Онлайн чтение книги Пчелы The Bees
Глава 10

Благородные фрейлины говорили с Флорой очень ласково, пока вели ее через улей, и речь их была столь изысканной, что она с трудом их понимала. За пределами тихого зала Танцев прихожая была заполнена пчелами, помогавшими раненым. Оттуда фрейлины проводили Флору наверх по незнакомой лестнице, ступени которой позвякивали мягко и приветственно. Они оказались в небольшом зале на среднем уровне улья, рядом со священной Восковой Капеллой.

По коридору плыл нежный теплый запах Питомника, и Флора надеялась, что они пройдут через него, чтобы она еще раз смогла посмотреть на малышей и чтобы Сестра Ворсянка и другие увидели, какой чести она удостоилась за свою службу улью. Но фрейлины повернули в другую сторону, и они пошли по длинному проходу под уклон, между спальнями рабочих и залом Прибытия, в неизвестные Флоре области улья. Они остановились перед красивыми дверьми – панелями из множества оттенков золотого, кремового и белого воска, искусно украшенными цветами. Двери им открыла Леди Кровохлебка.

* * *

Они вошли в маленькую сводчатую комнату, сделанную из девственно-чистого кремового воска. На старом шестиугольном столе стояли три серебристые и три зеленые чаши, больше в комнате не было ничего. Воздух был так насыщен Любовью Королевы, что искрился, и Флора рассмеялась от восторга, вдохнув его.

– Пресвятая Мать рядом! Я на самом деле встречусь с Ней?

Леди Кровохлебка улыбнулась и взяла со стола одну из чаш.

– Да, моя дорогая, но ты не чиста, и тебя нужно подготовить.

Затем каждая фрейлина взяла по чаше, и все они встали вокруг Флоры и принялись по очереди чинно поливать ее сначала чистой водой, а потом лечебными настойками от ран и болезней. Флора задрожала, когда кровь осы смешалась с кровью ее падших в бою сестер и побежала по ногам, стекая по канавке в полу. Омыв Флору, фрейлины принялись обмахивать ее, словно она была кубком с нектаром. Только когда плотный желто-коричневый мех Флоры высох и поднялся, фрейлины решили, что теперь она достаточно чиста. И тогда Леди Примула и Леди Фиалка взяли по кусочку золотистого прополиса и стали смазывать царапины на ногах Флоры, при этом все они напевали что-то на неизвестном ей языке, переливчатом и прекрасном.

– О чем вы поете? – спросила Флора, смущенная подобным вниманием к своей особе.

– Это песня о свадебных полетах Пресвятой Матери, – объяснила Леди Примула, посмеиваясь.

– Ш-ш! Это не для ее ушей! – сказала Леди Фиалка и улыбнулась Флоре: – Хотя ты сейчас такая чистюля, что почти перестала быть флорой.

– Спасибо вам. – Флора попыталась сделать книксен.

Тут все леди принялись указывать ей на ошибки и учить, как надо правильно приседать, осторожно поддерживая ее и направляя.

– Это не твоя вина, – мягко сказала Леди Кровохлебка. – Свою породу не изменишь.

– И все же она была такой храброй, – напомнила Леди Таволга, улыбаясь Флоре, – и кажется усердной и скромной. Не могли бы мы сделать с ней что-нибудь еще?

– Могли бы! – сказала Леди Примула и взялась за мех Флоры. – Сделаем его мягче.

– Натрем до блеска все ее тело, а не только ноги – чтобы высветлить ее цвет.

– Сделаем что-нибудь с ее дыханием…

Флора тяжело сглотнула:

– Я очень сожалею, мои леди. Это из-за осиной крови.

– Какой ужас, – сказала Леди Кровохлебка и предложила ей выпить воды. – Но как чудесно ты говоришь; я понимаю почти каждое слово. Совсем не как с другими флорами. Если бы ты только и на вид была другой! Леди, это была бы достойная награда за ее храбрость, не так ли? Тебе бы этого хотелось, дорогуша?

– Поменять свою породу?

– И потерять свою чудесную способность к службе? – рассмеялась Леди Кровохлебка. – Ну уж нет! Но мы могли бы приукрасить ее слегка.

Когда они приложили все свои навыки в прихорашивании, напомаживании и выглаживании, эти леди научили Флору, как сидеть и вставать, но им пришлось смириться с ее неуклюжим книксеном – тут ничего нельзя было поделать. Когда соты во всем улье задрожали, леди не сдвинулись с места, чтобы принять участие в церемонии Служения, поскольку здесь Любовь Королевы наполняла комнату с такой силой, что всякий, кто входил сюда, испытывал эйфорию от одного дыхания.

