звать себя городом, но если в нём нет книжного, он сам знает, что ни одной живой души ему не обмануть.
Не только счастливых концов не существует, концов вообще не существует.
Всякому человеку свойственна склонность к какому-то недостатку, - природная слабость не может быть преодолена даже отличным воспитанием.
По моему скромному мнению, только равные говорят правду друг другу. Друзья и любимые, запутавшись в паутине взаимного долга, врут бесконечно. А это так утомляет!
Какие страшные трагедии устраивает с людьми реализм!
Человек с деньгами — везде человек.
Родивший не есть еще отец, а отец есть – родивший и заслуживший.
Любовью все покупается, все спасается... Любовь такое бесценное сокровище, что на нее весь мир купить можешь, и не только свои, но и чужие грехи еще выкупишь.
Это были какие-то два влюбленные друг в друга врага.
Я не бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то божьего не принимаю и не могу согласиться принять.
Дети в школах народ безжалостный: порознь ангелы божии, а вместе, особенно в школах, весьма часто безжалостны.
...человек ищет не столько бога, сколько чудес.
Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил.
В самом деле, выражаются иногда про "зверскую" жестокость человека, но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток.
Русский весьма часто смеется там, где надо плакать.
Но влюбиться не значит любить. Влюбиться можно и ненавидя.
Другой никогда не может узнать, до какой степени я страдаю, потому что он другой, а не я.
Богатство чаще всего не приносит продолжительного счастья.
Стать предметом общей жалости - род смерти в обществе.
Слепой случай - явиться на свет со здоровыми органами на правильных местах, у любящих, а не у жестоких родителей, и по географической или социальной случайности избежать несчастья войны или нищеты. И насколько же легче тогда дается добродетель.
Читательский опыт искажается, если вы знакомы или собираетесь познакомиться с автором.
Громкоголосые люди, в особенности женщины, всегда вызывают враждебность.
В семнадцать лет мы все были мятежниками - робкими и восторженными, но не забывали об уроках - заучивали и изрыгали неправильные глаголы, уравнения, мотивы литературных персонажей. Нам нравилось думать, будто мы - дрянные девчонки, но вообще-то говоря, мы были вполне приличными.
Я принадлежала к самой низменной прослойке читателей. Я искала в книгах только свой мир и себя в этом мире – облаченную в разнообразные наряды и формы.
Мы могли быть совершенно свободны друг с другом. Мы могли бы жить в раю. Вместо этого у нас какая-то гадость.
Мать была настолько лишена слуха, что не могла узнать ни одной мелодии и даже государственный гимн отличала от «Happy Birthday» только по обстоятельствам исполнения.
Комедия для эротики - яд
Вот как может перевернуться весь ход жизни - из-за бездействия.
Что за блаженство - изо дня в день засыпать и просыпаться в темноте под одним одеялом с любимым существом: белая, мягкая грудь, сближение лиц в ежеутреннем нежном приветствии, краткое самозабвение в тепле, уюте и ласке, в тесных объятиях, еще сильнее сближающих, - простое ежедневное счастье, почти банальное, о котором так легко позабыть в дневной суете.
Какое же это счастье - когда любишь собственную жену.
..Однако приятно, сидя на кухне, размышлять о геополитической стратегии, вершить судьбы мира, прекрасно зная, что назавтра тебя не призовут к ответу ни газетчики, ни избиратели, ни друзья, ни история в целом. Когда не опасаешься последствий, можно позволить себе и чуть-чуть заблуждаться.
Сорокавосьмилетний мужчина в пятницу вечером, в половине десятого, падает на кровать и спит как убитый — что ж, такова современная жизнь.
Мозг может подвести своего обладателя когда и как угодно. Этот сложный механизм,как дорогая машина, легко ломается и тем не менее производится в массовом масштабе-более 6 млрд сейчас в обращении.
Когда желание проходит, возвращается ясность мысли.
Сейчас иные даже спорят, не вынимая наушников из ушей.
Непонимание - общая беда людей.
Зачастую хорошие люди принимают страдания и смерть не потому, что кто-то испытывает их хорошие качества, а именно потому, что не оказывается никого и ничего, чтобы испытать их. Никого, кроме нас.
Конфликты, словно живые организмы, имеют свой естественный жизненный цикл. Фокус заключается в том, чтобы в нужный момент дать им умереть. Если ошибиться со временем, слова могут обеспечить им встряску, и эти твари переродятся в патогенных формах, лихорадочно регенерируя, согласно новой формуле или согласно какому-то болезненному «новому взгляду» на вещи.
...мы не принимаем реальность, если она нас не устраивает.
Кругом такая красота, а мы по-прежнему несчастны.
Какое мучение - вытаскивать своё тёплое сонное тело из гнезда и ощупью искать одежду, зная, что через час ты будешь дрожать от холода на автобусной остановке.
Слова, оказалось, ранят больнее, чем честный удар в нос.
Бывают такие несчастные взрослые, которым очень мешает существование на свете детей.
Взрослым нравится думать, что они знают, что творится в голове у десятилетнего ребенка. Но знать, о чем думает человек, невозможно, если он об этом не рассказывает.
Лучший способ утешить брошенного и хнычущего где-то внутри ребенка - завести своих собственных детей и любить их.
Цивилизация обязана своим рождением на свет тяге к многообразию.
Толпа - существо медлительное и недалекое, и ума у нее куда меньше, чем у любого из составляющих её людей.
Зло живет в каждом из нас. Оно поселяется в человеке, в частных жизнях, внутри семьи, и тогда первыми страдают дети. А затем, при подходящих условиях, в разных странах, в разные времена прорывается кошмарная жестокость, преступления против человечности, и человек поражается тому, насколько глубокая в нем, оказывается, обитает ненависть. А потом оно снова прячется и ждет. В наших душах.
Счастье - вещь случайная и быстротечная, как летняя молния.
1..106..143...с американцами беда. Они ни в чем толком не разбираются. Хуже того - не хотят учиться, не хотят ничего слушать. Так уж они устроены.