Шоколада сидела в автомобиле, укутавшись в одежды благороднейшего каштанового оттенка, который сам по себе уже говорил на языке предельной изысканности, а Фрагментино, галантный поклонник, как он назван в книге, в прочем же озабоченный вполне практическими жизненными интересами человек, стоял, сняв из вежливости шляпу, рядом с готовым трогаться экипажем, который гордо красовался и сиял во все стороны. Шофёр ждал, когда Шоколада подаст едва уловимый знак, делать который она, однако, не торопилась. В позе Фрагментино было что-то от приказчика. От его костюма тянуло предательским запахом только-что-купленности в лавке готового платья. Надо же, в каком неумолимом стиле я пишу!
А в больнице лежала невеста Фрагментино, головка — вся в милых кудряшках — подпёрта для удобства подушками, и звали её Нервозина, ту, которой он поклялся в верности до самой глубокой дряхлости. И что же? Теперь он всеми силами пытался добиться знака внимания у девушки, которая не обращала на него никакого внимания. Она была занята натягиванием перчаток. Шляпа сидела на голове у Фрагментино как фигуральное изображение его заблуждения на собственный счёт. Но поскольку даже целым нациям случается заблуждаться на свой счёт, мы простим молодому человеку его оплошность. «Je t'adore», — обратился он к ней. Он заговорил с ней по-французски, чтобы произвести впечатление большей образованности. Она ответила: «Говорить будешь перво-наперво, как оперишься и как тебя учили отец, мать и наставники, а во-вторых, оставь меня в покое со своей бессловесной бездонной любовью».
Автомобиль укатил. Фрагментино, он же Адорио, принял решение отправиться своей дорогой, т. е. набираться ума. Проказница Шоколада, бедняжка Нервозина!
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления