Онлайн чтение книги САС в Стамбуле SAS à Istanbul
Глава 9

Ялик плыл вдоль противолодочной сети. Налегая на весла, Малко с трудом обогнул большой красный и ржавый буй, укреплявший протянутую через Босфор сеть. Ялик встряхнуло в кильватерной струе большого парохода с туристами. Пароход зашел в Черное море, чтобы доставить удовольствие пассажирам, и теперь поворачивал обратно.

Прильнув к леерному ограждению, туристы во все глаза всматривались во мглу Черного моря в надежде заметить там угрожающий силуэт советского военного корабля. Но там были одни только рыболовные траулеры.

Берега Босфора круто спускались к морю. В этом месте он был шириной около двухсот метров. Сильным течением сносило к Стамбулу. На азиатском берегу виднелись развалины сторожевой башни XI века – эпохи, когда из центральной Турции совершались завоевательные набеги.

Малко перестал грести. Ялик прибило течением к толстому стальному тросу. Он взглянул туда, где оставил машину. Крутые прибрежные скалы снизу выглядели громадными. «Бьюик» едва виднелся на горной дороге, ведущей к пляжам Черного моря.

Он спустился по узкой козьей тропе, начинавшейся у небольшой гостиницы, где подавали чай и кефир. На него смотрели с любопытством. Малко держал Лейлу за руку. Он предложил ей прогулку двух влюбленных по Босфору. Прекрасное прикрытие, чтобы познакомиться с местом. Однако в строгом костюме и галстуке он совсем не был похож на спортсмена. Лейла своим очень элегантным платьем удивляла зевак еще больше.

Ялик был привязан к толстой свае. По всей видимости, им пользовался какой-нибудь рыбак по воскресеньям. В Черном море было полно рыбы.

Остановившись посреди Босфора, Малко размышлял. Тихий плеск воды его убаюкивал. Он с любопытством посмотрел на крупное судно, преодолевшее заградительную сеть и взявшее курс на Севастополь. Лейла сидела напротив и о чем-то мечтала.

Что за история! Эта неизвестная подводная лодка, бросившаяся в пасть волку… Здесь все выглядело таким безмятежным. На азиатском берегу он заметил небольшую белую постройку вровень с водой. Перед ней стояли два грузовика, на мачте развевался турецкий флаг. Наверняка это был пост звукового наблюдения турков.

К Стамбулу Босфор расширялся, образуя некое подобие озера, где стояли на якоре три старых, ржавых и грязных греческих посудины.

Казалось невозможным, чтобы здесь прошла советская подводная лодка. Малко улыбнулся, подумав о том, что, быть может, в этот момент одна из них проскальзывает сквозь звенья цепи…

Однако в его предположении было столько невероятного, что это никак не вписывалось в действительность. Если бы не билет в кино, вся история была бы неправдоподобной. Эта желтая бумажонка… Больше, чем совпадение. Она датировалась 22 июля 1963. Тело выловили 25 утром, а подлодку уничтожили 24.

Если она не проходила через Босфор, физически было невозможно, чтобы этот человек сходил в кино в Севастополе 22-го и через два дня оказался в Средиземноморье. Даже если предположить, что офицер самолетом вылетел в Мурманск или во Владивосток, до Средиземноморья плыть не меньше недели.

Он улыбнулся, мысленно увидев искаженное лицо консула.

– Это – ужасно, – вздохнул дипломат. – Если русские нашли способ ввести в Босфор свои подлодки, вся наша стратегия должна быть пересмотрена. А это повлечет за собой немалые осложнения в отношениях с турками. Я немедленно вызову шефа турецкой безопасности…

– Только ничего не предпринимайте, – приказал ему Малко. – В курсе этого дела уже достаточно людей. Почти наверняка в нем замешаны и турки. Может быть, даже и ваш полковник…

– О!

– А почему бы и нет? Есть столько причин для предательства… Предположите хотя бы, что он желает отомстить нынешнему правительству, или ему отказали в повышении по службе. Поверьте мне, не стоит этого делать. Чем меньше турки будут знать, тем лучше. Так я смогу понять, иду ли я по верному следу.

– Но каким образом?

– Пока со мной ничего не случится, это будет означать, что я напал на ложный след. Если же мной заинтересуются, то я попал в цель…

– Будьте осторожны.

Малко наполовину прикрыл свои золотистые глаза. Он был очень осторожен. К счастью, противники не знали о его удивительной памяти. Когда он оставил консула, тот был обеспокоен, но решил молчать. И теперь посреди Босфора Малко искал решение проблемы.

Он осмотрелся вокруг. Заградительная сеть, военные корабли, греческие посудины, крутые склоны берегов. Вдруг что-то привлекло его внимание: остов севшего на мель судна длиной не менее пятисот метров, почти скрытого полосой земли, у азиатского берега.

Малко взялся за весла.

– Давай вернемся, – попросила Лейла. – Я замерзла.

– Подожди немного, мне хотелось бы кое-что посмотреть.

Когда он взглянул на нее, она хотела возразить, но под взором его золотистых глаз оттаяла. Кажется, она поняла.

– Ты ненасытен, – прошептала она. – Нас все увидят. Я не хочу.

В глубине души Лейла была счастлива. Пока Малко налегал на весла, она села на дно ялика и впилась ему в ногу. Краем глаза она постаралась уловить его реакцию. Он посмотрел на нее и задержал взгляд на неприкрытых короткой юбкой ногах.

Кризантем с дороги наблюдал за яликом. Нелепая мысль прогуливаться на ялике по Босфору, когда были более удобные суда с каютами. Он был далек от поэзии. И этот человек с кошачьими глазами не внушал доверия, несмотря на его спокойствие и кротость. Если бы консьерж не уверил его в том, что вечером, когда американец выпал из окна, он встретится с этим…

Прислонившись к дверце «Бьюика» он закурил сигарету, осмотрелся по сторонам. Ни одной машины в поле зрения. Однако он мог бы поклясться в том, что от отеля за ним следили. Старый «Таунус» с двумя людьми.

***

Малко почти доплыл до судна. Теперь он мог разглядеть ржавое железо и заваленную обломками палубу. Это был нефтяной танкер, задний полуют остался целым. Однако судно выглядело заброшенным. Вероятно, оно село на мель или сгорело.

Ничего необычного. Глаза австрийца анализировали каждую деталь, Лейла стала проявлять нетерпение.

– Иди ко мне, – прошептала она.

Австриец что пробормотал. Он наконец-то заметил кое-что.

Позади нефтяного танкера земля была другого цвета. Должно быть, судно пытались снять с мели.

Снова взявшись за весла, он подплыл к корпусу танкера, едва не задев форштевень. Высокая металлическая арматура возвышалась перед ним, словно стена. Огромные заклепки скрепляли листы обшивки, образуя непрерывную выпуклую линию.

Остов судна поражал своей массой и тишиной. Его сплошь покрывала ржавчина. Наверняка этот нефтяной танкер никогда больше не выйдет в море.

Малко направил ялик к корме и вытянул шею, стараясь прочесть название судна. Ржавчина все стерла.

– Ты знаешь, что это? – поинтересовался он у своей спутницы.

– Корабль. Сам не видишь? Он старый, и его, наверное, бросили.

Блестящая логика. Малко улыбнулся. В мире Лейлы старые корабли бросали так же, как старые чулки. Он почувствовал ее раздражение и мягко проговорил:

– Поплывем на другую сторону.

Через сто метров они оказались в небольшой бухточке вдали от нескромных взглядов. Их можно было заметить только с танкера.

Малко снял пиджак и аккуратно его сложил. Лейла прикусила губы, ее глаза стали влажными, она еще больше наклонилась к нему.

– Иди ко мне.

Малко медленно скользнул на дно ялика к Лейле. На какое-то время он забыл о русских и их подводные лодки. Он забылся настолько, что не заметил двух человек, которые ползли над ним на обрывистом берегу. Один из них держал в руке кольт.

Второй, чуть поодаль, тоже был вооружен и наблюдал за берегом. Первый подполз к краю скалы. Он осторожно наклонился. Прямо перед собой внизу он увидел соединившихся в объятиях Малко и Лейлу.

Мужчина тихо выругался. Стоя на четвереньках, он повернулся к своему компаньону и просто сказал:

– Они трахаются.

– О! Мразь, – отозвался второй.

Крис Джонс и Милтон Брабек с отвращением переглянулись. Вот куда заводит чувство долга. Они по собственной инициативе следили за Малко. Они ожидали увидеть австрийца задушенным или в западне, куда завлекла его эта танцовщица, которая не могла быть никем другим, как местной Матой Хари.

Доллары ЦРУ, в самом деле, использовались странным образом. Если бы они предназначались для поддержки революций… Но финансировать Дон Жуанов!

Американцы удалились. Милтон горел желанием выпустить всю обойму в воздух лишь для того, чтобы посмотреть, не опрокинется ли от этого ялик, но дисциплина взяла свое. Он убрал пушку в кобуру и закурил сигарету.

На другом, европейском берегу, два человека в «Таунусе», остановившемся напротив Босфора примерно в километре от «Бьюика» Кризантема, тоже интересовались романической жизнью Малко.

Один из них опустил бинокль, через который наблюдал за яликом, и сказал по-русски своему компаньону:

– Американцы просто омерзительны. Неудивительно, что они повсюду проигрывают.

В ялике Малко приходил в себя. Его мозг работал, как фреза. Лейла вздохнула.

– Я не дура. Я прекрасно знаю, о чем ты думаешь.

– И о чем же я думаю?

– Что я – шлюха. Что женщина, которая позволяет овладеть собой вот так на виду у всех самая последняя шлюха.

– Ты сошла с ума.

– Нет-нет. Ты принимаешь меня за шлюху. Признайся.

Малко пришлось обнять турчанку и уверить ее в том, что подобная мысль никогда не пришла бы ему в голову.

Прогулка по Босфору была утомительной. Течение неумолимо сносило их к Стамбулу.

Увидев их, Кризантем почувствовал, как уважение к его клиенту выросло: прекрасная танцовщица бодро гребла одним веслом.

Малко сошел на берег, держа Лейлу за руку. Кризантем услужливо открыл им дверцу. За все время прогулки он выкурил целую пачку сигарет.

– Возвращаемся в отель, – распорядился Малко.

Пока турок разворачивался по направлению к Стамбулу, Малко спросил его?

– Что это за судно, которое село на мель?

– Нефтяной танкер. Год назад он сгорел, это едва не привело к катастрофе. Он заправился на заводе BP, который видно отсюда, потом на борту вспыхнул пожар. Подумайте только, за пять минут он превратился в горящую головешку. Самый крупный склад горючего в Стамбуле. К счастью капитану удалось посадить его на мель километром ниже по течению.

– А потом?

– Он горел целую неделю. Жар чувствовался даже здесь, а огонь видели за сотни километров. Невозможно было его потушить.

– Почему его там оставили?

– Кажется, его пытались снять с мели. Но это было бесполезно. Он застрял в скалах.

– В скалах?

– Да, так говорят. О, однажды его, в конце концов, продадут торговцу ломом…

Малко замолчал. До самого Стамбула он сжимал руку Лейлы, которая выглядела влюбленной.

В отеле его ждал сюрприз. На его имя оставили записку, в которой крупным женским почерком было написано: «Позвоните в номер 109. От имени Нэнси Спэниел. Life Magazine . »

Имя было незнакомым. Лейла прочла через плечо Малко.

– Кто эта женщина? – выдохнула она.

– Не знаю.

– Почему она хочет тебя видеть?

– Не имею ни малейшего представления.

– Ты смеешься надо мной?

– Послушай, мы встретимся с ней вместе.

– Чудовище!

Вдруг Малко заметил в холле высокую блондинку, которая встала с кресла и направилась прямо к нему. Она протянула ему руку и представилась:

– Меня зовут Нэнси Спэниел. Вы – Его Светлейшее Высочество Малко Линге.

– Да. Но вы можете звать меня Малко.

Он внимательно посмотрел на нее и вдруг вспомнил. Конечно же, он встречал ее в Австрии, где она изучала историю европейской аристократии. Она просила его о свидании.

– Я видела ваше имя в списке постояльцев отеля, а так как я немного заблудилась в этой стране, то подумала, что вы могли бы мне помочь.

– Чем вы занимаетесь?

– «Мемфисом». Знаете, подводная лодка, которая затонула здесь.

– А!

Это было слишком. Слышавшая их разговор Лейла поджала губы:

– Дорогой – она сделала ударение на этом слове – я жду тебя в своем номере.

Турчанка ушла.

– Пойдемте выпьем, – предложил Малко молодой американке. – Но сперва я должен позвонить. Подождите меня в баре.

Он вошел в кабину рядом с приемной и вызвал консула.

– Скажите, вы слышали о нефтяном танкере, который сгорел несколько месяцев назад?

– Да, конечно.

– Знаете, как он называется?

– «Архангельск».

– «Архангельск»?

– Да, это русский танкер.

Малко поблагодарил дипломата и повесил трубку. В его мозгу зажегся красный огонек. Он направился в бар к Нэнси, думая о ржавом остове, брошенным посреди Босфора.