Онлайн чтение книги Тайна смерти мисс Вейн Roger Sheringham and the Vane Mystery
Глава 24. Инспектор Морсби шутит

Не так-то легко проявлять гостеприимство по отношению к человеку, который только что признался в двойном убийстве. Легкая болтовня о погоде и недавно опубликованных книгах кажется совершенно неуместной в свете трагических событий, а выражать вежливый интерес относительно хобби или расспрашивать о деталях преступления — это может быть воспринято как неприличное любопытство Однако трудно себе представить — если такое когда-нибудь выпадет на долю читателя, — что с подобной ситуацией можно справиться лучше, чем это сделал Роджер.

— Неужели это вы? — вежливо осведомился данный джентльмен, обретя над собой контроль, после того как три кружки пива, предшествовавшие вторжению живота хозяина в гостиную, оказались на столе. — Ну… за ваше здоровье!

— За ваше здоровье! — эхом мрачно откликнулся только что признавшийся в убийстве преступник, тем не менее посильно пытаясь извлечь удовольствие из пива.

— А вы не присядете? — пробормотал Роджер с машинальной вежливостью.

— Спасибо.

Трое мужчин сели и молча стали переглядываться.

— Ин… инспектор… должен уже скоро быть, — проговорил Роджер, желая завязать разговор.

— Скоро?

— Думаю, что уже скоро.

— Понимаю.

Снова наступило молчание. Роджер, нахмурившись, взглянул на Энтони, но тот продолжал хранить молчание, ситуация явно была ему не по силам. Не по силам она была и Роджеру, но он храбро бросился грудью на амбразуру.

— А вы уже давно ждете? — спросил он отчаянно.

— Не очень.

— О! Ну, он должен быть с минуты на минуту.

— Понимаю.

Опять наступила пауза.

— Послушайте, — спросил еще более храбро Роджер, — о чем бы нам поговорить?

Вудторп слабо улыбнулся.

— Боюсь, что ситуация для вас обоих несколько сложная, — заметил он.

— Чертовски сложная, — с готовностью согласился Роджер. — Не знаю, как вести себя в таких случаях. А кроме того, через минуту будут накрывать к ужину. Сказать, чтобы поставили прибор и для вас?

— Не знаю. Это ведь зависит от поведения инспектора? Не так ли?

— Ну, мне кажется, он в любом случае позволит вам немного поесть, независимо от его последующих действий. Я скажу горничной, чтобы она и для вас накрыла. А пока, если вы не в настроении разговаривать, то вот вам утренняя газета.

— Спасибо, — снова улыбнулся Вудторп, взял газету и стал усердно ее читать, держа вверх тормашками.

— Ну, а я пойду лучше вымою руки, — сказал беспечно Роджер. — Ты со мной, Энтони?

И они быстро вышли.

— Так в чем же состояла твоя разгадка, Роджер? — спросил Энтони, когда они обрели спасительное отдаление в одной из своих четырех спален.

— Не сыпь мне соль на рану, — простонал Роджер. — Я же разработал такую прекрасную гипотезу. И, черт побери, я не могу поверить, что ошибался! Может быть, ошибается этот парень?

— Но этот парень должен определенно знать, убил он кого или нет, — рассудительно ответил Энтони.

— Да, наверное, должен. Ведь было бы очень трудно не заметить этого. Да, все, что можно тут сказать, так это послать Вудторпа к черту! Вот уже второй раз я неверно решил загадку. Энтони, мне совсем не хочется возвращаться в гостиную. Давай посидим, покурим и потолкуем об Ибсене.

— Я лучше сперва схожу вниз и скажу, чтобы и для него накрыли, — ответил Энтони и элегантно скрылся из виду.

Через двадцать минут горничная постучала в дверь и сообщила, что ужин на столе. Двоюродные братья неохотно вернулись в гостиную.

Вудторп тем временем до некоторой степени взял себя в руки и начался сбивчивый разговор о разных, не представлявших никакого интереса, мелочах, почему Роджер с немалым облегчением приветствовал через десять минут появление инспектора Морсби, хотя Роджеру совсем не улыбалось быть свидетелем того, как молодого Вудторпа, который понравился ему с первой же встречи, препроводят в тюрьму. Ситуация и в самом деле была очень затруднительной.

Вудторп сразу же вскочил из-за стола, как только отворилась дверь.

— Инспектор, — сказал он отрывисто, как прежде, — я ждал вас. Желаю передать себя в руки полиции по обвинению в убийстве миссис Вэйн и Медоуза.

Инспектор какое-то мгновенье холодно на него смотрел, затем закрыл за собой дверь.

— Неужели желаете? — спросил он бесстрастно. — Так, значит, это вы совершили эти два убийства, мистер Вудторп?

— Да.

— Ну что ж, — спокойно заметил на это инспектор, — юноши, наверное, всегда будут верны себе. А что у нас на ужин, э, мистер Шерингэм?

— Х-холодное мясо и салат, — заикаясь, ответил ничего не понимающий Роджер. Он никогда не видел, как старый опытный полицейский арестовывает убийцу, но то, что происходило сейчас, никоим образом не совпадало с его представлениями, как должна совершаться эта процедура.

— Ну что ж, надо надеяться, что сегодня салат вкуснее, чем был вчера, — заметил с некоторой строгостью инспектор и сел за стол.

Роджер был не единственный, кто удивлялся такому развороту событий.

— Так что же, вы разве не собираетесь арестовать меня, инспектор? — спросил в смятении Вудторп.

— Все во благовремение, сэр, все во благовремение, — ответил деловито инспектор, так как внимание его было обращено к холодной говядине. — Правильно говорят, что сначала дело, а удовольствие потом, но на первом месте все же — еда.

— А до еды — выпивка, — пробормотал Роджер, который начал приходить в себя от изумления. Ему показалось, что в кромешной тьме неизвестности сверкнул огонек истины.

Вудторп почти упал на стул.

— Я… я вас не понимаю, — пробормотал он.

— А вы не взяли себе салата, — заботливо сказал инспектор, — возьмите, а потом передайте салатницу мне. Ну и ну! Значит, это вы причинили нам столько беспокойства, а?

— Ну, если вы предпочитаете так это называть, — ответил высокомерно Вудторп. — Но поверьте, любому совестливому убийце, который только что во всеуслышание признался в содеянном, очень неприятно знать, что его злодеяние называется всего лишь «беспокойством». Да, только полицейские инспектора могут так прозаично отзываться о подобных вещах.

— А почему, сэр, вы вдруг решили прийти ко мне и во всем признаться? — спросил инспектор с видом человека, ведущего обыкновенный добропорядочный разговор.

— Не считаю нужным рассказывать вам о побудивших меня к этому причинах!

— Ну, разумеется, вы этого делать не обязаны, — чрезвычайно сердечным тоном заметил инспектор. — Это самое плохое, что вы могли бы сделать в данном случае. Никогда не рассказывайте о причинах — вот мой совет. Хотите еще говядины? Мистер Уолтон, вы уже кончили ужинать. Отрежьте мистеру Вудторпу еще мяса.

Энтони, который внимал этому обмену репликами, разинув рот, вздрогнул и стал резать вместо мяса хлеб.

— Но я не желаю больше мяса, спасибо, — сказал Вудторп, сердито покраснев.

— Ну, разумеется, как вам будет угодно, сэр, — пробормотал инспектор и очень заметно подмигнул Роджеру.

Роджер, для которого проблеск света стал уже лучом в царстве тьмы, лихо подмигнул в ответ.

И, к сожалению, Вудторп это заметил. В ярости он снова вскочил из-за стола, так что даже опрокинул стул.

— Послушайте, — выпалил он, — с меня довольно этих дурацких шуточек. Я уже сказал вам, инспектор, для чего я сюда пришел. Вы соблаговолите меня арестовать?

Инспектор поднял взгляд от тарелки.

— Ну что ж, сэр, раз вы меня так прямо спрашиваете, то я так же прямо отвечу вам: нет! Не соблаговолю. Но мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

На какое-то мгновение их взгляды скрестились, и молодой человек густо покраснел. А затем Вудторп быстро пошел к выходу.

— Тогда вам несложно будет зайти ко мне домой и задать свои вопросы, — сказал он, распахнув дверь, — а с меня достаточно.

И дверь с громким стуком захлопнулась.

— Да, видно, придется пройтись, — с сожалением заметил инспектор.

— Конечно, — рассмеялся Роджер, — и он вам будет премного благодарен.

— Господи милосердный! Милосердный Господи! — воскликнул Энтони.

— Что с тобой, Энтони? — сочувственно поинтересовался Роджер.

— Вы считаете, что этот парень не совершал никакого преступления?

— Нет, не совсем так, Энтони, — серьезно ответил Роджер. — Просто инспектор Морсби не желает из-за своих собственных соображений арестовывать молодых людей, которым еще не исполнилось и тридцати.

