Онлайн чтение книги Возвращение Сандокана Sandokan Fights Back
VII. Буйволы острова Борнео

Четыре человека, словно тени, скользят по полным жуткого, таинственного молчания дебрям Борнео.

Тихо. Не шумит ветер в вершинах гигантских деревьев, не качаются извивающиеся точно туловища змей лианы, сползающие с вершин лесных великанов и расстилающие свои отростки по земле. Не слышно шума шагов людей: густая сочная трава, словно толстый ковер, заглушает все звуки.

Стоит великолепная тропическая ночь. Ярко горят звезды, катится по небосводу диск луны, заливающей дремучий лес потоком голубоватого кроткого света.

По временам люди, продвигающиеся по лесу, сходятся, останавливаются. Они будто что-то высматривают, поджидают кого-то. Оглядываются назад. Смотрят вперед, туда, где катятся с странным шорохом воды могучего потока, и откуда к лесу тянутся волны прозрачного голубоватого тумана, только слегка скрадывающего очертания лесных гигантов.

И когда эти четверо отдыхают, скрываясь в тени стволов деревьев или под навесом из перепутавшихся между собой лиан, там обыкновенно вспыхивает крошечный красный огонек и воздух вокруг наполняется пряным ароматом дорогого табака. По одному этому признаку можно безошибочно предположить, что среди крадущихся по лесу людей находится неисправимый и страстный курильщик, португалец Янес де Гомейра, король Ассама.

Действительно, это наши старые знакомые: Сандакан, индус Тремаль-Наик, маратх Каммамури и Янес.

Но теперь мы видим их уже на обратном пути, пробирающимися по направлению к островку, занятому воинами Сандакана. Что случилось?

Ничего особенного. Но разведка, произведенная ими, ясно показала, что все окрестности кишат даяками, которые очевидно, следят за каждым движением маленького отряда, занимают все тропинки, броды, стягиваются железным кольцом к островку, может быть, готовят нападение на его немногочисленных защитников.

Значит, не оставалось делать ничего другого, как поторопиться обратно на островок и уже там, на месте, обсудить план дальнейших действий. Но прежде чем пуститься в обратный путь, Сандакану и его спутникам все же пришлось пережить минуты борьбы с самкой орангутанга, похитительницей запаса зарядов.

Незадолго до наступления ночи, о которой мы рассказываем в настоящей главе, Сандакан и его спутники возвратились к гнезду «господина леса», где днем происходил бой между людьми и лесными чудовищами. Расчет Сандакана оправдался: похитительница зарядов, самка убитого орангутанга, возвратилась в покинутое гнездо. Присутствие животного обнаружил Каммамури, взявший на себя труд добраться ползком по лианам и стволу дерева почти до самого гнезда орангутанга. Храброму маратху пришлось пережить несколько тревожных минут: когда он поднялся уже к самому гнезду, самка орангутанга обнаружила свое присутствие яростными и вместе с тем жалобными криками и возней. Каммамури думал, что он обнаружен и ему придется выдержать ожесточенную схватку с обезьяной, защищаясь от нее только при помощи тяжелого меча — тарвара . Но все обошлось благополучно. Только, к полному своему удивлению, маратх увидел в логовище орангутанга не одного, а двух животных.

— Посмотрим, что это значит? — улыбнулся Сандакан, выслушав рассказ Каммамури, когда тот возвратился к ожидавшим его товарищам.

Несколько минут спустя разведчики подобрались на пистолетный выстрел к дереву, в ветвях которого ютились обезьяны, и по приказанию Сандакана Каммамури выстрелил первым, почти не целясь, в сторону гнезда. К его удивлению, следом за выстрелом с ветвей скатилось и гулко шлепнулось на землю массивное туловище огромной обезьяны.

— Попал! Попал! — закричал маратх, не веря своим глазам, когда увидел, что обезьяна лежит, не шевелясь, у корней дерева.

Но заниматься убитым животным было некогда: почти вслед за упавшим телом вторая обезьяна, в которой разведчики узнали похитительницу зарядов, быстро начала спускаться по стволу дерева с явным намерением напасть на людей. Трагедия разыгралась мгновенно: сначала в тело орангутанга впилось несколько отдельных пуль, а когда животное уже достигло земли и готовилось ринуться на своих беспощадных преследователей, грянуло сразу четыре выстрела, и обезьяна упала на труп своего товарища с простреленной в четырех местах головой.

Ее лапы все еще сжимали драгоценный пояс Каммамури с зарядами, совершенно целый, хотя и сильно потрепанный.

— Наконец-то мы опять во всеоружии! — довольно вздохнул Янес, пополняя свой запас зарядов.

— Что за чертовщина? — воскликнул в это мгновение Каммамури, разглядывавший труп первой, так неожиданно свалившейся с дерева после его выстрела наугад, обезьяны. — Да ведь это же супруг воровки! Тот самый, которого мы уложили еще днем! Вон, все тело исполосовано ранами.

Сандакан и Янес не могли удержаться от смеха, видя разочарование маратха. В самом деле, это был труп обезьяны, убитой уже несколько часов назад. Самка, верная супруга, возвратившись к своему гнезду после бегства с драгоценным поясом Каммамури, сочла своим священным долгом втащить туда и тело мужа. Может, она думала, что ее спутник жизни просто задремал и потом проснется… Может быть, она сознавала, что никогда уже не услышит его голоса, не увидит его живым, сильным и веселым, но ей не хотелось расставаться с ним…

Так или иначе, но факт был налицо: самка орангутанга с невероятной силой и ловкостью втащила тело погибшего самца на порядочную высоту, в гнездо. И может быть, стараясь пробудить угасшую жизнь, она возилась с ним в гнезде, испуская то гневные крики, то жалобные стоны.

У отважной четверки не было времени обсуждать поведение обезьяны: близилась ночь, которую они решили использовать на то, чтобы до рассвета вернуться на островок, и надо было торопиться, тем более что шум выстрелов по воровке — самке орангутанга, мог повлечь за собой приближение целого отряда даяков, а тогда положение еще более осложнялось.

Итак, разведчики тронулись в путь к островку, и ночь застигла их в дороге. Тишина тропической ночи, наступившая вслед за заходом солнца, длилась недолго. Очень скоро лес словно ожил, заговорил, наполнился странным таинственным шумом.

Где-то раздавался металлический звук крика ящерицы — геккона, по-видимому встревоженного приближением какого-то ночного врага. Звонко трещала, носясь над лесом, какая-то пичужка. Издали доносился глухой и заунывный вой, переходивший в отрывистый лай.

Люди шли, держа наготове оружие. Они находились теперь уже в непосредственной близости к потоку Маруду, шли почти по берегу реки, направляясь к занятому Сандаканом островку. Но от островка их отделяло еще довольно большое расстояние, а поэтому им приходилось принимать все меры осторожности, чтобы не оказаться отрезанными от друзей.

— Что за крикун тут завелся? — пробормотал, вскидывая ружье Янес, услышав раздававшиеся поблизости странные звуки, напоминавшие не то тревожное пыхтение, не то глубокие вздохи. По силе этих звуков можно было предположить только то, что испускавшее их животное отличалось огромными размерами.

— Держу пари, что это носорог! — воскликнул секунду спустя Янес.

— Ты прав, друг! — согласился приблизившийся к нему Сандакан. — Носорог, и притом, по-видимому, подравшийся или еще дерущийся с кем-то. Будь осторожен: это животное, когда оно чем-нибудь рассержено, делается словно безумным и яростно бросается на все живое!

