Глава 8. Там, где когда-то летали люди…

Онлайн чтение книги Рассвет 2050 года Star Man’s Son / Daybreak - 2250 A.D.
Глава 8. Там, где когда-то летали люди…

Ночью они удобно расположились на кучах сгнившей ткани, которую они натаскали, и отлично выспались. Поднявшись, они подкрепились едой и напитками из запасов на складе. Затем они стали снова подниматься по лестнице, пока та не закончилась платформой, некогда окружённой огромными застеклёнными окнами. Под ними во всей своей увядшей славе раскинулся город. Форс узнал дорогу, по которой он в первый раз въехал в город, и указал рукой на неё. А Арскейн в свою очередь показал на ту, по которой он двигался на восток.

– Сейчас мы должны отправиться по дороге на юг… прямо на юг…

Услышав это замечание, Форс коротко рассмеялся.

– Но нам ещё предстоит выбраться из этого здания, – возразил он.

Однако у Арскейна был готов ответ на это.

– Идём! – Обхватив огромной рукой горца, он потащил Форса к пустой глазнице окна, смотревшей на восток.

Далеко внизу была широкая крыша соседнего здания, и её край почти касался наружной стороны башни, где они находились.

– У тебя есть это. – Арскейн дёрнул конец горной верёвки, до сих пор ещё намотанной на пояс Форса. – Мы должны спуститься к окнам, что находятся прямо над этой крышей, и перемахнуть на неё. Видишь, по крышам зданий мы можем двигаться на юг, как по настоящей дороге, в течение некоторого времени. Пусть даже эти Зверолюди – и хитрые бестии, но, возможно, они не следят за этим путём бегства: он проходит над теми дорогами, которые, кажется, они любят больше всего. По-моему, они предпочитают держаться земли…

– Говорят, они больше всего любят лазать по норам, – подтвердил Форс. – И они, как считают, не слишком любят прямой солнечный свет…

Арскейн указательным и большим пальцами прищемил губу.

– Ночные бойцы… да? Что ж, значит, наше время – день, и свет будет только нам благоприятствовать.

С облегчением они начали долгий спуск. Этажом выше крыши соседнего здания они обнаружили в центре коридора окно, открывавшееся в нужном направлении, и разбили несколько острых, как лезвие бритвы, осколков стекла, всё ещё торчавших в раме, после чего высунулись, чтобы рассмотреть путь.

– Э, да верёвки совсем не понадобятся! – заметил Арскейн. – Спуск будет лёгким. – Ухватившись покрепче за оконную раму, он напряг мускулы.

Форс подошёл к соседнему окну и вставил стрелу в тетиву лука. Но, насколько он мог видеть, молчаливые пустые окна не таили в себе никакой угрозы. Только… он просто не в состоянии был взять под прицел их все. А смерть могла вылететь из любого из сотен этих чёрных отверстий, что виднелись снизу и сверху…

Но это был их лучший… может быть, единственный шанс спастись. Арскейн застонал от боли в плече. Потом он прыгнул и свалился на плоскую крышу внизу. Так же быстро он совершил новый прыжок и скрылся за высоким парапетом.

Несколько секунд они ждали, замерев. Потом в воздухе мелькнуло нечто коричнево-кремовое – Лура, приземлившая с большей грациозностью. Она лёгким комочком меха пронеслась по крыше.

Пока что всё шло хорошо. Форс снял колчан, сумку Звёздных Людей и лук и бросил их в направлении Арскейна. Затем забрался на подоконник и прыгнул. В то же мгновение он услышал предупреждающий крик Арскейна. Вздрогнув, он не смог подготовиться к приземлению и упал жёстко.

Извернувшись, он перевернулся на спину. В том месте на раме окна, которого только что касалась его рука, торчал дротик. Он перекатился в безопасное укрытие за парапетом с такой быстротой, что с силой ударился о колени Арскейна.

– Откуда она выпущена?

