Онлайн чтение книги Шалость судьбы
Глава четвертая

Одной из главных традиций, точнее, традиционной шалостью студентов было в начале каждого учебного года, в первые выходные, красть табличку с названием нашей академии и заменять ее другой. Так, в прошлом году утром на здании можно было обнаружить гордую надпись: «Кладезь мудрых и хитрых адептов», а однажды на стене висела табличка с надписью: «Накося выкуси!» и много различных вариаций дразнилок, которые писались специально для нашего завхоза Гутора. Каждый год он усложнял меры защиты и ловушки, чтобы помешать нам сотворить эту шалость, а мы упрямо разрабатывали планы и готовили новую табличку, чтобы подменить настоящую. Последнюю, кстати, мы прятали, что Гутора тоже жутко злило, потому как именно ему на следующее утро приходилось бегать по академии, разыскивая ее. Прежний ректор на его жалобы лишь разводил руками и, вздыхая, говорил: «Дети!» В этом году почетная миссия кражи таблички досталась мне, определялся герой путем жеребьевки, и именно я сумела вытащить самую короткую спичку. Желающих в этот раз, к слову сказать, было не так уж и много, Гутор был настроен более чем серьезно, кто-то даже слышал, что он намеревался ночевать под табличкой, не спуская с нее глаз. Настолько радикальных мер он никогда не предпринимал, но мы догадывались, что он просто хотел выслужиться перед новым ректором. Ну что это за завхоз, у которого из-под носа воруют имущество академии, да еще заменяют его наглыми надписями?

Как бы там ни было, этой ночью на меня была возложена миссия подмены таблички, и я не могла ее провалить. Тем не менее трудности меня не пугали. Если что, на подхвате у меня было несколько адептов, готовых устроить переполох или помочь любым другим способом, но, к сожалению, Гутор уже давно на это не велся. На моей кровати лежала золоченая табличка, изготовленная одним из адептов, на которой красовалась гордая надпись: «Мы непобедимы!»

– А я слышала, что кто-то решил и ректору табличку подменить, – хихикнула Айлин, с ногами сидя на своей кровати и наблюдая за моими сборами. Я нашла в своих вещах черные брюки и толстовку с глубоким капюшоном. Я бы надела плащ, но в нем вряд ли будет удобно. Не хватало еще запутаться в полах, убегая от Гутора.

– Какую табличку? – Я слышала об этом впервые.

– Ну, ту, что на дверях, где написано его имя. При мне обсуждали вариант: «Кабинет сексуального ректора Дакара».

Я засмеялась, представив смущение ректора, когда он обнаружит такую надпись на своей двери.

– Хотела бы я видеть его лицо, когда он обнаружит этот сюрприз.

– Я тоже, – мечтательно протянула Айлин.

– Это случайно не ты ректору подарок сделала? – прищурившись, спросила я, но девушка отрицательно замотала головой.

Сборы были закончены, табличка подхвачена, и я вышла из своей комнаты, направляясь на выполнение важной миссии. Гордость нашей академии находилась в холле учебного корпуса, но, когда я подкралась к нему, обнаружила сюрприз. Слухи не подвели, Гутор действительно решил дежурить здесь всю ночь, а вот компанию ему совершенно неожиданно составлял ректор Дакар.

– Зачем вы здесь сидите? – удивленно спросил ректор, видимо только что заметивший данную картину. Я притаилась за углом, прижимая к груди фальшивую табличку и прислушиваясь.

– Я… – Завхоз замялся, видимо, ректора о готовящейся диверсии он предупредить забыл, да и сейчас не был уверен, стоит ли позориться и рассказывать, как ежегодно его обдуривают дети.

– В любом случае, я как раз шел к вам. Я хотел попасть в башню, но, как оказалось, прежний ректор мне ключей от нее не оставил.

– Никак нет, – подтвердил Гутор, – они у меня.

– Они у вас с собой?

– Нет, это надо в сторожку сходить. – Я явственно слышала разочарование в голосе Гутора, так ему не хотелось оставлять свой пост.

– Вы разве очень заняты? – От Дакара тоже не укрылось это сожаление.

– Нет, господин ректор, пойдемте, я вам найду ключи, мы быстренько, туда и обратно.

Я сидела в своем укрытии, довольная дальше некуда. Как же вовремя появился этот ректор! Более удачного стечения обстоятельств и пожелать было нельзя. Как только они скрылись в направлении сторожки нашего завхоза, я тут же вышла из укрытия и застыла перед официальной табличкой нашей академии, на которой гордо значилось: «Академия стихийной магии его королевского величества». Я бережно сняла табличку и достала из кармана небольшой пузырек и перчатки, тут же натягивая последние. Склонившись над нашей шутовской табличкой, я смазала самодельным клеем ее обратную сторону. Клей делала не я, а одаренный адепт воды, утверждавший, что все, что будет приклеено данной субстанцией, невозможно будет отодрать от стены. Аккуратно повесив табличку, я тут же прижала ее к стене, позволяя чудовищному клею сделать свою работу. Испытания адептов данное изобретение уже выдержало, теперь его предстояло проверить нашему завхозу. Интересно, как сильно он разозлится, поняв, что в этот раз табличку невозможно снять? Посмеиваясь, я стянула перчатки и, вывернутые наизнанку, спрятала их в карман вместе с пузырьком. Подхватив официальную табличку, я со спокойной совестью собралась уже уйти обратно, как за моей спиной послышался громкий рев Гутора:

– Попался!

Даже не оборачиваясь, чтобы не открыть ему своего лица, надежно сейчас спрятанного за капюшоном, я прижала гордость нашей академии к груди и со всех ног пустилась бежать.

За моей спиной раздавался топот как минимум четырех ног, а значит, ректор также кинулся преследовать воришку. Я не стала тратить время на лестницу и кинулась в переход к кабинетам первого этажа. Была у меня одна идея, жаль только, оглянуться я не могла, чтобы оценить, насколько они от меня отстают. Пропетляв по коридорам, я вбежала в один из учебных классов и, махнув рукой, заставила ветер резко открыть окно, срывая шпингалет. За дверью уже слышался шум и, прижав к себе табличку крепче, я на свой страх и риск подпрыгнула и позволила воздуху подхватить меня и поднять вверх. Так и застыла, зависнув под потолком параллельно полу у самого входа. Ветер, прорвавшись сквозь открытое окно, гулял по кабинету, лаская меня.

Дверь распахнулась с грохотом. Гутор, как я и думала, не тратя время на осмотр потолка, увидел раскрытое окно и тут же ринулся к нему, вылезая наружу.

Я еле сдерживала смех, глядя, как завхоз резво выпрыгивает наружу. Следом за ним в кабинет вбежал ректор, судя по его виду, ошарашенный и еще не до конца понимающий, кого и почему они преследуют. Я уже представляла, как лощеный лорд тоже полезет в окно, но он, в отличие от Гутора, делать этого не торопился. Завхоз уже кричал проклятия где-то снаружи, все еще пытаясь меня преследовать, в то время как ректор Дакар остановился прямо подо мной и оглядывал кабинет. Держать себя на весу становилось все сложнее, и я молилась, чтобы он быстрее убрался восвояси. Но ректор стоял, не двигаясь и пока, к счастью, не смотря на потолок, но силы мои были не безграничны, и я вскрикнула, чувствуя, как стихия дрогнула, когда мои силы стали иссякать. Он вскинул голову, увидев меня в тот момент, когда я кувырнулась в воздухе и полетела вниз. Падение было мягким, в отличие от моих ожиданий, и в этот раз я даже никого не покалечила, потому как ректор Дакар поймал меня на лету и теперь растерянно держал на руках. Мой капюшон слетел, полностью открывая лицо, а табличка сверкала, прижимаемая к груди.

– Адептка! – Он тут же поставил меня на ноги, оглядел с ног до головы и возмущенно воскликнул: – Что вы творите?

– Ничего, – поспешила оправдаться я, – это традиция такая.

– Традиция? – Ректор пригляделся к тому, что я держала в руках. – Табличку воровать традиция?

Судя по всему, к традициям он относился не очень тепло.

– Не то чтобы воровать… заимствовать, – смягчила я формулировку.

– Идемте со мной, объясните все в кабинете, а это, – ректор протянул руку, выхватывая у меня гордость академии, – я забираю.

Ему пришлось приложить усилия, чтобы вырвать трофей из моих рук.

Я с сожалением смотрела, как он перекочевал в руки ректора. Ну не могла я провалить это задание, просто не могла. Это же позор на всю академию! Росс от души порадуется, унижая меня этим на протяжении всего года.

– Адептка, вы собираетесь идти или будете и дальше пожирать глазами собственность академии?

