Онлайн чтение книги Сикстинский заговор Sixtinische Verschworung
Двумя днями позже

Его Высокопреосвященство господин кардинал Йозеф Еллинек призвал вышеозначенных присутствующих расследовать дело в духе Эразма Роттердамского ex paucis multa, ex minimis maxima ,[59]Из малого извлекать большое, из наименьшего извлекать максимум ( лат. ). но приуменьшать его важности нельзя, потому что искусство и наука, включая теологию, за две тысячи лет нанесли Святой Матери-Церкви больший вред, нежели гонения римлян. Но первостепенной задачей должно быть не толкование загадочной надписи в Сикстинской капелле, творца которой можно, наверное, назвать антипапистом с тяжелым характером. Задача наша заключается в том, чтобы предотвратить появление различных спекуляций и предположений и в момент обнародования надписи предложить однозначное толкование.

Возражение Его Высокопреосвященства Франтишека Коллецки: «Данное собрание напомнило мне похожий случай, произошедший не так давно и раздутый почти из ничего до неразрешимой проблемы только из-за того, что дело было выдвинуто на обсуждение священным собранием».

Вопрос Адама Мельцера из Общества Иисуса: «О каком случае говорит Его Высокопреосвященство Коллецки? Просим объявить малоизвестные факты».

Ответ Его Высокопреосвященства Коллецки (не без иронии): «Молодым людям да будет известно, что с позволения Его Высокопреосвященства кардинала Йозефа Еллинека как префекта Конгрегации доктрины веры (при этих словах кардинал одобрительно кивнул головой) данное собрание тайно, но безуспешно вело дискуссию о крайней плоти Господа нашего Иисуса и, несмотря на искренность намерений, способствовало тому, чтобы данная проблема стала неразрешимой».

Пьер Луиджи Зальба от сервитов Пресвятой Девы Марии негодовал.

Его Высокопреосвященство Коллецки продолжил: «Один иезуит осведомился о том, достойны ли уважения святые мощи (крайняя плоть), хранящиеся в одном монастыре. Евангелист Лука ясно говорит о том, что на восьмой день после рождения Иисус был обрезан и его крайняя плоть хранилась в лавандовом масле. Дискуссия священного собрания на эту тему имела неожиданные последствия. Вдруг повсеместно появились мощи (крайняя плоть). К священному собранию обратились с вопросом, не должен ли был Господь наш Иисус после воскресения и вознесения унести эту святая святых своего тела с собой. Многоуважаемые члены собрания так страстно обсуждали это, что пришлось обратиться к помощи папской комиссии по толкованию церковных канонов. Однако комиссия смогла решить проблему лишь частично. Она сняла статус реликвии с крайней плоти, так как согласно канону 1281, абзац 2 лишь те части тела могут считаться реликвиями, которые претерпели муки. В то время у священного собрания был только один путь закрыть дискуссию о крайней плоти – отлучение от Церкви speciali modo ».

Речь была прервана Его Высокопреосвященством кардиналом Йозефом Еллинеком – он постучал по столу и сказал: «К делу, монсеньор кардинал!»

Его Высокопреосвященство Коллецки: «Я только хотел доказать, что курия может своими дискуссиями сделать из мухи слона. По сей день молчание предпочтительнее слов. Слова могут разбередить раны, молчание же ускоряет выздоровление».

Государственный секретарь и префект Совета по общественным делам церкви Джулиано Касконе вспылил: «Задача курии – не молчание! Здесь, за этим столом, мы должны решать, quoquomodo possumus ».[60]Каким угодно образом ( лат .).

Его Высокопреосвященство кардинал Еллинек пытался его успокоить: «Братья во Христе, смирение – самая ценная христианская добродетель! Я объясню, почему данная causa [61]Дело, случай ( лат. ). кажется мне столь важной, даже приближающей опасность. Здесь, в этом месте, за этим столом, триста пятьдесят лет назад обговаривалось дело, которое – смилуйся, Господи, над нами, грешниками несчастными – причинило огромный вред Святой Церкви. Я говорю о causa Galilei , а ведь оно поставило священное собрание в очень неловкое положение. Я хочу напомнить о том, что дело Галилея сначала казалось ничтожным. Родилось оно из вопроса об изменчивости неба. Я хотел бы предотвратить повторение ошибки».