— Знаю, знаю! — отозвался Янес. — Испытал уже на охоте в Ассаме, когда какой-то двоюродный братец этой скотины хотел превратить меня в лепешку! Подлое животное растоптало тогда пару самых лучших сигар, какие только я курил в жизни! А я за это всадил разрывную пулю в его глупую голову…

— Но что с ним? — задал вопрос подошедший тем временем к двум друзьям Тремаль-Наик. — Он, по-видимому, возится на одном месте. Я слышу плеск воды. Тонет он, что ли?

— Пойдем посмотрим! — ответил Сандакан.

Друзья крадучись пробрались поближе к тому месту, откуда неслись звуки, потревожившие покой леса. Картина, представившаяся их взорам, приковала к себе их внимание. И было на что посмотреть: огромное неуклюжее животное, полупогрузившееся в воду, отчаянно возилось там, почти не трогаясь с места. По временам ему удавалось приблизиться к берегу; казалось, сейчас оно выберется из воды и удалится в лес. Но нет, какая-то невидимая сила влекла его обратно. И тогда опять слышалось отчаянное яростное пыхтение, стоны, вздохи, плеск воды.

— Да что с ним, наконец? — изумился Янес. — Привязан он к реке, что ли? Почему он не уходит?

— Потому что он попал в объятия смерти! — сказал Сандакан, глядевший на картину борьбы животного с уже готовой поглотить его огромное туловище водой.

— А что там такое? Я не вижу, с кем он борется! — проворчал Каммамури.

— Войди в воду, и ты если не увидишь его врага, то почувствуешь на себе его страшную силу! — отозвался Сандакан. — Это зыбучий песок. Носорог тонет в нем.

— Гавиалы! — тревожно вскрикнул Тремаль-Наик, указывая на мелькающие вокруг тонущего носорога бревнообразные темные массы.

В самом деле, гадины не желали упустить столь удобного случая и торопились оторвать от беспомощного носорога кусок еще живого мяса. Окружив носорога и не обращая ни малейшего внимания на то, что лесной гигант, ноги которого завязли в зыбучих песках, отчаянно барахтался и, мыча от боли и ярости, наносил страшные удары своим ужасным рогом, гавиалы набрасывались на него, кусали, вырывали со спины, живота и ног целые пласты окровавленного мяса.

Однако добыча доставалась не даром: какой-то хищник неосторожно подвернулся под морду носорога и в тот же миг взлетел, как игрушка, на воздух с распоротым брюхом. Другой гавиал, пытавшийся отхватить у носорога кусок мяса с головы, был точно таким же образом разорван почти пополам и выкинут бездыханной массой на берег.

— В путь, друзья! — скомандовал Сандакан. — Нет ни времени, ни охоты любоваться этой драмой.

— Давайте прекратим мучения носорога, пристрелив его! — отозвался Янес.

— Ни в коем случае! — решительно удержал его руку Сандакан. — Во-первых, носорог все равно сейчас погибнет, крокодилы растащат его на куски, во-вторых, ты забываешь о нашем собственном положении. Звук выстрела, прекратившего мучения чудовища, может стоит жизни нам самим…

— Ты прав, как всегда! — согласился португалец, закидывая ружье за спину. — Так идем же!

Некоторое время они опять скользили по лесу словно тени, ничем не выдавая своего присутствия. Но вот Сандакан остановился. Другие тоже остановились и стали прислушиваться.

— Может быть, опять какие-нибудь гадины пожирают другого носорога? — высказал предположение Каммамури, напрягая слух.

— Нет, не то! — сказал Сандакан. — Но я слышу странный шум!

— И я. Будто шумит вода, падая с высоты в бездну! — подтвердил наблюдение Янес.

— Но водопадов по Маруду в этом месте нет! — словно про себя промолвил озабоченный Сандакан. — Что же это может значить? Какая новая опасность грозит нам? Шум все возрастает, приближается…

— По-моему, — отозвался из своего убежища среди лиан Тремаль-Наик, внимательно прислушиваясь к нараставшему гулу, — это бредет по лесу целое стадо огромных и сильных животных. Они прокладывают себе дорогу по зарослям, ломая и круша все на своем пути. Земля стонет под тяжестью их тел.