– Вон оттуда! – Южанин указал на ряд окон в здании через улицу. – Из одного из…

– Давай убираться…

Распластавшись на животе, Форс по-змеиному начал ползти к противоположному концу крыши. Теперь они не могли вернуться назад – то окно в настоящий момент представляло собой мишень, в которую не промахнулся бы даже самый плохой копьеметатель. Но теперь их преследование продолжилось, и им придётся с боем пробираться по лабиринтам, которые их враг знал отлично, а они не знали вовсе… лабиринту, который мог быть усеян ловушками более хитроумными и жестокими, чем та, в которую угодил Арскейн…

Где-то сзади них раздался свист, похожий на трель детской свистульки. Форс догадался, что это было именно тем, чего он больше всего боялся услышать, – сигналом, что добыча покинула здание и теперь её надо преследовать открыто.

Арскейн пробирался вперёд. И поскольку здоровяк юга, кажется, знал, что им сейчас делать, Форс принял его лидерство. Они приблизились к углу парапета между восточной и южной сторонами крыши. Лура уже перемахнул через него и тихо позвала их снизу.

– Теперь мы должны надеяться на удачу, товарищ… на милость судьбы. Быстро перескакивай в то же мгновение, когда я сделаю первое движение. Может быть, если они увидят две мишени, они растеряются и не успеют выбрать, в какую же именно стрелять. Ты готов?

– Да!

– Тогда – вперёд!

В ту же секунду, когда Арскейн шагнул вперёд, Форс вытянул вперёд руку и ухватился за верх парапета. Их тела одновременно перенеслись, и они перекатились по поверхности второй крыши, болезненно обдирая при этом кожу. Эта поверхность не была чистой. Плиты, упавшие с более высокого здания, образовали баррикаду, и Арскейн приветствовал это с возгласом удовлетворения. Оказавшись под защитой камней и щебёнки, они присели на корточки и прислушались. Снова повелительно прозвучал свист. Арскейн стряхнул пыль с ладоней.

– За этим домом находится ещё одна улица, а ниже – речная долина, которую ты пересёк…

Форс кивнул. Он тоже помнил, что они видели из окон башни. Речная долина делала изгиб, поворачивая в этом месте прямо на восток. Он на мгновение закрыл глаза, чтобы лучше представить себе древние подъездные пути и скопления зданий…

– Знаешь, – встрепенулся Арскейн, – если мы дадим им больше времени, то они смогут оказать нам приём, что может прийтись нам вовсе не по душе. Поэтому мы не должны останавливаться. Теперь, когда они думают обнаружить нас на крышах, возможно, будет разумнее спуститься на улицы…

– Посмотри сюда. – Форс изучал хлам, валяющийся вокруг них. – Это упало не сверху. – Он покопался в куче бута и обнаружил наклонную дверь в крыше. Арскейн радостно бросился к ней.

Они копали яростно, как белки осенью, пока не отрыли её всю. Затем рывком распахнули её и посмотрели вниз в затхлую темноту, из которой поднималась вонь. Там была почти отвесная лестница, и они стали по ней спускаться.

Длинные коридоры и другие лестницы. Несмотря на всё их умение бесшумно передвигаться по лесу, они постоянно слышали слабые звуки – скрип старых досок полов этого безлюдного здания или глухой стук от падения штукатурки. Время от времени они останавливались и прислушивались. Но Лура не выказывала никаких признаков беспокойства, и Форс не слышал никаких других посторонних звуков.

– Подожди! – Он схватил Арскейна, когда тот начал спускаться по последнему проёму лестницы. Форс легонько ударил в дверь в стене, и что-то в последовавшем глухом звуке показалось им многообещающим. Он открыл дверь, и они вышли на своего рода козырёк, нависавший над огромной пещерой помещения.

– Клянусь Великой Рогатой Ящерицей! – потрясённо воскликнул Арскейн, а Форс ухватился за ограждавшие платформу перила.

Они посмотрели вниз на то, что некогда, наверное, было гаражом тяжёлых грузовиков, на которых Древние перевозили различные грузы. Десять – пятнадцать этих монстров стояли, выстроившись в один ряд, дожидаясь прихода хозяев, исчезнувших давным-давно. А у некоторых из них были запломбированы моторы – последнее изобретение Древних. Похоже, они не были тронуты временем и находились в превосходном состоянии, готовые к использованию.

Одна машина уткнулась носом в широкие закрытые ворота. Ворота, внезапно понял Форс, которые должны выходить на улицу. И в его голове начала формироваться одна безумная мысль. Он повернулся к Арскейну.

– В долину с поездами ведёт дорога… дорога, спускающаяся почти отвесно…

– Да, верно…

– Видишь вон ту машину – у ворот? Если мы сможем выкатить её на улицу, то она покатится дальше сама и ничто не сможет остановить её!

Арскейн облизнул губы.

– Вероятно, машина в неисправном состоянии. Её мотор не удастся завести, и мы не сможем вытолкнуть её…

– Нам и не придётся толкать. И не будь так уверен, что этот мотор не сможет послужить нам. Ярл, Звёздный Человек, однажды проехал на автомобиле с запломбированным мотором целую четверть мили прежде, чем мотор снова заглох. Нам достаточно будет только достичь вершины склона. По крайней мере мы можем попытаться. Это будет вполне безопасный и лёгкий способ достичь долины…

– Что ж, почему бы и не попытаться! – Арскейн, прыгая, спустился по лестнице и направился к грузовику.

Дверца в кабину со стороны водителя была открыта, как бы приглашая их. Форс скользнул по разрушающейся обивке и сел за баранку – словно он был одним из Древних и пользование этим чудом было для него в порядке вещей.

Арскейн забрался в кабину рядом с ним и, наклонившись вперёд, стал внимательно изучать ряды приборов и кнопок перед ним. Он коснулся одной.

– Эта включает колёса…

– Откуда ты знаешь?

– В нашем племени есть учёный человек. Он разобрал множество древних машин, чтобы узнать секрет их устройства. Только у нас больше нет горючего, чтобы запустить их, и поэтому мы не можем ими пользоваться. Но от Ангера я узнал кое-что о них.

Форс с некоторой неохотой уступил ему своё место и стал смотреть, как Арскейн осторожно проверяет приборы. Наконец южанин надавил ногой на педаль в полу и то, что как в глубине души они считали, никогда не случится, свершилось: древний двигатель ожил. Запечатанный двигатель не оказался мёртвым!

– Ворота! – Лицо Арскейна побелело и он вцепился в руль, ощущая настоящий страх перед пульсировавшей под ним ужасающей мощью.

Форс выпрыгнул из кабины и бросился к огромным воротам. Он потянул засов вниз, тот открылся, и он смог оттолкнуть тяжеленные створки. Потом выглянул наружу: улица была свободна от обломков. Короткого взгляда вверх хватило, чтобы понять, в чём дело. На самом верху – в нескольких футах от ворот – один из грузовиков развернуло боком, и он носом врезался в здание на противоположной стороне – отличная баррикада. Грохот умирающего двигателя был ужасен – он скрежетал, доживая последние секунды своей жизни.

Форс забрался в кабину вместе с Лурой. Они пригнулись с бьющимися сердцами, когда Арскейн неловко повернул руль. Но последняя вспышка энергии привела огромный грузовик в движение. Резина отвалилась от остатков шин, когда завращались колёса. Двигатель закашлял и сдох, когда они выкатились из гаража и достигли спуска, но сила инерции тащила их вперёд, и они всё быстрее и быстрее неслись вниз по крутому холму в направлении простиравшейся перед ними внизу долины.

Им просто повезло, что улица оказалась пустой. Не перегороди тот грузовик улицу в самом начале, они бы точно врезались в обломки каких-нибудь машин и погибли. Арскейн вёл яростное сражение с рулём, управляя машиной чисто инстинктивно. Грузовик постоянно набирал скорость, и когда он вывел машину на тротуар, скорость её стала просто сумасшедшей.

Дважды Форс зажмуривал глаза, но только для того, чтобы в следующий миг снова открывать их. Его руки глубоко зарылись в мех повизгивающей от страха Луры, которой совсем не нравился такой способ передвижения. Но грузовик продолжал мчаться вперёд, и наконец они поехали по ровной земле, ударяясь о ржавые рельсы. Грузовик стал притормаживать и наконец остановился, зарывшись бампером в кучу угля.

Несколько секунд они не способны были шевельнуться, слишком потрясённые и ослабшие. Потом они достаточно пришли в себя, чтобы вывалиться из кабины. Арскейн рассмеялся, затем громко произнёс:

– Если кто-нибудь и последовал за нами, то сейчас остался далеко позади. И мы должны приложить усилия, чтобы ещё больше увеличить это расстояние.

Они быстро передвигались на юг, используя в качестве прикрытия обломки на путях, пока наконец речная долина снова не свернула в сторону от избранного ими направления на юг. Тогда они поднялись по склону и стали пересекать заросшие деревьями руины городских окраин.

Солнце немилосердно обжигало голову и плечи. С озера ветер приносил запах рыбы. Арскейн с шумом втянул его.

– Дождь, – таким был его вердикт, – на лучшее мы и надеяться не могли. Он смоет наш след…

Впрочем, ведь всё равно Зверолюди не станут преследовать какую-либо жертву за городом… или посмеют? Теперь они, наверное, далеко выходят за поля – ведь был тот след, оставленный охотником на оленей? И отца Форса стая убила не в пределах города, а на окраине настоящего леса. Не стоит им считать себя в безопасности только потому, что они выбрались из руин.

– По крайней мере мы путешествуем, не обременённые никаким багажом, – заметил Арскейн на привале, где они напились густого сока, набранного Форсом во флягу утром.

Он с сожалением вспомнил о кобыле и добыче, которую везла та ещё вчера. Немного осталось доказательств, подтверждающих его историю – лишь два колечка на пальцах и ещё несколько вещичек в сумке Звёздных Людей. Но он покажет карту и путевой дневник, когда предстанет перед Советом Эйри. Он с нетерпением ждал этого часа.

У Арскейна было ещё меньше подобных вещей – всего лишь палица из музея, единственное оружие, оставшееся у него, за исключением ножа на поясе. В сумке он хранил кремень и кресало, два рыболовных крючка и обмотанную вокруг них леску.

– Эх, был бы у нас барабан! – горевал он. – О, тогда бы мы уже переговаривались с моим народом! А не имея возможности обмениваться сигналами, мы лишь случайно можем встретиться с ними… если только не наткнёмся на след какого-нибудь разведчика.

– Идём со мной в Эйри! – импульсивно предложил Форс.

– Товарищ, когда ты рассказывал мне свою историю, разве ты не говорил, что сбежал от своего племени? Будут ли они приветствовать твоё возвращение, особенно если ты приведёшь с собой чужака? Мы живём в мире, в котором всё ещё существует ненависть. Позволь мне рассказать тебе о своём народе – это история давних дней. Летающие люди, основавшие моё племя, рождались с тёмной кожей – в те дни они много натерпелись от тех, у кого была более светлая кожа. Мы – мирный народ, но нас ещё гнетёт древняя боль, временами она прорывается на поверхность сознания, отравляя его злобой. Путешествуя на север, мы попытались подружиться со степняками. Мне известно о трёх случаях отправки к ним вестников. И всякий раз нас встречал полёт боевых стрел. Поэтому теперь наши сердца ожесточились, и в случае необходимости мы готовы постоять за себя. Можешь ли ты обещать, что горцы протянут нам руку дружбы, если мы отправимся к ним?

Горячий румянец залил щёки Форса. Он боялся ответить на этот вопрос. Чужеземцы являются врагами – древнее правило его народа. И всё же почему так должно быть? На этой богатой и обширной земле совсем немного людей. Конечно, её хватит для всех – тем более, что она тянется до самого океана. И в старые дни люди строили корабли и на парусах плавали через моря к другим обширным землям.

Он всё это высказал вслух, и Арскейн тут же с готовностью согласился с ним.

– Товарищ, ты рассуждаешь честно и откровенно. Действительно, почему только из-за различий в цвете кожи или языке между нами двумя должно возникнуть недоверие? Мой народ живёт, обрабатывая землю, мы сажаем в почву семена, и из них вырастает пища, мы пасём стада овец, дающих нам шерсть, из которой мы вяжем себе плащи и ночные покрывала. Из глины мы делаем кувшины и горшки, обжигая их в огне, чтобы они приобрели каменную твёрдость, лепя их руками, придавая им форму, которая бы радовала глаз. Степняки – охотники, приручившие лошадей и пасущие стада коров – любят постоянные передвижения… и им нравится исследовать далёкие тропы. А твой народ?..

Форс сощурился от света солнца.

– Мой народ? Мы всего лишь маленькое племя, состоящее из нескольких кланов, и часто зимой нам приходится голодать, и мы ходим отощавшими: горы – суровый край. Но превыше всего мы любим знание, наша цель – исследование руин, мы пытаемся понять найденные вещи, научиться тому, что в своё время сделало Древних великими. Наши знахари борются с болезнями тела, а наши Учителя и Звёздные Люди – с невежеством разума…

– И тем не менее эти же люди, борющиеся с невежеством, заставили тебя уйти от них и бродить в одиночестве только потому, что ты отличаешься от них…

Во второй раз лицо Форса покраснело.

– Я мутант. А породе мутантов нет доверия. Зверо… Зверолюди – тоже мутанты… – Тут он запнулся, не в силах дальше продолжать.

– Лура – тоже мутант…

Форс заморгал удивлённо. Эти три слова означали больше, чем констатацию факта. Его покинуло напряжение. Ему стало жарко, но не от стыда или от жгучих лучей солнца. Это был приятный жар, какого он никогда прежде не испытывал.

Арскейн опёрся подбородком на ладонь и стал вглядываться в переплетение кустарников и лиан.

– Мне кажется, – начал он, растягивая слова, – что мы – словно части одного тела. Мой народ – его руки, чем-то занимающиеся, что-то делающие, чтобы жизнь была легче и прекраснее. Степняки – это беспокойные, вечно спешащие ноги, вечно томимые жаждой открытия новых троп и незнакомых вещей, которые могут находиться за горизонтом на востоке или на западе. И твой клан – голова, думающая, вспоминающая, планирующая действия для ног и рук. Вместе…

– Вместе, – выдохнул Форс, – мы составим нацию, какой не видела земля со времён Древних!

– Нет, не такую, что была у Древних! – резко ответил Арскейн. – Они не были единым организмом: они знали войну! А тело срастается вновь только в том случае, если каждая её часть, зная собственную ценность и гордясь ею, признаёт также ценности и других частей. И когда произойдёт встреча, цвет кожи, глаз, чужие обычаи будут значить не больше, чем пыль, которую смывают водой с рук перед едой. Мы должны прийти друг к другу, смыв эту пыль – или она поднимется и ослепит наши глаза, и то, что было начато Древними, будет вечно продолжаться, бесконечно отравляя землю.

– Если бы только так могло быть…

– Брат, – Арскейн в первый раз использовал это более личное слово по отношению к Форсу, – мой народ верит, что за всеми действиями в этой жизни стоит какая-то направляющая сила. И мне кажется, что нас привели в это место, чтобы мы могли встретиться. И из этой встречи, возможно, родится нечто, более сильное и могущественное, чем что-либо нам ранее знакомое. Но сейчас мы задержались здесь слишком долго, и, возможно, смерть всё ещё следует за нами по пятам. Но я не думаю, что мы свернём с пути, уготованном нам.