— Осел ты, — проворчал его кузенчик и взял себе крыжовенного желе. — Но как же твоя великолепная блестящая идея, а? Знаете, инспектор, ведь наш Роджер решил загадку убийства.

— Нет, мистер Уолтон, я об этом ничего не знаю, — с любопытством ответил инспектор, — неужели решил?

— Во всяком случае, он сам так считает, — зловредно продолжал Энтони.

— Ну-ну, Энтони, — упрекнул его Роджер, — не будь таким мстительным. Да, — сказал он скромно, — я действительно разгадал эту загадку. И предупреждаю: сегодня вечером я в общих чертах расскажу об этом по телефону в Лондон, но, разумеется, не стану говорить о том, что вы считаете не подлежащим разглашению в данный момент.

— Тогда ладно. А желе немного кисловато, как по-вашему?

— Инспектор Морсби, — возмутился Роджер, — есть люди, за чье убийство можно с удовольствием дать себя повесить! Учтите, что вы один из них. Примите к сведению это дружеское предупреждение и не испытывайте далее моего терпения.

— Но желе действительно немного кислит, мистер Шерингэм, — возразил инспектор. — Честное слово.

— Да, «кисел виноград», — усмехнулся Роджер. — Ладно, инспектор, не обращайте на меня внимания. Возможно, свое следующее дело вы будете расследовать без моего участия, ведь недаром пишут в детективных рассказах, что профессионалы из Скотленд-Ярда всегда ревниво относятся к успехам сыщиков-любителей.

— Это верно, сэр, — покачал головой инспектор, — это совершеннейшая правда.

— Энтони, ты читал в утренней газете, что команда Гламоргана выиграла свой одиннадцатый матч в этом сезоне? — небрежно спросил Роджер. — Просто удивительно, как им везет, правда? Чего доброго, они станут победителями.

— Да, приятно видеть, что профессионалы переигрывают любителей, которые тоже, в виде разнообразия, играют неплохо, — с живостью, хотя невпопад, заметил Энтони.

Тем не менее Роджер упрямо держался крикетной темы, пока инспектор не проглотил последний кусок и не убрали со стола и даже до тех пор, пока инспектор как следует не раскурил трубку, а его лицо определенно омрачила скука.

— Между прочим, сэр, — заметил инспектор Морсби, переместившись в кресло и удобно в нем расположившись, — между прочим, вы вроде бы сказали, что разгадали тайну?

— Так, значит, вы созрели для того, чтобы проявить милосердие и выслушать меня? — засмеялся Роджер. — Да, инспектор, шутки в сторону, но думаю, я и в самом деле разгадал эту загадку. Хотите послушать?

— Конечно хотелось бы, сэр. Но вы не должны сердиться, если время от времени я буду вас поддразнивать.

— Я и сам люблю это занятие, — согласился Роджер, — но дело в том, что здесь присутствует Энтони. Я еще не рассказывая ему ничего, так как это связано с теми конфиденциальными сведениями, которыми вы со мной вчера поделились, а он, разумеется, тоже хотел бы послушать мой рассказ. Вы не можете немного ослабить запрет и позволить ему хотя бы в общих чертах узнать о том, что произошло?

Инспектор заколебался.

— А вы можете дать мне слово, мистер Уолтон, что дальше вас это никуда не уйдет? Что вы не расскажете об этом ни одной живой душе?

— Клянусь, — сразу же согласился Энтони.

— С моей стороны это в высшей степени не по инструкции, — вздохнул инспектор. — Ну да ладно, мистер Шерингэм, шпарьте.

Роджер вкратце рассказал Энтони о том, что стало причиной смерти Медоуза и о содержимом ящичка для табака.

— Именно поэтому, Энтони, я так и заинтересовался табаком сегодня утром, — заключил он и сразу же начал знакомить инспектора со сделанными им открытиями.

Однако инспектор кивнул со всезнающим видом:

— Вы правы, и я еще удивлялся, заметили вы это или нет!

— А вы уже знали об этом? — немного обескураженно спросил Роджер.

— Еще неделю назад, — кратко отвечал инспектор.

— Однако хозяйка ни словом об этом не обмолвилась.

— А она и не подозревала, что уже все мне рассказала, как и вам. У подобных людей, если вы не будете задавать прямые вопросы, но позволите им понемножку выбалтывать то, что они знают, по собственной воле, можно узнавать все, что им известно, и они так и не поймут, что стали источником информации. Да, так к какому же заключению вы пришли на основе полученных сведений, мистер Шерингэм?

И Роджер набрал в легкие побольше воздуха.