Онлайн чтение книги Улыбнись, мой ангел Suddenly One Summer
5

Джо Сильвейра откинулся на спинку кресла, пружины которого жалобно заскрипели под тяжестью его тела. Управление полиции Бухты Ангелов располагалось в двухэтажном здании, построенном лет сто назад. Очарования старины в нем было больше, чем современных удобств, но Сильвейра любил историю, ему нравилось сидеть в кресле, которое до него занимала череда прежних начальников местной полиции. Одна из причин, заставивших его переехать в этот маленький городок, заключалась в том, что ему хотелось чувствовать живую связь с людьми, для которых он работает. К сожалению, в данный момент проблемы личной жизни начинали оттеснять в мыслях Сильвейры заботы о благополучии городка, сделавшегося его нынешним пристанищем.

Посмотрев на часы, он прижал к уху телефон, в котором слышался голос его жены. Она пересказывала ему подробности последней покупки недвижимости. Лучше всего Рейчел умела говорить. Он понял это с самого первого мгновения их знакомства в выпускном классе школы. Джо влюбился в нее раньше, чем узнал ее фамилию. Она обладала всем тем, что он мечтал видеть в женщине: иссиня-черными волосами, великолепной кожей, ослепительной улыбкой, не только красивой, но доброй и сострадательной. Она жила в двухэтажном доме с креслом-качалкой на обширной веранде.

Отец Рейчел был известным преуспевающим врачом, мать – домохозяйкой, занимавшейся организацией различных фондов. В общем, жизнь Рейчел совсем не походила на его жизнь.

Наполовину мексиканец, наполовину ирландец, Джо вырос в неспокойных пролетарских кварталах Лос-Анджелеса в рабочей семье, в которой, кроме него, было еще пятеро детей. Его мать работала официанткой, отец – менеджером в супермаркете.

Они хотели, чтобы Джо поступил в университет, со временем стал адвокатом, врачом или инженером. И он послушно попытался реализовать родительские мечты. Получив диплом по политологии, Джо поступил на юридический факультет, но его самым сокровенным желанием с детских лет было работать в полиции. Именно из-за этого у них с Рейчел и произошла первая размолвка. Она была страшно расстроена, когда он бросил юридический факультет. Рейчел уже тогда воображала, что когда-нибудь они будут жить с ним в таком же доме, в каком она провела детство. Но понемногу она смирилась и поддержала Джо, когда он решил поступить в полицейскую академию.

С течением времени многое в их отношениях изменилось. Джо подолгу работал, что стало сказываться и на их семейной жизни. У Рейчел появились планы, в которые он не вписывался. Появились друзья, с которыми он не был знаком. Она проводила много времени в теннисном клубе у своих родителей, и ее гораздо больше интересовали собственные успехи в теннисе, чем совместная жизнь с Джо. Вопрос о ребенке даже не поднимался.

Когда пришло время обзавестись собственным домом, Джо хотел приобрести небольшой коттедж, который они вполне могли себе позволить. Тем не менее Рейчел удалось уговорить его принять в качестве подарка от ее родителей просторный дом неподалеку от теннисного клуба.

До сих пор Джо не мог понять, почему это приобретение было ему до такой степени неприятно. Ведь оно было таким невероятно щедрым даром со стороны родителей Рейчел, которых Джо обожал и которые с распростертыми объятиями приняли его. Но что-то с этим домом было не так, и все его многочисленные комнаты казались теперь Джо дополнительным пространством, отделявшим его от Рейчел. Дистанция между ними достигла критической точки, когда он решил поменять работу, переехав дальше по побережью. Теперь его от дома жены, от их друзей, от ее родителей отделяло несколько часов езды.

– Джо, ты меня слушаешь? – Рейчел резким вопросом прервала поток его мыслей. – Ты разучился меня слушать.

Может быть, это объяснялось очень просто: то, что она говорила ему, безумно наскучило. Но, конечно, вести себя так по отношению к ней было несправедливо. Ей, вероятно, были столь же неинтересны его рассказы о службе в полиции. На самом деле все было, конечно, не совсем так. Чаще всего Рейчел жаловалась, что он так мало делится с ней своими профессиональными проблемами. Она не желала понимать, что в общении с ней он должен был забывать о своих профессиональных проблемах, иначе просто бы не выжил.

– Джо! – повторила она с раздражением в голосе.

– Извини, – поспешно отозвался он. – Я немного отвлекся.

– Да, я так и поняла.

– Мне здесь предстоит очень тяжелый уик-энд. У нас тут толпы туристов, съехавшихся на праздник города, не говоря уже о безумных искателях ангелов, разбивших лагерь на скалах. Прошлой ночью у нас на пирсе была попытка самоубийства.

Рейчел тяжело вздохнула.

– Господи! Зеваки туристы, искатели ангелов и утопленник – настоящий эпицентр бурной полицейской деятельности.

И откуда взялся этот сарказм?

Сделав вид, что он не заметил его, Джо спросил:

– Когда ты приедешь ко мне?

Ответом на его вопрос была гробовая тишина. Он все понял до того, как услышал ее слова.

Как только три года тому назад Рейчел получила лицензию на торговлю недвижимостью, ее стала занимать исключительно карьера и очередная намечавшаяся сделка.

– В этот уик-энд у меня ничего не получится, Джо. В воскресенье мне придется заняться продажей одного дома.

– Рейчел, ты ведь обещала, что будешь потихоньку завершать свои дела в Лос-Анджелесе. Мы должны быть вместе.

– Я понимаю, но здесь такая насыщенная деловая жизнь. И в данный момент я зарабатываю очень много денег… наших денег, денег на наше с тобой будущее. Я ведь зарабатываю гораздо больше, чем ты. Намного лучше будет, если ты бросишь свою работу там и вернешься домой в Лос-Анджелес. Я тут на днях видела Митчелла. Он сказал, что в лос-анджелесском управлении с радостью возьмут тебя обратно.

– Но я вовсе не к этому стремлюсь, и мой дом… наш дом – здесь.

– Тебе не приходит в голову, что я хочу, чтобы ты вернулся сюда ко мне? – спросила Рейчел.

– А я хочу, чтобы ты приехала сюда ко мне, – парировал Джо. – Бухта Ангелов – прелестный городок с чудесными жителями, а вдоль побережья столько недвижимости, что торговать ею можно сотни лет.

– Ты растрачиваешь там себя задаром, Джо. Ты слишком хорош, слишком талантлив для такого захолустья. Я понимаю, что тебе нужно было отдохнуть, и, возможно, ты прав, возвращение в управление не самая лучшая идея. Но ведь есть же места и поближе, чем Бухта Ангелов.

– Дело совсем не в отдыхе. Я здесь работаю, и я хочу здесь работать и впредь.

Он понял это в то мгновение, когда в первый раз вошел в крошечный домик с двумя спальнями, который дядя Карлос оставил ему в наследство. Впервые в жизни он ощутил некую духовную связь с тем местом, в котором находился. Бесчисленное множество раз Джо пытался все объяснить Рейчел, но она так, кажется, ничего и не поняла. Она просто не могла представить, как разумный человек может по собственной воле поселиться в отдаленном захолустье на расстоянии многих миль от тех мест, к которым привык и в которых живут его близкие.

– Это ты сейчас так говоришь, – возразила Рейчел. – Но ведь все может измениться. Я тебя хорошо знаю, Джо. Ты ищешь острых ощущений, риска, опасности. И тебе никогда не удастся подавить эту часть своего «я», как бы ты ни старался. Тебе когда-нибудь обязательно захочется большего.

– Я понимаю, что слишком многого от тебя требую, но мне кажется, что если бы ты просто попробовала пожить в Бухте Ангелов, то тебе бы здесь очень понравилось. Здесь ведь очень красиво. И люди замечательные – как раз такие, среди которых очень хорошо жить крепкой дружной семьей. У нас тоже может получиться.

– Я очень хочу, чтобы у нас получилось, – сказала Рейчел, чей голос заметно смягчился. – Поверь мне. Я просто не знаю, как это сделать сейчас.