Раздался взволнованный голос Уго Пироньо от еремитов Святого Августина: «Собор в Триенте запретил толкование Писания, противное учениям Святых Отцов! Галилея осудили справедливо!»

Кардинал Еллинек произнес с возрастающей горячностью: «В данном случае мы говорим не о каноническом праве. Мы говорим о вреде, нанесенном обсуждением этого дела священным собранием Церкви. И мы говорим о том, как по халатности ответственных лиц пустяк может превратиться в causa causarum ».

Монсеньор Уго Пироньо раздраженно возразил: «В соответствии с научными знаниями, имевшимися в то время, было известно, что Солнце стоит в небе и обращается вокруг Земли и что Земля стоит неподвижно в центре Вселенной. Любой образованный человек мог прочесть об этом у Святых Отцов, в псалмах Соломона и Иисуса Навина. Могла ли Святая Церковь допустить, чтобы тексты данных книг вызывали сомнение? Тут недолго и до того, что некий еретик провозгласит, что не Бог изгнал Адама и Еву из рая, а Адам и Ева прогнали его, потому что хотели остаться вдвоем, и докажет это, основываясь на законах математики и астрономии». И Пироньо осенил себя крестом.

«Мне кажется, вы забываете, брат во Христе, что неправым оказался не Галилео Галилей, а священное собрание и что ошибались не астрономия с геометрией, а теология. Или еремиты и по сей день считают, что Солнце вращается вокруг Земли? ( Слова Его Высокопреосвященства кардинала Еллинека вызвали беспокойство .)

Вышеупомянутый Галилей, что касается вероучения, вечного блаженства и Божественных откровений, всегда ставил теологию превыше других наук. Называл ее даже королевой среди наук. Но одновременно он был уверен в том, что теология не должна опускаться до подтасовок, свойственных низшим и ограниченным псевдонаукам. Ведь те не ведут к вечному блаженству, а ее приверженцы не могут касаться тех сфер, о которых они не имеют понятия».

Тогда монсеньор Уго Пироньо в гневе поднялся и зачитал отрывок из «De genesi ad litteram» святого Августина. Ни один проповедник не сделал бы это столь пылко: «Нос indubitanter tenendum est, ut quicquid sapientes buius mundi de natura rerum demonstrare potuerint, ostendamus nostris libris non esse contrarium: quicquid autem illi in suis voluminibus contrarium Sacris Literis docent, sine ulla dubitatione eredamus id falsissimum esse, et, quoquomodo possumus, etiam ostendamus». [62]Необходимо неукоснительно принимать, что все доказанное светскими учеными мы излагаем как не противоречащее святым писаниям, если все же что-то в их учениях противоречит священным писаниям, мы несомненно будем считать это ложью, каждый обязан следовать этому правилу любым способом ( лат. ).

Его Высокопреосвященство Марио Лопес, просекретарь Конгрегации доктрины веры и епископ Кесарийский, ответил предыдущему оратору: «Монсеньор Пироньо, описание космических явлений не входит в задачи Писания, как в задачи науки не входит толкование учения Святой Церкви. Это не мои слова, братья во Христе, это слова Галилео Галилея».

«Писание не учит конкретным вещам, потому что наука эта не ведет к спасению души. Вам знакомы слова из энциклики папы Льва XIII: Providentissimus Deus !»[63]Providentissimus Deus – Господь предвидящий ( лат. ). (Это было замечание Его Высокопреосвященства кардинала Еллинека.)

Просекретарь Конгрегации доктрины веры продолжал: «Вы стремитесь вернуть Средневековье и утверждаете, что Писание более точно трактует геометрию, астрономию, музыку и медицину, чем Архимед, Боэций и Гален? Галилей в точности утверждал то, что ученые его времени могли доказать некоторые природные явления с точки зрения науки, в то время как другие высказывали лишь гипотезы. Он отказывался обсуждать истинность доводов первых и был прав, ведь их утверждения были доказаны научно. И он одновременно искал подтверждение новых гипотез, чтобы избавить от заблуждений последних. Существовал ли когда-либо ученый более добросовестный? Мне, по крайней мере, аргументы флорентийца кажутся вполне убедительными. Если он говорит о том, что научные доказательства не должны быть подчинены Писанию, нужно лишь объявить, что они не противоречат ему. В таком случае прежде, чем какое-либо объяснение природных явлений считать неверным, необходимо опровергнуть научные доказательства этого. Так должны поступать и те, кто сомневается в нем, а не те, кто считает его верным».

«Accessorium sequitur principale!» [64]Accessorium sequitur principale – дело второстепенное следует за делом главным ( лат. ).

Кардинал Еллинек вновь постучал по столу и предложил вернуться к теме собрания. Он упомянул о случае Галилея лишь для того, чтобы доказать, что нанести вред Церкви могут не только официальные ее противники, но и невнимательность и негибкость ее приверженцев. В этой связи Его Высокопреосвященство упомянул о давнем споре доминиканцев с иезуитами о предопределении святого Августина, на основе которого были созданы оба братства.

Эти слова вызвали многочисленные замечания присутствующих: Адама Мельцера от Общества Иисуса, брата Дезидерио Скалья, епископа монастыря Сан-Карло, брата Феличе Чентино, епископа монастыря Святой Анастасии, и Его Высокопреосвященства Джузеппе Беллини, префекта Конгрегации богослужения и дисциплины таинств, ответственного за ритуальные и пасторальные литургии.

Но докладчик с трудом сумел вернуть дискуссию в прежнее русло: к росписи Сикстинской капеллы и к расшифровке непонятных надписей. Он предоставил слово главному реставратору Бруно Федрицци. Тот пространно описал сделанное открытие: восемь букв, обнаруженных на изображениях книг и свитков пророка Иоиля, эритрейской сивиллы и прочих фигур в порядке нахождения «А – IFA – LU – B – А», упомянув о техниках создания фресок и результатах химического анализа. Они были нанесены самим Микеланджело на фрески аsecco вместе с другими поправками уже после завершения самой росписи – вместе с контурами и исправлениями пропорций.

Прозвучал вопрос государственного секретаря Джулиано Касконе: «Можно ли полностью исключить возможность того, что знаки, ставшие предметом дискуссии, были нанесены на фрески позже, рукой другого художника?»

Федрицци решительно отверг такую возможность и в доказательство своих слов сообщил, что неорганические красящие пигменты, обнаруженные в знаках, встречаются и в других элементах изображения ветхозаветных картин; тот, кто сомневается в происхождении знаков, должен усомниться и в авторстве Микеланджело, если говорить о росписи свода Сикстинской капеллы.

«Были ли на других творениях художника обнаружены какие-либо аналогичные надписи?» (Вопрос Его Высокопреосвященства государственного секретаря.)

Ответ Риккардо Паренти, профессора истории искусств из университета Флоренции: «В соответствии с модой того времени Микеланджело никогда не подписывал своих произведений, исключая те, на которых изображал самого себя, что случалось довольно часто. Наличие черт лица Микеланджело неоспоримо в образе пророка Иеремии и святого Варфоломея, с содранной на Страшном суде кожей. До сих пор нельзя определенно истолковать эту особенность произведений мастера».

«То есть обнаруженная нами тайна характерна для творчества флорентийца». (Замечание Его Высокопреосвященства кардинала Еллинека.)

Ответ Паренти: «Конечно. Несмотря на то что, кроме Сикстинской капеллы, Микеланджело не создал более ни одного достойного произведения живописи. Как известно, роспись Сикстинской капеллы была сделана мастером в надежде заработать денег, с чувством ненависти к папе и к курии (во время создания произведения художника постоянно унижали) и вполне понятной жаждой мести. О каком бы способе отмщения он ни думал, это было не только намерение. Уже саму идею, выбранную художником для росписи капеллы папы, можно рассматривать как провокацию, если не как открытый вызов. Можно себе представить реакцию Церкви, если бы в наше время художник расписал папскую капеллу изображениями обнаженных мужчин и женщин в соответствии с современными идеалами красоты. А вместо христианских символов нарисовал бы сцены из жизни наркоманов, масонов или поп-звезд. Такого же рода скандал наверняка бы произошел».

Священное собрание пришло в беспокойство.

«Из спора с папой, – продолжал Паренти, – Микеланджело вышел победителем. Он поквитался: не использовал для росписи новозаветные, да и вообще христианские сюжеты. Да, на его фресках – мир духов, мотивы из Данте, неоплатонические образы и античные персонажи, которые считались в церковных кругах языческими. До сих пор непонятно, почему папа разрешил подобную роспись капеллы».

Прозвучало замечание кардинала Еллинека, префекта Конгрегации доктрины веры: «Его Святейшество Юлий II не только был против этого, он вел долгий спор с упрямым художником».

«Что значит “упрямый”? Все художники своевольны: они таким образом создают себе имя!» (Замечание отца Августина Фельдмана, ватиканского архивариуса и первого архивариуса Его Святейшества.)

Вопрос Его Высокопреосвященства кардинала Еллинека: «Как вас понимать, брат во Христе?»

Ответ отца Августина Фельдмана: «Очень просто. Искусство, если это настоящее искусство, не продается. Скажу иначе: глупо думать, что можно купить искусство. И наша causa – лучший тому пример. Когда Его Святейшество считал, что Микеланджело выполняет его задание, художник, который чувствовал себя униженным, мстил заказчику так, что Его Святейшество даже не заметил этого. Будем честными: картина мира, созданная Микеланджело в Сикстинской капелле, допускает любое толкование. Мнение, что художник символически изобразил три формы бытия человека, сотворенного Богом: физическую, душевную и духовную – кажется мне неубедительным. Только не в этой системе символов. Повседневная жизнь человека наполнена символами, напоминающими, предупреждающими, запрещающими, указывающими, они пересекаются или нейтрализуют друг друга. Но нет абсолютного символа, который был бы актуален всегда и имел универсальный характер во все времена и во всех культурах. Крест, казалось бы, самый древний христианский символ воскресения, в других культурах толкуется совершенно иначе. С другой стороны, для каждого понятия существует множество всевозможных символов. Я хочу сказать этим вот что: чтобы донести это до нас, ему не обязательно было использовать образы языческих провидиц. Даже если сивиллы являются частью Божественной силы, то это не тот Бог, которого Святая Церковь почитает Господом всемогущим, скорее это один из богов Олимпа».

Его Высокопреосвященство кардинал Еллинек: «Святой отец, вы рассуждаете как еретик».

Отец Августин: «Я просто говорю о том, что должно броситься в глаза каждому образованному христианину, если он умеет видеть, и только для того, чтобы данное собрание отнеслось к обсуждаемому открытию с осмотрительностью, чтобы вдруг не оказаться в таком же замешательстве, как Его Святейшество Юлий».

«Какое же значение вы придаете надписи, которую озвучил нам Федрицци?» (Вопрос Его Высокопреосвященства государственного секретаря Джулиано Касконе.)

«Сейчас, – начал отец Августин, – я не могу дать ясного толкования восьми букв. Для решения этой загадки наверняка можно найти людей более одаренных, чем я. Но я бы хотел выразить мое отношение к возникшей проблеме. Ведь для этого, как я полагаю, мы все здесь собрались. ( Одобрительный гул присутствующих .) Я думаю, что мы столкнулись с особым видом синкретизма – сочетания в одном изображении религиозных символов различного происхождения. Вследствие этого мы не замечаем внутреннего единства».

Мнение Его Высокопреосвященства Марио Лопеса, просекретаря Конгрегации доктрины веры и епископа Кесарийского: «Это не ново и уже обсуждалось: синкретистами в XVI веке называли философов, сочетавших в своих учениях взгляды как Аристотеля, так и Платона, что, как известно, недопустимо. Но ваше замечание, брат во Христе, скорее касается анализа произведения, чем объяснения надписи!»

Отец Августин: «Так оно и есть. Я говорю об этом потому, что предполагаю, что и в символах скрывается предательский отзвук синкретизма».