— Может быть, слоны? — спросил вполголоса Янес.

— Нет! — ответил индус. — Шаги слишком легки для слонов.

— Тем лучше! — вставил словечко сохранявший привычное хладнокровие Янес. — Если это не слоны, то мы получим превосходный завтрак. Слоновое мясо… Брр! Я пробовал даже бифштекс из слоновьего хобота. Может быть, он подходит по вкусу гавиалам, но я предпочел бы что-нибудь другое…

— Ты все смеешься! — прервал его Сандакан.

— Лучше смеяться, чем плакать! — ответил тот.

— А между тем, — продолжал Сандакан озабоченно, — я предчувствую, что к нам приближается какой-то опасный враг…

— Приближается? Очень хорошо! Он сам заботится о том, чтобы накормить нас. Узнал, что на ужин у нас была только крошечная речная черепаха, изловленная Каммамури, да полуспелые бананы. Право, я голоден…

— Но что это за животное? Как ты думаешь, друг Янес? — осведомился Сандакан.

Португалец вновь прислушался к глухому, но становившемуся все более явственным гулу.

— Один раз я слышал в Северной Америке нечто подобное, — сказал он задумчиво, бросая в сторону окурок сигары. — И я думаю, что и сейчас мы имеем дело с тем же явлением: это, должно быть, бегущее стадо буйволов, чем-то спугнутое. Лесной пожар, наводнение, почем я знаю, что еще? Но они действительно лавиной мчатся на нас, эти милые рогоносцы.

— Опасный враг! — пробормотал Сандакан. — Буйволов даяки Борнео боятся больше, чем носорога. Особенно, когда мчится целое стадо, как теперь.

В это мгновение вблизи от отряда разведчиков из лесных зарослей на опушку вдруг вырвался огромный живой ком. При ярком свете луны можно было различить гигантские туши огромных диких буйволов с колоссальными рогами.

По-видимому, это был только авангард, прокладывавший дорогу, потому что следом за первыми буйволами показался настоящий живой поток таких же огромных животных.

— Прячьтесь, прячьтесь! — командовал Сандакан. — Они идут прямо на нас. Скрывайтесь! Лезьте на дерево!

Все четверо бросились врассыпную в тень дуриана, в чашу, образованную гигантскими папоротниками и качающимися лианами. Но буйволы мчались прямо туда, где скрывались люди. Под ударами их могучих рогов ломались, как тростинки, стволы молодых деревьев, рвались, как гнилые нитки, лианы.

Гул и стон шел по лесу.

Буйволы настигали людей. Миг — и случилось что-то фантастическое, чего никто не мог предвидеть: прокладывая себе дорогу в густых зарослях, буйволы взметали вверх груды валежника и гнилых листьев. И вместе с хрупкими сучьями и рассыпающимися прахом листьями на воздух взлетели один за другим Сандакан, Янес, Тремаль-Наик. Их швырнуло в сторону, на груду сваленных живым потоком стволов и листьев, целыми и невредимыми.

И в то же мгновение раздался отчаянный крик четвертого члена их компании:

— На помощь! Помогите! Спасите!

— Каммамури! Это он! — воскликнул, вскакивая, Сандакан.

— Верхом! Каммамури верхом! — закричал пораженный Янес.

И верно, маратх… ехал верхом на буйволе! Но, конечно, против собственной воли. Его, как и его товарищей, подбросил рогами какой-то из прокладывавших в зарослях дорогу буйволов, но, падая, маратх попал не в сторону, а в самую середину стада, на спину огромного дикого буйвола, и теперь восседал на перепугавшемся и мчавшемся стрелой животном, крепко ухватившись за его рога. Издали еще раз донесся его крик:

— Помогите! Скорее! Скорее…

Буйвол, уносивший на спине живую ношу, через мгновение скрылся из глаз ошеломленных разведчиков.