– Я тоже, – сознался Джо. – Но одно я знаю твердо – у нас ничего не получится, если мы будем жить отдельно. Мне бы очень хотелось, чтобы ты приехала сюда хотя бы на неполный уик-энд. Многие люди здесь о тебе спрашивают. Они хотят с тобой познакомиться. Я уже получил десяток приглашений на обед, которые мне пришлось отклонить. Если ты все-таки выкроишь немного времени и приедешь, я уверен, тебе понравится.

– Хорошо, я постараюсь. Но сейчас я должна идти. Поговорим позже. Пока!

Джо услышал звук отключения телефона до того, как успел попрощаться и признаться ей, как сильно он ее любит. Мгновений, когда он говорил ей эти слова, становилось все меньше с тех пор, как он переехал в Бухту Ангелов. Рейчел провела в их доме с великолепным видом на океан в общей сложности не более полудюжины ночей. Ему, конечно, рано или поздно придется понять, что кто-то из них должен уступить. И, скорее всего, уступить вынужден будет он.

Раздался осторожный стук в дверь, и Джо повернул голову.

– Войдите, – сказал он.

Джо был удивлен, увидев Шарлотту Адамс. И немного взволнован… Он находил молодую акушерку, обладательницу золотистых волос, очаровывающих светло-голубых глаз и оливковой кожи, ужасно привлекательной.

Однако Джо надеялся, что в этом чувстве нет ничего серьезного и что оно очень скоро пройдет само собой.

И, конечно, он не собирался ничего предпринимать, ведь у него имеется законная жена – Рейчел. Несмотря на все проблемы, возникавшие в их семейной жизни, он не намерен с ней расставаться.

– Извините, что я вас побеспокоила, – начала Шарлотта, – но я очень тревожусь за Энни. У вас есть какая-нибудь информация о ее семье?

– Садитесь, пожалуйста. – Джо махнул рукой в сторону кресла у стола и взял факс, который получил за несколько минут до того.

– Отец Энни – Карл Дюпон. В прошлом служил в ВМС. Дважды был в Афганистане, там потерял половину кисти руки и в настоящее время пребывает на инвалидности.

– Ужасно, – прокомментировала Шарлотта, и в глазах ее появилось искреннее сочувствие.

– Я собирался проехаться в горы, чтобы побеседовать с ним. У меня есть его новый адрес – тот, на который ему приходит пенсия по инвалидности.

– Я бы хотела поехать вместе с вами, – призналась Шарлотта.

Джо удивила ее просьба.

– Думаю, это будет не очень разумно.

Шарлотта резко выпрямилась в кресле, и Джо заметил, как изменилось выражение ее глаз – оно сделалось упрямым и целеустремленным.

– Меня очень беспокоит состояние моей пациентки и ее будущее, – жестким тоном произнесла она.

– Но это – дело полиции, доктор Адамс.

– Это и мое дело как ее лечащего врача. Я хотела бы познакомиться с условиями ее жизни, узнать, насколько они подходят для нее самой и для ее будущего ребенка, да и вообще, сможет ли она возвратиться туда.

– Она сама будет решать, и вы не имеете права вмешиваться. Энни восемнадцать лет. Она может и не возвращаться к родителям, если не захочет.

– Но она беременна, и ее заработка едва хватает на еду. Кроме того, неизвестно, будут ли ее держать на работе после попытки самоубийства и после того, как факт беременности станет всем известен. В любом случае ей понадобится помощь. Возможно, у нее не будет никакой другой альтернативы, как только вернуться домой.

– Вас всегда так беспокоят судьбы ваших пациентов? – спросил Сильвейра.

– Юридически Энни, наверное, может считаться взрослой, но психологически она еще подросток, страшно напуганный чем-то или кем-то. До такой степени, что она попыталась совершить самоубийство и убить своего еще не родившегося ребенка. И чем больше я буду знать об обстановке в ее семье, тем больше смогу ей помочь.

– Но вы не ответили на мой вопрос.

Шарлотта вздохнула.

– Нет, не всегда, но Энни ведь очень отличается от обычных пациентов.

– Каким же образом?

