Онлайн чтение книги Тайна астероида 117-03 (С иллюстрациями)
6. Локатор «Третий-бис» вступает в строй

С совещания у начальника строительства Алексей Поликарпович возвратился в одиннадцать ночи. Только что стемнело. Он распахнул окно и долго смотрел на освещенный прожекторами локатор «Третий-бис». Строительство шло теперь круглосуточно. Чаша, в которой разместилось бы порядочное село, покоилась на башнях. Больше всего хлопот доставил приемник, сконструированный Черновым. Получилось сложновато, зато многообещающе.

Окончательная сборка приемника удалась лишь привезенной из Жерковска бригаде автоматической сварки. Поднимаясь на башни, Алексей Поликарпович часто замечал на выполнении самых серьезных операций черноволосую девушку. Он узнал ее.

Это она провожала штурмана Лобанова.

По темпам сборки бригада из Жерковска не имела соперников. Чернов понял: тон в ней задает Оля Горяева, подруга штурмана. Торопить здесь было некого. Каждый рабочий на строительстве знал, почему ускорили сборку.

И все-таки Алексею Поликарповичу казалось, что сборка идет недостаточно быстро. Прошло две недели со дня старта.

Ракетоплан еще находился в зоне наблюдения локаторов. И пока Чернов видел «СССР-118», он оставался более или менее спокойным. Но через неделю ракетоплан станет недосягаем для луча действующих локаторов. Конечно, профессор верил в благополучное возвращение ракетоплана, однако он не смирился с мыслью, что какой-то промежуток времени не сможет его видеть.

Самые большие работы предстояли на сборке приемопередаточной аппаратуры в наблюдательном корпусе. Если сам локатор имел внушительные размеры, то питающая его радиоаппаратура размещалась всего в двух небольших залах. Здесь не было ни одной лампы. Их заменили полупроводниковые магнетроны и полупроводниковые конденсаторы, вмещающие в себя миллионы киловатт-часов электроэнергии. В первом зале находились два ряда кубических коробок высотой в рост человека каждая. Подземная шинная галерея связывала коробки между собой и с локатором. Во втором зале размещалась контрольная аппаратура, реле-автоматы, щиты управления. Экран и центральный пункт управления были вынесены в специальный наблюдательный зал.

Локатор «Третий-бис» получил свою подстанцию сдвоенной мощности.

Оставив окно, Чернов подошел к столу, заваленному чертежами и схемами. Он намеревался сегодня еще поработать, посидеть над проверкой выполненных конструкций. Но пробыв час-полтора за столом, профессор поймал себя на том, что мысли его витают слишком далеко отсюда. Его тянуло к экрану локатора, словно там он надеялся увидеть Светлану.

Спустя десять минут он уже сидел за пультом. На экране разгорались звезды, они становились все ярче, превращаясь из желтых точек в ослепительно белые алмазные огоньки. Наконец между ними появилась серебристая искорка — ракетоплан. Сегодня найти его было совсем трудно.

Профессор привычно взглянул на приборы, записал в журнале время наблюдения, показания приборов, подсчитал, сколько еще пролетел «СССР-118», проверил курс его движения, одобрительно покачал головой. Светлана безупречно делала свое дело.

Ракетоплан шел точно к намеченной цели.

— Алексей Поликарпович, — произнес рупор на пульте, — тут девушка просит разрешения пройти к вам.

— Кто? — спросил Чернов, узнав голос дежурного.

— Горяева.

— Проводите ее ко мне.

Глаза девушки не сразу привыкли к сумраку, и Чернов мог понаблюдать за ней. Лицо у Горяевой было упрямое, в глазах таилось раздражение, готовое прорваться в любую минуту.

— Извините, что я помешала вам работать, — сказала Оля, — но я, как приехала сюда, все собиралась попросить вас показать мне, где находится ракетоплан.

— Что ж, садитесь, Горяева, и смотрите — вот он.

— Где?

— Видите в центре экрана три самых ярких звезды?

— Да, вижу.

— А ближе к верхней звезде искорку?

— Да. Неужели это…

— Это и есть ракетоплан.

— Увеличить его нельзя?

— Нет. Еще два-три дня и мы вовсе перестанем его видеть.

А вот с помощью «Третьего-бис» мы увидели бы и тех, кто находится в ракетоплане.

— Правда?

— Разумеется.

Девушка долго и пристально изучала серебристую искорку, ни о чем не расспрашивая и ничего не говоря. В ее сознании никак не укладывалось ни то расстояние, которое отделяло ракетоплан от Земли, ни то, что внутри этой искорки находится Игорь Лобанов.

— Сегодня у нас было комсомольское собрание, — сказала Оля. — Мы решили закончить сварочные работы на три дня раньше.

— Это неплохо.

— Можно будет мне приходить сюда… к вам?

— Да, пожалуйста.

Девушка, нащупывая ногами дорогу, прошла обратно к двери.

Чернов, повернув голову, посмотрел ей вслед. Теперь ему захотелось немедленно же возвратиться к чертежам и схемам, безошибочность которых решала успех астролокатора «Третий-бис».

В эти дни он не щадил себя. Только сейчас с необыкновенной остротой он понял, как дорога ему Светлана. Ничего подобного ему переживать не приходилось.

Это чувство становилось тем сильнее, чем больше удалялся ракетоплан от Земли. Чернов недосыпал и не давал отдыха другим.

Шесть бригад радистов, электриков, механиков вели монтаж локатора, сменяя друг друга, не прекращая работы ни днем, ни ночью.

В середине августа монтажники покинули башни и зеркало.

Механики начали испытания. Зеркало, готовое принимать и посылать импульсы радиолучей, плавно поворачивалось вокруг оси, запрокидывая к зениту свою гигантскую чашу, а все четырехсотметровое сооружение бесшумно скользило по рельсовому кругу то справа налево, то обратно.

За управление садился сам Чернов. Он стал ворчлив и придирчив, обнаруживая такие мелочные недоделки, что это вызывало досаду у главного инженера. Без устранения даже третьестепенных неполадок профессор не желал и разговаривать о приемке локатора.

От точности поворота башен и зеркала зависел исход наблюдений. Ракетоплан к моменту пуска астролокатора «Третий-бис» удалится на 600 миллионов километров. В этой части пространства радиолуч при повороте зеркала только на одну десятую угловой секунды опишет дугу в двести девяносто километров.

Значит, требовалась регулировка в сотни раз более чувствительная, чем на действующих в обсерватории локаторах.

Наконец было готово и радиооборудование. В ночь на первое сентября подстанция подала ток. Похудевший от постоянного недосыпания профессор Чернов приступил к завершающей стадии испытаний.

В десять вечера он сел за пульт. Рядом с ним, справа и слева устроились ассистенты. Один из них должен был контролировать работу излучающей аппаратуры, другой — приемной.

Позади в креслах разместились главный инженер, конструкторы, бригадиры, работники обсерватории.

Через микрофон Алексей Поликарпович опросил ведущих дежурных, убедился в их готовности. Чуть помедлив, он оглянулся на притихших людей и нажал кнопку.

В зале погас свет.

На экране возникло звездное небо. Алексей Поликарпович повел луч в пространстве. От блеска звезд поредела темнота в зале, от сидящих в креслах и от приборов протянулись на полу неясные тени.

Но вот одна из звездочек начала быстро увеличиваться. Она словно падала в зал из глубины экрана. Через несколько минут звездочка стала туманным шаром с блестящим ядрышком и длинным лохматым хвостом.

— Комета? — вслух удивился Чернов, — откуда она могла появиться в этой части пространства?

«Комета на пути ракетоплана», — мысленно отметил он и тут же успокоил себя: машине не грозила встреча с кометой даже в том случае, если откажут сигнализаторы. Она была так велика, что экипаж наверняка заметил ее за много часов вперед.

