Кто-то из нас пишет бестселлеры, а кто-то их читает. Кто-то получает премии, а кто-то нет. Но важнее всего оставаться человеком, так ведь? Важнее всего, насколько ты хороший человек. И еще важно быть живым..
В конце концов, в мире столько хрупких вещей. Люди ломаются так легко — и так легко умирают мечты и разбиваются сердца.
История учит нас по меньшей мере тому, что хуже может быть всегда.
У разных людей воспоминания разные, не найдется и двух человек, которые хоть что-то помнят одинаково, пусть даже и видели это собственными глазами. Вот вы стоите рядом, а вполне может быть, вы бесконечно далеки и друг от друга, и от самой истины.
Жить и быть человеком - это не то, что пройти или провалить экзамен.
Я не скучаю по детству, но мне не хватает своего тогдашнего умения наслаждаться малым, даже когда рушится то, что внушительнее по значению и больше.
Взрослые идут нахоженными тропами. Дети разведывают новые.
Мы стареем и превращаемся в своих родителей; живем-живем и видим, как со временем лица повторяются.
Взрослые тоже изнутри не такие уж взрослые. Снаружи они большие и безрассудные, и всегда знают, что делают. А изнутри они нисколько не поменялись. Остались такими же, как ты сейчас. А вся правда в том, что нет никаких взрослых. Ни единого в целом огромном свете.
Я забылся в чтении. Я бежал от реальности, когда жизнь была слишком тяжкой или вовсе заходила в тупик.
Ничто не остается прежним. Пройдет ли секунда или одна сотня лет. Все беспрестанно бурлит и клокочет. И люди меняются так же сильно, как океаны.
Читать мне нравилось. Как ни крути, книги были надежнее людей.
Но запомните: о вселенной мы знаем лишь то, что отфильтровано нашими органами чувств, а это далеко не всё. Возьмите, к примеру, спектр электромагнитных волн. Он включает в себя всю энергию, питающую космос: от длинных ленивых радиоволн, с которыми мы знакомы благодаря кухонным микроволновкам, до рентгеновских и гамма-лучей, которым хватает мощи пронизать целую галактику. А видим всего лишь крошечный ломтик из всего этого волшебного и бесконечного разнообразия энергии – какие-то жалкие семь цветов. Это все равно что получить приглашение на роскошный банкет, где вам позволено лишь подбирать объедки с тарелок.
"Знания бесплатны и должны быть всегда доступны, даже если недоступен я", - любил повторять библиотекарь
Роль неофициального лидера имеет свои минусы, и это худший из них: чуть что, так ты сразу во всем виноват.
Магия - это разрешать кому-то делать что он хочет и быть кем он хочет.
Мудрец соображает, когда лучше промолчать. Только дурак выкладывает все, что знает.
Они как те люди, которые думают, что будут счастливы, если переедут в другое место, а потом оказывается: куда бы ты ни поехал, ты берёшь с собой себя.
- Мистер Димас, Вы обалденный учитель!
- Спасибо. Школьный совет несколько другого мнения, хотя, говоря обо мне, слово "обалдел" они употребляют часто.
Порой война необходима - она учит нас ценить мир. Полезно знать, как дипломатия помогает её предотвратить. И я предпочитаю, чтобы дети усвоили этот урок на школьном дворе, а не на поле боя.
Если время от времени не умирать, люди начинают принимать тебя как должное.
Вина, запомните, малыши, всегда лежит в одном месте: на человеке достаточно слабом, чтобы нести ее бремя.
Человеку пристало возводить здания, дружок. А разрушать их пристало лишь Богу.
Вот ответ всякой матери, проклинающей Бога за то, что ребенок ее погиб ни за что ни про что, любому отцу, которого выгнали с фабрики, лишив работы, любому ребенку, который рожден для боли и спрашивает: "За что?" Наши жизни - как эти домики. Иногда они падают по какой-то причине, иногда они падают безо всяких причин.
… если бы неорганизованность стала олимпийским видом спорта, он мог бы с честью выступить за свою страну.
Вернуться нельзя. Можно жить или тут, или там. Никто не живет в двух мирах сразу.
Аббат знал, что ожидание – грех. Следует ценить каждое мгновение. А ожидание – это неуважение по отношению к будущему и настоящему одновременно.
– Города, мистер Вандемар, очень похожи на людей, – торжественно объявил мистер Круп. – Мало кто знает, что таится глубоко внутри.
Никого не зови счастливым, пока он не умер.
Действительно опасные люди, чтобы они ни творили, верят, что творят добро, и ни секунды в этом не сомневаются. Тем и опасны.
Все люди творят одно и то же. Им может казаться, что они грешат неповторимо, но по большей части в их мелких пакостях нет ничего оригинального.
Каждый час ранит, последний убивает.
На все твои вопросы есть ответ, если ты хочешь его узнать. Но как только ты узнаешь ответ, ты не сможешь уже прогнать это знание.
Идеи убить сложнее, чем людей, но в конечном итоге их можно убить.
Не только счастливых концов не существует, концов вообще не существует.
Это были какие-то два влюбленные друг в друга врага.
Я не бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то божьего не принимаю и не могу согласиться принять.
...человек ищет не столько бога, сколько чудес.
Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил.
Богатство чаще всего не приносит продолжительного счастья.
Стать предметом общей жалости - род смерти в обществе.
Слепой случай - явиться на свет со здоровыми органами на правильных местах, у любящих, а не у жестоких родителей, и по географической или социальной случайности избежать несчастья войны или нищеты. И насколько же легче тогда дается добродетель.
Читательский опыт искажается, если вы знакомы или собираетесь познакомиться с автором.
Громкоголосые люди, в особенности женщины, всегда вызывают враждебность.
В семнадцать лет мы все были мятежниками - робкими и восторженными, но не забывали об уроках - заучивали и изрыгали неправильные глаголы, уравнения, мотивы литературных персонажей. Нам нравилось думать, будто мы - дрянные девчонки, но вообще-то говоря, мы были вполне приличными.
Я принадлежала к самой низменной прослойке читателей. Я искала в книгах только свой мир и себя в этом мире – облаченную в разнообразные наряды и формы.
Мы могли быть совершенно свободны друг с другом. Мы могли бы жить в раю. Вместо этого у нас какая-то гадость.
Мать была настолько лишена слуха, что не могла узнать ни одной мелодии и даже государственный гимн отличала от «Happy Birthday» только по обстоятельствам исполнения.
Комедия для эротики - яд
1..117..143Вот как может перевернуться весь ход жизни - из-за бездействия.