Оторвав взгляд от таблички, я посмотрела на мужчину, на лице которого было написано недоумение. Неужели я смотрела на свой трофей с таким сожалением? Похоже на то. А я-то думала, как хорошо, что ректор появился, отвлек на себя внимание, дал мне время сделать свое дело. Зря радовалась, когда вообще этот лорд появлялся вовремя? То под тряпки попадается, то просто под руку. Вздохнув, я обогнула его и вышла в коридор, быстро направляясь к кабинету ректора. Чем быстрее мы покончим с этим, тем лучше. К тому же, когда Гутор обнаружит, что фальшивая табличка приклеена намертво… в общем, лучше об этом не думать. Из-за всего этого я совсем забыла одну интересную деталь, а именно рассказ Айлин, что кто-то из девушек решил и кабинет ректора наградить почетной надписью. Вспомнила я об этом, уже приближаясь к дверям, когда на глаза мне попалась небольшая, в отличие от той, которую подменила я, золоченая табличка. Оставалось надеяться, что это было лишь слухами и никто ничего не подменял. Как только я приблизилась к кабинету достаточно близко, чтобы разглядеть надпись, поняла, что ошибалась. Студентки были настроены очень решительно.

– О-о-ой, – тихо простонала я, увидев на двери почетную надпись «Кабинет сексуального ректора Дакара».

– Что такое, адептка Аро? – Оказалось, ректор расслышал мой тихий вздох.

– Н-ничего, – поспешно ответила я. Может, он и не заметит разницы? Табличка как табличка. Висит, сверкает. Не читает же он ее каждый раз, как в кабинет заходит!

Я торопливо подлетела к двери и схватилась за ручку, чтобы войти внутрь. Никогда еще я так не стремилась оказаться в кабинете ректора, как сейчас.

– Что это? – послышалось удивленное, когда я дернула дверь на себя.

– Где? – невинно спросила я, оборачиваясь.

Ректор стоял позади меня, прижимая к себе табличку с названием нашей академии, и вид у него был… шокированный.

– Закройте дверь, адептка, с этой стороны, – велел он мне, не торопясь заходить в кабинет.

– Вы же сказали в кабинет идти, – прикинулась дурочкой и выразительно качнула головой в сторону комнаты, которая так меня сейчас манила.

– Сейчас пойдем. – Очень уж мне не нравилась интонация, с какой он это сказал. – Только дверь сначала закройте на секундочку.

Пришлось подчиниться. Отпустив дверь, я позволила ей захлопнуться. В руке ректора взметнулся огненный шар, который подлетел к табличке и завис, освещая надпись еще ярче.

– Кабинет… сексуального ректора Дакара? – Когда эти слова слетели с его губ, мне захотелось взвыть. Вместо этого, стараясь сохранить спокойствие, молчала, смотрела на табличку. Было интересно, позаимствовали ли девушки и себе клея у талантливого студента? Очень надеялась, что нет. Молчание затягивалось, я повернула голову, искоса изучая ректора, и вспыхнула, встретив на себе взгляд его почти черных глаз. А он все молчал. Затем снова повернул голову, чуть шевельнул губами, явно перечитывая написанное, и опять посмотрел на меня. Захотелось провалиться сквозь землю.

– Это не я, – вымолвила отчаянно, но на его месте я бы не поверила этим словам.

– И что? Это тоже традиция? – Ректор выразительно приподнял брови, снова посмотрев сначала на табличку, а потом на меня.

– Н-нет.

– То есть только я удостоился такой… чести?

И вот что, скажите, привязался?

– Так мы в кабинет не пойдем? – попробовала увильнуть я.

– Пойдем. Нам еще многое нужно обсудить. – Ректор Дакар кивнул в сторону таблички на своей двери. – И  это в том числе.

Это  мне обсуждать совсем не хотелось. Дернув дверь, я зашла внутрь и подошла к креслу, в котором уже сидела не так давно.

– Присаживайтесь, – ректор вошел следом, оставил вторую табличку на своем столе, – я сейчас вернусь.

Присела на самый краешек и оглянулась. За дверью послышался шум, похоже, мужчина пытался избавиться от любовно присвоенного ему звания. Я покосилась на табличку с названием академии. А что, если выкинуть ее в окно, а потом подобрать? С сожалением отмела эту идею. Заметит, и по головке не погладит. Шум за дверью тем временем продолжался, но теперь перемежался пыхтением и тихими невнятными словами. Подозреваю, не совсем приличными. Похоже, девочки тоже раздобыли чудо-клей…

– Адептка Аро! – На пороге кабинета появился взбудораженный ректор. Глаза его горели возмущением, рукава костюма были закатаны до локтей. В общем, сразу видно, погрузился в дело с головой. – Почему она не снимается?

– Не знаю, – пожала плечами, думая о том, что парнишка, похоже, действительно сделал гениальное открытие.

– Чем вы прикрепили это к моей двери?

– Да не прикрепляла я это к вашей двери.

Ох… и губы поджал.

– Если вы это сейчас же не снимете, я наложу на вас самое строгое наказание, которое только возможно, а также лишу вас права покидать академию на весь семестр.

Я быстро вскочила с места и выбежала в коридор. Это было жестоко, он практически пообещал мне медленную и мучительную смерть в этой академии. Каждые выходные мы имели право выбираться в находившийся рядом небольшой городок, лишиться данной привилегии мне совсем не хотелось. Не говоря уже о том, что еще может к этому прилагаться. Но как снять эту чертову табличку?..

Я застыла перед дверью, склонив голову набок и изучая мою главную проблему. Интересно, ему принципиально наличие двери как таковой? Вариантов, кроме как уничтожить ее вместе с табличкой, у меня не было.

– Вы собираетесь ею любоваться? – Ректор рядом чуть не постукивал ногой об пол от нетерпения.

– Было бы чем любоваться, – задумчиво ответила я, а затем перевела взгляд на ректора. Бегали бы они за ним, будь он не лордом, а простым завхозом, пусть и молодым? Уж точно нет. Стоп… Он что, краснеет? Я мгновенно вынырнула из своих мыслей, опомнившись, что слишком долго смотрю на главу академии.

– Адептка Аро, я вынужден сказать вам, что ваши чувства неуместны.

– Какие такие чувства?

– Ну  эти . – Ректор выразительно посмотрел на табличку.

– Ах, эти… – Господи, если я узнаю, кто это сделал, я убью этих адепток! – Не переживайте, ректор Дакар, я не считаю вас сексуальным, поверьте, все мои чувства к вам совершенно уместны.

– Как не считаете? – И такое искреннее удивление в голосе. – А как же эта табличка? – Вот теперь появляются нотки возмущения.

Вздохнув, я просто схватилась за чертову табличку и потянула на себя, но она не поддалась. Сидела как влитая, словно срослась с дверью. Попытка, конечно, бесполезная, но я действительно не знала, что с ней делать.

– А может, мы вам просто дверь поменяем? – осторожно предложила я.

– Да чем вы ее, черт возьми, приклеили?

Если бы я сама знала! Мне было не по себе, с каждой минутой мужчина злился все сильнее и сильнее. Запустив руку в карман, я достала пузырек с чудо-средством.

– Этим и приклеили.

– Что это такое?

– Чудо-клей, своего рода изобретение. – Я нервно повела плечами, показывая ему свое волшебное средство, которое, без сомнения, использовали и на его двери, чтобы прикрепить табличку.

– Дайте сюда, я должен взглянуть. – Нахмурившись, ректор Дакар протянул руку, намереваясь выхватить у меня пузырек.

Его движение было настолько резким, что я среагировала скорее по инерции, отступая на шаг и слишком крепко сжимая в своих руках клей. Ректор все же схватил пузырек… и под давлением наших пальцев он треснул. Я с ужасом почувствовала, как липкая жидкость потекла по моей ладони. Только не это! Резко дернув руку на себя, я поспешила ее отнять от ректора, но почувствовала только боль, и его рука осталась в моей.

– Что за… – Ректор поморщился, явно пытаясь отнять свою руку от моей, но ладони склеились липкой жидкостью мгновенно и не поддавались. – Пустите мою руку!

– Да не нужна мне ваша рука! – Теперь уже на меня накатила паника. А что если мы так и не найдем способ растворить это гениальное изобретение? Мне что, всю жизнь ходить с ректором Дакаром за ручку? Я не хочу быть сиамским близнецом! Верните мне мою руку в личное и безраздельное пользование!

И мы с ректором в едином душевном порыве объединили усилия, пытаясь разъединиться. В ход пошли свободные руки, не без осторожности, конечно, но моя левая ладонь намертво прикрепилась к правой руке ректора.

– Пойдемте в кабинет, – прошипел он, когда со стороны лестницы послышался шум, и быстро утащил меня внутрь, захлопнув за нами дверь.

– Вы ведь крутой маг, – простонала я, вцепившись в свою руку и со всей силы дергая ее на себя, – сделайте что-нибудь.

– Что я, по-вашему, сделаю с неизвестной мне субстанцией, – огрызнулся ректор, также пытаясь исправить ситуацию силой. Не было даже намека на просвет между нашими ладонями.

И тут в дверь заколотили, нетерпеливо и даже настойчиво.

– Ректор Дакар, вы здесь? – послышался за дверью голос Гутора. Мы застыли и переглянулись. Сейчас наши желания совпадали, попадаться на глаза завхозу в такой компрометирующей ситуации не хотелось. Дверь была не закрыта, но решится ли Гутор зайти без разрешения? Судя по вздохам, не решался, мялся у двери, но уходить не собирался. Как вдруг…

– Кабинет сексу… Что-о-о? Ах эти чертовы адепты!

Мой нос зачесался, и я подняла свободную руку, потирая его. Ректор стоял рядом тихо как мышка, Гутор же сыпал проклятиями снаружи и, судя по тихим поскребываниям, пытался отодрать табличку от двери, пока ее никто не увидел.

– Они… и здесь… что-то сделали… – В сердцах вскрикивал он между попытками очистить кабинет начальства от осквернения.

А в носу-то как щекочет… Ох, нет… только не это!

– Апчхи!

И все замерли, причем не только мы, сцепившись друг с другом, но и завхоз за дверью. Пауза длилась недолго.

– Ах, вы еще здесь! – взревел Гутор, и ручка двери дернулась.

Реакция у ректора был замечательная, я бы даже сказала потрясающая. Я даже испугаться не успела, как он развернул меня к себе, схватил, и я почувствовала, как нас уносит в портал. Сгруппироваться вот только мы не успели, вылетели в неизвестном мне месте и приземлились на что-то мягкое. Я застонала, потому как тяжелое тело ректора приземлилось на меня сверху.

– Где мы? – Я приподняла голову, пытаясь разглядеть из-за мужского плеча, куда попала.

Он шевельнулся, приподнимаясь, и дышать стало легче.

– В моей спальне, – сипло ответил ректор, пытаясь слезть с меня.

– Что-о-о?! – Я подскочила, садясь на широкой кровати, куда он нас перенес. – Да что вы себе позволяете!

– Я?! Это вы повесили непотребную табличку на двери моего кабинета, а потом приклеили меня к себе.

– А вы перенесли меня в свою спальню!

После этих слов повисла тишина, мы оба сидели на кровати, совершенно по-дурацки держась за руки. Мои глаза обежали спальню ректора. Здесь не было ничего лишнего: шкаф с вещами, большая кровать, тумбочка и две двери, одна из которых, видимо, вела в ванную. Но больше всего в глаза бросалась идеальная чистота.

Моя рука дернулась, и я чуть не упала лицом на кровать.

– Можно поаккуратней! – возмутилась я, слезая следом за ректором с кровати. – Куда мы?

– В ванную, попробуем сунуть руки под воду. С обычным клеем это помогает.

– За какой дверью ванная? – осведомилась я.

– Справа которая. – Он даже договорить не успел, как я ринулась в том направлении. Но выбора у него конечно же не было, пришлось поспевать за мной. Идея была до гениального проста. В ванной я тут же открутила вентиль и сунула наши руки под холодную струю.

– И долго ждать? – Не терпелось скорее получить свободу, я подергивала наши руки, пытаясь понять, действует или нет.

– Не знаю, мне как-то не приходилось оказываться приклеенным к адепткам.

Потянувшись ко второму вентилю, он открыл горячую воду, рукам стало гораздо приятнее.

– Чувствуете что-нибудь? – поинтересовалась я у мужчины.

– Нет, думаю, нужно больше времени.

– А… – Я замялась, вспоминая, как он поставил меня на место на уроке, но все же решилась. – А стихией воды вы случайно не владеете? Может, помочь ей немножко можно как-то…

Ректор сверкнул на меня глазами и чуть прищурился.

– Да ладно вам, – я обреченно шевельнула нашими руками, – куда уж интимней-то. Нет, если, конечно, мы не разъединимся в ближайшее время, то… – Я замолчала, поняв, что меня понесло совсем не туда, и вернулась к самому главному: – Так вы владеете водой или нет?

Вздохнув, ректор прикрыл глаза и зашептал, я почувствовала, как, повинуясь его словам, вода оживает, обволакивая мою руку и пытаясь проникнуть между нашими ладонями. Ага! Значит, три стихии у него есть. Только вот это нам не помогало. Мои глаза обежали ванную, пока не наткнулись на раковину, один пузырек мне показался знакомым. Прищурившись, я узнала в нем настойку для… окрашивания волос.

Не удержавшись, я хихикнула. Ректор красит волосы? Неужели мы ошиблись с оценкой его возраста? Как бы там ни было, я представила себе его за этим занятием и прикусила губу, чтобы не заржать в голос.

– Что вас так смешит? – Он бросил бесполезные попытки заставить стихию воды нас разъединить и вскинул голову, уставившись на меня. Против воли я начала изучать взглядом его шевелюру. И не скажешь, что окрашены. Смех подступал с новой силой, но я сдерживалась.

– Адептка Аро, что вас так рассмешило?

Я не сдержалась, бросив быстрый взгляд в сторону пузырька с эликсиром для окрашивания волос. Он обернулся, проследив за моим взглядом. Моя рука резко дернулась и вода перестала течь на нее. Ректор взмахнул свободной ладонью и сильный порыв воздуха закрыл вентиль.

– Это бесполезно, – отрезал он.

– И что делать будем?

– Это ваше изобретение? – Мне даже показалось, что он смотрит на меня с долей уважения.

– Нет, адепта одного.

Он двинулся прочь из ванной, снова возвращаясь в спальню. Видимо, мыслительный процесс у ректора шел лучше, когда он двигался, но мне совсем не улыбалось ходить за ним по всей комнате взад-вперед, как собачка на привязи. Внезапно он замер.

– Ладно, – решительно сказал ректор, – где комната этого адепта?

– Вы что, – я округлила глаза, – к нему пойти собираетесь?

– А есть другие варианты? Думаю, с этим сможет разобраться только изобретатель данной субстанции. Да и мне как минимум нужно узнать, из чего и как он сделал этот клей.

Если в ванную я побежала, то идти за руку с ректором в комнату к другому адепту мне совсем не хотелось. Словно почувствовав мое сомнение, его пальцы внезапно переплелись с моими. Обхватив таким образом крепко мою ладонь, ректор Дакар потянул меня за собой ко второй двери, ведущей в коридор.

– Идемте, я не собираюсь провести в этом состоянии всю ночь!

Предосторожность, с какой ректор выходил из своей комнаты, была поразительной. Выглянул, огляделся, прислушался. Мне даже стало немного обидно. Не поймите неправильно, я не хотела попасться в компрометирующей ситуации, но женское самолюбие в чем-то было задето.

Адепта, кстати, звали Айк, общалась я с ним редко и в основном по делу. Помимо своих изобретений он потрясно умел варить зелья, и пока остальные адептки запасались у него любовными зельями, я часто обменивала что-то из своих лекарств на его чудо-сыворотку бодрости. Не знаю, из чего он ее делал, но выпив буквально ложку, можно было не спать целые сутки. И вот теперь я привела ректора к двери Айка. Не мешкая, он тут же ударил в нее, а я замерла на месте, представляя лицо парня, когда он увидит нас в таком виде. Черт, завтра ведь вся академия будет об этом трепаться! Уж лучше бы Гутору попались… А ректор-то какой невозмутимый. Неужели его это совсем не трогает?

Мои мысли прервались при виде распахнувшейся двери и очень сонного Айка, застывшего на пороге. Правда, когда юный гений увидел ректора Дакара, глаза его тут же открылись и он весь подобрался, взгляд его недоуменно переместился на меня.

– Юна? Ректор Дакар? Эм… Вы что-то хотели? – Его взгляд плавно опустился на наши нелепо сцепленные руки.

Ох, как же неловко…

– Да, – нервно огрызнулась я, – свечку подержать нужно.

Адепт смотрел на нас, округлив глаза. Иронии в моих словах он, похоже, не уловил.

– Прекратите уже ваши шуточки, – дернул меня за руку ректор, делая шаг вперед, чтобы войти в комнату парня. Как собачка на привязи, я оказалась внутри.

– Это ведь вы делали клей? – Дакар уже окидывал взглядом комнату парня, и посмотреть здесь было на что. Везде стояли какие-то банки и склянки, под потолком висели травы. Судя по бегающим глазам адепта, часть находящихся здесь вещей была запрещенной в нашей академии.

– Какой клей? – То ли все еще удивлен, то ли прикинулся дурачком. Может, он еще и увеселительные смеси делает? Тогда на его месте я бы тоже не признавалась. За такое и вылететь из академии можно, даже не успев оправдаться.

– Тот, который вы недавно изобрели. – Ректор поднял наши руки вверх. – Я хочу знать его состав и принцип изготовления.

В глазах парня промелькнуло понимание, и на лице появилась откровенная улыбка. Еще бы! Ректор приклеил себя к адептке!

Но под строгим взглядом преподавателя Айк полез под кровать и, достав оттуда большую коробку, извлек тетрадь. Пролистав, нашел нужное место и протянул тетрадь ректору.

– Тут состав, ну и потом я еще провел ритуал с магией воды и закрепил, произнеся «пусть все, чего ты коснешься, будет скреплено навеки».

– Оригинально! – В голосе главы академии даже слышалось одобрение.

А я вот не могла с ректором согласиться, слово «навеки» резануло мой слух.

– Растворителя ты все еще не придумал? – вмешалась я.

Парень только покачал головой.

Ректор дернул меня за руку и заставил вместе с собой сесть на кровать Айка. Вчитываясь в записи, он хмурил лоб, отчего между бровей залегла глубокая морщинка.

– Принесите мне обычный растворитесь, все эти ингредиенты и чашу с водой.

К нашему удивлению, за растворителем даже ходить не понадобилось, парень полез в этот раз под стол, доставая оттуда внушительного объема сосуд.

– Но я уже пробовал растворитель и ингредиенты смешивать, – сообщил он, – не помогало.

– Воду несите, – оборвал его ректор, явно уверенный в том, что делает.

Схватив с полки глубокую чашу, Айк скрылся в ванной, где тут же зашумела вода. Вернулся он через пару секунд, аккуратно неся ее к нам и стараясь не расплескать. К кровати был придвинут маленький столик, на котором ректор и развернул свою деятельность. Работать ему приходилось одной рукой, и на подхвате был Айк, послушно выполняя все указания, я же просто сидела рядом, наблюдая за их действиями. Когда растворитель и свежесмешанный клей, но без магии воды, соединили, ректор склонился над чашей и начал беззвучно шевелить губами. Айк весь напрягся, даже подался вперед, стараясь услышать, что говорит ректор, но, судя по его разочарованному лицу, не получилось. Я же почувствовала, как ладонь ректора потеплела, наполняясь магией, видимо, он подчинял стихию воды. Потом, неожиданно низко склонившись, ректор внезапно подул на воду и выпрямился.

– Готово! – Он потянул наши руки к чаше, опуская их внутрь. Я вздрогнула, почувствовав, как холодная вода словно ожила, пробегая по нашим пальцам, и внезапно моя ладонь почувствовала свободу.

– А что вы нашептали, – глаза Айка загорелись, – скажите мне!

– Нет, адепт, главным образом потому, что вы все равно это не сможете повторить.

Я сидела счастливая, потирая собственную руку. Больше не возьму у Айка ничего экспериментального!

Ректор Дакар поднялся, окидывая комнату однокурсника задумчивым взглядом.

– Значит, так, адепт, вы забываете о том, что видели нас с госпожой Аро, а я забываю о всех недозволенных вещах, которые видел в вашей комнате. Вам все ясно?

– Конечно, господин ректор, я спал всю ночь, никто ко мне не заходил, – поспешно подтвердил парень.

– А вы, – обернувшись ко мне, Дакар сверкнул своими темными глазами, я же по-прежнему довольно улыбалась, – вернетесь со мной в мой кабинет.

Улыбка начала сползать с моего лица.

– Нам нужно завершить наш разговор, – бросил он, прежде чем направиться к двери. Айк посмотрел на меня с сочувствием, я же без энтузиазма вышла следом за ректором в коридор и уже в который раз проследовала в его кабинет.

Если до этого Дакар казался мне вполне спокойным и сдержанным даже в условиях экстренной ситуации (а быть приклеенным к адептке, по-моему, очень даже экстренная ситуация), сейчас он явно таковым не являлся. Морщинка, появившаяся между бровей, так и не разгладилась, а шаги были быстрые и резкие. Входя следом за ректором в кабинет, я, уже не дожидаясь приглашения, уселась в кресло, стараясь выглядеть послушной и добропорядочной адепткой. На глаза попалась табличка, так и оставшаяся на столе.

Ректор Дакар не торопился садиться, он подошел к камину и, протянув к нему ладони, заставил огонь загореться еще ярче.

– Вы на редкость невезучи, адептка Аро, – сухо заметил ректор, и уже по его голосу можно было понять, что ничего хорошего он мне не скажет. – Более того, я бы даже не назвал это невезением.

Я изучала его спину. Коснувшись закатанных рукавов своего костюма, Дакар начал их расправлять и медленно развернулся ко мне. Лицо его было хмурым, а взгляд раздраженным.

– На самом деле вы безответственны, совершенно не думаете о том, что делаете или говорите, поступая как взбалмошный ребенок, и от этого страдают окружающие, – говорил он резко и отрывисто, одергивая свои рукава, пока не привел их в порядок. Затем шагнул ближе к столу. – Вы совершенно не уважаете старших и считаете, что вам все сойдет с рук.

– Я не… – Хотелось постоять за себя, но он не дал мне сказать ни слова, резко оборвав.

– Не перебивайте! Это, – он указал на свой стол, – собственность академии, в которой вы обучаетесь по милости его королевского величества, так что будьте добры посвящать свое время обучению, а не дурацким выходкам и розыгрышам. – Ректор нервно потер свою ладонь, которую лишь недавно отклеил от моей. – В противном случае я не уверен, что вы хоть чего-то стоите.

Я сидела, опустив голову, потому как его слова жгли меня, слезы обиды начали накатывать на глаза, но я бы ни за что себе не позволила заплакать. Нужно лишь не смотреть на него, и я сумею сдержаться. В конце концов, после всего, что случилось, разве мог он думать иначе? Но следующие слова ректора заставили меня вздрогнуть и вскинуть голову.

– Вы позорите всю академию своим поведением! – Ректор Дакар сделал небольшую паузу. – Я бы на вашем месте всерьез думал о своем будущем. Полукровка, с одной стихией… на что вы надеетесь при таком поведении?

Он не кричал, но голос его был строг и пробирал до самых косточек, но больше всего меня задело не это. Он назвал меня полукровкой, прямо указав на мое незавидное положение в этом магическом мире. Да что я такого сделала, чтобы заслужить именно такие слова? Любому напыщенному сыну или дочери лорда с тремя стихиями он бы себе не позволил такого сказать никогда. Чувства во мне бушевали, сейчас я ненавидела этого лощеного… нет, не ректора – лорда! Чьи способности, безусловно, были на уровне трех стихий, и для которого такие, как я, всегда оставались мусором. Я опустила глаза вниз, на его начищенные ботинки и идеально прямые и чистые брюки. Больше всего мне хотелось сейчас уничтожить этого лорда. Яркая искра блеснула прямо перед моими глазами, и я вздрогнула, увидев, как брюки ректора вспыхнули ярким пламенем.

Но самым необычным было то, что я чувствовала это пламя. Не в силах поверить, что я его причина, вскочила с кресла и застыла на месте, уставившись на огонь. Огонь! Я владела огнем! Меня охватило безграничное счастье.

Ректор среагировал мгновенно. Его рука дернулась, он щелкнул пальцами, после чего пламя мгновенно потухло, словно его и не было. Брюки лишь немного обгорели, сквозь опаленные дыры проглядывали ноги.

– Да! – воскликнула я, сложив руки вместе и прижимая к губам, и даже подпрыгнула от восторга. – Да, да, да!

Я закружилась, чувствуя, что готова взлететь.

– Вы радуетесь, что подпалили меня? – послышался резкий голос.

Я все еще витала в облаках, переполненная своим счастьем. Вторая стихия! Огонь! Как же я счастлива, что это не земля или вода! Как же я счастлива, что вторая стихия вообще пробудилась!

– Да-а! – в восторге повторила я, даже не задумываясь, но тут опомнилась и посмотрела на ректора. Пострадал он не сильно, но товарный вид его брюки определенно потеряли.

– Ой, – тихо заметила я, начиная понимать, что облажалась. Опять. Да что ж такое-то!

– Извините, я даже не…

Он прервал меня, взмахнув рукой.

– Неделю административных работ под руководством завхоза Гутора! И месяц вам запрещено покидать пределы академии.

Все раскаяние как рукой сняло.

– За что-о?

– За ваши невинные проделки. – Ректор махнул рукой в сторону стола, где все еще лежала табличка. – Идите.

Я развернулась, направляясь к выходу. Препираться, похоже, было бесполезно, но представив, как буду месяц закрыта на территории академии, не выдержала и, прежде чем открыть дверь, обернулась, еще даже не зная, что скажу в свое оправдание. Но вместо этого увидела, как ректор исчезает в портале, проигнорировав дверь и видимо решив сразу переместиться в свою комнату. Боялся ли он щеголять по коридору в своих подпаленных брюках или на то были другие причины, я не знала. Я замялась, а потом, поняв, что терять все равно уже нечего, быстро вернулась, подхватывая табличку со стола, и огляделась. Глупо было тащить эту махину куда-то еще, ведь самым подходящим местом, чтобы спрятать ее, был кабинет ректора. Тут Гутор уж точно не найдет! Подойдя к стеллажу с делами адептов, я вытащила папки и пристроила табличку прямо за ними. Вернув все на место, я критически оглядела свою работу. Вроде бы ничего не заметно, ну и отлично. Чуть не подпрыгивая на ходу, я покинула кабинет ректора. Пусть я наказана, пусть не смогу уйти из академии месяц, но во мне проснулся огонь! Сейчас ничто не имело значения, кроме этого факта.