И Флора обрадовалась еще сильнее, когда увидела пищу. Пирожные и нектар, принесенные миловидными сестрами пород Розы и Брионии, были настолько изысканными и ароматными, что она прежде и вообразить не могла, однако леди, понаблюдав за манерами Флоры, единодушно решили, что она еще слишком неотесанна, чтобы предстать перед Ее Величеством. Они стали обучать ее, как правильно есть и пить, требовали от нее повторять за ними столько раз, что Флора впервые в жизни насытилась до того, что даже не смогла доесть еду. А затем они велели ей держать руки неподвижно, чтобы можно было уложить ее мех по последней моде, и она послушно улеглась, испытывая полное удовлетворение, слушая их легкую пузырящуюся беседу, и, забыв о грехе тщеславия, украдкой любовалась сиянием своих отполированных ног.

* * *

После ужина фрейлины взяли Флору с собой, чтобы исполнить повседневный долг посещения Королевской Библиотеки. Когда они закрыли все двери шестиугольной комнаты, мозаичный узор из плиток с закодированным запахом побежал вдоль стен, а на каждой стене виднелась маленькая центральная панель. Зачарованная, Флора втянула воздух, выделяя домашние запахи среди множества незнакомых.

– Вместо Служения, – прошептала Леди Примула, – мы сохраняем Истории Запахов. Это далеко не так приятно, просто следуй за нами, и мы скоро пройдем. Мы пройдем только первые три, так что не беспокойся.

Леди выстроились в очередь, поставив Флору в конец. Они прошлись по кругу в комнате, повторяя Нашу Мать, а затем Леди Кровохлебка остановилась напротив панели.

– Первая история называется «Медосбор», – улыбнулась она Флоре. – Легчайше касаемся и отходим.

Она опустила антенны и коснулась панели, показывая, как тут все происходит. Тут же от панели поднялся цветочный запах, развиваясь и перемешиваясь по мере того, как каждая леди подходила и делала то же самое. Флора с изумлением узнавала запахи старинных пород: Жрицы и Ворсянки, Олеандры, Кипреи, Клеверы, Фиалки, Чистотелы, Кровохлебки, Чертополохи, Яблони, Вьюнки и все прочие. Однако запах флор так и не появился.

– Быстрее, дорогая, – сказала Леди Кровохлебка с легкой дрожью в голосе. – Нужно двигаться дальше.

Когда Флора коснулась антеннами первой плитки, словно ожили все весенние цветы, и воздух наполнился сладостью фруктового сада и ароматом сочной травы. Но прежде чем она успела насладиться им, по комнате прокатилась звуковая волна. Она услышала резкие птичьи голоса и почуяла острый запах ос.

Флора отскочила в испуге, а все леди нервно засмеялись.

– Обычная реакция, – сказала Леди Кровохлебка, – но это лишь история; она тебе не навредит. Свежа, как роса, хотя она тут с незапамятных времен. Разве это не чудо? И лучше узнавать о Мириадах таким способом, хотя ты, конечно, уже познакомилась с одной лично.

Леди вежливо захлопали. Флора почувствовала смущение.

– А есть и другие – из Мириадов? Не только осы?

– О, их легион. То есть все, кто готов обидеть нас, или что-то украсть у нас, или те, кто загрязняет и разрушает принадлежащую нам по закону пищу. Как мухи, например. – Леди Кровохлебка приложила руку к голове. – Будь предельно осторожна, чтобы все истории не выплеснулись разом – иначе наши антенны просто лопнут от перенапряжения. – Она повернулась к другим леди: – Я думаю, на сегодня можно заканчивать.

– Но ведь осталось еще пять, – сказала Флора.

Она осматривала другие стены, от которых исходили, клубясь, словно пар, и не растворяясь в воздухе, замысловатые и неведомые запахи. Она посмотрела на леди, ища объяснения, и увидела, что все их антенны дрожат от напряжения, а Леди Примула вообще на грани паники. Леди Кровохлебка натянуто улыбнулась.

– Закончить эти панели значит усилить Разум Улья древними запахами историй нашей веры. Жрицы не ожидают, что мы будем читать каждую, – сказала она, опуская взгляд. – Достаточно будет первой и второй панели. А в остальных… в них ужасы.

– Я не боюсь, – заявила Флора. – Я желаю послужить нашему улью.

– Моя дорогая, пожалуйста, помни, к какой породе принадлежишь. Не полагай, будто…

Леди Таволга кашлянула и взглянула на Леди Кровохлебку, усиленно намекая на что-то.

– А имеет значение, кто их читает, если выполнен долг?

– Да, – вступила Леди Фиалка, – я слышала, что ее порода имеет меньше нервов.

– И меньше подвергается воздействиям, – согласилась миловидная Леди Примула.

Флора выступила вперед.

– Прошу вас, мои леди, если я могу исполнить какой-то долг, ради улья или Королевы, я крепка и усердна, – с этими словами она сделала книксен, очень стараясь не разводить колени, – и я жажду послужить!

Леди снова захлопали ей. А Леди Кровохлебка подняла ее с колен и сказала:

– Очень хорошо. