Онлайн чтение книги Звёздная стража Star Guard
18. Нет стражей у звезд!

Кана старался оценить ситуацию.

Он в мундире. Не хватает лишь оружия. Если бы не часовой, он мог бы просто выйти из комнаты, смешаться с толпой в зале и покинуть здание, прежде чем поднимется тревога. Значит нужно решить проблему часового.

Кана принялся пристально разглядывать его. Когда он впервые взглянул на часового, тот старательно подавлял зевок. Ясно, что страж не ожидает никакого беспокойства от пленника.

Помещение явно не было предназначено для содержания арестованных. Скорее — комната ожидания для посетителей низшего звания. Скамья, на которую Кане было приказано сесть, оказалась мягкой, а слева от него, вне видимости часового, находился видеоэкран.

Внимание часового часто отвлекалось на проходящих мимо двери. Глаза Каны вернулись к экрану. Можно ли его как-нибудь использовать? Немного импровизации…

Через несколько секунд, когда часовой в очередной раз отвлекся, он вскочил на ноги и, как бы изумленно, указал рукой на экран:

— Красный тревожный!

Часовой оглянулся.

— Ничего не вижу… — начал он, бросив на Кану сердитый взгляд — осужденным не полагается разговаривать с часовым.

— Был красный тревожный! — продолжал настаивать Кана, показывая на экран.

Охранник пребывал в нерешительности. Если на экране действительно был красный тревожный сигнал, то его обязанность — немедленно обратиться за распоряжением. А он не был уверен, что сигнала не было.

— Держите меня под прицелом, — посоветовал Кана. — Говорю вам — был красный тревожный!

Охранник вытащил бластер и нацелил его на пленника. Потом прижимаясь спиной к стене и не отводя от него глаз, стал двигаться к экрану.

— Сидеть! — приказал он Кане.

Тот опустился на скамью, но тело его было напряжено до предела, мускулы готовы…

У него будет лишь одна секунда, когда охранник вынужден будет повернуться к нему спиной, чтобы нажать переговорную кнопку под экраном. И, если он сумеет двинуться…

И эта секунда наступила — охранник повернул голову. В то же мгновение Кана распластался на полу, ударив плечами в колени охранника. Голова того с глухим стуком ударилась об экран. Экран разбился. Кана быстро повернулся, готовый продолжать борьбу. Но тело под ним было вялым.

Несколько ошеломленный этот феноменальной удачей — ударившись головой, парень, должно быть, потерял сознание, — Кана встал на колени и торопливо присвоил клинок охранника и его бластер. Но тут же неохотно отложил мехское оружие, а клинок сунул в ножны.

Охранника, связанного собственным поясом и с кляпом во рту, он закатил под скамью так, чтобы от двери его нельзя было увидеть. Затем поправил мундир, надел шлем, потерянный в короткой схватке и, глубоко вдохнув, вышел в коридор, закрыв за собою дверь. У него не меньше пяти минут, прежде чем начнется преследование. Но, имея оружие, он ничем не отличается от сотен арчей на улицах Прайма.

Собственно, с улиц Прайма нужно убраться как можно скорее. Четкой походкой солдата, находящегося при исполнении, Кана миновал коридор и вышел из здания на площадку коптеров, примерно в двадцати этажах над уровнем земли. Из одной стрекозоподобной машины вышел ветеран и она уже была готова улететь, когда Кана махнул рукой. Пилот нетерпеливо подождал его.

— Куда?

Вопрос едва не поставил Кану в тупик — он плохо был знаком с географией города. Но был уверен, что попытка приблизиться к космопорту или одному из трансконтинентальных аэропортов ни к чему хорошему не приведет: там в первую очередь будут выставлены кордоны. Поэтому назвал единственное место, где уже был раньше:

— Дом Найма.

Поднявшись в воздух, машина взяла направление на восток. Кана внимательно смотрел вниз. Можно ли бежать по воде? Из Прайма ведут лишь пять наземных дорог, и каждая имеет контрольно-пропускной пост. Все машины там останавливаются и досматриваются.

Прилетели.

Коптер спустился на стоянку Зала Найма. Кана поблагодарил и на лифте спустился вниз. Но не в сам Зал и не на этажи, где сидели в своих кабинетах офицеры, по найму. Он направился в единственное место, где надеялся не только укрыться, но и обдумать дальнейшие действия.

В комнате записей было так же тихо, как и в то раз, когда он впервые перешагнул ее порог. Одна кабина у входа была занята, остальные — свободны. Кана быстро выбрал четыре катушки и направился в самую дальнюю в ряду кабину. Опустив катушки в машину, сел в глубокое кресло…

Три четверти часа спустя последняя запись была дослушана. Итак… имеются два ответа на его дилемму. Он снял наушники, но с кресла не встал. Что ж, выход есть. Кана стремительно встал и подошел к двери кабинки, чтобы осмотреть помещение. Свет в первой погас, чтобы осмотреть помещение. Свет в первой погас, но теперь были заняты три другие. Не подозрительно ли это? Слишком уж много посетителей… Или планируется какая-то большая экспедиция?

Кана не видел возможности выследить его здесь. Самое логичное в данной ситуации — попытаться как можно быстрее выбраться из Прайма, поэтому никто не должен предполагать, что он станет изучать катушки в архивах Зала Найма.

Два пути… Он снова сел и, глядя невидящими глазами в потолок, принялся размышлять. Морской путь… Плавать он умеет, но в последнее время у него было мало практики. Подземный путь, построенный древними… Может, военная полиция решит, что поскольку один раз его там уже поймали, он не будет больше им пользоваться?

Кана чувствовал сильный голод. Тщательно подобранная тюремная диета не дала возможности накопить энергию. А в столовую он идти не осмеливался. Пришлось бы показать браслет, который сразу выдал бы его. Да, сначала нужно выбраться из Прайма… И здесь задерживаться нежелательно. Пора уходить, тем более что решение уже созрело.

Самым старым зданием современного Прайма был исторический музей. Поскольку история не пользуется популярностью современного населения Земли, там никогда не толпятся. И, как узнал он из катушек, сооружено здание на фундаменте доатомного строения. Возможно, там сохранился вход в подземелье. Говорят, они были во всех довоенных зданиях. Вероятность успеха — один к тысяче. Но его учили учитывать и такие вероятности.

Кана собрал катушки и вышел из кабины. Три другие были по-прежнему заняты и он поторопился пройти мимо. Вернув катушки на место, вышел из комнаты, сосредоточившись на том, чтобы вести себя неторопливо и обычно. К счастью, нужное здание находилось в трех кварталах, а мундир сделает его неуязвимым в толпе на улице.

Спускаясь по широкой лестнице к тротуару, Кана услышал сзади шаги. Кто-то торопился следом. Он положил руку на пояс, поблизости от рукоятки меча. Если его нашли, он будет сражаться. Лучше погибнуть в борьбе бластеров, чем провести всю жизнь в рабочих отрядах…

Кто-то крепко ухватил его за руку, не позволяя воспользоваться оружием. Справа и слева появились мощного сложения арчи с угрюмыми лицами.

— Продолжай идти…

Кана автоматически переставлял ноги, угрюмо глядя вперед. Вели его явно не к штабу. И не приземлялся коптер, чтобы подобрать пленника и тюремщиков. Они продолжали идти к музею. Неспособный догадаться, что происходит. Кана молча шел между арчами. Для любого прохожего они были тремя друзьями, гуляющими по Прайму.

Перед входом в музей солдат, который своим сжатием парализовал руку Каны, проговорил:

— Сюда…

Совершенно сбитый с толку Кана повернул к музею. В широком зале, уставленном реликвиями довоенных времен, никого не было. И никто не появился, пока они спускались по узким ходам в подземелье.

Неожиданная поимка, когда он считал себя в безопасности, полностью парализовала волю Кана, но сейчас он начал приходить в себя, собираясь с силами, чтобы при первой возможности попытаться освободиться. Но почему его привели сюда? Неужели его считают членом подпольной организации и надеются, что он приведет полицию к своим товарищам? Удивление сменилось любопытством, и он решил подождать, пока что-либо прояснится.

Они миновали множество залов с витринами, коридоров, темных комнат со шкафами и картотечными ящиками. Один ли два раза навстречу попадались занятые работой люди, которые даже не поднимали голов, чтобы посмотреть на идущих, — словно они были невидимыми.

Наконец они дошли до конца этого лабиринта и оказались в большом помещении, занятом механизмами. Должно быть, системы обогрева или кондиционирования воздуха, подумал Кана. Один из арчей прошел вперед и открыл незаметную дверь. За ней обнаружилась лестница, ведущая в тускло освещенное помещение, на которых стояли платформы.

На платформы грузили какие-то громоздкие ящики, но опять никто из работающих не обратил никакого внимания на Кану и его спутников.

— Туда, — протянутый палец указал на небольшой вагон.

Минуту спустя Кана скорчился на тесном сидении. Одни из стражников сел впереди него, другой — сзади. Вагон двинулся, быстро набирая скорость, и погрузился во тьму туннеля.

Неужели они направляются в штаб? Но почему под землю? Гораздо проще было бы впихнуть пленника в коптер… Шли минуты, и Кана начал догадываться, что они не только миновали штаб, но и приближаются к границе Прайма. Он уже потерял всякое представление о направлении. Они могли находиться под дном залива или далеко в глубине острова, когда вагон, наконец, остановился у платформы и ему приказали выходить.

Но подниматься на поверхность они не стали, углубились в какой-то коридор и попали в помещение, полное бурной деятельности. Здесь тоже были картотеки, лаборатории с многочисленными работниками…

— Сюда.

Кана подчинился приказу, вошел в комнату… и остановился ошеломленный.

— Три часа десять минут, — сверился с часами Хансу и повернулся к стоящему рядом человеку в мундире заместителя командующего. — Вы должны мне полкредита, Матт. Я говорил вам, что он продержится. Чуть-чуть, но все же продержался. Я знаю своих кандидатов!

Человек достал из кармана монету и торжественно протянул ее мастеру лезвия. Это был Маттиас, который совсем недавно с каменным лицом присутствовал при оглашении приговора.

Внимание Хансу снова вернулось к Кане.

— Довольно живой для мертвеца. — Это замечание показалось Кане довольно странным. — Если хотите знать, вы час назад убиты при попытке попасть на борт транспорта.

Кана открыл рот и с трудом выдавил из себя несколько слов:

— Интересно… если это правда… сэр…

Такой открытой и сердечной улыбки, какая озарила Хансу, ему никогда не приходилось видеть. И он по-прежнему ничего не понимал.

— Как драматично… Добро пожаловать в Прайм, настоящий Прайм. Познакомьтесь с его губернатором — командующим Маттиасом.

— Ты хорошо держался, сынок, — одобрительно кивнул командующий Кане и повернулся к Хансу. — Побег прошел так гладко, как будто мы договорились заранее.

— Я говорил вам, что он готов к любому назначению, — снова улыбнулся мастер лезвия.

Кана начал понемногу приходить в себя и понял, почему его оставили в той комнате и как ему удалось так легко справиться с охранником.

— Вы отпустили меня, — сказал он почти обвиняюще. — За мной следили?

— Нет. Побег должен был выглядеть естественно. Мы просто предоставили место, время и возможность. Главное зависело от тебя, — сказал Хансу.

Но как ваши люди нашли меня?

По информационным катушками, заказанным в архиве. Ты взял «Историю Прайма», «Остатки древних построек Прайма», «Морской берег» и «Карту Прайма». Все это было заказано в одно и то же время одним человеком. Поэтому мы просто послали туда ребят.

Кана без приглашения опустился на скамью. События развивались слишком быстро. Логично… Но все, о чем говорил Хансу, свидетельствовало о разветвленной и прекрасно функционирующей организации. Что это за организация?

— А рабочие лагеря? — задал он один из мучающих его вопросов.

— Эти «рабочие лагеря» нужны обязательно для преступников и недовольных различного рода, — весело ответил Маттиас. — Но мы не так, как Галактические Посредники, понимаем слова «рабочий лагерь» и «преступление против галактического мира». Они были бы очень удивлены, посетив любой наш лагерь, за исключением двух-трех, которые содержатся специально для таких посетителей. Сейчас мы находимся в «Лагере № 1» и можем дать вам множество труднейших поручений, которые будут направлены против существующего положения. Таким образом вы выполните утренний приговор… Но не думаю, что вам придется жалеть о своей судьбе. Хансу, например, не жалеет. Или в глубине души все-таки что-то есть, а, Триг?

Улыбка мастера лезвия стала еще шире.

— Нисколько, Матт. Я только жалею, что раньше не был посвящен в эти дела. Многое еще предстоит сделать, — на грустной ноте закончил он.

— А как Кости и Ларсен, сэр? Как орда на Фронне?

— Кости и Ларсен приземлились далеко на юге и были встречены нашими людьми. Посредники ВП о них и не подозревают. Что касается орды… Что ж, придется кое-что предпринять тут и там. Пока что на в безопасности у вентури… Думаю, мы сумеем договориться с этими торговцами. Именно такие нам и нужны. Мы сумеем добраться до орды раньше, чем Посредники ВП. С другой стороны, мы не сможем просто так покончить с Девайсом и рассказать все, что узнали о нем и его покровителях. Но вентури будут знать, что мы свое слово сдержали. Здесь, на Прайме-2, считается, что обещания нужно выполнять, если это в человеческих силах.

Кана чувствовал себя выброшенным в космос без корабля. Если бы ему объяснили последовательно, с самого начала, в простых словах…

— Хотите факты? — Командующий Маттиас будто читал его мысли. — Это все не так просто, чтобы объяснить несколькими фразами. Проект уходит в прошлое, почти на триста лет назад. Вы знаете, если спросить арктурианина или порционина, что он думает о землянах, тот нарисует грубого, примитивного варвара. До сих пор это служило нам щитом, и мы сознательно поддерживали представление о себе, как о грубых дикарях с ограниченным интеллектом. Враги был польщены, а нас это не беспокоило.

На самом деле Земля уже по крайней мере двести лет живет двойной жизнью, хотя об этом знает относительно небольшое число ее обитателей. Одна Земля и один Прайм точно и аккуратно соответствуют заданному ВП образцу. Теперь это — один из низших членов конфедерации, вполне удовлетворенный своей третьестепенной ролью.

Но вот уже сто лет один из каждых двадцати военных транспортов, взлетевших с этой планеты, является вовсе не военным. Он уносит первопоселенцев. Мужчины и женщины, отобранные по определенным свойствам мозга и тела, улетают в анабиозе, чтобы поселиться на планетах, найденных нашими наемниками. На одних планетах цивилизация деградировала и почти исчезла, другие лишены разумной жизни, на третьих — господствующая раса молода — это гуманоиды, с которыми мы можем скрещиваться. Можно даже предположить, что они — потомки легендарных космонавтов, которые покинули Землю задолго до атомных войн, а теперь забыли о своем происхождении.

На сегодняшний день земляне тайно расселены почти на тысяче планет. На тридцати наши колонии погибли — местные болезни, резкие изменения климата, хищная местная жизнь… На шести все еще идет борьба за выживание. Но на остальных земляне процветают и множатся.

Вообще Правительство заметило сокращение населения нашей планеты и решило, что эта раса, способная бросить им вызов в будущем, вымирает. Они считают, что добились своей цели, заставив нас растратить свои силы в многочисленных войнах. И только недавно до них начали доходить сведения о том, что происходит в самом деле. Выяснили, что военные с Земли почти всегда нанимаются служить где-то на задворках, в приграничных районах… И, заподозрив неладное, ВП начало действовать. Но они опоздали, по крайней мере, на десять поколений. Невозможно предпринять действия против тысяч различных планет и сохранить при этом видимость справедливости и тщательно поддерживаемое равновесие сил.

— Вы еще забыли о наших союзниках, — напомнил Хансу.

— Полевой боец имеет право напоминать штабнику, — улыбнулся Маттиас. — Да, несколько молодых рас подпали под тот же запрет на колонизацию и исследования, что наложен на нас. Мы посылаем им своих специалистов по контактам, и они начинают копировать наши методы и действия. Сейчас по нашим следам идет еще двадцать цивилизаций. Происшествие на Фронне — это удар с спину, это может раскрыть весь наш план. Но мы не боимся этого, мы подготовились. И, если чтобы только отвечать на вопросы. Тем временем…

Он кивнул мастеру лезвия, как бы приглашая его продолжать.

— Тем временем операции будут идти в обычном порядке — и здесь, и в космосе. И, как специалист по контактам, ты будешь работать в соответствии с приговором.

Кана наконец понял.

— Я с радостью принимаю приговор, сэр. Но когда и где я начну?

Хансу открыл на стене карту Галактики.

— Они пытались оградить звезды, но потерпели неудачу, потому что ни одна раса или вид не имеют на это права! У тебя большой выбор, сынок. Перед тобой — весь космос!