Шарлотта замялась, затем, пожав плечами, ответила:

– Ее случай кое о чем напоминает мне в моей собственной жизни. Так что, могу я поехать с вами к ее родителям?

Джо понимал, что в этой идее нет ничего хорошего по целому ряду причин, но как-то незаметно для себя произнес «Да» и, увидев улыбку Шарлотты, почувствовал, что даст тот же ответ на любую ее просьбу. Постаравшись выбросить подобные мысли из головы, он поднялся с кресла и жестом пригласил ее следовать за ним.

– Поехали. Нам нужно вернуться до начала праздника.

Шарлотта последовала за ним к автомобилю. Она пристегивала ремень безопасности, пока он заводил машину, стараясь подавить волнение от слишком близкого ее присутствия. Джо откашлялся и сделал усилие над собой. Это чисто профессиональная поездка, в ней нет ничего личного.

– Спасибо за понимание, – сказала Шарлотта. – Я знаю, что вы нарушаете правила.

– Мне просто понравилось ваше отношение к пациентам, – нарочито сухо ответил Джо, выезжая со стоянки.

Несколько минут они ехали молча. Ему хотелось задать ей массу вопросов, но каждый из них мог завести на опасную тропинку дальнейшего сближения.

– Знаете, я ведь до сих пор не знакома с вашей женой, – заметила Шарлотта, первой нарушив молчание.

Джо изо всех сил сжал руль.

– Рейчел приходится много ездить. Она завершает свои дела в Лос-Анджелесе.

– Вы, должно быть, скучаете по ней.

– Скучаю, – быстро и слишком эмоционально ответил он.

– Сколько времени вы женаты?

– Девять лет, но мы вместе с тех пор, как нам было пятнадцать.

– Школьная любовь? Потрясающе! Вы, наверное, так хорошо знаете друг друга.

– Раньше я действительно так думал. – Сказав это, он сразу же пожалел о своих словах. – Уверен, вы скоро с ней познакомитесь.

Помолчав, Джо спросил:

– А у вас как обстоят семейные дела?

– Я не замужем. Я уехала отсюда, когда мне исполнилось восемнадцать. Поступила в колледж, затем на медицинский факультет, потом была интернатура. Неожиданно я поняла, что не была дома уже тринадцать лет, если не считать нескольких уик-эндов. – Шарлотта перевела дыхание. – И вот я вернулась. Здесь теперь мне все кажется одновременно и знакомым, и незнакомым.

– Насколько я знаю, ваш отец был местным священником. Больше тридцати лет?

– Тридцать четыре года. Он умер в феврале.

– Да. Я слышал. Мне очень жаль.

– Благодарю вас.

– Поэтому вы и вернулись?

– Да, хотя мне следовало бы сделать это раньше. Я планировала приехать на следующий уик-энд, а ему стало хуже. Он умер до моего возвращения. – Шарлотта отвела взгляд. – Мы так и не поговорили в последний раз, не попрощались, но, может быть, так даже к лучшему. Кое-что лучше оставить невысказанным.

Джо было интересно, что она имеет в виду, но он решил не спрашивать.

– Уверен, ваша мама очень рада тому, что вы наконец вернулись.

На губах Шарлотты появилась горькая улыбка.

– Не думаю. Из своих детей меня она любит меньше всех, но, к несчастью для нее, я единственная, кто может быть с ней. Моя старшая сестра Дорин с мужем недавно переехали в Сан-Франциско, а младший брат Джейми сейчас в армии в Ираке, поэтому рядом с ней могу быть только я.

– Я не представляю, как вас можно не любить.

Шарлотта улыбнулась.

– Очень приятно, что вы так высоко меня цените, но вы ведь меня совсем не знаете.

– Я знаю, что вы хороший врач и притом очень заботливый. Уверен, ваша мать должна гордиться вами.

– Возможно… но у нас с ней сложные отношения.

Минуту Шарлотта помолчала.

