Онлайн чтение книги Сыщик Бреннер
I. Дагеротипист

Я не любил убивать. Но иногда это было необходимо.

Когда на меня навалился всей своей массивной стопятидесятикилограммовой тушей Жорик – маниак, похититель детей и серийный убийца, – схватил мою шею своими толстыми, мясистыми, похожими на сардельки пальцами и начал душить, я, ни секунды не сомневаясь, всадил ему нож-бабочку в жирное брюхо и бил снова и снова, пока Жорик конвульсивно не задергался, доживая последние мгновения. Только затем я с большим трудом столкнул его тело с себя на холодные плиты пола и сумел выдохнуть.

Жорик был мертв, а я не знал, радоваться мне или печалиться. Преступник наконец пойман и уничтожен, но ни одной его жертвы мне спасти не удалось.

К тому же, по закону, я должен был произвести гражданский арест и тут же позвонить барон-капитану Мартынову или хотя бы начальнику криминального сыска Семенову, тем более что доказательств причастности Жорика к убийствам, заставившим Фридрихсград содрогнуться, теперь хватало с лихвой. Но я этого не сделал, я зарезал его без суда и следствия и ничуть об этом не жалел…

Подвальное помещение, где я обнаружил тайное логово маниака, было завалено многочисленными снимками жертв во всех возможных ракурсах до и после убийств.

В своей жизни я повидал много страшного, но эти карточки с искаженными страданиями детскими лицами даже у меня вызвали спазмы в горле. Нет, гаду, который долгие годы успешно притворялся добряком-дагеротипистом, а на деле оказался кровавым и жестоким убийцей, еще повезло. Если бы я не сглупил и не дал застать себя врасплох, то мучиться бы ему пришлось куда дольше. Императорский суд до сих пор, несмотря на многочисленные жалобы прогрессивной части сограждан, не отменил пытки как особый вид дознания, только обязал присутствием в пыточной камере доктора, который следил бы за тем, чтобы испытуемый не издох раньше срока. Так что я, по сути, подарил ему легкую смерть, за которую он должен быть мне благодарен.

Я поднялся на ноги, брезгливо поглядывая на труп. Этот человек, такой жизнерадостный и улыбчивый при жизни, сейчас напоминал сдувшийся бычий пузырь. Смерть заострила черты его лица, от улыбки остался хищный оскал, а крови из ран натекло столько, что вокруг тела уже образовалась изрядная лужа.

К счастью, я запачкался не слишком сильно – кровь вообще плохо отстирывается, а кровь мерзавцев – тем более. Видно, ее состав какой-то особо гадкий.

Я достал переговорник – невероятное изобретение, позволявшее связаться с кем угодно в пределах города при наличии второго такого же аппарата у абонента. Переговорники пока имелись далеко не у каждого – мне аппарат достался в качестве презента от нанимательницы, желавшей в любое время дня и ночи интересоваться ходом дела, – но уж у начальника Департамента полиции на рабочем столе всегда стоял стационарный аппарат. Я знал это точно, так как время от времени связывался с барон-капитаном, чтобы подбросить очередное полено в костер полицейских расследований.

– Мартынов у аппарата! – раздался скрипящий, тяжело различимый за сторонними шумами голос барон-капитана. Начальник ответил быстро: переговорники были еще настолько редки, что ими пользовались только по важным причинам.

– Это Бреннер, у меня труп. Тот самый серийный убийца, которого вы искали. А я нашел. Диктую адрес! Записываете? Малый Липовый переулок, дом пять, подвальное помещение, вход со двора. Как поняли?

Мартынов молчал, переваривая услышанное. Только хрипы и неясные посвисты раздавались в ответ. Нет, создателям аппарата еще работать и работать…

– Бреннер, – наконец заговорил барон-капитан. – Если это какая-то шутка с твоей стороны, то я…

– Да какие могут быть шутки?! – возмутился я. – Меня наняли искать, я расследовал и нашел. Все доказательства на месте. Высылайте криминальный сыск, я не намерен сидеть здесь до конца дня.

– Смотри мне! – угрожающе прохрипел Мартынов и отключился.

Барон-капитан не обладал чувством юмора, поэтому крайне не любил шутников, а уж меня выделял особо. И что уж скрывать, время от времени наши интересы сталкивались, так что он вполне мог ожидать с моей стороны любой пакости…

Я неспешно обошел подвал, оглядывая стеллажи с толстыми конвертами, в которых находились дагеротипные снимки жертв и некоторые личные вещи несчастных, бережно хранимые Жориком. В центре помещения стоял широкий пыточный стол со свисающими с двух сторон кожаными браслетами-захватами и ремнями креплений, которыми маниак надежно фиксировал свои жертвы перед тем, как приступить к делу. На столе грудой валялись старые пластинки, а патефон стоял на передвижной тележке чуть поодаль. Там же, аккуратно, в рядок, были выложены медицинские инструменты. И самые дикие крики не могли пробиться наружу из той части подвала, где негодяй оборудовал зал для желающих сделать снимок-другой на память.

Мне очень повезло, что я наткнулся на это логово. Вышло все случайно, поэтому я не захватил с собой оружия, кроме ножа, всегда лежавшего у меня в кармане.

До приезда группы оставалось не меньше четверти часа, как бы они ни спешили. Если воспользоваться одним из пяти новеньких мехвагенов, недавно поступивших в ангар Департамента, то можно сэкономить минут пять-шесть, но Мартынов мехвагены берег, не разрешая портить их попусту. А тут куда торопиться? Труп уже не сбежит, как и я. Можно прибыть и по старинке, на полицейской карете.

Позади внезапно раздался странный шорох, от которого у меня мороз по коже побежал. Я резко обернулся и замер на месте.

Мертвец уже не лежал там, где я его оставил. Он успел подняться и медленно шел прямо на меня, слегка шаркая ногами по каменному полу.

Кровь из брюха у него больше не текла, зато вместо нее на пол капала изумрудная слизь. Бессмысленные глаза Жорика были широко распахнуты. Зрачки невероятно расширились и почернели.

Существо вытянуло руки и вновь зашаркало вперед, всем своим видом напоминая классического зомби, каких изображают иллюстраторы в бульварных книжонках. В мистику я нисколько не верил, поэтому вновь вынул нож и замер, выжидая. Сумел убить его один раз, сумею и во второй.

– Э-э-э!.. – вдруг протяжно затянуло это нечто, потом замолкло, словно испугавшись звуков своего голоса, но тут же продолжило с новой силой: – Э-э-э!..

Движения его стали быстрее, осмысленнее. Изумрудная слизь почти перестала сочиться из ран, зрачки постепенно приходили в норму. Еще чуть-чуть, понял я, и мерзавец воскреснет окончательно. А этого допустить я не мог.

Перестав сомневаться, в два прыжка я оказался рядом и вновь погрузил нож по самую рукоять в его необъятное пузо.

– Э-э-э?! – недовольно провозгласил он и попытался ударить меня, но я ловко увернулся и вновь ткнул его ножом, а потом еще и еще раз, снова и снова, стараясь уничтожить наконец эту тварь, которая человеком не являлась.

Вновь потоком хлынула кровь, на этот раз вместе со слизью. Жорик упал на одно колено, но все тянул и тянул ко мне руки.

Раскладной нож-бабочка – он же балисонг – незаменимая вещь в любых сложных ситуациях. С десятого удара я наконец зацепил какой-то жизненно важный орган этого существа. Упырь повалился лицом вниз, в последний момент чуть было не схватив меня за щиколотку. Очередные конвульсии возвестили о том, что я вновь победил в бою. Вот только надолго ли?..

На этот раз я действовал иначе. Пока это затихло без движения на полу, я быстро освободил пыточный стол от всего лишнего и, собравшись с силами, сумел водрузить его грузное тело на гладкую металлическую поверхность. Руки и ноги закрепил браслетами, а саму тушу пристегнул вдобавок двумя ремнями. Теперь даже если тварь вновь очнется, то уже не сумеет пошевелиться. А там и группа Семенова прибудет. Они и так отчего-то задерживались. По моим подсчетам, группа должна была появиться несколько минут назад.

На этот раз я полностью сосредоточил свое внимание на маниаке, поэтому не пропустил момент, когда через пару минут он опять открыл пожелтевшие глаза, а по телу его пробежала волна легкой дрожи. Но ремни и браслеты держали крепко, и все, что Жорику оставалось, это слегка взволнованно повторить:

– Э-э-э!..

– Лучше помолчи, – посоветовал я, на всякий случай все же чуть отступив назад. – Все равно не поможет. Сейчас прибудет кавалерия, и ты отправишься в кутузку. А оттуда, знаешь ли, не так просто выбраться! Так что успокойся и прими свою судьбу.

Маниак замолк на некоторое время, но я видел, как перекатываются под толстым слоем жира его мышцы. Он собирался с силами, и мне это очень не нравилось.

