Онлайн чтение книги Сумма теологии Summa theologica
Вопрос 83. ОБ ОБРЯДЕ ЭТОГО ТАИНСТВА

Далее нам надлежит исследовать обряд этого таинства, под каковым заглавием наличествует шесть пунктов: 1) приносится ли при отправлении этой тайны в жертву Христос; 2) о времени отправления; 3) о месте отправления, а также другие вопросы, касающиеся обеспечения этого отправления; 4) о словах, произносимых при отправлении этой тайны; 5) о действиях, производимых при отправлении этой тайны; 6) об отступлениях, подчас имеющих место при отправлении этого таинства.

Раздел 1. ПРИНОСИТСЯ ЛИ В ЭТОМ ТАИНСТВЕ В ЖЕРТВУ ХРИСТОС?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что при отправлении этого таинства Христос не приносится в жертву. Ведь сказано же [в Писании], что «Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10:14). Но это приношение было принесением Его в жертву. Следовательно, при отправлении этого таинства Христос не приносится в жертву.

Возражение 2. Далее, жертва Христа была принесена на кресте, на котором Он, как сказано в «Послании к ефесянам», «предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» (Еф. 5:2). Но Христос не распинается при отправлении этой тайны. Следовательно, Он не приносится в жертву.

Возражение 3. Далее, как говорит Августин, в жертве Христа священник и жертва суть одно и то же219DeTrin. IV, 19.. Но при отправлении этого таинства священник и жертва — не одно и то же. Следовательно, отправление этого таинства не является жертвоприношением Христа.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Хотя Христос единожды предал Себя в жертву, в таинстве Он приносится в жертву ежедневно».

Отвечаю: отправление этого таинства называется жертвой по двум причинам. Во-первых, потому, что, как пишет Августин [Симплициану], «образы вещей принято называть именами тех вещей, образами которых они являются; так, рассматривая картину или фреску мы говорим: «Это — Цицерон, а это — Саллюстий». Но мы уже показали (79, 1), что отправление этого таинства является образом, представляющим страсти Христовы, каковые суть Его истинная жертва. Поэтому отправление этого таинства называется жертвой Христа, в связи с чем Амвросий, комментируя сказанное в «Послании к евреям» (Евр. 10:1), говорит: «Христос был предложен в жертву, способную даровать нам вечное спасение; так что же нам делать? Неужто не предлагать ее ежедневно в память о Его смерти?». Во-вторых, оно называется жертвой сточки зрения следствия Его страстей, а именно потому что посредством этого таинства мы, так сказать, становимся причастниками плода страстей Господних. Поэтому во время одной из воскресных тайн220В девятое воскресенье после Троицы. мы говорим: «Само отправление поминовения этой жертвы предписывает нам дела нашего исправления». Таким образом, с точки зрения первой причины истинно говорить, что Христос был принесен в жертву даже в образах Ветхого Завета, в связи с чем в «Апокалипсисе» сказано: «Которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира» (Откр. 13:8). А с точки зрения второй причины этому таинству присуще принесение в жертву Христа при его отправлении.

Ответ на возражение 1. Как пишет Амвросий [комментируя сказанное в «Послании к евреям» (Евр. 10:1)], «есть только одна жертва», а именно та, которую предложил Христос и которую предлагаем мы, «а не многие жертвы, поскольку Христос был предложен единожды, и эта последняя жертва стала образчиком прежних. Ведь как повсюду предлагается одно тело, а не многие тела, так и эта жертва — одна».

Ответ на возражение 2. Как отправление этого таинства является образом, представляющим страсти Христа, так и алтарь является представлением самого креста, на котором в жертву в присущем Ему виде был принесен Христос.

Ответ на возражение 3. По причине, приведенной выше, священник тоже является образом Христа, от лица Которого и властью Которого, как явствует из вышесказанного (82, 1), он произносит слова освящения. Так что в этом смысле священник и жертва суть одно и то же.

Раздел 2. БЫЛО ЛИ ПРАВИЛЬНО ОПРЕДЕЛЕНО ВРЕМЯ ОТПРАВЛЕНИЯ ЭТОЙ ТАЙНЫ?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что время отправления этой тайны было определено неправильно. В самом деле, мы уже показали (1), что в этом таинстве представлены страсти Господни. Но Церковь поминает страсти Господни раз в году, в связи с чем Августин говорит: «Так ли часто убивают Христа, как отмечается Пасха? Однако в этом ежегодном воспоминании представляется то, что случилось в давно минувшие дни, и потому не возбуждает нас так, как если бы мы своими глазами видели Господа, распятого на кресте». Следовательно, это таинство должно отправляться только один раз в год.

Возражение 2. Далее, страсти Христовы отмечаются Церковью в пятницу накануне Пасхи, а не на Рождество. Следовательно, коль скоро это таинство является поминовением страстей Господних, то отправление этого таинства трижды на Рождество и полное его опущение в Великую пятницу представляется неправильным.

Возражение 3. Далее, при отправлении этого таинства Церковь должна подражать установлению Христа. Но освящение Христом этого таинства произошло вечером. Следовательно, похоже, что это таинство надлежит отправлять в это время суток.

Возражение 4. Далее, как указано в «Декреталиях», папа Лев I написал епископу Александрии Диоскуру, что «допустимо служить обедню в первой половине дня». Но день, как мы уже показали (80, 8), начинается в полночь. Следовательно, похоже, что отправление можно начинать сразу после полуночи.

Возражение 5. Кроме того, во время одной из воскресных тайн221Тогда же. мы говорим: «Молим Тебя, Господи, дозволь нам часто приобщаться сим тайнам». Но это будет происходить еще чаще при отправлении их священником по нескольку раз в день. Следовательно, похоже, что священник не должен препятствовать ежедневному служению нескольких обеден.

Этому противоречит обычай, соблюдаемый Церковью в соответствии с церковными установлениями.

Отвечаю: как уже было сказано (1), при отправлении этой тайны мы должны принимать во внимание представление страстей

Господних, а также причастие их плодам, и потому подобающее для отправления этой тайны время надлежало определить с учетом того и другого. Затем, коль скоро вследствие наших ежедневных немощей мы ежедневно нуждаемся в плодах страстей Господних, это таинство правильно предлагается Церковью ежедневно. Поэтому Господь учит нас молиться: «Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день» (Лк. 11:3), каковые слова Августин поясняет так: «Если это наш ежедневный хлеб, то почему вы берете его раз в году, как это принято на востоке у греков? Берите его ежедневно, дабы ежедневно получать от него пользу». А так как страсти Господни отмечались от третьего до девятого часа, то и это таинство торжественно отмечается Церковью в это время суток.

Ответ на возражение 1. Страсти Христа поминаются в этом таинстве постольку, поскольку их следствие проистекает к верным, а в последние две надели перед Пасхой страсти Христа поминаются постольку, поскольку они были причинены Тому, Кто является нашим Главой, и это имело место единожды, тогда как верные ежедневно получают плоды Его страстей. Поэтому первое отмечается раз в году, тогда как последнее — ежедневно, как для того, чтобы мы могли причащаться его плоду, так и для того, чтобы наше поминовение было постоянным.

Ответ на возражение 2. Образ прекращается при наступлении действительности. Но это таинство, как уже было сказано, является образом и представлением страстей Господних, и потому в тот день, в который страсти Господни поминаются как имевшие место в действительности, это таинство не освящается. Однако чтобы в этот день Церковь не была лишена возможности предложить нам в этом таинстве плод Страстей, тело Христа, освященное накануне, сохраняется для того, чтобы использовать его в этот день, кровь же не сохраняется как ввиду опасности, так и потому, что кровь, как мы уже показали (78, 3), служит особым образом страстей Господних. И при этом ошибаются те, которые говорят, что изменение вина в кровь происходит тогда, когда в него попадает частица тела Христа, поскольку оно не может произойти иначе, как только по освящении в надлежащей словесной форме.

На Рождество служится несколько месс по причине тройного рождения Христа. Первым из них является Его вечное рождение, которое для нас скрыто. Поэтому первая месса отправляется ночью и в ее антифоне мы говорим: «Господь сказал Мне: «Ты — Сын Мой; Я ныне родил Тебя». Вторым — Его рождение во времени и духовное рождение, посредством которого Христос взошел как «утренняя звезда в сердцах наших» (2 Петр. 1:19). Поэтому [вторая] месса отправляется на рассвете и в ее антифоне мы говорим: «Ныне воссияет нам свет». Третьим — временное и телесное рождение Христа, когда Он родился из девственной утробы и как облекшийся плотью стал видим для нас. Поэтому третья месса отправляется при свете дня и в ее антифоне мы говорим: «Младенец родился нам». Впрочем, с другой стороны, можно сказать, что Его вечное рождение само по себе происходит при полном свете, в связи с чем в проповеди во время третьей мессы упоминается Его вечное рождение. Однако что касается Его телесного рождения, то оно фактически произошло ночью, знаменуя этим то, что Он пришел во тьме нашей немощи, и потому в полночной мессе звучит проповедь о плотском рождении Христа.

И точно так же в другие дни, в которые надлежит поминать или молить о многих благодеяниях Божиих, ежедневно отправляются несколько месс, например, одна — в честь праздника, другая — в честь поста или за усопших.

Ответ на возражение 3. Как уже было замечено (73, 5), Христос пожелал дать это таинство последним, чтобы оно как можно глубже запечатлелось в сердцах учеников, и потому именно после вечери на исходе дня Он освятил это таинство и дал его Своим ученикам. Мы же отмечаем в те часы, в которые претерпевал наш Господь: либо — на празднествах — в час третий, в который Его требовали распять евреи (Мк. 15:25), а также Святой Дух сошел на учеников (Деян. 2), либо — по завершении празднеств — в час шестой, в который Его требовали распять солдаты (Ин. 19:14), либо — в дни поствования — в час девятый, в который Он, возопив громким голосом, испустил дух (Мф. 27:46, 50).

Впрочем, иногда мессу откладывают в связи с сообщением святых порядков; чаще всего это имеет место в Великую субботу, что связано как с продолжительностью службы, так и с тем, что порядки, как сказано в «Декреталиях», принадлежат воскресенью.

Однако в случае необходимости можно служить обедню и «в первой половине дня».

Ответ на возражение 4. Как правило, обедню надлежит служить не ночью, а днем, поскольку в этом таинстве присутствует Христос, Который сказал: «Мне должно делать дела пославшего Меня, доколе есть день, — приходит ночь, когда никто не может делать. Доколе Я в мире, Я — свет миру» (Ин. 9:4, 5). Но как бы там ни было, при ее служении за начало дня нужно принимать не полночь и не восход солнца, то есть время, когда субстанция солнца уже поднялась над землей, а то время, когда брезжит рассвет, поскольку солнце считают встающим, когда небо начинает светлеть от его лучей. Поэтому, по разъяснению Августина222De Cons. Evang. III., [у Марка] сказано, что женщины «приходят ко гробу при восходе солнца» (Мк. 16:2), хотя Иоанн говорит, что они приходят «ко гробу рано, когда было еще темно» (Ин. 20:1).

Исключением является канун Рождества, когда месса отправляется ночью, поскольку Господь родился ночью. И точно так же в Великую субботу она отправляется в начале ночи, поскольку Господь воскрес ночью, то есть «когда было еще темно, прежде чем взошло солнце».

Ответ на возражение 5. Как установлено в положении со ссылкой на декрет папы Александра II, «священнику достаточно служить обедню по одному разу каждый день, поскольку Христос пострадал единожды и искупил весь мир; так что пусть будет счастлив тот, кто сможет достойно отслужить и одну. Знаю, некоторые говорят: одна месса заупокойная, а вторая, если понадобится, спокойная. Но я не думаю, что те, которые вознамерятся отправлять по несколько месс в день — то ли за деньги, то ли для утехи мирян, — смогут избежать осуждения». И папа Иннокентий III говорит, что «если не считать рождества Господня, то священнику без особой надобности достаточно отправлять ежедневно одну мессу».

Раздел 3. НУЖНО ЛИ ОТПРАВЛЯТЬ ЭТО ТАИНСТВО В ДОМЕ И СО СВЯЩЕННЫМИ СОСУДАМИ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что это таинство не нужно отправлять в доме и со священными сосудами. В самом деле, в этом таинстве представлены страсти Господни. Но Христос претерпел не в доме, а за городскими воротами, согласно сказанному [в Писании]: «Иисус, дабы освятить людей кровию Своею, пострадал вне врат» (Евр. 13:12). Следовательно, похоже, что это таинство скорее должно отправлять не в доме, а под открытым небом.

Возражение 2. Далее, отправляя это таинство, Церковь должна подражать традиции Христа и апостолов. Но помещение, в котором Христос впервые совершил это таинство, не было освящено и было, как повествует Лука (Лк. 22:11, 12), обычной комнатой, подготовленной хозяином дома для вечери. Кроме того, мы читаем, что апостолы «каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии» (Деян. 2:46). Следовательно, нет никакой необходимости в том, чтобы дома, в которых отправляется это таинство, были освящены.

Возражение 3. Далее, в Церкви, которая управляется Святым Духом, ничего не должно делаться втуне. Но освящение церкви, алтаря и подобных им неодушевленных вещей представляется бесполезным, поскольку они не могут воспринять благодать или духовную добродетель. Следовательно, Церкви не подобает совершать освящения такого рода.

Возражение 4. Далее, только божественные дела заслуживают торжественных поминаний, согласно сказанному [в Писании]: «Ты возвеселил меня, Господи, творением Твоим» (Пс. 91:5). Затем, освящение церкви или алтаря является человеческим делом, равно как и освящение чаши, служителей и тому подобного. Но последние из упомянутых освящений не отмечаются в Церкви. Следовательно, не заслуживают торжественного поминания и освящение церкви и алтаря.

Возражение 5. Далее, истина должна соответствовать образу. Но в Ветхом Завете, который был образом Нового, алтарь делался не из тесаных камней, в связи с чем читаем: «Сделай Мне жертвенник из земли... если же будешь делать Мне жертвенник из камней, то не сооружай его из тесаных» (Исх. 20:24, 25). И алтарь предписано делать из дерева ситтим и обкладывать его медью (Исх. 27:1, 2) или золотом (Исх. 25). Следовательно, похоже, что Церковь не права, когда использует исключительно каменные алтари.

Возражение 6. Далее, дискос и потир представляют гроб Христа, который, как свидетельствуют евангелисты, был высечен в скале. Следовательно, потир должен быть каменным, а не золотым, серебряным или оловянным.

Возражение 7. Далее, подобно тому, как из всех материалов, используемых при изготовлении сосудов алтаря, наиболее ценным является золото, точно так же наиболее ценной тканью является шелк. Следовательно, если чаша делается из золота, то тканью алтаря должен быть шелк, а не полотно.

Возражение 8. Кроме того, распределение и управление таинствами является прерогативой служителей Церкви подобно тому, как управление мирскими делами является прерогативой мирских князей, в связи с чем апостол сказал: «Каждый должен разуметь нас как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих» (1 Кор. 4:1). Но то, что противоречит княжеским установлениям, лишено юридической силы. Поэтому коль скоро различные вышеупомянутые вопросы предписаны церковными прелатами, то дело представляется так, что тело Христа не может быть освящено без их соблюдения, из чего, видимо, следует, что самих по себе слов Христа для освящения этого таинства не достаточно, что не соответствует истине. Таким образом, такого рода установления, которые затрагивают отправление этого таинства, не представляются подобающими.

Этому противоречит следующее: установления Церкви являются установлениями Христа, поскольку Он Сам сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое — там Я посреди них» (Мф. 18:20).

Отвечаю: в отношении обустройства этого таинства должно усматривать две вещи: одна из них касается представления того, что относится к событиям, связанным со страстями Господними, тогда как другая относится к почитанию таинства, в котором Христос присутствует не только образно, но и поистине.

Поэтому мы освящаем используемые в этом таинстве вещи, тем самым и оказывая наше почтение таинству, и представляя ту святость, которая является следствием страстей Христовых, согласно сказанному [в Писании]: «Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею...» и так далее (Евр. 13:12).

Ответ на возражение 1. Это таинство, как правило, должно отправляться в доме, посредством которого обозначена Церковь, согласно сказанному [в Писании]: «Чтобы, если замедлю, ты знал, как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога живого» (1 Тим. 3:15), поскольку, как говорит Августин, «вне Церкви нет истинной жертвы». И так как Церкви надлежало не ограничиваться землями еврейского народа, но распространиться по всему миру, то страсти Христовы отмечались не в пределах города евреев, а на открытой местности, как если бы домом страстей Христовых являлся весь мир. Впрочем, как сказано [в книге] «Об освящении», «при отсутствии церкви мы дозволяем странствующим служить мессу под открытым небом или в жилище при условии, что у них под рукой есть освященный алтарь и все, что необходимо для священного отправления».

Ответ на возражение 2. Дом, в котором отмечается это таинство, обозначает Церковь и называется церковью, и его освящение уместно как потому, что оно указывает на святость, обретенную Церковью благодаря Страстям, так и потому, что оно обозначает святость, необходимую тем, которым надлежит это таинство получить. Алтарь обозначает Самого Христа, о Котором апостол сказал: «Будем через Него непрестанно приносить Богу жертву хвалы» (Евр. 13:15). Поэтому освящение алтаря указывает на святость Христа, о которой [в Писании] сказано: «Рождаемое Святое наречется «Сыном Божиим» (Лк. 1:35). В связи с этим [в книге] «Об освящении» читаем: «В целях угождения освящение алтарей происходит не только с миропомазанием, но и со священническим благословением».

Поэтому отправление этого таинства вне освященного дома в большинстве случаев неоправданно, в связи с чем [в книге «Об освящении"] есть следующее предписание: «Да не осмелится какой-либо священник отслужить обедню в неосвященном епископом месте». Кроме того, коль скоро язычники и другие неверные не являются членами Церкви, то [в книге «Об освящении"] сказано: «Нельзя благословлять церковь, в которой захоронены тела неверных, а если она представляется годной для освящения, то, по удалении трупов и снесении стен и балок, она может быть восстановлена. Но если она уже была освящена и в ней захоронены верные, то в ней можно отправлять мессу». Однако в случае необходимости это таинство может быть исполнено и в неосвященных и даже оскверненных домах, но только с согласия епископа. Поэтому в том же определении сказано: «По нашему мнению, мессы должны отправляться не всюду, но — только в местах, освященных епископом, или же там, где он это дозволил», но не без освященного епископом переносного алтаря, в связи с чем далее сказано: «В тех случаях, когда церковь опустошена или сожжена, мессы могут отправляться в часовнях с освященным алтарем». В самом деле, освященный алтарь необходим для исполнения этого таинства постольку, поскольку источником святости всей Церкви является святость Христа. Поэтому освящение церкви невозможно без освящения алтаря. Однако подчас алтарь освящается с положением мощей святых, жизнь которых «сокрыта со Христом в Боге» (Кол. 3:3), без освящения церкви. В связи с этим в том же определении сказано: «Мы желаем, чтобы алтари, на кои не полагались мощи святых, были низвергнуты, по возможности, представляющими те места епископами».

Ответ на возражение 3. Церковь, алтарь и подобные им неодушевленные вещи освящаются не потому, что могут воспринять благодать, а потому, что благодаря освящению они обретают особую духовную действенность, что делает их уместными для божественного поклонения, исполняющими человека — даже того, кому недостает почитания, — благоговения и приуготовляющими его к божественным отправлениям. В связи с этим [в Писании] сказано: «На месте сем истинно пребывает сила Божия; Он Сам, обитающий на небе, есть страж и заступник того места» (2 Мак. 3:38, 39).

Именно поэтому такие места перед освящением очищают и экзоцируют, избавляя их от власти врага. И по той же причине вновь освящаются церкви, оскверненные пролитием крови или семени, поскольку за совершенным в них грехом явственно видятся козни врага. Поэтому в том же определении сказано: «Всюду, где обнаруживаете церкви ариан, немедленно освящаете их как католические посредством благоговейных молитв и обрядов». В связи с этим некоторые, ссылаясь на слова [Писания]: «Господи! Ты умилосердился к земле Твоей... простил беззаконие народа Твоего» (Пс. 84:2, 3), допускают, что тот, кто входит в освященную церковь, получает отпущение простительных грехов подобно тому, как получает его при окроплении святой водой. А так как освящение сообщает церкви достоинство, ее освящение не повторяется. Поэтому в том же определении, со ссылкой на решения Никейского собора, сказано: «Церкви, единожды освященные, не должны освящаться вновь, если только они не были опустошены огнем или осквернены пролитием чьей-либо крови или семени. Ведь как дитя, единожды крещенное во имя Отца, Сына и Святого Духа, не должно креститься опять, так и единожды посвященное Богу место не должно освящать вновь иначе, как только в силу вышеприведенных причин и при условии, что освящающие веруют во Святую Троицу» (в противном случае [освящающие] находились бы вне Церкви и освящать не могли). Но, как читаем в том же определении, «церкви и алтари, освящение коих сомнительно, должны быть освящены вновь».

И так как благодаря своему освящению они обретают особую духовную действенность, то в том же определении сказано, что «балки освященной церкви нельзя использовать ни для чего иного, как только для какой-то другой церкви, иначе они должны быть сожжены или переданы для нужд братии в какой-нибудь монастырь; использовать их для мирских нужд никоим образом не допустимо». И еще читаем, что «покровы алтаря, престол, подсвечники и завеса по их изъятии должны быть сожжены, а их пепел должен быть помещен в баптистерий, в стены или же в полости под напольными плитами, чтобы он не был испачкан ногами входящих».

Ответ на возражение 4. Поскольку освящение алтаря указывает на святость Христа, а освящение дома — на святость всей Церкви, нет ничего несообразного в том, что такое освящение торжественно поминается. Так, чтобы обозначить благодатное воссоединение Христа с членами Церкви, освящение церкви отмечается в течение восьми дней. И при этом освящение церкви или алтаря не является только человеческим делом, поскольку оно обладает духовной действенностью. Поэтому в том же определении сказано: «Торжества по случаю освящения церкви должны проходить ежегодно; о том же, что освящение должно продолжаться восемь дней, написано в «Третьей книге царств» (3 Цар. 8:66)».

Ответ на возражение 5. Как сказано [в книге] «Об освящении», «если алтарь выполнен не из камня, он должен быть освящен без миропомазания». И это сообразуется со значением этого таинства — как потому, что алтарь обозначает Христа, а между тем читаем [в Писании]: «Камень же был Христос» (1 Кор. 10:4), так и потому, что тело Христа было положено в каменный гроб. Это также сообразуется с использованием таинства — ведь камень тверд и распространен повсеместно, чего во времена Старого Закона, когда алтарь был расположен в одном месте, не требовалось. Что же касается предписания сделать алтарь из земли или неотесанных камней, то оно было дано для искоренения идолопоклонства.

Ответ на возражение 6. Как сказано в том же определении, «прежде священники пользовались не золотой, а деревянной чашей, но затем по установлению папы Зефирия обедню стали служить со стеклянным дискосом, а при папе Урбане все было сделано из серебра». Впоследствии же было решено, что «дискос и потир Господни должны быть или из чистого золота, или из серебра, или, по крайней мере, из олова, но никоим образом не из латуни или меди, поскольку под воздействием вина из них выделяется ярь-медянка, которая вызывает рвоту. Но пусть никто не подумает, что можно служить обедню с деревянной или стеклянной чашей», поскольку в древесине, вследствие ее пористости, оставалась бы освященная кровь, а стекло, будучи хрупким, в любой момент могло бы разбиться, и то же самое можно сказать о камне. Таким образом, предписание использовать чашу, сделанную из вышеупомянутых материалов, было обусловлено почитанием таинства.

Ответ на возражение 7. В тех случаях, когда это не связано с какой-либо опасностью, Церковь определяет к использованию те вещи, которые наиболее точно представляют страсти Христа. Но в отличие от находящейся в чаше крови, тело, помещенное на антиминс, находится в безопасности. Поэтому чаша не делается из камня, а антиминс делается из полотна, поскольку тело Христа было обернуто в полотно. В связи с этим в послании папы Сильвестра, приведенном в том же определении, сказано: «Следуя единодушному решению, предписываем, чтобы никто не осмелился полагать жертву на алтарь на шелковой или окрашенной ткани, но — только на освященном епископом полотне, поскольку тело Христа было положено в гроб в чистой льняной плащанице». Кроме того, полотно уместно по причине как его чистоты, обозначающей чистоту совести, так и связанных с его изготовлением разнообразных трудов, обозначающих страсти Христа.

Ответ на возражение 8. Распределение таинств является прерогативой служителей Церкви, но освящает их Сам Бог. Поэтому служители Церкви не могут делать каких-либо установлений относительно формы освящения и способа отправления. Так что если священник произносит слова освящения над надлежащей материей и с намерением освятить, то и без каждой из упомянутых выше вещей, а именно дома, алтаря, освященных чаши и антиминса и других предписанных Церковью вещей, он поистине освящает тело Христа, хотя, нарушая при этом церковный обряд, он совершает тяжкий грех.

Раздел 4 НАДЛЕЖАЩИМ ЛИ ОБРАЗОМ СОСТАВЛЕНЫ ПРОИЗНОСИМЫЕ В ЭТОМ ТАИНСТВЕ СЛОВА?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что произносимые в этом таинстве слова не составлены надлежащим образом. Так, Амвросий говорит, что это таинство освящается посредством слов, произнесенных Христом. Следовательно, никаких других слов помимо [слов] Христа в этом таинстве произносить не должно.

Возражение 2. Далее, слова и дела Христа известны нам благодаря Евангелию. Но при освящении этого таинства используются слова, которых в Евангелии нет; так, в Евангелии не сказано, что при освящении этого таинства Христос возвел очи к небу, а еще в Евангелии читаем: «Приимите, ядите» без добавления слова «все», тогда как при отправлении этого таинства мы говорим: «Возвел очи к небу», а также: «Приимите, ядите от него все». Следовательно, такого рода слова при отправлении этого таинства произносить неуместно.

Возражение 3. Далее, все прочие таинства [тоже] определены к спасению верных. Но при отправлении других таинств нет никакой всеобщей молитвы о спасении всех верных и за усопших. Следовательно, и в этом таинстве ее быть не должно.

Возражение 4. Далее, крещение также называется таинством веры. Следовательно, истины, которые принадлежат исповеданию веры, такие как учение апостолов и евангелий, скорее должны быть преподаны при крещении, чем при отправлении этого таинства.

Возражение 5. Далее, набожность верного необходима в каждом таинстве. Следовательно, взывать к набожности верных в этом таинстве больше, чем в других, посредством божественного восхваления и таких предложений, как: «Вознесем сердца», неправильно.

Возражение 6. Далее, как уже было сказано (82, 1), служителем этого таинства является священник. Следовательно, все слова этого таинства должны произноситься священником, а не другими служителями или хором.

Возражение 7. Далее, божественная сила соделывает это таинство неослабно. Следовательно, священник абсолютно напрасно просит о совершении этого таинства, говоря: «Просим Тебя, Господи, милостиво прими эту жертву от нас...» и так далее.

Возражение 8. Далее, жертва Нового Закона неизмеримо превосходней жертвы ветхозаветных отцов. Следовательно, священнику не приличествует просить о том, чтобы эта жертва была принята столь же благосклонно, как жертва Авеля, Авраама и Мельхиседека.

Возражение 9. Кроме того, подобно тому, как тело Христа не начинает быть в этом таинстве посредством изменения места, о чем было сказано выше (75, 2), точно так же оно и не перестает там быть [посредством изменения места]. Следовательно, священнику не подобает просить: «Да вознесет ангел Твой эту жертву к небесному алтарю Твоему».

Этому противоречат слова, приведенные [в книге] «Об освящении»: «Обряд отправления мессы был выверен Иаковом, братом Господним по плоти, и Василием, епископом Кесарийским», а их авторитет таков, что для сомнений в уместности каких-либо используемых в этом таинстве слов нет никаких оснований.

Отвечаю: коль скоро в этом таинстве заключена вся тайна нашего спасения, то оно исполняется с большей, чем другие таинства, торжественностью. Атак как [в Писании] сказано: «Наблюдай за ногою твоею, когда идешь в дом Божий» (Еккл. 4:17); и еще: «Прежде, чем начнешь молиться, приготовь себя» (Сир. 18:23), отправлению этой тайны предшествует некоторая подготовка, чтобы мы могли достойно исполнить то, что за ней последует. Первая часть этой подготовки — божественное славословие, предлагаемое во «Входной», согласно сказанному [в Писании]: «Кто приносит в жертву хвалу — тот чтит Меня, и кто наблюдает за путем своим — тому явлю Я спасение Божие» (Пс. 49:23). Оно состоит главным образом из псалмов, или, по крайней мере, поется с псалмами, поскольку, как говорит Дионисий, «псалмы заключают в себе все, что содержится в Священном Писании, посредством хвалы»223De Eccl. Hier. III..

Вторая часть связана с осознанием нашего нынешнего бедственного положения, и потому мы молим о милосердии, трижды обращаясь к Лицу Отца: «Господи, помилуй», трижды обращаясь к Лицу Сына: «Христе, помилуй», трижды обращаясь к Лицу Святого Духа: «Господи, помилуй», ища защиты от троякого бедствия: неведенья, греха и наказания, и выражая этим «триипостасность» божественных Лиц.

Третья часть напоминает о небесной славе, обладать которой мы чаем по окончании этой бедственной жизни, словами: «Слава в вышних Богу», которые поются в праздничные дни при отмечании небесной славы, но опускаются в скорбных служениях при отмечании нашего бедственного состояния.

Четвертая часть содержит молитву, произносимую священником за людей, чтобы они могли удостоиться столь великих тайн.

Во-вторых, этому предшествует наставление верных, поскольку это таинство, как мы уже говорили (78, 3), является «тайной веры». Это наставление направлено к расположению верных, когда чтецы или иподьяконы громко читают в церкви учение пророков и апостолов, после чего хор поет «Гимн», который означает совершенствование жизни, завершающийся пением «аллилуйя», обозначающим духовную радость, или же — в скорбных служениях — «литургическим песнопением», выражающим духовные воздыхания, поскольку то и другое должно следовать из вышеупомянутого наставления. Но «совершенно» люди наставляются учением Христа, содержащимся в Евангелии, которое читается более возвышенными служителями, то есть дьяконами. И поскольку мы верим Христу как божественной Истине, согласно сказанному [в Писании]: «Если же Я говорю истину, — почему вы не верите Мне?» (Ин. 8:46), по завершении чтения Евангелия поется «Верую», посредством чего люди выражают свое согласие верой с учением Христа (оно поется на празднествах, связанных с его поминанием, например празднествах Христа, девы Марии и апостолов, заложивших основы веры, и в другие подобные дни).

Затем, после того, как люди подготовлены и наставлены, мы переходим к отправлению тайны, которая предлагается как жертва, а освящается и получается как таинство, и потому вначале идет жертвоприношение, затем — освящение предлагаемой материи и, наконец, принятие.

В отношении жертвоприношения исполняются две вещи, а именно людская хвала в песнопении «дароприношения», выражающая радость приносящих, и молитва священника, просящего о том, чтобы приношение людей было угодным Богу. В связи с этим Давид сказал: «Я от чистого сердца моего пожертвовал все сие, и ныне вижу, что и народ Твой, здесь находящийся, с радостью жертвует Тебе», а затем произнес молитву: «Господи, Боже... сохрани сие навек» (1 Пар. 29:17, 18).

Далее, что касается освящения, исполняемого сверхъестественной силой, то люди в первую очередь побуждаются к благочестию в «Проскомидии», в которой их призывают «вознести сердца к Господу», и потому по завершении «Проскомидии» люди благочестиво хвалят Божество Христа, говоря вместе с ангелами: «Свят, Свят, Свят», и Его человечество, говоря вместе с детьми: «Благословен Грядущий». В другом месте священник поминает, во-первых, тех, ради кого предлагается эта жертва, а именно всю Церковь, «всех начальствующих» (1 Тим. 2:2) и, особым образом, тех, «за кого мы приносим Тебе эту жертву хваления и приносящих ее». Во-вторых, он поминает святых, призывая их заступиться за тех, кого он упомянул ранее, когда говорил: «Помяни... и прими...» и так далее. В-третьих, он завершает молитву прошением: «Да будет эта жертва...» и так далее, чтобы жертва была спасительной для тех, за кого она предлагается.

Затем он переходит к самому освящению. Здесь он, во-первых, просит о следствии освящения, когда говорит: «Боже, приношение наше...» и так далее. Во-вторых, он исполняет освящение, используя слова Спасителя, когда говорит: «Накануне...» и так далее. В-третьих, он объясняет свое дерзновение повиновением заповеди Христа, говоря: «И мы... вспоминая...» и так далее. В-четвертых, он просит, чтобы предложенная жертва была угодна Богу, когда говорит: «Милостиво и благосклонно воззри на эти приношения...» и так далее. В-пятых, он просит следствия этой жертвы и таинства: прежде всего, для причащающихся, говоря: «Смиренно молим Тебя»; затем для усопших, которые больше не могут его получать, говоря: «Помяни также, Господи...» и так далее; наконец, для самих предлагающих священников, говоря: «И нам, грешным...» и так далее.

За этим следует акт получения таинства. Прежде всего, люди приуготовляются к причащению, во-первых, общей молитвой паствы, каковая суть молитва Господня, в который мы просим о том, чтобы нам ежедневно давался хлеб наш насущный, а также частной молитвой священника за людей, начинающейся словами: «Избавь нас, Господи...» и так далее. Во-вторых, люди приуготовляются «Миром», в котором поется: «Агнец Божий...» и так далее, поскольку, как мы уже показали (73, 4; 79, 1), это таинство единства и мира (в мессах по усопшим, в которых жертва предлагается не за этот мир, а за почивших, «Мир» опускается).

