Онлайн чтение книги Школа злословия
Картина первая

В портретной галерее у Чарлза Сэрфеса.

Входят Чарлз Сэрфес, сэр Оливер Сэрфес, Мозес и Кейрлесс.

Чарлз Сэрфес. Прошу вас, господа, прошу пожаловать. Вот он, род Сэрфесов, начиная со времен норманнского завоевания.[21] …начиная со времен норманского завоевания — то есть с 1066 года, когда Англия была завоевана норманским герцогом Вильгельмом.

Сэр Оливер Сэрфес. Превосходная коллекция, на мой взгляд.

Чарлз Сэрфес. Да-да, настоящая портретная живопись: без всякой фальшивой грации и ложной выразительности. Это вам не холсты современных Рафаэлей,[22] …современных Рафаэлей…  — Рафаэль Санти (1483–1520) — великий итальянский художник эпохи Возрождения. Созданные им образы обладали огромной одухотворенностью. которые придают вам поразительную внешность, но стараются, чтобы ваш портрет не имел с вами ничего общего, так что, если даже подменить оригинал, изображение не пострадает. Нет-нет, достоинство этих — закоренелое сходство: такие же деревянные и неуклюжие, как и их подлинники, и ни на что другое не похожие.

Сэр Оливер Сэрфес. Ах, таких людей мы уже не увидим!

Чарлз Сэрфес. Надеюсь. Вы видите, господин Примиэм, как я привержен к домашней жизни: здесь я провожу вечера в кругу моей семьи… Однако, господин аукционщик, пожалуйте на подмостки; вот старое отцовское кресло; оно как раз годится, хотя у него и подагра.

Кейрлесс. Вот-вот, отлично!.. Но позволь, Чарлз, у меня нет молотка. Какой же я аукционщик без молотка?

Чарлз Сэрфес. А ведь это верно. Погоди-ка, что это за пергамент? О, полная наша генеалогия! Держи, Кейрлесс. Это тебе не какое-нибудь там красное дерево, это родословное древо, чувствуешь? Орудуй им, как молотком. Пристукивай моих предков собственной их родословной.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Вот изверг! Загробный отцеубийца.

Кейрлесс. Да-да, тут действительно вся ваша родня. Честное слово, Чарлз, ничего удобнее нельзя и придумать: это не только молоток, но заодно и каталог. Ну-с, начнем. Продается, продается, продается!

Чарлз Сэрфес. Браво, Кейрлесс!.. Итак, вот мой двоюродный дед, сэр Ричард Рэвлин, великолепный в свое время генерал, уверяю вас. Он проделал все кампании герцога Мальборо[23] Мальборо — Джон Черчилл, герцог Мальборо (1650–1722) английский полководец и государственный деятель. и получил этот рубец над глазом в битве при Мальплакэ…[24] Битва при Мальплакэ (1709) — кровопролитнейшая битва между английскими и французскими войсками в период войны за испанское наследство (1702–1713). Что скажете, мистер Примиэм? Посмотрите на него. Герой, не общипанный какой-нибудь, как теперешние ваши стриженые офицеры, а облаченный в парик и полную форму, как и подобает генералу. Сколько вы даете?

Мозес. Мистер Примиэм хотел бы, чтоб вы сами назначили цену.

Чарлз Сэрфес. В таком случае, он может получить его за десять фунтов. Я считаю, что за полководца это недорого.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Силы небесные! Его знаменитый дед Ричард — за десять фунтов!.. Хорошо, сэр, я беру за эту цену.

Чарлз Сэрфес. Кейрлесс, пристукни дедушку Ричарда… Это вот — его незамужняя сестра, моя двоюродная бабушка Дебора, писанная Неллером;[25] Неллер , Годфри (1646–1723) — художник голландской школы, немец по происхождению, живший в Англии и пользовавшийся как портретист огромным успехом в придворных кругах. Стремясь удовлетворить всех своих знатных заказчиков, Неллер сам рисовал только голову и руки, а остальное делали его помощники. считается одной из лучших его работ, сходство чудовищное. Вот она, посмотрите: пастушка со своим стадом. Вы можете получить ее за пять фунтов десять шиллингов. Овцы этих денег стоят.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Ах, бедная Дебора! Женщина, которая так высоко себя ценила!.. Пять фунтов десять шиллингов она моя.

Чарлз Сэрфес. Пристукни бабушку Дебору!.. Вот эти двое какие-то их родственники. Видите, Мозес, эти портреты писаны довольно давно, когда щеголи носили парики, а дамы собственные волосы.

Сэр Оливер Сэрфес. Да, прически были пониже в те времена.

Чарлз Сэрфес. Ну что ж, берите эту парочку по той же цене.

Мозес. Это дешево.

Чарлз Сэрфес. Кейрлесс!.. Это вот — дед моей матери, ученый судья, хорошо известный в западном округе. Во сколько вы его оцениваете, Мозес?

Мозес. Четыре гинеи.

Чарлз Сэрфес. Четыре гинеи? Черта с два, да один его парик дороже стоит! Мистер Примиэм, у вас больше почтения к судейскому званию. Давайте пристукнем досточтимого лорда за пятнадцать.

Сэр Оливер Сэрфес. Извольте.

Кейрлесс. Продано!

Чарлз Сэрфес. А вот два его брата, Вильям и Уолтер Блэнт, эсквайры,[26] Эсквайр — это слово присоединялось к фамилии нетитулованных дворян, а в XIX веке — и состоятельных буржуа. В последнее время использовалось лишь как вежливая форма при адресации официальных бумаг, а потом совсем вышло из употребления. оба члены парламента и выдающиеся ораторы, и, что совершенно удивительно, до сих пор как будто еще не было случая, чтобы они продавались или покупались.

Сэр Оливер Сэрфес. Это в самом деле совершенно удивительно! Я их возьму по вашей цене, из уважения к парламенту.

Кейрлесс. Хорошо сказано, маленький Примиэм! Я их пристукну за сорок.

Чарлз Сэрфес. Вот еще славный малый; я не знаю, как он мне приходится, но он был мэром города Манчестера. Возьмите его за восемь фунтов.

Сэр Оливер Сэрфес. Нет-нет, за мэра довольно шести.

Чарлз Сэрфес. Ладно, сосчитайте в гинеях, и я вам подкину обоих этих олдерменов[27] Олдермен — старший член городского самоуправления. на придачу.

Сэр Оливер Сэрфес. Они мои.

Чарлз Сэрфес. Кейрлесс, пристукни мэра и олдерменов… Однако, черт возьми, этак, в розницу, мы целый день провозимся. Давайте оптом. Что вы скажете, маленький Примиэм? Отсчитайте триста фунтов за всех остальных гуртом.

Кейрлесс. Да-да, так будет лучше всего.

Сэр Оливер Сэрфес. Извольте, извольте, если это вам удобнее. Они мои. Но тут есть один портрет, который вы все время обходили.

Кейрлесс. Который? Вот этот плюгавый человечек над козеткой?[28] Козетка — небольшая кушетка.

Сэр Оливер Сэрфес. Да, сэр, этот самый, хотя я вовсе не нахожу, чтобы это был такой уж плюгавый человечек, ни в коем случае.

Чарлз Сэрфес. Что-что? А! Это мой дядя Оливер. Портрет писан еще до отъезда его в Индию.

Кейрлесс. Твой дядя Оливер! Ну, знаешь, Чарлз, с ним ты никогда в ладах не будешь. Я такой неприветливой физиономии в жизни не встречал. Глаза злопамятные и выражение лица, не сулящее никаких надежд на наследство. Отъявленный жулик, поверь моему слову. Вам это не кажется, маленький Примиэм?

Сэр Оливер Сэрфес. Откровенно говоря, сэр, нет, не кажется. По-моему, это такое же честное лицо, как и все остальные в этой комнате, мертвые и живые. Но я полагаю, дядя Оливер идет в общей куче?

Чарлз Сэрфес. Нет, дудки! Я с бедным Ноллем не расстанусь. Старик был очень мил со мной, и я буду хранить его портрет, пока у меня есть комната, где его приютить.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Как-никак он мой племянник, этот вертопрах!.. А мне, знаете, этот портрет приглянулся, сэр.

Чарлз Сэрфес. Очень жаль, потому что вы его, безусловно, не получите. Разве мало вы их набрали, черт возьми?

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Я все ему прощаю!.. Но видите ли, сэр, когда мне что-нибудь приспичит, я на деньги не смотрю. Я дам за него столько же, сколько за все остальные.

Чарлз Сэрфес. Не дразните меня, господин маклер. Я вам сказал, что не расстанусь с ним, и кончено.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Как этот щенок похож на своего отца!.. Хорошо, хорошо, не буду. (В сторону.) Я раньше этого не замечал, а теперь мне кажется, что я в жизни не встречал такого поразительного сходства… Вот приказ на причитающуюся вам сумму.

