Оцените Рассуждения о первой декаде Тита Ливия

Порфирий Петрович – полицейско-литературный робот. Он раскрывает убийства, допрашивает свидетелей, а вместо сухих отчетов о проведенном расследовании пишет захватывающие романы. Книги Порфирия Петровича расходятся на ура, чему невероятно радуется его начальство. Ведь самоокупаемость для Полицейского Управления – дело чрезвычайной важности. Но таланты Порфирия Петровича не ограничиваются литературой, он может проникнуть в любые устройства – от навигатора или веб-камеры до сверхнавороченного любовного аксессуара «iPhuck 10». Именно с этого пикантного гаджета и начинается знакомство Порфирия Петровича с Марухой Чо – «бабой с яйцами» и экспертом по «гипсовому искусству»… Алгоритмическая проза, тайны…

Как бы ни был велик вклад в создание классической науки таких гигантов как Н. Коперник, И. Кеплер, Тихо Браге и др., именно Галилея принято считать ее главным основателем и героем. Разумеется, Галилею принадлежит ряд важных научных достижений, однако он не только заложил основы классической физики, он сделал нечто большее – он создал новый тип научного мышления. Он верил в возможность математического постижения физического мира. Его стихия – мысленные эксперименты и реальные эксперименты. Главным же экспериментом «Диалога» стал эксперимент по переустройству человеческого мышления. Сочинения Галилея – и прежде всего «Диалог» – живое свидетельство эпохи, «подлинные расписки мысли» (Б. Л. Пастернак)…

"Лишний человек", "луч света в темном царстве", "среда заела", "декабристы разбудили Герцена"… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах — натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой. Перед вами — история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу — она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни. Ее увлекательная и остроумная книга дает русскому читателю редкостную возможность посмотреть…

«Хозяин и работник» — рассказ Л. Н. Толстого о двух людях, попавших в страшную метель. Хозяин бросает своего работника, чтобы спасти жизнь, но и сам не может выбраться... Оказавшись перед лицом смерти, он переосмысляет свою жизнь.

До того, как Эрнест Хемингуэй обратился к написанию романов, он уже стал одним из величайших репортеров своего времени. В этой книге, в неподражаемом Хемингуэевском стиле, изображен Париж в своем наивысшем великолепии, Италия и Германия в свои самые темные часы, описаны кровавые муки рождения новых наций на Ближнем Западе, взрывное волнение Помпано и острая драмма корриды, переданы первозданные удовольствия рыбалки и охоты в лесах Северной Америки ... и многое-многое другое.(с)Leylek для Librebook.ru

Дело происходило в 1823 году, зимой. В дом № 14, помещавшийся на площади Лувуа, вошел молодой офицер. Он поднялся на второй этаж и вошел в слабо освещенную комнату, где лежала молодая красивая женщина и тихо стонала. — Это ты, любезный Арман? — спросила она. Незнакомец подошел к больной и открыл свое лицо. Женщина громко вскрикнула, но незнакомец схватил ее за горло. — Если ты не будешь молчать, я убью тебя. — Подлец! — вскричала она, отталкивая от себя того, кого она называла мужем, дом которого она променяла на жалкую квартиру.

Ужасы. Немецкая готика XVIII века.

В тихом районе Токио среди бела дня убита в собственном доме семья из четырех человек. Убийца скрылся с места преступления, оставив за собой странный запах, чем-то похожий на запах ладана, и нарисованное сажей на потолке жуткое черное солнце. Детектив, начинавший расследование, бросился в реку с Радужного моста. Инспектор Косуке Ивата и его немного странная напарница Норико Сакаи понимают, что им противостоит хладнокровный и расчетливый убийца. У них есть все основания предполагать, что он не намерен останавливаться и список жертв вскоре пополнится. Ближайшие события покажут, что интуиция их не обманула…

Эта дикая история случилась летом в Москве. Обошлось всё, к счастью, относительно малой кровью. Народ разъехался по отпускам. Газетам некого было доводить до инфаркта подробностями. К тому же, дело касалось отчасти гостайны. Его быстро замяли, закрыли и к осени забыли. Кто-то, правда, сберег газетные вырезки, но хранил их в папочке и на вынос не давал, а устные рассказы распались на анекдоты.

В восьмом томе Полного собрания сочинений Н. В. Гоголя печатаются его критические и публицистические статьи, относящиеся к двум различным периодам жизни и творчества Гоголя. Значительная их часть приходится на годы 1831–1836, другая часть падает на последние годы жизни писателя, 1845–1850. В промежутке между этими периодами Гоголь написал лишь одну небольшую рецензию на альманах «Утренняя заря» на 1842 год, напечатанную в «Москвитянине» 1842 г. со значительными дополнениями М. П. Погодина.