Отзыв на книгу Мэри Бартон

Не знаю, что это будет - рецензия, размышления о времени и об авторе, или ответ невидимому оппоненту. посчитавшему сию книгу скучной. Может, и то, и другое, и третье. Ну да начнем, "а когда дойдем до конца, то будем знать больше, чем теперь", как говорил мой любимый сказочник.

В Японии появление и становление художественной  литературы обязано придворным дамам. А в Англии ее развитием занимались дочери священников. Сестры Бронте, Джейн Остин, Элизабет Гаскелл - этим женщинам английская литература должна по гроб своего существования. И хотя ныне Элизабет Гаскелл занимает почетное  третье место, так было далеко не всегда.

К сочинительству дочь и жену священника подтолкнула личная трагедия - от дифтерита умер ее маленький сын. Чтобы хоть как-то отвлечься от горя, она начала писать. А писать она умела. В те времена все хоть сколько - нибудь образованные люди что-то да писали. В основном, конечно,это была переписка - с родными, знакомыми, а порой и совершенно чужими людьми. И хотя письма стоили недешево,они давали ту самую иллюзию общения, которую нам теперь заменяет интернет. Кстати,благодаря такой вот переписке, Гаскелл познакомилась с Шарлоттой Бронте, стала ее подругой, а впоследствии даже написала ее биографию. Но все это будет позже, а пока Элизабет выбирает тему для своего первого романа. Долго она не раздумывала - тему подсказала сама жизнь. В те дни Англия походила на бурлящий котел. По стране волной катились восстания луддитов - так называли ткачей,яростно протестующих против замены их ручного труда куда более выгодным машинным. Фабриканты рассуждали логически - зачем платить 10-ти ткачам, когда можно нанять всего одного - двух человек для обслуживания станка? У рабочих, соответственно, была своя логика - с появлением машин они теряли столь необходимую работу и возможность кормить семью. А семьи, даже с учетом детской смертности, были немаленькие. К тому же, выйдя замуж, женщины фактически полностью бросали работу, чтобы заниматься мужем и детьми. Таким образом, вся семья зависела от одного - единственного кормильца. Вслед за луддитами возникли и чартисты - те из рабочих, кто был пограмотнее других, начали борьбу за свои права. При этом выразить свои требования у них  не особо получалось: одни просто требовали работу, в то время как лидеры из верхов рабочего класса настаивали на избирательном праве и пересмотре законодательства.

Гаскелл знала о жизни манчестерских рабочих не понаслышке. Будучи женой священника, она много занималась благотворительностью, бывала в их домах. Описания скромного быта, которые многие просто пропускают не читая, а зря, - подлинные. Нам, привыкшим к изобилию дешевого тряпья, кажется дикостью, что в те дни девушка могла иметь всего два платья для жизни: повседневное и выходное. Шелковая лента была роскошью, не говоря уже о шляпке. Неудивительно, что Мэри, тайком от сурового отца, мечтает о лучшей судьбе. И внимание молодого фабриканта Гарри Карсона вроде как обещает ей эту судьбу. Поэтому Мэри наотрез отказывает влюбленному в нее соседу Джему Уилсону. Но не ждите от этого любовного романа бурных романтических страстей а ля Бронте или изящных словесных перепалок в духе Остин. Мэри Бартон - всего лишь бедная необразованная девушка с робким стремлением к тихому счастью. И то, что она в конце концов осознает свою суть и принимает свою натуру для нее и есть вершина того самого нравственного взросления. Надо сказать, что Мэри - вовсе не главная героиня романа, озаглавленного ее именем. Таковой она стала по воле всемогущего издателя, побоявшегося неприятностей. Ведь Гаскелл хотела назвать роман в честь своего любимого героя -  рабочего Джона Бартона, отца Мэри.

Вот он  - куда более интересная и неоднозначная фигура в этом романе, проходящий путь от праведника до убийцы, от мудреца до гневного обличителя, от преступления к покаянию. Являясь христианкой, Гаскелл призывает и богатых, и бедных к смирению для решения общих проблем, однако ее тайные симпатии явно на стороне последних. Их она описывает с теплотой и любовью, тогда как семейство фабриканта представлено в сатирических тонах. Помимо сурового реализма, есть в романе и детективно-триллерная нотка - когда речь заходит о несправедливо обвиненном в преступлении бедняке и его трудном освобождении. И, конечно, в нем много говорится о смерти и вере. Пытаясь смириться с горем, люди либо отвергают религию, либо начинают веровать еще более истово. Гаскелл избрала второй путь.

Роман вышел без указания имени автора, но уже второе издание стало бестселлером. "Мэри Бартон Повесть из манчестерской жизни" (таково полное название романа) не просто имела успех у читающей публики, она подтолкнула собратьев по перу обратиться к тем же проблемам. Шарлотта Бронте написала свой роман о луддитах "Шерли"(самую неудачную книгу в своем творчестве,мне из всего романа запомнилось лишь описание кудрей героя,видимо,тема все же была не ее). Диккенс тоже внес свою лепту - книгой "Тяжелые времена", о которой спорят до сих пор. настолько она стоит особняком среди прочих его вещей. Но первопроходцем все же была скромная жена священника.

После успеха своего первого романа Гаскелл продолжила карьеру писательницы. Из под  ее пера вышли "Север и Юг", "Руфь". Но особенно я люблю "Крэнфорд" - историю о маленьком городке, в котором живут чудесные старые девы. В ней тоже нет особой романтики, но она полна мягкого юмора и внутреннего света. Все - таки Элизабет Гаскелл  по сути своей реалист, и ставить ее на одну книжную полку с Сарой Джио и Сесилией  Ахерн могут только нерадивые продавцы и библиотекари. Ей самое место среди трудов Диккенса и Теккерея. Впрочем, читает ли кто теперь Диккенса?

Ну и напоследок я все же расскажу романтическую историю из жизни самой Гаскелл. В последние годы своей жизни она жила  отдельно от мужа в своем собственном доме (история тактично умалчивает почему). и даже совершила в одиночку путешествие в Венецию, где познакомилась с молодым человеком намного младше себя. Между ними завязалась переписка,возможно были  не только дружба (хотя Гаскелл настаивала на ней),но и некие платонические отношения. Так или иначе, но последним предсмертными словом Гаскелл было "Венеция", а о чем шла речь - о прекрасном ли месте или поздней любви,кто знает...