Отзыв на книгу Портрет Дориана Грея

Захотелось рассмотреть темы, раскрытые в книге Портрет Дориана Грея. Добавлю, в этой рецензии только мое восприятие данного произведение. 

Цель искусства.

Когда картина Дориана Грея была впервые опубликована в ежемесячном журнале Липпинкотта в 1890 году, она была названа аморальной. При пересмотре текста в следующем году Уайльд включил предисловие, которое служит  объяснением его философии искусства. Цель искусства, согласно этой серии эпиграмм, - не иметь цели. Чтобы полностью понять это утверждение, необходимо принять во внимание моральный климат времен Уайльда и викторианскую чувствительность в отношении искусства и морали. Викторианцы считали, что искусство можно использовать как инструмент социального воспитания и нравственного просвещения, как это показано в произведениях таких писателей, как Чарльз Диккенс и Джордж Гиссинг. Движение эстетизма, главным сторонником которого был Уайльд, стремилось освободить искусство от этой ответственности. Эстетистов мотивировало презрение к буржуазной морали - чувственность, воплощенная в Дориане Грее лордом Генри, каждое слово которого, кажется, было направлено на то, чтобы шокировать этические убеждения растущего среднего класса, - как и убежденность в том, что искусство не должно обладать ничем кроме красоты.

Если эта философия повлияла на жизнь Уайльда, мы должны подумать, подтверждает ли ее единственный роман. Два произведения искусства, доминирующие в романе, - картина Бэзила и таинственная желтая книга, которую лорд Генри дает Дориану, - представлены скорее в духе викторианской чувствительности, чем эстетической. То есть и портрет, и французский роман служат определенной цели: первое действует как своего рода таинственное зеркало, которое показывает Дориану физическое рассеивание, которое было дано его собственному телу, а второе действует как своего рода дорожная карта, ведущая молодых людей дальше по пути позора. Хотя нам ничего не известно об обстоятельствах создания желтой книги, состояние ума Бэзила при написании портрета Дориана ясно. Позже в романе он выступает за то, чтобы все искусство было «бессознательным, идеальным и отдаленным». Его портрет Дориана, однако, совсем не похож. Таким образом, первоначальный отказ Бэзила выставить работу является результатом его веры в то, что она выдает его поклонение своему натурщику. Это предупреждение само по себе является моральным уроком, который, возможно, выдает невозможность проекта Уайльда. Если, как замечает Дориан в конце романа, воображение упорядочивает хаос жизни и наполняет его смыслом, тогда искусство как плод воображения не может не значить что-то. Уайльду, возможно, удалось освободить свое искусство от рамок викторианской морали, но он заменил его доктриной, которая по-своему является столь же ограничительной.

Верховенство молодости и красоты.

Первый принцип эстетизма, философия искусства, по которой жил Оскар Уайльд, заключается в том, что искусство не служит другой цели, кроме как демонстрировать красоту. На протяжении всего Портрета Дориана Грея царит красота. Это средство оживить утомленные чувства, о чем свидетельствует эффект, который картина Бэзила оказывает на циничного лорда Генри. А также средство избежать жестокости мира: Дориан дистанцируется от ужасов своих действий, посвятив себя изучению прекрасных вещей - музыки, драгоценностей, редких гобеленов. В обществе, которое так высоко ценит красоту, молодость и физическая привлекательность становятся слишком ценными. Лорд Генри напоминает Дориану об этом при их первой встрече, когда он сетует, что тот скоро потеряет свои самые главные качества. В семнадцатой главе герцогиня Монмут говорит лорду Генри, что он слишком дорожит этими вещами; действительно, возможная кончина Дориана подтверждает ее подозрения. Ибо хотя красота и молодость по-прежнему имеют первостепенное значение в конце романа - портрет, в конце концов, возвращается к своей первоначальной форме, - роман предполагает, что цена, которую нужно заплатить за них, чрезвычайно высока. Действительно, Дориан отдает не меньше, чем свою душу.

Поверхностность общества.

Неудивительно, что общество, превыше всего ценящее красоту, основано на любви к обложке и поверхностности. Для Дориана, лорда Генри, и их вежливой компании важнее всего не то, добр ли мужчина сердцем, а красив ли он. По мере того, как Дориан превращается в проект Генри, идеального сочетания ученого и светского человека, он испытывает свободу отказаться от своей морали без осуждения. В самом деле, хотя, как предупреждает Бэзил, общественная элита ставит под сомнение его имя и репутацию, Дориан никогда не подвергается остракизму. Напротив, несмотря на свой «образ жизни», он остается в центре лондонской социальной сцены из-за «невинности» и «чистоты своего лица». Леди Нарборо подтверждает это, говоря Дориану, между этикой и внешностью мало (если вообще есть) различие: «вы созданы, чтобы быть хорошим - замечательно выглядите».

Дориан Грей, как отдельная тема книги.

В начале романа Дориан Грей существует как нечто вроде идеала: он - архетип мужской молодости и красоты. Таким образом, он захватывает Бэзила Холлуорда, художника, и лорда Генри Уоттона, дворянина, который воображает, что впечатлительный Дориан превратится в неутомимого искателя удовольствий. Дориан исключительно тщеславен и в ходе короткого разговора с лордом Генри убеждается, что его самые выдающиеся черты - его молодость и физическая привлекательность не будут с ним вечно. Мысль о том, что однажды он проснется без этих атрибутов, пугает Дориана: он проклинает свою судьбу и клянется своей душой, если бы только он мог жить, не неся физическое бремя старения и греха. Он хочет быть таким же молодым и красивым, как портрет, который нарисовал Бэзил, и он желает, чтобы картина могла состариться вместо него. Его уязвимость и опрометчивость делают его отличной глиной в руках лорда Генри.

Вскоре Дориан покидает студию Бэзила и направляется в гостиную лорда Генри, где перенимает принципы «нового гедонизма» и решает жить своей жизнью искателя удовольствий, не обращая внимания на общепринятую мораль. Его отношения с Сибилой Вейн проверяют его приверженность этой философии: его любовь к молодой актрисе почти заставляет его отказаться от учения лорда Генри, но его любовь оказывается такой же поверхностной, как и он сам. Когда он разбивает сердце Сибиллы и доводит ее до самоубийства, Дориан замечает первое изменение в своем портрете - свидетельство того, что его портрет показывает влияние возраста и опыта, в то время как его тело остается молодым. Дориан переживает момент кризиса, поскольку он сравнивает свою вину за обращение с Сибиллой и свободу от беспокойства, которую обещала философия лорда Генри. Когда Дориан решает рассматривать смерть Сибиллы как достижение художественного идеала, а не как ненужную трагедию, за которую он несет ответственность, он начинает спускаться по крутому и скользкому склону своей собственной кончины (в духовном смысле). 

По мере того как грехи Дориана с годами усугубляются, его образ на портрете Бэзила становится все более отвратительным. Дориану, кажется, не хватает совести, но желание покаяться, которое он в конце концов испытывает, показывает, что он действительно человек. Несмотря на прекрасные вещи, которыми он себя окружает, он не может отвлечься от рассеянности своей души. Совершенное им убийство Бэзила знаменует начало его конца: хотя в прошлом он мог забыть о бедах и угнетении, Дориан не избавляется от мысли, что он убил друга. Вина Дориана безжалостно мучает его, пока он не вынужден отказаться от своего портрета. В конце концов, Дориан, кажется, наказан своей способностью поддаваться влиянию: если новый социальный порядок прославляет индивидуализм, как утверждает лорд Генри, Дориан колеблется; он не может жить по своему собственному моральному кодексу.