– Мои родители всегда очень многого от нас ожидали. Отец был духовным наставником для большого числа людей. Мать была для него не просто женой, она была его соратницей, во всем поддерживала его и помогала ему и приходу. Я была дочерью пастора, и предполагалось, что я должна быть абсолютно безупречной, примером во всем, но в подростковом возрасте я совершила несколько необдуманных поступков. Я подвела мать. Думаю, что она мне этого никогда не простила.

– Разве ваш отец не проповедовал прощение?

– Отец – да, но не мать. – Шарлотта нервно разгладила складку на юбке. – И с отцом я была не особенно близка. Между нами всегда стояла мать. Она не принадлежала к числу тех матерей, которые говорят: «Подожди, пока отец вернется домой». Она во всем его защищала, от всего оберегала. Все проблемы решала она. Она хотела, чтобы в центре его внимания всегда были только она сама и церковь. Именно в такой последовательности, хотя на людях она постоянно делала вид, будто все наоборот. Она безумно любила его, но эта безумная любовь стала причиной таких ее поступков, которые оказались…

– Непростительными? – подсказал Джо.

Шарлотта искоса взглянула на него.

– Вы что-то слышали?

– Что вы имеете в виду?

Несколько мгновений она пристально всматривалась в него.

– Ничего. Как бы то ни было, все осталось в прошлом. Теперь я живу здесь, но не знаю, выдержу ли. Иногда мне кажется, что мать была бы страшно рада, если бы я уехала. Но сестра постоянно убеждает меня, что матери кто-то нужен рядом, что она на самом деле не такая уж и сильная, какой пытается выглядеть, и не только потому, что недавно потеряла мужа, но и потому, что ее любимый сын находится в зоне боевых действий. И я подозреваю, что, говоря «кто-то», сестра имеет в виду меня.

Джо почему-то стало неприятно от мысли, что Шарлотта может уехать. Ему нравилось видеть ее в городе, встречаться с ней в кафе Дины, где она ела пирожные, замечать, как она покупает газеты в киоске или бежит по берегу залива перед самым закатом. Джо неожиданно понял, что часто взглядом ищет ее на улицах города. Это надо прекращать, решил он.

– Значит, вы не собираетесь оставаться здесь навсегда? – спросил он как бы между прочим. – Жаль. Городу нужны хорошие врачи.

– Ну… посмотрим. Сейчас я просто живу и не строю никаких планов насчет будущих путей в жизни. И, кстати, относительно путей и дорог… – Она схватилась за подлокотник, так как автомобиль подбросило на большом ухабе. – Мы все еще едем по дороге?

– Теоретически да. – Джо сбавил скорость после того, как они наскочили на очередную рытвину. Асфальтированная муниципальная дорога закончилась примерно милю назад. Джо сделал вывод, что они приближаются к владениям Дюпонов, по увеличившемуся количеству знаков у дороги, среди которых были: «Проезд запрещен! Частная собственность», «Осторожно! Злая собака». Интуиция подсказывала Сильвейре, что Дюпон вряд ли встретит их с распростертыми объятиями и бокалом лимонада.

– Мне не следовало привозить вас сюда, – пробормотал он.

– Уверена, все будет хорошо. Вы начальник местной полиции. Что он может нам сделать?

Джо мог бы вспомнить множество случаев, когда людям из-за стресса, психического заболевания или крайнего озлобления было глубоко наплевать на его форму и звание.

– Мы ведь хотим просто поговорить с ним, – как будто пытаясь успокоить саму себя, добавила Шарлотта.

– Черт! – воскликнул Джо, нажимая на тормоза при виде внезапно появившегося из-за деревьев человека в армейской форме и шлеме. В руках он держал винтовку, и дуло ее было направлено на их автомобиль.

– Не думаю, что он собирается с нами беседовать.

Джо остановил машину и нажал кнопку вызова диспетчера на рации. Никакого сигнала – сейчас они были вне зоны связи.

– Оставайтесь в машине, Шарлотта.

Он открыл дверцу и медленно опустил ноги на землю, оставаясь под прикрытием двери.

– Мистер Дюпон, я начальник местной полиции Сильвейра. Опустите оружие. Я приехал побеседовать с вами о вашей дочери Энни.

– У меня нет дочери! – рявкнул в ответ человек в военной форме, но винтовку опустил. – Не забывай, что находишься в частном владении.

– Энни сейчас в больнице, – немного спокойнее продолжал Джо, увидев, что его собеседник опустил оружие. – Вчера вечером она попыталась покончить с собой. Хотела утопиться в заливе. Одна добрая самаритянка ее спасла. Ей очень повезло.

– Я же тебе сказал – у меня нет больше дочери!

Не успел Джо что-то произнести, как Шарлотта распахнула дверцу машины. Когда она вышла, мужчина снова поднял винтовку и на сей раз направил ее на Шарлотту. Сердце сжалось в груди у Джо. Какую же ошибку он совершил! Ему ни в коем случае нельзя было брать ее с собой!

– Мистер Дюпон, я лечащий врач Энни, – начала Шарлотта. – Я уверена, что вас должно беспокоить состояние вашей дочери.

– Моя дочь – шлюха. Что заслужила, то и получит. Она опозорила меня. Опозорила Господа нашего. А теперь убирайтесь с моей земли и никогда сюда больше не возвращайтесь!

– Садитесь в машину, Шарлотта! – приказал Джо. – А вы, мистер Дюпон, опустите оружие, если не хотите, чтобы я вас арестовал.

Дюпон опустил винтовку. В нем, по-видимому, сохранилось достаточно здравого смысла, чтобы не идти на открытый конфликт с властями.

Шарлотта села в машину и захлопнула дверцу. Джо последовал ее примеру. Он включил зажигание и дал задний ход, проехав по узкой дорожке до того места, где можно было развернуться. Спускаясь с горы, он бросил взгляд в зеркало заднего вида. Карл Дюпон внимательно наблюдал за ними. Наверное, он так и будет стоять, пока не убедится, что они действительно уехали.

– Вам не следовало выходить из машины, – сказал Джо довольно резким тоном. По его вине Шарлотта подверглась серьезной опасности, и этого он не мог простить себе как профессионалу.

– Извините.

– Он же мог выстрелить в вас! – заметил Джо. – Вы что, всегда так импульсивны? Вы вообще-то думаете перед тем, как что-то сделать?

– Я уже извинилась, – пробормотала Шарлотта.

– Хорошо. Забудем. Это была моя вина. Мне не следовало брать вас с собой.

– Но ведь я хотела вам помочь, – возразила Шарлотта, – я не ожидала, что так получится. И я могу ответить на ваш вопрос. Да, вы правы: из-за своей импульсивности я часто попадаю в разные неприятные ситуации. Однако я пытаюсь работать над собой.

Он бросил взгляд в ее сторону и заметил на красивых губах Шарлотты виноватую улыбку. Она очень отличалась от всех тех врачей, с которыми ему приходилось работать раньше. Шарлотту по-настоящему заботила судьба ее пациентов.

Она была преисполнена такой решимости помочь девчонке, попавшей в беду, что могла, не задумываясь, подставить себя под дуло винтовки. В душе Джо раздражение смешивалось с искренним восхищением ею, но он не хотел, чтобы это заметила Шарлотта.

– Вам следует работать усерднее, – сказал он.

– Поняла. И что мы теперь будем делать? Энни не может вернуться домой. Даже если отец согласится ее принять, кто знает, какой ад он может ей там устроить.

– Она – совершеннолетняя, Шарлотта.

– И что из этого следует?

– То, что я ничего не могу сделать. Ей нужно пойти в социальные службы, узнать, какие программы помощи существуют для таких, как она. После восемнадцати лет ее отец имеет полное право не тратить на нее ни цента.

– Но он же сумасшедший. И притом вооружен. Он опасен. Ведь вы же должны как-то решить этот вопрос.

– Я, конечно, постараюсь разузнать подробности, выясню, есть ли у него разрешение на оружие, но арест мистера Дюпона ничем не поможет Энни.

– Да, вы правы, – согласилась Шарлотта, горестно вздохнув. – Мне так ее жаль. Может быть, у нее есть кто-нибудь еще из родственников, кто мог бы ей помочь.

– Вам нужно с ней побеседовать и выяснить это.