– Замри и не двигайся! – приказал я. – А то опять порежу! Я могу тебя резать долго, мне это доставит удовольствие. Если же вдруг станет противно, то я тут же вспомню лица всех тех детишек. Я все их помню, до последнего. А ты их помнишь?

– М-э-э-э-н-э-э и-и-идти-и-и! – с трудом выговорил Жорик.

– Куда это ты собрался? – искренне удивился я. Даже от дважды трупа я не ожидал такой откровенной наглости. – Лежи и не дергайся!

– На-а-адо-о-о-о и-и-идти-и-и! На-а-адо-о-о-о! Ты-ы-ы не-э-э по-о-он-и-ма-а-а-е-э-эшь!

Я промолчал. Еще не хватало вступать с убийцей в пререкания. Он тоже умолк, закрыл глаза и глубоко задышал.

Надо сказать, в подобную переделку я попал впервые. Нет, преступников я ловил и раньше, да и убивал многих собственными руками, что уж скрывать. Но вот чтобы они после этого воскресали, да еще два раза кряду, такого прежде не случалось.

Жорик затрещал. Я сначала и не понял, что происходит. На мгновение я испугался, что не выдержали ремни и он сейчас освободится от оков, а мне вновь придется бить его ножом.

Но дело оказалось в другом. Трещали не ремни, трещало само Жориково огромное тело, трещало и расходилось, словно по слабым швам.

Просторная пестрая, заляпанная кровью рубаха, в которую он был одет, лопнула на груди, и обнажилось тугое, как барабан, круглое пузо. От пупа до грудины чернела темная линия надреза, а по бокам я увидел следы своих ударов, уже почти заросшие и зажившие.

Вот по этой-то линии туша и расползалась, открывая моему взору свое омерзительное содержимое.

И вдруг, в одно мгновение, произошли сразу три вещи. Во-первых, туша наконец окончательно разошлась, во-вторых, в тот же миг у Жорика лопнула голова, забрызгав все вокруг серо-розовыми мозгами и кровью, а в-третьих – из недр мертвого тела появилось странное существо.

Внешне оно напоминало человеческий хребет с восемью конечностями. Там, где у обычного человека находится крестец и копчик, у этого создания была маленькая заостренная голова с узкими глазками и маленьким хищным ртом. Четыре конечности служили ногами, а четыре оставшиеся заканчивались острыми крюками-захватами.

Все это я заметил как-то сразу, успев бросить на создание лишь один-единственный взгляд, потому как в ту же секунду оно сорвалось с места и стремительно бросилось к выходу.

Я кинулся следом, но поскользнулся в растекшейся на полу луже, упал и сильно ударился головой. Прошло с полминуты, пока я наконец не пришел в себя и не попытался подняться, но при этом все время скользил.

Существо между тем давно скрылось в соседнем зале, где находилось рабочее помещение.

Я барахтался на полу, пытаясь обрести равновесие, весь перепачканный в крови и слизи, ошарашенный и потрясенный, с ножом в руках, а на столе с распахнутой настежь грудной клеткой и свисающими лентами кишок лежало распотрошенное тело без головы и хребта, закованное в браслеты и зафиксированное лентами-захватами. В этот самый момент раздался топот и в подвал, воинственно ощетинившись ручными пулеметами, влетела группа быстрого реагирования.

Бойцы тут же рассредоточились по залу, наведя на меня оружие. Но я их прекрасно понимал. Не каждый день удается лицезреть столь мрачную картину, достойную кисти художника-сатаниста.

Все, что мне оставалось, это нервно засмеяться, надеясь в глубине души, что меня не застрелят прямо тут, на месте.

Но глава криминального сыска – риттер[1]Риттер – рыцарь, в данном случае также офицер низшего и среднего звена. – Здесь и далее примеч. автора. Семенов – вовремя узнал меня. Повинуясь его жесту, остальные опустили оружие, впрочем сделав это медленно и с явной неохотой.

– Бреннер, опять ты в своем репертуаре! – Семенов недовольно покачал головой, а я в это время попытался встать, хотя ноги отчаянно скользили, разъезжаясь в изумрудно-красной жиже.

– Вот честное слово, хоть убей меня, я ни в чем не виноват!

Семенов лишь недоверчиво взглянул на меня и вновь покачал головой.

– Посмотрим, что на это скажет барон-капитан. Умойся сначала, а то вид у тебя тот еще… ты едешь с нами!..