Оскорблять можно честного человека и честную женщину, но сказать вору, что он вор, есть только la constatation d'un fait.
У каждого есть в душе свои skeletons, как говорят англичане.
... весь ужас в том, что у него уже не собачье, а именно человеческое сердце.
Так уж устроена молодость. У молодёжи просто потребность в самых жестоких поступках, и одновременно их привлекает самое отчаянное кокетство. Может быть с ними кокетничает смерть?..
Почему же теперь, когда его некрасивость подразумевалась как само собой разумеющееся, мир по-прежнему прекрасен?! Не это ли самая ужасная смерть, жуткая смерть, которая страшнее самой смерти?
Она не боялась зеркал. Для нее зеркала были всего лишь мусорной корзиной, куда она выбрасывала отражавшиеся в них собственные морщины.
Казалось, нужны огромные усилия для того, чтобы освободиться от бездействия, и ей было лень его сбросить. Но почему же в абсолютной лени у нее нет ни мгновения отдыха?
Куда лучше знать, что ты действительно потерял, чем бояться потерять.
Теперь его охватило настоящее чувство. Грубое и бессмысленное, темное, опустошающее, далекое от утонченности, совсем не похожее на то, как он прежде представлял себе любовь.
Он будет жить как флаг, только для ветра.
Тебя влекла именно невозможность. Ведь так? Будь ваша любовь возможна, она для тебя ничего бы не значила.
Как трудно заставить человека поверить во что-то с помощью логики и как легко это сделать, ссылаясь на чувства, пусть и мнимые.
есть люди, которые выращивают цветы только затем, чтобы потом обрывать их лепестки.
Если мучительно расставание, то и встреча может причинять страдание; если приносит радость встреча, то неразумно считать, что нет радости в расставании.
Единственной истиной для себя он полагал жизнь без цели, без результата, жизнь исключительно ради чувств.
Cердце влюбленного не может вместить еще что-нибудь, кроме своей страсти, и теряет способность сострадать чужому горю
Люди — странные создания. Все, до чего мы дотрагиваемся, мы оскверняем, при этом в душе у нас есть все задатки для того, чтобы стать святыми.
Чем неосуществимее мечта, тем пленительнее, чем пленительнее, тем неосуществимее.
Но я знаю и то, что, чем дороже мне моя мечта, тем менее надежд на достижение ее. И я уже давно в борьбе с нею. Я лукавлю: делаю вид, что я равнодушен.
В этом мире считается, что искусство и реальность спокойно уживаются бок о бок, но искусство должно разрушать законы реальности. Зачем? Чтобы только оно одно могло существовать.
Просто, к несчастью, ты жаждал эмоций. В твое крайне чистое сердце случайно вошла жажда чувства. Это просто один из случаев болезни. Точно так, как мальчики, достигшие юности, влюбляются в саму любовь, тебя растрогало то, что тебя можно растрогать, только и всего.
Чувства становятся фальшивыми, как только их обозначают словом...
Разве верно, что все чувства в этом мире, отличные от сексуального желания, не что иное, как ложь? Если так, тогда разве сексуальное желание не является тоже ложью? Если единственное далекое от совершенства состояние, при котором один желает другого, реально, все состояния моментального свершения есть иллюзии.
Когда ты подписываешь новогоднюю открытку, пытаешься каким-то образом растрогать адресата. Если, однако, что-то по ошибке затрагивает твои чувства, и это что-то было в письме, то это наихудшие манеры из возможных.
Действительно важная проблема, однако, состоит в том, что существует нечто сочетающее в себе одновременно и экспрессию, и действие. Человеку известно только одно такое состояние. Это — смерть.
«Ты любишь меня, я люблю себя, давай будем друзьями» – вот аксиома эгоистической привязанности. В то же время это – одно-единственное проявление взаимной любви.
Планируя счастье другого, мы бессознательно приписываем ему то, о чём сами мечтаем, принимая это за осуществление его счастливых надежд.
Ты должен быть свободным. Как я могу желать, чтобы ты принадлежал мне? Это всё равно что желать, чтобы синее небо принадлежало мне одной. Единственное, что я могу сказать, что я обожаю тебя.
Человек не может родиться по собственной воле, но умереть по собственной воле он может.
Люди всегда сильнее любят тех, кто им совершенно не подходит. Это особенно верно для женщин.
Вагон - это забитый наглухо ящик, он похож на цирковой фургон - искателю приключений там предлагается минимум шансов.
Язык связывает людей сильнее денег.
Ты могла бы сесть на незапланированный поезд, приехать пораньше, выиграть время… Но только железнодорожным богам это могло не понравиться, и тогда случилась бы катастрофа, не предусмотренная их расписанием.
Находясь здесь, мы здесь не находимся - каждый из нас путешествует поодиночке.
Разве человек, который намеревается вести достойную жизнь, станет учить семь языков?
Сон - это треть человеческой жизни, и это самая прекрасная ее треть.
— Кто этот Сламки? — прошептал мистер Тапмен.
— Понятия не имею, — отозвался так же тихо мистер Пиквик. — Тес… Не задавайте вопросов. В таких случаях надо делать то, что делает толпа.
— Но, по-видимому, здесь две толпы, — заметил мистер Снодграсс.
— Кричите с тою, которая больше, — ответил мистер Пиквик.
Некоторые не любят ходить в кино без компании, но это не про меня. Едва в зале гаснет свет, во всём мире для меня остаётся лишь происходящее на экране.
... любовь, видите ли, не столько чувство, сколько должность, в которую вступает человек, как брат Тоби вступил бы в какой-нибудь армейский корпус, - все равно, любит ли он военную службу или нет - состоя в ней - он ведет себя так, как если бы он ее любил, и пользуется каждым случаем, чтобы показать себя человеком доблестным.
- Я думал, любовь вещь радостная.
- Это (иногда), с позволения вашей милости, самая серьезная вещь на свете.
У каждой пули свое назначение.
Человек, есть существо, приверженное привычкам.
... ты можешь сбиться с пути и потерять себя.
... добряк никогда не оскорбит.
... я никак не могу вас научить делать различие между тем, что нравится, и тем, что полагается.
... что такое гнев, как не дикий зверь...
... не у всякого ребенка есть отец, способный указать ему путь.
Человек смертен, и есть предел, за который не может простираться человеческая храбрость.
Какие-то веселые джентльмены слева, напирая гуртом и придавив мистера Снодграсса, претерпевавшего нечеловеческие муки, желали узнать, «куда он прет», а когда мистер Уинкль выразил крайнее свое негодование при виде этого ничем не вызванного натиска, кто-то из стоявших сзади нахлобучил ему шляпу на глаза и спросил, не соблаговолит ли он спрятать голову в карман.
1..94..144Еще пахло ее хорошим английским одеколоном, еще стояла на подносе ее недопитая чашка, а ее уже не было...