Далее происходит принятие таинства, причем первым его принимает священник и только потом предлагает другим, поскольку, по словам Дионисия, призывающий к божественному других сначала должен приобщиться этому сам224Ibid..

Наконец, все отправление мессы завершается благодарением, выражающим радость причастившихся тайне людей (таков смысл пения после причащения), а священник читает благодарственную молитву, как и Христос по завершении вечери с учениками «воспел» (Мф. 26:30).

Ответ на возражение 1. Освящение происходит только посредством слов Христа, другие же слова, как уже было говорено, добавляются для того, чтобы расположить людей для принятия освященного.

Ответ на возражение 2. Как сказано в последней главе [Евангелия от] Иоанна, Господь сказал и сотворил много такого, что не было записано евангелистами (Ин. 21:25), в том числе и то, что Он возвел очи к небу во время вечери, однако римская Церковь следует этому обычаю как апостольскому. Ведь представляется вполне сообразным, что Он, возводивший очи к небу при воскрешении Лазаря (Ин. 11:41) и при молитве за учеников (Ин. 17:1), с куда большим основанием сделал это при столь важном событии, как учреждение этого таинства.

Использование выражения «ядите от него» вместо «ядите» нисколько не изменяет смысла сказанного, тем более что эти слова, как мы уже говорили (78, 1), не являются частью формы. Дополнительное слово «все» хотя и не выражено в евангелиях, однако очевидно, ибо Он сказал: «Если не будете есть плоти Сына Человеческого, ... то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53).

Ответ на возражение 3. Евхаристия — это таинство единства всей Церкви, и потому в этом таинстве чаще, чем в других таинствах, должно упоминаться все то, что связано со спасением всей Церкви.

Ответ на возражение 4. Существует двоякое наставление в вере. Первое — для тех, кто получает его впервые, то есть для катехуменов, и такое наставление дается при крещении. Второе суть наставление причастных этому таинству верных и дается оно в связи с этим таинством. Однако к нему допускаются и катехумены, и неверные. В связи с этим [в книге] «Об освящении» сказано: «Пусть епископ не препятствует никому — ни язычникам, ни еретикам, ни евреям — входить в церковь и слушать слово Божие, доколе не начнется литургия катехуменов», в которой содержится наставление в вере.

Ответ на возражение 5. В этом таинстве требуется большая набожность, чем в других, поскольку в нем находится весь Христос. Кроме того, это таинство нуждается в большей общей набожности, то есть со стороны всех людей, поскольку оно предлагается за всех, а не только за получающих, как это имеет место в других таинствах. В связи с этим Киприан замечает, что «священник, служа Проскомидию, располагает души братьев, говоря: «Вознесем сердца», а люди, отвечающие: «Возносим ко Господу», пусть помнят, что им надлежит думать только о Боге».

Ответ на возражение 6. Как мы уже сказали, в этом таинстве упоминается то, что связано со всей Церковью, и потому кое-что из того, что относится к людям, поется хором; при этом некоторые слова поет только хор, как бы вдохновляя петь вместе с ним всех людей, а некоторые слова петь начинает священник, а люди подхватывают. При этом священник выступает как бы от лица Бога, этим давая понять, что обозначаемое им стало доступно людям благодаря божественному откровению, например вера и небесная слава, по каковой причине священник запевает «Верую» и «Слава в вышних Богу». Другие слова, например учение Старого и Нового Заветов, произносятся служителями, что означает, что это учение было объявлено людям через посредство посланных Богом служителей. Есть и другие слова, которые священник произносит один, а именно те, которые связаны с его личным служением, «чтобы приносить дары и жертвы за грехи» (Евр. 5:1). Одни из этих слов он произносит громко, а именно те, которые общи священнику и людям, например [слова] «всеобщей молитвы»; другие слова принадлежат только священнику, например [те, которые связаны с] дароприношением и освящением, и потому относящиеся к ним молитвы произносятся священником тихо. Однако в обоих случаях он призывает людей к вниманию, и говорит: «Господь с вами», ожидая в ответ их согласия словом: «Аминь». Поэтому и перед тихими молитвами он громко говорит: «Господь с вами», и завершает: «Во веки веков». А еще священник тихо произносит некоторые слова в память о том, что в отношении страстей Христовых ученики познавали Его только в тайне.

Ответ на возражение 7. Действенности священных слов может воспрепятствовать намерение священника. В нашей же просьбе Бога сделать то, что, как мы знаем, Он сделает, нет ничего неподобающего — ведь и Христос просил Его о Своем прославлении (Ин. 17:1, 5).

Однако священник, похоже, просит не столько о том, чтобы исполнилось освящение, сколько о том, чтобы оно принесло нам плод, по каковой причине он добавляет: «Чтобы они стали для нас телом и кровью». Опять же, предшествующие слова: «Молим Тебя: освяти эти дары», по мнению Августина означают: «Дабы мы могли обрести благословение» через посредство благодати, «быть «причтены», то есть могли быть причтены к небесам; «утверждены», то есть утверждены во Христе; «вразумлены», то есть, чтобы мы могли выйти за пределы нашего животного чувства; «приемлемы», то есть, чтобы мы, сами по себе могущие вызвать лишь недовольство, получив благословение, стали приемлемы для Его единородного Сына».

Ответ на возражение 8. Хотя само по себе это таинство превосходней всех ветхозаветных жертв, однако жертвы ветхозаветных людей были особо угодны Богу по причине их благочестия. Поэтому священник просит о том, чтобы эта жертва была принята Богом ввиду благочестия приносящих так же, как были приняты Им ветхозаветные жертвы.

Ответ на возражение 9. Священник не молит о том, чтобы на небеса был вознесен вид таинства или чтобы туда было вознесено истинное тело Христа, которое никогда не прекращает там быть. Его молитва — об обозначаемом в этом таинстве мистическом теле Христа, чтобы предстоящий в божественных тайнах ангел вознес к Богу молитвы священника и людей, согласно сказанному [в Писании]: «И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки ангела пред Бога» (Откр. 8:4). А Бог «небесного алтаря» означает или торжествующую Церковь, к которой мы молитвенно чаем быть перенесены, или Самого Бога, о причастности Которому мы молимся, поскольку о самом алтаре сказано: «И не всходи по ступеням к жертвеннику Моему» (Исх. 20:26), то есть не всходи к Троице. А еще под ангелом можно разуметь Самого Христа, Который «великого совета ангел» (Ис. 9:6), объединяющий Свое мистическое тело с Богом Отцом и торжествующей Церковью.

И самое имя «месса» (missa) произошло от того, что священник посылает (mittit) свои молитвы Богу через ангела, как и люди — через священника. Или, возможно, от того, что Христос — это посланная нам жертва, в связи с чем дьякон в праздничные дни «отпускает» (mittere) людей в конце мессы, говоря: «Ite, missa est», то есть жертва послана Богу через ангела, так что она может быть принята Богом.

Раздел 5. ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ НАДЛЕЖАЩИМИ ПРОИЗВОДИМЫЕ ПРИ ОТПРАВЛЕНИИ ЭТОГО ТАИНСТВА ДЕЙСТВИЯ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что производимые при отправлении этого таинства действия не являются надлежащими. В самом деле, это таинство принадлежит Новому Завету, что явствует из его формы. Но согласно Новому Завету не должно соблюдать ветхозаветные обряды, такие как очищение водой священников и служителей, когда они приступают к предложению жертвы, в связи с чем читаем: «Пусть Аарон и сыны его омывают из него руки свои и ноги свои; когда они должны входить в скинию собрания... или когда должны приступать к жертвеннику» (Исх. 30:19, 20). Следовательно, то, что священник должен омыть свои руки при отправлении мессы, является ненадлежащим.

Возражение 2. Далее, Господь наказал Аарону «курить благовонные курения» на жертвеннике, который находился «против крышки, которая на ковчеге откровения» (Исх. 30:7), и это действие стало частью обрядов Старого Закона. Следовательно, курение ладана священником во время мессы представляется недолжным.

Возражение 3. Далее, исполняемые в церковных таинствах обряды не должны повторяться. Следовательно, многократное повторение священником в этом таинстве крестного знамения является ненадлежащим.

Возражение 4. Далее, апостол сказал: «Без всякого же прекословия меньший благословляется большим» (Евр. 7:7). Но находящийся в этом таинстве после освящения Христос гораздо больше священника. Следовательно, священнику не подобает после освящения благословлять это таинство и осенять его крестом.

Возражение 5. Далее, ни в одном из церковных таинств не должно делаться что-либо такое, что может показаться нелепым. Но некоторые жесты священника, например, когда он время от времени простирает руки, соединяет их, складывает вместе пальцы и кланяется, кажутся нелепыми. Следовательно, ничего подобного в этом таинстве быть не должно.

Возражение 6. Далее, нелепым представляется также и то, что священник часто обращается к людям и приветствует их.

Следовательно, ничего подобного при отправлении этого таинства быть не должно.

Возражение 7. Далее, апостол считает, что разделение не подобает Христу (1 Кор. 12). Но в этом таинстве по освящении наличествует Христос. Следовательно, священник не должен делить гостию.

Возражение 8. Далее, исполняемые в этом таинстве обряды представляют страсти Христа. Но во время Страстей [целостность] тела Христа была нарушена пятью ранами. Следовательно, тело Христа надлежит преломлять не на три части, а на пять.

Возражение 9. Далее, в этом таинстве все тело Христа освящается отдельно от крови. Следовательно, нельзя смешивать частицы тела с кровью.

Возражение 10. Далее, в этом таинстве тело Христа представлено нам в виде пищи, а Его кровь — в виде питья. Но при отправлении мессы к получаемому телу Христа не добавляют никакой другой телесной пищи. Следовательно, принятие священником после причащения кровью Христа неосвященного вина представляется неуместным.

Возражение 11. Далее, истина должна соответствовать образу. Но о пасхальном агнце, который был образом этого таинства, было предписано, чтобы ничего от него не оставалось до утра. Следовательно, сохранение, а не немедленное использование освященных гостий, представляется неподобающим.

Возражение 12. Кроме того, священник обращается к слушающим мессу в множественном числе, когда говорит: «Господь с вами» и «Возблагодарим Господа». Но обращаться к одному индивиду, особенно если он низшего чина, в множественном числе нелепо. Поэтому отправление священником мессы при наличии у него только одного прислужника представляется недолжным. Следовательно, некоторые из производимых при отправлении этого таинства действий не являются надлежащими.

Этому противоречит церковный обычай, а Церковь заблуждаться не может, поскольку она наставляется Святым Духом.

Отвечаю: как уже было сказано (60, 6), в таинствах наличествует двоякий способ обозначения, [а именно посредством] слов и действий, чтобы благодаря этому обозначение было наиболее совершенным. Затем, при отправлении этого таинства слова используются для того, чтобы указать или на то, что относится к представляемым в этом таинстве страстям Христа, или на то, что относится к обозначаемому в нем мистическому телу Христа, или на то, что относится к использованию этого таинства, каковое использование должно быть благочестивым и почтительным. И точно так же при отправлении этой тайны что-то делается для представления страстей Христа, что-то — для приуготовления Его мистического тела, а все остальное делается из приличествующего этому таинству благочестия и почитания.

Ответ на возражение 1. Омовение рук при отправлении мессы совершается из почитания этого таинства, причем здесь должно усматривать две причины. Во-первых, ту, что у нас принято прикасаться к ценным вещам чистыми руками, и потому было бы неприлично приступать к столь великому таинству, не очистив руки от грязи. Во-вторых, в связи с тем, что оно обозначает, поскольку, как говорит Дионисий, омовение конечностей или краев обозначает очищение от наималейших грехов, согласно сказанному [в Писании]: «Омытому нужно только ноги умыть» (Ин. 13:10)225Ibid.. Такое очищение необходимо тому, кто приступает к этому таинству, и оно выражается исповеданием, которое предшествует «Входной» мессы. Кроме того, по словам Дионисия, оно было обозначено омовением священников Старого Закона226Ibid.. Однако Церковь соблюдает этот обряд не потому, что он был предписан Старым Законом, но Церковь установила его потому, что он уместен сам по себе. Поэтому он соблюдается иначе, чем тогда, поскольку омовение ног опускается и омываются только руки, что проще в исполнении и лучше обозначает совершенное очищение (ведь рука — это «орудие орудий»227De Anima III, 8., и потому все дела усваиваются рукам, в связи с чем читаем: «Буду омывать в невинности руки мои» (Пс. 25:6)).

Ответ на возражение 2. Мы используем ладан не потому, что это предписано нам обрядовым установлением Закона, а потому, что это предписано Церковью. И мы используем его не так, как этого требовал Старый Закон. Его использование связано с двумя вещами: во-первых, с почитанием этого таинства, а именно, чтобы благоухание устранило любой имеющийся неприятный запах; во-вторых, чтобы явить следствие благодати, которой Христос был исполнен как благоуханием, согласно сказанному [в Писании]: «Вот, запах от сына моего — как запах от поля полного» (Быт. 27:27), и которое от Христа делами Его служителей распространяется к верным, согласно сказанному [в Писании] о том, что Он «благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте» (2 Кор. 2:14). Поэтому после того, как со всех сторон окурен ладаном алтарь, которым представлен Христос, ладаном в надлежащем порядке кадят на всех.

Ответ на возражение 3. Священник при отправлении мессы использует крестное знамение для указания на страсти Христа, которые нашли свое завершение на кресте. Но у страстей Христовых было несколько этапов.

Во-первых, было предательство Христа, которое было делом Бога, Иуды и евреев, и оно обозначается троекратным крестным знамением и словами: «Эти дары, эти приношения, эти святые чистые жертвы».

Во-вторых, было предание Христа. Он был предан священникам, книжникам и фарисеям, на что указывает тройное крестное знамение и слова: «Благословен, причтен, утвержден», а еще этим указывается цена, за которую он был предан, а именно тридцать серебряников. Двукратное же знамение, добавляемое при словах: «Чтобы они стали для нас телом и кровью...» и так далее, напоминает нам о том, что предающим был Иуда, а преданным — Христос.

В-третьих, было предзнаменование Страстей во время тайной вечери. Для обозначения этого в третьем месте он крестится дважды: один раз при освящении тела, другой — при освящении крови (каждый раз, когда говорит: «Благословив»).

В-четвертых, были сами страсти Христа. Для обозначения пяти Его ран в четвертом месте наличествует пятикратное крестное знамение со словами: «Чистая жертва, святая жертва, безупречная жертва, святой хлеб вечной жизни и чаша вечного спасения».

В-пятых, распятие тела Христа, пролитие крови и плоды Страстей обозначаются троекратным крестным знамением со словами: «Приносим хлеб жизни и чашу спасения и благодарим Тебя...» и так далее.

В-шестых, представляется троякое моление Христа на кресте: одно — о Своих гонителях, когда Он сказал: «Отче! Прости им»; второе — об избавлении от смерти, когда Он возопил: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?»; третья касается Его вступления в славу, когда Он сказал: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой!». Обозначением этого служит троекратное крестное знамение и слова: «Святой, воскресший, благословенный».

В-седьмых, представляются те три часа, от шестого до девятого, которые Он провисел на кресте, обозначая которые мы еще раз совершаем троекратное крестное знамение, говоря: «Через Него, и с Ним, и в Нем».

В-восьмых, отделение Его души от тела обозначается двумя последующими крестными знамениями над чашей.

В-девятых, воскресение в третий день представляется тремя крестными знамениями, сопровождаемыми словами: «Мир Господа нашего да будет всегда с вами».

Короче говоря, освящение этого таинства и причащение этой жертве и плодам зиждутся на силе креста Христова, и потому всякое его упоминание сопровождается крестным знамением священника.

Ответ на возражение 4. После освящения священник совершает крестное знамение не с целью благословения и освящения, а лишь для того, чтобы, как явствует из вышесказанного, призвать к поминанию силы креста и страданий Христа.

Ответ на возражение 5. Действия, исполняемые священником во время мессы, никоим образом не являются нелепыми жестами, поскольку они служат для представления чего-то еще. Так, простертые руки священника обозначают распростертые на кресте руки Христа. Он также поднимает руки во время молитвы, тем самым показывая, что его молитва направлена к Богу за людей, согласно сказанному [в Писании]: «Вознесем сердце наше и руки к Богу, сущему на небесах» (Плач. 3:41); и еще: «Когда Моисей поднимал руки свои — одолевал Израиль» (Исх. 17:11). Время от времени он складывает руки и кланяется, молясь ревностно и смиренно, тем самым обозначая приведшие к мукам кротость и покорность Христа. После освящения он прячет свои пальцы, а именно большой и указательный, которыми он касался освященного тела Христа, чтобы не просыпать ни одной из оставшихся на пальцах частиц, и это связано с почитанием этого таинства.

Ответ на возражение 6. Священник пять раз обращается к людям, чтобы обозначить, что Господь в день Своего воскресения явился пять раз, о чем мы уже говорили в трактате о воскресении Христа (55, 3). Приветствует же людей священник семь раз: пять раз, обращаясь к людям, и дважды без обращения, а именно когда говорит: «Господь с вами» перед «Проскомидией» и когда говорит: «Мир Господа нашего да будет всегда с вами», и это обозначает семикратную благодать Святого Духа. Однако когда в праздничные дни служит епископ, он в своем первом приветствии говорит: «Мир вам», каковым по воскресении было приветствие Господа, от лица Которого говорит епископ.

Ответ на возражение 7. Деление гостии обозначает три вещи: во-первых, нарушение целостности тела Христова, которое имело место во время Страстей; во-вторых, различение Его мистического тела в соответствии с различными состояниями; в-третьих, как говорит Дионисий228De Eccl. Hier. III., распределение благодати, проистекающей из страстей Христа. Следовательно, эта деление не подразумевает разделения в Христе.

Ответ на возражение 8. Как сказал папа Сергий, и это отражено в «Декреталиях», «тело Господне трояко: часть предложенная и положенная в чашу обозначает воскресшее тело Христа, а именно Самого Христа, Приснодеву и тех святых, кои, возможно, уже пребывают в славе со своими телами. Потребленная часть означает все еще странствующих в этом мире», поскольку при земной жизни они объединяются этим таинством и точно так же терзаются страстями, как их зубы терзают поедаемый ими хлеб. «Часть, сохраненная на алтаре до завершения мессы, является Его телом, скрытым во гробе, поскольку тела святых пребудут в своих гробах до скончания мира», хотя их души находятся или в чистилище, или на небесах. Впрочем, в целях безопасности обряд сохранения одной части на алтаре до завершения мессы больше не соблюдается, что не изменяет, однако, вышеупомянутое значение частей, о чем даже сложили стих:

«Вот гостия преломляется

Что смочено — святым причитается

Что сухо — то знак для живущих;

Остаток — за тех, кто отмаялся».

Однако некоторые говорят, что погруженная в чашу часть обозначает все еще живущих в этом мире, сохраненная вне чаши часть обозначает тех, кто полностью блажен как душой, так и телом, а потребленная часть — всех остальных.

Ответ на возражение 9. Чашей обозначаются две вещи: во-первых, сами представляемые в этом таинстве Страсти, и в этом отношении погруженная в чашу часть обозначает все еще причастных страданиям Христа; во-вторых, предвозвещаемое этим таинством счастье блаженных, и потому те, тела которых уже достигли блаженства, обозначаются погруженной в чашу частью. При этом должно иметь в виду, что погруженную в чашу часть нельзя давать людям для дополнительного причащения, поскольку Христос дал обмакнутый хлеб только предателю Иуде.

Ответ на возражение 10. Вино, будучи влажным, пригодно для омовения, и потому оно принимается для ополаскивания рта после получения этого таинства, чтобы в нем не оставалось никаких крох, и это связано с почитанием таинства. Поэтому установлено, что «священнику после принятия им всего таинства Евхаристии надлежит ополоснуть рот вином за исключением тех случаев, когда ему предстоит в тот день отправлять еще одну мессу, чтобы принятие им вина очищения не воспрепятствовало его новому отправлению». По той же причине вином ополаскивают пальцы, которыми он коснулся тела Христа.

Ответ на возражение 11. Истина должна соответствовать образу в некотором отношении, а именно в том, что часть освященной гостии, которой причащаются священники и служители и даже простые люди, не должна быть сохранена до следующего дня. Поэтому папа Климент I постановил, что «на алтаре должно быть столько гостий, сколько потребно людям; если же сколько-то их останется, то их нельзя сохранять до утра, но пусть духовенство бережно их потребит со страхом и трепетом». Однако коль скоро это таинство, в отличие от пасхального агнца, нужно сообщать ежедневно, то какие-то гостии нужно приберегать для болящих. Поэтому в том же установлении сказано: «Пусть священник всегда держит Евхаристию под рукой — ведь если кто занедужит, он сможет сразу его причастить и тот не умрет без причащения».

Ответ на возражение 12. При торжественном отправлении мессы должно присутствовать несколько человек, в связи с чем папа Сотер говорит: «Также постановляем, что никакой священник не должен допускать отправление торжественной мессы, если на ней не присутствуют и не отвечают ему двое других, а сам он является между ними третьим; ибо когда он говорит в множественном числе: «Господь с вами», и еще в Тайнах: «Прошу вас молиться обо мне», им приличествует отвечать на его приветствие». Поэтому ради большей торжественности декретом установлено, что епископ должен совершать торжественный обряд мессы с несколькими помощниками. Однако в случае частных месс достаточно иметь одного прислужника, который представляет весь католический люд, от имени которого он отвечает священнику в множественном числе.

Раздел 6. МОГУТ ЛИ ОТСТУПЛЕНИЯ, ПОДЧАС ИМЕЮЩИЕ МЕСТО ПРИ ОТПРАВЛЕНИИ ЭТОГО ТАИНСТВА, НЕ БЫТЬ НАРУШЕНИЕМ ЦЕРКОВНЫХ УСТАВОВ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что отступления, подчас имеющие место при отправлении этого таинства, с точки зрения соблюдения церковных уставов недопустимы. Так, иногда до или после освящения священник либо умирает, либо сходит с ума, либо его охватывает какая-то другая немощь, препятствующая ему получить таинство и завершить мессу. Следовательно, похоже, что [в таких случаях] невозможно соблюсти церковный устав, согласно которому освящающий священник должен причаститься собственной жертве.

Возражение 2. Далее, иногда перед освящением священник вспоминает о том, что что-то съел или выпил, или о своем смертном грехе, или о своем отлучении, о котором он [почему-то] забыл. Следовательно, попавший в подобную ситуацию человек обречен на совершение смертного греха, поскольку как бы он ни поступил, он нарушит церковный устав.

Возражение 3. Далее, иногда в освященную чашу падает муха, паук или какое-то другое ядовитое существо. Или же священник вдруг узнает, что некий желающий его смерти злодей поместил в нее яд. И если после этого он пригубит ее, то, кажется, согрешит самоубийством или искушением Бога, а если не пригубит, то согрешит нарушением устава Церкви. Следовательно, этим он ставится в тупик и перед необходимостью согрешить, что представляется неподобающим.

Возражение 4. Далее, иногда по невнимательности прислужника в чашу не добавлена вода, а подчас даже вино, и священнику становится это известным. Следовательно, и в этом случае он ставится в тупик: принять ли тело без крови, тем самым делая жертву неполной, или не принимать ни тела, ни крови.

Возражение 5. Далее, иногда священник забывает, говорил ли он слова освящения или другие слова из тех, которые произносятся при отправлении этого таинства. В таком случае независимо оттого, повторит ли он прежде произнесенные им слова в отношении той же самой материи или использует неосвященные хлеб и вино так, как если бы они были освящены, он, похоже, все равно совершит грех.

Возражение 6. Далее, иногда вследствие холода гостия до или после преломления выскальзывает из рук священника в чашу. В таком случае священник оказывается неспособным исполнить обряд Церкви или в отношении преломления, или в отношении того, что в чашу надлежит опускать только ее треть. ....

Возражение 7. Кроме того, иногда священник или по неосторожности проливает кровь Христа, или выблевывает полученное таинство, или же сохраненные гостии сберегаются столь долго, что либо портятся, либо их изгрызают мыши, либо они пропадают как-то иначе, в каковых случаях оказание должного почитания этому таинству, как этого требуют установления Церкви, не представляется возможным. Поэтому такого рода отступления и опасности не могут не быть нарушением церковных уставов.

Этому противоречит следующее: Церковь, как и Бог, никогда не предписывает невозможного.

Отвечаю: случающиеся подчас в этом таинстве опасности и отступления могут быть разрешены двояко: во-первых, путем заблаговременного предупреждения подобных несчастий; во-вторых, путем такого обращения с ними, чтобы неправильное становилось правильным или чтобы против них было припасено какое-то средство; в крайнем случае, необходимо раскаяние со стороны того, кто в отношении этого таинства допустил небрежность.

Ответ на возражение 1. Если смертельная или тяжелая болезнь поражает священника до освящения тела и крови Господних, то нет никакой необходимости в том, чтобы его завершал кто-то другой. Если же это происходит после начала освящения, как, например, когда тело уже освящено, а кровь еще нет, или даже после того, как освящено то и другое, то отправление мессы должно быть завершено кем-то другим. В связи с этим декретом [седьмого] Толедского собора установлено: «Если во время мессы при освящении священниками священных тайн их постигнет какая-то хворь, из-за чего они не смогут завершить начатую тайну, то будет прилично, если елископ или другой священник завершит освящение начавшегося служения. Ибо нет ничего более подобающего для завершения начатых тайн, как если освящение будет завершено или начавшим священником, или же его восприемником, поскольку они не могут быть завершены иначе, как только будучи исполнены в совершенном порядке. Ведь все мы одно во Христе, и коль скоро залогом благоприятного совершения тайны служит единство веры, то что может изменить замена лица? Однако то, что мы предлагаем на случай естественной слабости, не должно стать предметом самонадеянного злоупотребления, и никакому служителю или священнику не дозволено оставлять божественные служения незавершенными иначе, как только если он полностью лишится возможности продолжать. Тот же, кто дозволит себе подобное по безрассудству, будет подвергнут осуждению отлучением».

Ответ на возражение 2. При возникновении затруднения в выборе нужно выбирать то, что чревато меньшей опасностью. Но наибольшая опасность в отношении этого таинства исходит со стороны того, что каким-либо образом может воспрепятствовать его завершению, поскольку это есть мерзкое святотатство, тогда как опасность, которая связана с обстоятельствами получателя, является гораздо меньшей. Поэтому если после начала освящения священник вспоминает, что что-то съел или выпил, он все равно должен завершить жертву и принять таинство. И точно так же, если он вспоминает о совершенном грехе, ему надлежит совершить акт покаяния с твердым намерением исповедаться и воздать за него, и тогда он получит таинство не недостойно, а с пользой. То же самое относится и к тому случаю, когда он вспоминает о своем частичном отлучении, поскольку ему надлежит принять решение о том, что он будет смиренно просить о прощении, и тогда он получит прощение от невидимого Первосвященника Иисуса Христа на время завершения им божественных тайн.

Если же он припомнит что-либо из вышеупомянутого до начала освящения, то, как мне кажется, ему лучше прервать начатую им мессу, особенно в тех случаях, когда он нарушил свой пост или пребывает под отлучением, если только это не обусловит какого- либо пагубного злословия.

Ответ на возражение 3. Если в чашу падает муха или паук, или обнаруживается, что вино отравлено, до освящения, то его нужно вылить и после очищения чаши наполнить ее новым вином для освящения. При обнаружении чего-либо из упомянутого после освящения надлежит делать следующее. Насекомое должно быть осторожно вынуто и вымыто, затем сожжено, а «очищенный» пепел нужно поместить в пресбитерий. Если обнаружится, что вино отравлено, священник никоим образом не должен его ни получать, ни предлагать другим, чтобы животворная чаша не стала причиной смерти, но его надлежит сохранить в подобающем сосуде вместе с другими реликвиями, а чтобы таинство не осталось неполным, он должен налить в чашу другое вино, возобновить мессу с освящения крови и завершить жертву.

Ответ на возражение 4. Если между освящением тела и освящением крови священник узнает об отсутствии вина или воды, он должен сразу же добавить недостающее и освятить. Но если он обнаружит отсутствие воды после слов освящения, то, несмотря на это, он должен продолжать начатое, поскольку, как мы уже показали (74, 7), добавление воды не является для таинства [сущностно] необходимым (хотя тот, кто допустил небрежность, должен понести наказание). Смешивать же воду с освященным вином недопустимо, поскольку, как уже было сказано (77, 8), это обусловило бы порчу части таинства. Если же после слов освящения и перед получением тела священник замечает, что в чашу не было налито вино, тогда, вылив воду, он должен налить [в чашу] вино с водой и вновь приступить к освящению крови. Если же он заметит это после получения тела, то должен использовать другую гостию, которую надлежит освятить вместе с кровью. Я говорю так потому, что если бы он произнес только слова освящения крови, то не был бы соблюден надлежащий порядок освящения, а между тем согласно вышеприведенному установлению Толедского собора жертвы не могут быть завершены иначе, как только будучи исполнены в совершенном порядке. Ведь если он начнет с освящения крови и повторит все последующие слова, то без наличия уже освященной гостии этого будет недостаточно, поскольку в форме [освящения крови] присутствует то, что должно быть сказано или исполнено в отношении не только крови, но и тела; и потому по завершении он должен снова получить освященную гостию и кровь даже в том случае, если он уже принял находящуюся в чаше воду, поскольку предписание завершения этого таинства важней, чем предписание получения таинства при соблюдении поста, о котором было говорено выше (80, 8).

Ответ на возражение 5. То, что священник бывает подчас не уверен, говорил ли он некоторые из тех слов, которые нужно сказать, не должно его слишком тревожить, поскольку произносящий множество слов человек не всегда помнит все, что он произнес, за исключением тех случаев, когда, произнося их, он обращался к тому, что связано с освящением, поскольку такие слова отпечатлеваются в памяти. Ведь если человек внимателен к тому, что он говорит, то он, даже не придавая значения тому, говорит ли он именно эти вот конкретные слова, вскоре вспомнит, что именно он говорил, поскольку вещи сохраняются в памяти в прошедшем времени.

Если же священнику кажется, что он опустил некоторые из тех слов, которые для этого таинства не являются необходимыми, то, по моему мнению, он должен не повторять их, что изменило бы порядок жертвы, а продолжать службу. Но если он уверен, что что-то опустил в том, что необходимо для таинства, а именно в форме освящения, а форма освящения столь же необходима для таинства, как и материя, то, похоже, ему надлежит поступить так же, как и в вышеупомянутом случае в отношении изъяна в материи, а именно вновь начать с формы освящения и повторить в надлежащем порядке все, что за нею следует, чтобы не изменить порядок жертвы.

Ответ на возражение 6. Преломление освященной гостии и помещение в чашу одной из ее частей обозначает мистическое тело подобно тому, как подмешивание воды обозначает людей, и потому опущение того или другого не причиняет такого несовершенства жертвы, которое потребовало бы повторного отправления этого таинства.

Ответ на возражение 7. Согласно положению, основанному на декрете папы Пия I, «если из-за небрежности кровь падает на установленный над землей настил, ее надлежит снять языком, а настил счистить, а если не на настил, то надлежит счистить землю, а то, что счищено, сжечь и пепел поместить в алтаре, а на священника наложить сорокадневную епитимью. Если капля из чаши падает на алтарь, то служитель должен снять каплю губами и быть подвергнут трехдневной епитимии; если она падает на ткань алтаря и проникает до второй ткани, то на него налагается четырехдневная епитимия; если она проникает до третьей, то на него налагается девятидневная епитимия; если до четвертой, то — двадцатидневная епитимия. И пусть полотна алтаря, которых коснулась капля, будут троекратно омыты священником, держащим под ними чашу, а принятая в нее вода пусть будет помещена у алтаря». Также ее может выпить служитель, если это не вызовет у него тошноты. Некоторые идут еще дальше и отрезают эту часть полотна, сжигают ее и помещают пепел в алтаре или у пресбитерия. Положение продолжается цитатой из уложения о наказаниях священника Беды: «Если из-за пьянства или ненасытности кто- либо выблюет Евхаристию, то он, если мирянин, будет подвергнут сорокадневной епитимии, если клирик или монах, дьякон или священник, то — семидесятидневной епитимии, а если епископ, то — девяностодневной. Но если причиной их рвоты окажется недуг, то их епитимия должна быть семидневной». Аналогичное различение проведено и в декрете Арелатского собора, в связи с чем читаем: «Если мышь или какое иное животное вкусит от таинства, то на тех, которые не обеспечили его надлежащего сохранения, должна быть наложена сорокадневная епитимия; на того, кто упустит его в церкви или допустит, что часть его упадет и не будет найдена, должна быть наложена тридцатидневная епитимия». И такой же епитимии, похоже, заслуживает тот священник, из-за небрежения которого гостии испортятся. Во время епитимии наказанный должен поститься и не быть допущен к причастию. Впрочем, с учетом всех обстоятельств и самого человека, упомянутые епитимии могут быть меньшими или большими. И при этом во всех случаях, когда виды остаются неповрежденными, они должны быть почтительно сохранены или использованы, поскольку, как мы уже показали (77, 4), тело Христа пребывает [в таинстве] дотоле, доколе сохраняются виды. Также при возможности то, в чем они были найдены, должно быть сожжено, а пепел помещен в пресбитерий (подобно тому, что надлежит делать со счищенным с престола, о чем уже было сказано).