Чарлз Сэрфес. Позвольте, да ведь он на восемьсот фунтов.

Сэр Оливер Сэрфес. А вы не уступите сэра Оливера?

Чарлз Сэрфес. Да нет же, черт! Повторяю вам.

Сэр Оливер Сэрфес. В таком случае, не смотрите на разницу, сосчитаемся другой раз, а пока дайте мне вашу руку, чтобы скрепить продажу. Вы честный малый, Чарлз… простите, сэр, такую вольность… Идем, Мозес.

Чарлз Сэрфес. Ей-богу, презанятный старичок!.. Но послушайте, Примиэм, вы приготовите квартиры для этих джентльменов?

Сэр Оливер Сэрфес. Да-да, и пришлю за ними дня через два.

Чарлз Сэрфес. Только смотрите: пришлите за ними экипаж понаряднее, потому что, уверяю вас, большинство из них привыкло ездить в собственных каретах.

Сэр Оливер Сэрфес. Пришлю, пришлю — за всеми, кроме Оливера.

Чарлз Сэрфес. Да, за всеми, кроме маленького набоба.[29] Набоб — в XVI–XVIII веках титул правителя провинции в Индии. В Европе XVIII–XIX веков так называли богатых индийцев и разбогатевших в Индии европейцев.

Сэр Оливер Сэрфес. Вы это твердо решили?

Чарлз Сэрфес. Бесповоротно.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Что за милый ветрогон!.. До свидания!.. Идем, Мозес… Пусть теперь кто-нибудь попробует мне сказать, что это мот и расточитель!

Сэр Оливер Сэрфес и Мозес уходят.

Кейрлесс. Никак не ожидал, что может быть такое удивительное существо среди ему подобных!

Чарлз Сэрфес. Ей-богу, это король маклеров! И где это Мозес откопал такого честного чудака?.. А вот и Раули! Кейрлесс, скажи нашей компании, что я сейчас приду.

Кейрлесс. Хорошо. Только смотри не поддавайся этому старому дураку, а то он тебя уговорит растратить деньги на уплату каких-нибудь протухших долгов или какую-нибудь чепуху в этом роде. Все торговцы, Чарлз, совершенно непозволительная публика.

Чарлз Сэрфес. Вот именно, и платить им — значит только им потакать.

Кейрлесс. И ничего другого.

Чарлз Сэрфес. Да-да, будь покоен.

Кейрлесс уходит.

Так! Действительно, старикашка был занятный!.. Теперь посмотрим: две трети мои по праву, пятьсот тридцать с чем-то фунтов. Ей-богу! Оказывается, предки гораздо более выгодная родня, чем я думал… Леди и джентльмены, ваш покорнейший и глубоко признательный слуга.

Входит Раули.

А! Старый Раули! Вы пришли как раз вовремя, чтобы проститься с вашими старыми знакомыми.

Раули. Да, я уже слышал, что они уезжают. Но я удивляюсь, как вы можете сохранять веселость среди таких несчастий.

Чарлз Сэрфес. В том-то и дело! Несчастий у меня так много, что мне нельзя расставаться с веселостью. Но придет время, и я буду богат и мрачен. Вам хотелось бы, чтобы я горевал, разлучаясь с таким множеством близких родных. Конечно, это очень тяжело. Но вы видите, они и бровью не шевельнут, — чем я хуже их?

Раули. Вы ни минуты не умеете быть серьезным.

Чарлз Сэрфес. Нет-нет, сейчас я серьезен. Вот, мой честный Раули, вот, получите по этому приказу поскорее деньги и немедленно пошлите сто фунтов старику Стенли.

Раули. Сто фунтов! Вы только подумайте…

Чарлз Сэрфес. Ради бога, не говорите об этом! Бедному Стенли надо помочь неотложно, и если вы не поторопитесь, то явится кто-нибудь другой, у кого больше прав на эти деньги.

Раули. Вот в том-то и дело! Я всегда вам буду твердить старую пословицу…

Чарлз Сэрфес. «Сначала справедливость, потом великодушие». Я так бы и поступал, если бы мог. Но Справедливость — старая хромоногая карга, и при всем моем желании она у меня не поспевает за Великодушием.

Раули. И все-таки, Чарлз, поверьте мне, если вы хоть часок подумаете…

Чарлз Сэрфес. Знаю, знаю, все это святая правда. Но уверяю вас, Раули, пока у меня есть, я, честное слово, буду давать. Так к черту вашу бережливость, и за кости!

Уходят.