Онлайн чтение книги Смерть призрака
Глава 12. Что же нам делать?

Тело нашла Бэлл. Милая, добрая, старая Бэлл в своем белом бретонском чепце, с концами, развевающимися под ветерком в саду, и юбками, которые она слегка приподнимала, чтобы не задеть ими росистую траву по обеим сторонам дорожки.

Она немного задержалась перед домом Поттеров, чтобы оборвать засохшую ягоду, оставшуюся с прошлой осени на кусте вьющейся розы, довольно густо оплетшей порог.

Затем, слегка удивленная отсутствием ответа на свой стук, она обогнула домик и подошла к открытой двери кухни.

— Клэр, милочка, — позвала она, — Клэр, вы не очень заняты? Можно ли мне войти?

Ее голос облетел помещение, но остался без отклика и, подождав еще немного, она вошла внутрь мастерской. Клэр Поттер лежала ничком на тахте, зарывшись лицом в подушку. Ее рука безвольно свисала вниз, а вся ее небольшая фигурка в ярком расписном халате настолько сливалась с домотканым покрывалом тахты, что в первый момент глаза Бэлл не увидели ее, и она остановилась, оглядывая комнату, как бы разочарованная тем, что в ней никого нет.

Она решила сесть и подождать, чтобы не утруждать себя повторным приходом, но вдруг тело на тахте бросилось ей в глаза и приковало к себе внимание так, словно его очертания внезапно кто-то обвел толстой черной линией.

У нее на секунду перехватило дыхание, потом она воскликнула:

— Клэр! Я не заметила вас сразу, милая! В чем дело?

Тело Клэр Поттер лежало неподвижно, словно это была всего лишь груда одежды. Бэлл подошла к тахте, и ее старое лицо окрасилось румянцем материнской тревоги.

— В порядке ли вы, деточка? Клэр!

Она протянула руку к застывшему неподвижному плечу и попыталась приподнять жалкое тело в ярком халатике.

— Давайте, милочка. Давайте, Клэр. Садитесь же!

Поддавшись слабым усилиям старой женщины, тело немного приподнялось и на мгновение появилось то, что было раньше лицом миссис Поттер. Посиневшая кожа, вытаращенные глаза, жутко раскрытые губы — все это ярко обозначилось на тускло-оранжевом фоне подушки.

Старые пальцы Бэлл выпустили свою ношу, и лицо Клэр снова зарылось в подушку.

Женщина, выпрямившись, неподвижно стояла в студии. Она почти не двигалась с бледным, как мел, лицом и странно невыразительными глазами. Так продолжалось несколько секунд, потом она как бы очнулась и с удивительным самообладанием оглядела комнату.

Она отметила про себя, что все лежит на своих местах, и после этого, осторожно ступая и словно опасаясь нарушить покой мертвого тела, вышла через дверь кухоньки наружу.

Маленькое зеркало над раковиной как бы ударило Бэлл собственным ее отражением. Она увидела в нем тяжело бредущую старую женщину с побелевшими губами в сбившемся набок батистовом чепце и нерешительно остановилась, чтобы немного привести себя в порядок.

В любом случае ради всех остальных домочадцев здесь не должно быть суеты или каких-либо патетических сцен. Никто больше не должен подвергнуться шоку от вида этого чудовищного, ужасного лица! Бедная Клэр! Бедная, проворная, практичная Клэр!

Наконец Бэлл решила, что выглядит более или менее нормально, и приступила к действиям, которые представлялись ей необходимыми.

Из дверей кухоньки она прошла по тропинке к сараю Рэнни и тихонько его позвала:

— Фред, Фред, выйдите на минутку!

Она полагала, что голос ее звучит нормально, но Фред мигом оторвался от своего верстака и поспешил к ней с явным выражением беспокойства на лице.

— Что такое, мэм, что случилось? — тревожно спросил он, схватив ее за локоть, чтобы поддержать.

Бэлл взглянула ему в лицо и почему-то из страхов и печалей, теснящихся в ее мозгу, вдруг выплыло неожиданное воспоминание о том, как впервые она увидела его и взяла к себе на колени — оборванного, грязного пятилетнего мальчугана, истошно оплакивавшего свою мать.

— Что стряслось, мэм? — повторил он нетерпеливо. — Вы, часом, не больны ли?

Его забота о ней в такой момент даже слегка рассердила старую леди, и она постаралась быть как можно более деловой.

— Пройдемте внутрь домика, чтобы нас не увидели, — сказала она, увлекая его в кухоньку, и добавила, видя его вопрошающий взгляд. — Там в студии находится миссис Поттер. Я только что увидела ее. Она мертва.

— Мертва? — у Рэнни отвисла челюсть. — Вы в этом уверены, мэм?

Бэлл пожала плечами и тут же пристыдила себя.

— Да, — ответила она просто. — Зайдите внутрь, но не прикасайтесь к ней, бедняжке.

Фред Рэнни вернулся, его лицо потемнело больше, чем обычно, и лоб прорезали глубокие складки.

— Вы должны вернуться домой, мэм, — сказал он. — Здесь не место для вас и негоже вам на это смотреть. Ни в коем случае. Вы должны сейчас же прилечь. Пойдемте отсюда! — последнее было сказано довольно беспомощно.

— Рэнни, перестаньте валять дурака! Я не для этого вас вызвала, — приказала Бэлл своим прежним властным тоном. — Надо кое-что сделать прежде всего. Несчастный Поттер появится в семь часов, и мы не можем позволить ему войти туда одному. И прежде всего нам надо вызвать врача.

— Да, вы правы, мэм! Мы должны кого-то оповестить Но не надо, чтобы сейчас об этом знала мисс Беатрис.

— Разумеется, нет, — подтвердила Бэлл и неожиданно для самой себя добавила: — Фред, я рада, что вашего хозяина нет в живых!

Рэнни сурово кивнул.

— Это бы расстроило его, — согласился он и, помолчав, добавил: — Лучше вызвать ее собственного доктора… Он живет на Кресент, недалеко. Можно мне позвонить ему?

— Нет, я не думаю, что это стоит делать, — ответила Бэлл поколебавшись. — Донна Беатрис услышит, а я не желаю пока будоражить весь дом!

— Но у Поттеров имеется в студии собственный телефон…

Бэлл покачала головой.

— Нет. Это не вполне прилично перед лицом смерти. Кроме того, я считаю, что мы ни к чему там не должны притрагиваться, даже если это и будет чуть-чуть!

— Не притрагиваться? — Он начал, наконец, понимать важность того, что она сказала. — Как, мэм, не хотите же вы сказать, что… что вы не считаете ее смерть естественной и что здесь был другой… другая…

Он остановился, не умея подобрать нужное слово.

— Я и сама не знаю, что я считаю, — проговорила Бэлл, — вы бы лучше отправились за доктором! Приведите его с собой!

— Но я не могу оставить вас здесь, мэм!

— Ерунда! — отрезала Бэлл. — Делайте, что вам велено!

Но, когда Рэнни послушно повернулся и с видом вестника несчастья из известной пословицы выбежал через калитку сада, ей стала изменять твердость духа, которую она так удачно изображала. И первое, что ей пришло в голову, была мысль о мистере Кэмпионе.

Она поспешно прошла по дорожке, ведущей к ее дому, и вызвала Лайзу из кухни.

— Лайза, — сказала она, — я хочу, чтобы вы покараулили дверь миссис Поттер. Не позволяйте никому входить в домик, пока я не вернусь.

Бэлл могла говорить по телефону из собственного дома только недомолвками, уклончиво, но мистер Кэмпион, сидевший у аппарата в своей квартире на Баттл Стрит, воспринял ее звонок как отчаянный призыв о помощи.

— Алберт, — сказала она. — Это вы, дорогой? Я так боялась не застать вас. Мне бы так хотелось, чтобы вы приехали повидать меня. Да, сейчас. Сразу же. Нет, нет, ничего особенного! Никаких причин для тревоги… Но я была бы очень признательна, если бы вы приехали как можно скорее. Послушайте, Алберт… Возьмите такси!

Именно эти последние слова подтвердили догадку мистера Кэмпиона о том, что произошло неладное. И что это серьезно. Подобно многим людям своего поколения Бэлл смотрела на такси так же, как на телеграмму, то есть как на меру чрезвычайную.

— Я буду тотчас же! — ответил он и услышал на другом конце провода легкий вздох облегчения.

Как только Бэлл повесила трубку, на верхней площадке лестницы возникла донна Беатрис.

— С кем вы говорили? — подозрительно спросила она.

— С Кэмпионом, — правдиво ответила Бэлл. — Он сейчас приедет, чтобы побеседовать со мной.

И, как это ни странно, донна Беатрис удовольствовалась таким объяснением, а Бэлл вновь спустилась в сад.

Лайза стояла у входа в дом, изжелта-бледная, с явным страхом в глазах.

— Я заходила туда, — объяснила она безо всяких предисловий.

— О Лайза!

Две старые женщины посмотрели друг другу в глаза.

— Отчего она умерла?

— Я не знаю. Я жду доктора.

— Я подожду вместе с вами, — сказала Лайза.

Они пробыли в маленькой кухоньке до тех пор, пока не появился Рэнни с врачом.

Доктор Феттес был флегматичный квадратный молодой человек с буйной кустистой шевелюрой над низким лбом и ясным взглядом, который, однако, вовсе не наводил на мысль, что перед вами дурак. В течение семи или восьми лет своей практики он совсем не вырос как медик, поскольку родственники его пациентов с удивительным благодушием полностью перекладывали все заботы о больных на его плечи, искренне веря, что диплом врача полностью гарантирует и всемогущество, и знание всей премудрости мира.

Он окинул взглядом трех взволнованных людей в кухоньке, глядевших на него с таким доверием, и с сожалением отметил про себя, что прошлое поколение супер-медиков вызывало к себе какое-то суеверное отношение. Но люди, ожидавшие его заключения, ничего этого не прочли на его лице. Он лишь воплощал в их глазах авторитет, и это действовало успокаивающе. Он был доктором.

Феттес был немного знаком с ними всеми, что облегчало его задачу, и, когда Бэлл объяснила, что Поттер находится в своей школе и будет дома не раньше семи, он прошел внутрь, чтобы осмотреть то, что было когда-то миссис Поттер.

Лайза сопровождала его. Она держалась твердо, и Бэлл передала ей эту малоприятную обязанность с благодарностью.

Рэнни притащил из своего сарая стул для хозяйки и встал рядом с ней как страж, оставаясь в этой позиции в течение всего времени, пока шла пренеприятнейшая процедура освидетельствования.

Из кухоньки виднелся красочный угол студии. Его яркость была продуманной, она создавалась несколькими шалями, бутылками кьянти и нарисованными кукольными головками. Бэлл не могла смотреть на это, но сидела как послушная девочка, вертя на пальце свое обручальное кольцо. Она вертела и вертела его, и это почему-то помогало ей не заплакать.

Кэмпион застал ее за этим занятием, сидящей на стуле в кухне с опущенной головой и руками, сложенными на коленях. Она подняла голову, когда он вошел, а он невольно поцеловал ее и положил свою ладонь на ее руки.

— Так что же стряслось?

Она рассказала ему тихим голосом, в котором звучали трогательные старческие нотки, а он слушал ее и в то же время прислушивался к волнам холодного ужаса, прокатывающимся вдоль его позвоночника.

— Вы первой ее обнаружили?

— Да.

— Вы убедились, что она мертва?

— О, о, конечно! Да, мой дорогой! Абсолютно мертва. Бедная, бедная, вечно занятая Клэр!

Она так сильно наклонилась вперед, говоря это, что ему пришлось подхватить ее, чтобы она не упала. Но в ответ на все уговоры она категорически отказалась вернуться в свой дом.

— Доктор захочет поговорить со мной, — твердила она. — Он велел мне остаться…

Доктор Феттес наконец вернулся в кухоньку, был представлен Кэмпиону, имя которого было ему известно, и начал задавать вопросы.

— Миссис Лафкадио, — начал он с едва заметным шотландским акцентом, — когда вы зашли в студию и обнаружили… эту леди, вы не прикоснулись ни к чему в комнате?

— Нет, — твердо ответила старая дама, — ни к чему, за исключением ее самой. Я приподняла ее, но, увидев ее лицо, отпустила ее и вышла оттуда.

— Понимаю. Вы не открывали хоть немного окна? Или, может быть, входную дверь?

— Нет! — изумилась Бэлл, — не открывала.

— Сколько времени прошло между тем, как вы увидели миссис Поттер, и тем, когда этот парень отправился за мной?

— Минут пять… максимум десять.

— В самом деле?

Молодой доктор нахмурился и продолжил свой «косвенный допрос», по-видимому, производимый им по собственному методу, соответствующему его темпераменту.

— Буду откровенен с вами, миссис Лафкадио. Вы не почувствовали запаха газа, когда вошли сюда?

Бэлл казалась обескураженной.

— Газа? Но, доктор, вы полагаете, что она… Я думаю…

— Вы не обнаружили запаха газа в комнате, нет?

— Нет, — покачала она головой. — Нет. Я ничего не обнаружила такого, что бы хоть в малейшей степени покаюсь мне необычным. Окна были в том же положении, то и сейчас, я думаю… Я не обратила внимания. Молодой врач вздохнул.

— Ну ладно, — произнес он, — сейчас половина седьмого. Может быть, мне лучше дождаться и расспросить мистера Поттера.

Бэлл тронула его за рукав.

— Этот несчастный человек вряд ли способен вам чем-нибудь помочь, — сказала она. — Он отсутствовал весь день, и этот удар потрясет его ужасно!

Доктор Феттес задумался. Он знал мистера Поттера не питал никаких иллюзий относительно возможностей ого джентльмена ни в состоянии потрясения, ни без оного. Он слышал также, что Поттеры живут здесь под покровительством семьи Лафкадио, и не знал, как ему следует поступить, но выбрал тот путь, который, по его мнению, соответствовал светским приличиям.

— Честно говоря, миссис Лафкадио, — произнес он, — я не смогу дать в этом случае заключения. Здесь потребуется дознание.

Бэлл кивнула, но не прокомментировала его слова.

Кэмпион взял инициативу в свои руки, и Феттес, которому была известна и его репутация, и всевозможные слухи, связанные с первым таинственным убийством в Литтл Вэнис, был чрезвычайно доволен представившейся возможности свалить с себя ответственность.

Бэлл согласилась вернуться в дом вместе с Лайзой, и Кэмпион отправился с ними, чтобы позвонить инспектору Оутсу.

Он позвонил из холла, оставив доктора стеречь домик, где все еще лежало тело.

— В комнате практически ничего не тронуто, — сказал он инспектору. — Мне кажется, имеет смысл вам приехать сейчас же. Да, и доктор будет здесь тоже… Он не кажется мне особенно знающим… что-то твердит о газе…

В привычно утомленном голосе Станисласа прозвучало оживление, почти граничащее с возбуждением.

— Всего доброго, Кэмпион. Пусть все остается, как есть, до моего приезда. Я знал, что должно произойти нечто подобное. А девица тоже там поблизости?

Мистер Кэмпион провел рукой по лбу.

— Вот что, — бросил он, — я не хотел бы затевать дискуссии по телефону.

— Вы и не должны, — откликнулся инспектор, которого полученные отвратительные новости явно вдохновили. — Я сам к вам прибуду в течение десяти минут.

Он повесил трубку.