Комета неслась прямо в зал. Серебристый туман заволакивал созвездия. Разноцветные сверкающие глыбы гуськом, одна за другой, точно поезд на киноэкране, промчались и… исчезли.

Экран локатора снова осветился спокойным блеском звезд. Но не надолго. Вот другая звезда превратилась в кругляшок. Продолжая разрастаться, она стала ярким полосатым шаром, опоясанным плоским кольцом, отчего напоминала голову с лихо заломленной шляпой.

— Сатурн, — Чернов, подался вперед. Профессиональная любознательность заставила его задержать луч на планете. Он, Чернов, мог бы сейчас увидеть многое из того, что до сих пор оставалось недоступным для наблюдений.

— Это слишком далеко… — Алексей Поликарпович вздохнул.

— Они уже настигли астероид и наверняка возвращаются обратно.

Сатурн метнулся в сторону и исчез за границей экрана. Люди за спиной профессора затаили дыхание. Теперь они воочию убедились, какое чудо техники вышло из их рук.

Луч локатора все глубже вонзался в пространство. Быстрый, как мысль, он ощупывал его и, если на пути встречалось что-нибудь материальное, немедленно доносил об этом наблюдателям. Вот на экране замелькали короткие белые молнии. Это были астероиды.

Пальцы Чернова все осторожнее, все точнее поворачивали регуляторы. Теперь луч «Третьего-бис» прощупывал тот участок пространства, где, по расчетам профессора, должен был находиться ракетоплан.

Однако трехчасовые поиски не принесли результатов.

Гости покинули зал, профессор отпустил ассистентов, но сам остался у пульта. За его спиной кто-то слегка подвинул стул. Оглянувшись, Чернов увидел Олю Горяеву.

— Что вам? — не очень любезно спросил Алексей Поликарпович.

— Вы больше не будете искать ракетоплан?

— Буду. — Профессор провел ладонью по лицу. — Раз уже в моих руках такое всевидящее око, не утерплю. Только… только я чертовски устал, девушка. В голове гудит. Садитесь, Ольга… не знаю, как вас по батюшке.

— Васильевна.

— Садитесь, Ольга Васильевна. Сейчас я нарушу правила внутреннего распорядка и… закурю. Раньше вот мог терпеть всю ночь, а сегодня не могу. — Голос его дрогнул.

Оля сочувствующе посмотрела на Чернова.

— Вы очень любите Светлану Владимировну, — сказала она, — и очень беспокоитесь за нее.

Зажженная спичка застыла в пальцах Чернова. Как могла девушка узнать об этом? Неужели он как-то выдает себя выражением лица, глазами?

— Да, — признался он, — люблю. Что поделаешь, Ольга Васильевна?

— Да ведь это очень хорошо — любить.

— Ну, а если тебя не любят?

— Нет, вас тоже любят. Я видела это, когда вы прощались со Светланой Владимировной.

Догорающая спичка обожгла пальцы профессора. Он бросил так и не закуренную папиросу.

— Садитесь ближе, — не глядя на Олю, приказал Чернов, — будете помогать мне, следите вон за тем прибором, Как только стрелка дойдет до семнадцатого деления, нажмите кнопку.

И луч астролокатора «Третий-бис», выбрасывая в пространство миллионы киловатт-часов электроэнергии, снова принялся обшаривать вселенную. В глазах у Чернова появилась резь, пальцы одеревенели и плохо слушались. Но он упрямо продолжал разыскивать ракетоплан, разыскивать Светлану. Бесплодные поиски расстроили его, хотя он понимал, что за один вечер разыскать такую пылинку невозможно.

Прошло сорок восемь дней после старта машины Бурдина.

Монтажники сдержали свое слово, и теперь все зависело от мастерства профессора.

— Не нашли? — спросила Оля, когда Чернов выключил «Третий-бис».

— Как видите.

На другой день сообщение об испытании нового сверхмощного астролокатора появилось в газетах. От Чернова просили информации о ходе наблюдений за астероидом 117-03 и о преследующем его ракетоплане «СССР-118». Но сообщать пока было нечего. Поиски только начались.

У локатора установили круглосуточное дежурство, хотя точка нахождения машины после трех часов ночи опускалась за горизонт.

В бесплодных поисках прошла целая неделя. Профессор встревожился не на шутку, внешне ничем этого не выдавая. Куда могли деваться ракетоплан и астероид? Не один, так другой должен попасть в сферу действия луча.

Алексей Поликарпович вспомнил о комете, увиденной еще в первый же вечер наблюдений. Она пересекла трассу машины «СССР-118». Успел ли ракетоплан проскочить перед нею или ему пришлось описывать круги в пространстве?

Неизвестно почему, но воспоминание о комете усилило тревогу. Теперь Чернов ругал себя за то, что не отстоял Светлану. Ей не следовало пускаться в это путешествие, в это ничто, которое никогда не расскажет о беде, если она произойдет.

Не Чернову ли было знать, что такое комета? Профессор мог бы привести тысячи доказательств того, что комета не более страшна ракетоплану, чем крупинка метеорной пыли. Он успокаивался, а спустя часа два тревога вспыхивала с новой силой.

Ракетоплан не находился — вот что было самым главным.

Профессор разыскал косматую гостью. Она успела изрядно приблизиться к Солнцу, однако по-прежнему оставалась прозрачной, особенно для луча локатора. Воровато, тенью, кралась комета по экрану, вуалью своего хвоста закрывая звезды.

«Вестник ужаса» — так в древности и в средние века называли появившуюся на небе комету. Приблизившись к Земле, комета представляла на ее небе непонятное и загадочное зрелище. Но комета, обнаруженная Черновым, оставалась невидимой для невооруженного глаза — она летела слишком далеко от Земли и была к тому же меньше многих других комет. Она и ракетоплан на короткое время оказались соседями. Если с машиной что-то случилось, то хвостатая путешественница была этому молчаливым свидетелем.

… Оля, как тень, ходила за профессором. Девушка появлялась в вестибюле наблюдательного корпуса за несколько часов до прихода Алексея Поликарповича. В составе лучшей монтажной бригады она была оставлена месяца на два при обсерватории для контроля за работой тяжелых конструкций «Третьего-бис».

Сидя в дальнем уголке, Оля перелистывала журнал или читала книгу. Трудно сказать, доходило ли до ее сознания читаемое, но девушка терпеливо сидела над книгой, пока ее не приводил в себя голос Чернова.

Сегодня профессор сразу же включил радиотелевизионную связь и доложил о ходе наблюдений председателю правительственной комиссии.

— Как вы думаете, Алексей Поликарпович, — спросил у него заместитель министра, — почему вам не удается обнаружить ракетоплан: потому ли, что не хватает мощности локатора, или потому, что с машиной стряслась беда?

Голос Седых неприятно резонировал в зале наблюдательного корпуса. Чернов покосился на Олю. Девушка насторожилась.

Профессор вспомнил о комете, хотел уже поделиться с председателем комиссии своими сомнениями, и тут совершенно отчетливо осознал, что комета вовсе ни при чем.

— Если бы с машиной что-нибудь и случилось, — ответил Алексей Поликарпович, — она бы все равно осталась видимой. В «Третьем-бис» я совершенно уверен. Нам удается засечь самые мелкие астероиды, немногим больше «СССР-118». И потом меня смущает факт исчезновения астероида 117-03.

— М-да-а… Во всяком случае, будьте готовы к путешествию, Алексей Поликарпович. В Жерковске начались испытания ракетоплана дальнего действия «СССР-120». И не прекращайте наблюдений. Если необходимо, усильте мощность подстанций.

Вам разрешено отключать промышленные предприятия Перекатовска и использовать дополнительную электроэнергию.

В поисках на самой предельной мощности прошла еще неделя.

Но ракетоплан «СССР-118», а вместе с ним и астероид 117-03 исчезли.