Онлайн чтение книги Солнечный удар: Рассказы
Новое о психике человека. Человек из Мангейма

Доклад д-ра Онизаммота Ифлоднала (Ардзебейджан) на заседании Королевской Академии наук.

Господа, настоящий доклад адресован прежде всего тем, кому хорошо известны факты, связанные с теперь уже знаменитыми Людьми из Эльберфельда. Наряду с этим я обращаюсь и к тем, чьи головы все еще забиты разного рода предрассудками, к тем, кто пренебрегает целенаправленной духовной деятельностью, сиречь мыслью и разумом — исключительным достоянием собачьего рода! (Неодобрительный лай справа, ободряющее подвывание слева, центр никак не реагирует.) Упомянутые Люди из Эльберфельда (не говоря уже о многих других, менее известных примерах) продемонстрировали поразительное умение производить сложнейшие расчеты с небывалой быстротой. Тем самым они представили либерально настроенным умам неоспоримые доказательства наличия у человека разума. Теперь, благодаря чуть ли не легендарному Человеку из Мангейма, к ним добавятся новые важные факты. Это лишний раз подтверждает правильность гениальной догадки, выдвинутой некоторыми светлыми умами. Смею надеяться, что сведения, которыми мы располагаем, помогут окончательно рассеять мрак, веками окутывавший собачье сознание и тормозивший развитие науки. Оказываясь перед лицом очевидных фактов и явлений, мы упорно не желали их признавать, возможно, по религиозным причинам или из-за всегдашнего нашего высокомерия, впрочем, первое, пожалуй, вполне под стать второму. ( Негодующий визг. ) Развеять, повторяю я, ставшие привычными убогие теории превосходства собачьей цивилизации, открыть наконец новые горизонты науки — вот цель. Нет, господа, хотя это может и даже должно идти вразрез с некоторыми самыми низменными у нас настроениями, я все же полагаю, что могу представить неопровержимые доказательства того, что духовная жизнь не является исключительной и чудовищной привилегией собачьего рода. Нет, господа, подобно нам, люди тоже постигают, чувствуют, думают! По крайней мере некоторые из людей. Когда же мы пробудим умы от векового сна и утвердим общий принцип развития — кто сможет остановить науку на ее победоносном пути? Какие только дали не откроются тогда перед нами! ( Возгласы: Ближе к делу! )

Да, да, к делу, господа. Прочие свои соображения по данному вопросу, а также критику многочисленных трудов по проблемам человеческой психики, недооценивающих самоочевидные ее проявления, я отложу на конец. ( Возгласы: Правильно, там им и место! Возмущенное шиканье представителей левого крыла. ) Не стану я останавливаться и на подробностях моего посещения Мангейма: желающие могут ознакомиться с ними по специальной брошюре, которую вы получите. Итак, перейду непосредственно к трем сеансам, проведенным мною с человеком. ( Возгласы: Шире шаг! Недовольное шиканье на левом крыле и в центре. )

Однако в первую очередь необходимо высказать ряд предварительных замечаний. ( Возгласы: Снова-здорово! Яростный визг на левом крыле и по центру. Лай. Затем на какое-то время воцаряется полная тишина. ) Томми, или Том — так зовут Человека из Мангейма, — представляет собой великолепный экземпляр из породы эрдельтерьер-мэн, высотой порядка 1 метр 50 сантиметров до плеча, возраст — около 32 лет. Его владелицей является благородная сука Мюллер из Мангейма. Несколько лет назад благородную суку разбил частичный паралич, поэтому времени для воспитания собственного человека у нее было предостаточно. Прежде всего изложу со слов самой владелицы те удивительные, с моей точки зрения, обстоятельства, которые позволили ей обнаружить необычайные способности Томми.

Однажды благородная сука Мюллер проводила со своими четырьмя щенятами обычный урок арифметики. Как водится, при этом присутствовал и Томми. В какой-то момент молоденькая сучка, вообще занимавшаяся в тот день без особого желания, запнулась на простеньком примере: 122 + 2. Сколько ни усердствовала мать, у сучки ровным счетом ничего не выходило. Тогда в порядке наказания она получила легкий шлепок и, поскуливая, забилась в угол. Сжалившись, благородная сука стала ее успокаивать.

— Даже Томми, наверное, смог бы решить такой простой пример! — произнесла она под конец.

Услышав свое имя, Томми подходит к хозяйке.

— Ведь правда, Томми, — продолжает та, обращаясь скорее к сучке, чем к человеку, — ведь правда, ты смог бы?

Том оживленно двигает передними лапами, трясет головой и покачивает верхней частью туловища в знак крайнего возбуждения. Он пристально смотрит на хозяйку; из его пасти вырываются звуки, отдаленно напоминающие обрывки слов.

— Держу пари, — настаивает благородная сука, уже всерьез заинтересовавшись поведением человека, — что ты скажешь мне, сколько будет 2+2?

И тут происходит нечто неслыханное: Том наклоняется к хозяйке и легонько ударяет ее передней лапой по спине четыре раза!

Воздержусь от комментариев, тем более что не могу лично поручиться за достоверность вышеизложенных фактов (впрочем, я достаточно хорошо изучил характер благородной суки Мюллер и думаю, что ей вполне можно доверять). Продолжу. Спустя некоторое время у благородной суки возникло сильное подозрение, будто кто-то помогает ее щенятам решать задачки и готовиться к урокам географии. Однако она доподлинно знала, что, когда они делают уроки, никто из посторонних в их комнату не заходит. Тогда благородная сука решила проследить за щенятами, и вот что она обнаружила. Вместе с юными учениками, устроившись совсем как собака, сидел Томми. Заметив благородную суку, щенята грубо оттолкнули человека.

При этом они зашикали на него, полагая, что их не слышат:

— Пошел, Томми, пошел, мама идет.

Вид у них был такой, призналась мне позже благородная сука, будто их застигли врасплох на месте преступления. Короче говоря, готовить урок щенятам помогал не кто иной, как… Томми!

Прежде чем перейти к изложению моих собственных наблюдений, два слова о способе передачи информации, которым непроизвольно пользовался Томми. В целом он схож со способом передачи информации, принятым у Людей из Эльберфельда. Его можно условно назвать типто-стенографическим[41]Типтология — передача информации выстукиванием.. Каждому удару человеческой лапы соответствует одна из согласных нашего алфавита. Гласными человек почти не пользуется. Но это не означает, что они ему неизвестны. Если человека попросить, он указывает то место, где, по его мнению, должна стоять гласная. Позже мы увидим, что некоторые удары условны и обозначают целые слова, часто употребимые в речи. Круг таких слов был в свое время специально оговорен благородной сукой вместе с Томми. Кроме того, некоторые выстукиваемые Томми согласные обозначают названия букв в алфавите (например, «с» следует читать как «эс», «н» — как «эн», «к» — как «ка» и так далее). В случае неясности человек всегда готов дать экспериментатору необходимые разъяснения. Следует также отметить, что в отличие от Людей из Эльберфельда, применявших возрастающую числовую прогрессию в соответствии с расположением букв алфавита (то есть 1 — б, 2 — в и так далее), Томми использовал внешне произвольную систему нумерации «буква «б», например, обозначается у него семью легкими ударами). Но в действительности эта система основана на принципе относительной частотности согласных в немецком языке (см. сводную таблицу частотности согласных в приложении к моей брошюре). Итак, что вполне естественно, Томми говорит по-немецки. Впрочем, иногда в его речи встречаются слова и выражения на местном, мангеймском диалекте.

Добавлю к этому, что благородная сука Мюллер в ответ на мое предложение посетить ее направила мне весьма любезное письмо, в котором просила обращаться с Томми как можно мягче и осторожнее, так как в то время ему сильно нездоровилось. Вот что она по этому поводу писала, я цитирую: «Он совершенно не переносит ударов или грубых окриков. Когда же все-таки случается прикрикнуть на Томми или как следует его шлепнуть, он низко опускает голову и, если можно так сказать, полностью замыкается в себе». К тому же за последнее время Томми обнаруживает внушающие некоторую тревогу признаки, нарушающие нормальную психическую деятельность, как-то: сильные головные боли, кровотечение из носа и прочее. Несомненно сказывается та напряженная умственная работа, которой он постоянно предается.

Итак, обратимся к упомянутым мною трем сеансам. Предлагаю вашему вниманию их подробные стенограммы.

СЕАНС ПЕРВЫЙ. Гостиная благородной суки Мюллер.

Присутствуют несколько членов семьи, а также два профессора из Эльберфельда (смотри о них в указанной брошюре). Входит Томми. Он весел и слегка покачивает верхней частью туловища. Как и всем остальным, он протягивает мне правую переднюю лапу (по которой ударяет затем левой). Благородная сука усаживает Томми на пол рядом с собой и спрашивает, хочет ли он поработать.

Ответ Томми: два удара (что условно обозначает ja — «да»).

Тогда я прошу Томми сказать мне что-нибудь без подготовки и объясняю, зачем мне это нужно. Пока я говорю, Томми пристально и даже с пониманием смотрит на меня, затем, после короткой паузы, он выстукивает:

Т.: 19 3 9 18

W r d u.

(при прочтении одной из первых двух согласных следует исходить, как я указывал выше, из названия этой буквы, то есть «w» следует читать как «we» или «r» как «er».) Следовательно, получаем:

Т.: Wer du (?)[42]В немецком тексте и в переводе допускаются неточности. Кто ты?

Наверное, не каждому доводилось отвечать на вопрос кто он, к тому же отвечать… человеку! Оправившись от первоначального ошеломления, объясняю Томми, что специально приехал издалека, чтобы посмотреть на него и послушать, как он говорит: ведь его имя уже известно повсюду. Взгляд Томми выражает нескрываемое удовольствие (очевидно, тщеславие — одно из его слабых мест). Радостно сверкая глазами, он выстукивает:

Т.: 5 13 7, 12 9, 5 2 5, 9 13 3 3.

L i b hd lold i rr

(одна орфографическая ошибка, одна грамматическая; смазанный зубной звук на местном наречии; «h» мы читаем как «he», орфография — фонетическая). Значит:

Т.: Lieb hat Lol Dir (Dich).

Лол (тоже) тебя любит.

Лол — это прозвище Томми, или Тома. Так, чисто по-детски коверкая звуки, произносит его имя совсем еще молоденькая сучка. Я рад такому ответу и в качестве похвалы хочу потрепать человека по голове. Том мгновенно оскаливает зубы: во время работы он очень нервозен (о чем, впрочем, меня предупреждали).

Благородная сука прикрикивает на него. Тогда Том выстукивает:

Т.: 5 2 5, 1 10 6.

lol f еi п.

очевидно:

Т.: Том добрый (хотя и скалится).

Приступаю к изложению заранее разработанной программы эксперимента. Я нарочно никого не посвящал в свои замыслы и не спрашивал ни у кого совета, чтобы заранее исключить возможность сознательных или бессознательных «сигналов» по отношению к Томми. Свое мнение по этому сложному и весьма актуальному вопросу я выскажу позже. Итак, с целью вызвать у человека положительную или отрицательную реакцию на внешние раздражители, в данном случае отрицательную, я показываю ему платок, пропитанный одеколоном, и спрашиваю, что это такое. (С этого момента я уже не буду приводить здесь цифровые соответствия букв и останавливаться на прочих особенностях языка Томми. Еще раз напоминаю, что на все возникающие у вас вопросы вы найдете исчерпывающие ответы в распространенной мною брошюре.) Ответ:

Т.: Ein dug (ein Tuch — слово довольно многозначное).

Платок.

Тогда я прошу принести мне другой платок и показываю его Томми (свои вопросы, и без того, конечно, адаптированные с учетом умственных способностей человека, я упрощаю, делая их еще проще и доступнее).

Т.: Gribld (grippelt, просторечное — verkrueppelt).

Скомканный.

На запах скомканного платка Томми вовсе никак не реагирует. Это еще раз подтверждает, что у Томми, как мне до этого было сказано, очень слабо развито обоняние. Здесь сеанс ненадолго прерывается: со службы вернулся благородный кобель Мюллер, и человек радостно его приветствует. Том прыгает вокруг хозяина и едва не опрокидывает его своими лапищами. Сеанс возобновляется. Я показываю Томми фотографию, на которой он изображен вместе с благородной сукой Мюллер во время одной из «бесед», и спрашиваю, что делает тут Томми.

Т.: Arbeidn (arbeiten).

Работать.

А ты охотно работаешь? Ответ решителен:

Т.: 3 (означает «nein»).

Тогда почему же ты работаешь?.

Т.: Mus (muss).

Должен.

Почему «должен»? А что бывает, если ты не работаешь?

Т.: Hib (Hieb).

Взбучка.

Джорджо Де Кирико. Блудный сын. 1922.

Все присутствующие выражают бурное негодование. На самом деле Томми еще ни разу не били. Томми оживился и раскрыл рот, как бы смеясь. Он всем своим видом показывал, что это была шутка.

Хорошо, ну а если все-таки серьезно, почему ты работаешь?

• Т.: (выстукивает несколько раз) 4 (означает «muede»).

Устал.

Я все же настаиваю на ответе.

Т.: Mudr lib hr aug (Mutter lieb, Herr auch).

Очень люблю маму, хозяина тоже.

Даю Томми немного отдохнуть. Затем, после небольшого перерыва, спрашиваю его: может, еще что-нибудь скажешь, мне было бы очень приятно.

Ответ решителен:

Т.: 3, Нет.

Тогда вступает благородная сука: ну, а маме ты сделаешь приятное?

Т.: 2, да.

Я: итак, тебе не нравится работать; что же в таком случае тебе нравится?

Т.: Laks sn (Lache essen).

Есть копченую семгу.

Это излюбленное кушанье Томми. Совсем недавно человеку посчастливилось снова его попробовать.

Ну, есть-то, говорю я, все люди горазды. Я знаю, ты устал, и если ответишь, я отпущу тебя.

Томми выстукивает прежний ответ. Наверное, я плохо сформулировал свой вопрос. Пробую объяснить иначе. И вот после короткой паузы, словно собравшись с духом, человек отвечает:

Т.: Bildr (Bilder).

Картинки.

На этом первый сеанс заканчивается. Пока воздержусь от комментариев и добавлю только, что во время первого сеанса, как, впрочем, и всех остальных, Томми крайне отчетливо выстукивал (если не сказать «скандировал») свои ответы на толстом листе картона, который держала перед ним благородная сука.

СЕАНС ВТОРОЙ. Буду предельно краток.

Ты меня еще помнишь? Т.: 2, да.

Тогда скажи, кто я? Т.: Ифлднл.

Не хватает гласных? Томми соглашается. Я прошу показать, каких именно и куда их следует вставить. Томми добавляет недостающие гласные; получаем мою фамилию: Ифлоднал. Каким образом Томми ее узнал, остается для меня полной загадкой. Тем более что в обращении ко мне все члены семьи использовали обычное для немцев «герр доктор». Остается лишь предположить, что человек прочел мою фамилию на визитной карточке, которую я оставил где-то в прихожей.

Скажи еще что-нибудь обо мне.

Т.: Mingn (Muenchen).

Верно, я приехал именно из Мюнхена. Томми мог узнать об этом из разговоров домашних.

Томми хочет пить, и его отправляют на кухню. В отсутствие человека я решаю воспользоваться его пристрастием, как он выразился, к «картинкам» и провести важный во многих отношениях эксперимент. Я специально привез с собой несколько картонок, вложенных в совершенно одинаковые конверты. На одной из картонок я прошу благородную суку нарисовать птицу. На второй благородная сука пишет имя своей дочери Карлы: Томми питает к ней особую привязанность. На третьей я сам набрасываю контуры звезды и раскрашиваю ее голубым цветом. На четвертой картонке я рисую два смежных квадрата, красный и голубой.

После этого я вкладываю картонки в конверты и прошу Карлу перемешать их так, чтобы я сам не мог догадаться, что где. Карла выполняет мою просьбу. Все это опять же делается с целью исключить всяческую возможность сознательных или бессознательных «сигналов» человеку, да и вообще любого воздействия на его психику со стороны присутствующих, включая и меня самого. Картонки я, разумеется, вложил так, чтобы, вынимая их из конвертов, экспериментатор не мог видеть рисунка. Томми возвращается в гостиную, и мы все отходим за спину благородной суки, которая приступает к эксперименту.

Указанным способом она вынимает картонку и спрашивает у человека, что на ней изображено. Томми сообщает, что он устал и отказывается работать. Лишь после настоятельных уговоров, заручившись нашим обещанием показать ему несколько красивых картинок, если он будет отвечать, Томми наконец соглашается и выстукивает:

Т.: Rod blau eg (Rot blau Eck).

Красный голубой квадрат.

Эксперимент удался. Я от души поздравляю Томми, а он, не дожидаясь очередного вопроса, выстукивает:

Т.: Bildr gbn (Bilder geben).

Дать (дай мне) картинки.

Ничего не поделаешь: уговор есть уговор! Я вынимаю несколько художественных открыток и фотографии, на одной из которых изображен сам Томми, правда, уже в другой позе.

Кто это?

Т.: Лол.

А это? (фотография низкорослого человека-коротышки из породы такса-мэн).

Т.: Dgl (Teckel, просторечное — Dackel).

Коротышка. Скажи, а ты тоже Teckel?

Т.: Man (Mann).

Человек.

Я знаю, что ты человек. Но и он человек. Какая между вами разница?

Т.: Andr fus (Andere Fuesse).

Другие ноги.

Действительно, известно, что отличительной чертой этих человеко-пигмеев является так называемое плоскостопие.

А это кто? (на фотографии изображены лошади).

Т.: Kul (Gaul). Лошадь.

Непроизвольно человек добавляет:

Т.: Addr bild (первое «d» исправлено самим Томом на «n»: ander Bild).

Другая картинка.

Пользуясь тем, что Томми в хорошем расположении духа, я пытаюсь получить от него еще несколько ответов.

Кто тебе больше нравится: девушки или собаки?

Т.: Medl (Maedel).

Девушки. Почему?

Т.: Fein кг gledr (невозможно расшифровать; Том исправляет «к» на «h»: fein Haar Kleider).

Красивые волосы и наряды.

Но и у вас красивые волосы и наряды (здесь, кстати, игра слов: «Haar», помимо «бороды», означает также «грива» или вообще «шерсть»). В чем же разница?

Т.: Hosn (Hosen).

Штаны.

Даю человеку немного отдохнуть. Следующий вопрос уже посложнее. На листе бумаги я воспроизвожу рисунок Мюллера-Лиера[43]>--< <--> ( Прим. автора. ) Речь идет об оптической иллюзии Ф. Мюллера-Лиера, где длина отрезков, казалось бы, зависит от направления стрелок., правда, в укрупненном виде, что еще больше усиливает оптическую иллюзию, и спрашиваю у Томми.

Tommy, welche ist die kuerzere Linie? (Которая из линий короче?)

Т.: Gein lngr (Kein laenger)

Ни одна не длиннее.

Значит, подобно Людям из Эльберфельда, Томми не подвержен оптическим обманам. Следует особо подчеркнуть и тот факт, что в своем ответе Томми воспользовался не тем словом, которое прозвучало в моем вопросе. Далее я провожу аналогичные эксперименты.

Томми, ты знаешь, что такое фунт?»

Т.: 2, да.

А знаешь ли ты, что такое свинец? Он напоминает железо, но гораздо тяжелее железа.

Т.: 2.

Теперь постарайся как следует сосредоточиться и ответь, кто тяжелее: фунт свинца или фунт перьев? (Томми надолго задумывается, затем выстукивает):

Т.: Gein (Kein).

Ни один (не тяжелее).

Многих щенят и даже взрослых собак легко поставить в тупик таким вопросом. В порядке вознаграждения я показываю Томми несколько открыток. На одной из них запечатлен спящий человек. Он лежит на диване, под головой у него подушка. Живо заинтересовавшись этим изображением, Томми по моей просьбе выстукивает:

Т.: Man faul (Mann faul).

Ленивый человек.

В гостиную входит благородный кобель Мюллер. Заметив на столе букет гвоздик, преподнесенный мною перед началом сеанса его супруге, он предлагает провести с Томми эксперимент на счет. Всего за несколько секунд Томми должен сосчитать, сколько в букете гвоздик. Одновременно с Томми я тоже пытаюсь определить количество гвоздик. Однако времени слишком мало. Прошло всего 3–4 секунды. Букет убирают, и я задаю Томми соответствующий вопрос.

Т.: 23.

Я пересчитываю гвоздики, теперь уже без всякой спешки. И снова у меня ничего не выходит: все цветы одинакового цвета (красного), поэтому установить точку отсчета очень трудно. Каждый раз я сбиваюсь и получаю разные результаты. Тогда я пересчитываю гвоздики поштучно, получается ровно 23. На этом второй сеанс заканчивается.

По словам благородной суки, вечером того же дня человек выражал энергичный протест по поводу того, что теперь его заставляют работать и в воскресенье. Когда Томми спросили, откуда он об этом знает, он ответил, что видел на календаре красную цифру.

СЕАНС ТРЕТИЙ. Ответы животного, не представляющие для нас особого интереса, я опускаю.

На мои комплименты Томми отвечает:

Т.: Lib ifgdr ifldnl (расшифровать невозможно).

Исправив первое «if на «do», получаем:

Дорогой доктор Ифлоднал.

Совершенно очевидно, что ошибка произошла потому, что Томми поторопился мысленно воспроизвести написание моей фамилии.

Человек устал и растягивается на полу. Пока Томми лежит, благородная сука рассказывает мне историю о том, как однажды во время прогулки он бросился на какого-то типа, которого заподозрил в дурных намерениях по отношению к хозяйке. Том лежит с закрытыми глазами, при этом он открывает рот и, похоже, смеется.

Я: Так ты слышал, о чем рассказывала мама?

Т.: 2, да.

Я: О чем же?

Т.: Hr bs lol hlfn mudr (Herr boes, Lol helfen Mutter).

Господин плохой, Лол помогать мама.

В этот момент слышатся крики уличных газетчиков. Это наводит меня на мысль провести эксперимент на чтение. Мне приносят два свежих номера местной газеты. Я выбираю заголовок, набранный готическим шрифтом: Der Herbst zieht ins Land [44]Близится осень (нем.). , и показываю его животному. Из присутствующих только я и Томми можем прочесть заголовок.

Т.: Dr hrbst dsid in land.

Обратите внимание, ответ Томми представляет собой не что иное, как фонетическую транскрипцию заголовка (с учетом упомянутых мною особенностей языка Томми), a не просто его механическое воспроизведение. Иначе говоря, животное прекрасно поняло то, что прочло. Судите сами:

Что такое «der Herbst» (осень)?

Т.: Dseid wn abl gbd (Zeit wenn Appel gebt, просторечное — Aepfel gibt).

Время года, когда бывают яблоки.

Затем я возвращаюсь к эксперименту с картонками, который проводил накануне. Только теперь человек и слышать об этом не хочет. Приходится долго его уговаривать. Наконец он все же соглашается, но с условием, что за работу он получит любимые лакомства. Итак, я показываю Томми первую картинку:

Что ты видишь?

Т.: Blau strn wisd (Blau Stern wisd, просторечное — wuest).

Голубая звезда, ужасная.

Человек явно раздражен. Далее:

А теперь что ты видишь?

Т.: Fogl baum (Vogel Baum).

Птица дерево.

На рисунке благородной суки действительно изображена птица, сидящая на ветви дерева. Затем следует короткий перерыв, во время которого человек может немного отдохнуть.

Реакция на третью картинку:

Т.: Blau rod wirfl gnug (Blau rot Wuerfel, genug).

Красная голубая кость; хватит.

Яснее, как говорится, не бывает! Впрочем, для пущей убедительности человек издает несколько звуков, которые я даже не берусь назвать членораздельными.

Дальнейшее описание сеанса (полностью приведенное в моей брошюре) я опущу, так как оно не содержит ничего такого, что могло бы представлять для вас особый интерес. За исключением, пожалуй, целой серии математических экспериментов, в которых Человек, подобно своим собратьям из Эльберфельда, продемонстрировал умение извлекать кубические корни, корни четвертой и даже пятой степени. И все это — с невероятной быстротой, точностью и, конечно же, в уме! Кроме того, он показал, что знаком с немецкими денежными единицами, мелкими и крупными купюрами и их обоюдной нарицательной стоимостью.

Позвольте и мне вслед за человеком сказать «хватит», имея в виду те необычные явления, с которыми мне довелось столкнуться. Необходимо отметить, что в настоящем докладе я до сих пор избегал каких-либо упоминаний об ответах или высказываниях человека, за которые, сказать по чести, я лично не могу ручаться. К тому же я вовсе не претендую на то, чтобы из приведенных мною фактов непременно делались далеко идущие выводы. Каких только поучительных примеров не найдешь в бесконечной веренице научных трудов, принадлежащих виднейшим и авторитетнейшим нашим ученым! (Впрочем, многое дают нам и неожиданные сообщения, поступающие непосредственно от животных.) И все же совесть не позволяет мне обойти молчанием отдельные ответы человека, которые любезно предоставили мне лица, стоящие вне всяких подозрений. Пока что эти ответы человека не нашли себе места в публикациях на данную тему. Однако я торжественно заявляю, что могу лично поручиться за абсолютную достоверность означенных ответов. Не стану занимать ваше внимание излишними подробностями и ограничусь лишь пятью ответами человека. Но именно эти пять ответов представляются мне решающими в том смысле, что должны, заметьте, не могут, а должны сломить всякое возможное сопротивление приверженцев существующих представлений об исключительности собачьей цивилизации!

( В зале вновь поднимается шум, но после угрожающего рычания представителей левого крыла докладчик может продолжать. )

На вопрос, чему подчиняются собаки, Томми ответил:

Т.: Word gseds (Wort Gesetz).

Слово (у) закон (а).

( Громкий топот, рычание, лай. )

Второе высказывание животное сделало совершенно спонтанно. Обстоятельства, которые вызвали это высказывание, подробно описаны мною в приложении к брошюре.

Т.: Als was lebd hd sl (alles, was lebt, hat Seele).

Все живое обладает душой.

(Заметим попутно, что фраза составлена практически безупречно.) Это в первую очередь касается вас, господа собаки-католики!

( Зал сотрясается от шума. Несколько членов собрания поднимаются со своих мест и устремляются к трибуне, угрожающе рыча и обнажая клыки. Спокойствие с трудом удается восстановить после вмешательства их превосходительств господ Комиссаров. )

Позвольте мне продолжить! После того как Томми был показан натюрморт с петухом кисти какого-то живодера (ибо кто же еще мог взяться за подобный сюжет?) ( Возгласы: Да он к тому же и шутник! ), человек ответил:

Т.: Dod hn ursl gn (tot Hahn, Urseele gehen).

Мертвый петух, отправиться (к) изначальная (ой) душа(е).

( Протяжный вой, похожий на свист. )

На вопрос, что есть человек — полагаю, и для собаки это вопрос далеко не простой, — Томми отреагировал так:

Т.: Teil fon ursl (Teil von Urseele).

Часть изначальной души.

Сказано более чем определенно!

( Волнение нарастает с неудержимой силой. Однако на короткое время все же удается восстановить относительное спокойствие. )

И, наконец, на вопрос «тогда что же такое собака?»:

Т.: Aug deil (Auch Teil).

Тоже часть.

( В зале поднимается яростный топот, лай, вой. Оратор пытается перекричать этот гвалт ):

Заметьте, господа, Томми сказал «тоже часть». Таково и мое мнение! Таким должно быть теперь мнение всякого честного индивидуума!

( В общей суматохе слышны крики: Шарлатан! — и прочее. Благодаря энергичному вмешательству левого крыла и частично центра, а также их превосходительств господ Комиссаров в зале ненадолго воцаряется тишина. Докладчик сильно возбужден, он тяжело дышит, высунув язык. )

Итак, пришло время подвести итоги, господа прерыватели! ( Взрыв саркастического смеха. Докладчик отложил в сторону свои бумаги и теперь уже просто импровизирует. Крики слева: Дайте ему сказать! ) Настало время взяться за дело! Я обращаюсь прежде всего к собакам, представляющим левое крыло, к тем, кто искренне предан науке и готов бороться за истину! К тем, кому дороги идеалы добра! К тем, чей бескорыстный и пытливый ум стремится проникнуть в самую суть вещей и событий, касающихся не одних лишь собак, но и людей, всего, что существует в лоне нашей общей матери-природы! Сегодня мы являемся свидетелями очередного, пусть еще робкого, но ясного послания, адресованного нам из ее глубин, из тех глубин, которые мы в плену преступных догм веками приучались считать «непроглядной тьмой». Итак, господа, собаки полагали, что способность чувствовать, мыслить, делиться своими соображениями является их исключительной привилегией? Что ж, пусть это будет тяжелым ударом для вашей непробиваемой гордости, достаточно, впрочем, гибкой, когда речь идет о выгоде, — но это не так! ( Крики: Вы повторяетесь! ) Да, я повторяюсь и буду повторяться, покуда хватит сил! Мне далеко не просто сообщать вам это, господа собаки, приготовьтесь к самому худшему: человек заговорил! Так неужели тот, у кого есть ум и сердце, не отзовется на обращение человека, да и не только человека, а любого другого животного? Конечно отзовется! Человек заговорил. Он сообщал нам свои мысли, да, я не стыжусь этого слова: именно мысли. Человек заговорил, рушится стена, воздвигнутая убогими теориями на пути свободного восприятия природы и ее механизмов, падают Зарифовы столпы собачьей науки, разбить которые у собак не хватало духа. Новые горизонты распахиваются теперь, о собаки, перед пытливым умом изыскателя и вдумчивым взглядом мыслителя, новые дали открываются для полета души! ( Шум в зале. ) Человек заговорил — и рушится последний оплот, казалось бы, священной, а на самом деле кощунственной доктрины, разлетаются в прах немощные догматы этой, с позволения сказать, религии, вся сила которой — во всеобщем невежестве! Пусть сойдут с дороги ее низверженные жрецы! ( Зал оглашается громкими, негодующими криками. ) Все эти наивные иллюзии и предрассудки порождались слепыми, корыстными интересами и пустопорожними теориями столь же бездарных, сколь и преступных философов! Нет, господа, человек заговорил — и теперь в духовной истории собак открывается новая эра! Новая эра наступает и во всей собачьей науке. Настанет день, и ее назовут логантропической эрой! ( Зал разражается возгласами протеста; повсюду стоит неописуемый гвалт; то тут, то там между правым и левым крылом происходят стычки. Жестами оратор показывает, что скоро уже закончит. Дальнейшее выступление докладчика постоянно прерывается. ) Господа, в начале своего доклада я обещал поделиться с вами наиболее общими соображениями по поводу вышеизложенных фактов. На основе этих фактов, а также других многочисленных свидетельств я намеревался обозначить, хотя бы приблизительно, те основные черты, которые характерны для человеческой психики. При этом я собирался перечислить несколько типичных для человека реакций на внешние раздражители. Затем я перешел бы к опровержению мнений целого ряда ученых, которые по различным причинам не хотят прислушаться к голосу истины. Иными словами, в благоприятной для сотрудничества атмосфере я надеялся торжественно положить начало научным изысканиям в этом чрезвычайно плодотворном направлении.

Однако, видя, как вы настроены, я отказываюсь от своих намерений. ( Возгласы: Слава богу! ) Вместе с тем я хотел бы довести до конца этот многострадальный отчет и тем самым завершить наше бурное заседание несколькими общими выводами, которые, надеюсь, не затронут ничьего самолюбия. ( Возгласы: Даем вам еще пять минут. Представители правого крыла все как один демонстративно вынимают часы. )

Итак, господа, прежде всего я хочу во всеуслышание подтвердить здесь, перед лицом всего научного мира, с огромным интересом следящего за нашей работой, свою непоколебимую веру в упомянутую мною теорию всеобщей души. Еще в древности немногие лучшие умы предсказывали ее существование, сейчас по-прежнему немногие отстаивают эту мысль. Господа, без тени какой-либо неприязни я призываю каждую собаку преисполниться благородства и стать выше обманчивых химер и насквозь прогнившей мистификации, веками выдаваемых нам за истину. Собачий дух, господа, не лишится ни одного из своих завоеваний, если станет воспринимать окружающую действительность еще шире и глубже. Более того, он покроет себя неувядаемой славой, первым признав ближнего своего во всяком живом существе. Природа неустанна в своем движении: все, что угасло, воскреснет и вновь угаснет, чтобы опять воскреснуть. В этом заключается смысл новой веры. Существа, наделенные даром речи, умолкнут, а немые снова заговорят. Как сказал Томми, не живет, но и все сущее есть часть всеобщей души. Что же в этом унизительного для гордого собачьего рода? Да, господа, я осмелюсь утверждать, что недалек тот день, когда собачий род взволнованно и радостно признает свое продолжение во всем, что его окружает: в полевой травке и мимолетной бабочке-однодневке, в тысячелетней скале и живом небесном светиле!

Да, господа, в один прекрасный день все собаки признают в человеке своего ближнего, точно так же, как я — и мне не стыдно в этом признаться — воспринимаю его отныне! ( Крик из зала: Эту привилегию вы вполне заслуживаете! Смех. ) Именно так следует воспринимать происходящие в природе процессы, тогда все и в ней, и в нас встанет на свои места. В этом, повторяю, и заключается суть будущей веры! ( Крик из зала: Прошло уже три минуты! На лице оратора изображается грустная улыбка. Совершенно спокойно он продолжает. )

Что ж, двух минут мне вполне достаточно, чтобы упомянуть об одном любопытном факте, который, признаюсь, весьма для меня важен. Как и прежде, я обойдусь без комментариев, ибо считаю это совершенно излишним, если факты говорят сами за себя. Не так давно начальник научной экспедиции на Матту Гросу[45]Имеется в виду плоскогорье в Бразилии Мату-Гросу. полковник Лоусетт любезно сообщил мне, что им повстречался необыкновенно старый кобель-абориген, разумеется, колдун. Собаки его племени считают, что ему по крайней мере семь тысяч лет. Полковник Лоусетт утверждает, что из его уст он услышал нечто из ряда вон выходящее. По местным преданиям, в этих краях когда-то якобы располагались крупные поселения. В свое время они пришли в упадок, опустели и сплошь заросли густым, непроходимым лесом. Предания также гласят, будто у жителей этих поселений были высоко развиты ремесла и искусства. Очевидно, им было известно и все то, чего достигла сегодня и чем гордится наша цивилизация. Помимо этого, почтенный колдун (даже если его сказочный возраст не что иное, как миф) свидетельствует, что уже тогда широко использовались все современные достижения науки и техники. Обитатели этих загадочных поселений могли, к примеру, обмениваться информацией на невообразимо далеких расстояниях с помощью особых деревянных ящичков. Один из них полковник якобы видел сам. Теперь ящичек был уже совершенно бесполезен, но тем не менее благоговейно хранился как святыня. Они летали на крылатых аппаратах и располагали, подобно нам, всесокрушающими орудиями войны и разрушения. Полковнику Лоусетту даже показывали заросшие лесом развалины. Похоже, это были руины крупных городов. Обломки одного из воздушных аппаратов, о которых говорил древний колдун, напомнили моему другу современные бумеранги, хотя, судя по конструкции этих аппаратов, можно смело предположить, что их создателям были хорошо известны законы аэродинамики.

Джорджо Де Кирико. Великий метафизик. 1925.

Так вот, господа, по мнению этого живого оракула, та древняя культура еще не была собачьей культурой; членами тех славных родов были еще не собаки, а… люди!

( В зале поднимается настоящая буря. Возгласы: Пять минут уже истекли! Освободите трибуну! Оратор знаком просит дать ему еще минуту. С трудом разрешение все же получено. Оратор продолжает среди нарастающего гула. )

Повторяю: я не стану давать оценку этим невероятным сообщениям, дошедшим сюда из столь отдаленных мест. «Не буду ни соглашаться с ними, ни опровергать их. Но посудите сами, господа: может ли ум, лишенный предрассудков, не допустить, хотя бы чисто теоретически, все вышеизложенное? Вы можете думать обо мне что угодно, но я отвечу — нет! Во всеобщем времени переменчиво все и эпоха сменяется эпохой. Так почему бы не предположить, что эпоха собак возникла после заката эпохи людей? Не являются ли беспорядочные звуки, издаваемые сегодня людьми, отголосками некоего языка, и при этом языка благозвучного? Не могла ли человеческая раса по собственной вине или в силу полной деградации уступить господство над природой собакам? Но уже после того, как на протяжении какого-то времени господствовала над ней сама? ( Шум в зале подобен землетрясению. В порыве гнева оратор пытается перекричать собравшихся. )

Почему вы не хотите это признать, почему неистовствуете? Я вам отвечу почему: потому что ваша наивная спесь не допускает иной власти, иной веры, чем ваша собственная! Потому что вы гнусные, самодовольные слепцы! А главное, потому что вам внушает смертельный ужас мысль о том, что однажды, пусть еще и не скоро (хотя так ли не скоро?), вам придется, более того — вы будете постыдно вынуждены, по собственной вине или в силу полной деградации, вновь уступить мировое господство людям или любому другому виду животных!.. ( Шум, гвалт и топот достигают предела. В зале не смолкает лай, тявканье, завывание, визг. Их превосходительства господа Комиссары просят оратора прервать доклад. Одновременно со всех сторон его пытаются схватить и выволочь с трибуны. Повсюду происходят яростные схватки между представителями левого и правого крыла. Оказавшись меж двух огней, центр почти в полном составе покидает зал. Какому-то ученому, представляющему правых, безжалостно откусывают ухо. Оратор бессильно разводит передними лапами. Его стаскивают с трибуны и толкают к выходу. При этом оратор продолжает что-то выкрикивать. Вид у него весьма жалкий: он весь обмяк, из пенного рта бессильно свисает длинный язык. В тот момент, когда он выходит из зала, раздаются крики:

— Это не шарлатан, а шантрапа, прохвост и невежа!

Взрыв смеха и улюлюканья. Ничтожное меньшинство горячо аплодирует. )

Перевод Г. Киселева