«Брат во Христе, если я вас правильно понял, для расшифровки надписи вы советуете привлечь не только христианских теологов, но и…»

Отец Пио Гролевски, куратор ватиканских музеев, был внезапно прерван Его Высокопреосвященством государственным секретарем Касконе: «Мне не нужно напоминать собранию о том, что мы говорим о деле specialissimo modo. Наша задача – не допустить, чтобы Церковь и курия стали посмешищем. И если данное открытие имеет отношение к теологии, то это наша работа. Задача данного собрания – решить проблему specialissimo modo!»

Молчание.

Его Высокопреосвященство кардинал-государственный секретарь: «Хочу пояснить свои слова. Ни один звук, произнесенный на этом собрании, не должен предаваться огласке, пока собрание не найдет объяснение этой causa . Поэтому помните о главном: вера превыше искусства».

Брат Дезидерио Скалья, титулярный епископ монастыря Сан-Карло, предложил задуматься над тем, что веками фрески Микеланджело являлись для миллионов христиан источником веры. Ветхозаветные же сцены с изображением Создателя побудили многих обратиться в веру христианскую. Это скорее не теологическая проблема. Вопрос лишь в том, стоит ли привлекать внимание общественности к этому открытию.

Адам Мельцер от Общества Иисуса сообщил, что, посетив Сикстинскую капеллу, он поначалу даже не заметил еле различимых надписей и теперь отказывается серьезно обсуждать проблемы такого рода.

Профессор Паванетто, генеральный директор музеев Ватикана, молча положил на стол стопку фотографий, и Адам Мельцер просмотрел их, надев очки. «Это ни о чем не говорит, – повторял он, тщательно рассматривая фотографии. – Это ни о чем не говорит. Христианская вера требует считать истиной то, что не нуждается в необходимом и полном доказательстве, то, что должно быть принято на веру со стороны восприятия и мышления. Почему бы не усомниться в том, что уже основательно подтверждено восприятием и мышлением?»

Его Высокопреосвященство Марио Лопес, просекретарь Конгрегации доктрины веры и епископ Кесарийский (вспыльчиво): «Болтовня иезуита! Вы, люди Иисуса, всегда умели приспособиться к любой ситуации, так что вы нетребовательны. Et omnia ad maiorem Dei gloriam!» [65]К вящей славе Божией ( лат. ), девиз Игнатия Лойолы.

Его Высокопреосвященство кардинал Еллинек, успокаивая оратора: «Брат во Христе, проявите смирение! Во имя Господа нашего Иисуса, смягчите гнев!»

Адам Мельцер – Его Высокопреосвященству Лопесу: «Ему следовало бы извиниться при всех – не перед ним лично, он недостоин почестей, а перед Societas Jesu, [66]Орден иезуитов ( лат. ). который незаслуженно страдает от оскорблений азиатских архиепископов». Мельцер решил покинуть зал.

«Брат во Христе!» – Его Высокопреосвященство кардинал Еллинек призвал всех к спокойствию и благоразумию. Адаму Мельцеру exofficio он предложил вернуться на свое место.

Мельцер осведомился, действительно ли требование Еллинека предъявлено ex officio, потому что в ином случае из-за чрезвычайно серьезного нарушения правил со стороны Его Преосвященства епископа он не повинуется ему. После категорического подтверждения того, что требование было выдвинуто ex officio, Мельцер вернулся и, протирая очки, заметил, что собирается обратиться к высшему духовенству и потребовать сатисфакции.

Наведя таким образом порядок, кардинал Еллинек поставил вопрос о том, существует ли какая-либо связь между знаками письма и фигурами пророков и сивилл. Можно ли соотнести букву «А» с пророками Иоилем и Иеремией, может ли буква «В» быть намеком на нечто связанное с персидской сивиллой,[67]Ее же называют вавилонской сивиллой. ( Примеч. пер. ) «LU» – с изображением Иезекииля и «IFA» – с эритрейской сивиллой.

Отец Августин Фельдман, управляющий Ватиканским архивом, взял слово и начал с того, что напомнил о еврейском происхождении имени Иоиль. Оно означало «Яхве есть Бог». Его пророчество говорит о дне Господнем, когда Святой Дух снизошел на Израиль, о суде над язычниками. Оно вовсе не многословное, в отличие от пространных пророчеств Иезекииля, которые составляют целую книгу, полны плачей, скорбных воздыханий и стенаний боли. Но даже с точки зрения псевдонаук о расшифровке букв и цифр, как считает отец Августин, невозможно обнаружить связь между знаками, пророками и сивиллами.

Замечание профессора Антонио Паванетто: «Не слишком ли большое значение придается тому, что знаки обнаружены только у пророков Иезекииля, Иоиля и Иеремии, тогда как Даниил и Исайя лишены каких бы то ни было символов? Это, конечно же, касается, и сивилл. Отмечены персидская и эритрейская, тогда как у дельфийской и кумской нет знаков».

Все поддержали отца Августина, однако вопрос остался без ответа.

Его Преосвященство Франтишек Коллецки, профессор католического образования, заметил, что в еврейских секретных науках использовалась магия букв и чисел, а в каббале буквы соотносились с определенными цифровыми значениями, при помощи которых проводились магические вычисления.

«Брат во Христе! – прервал оратора брат Дезидерио Скалья, титулярный епископ монастыря Сан-Карло. – Вы утверждаете, что каббалистические знаки могли оказаться в Сикстинской капелле? Или же что Микеланджело мог быть каббалистом и еретиком? Мне кажется, нам следует обратиться к более вероятным гипотезам – средневековым суевериям, например. Заклинания в те времена кодировались первыми буквами слов. Самое известное из них, пожалуй, – молитва Захарии против чумы. Начальные буквы ее слов изображаются на амулетах, колокольчиках и крестах в соответствии с формулой благословения Бенедикта. Наша вера запрещает мне произносить данную последовательность слов, но, мне кажется, она тесно связана с тем, что мы видим на своде Сикстинской капеллы».

Вопрос кардинала Джузеппе Беллини, префекта Конгрегации богослужения и дисциплины таинств: «Может, буквенные обозначения были сделаны каким-либо способом записи музыки? Были ли проведены соответствующие исследования? Ведь самым древним из них был буквенный способ: звуки записывались буквами алфавита, и только в начале тысячелетия появился знакомый нам нотный стан. Одо фон Глуни записывал буквами понравившиеся григорианские песнопения».

«Если я вас правильно понял, господин кардинал (вмешался Его Высокопреосвященство кардинал Еллинек), вы предполагаете, что буквы, изображенные Микеланджело, соответствуют некой мелодии, в основе которой лежит конкретный текст или даже определенная фраза».

Присутствующие одобрили кардинала Еллинека.

Протесты со стороны брата Пьера Луиджи Зальбы от сервитов Пресвятой Девы Марии, Уго Пироньо от еремитов Святого Августина и брата Феличе Чентино. Последний взволнованно произнес: «Братья во Христе, мы находимся на пути к тому, чтобы совершенно утратить почву под ногами. Мы говорим о языческих заклинаниях и тайных текстах песен вместо того, чтобы обратиться к благочестивым молитвам. Да пребудет с нами Господь».

Ответ регента Августина Фельдмана: «Брат во Христе, христианская вера ежедневно стремится к небесам. Разумеется, вере чужды факты, но то, что кажется незначительным, становится понятным только при помощи веры. Ни один верующий христианин не усомнится в Откровении Иоанна, философия которого выходит за временные и исторические границы и несет утешительную весть многочисленным поколениям христиан. И все же в Апокалипсисе многое загадочно и неясно и по сей день. Брат во Христе, неужели вы хотите сказать, что сомневаетесь в истинности Откровения? Вы намереваетесь оспорить то, что Откровение Иоанна в основном соответствует тому, что и сам Иисус пророчил о конце мира, только потому, что и по сей день многое в его словах остается неясным и для расшифровки требуется помощь язычества?»

Кардинал Еллинек попросил уточнить высказывание.

«Как вы истолкуете Откровение Иоанна 13:11–18, если не при помощи магии чисел? Иоанн рассказал, что видел зверя, выходящего из земли; у него два рога, как у агнца, и говорил тот, как дракон. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть. Так говорится в Откровении, вы все знаете это».

Вопрос (предположительно брат Феличе Чентино): «Требует ли каждый текст расшифровки и толкования?»

Ответ: «Конечно же нет. Христианин может верить; но Господь наш Иисус повелел нам думать о содержании. Так кто же этот зверь, имеющий человеческое число? Всего через сто лет после написания Откровения Иоанном уже никто не мог ответить на этот вопрос. И до нашего времени христианская теология не знает ответа на него, разве что…»

(Многочисленные голоса: «Разве что?…»)

«…Разве что мы прибегнем к магии чисел греческого учения гностиков».

Протестующие выкрики со всех сторон. Брат Феличе Чентино, епископ монастыря Святой Анастасии, перекрестившись, воскликнул: «Господи, смилостивись над нами!»

Его Высокопреосвященство кардинал Еллинек: «Продолжайте, брат!»

Отец Августин произнес, неуверенно оглянувшись вокруг: «То, о чем я хочу сказать, каждый может найти в Ватиканском архиве, прошу это отметить. Секта Василида, гностика позднего периода античности, распространяла свое учение около 130 года после Рождества Христова. Ее члены выбрали слово ABRAXAS[68]Абрасакс (Абраксас, Абракас) – существо с петушиной головой, эллинистический бог, которого часто называли Демиургом. Ему сопутствует солнечная символика. ( Примеч. пер. ) для опознавания друг друга, а также как магическую формулу. Предположительно данное слово составлено из первых букв иудейских имен Господа. Букв в нем всего семь, но у него несколько особенностей: согласно используемой в секте магии чисел формула ABRAXAS имеет числовое значение «365». Это количество дней в году, что символизирует целостность, божественность: А – 1, В – 2, R – 100, А – 1, X – 60, А – 1, S – 200. Также и слово Meithras[69]Meithras – греческая форма имени иранского солнечного бога Митры, культ которого был чрезвычайно популярен в эпоху упадка Римской империи. ( Примеч. пер. ) (дифтонг «ei» говорит о греческом происхождении) согласно магии чисел имеет значение «365», a Iesous[70]Иисус. (тоже с греческим дифтонгом) – «888». Но, возвращаясь к Откровению Иоанна Богослова, обратим внимание на загадочное число «666». В той системе, о которой я говорю, значение «666» дало бы следующий порядок букв: AKAIDOMETSEBGE. Не менее бессмысленно и таинственно, чем надпись, составленная Микеланджело. Но если исходить из того, что Иоанн записал Откровение на греческом языке, и разделить буквы на группы, получится A.KAI.DOMET.SEB.GE. – аббревиатура полного официального имени правителя Дометиана: Autokrator Kaisar Dometianos Sebastos Germanikos. [71]Автократ император Дометиан Себастос Германский ( греч. ). Иоанн писал Откровение на захваченном римлянами греческом острове Патмос, и его стремление при помощи этой аллегории уничижить существовавший в то время культ императора, обожествление его просто невозможно не заметить».

После того как отец Августин завершил речь, воцарилось долгое молчание.

Государственный секретарь Джулиано Касконе спросил: «Брат Августин, вы считаете, что надпись Микеланджело такого же рода? Вы полагаете, флорентиец мог использовать магию букв одной из языческих сект, чтобы скомпрометировать Церковь и понтификов?»

Встречный вопрос отца Августина: «У вас есть объяснение получше?»

Вопрос остался без ответа. Наконец слово взял председатель собрания кардинал Еллинек. Он сказал, что дискуссия доказала: нельзя недооценивать происходящее. Он поручил отцу Августину Фельдману, управляющему секретным архивом Ватикана и первому архивариусу Его Святейшества, подобрать документацию по тайным наукам и культам, существовавшим во времена пап Юлия II, Льва X, Адриана VI, Клемента VII, Павла III, Юлия III, Марцелла II, Павла IV и Пия IV. Антонио Паренти, профессору истории искусств в университете Флоренции, было поручено исследовать биографию Микеланджело и выяснить, не было ли у того контактов с враждебными Церкви организациями. Его Высокопреосвященство Франтишек Коллецки, просекретарь Конгрегации католического образования и ректор Тевтонской коллегии, получил задание specialissimo modo привлечь семиотика для расшифровки знаков. Следующее заседание было назначено на первый понедельник после Сретения.