Что-то в торжественной интонации голоса рослого южанина передалось и Форсу. У него никогда не было настоящего друга, его, полукровку, сторонились остальные мальчики Эйри. А его отношения были отношениями ученика с учителем. Но теперь он знал, что никогда по собственной воле не допустит, чтобы этот темнокожий воин ушёл из его жизни. Куда пойдёт Арскейн, туда последует и он.

В разгар дня они очутились в глухом лесу, где приходилось идти медленно, чтобы не провалиться в зияющий провал или не наступить на сгнивший ствол. Но в этом лабиринте Лура напала на след дикой коровы, и час спустя они, убив её, стали готовить свежее мясо. Завернув в сырую шкуру еды ещё примерно на два раза, они продолжили путь, и маленький компас Форса служил им проводником.

Внезапно они вышли на край древней обители летающих людей. И настолько они были потрясены представшим перед ними, что чуть было не спрятались обратно, под защиту деревьев.

Оба путника видели снимки таких машин. Но когда видишь их воочию, выстроенными стройными рядами… Впрочем, это можно было сказать лишь о некоторых из них. Большинство же машин представляло собой кучу расплюснутого металла, разорванной или продырявленной трухи, полупогрузившиеся в воронки от снарядов.

– Самолёты! – Глаза Арскейна засверкали. – Летающие по небу самолёты отцов моих отцов! Перед бегством с трясущихся гор мы ходили взглянуть в последний раз на машины, на которых первые люди нашего клана приземлились в этом краю… и они были похожи на некоторые из этих самолётов. Но здесь их целое поле!

– Этих смерть настигла прежде, чем они успели подняться в небо, – заметил Форс. Странное возбуждение охватило его. Подобного чувства никогда не испытывал он при виде земных машин, даже грузовика, на котором они выбрались из города. Эти крылатые чудовища… как же они огромны, сколь же обширными, должно быть, были знания Древних! Они летали на этих аппаратах среди облаков по небу, в то время как их сыновьям приходится теперь ползать по земле! Не отдавая отчёта в собственных действиях, Форс вышел вперёд и печально провёл рукой по фюзеляжу ближайшего самолёта. Он был таким маленьким рядом с ним – в его брюхе некогда мог поместиться целый клан…

– Именно с таких машин Древние сеяли смерть по всему миру…

– Но летать в облаках, – Форс отказывался разделить мрачное настроение Арскейна, – над землёй… Наверное, они были подобны Богам – Древние!

– Лучше скажи – подобны дьяволу! Смотри… – Арскейн схватил его за руку и повёл между стройных рядов на край поля, чтобы показать ему на множество рваных, уродливых кратеров, превративших центр аэропорта в обгорелое месиво земли и бетона. – Смерть низверглась сюда с воздуха, и лётчики по доброй воле бросали эту смерть на таких же, как они, людей. Не будем забывать об этом, брат.

Они обошли обломки, следуя вдоль ряда неразбитых самолётов, пока не дошли до какого-то здания. Там они увидели множество костей. Многие погибли, пытаясь поднять машины в воздух… слишком поздно.

Дойдя до здания, они повернулись и посмотрели назад, на волну разрушения и два ряда почему-то оставшихся целыми и неповреждёнными бомбардировщиков. По ясному небу, в которое они никогда больше не поднимутся, медленно плыли небольшие облака. На западе собирались другие, более тёмные: надвигалась гроза.

– Это никогда не должно повториться вновь, – Арскейн указал на поле с обломками. – Неважно, каких высот достигнет цивилизация наших сыновей – мы никогда не должны снова терзать землю, сражаясь друг с другом… Ты согласен, брат?

Форс твёрдо встретил взгляд тёмных сверкающих глаз.

– Согласен. И сделаю всё от себя зависящее. Но… там, где когда-то летали люди, они снова должны летать! В этом мы тоже должны поклясться!


Читать далее

Глава 8. Там, где когда-то летали люди…

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть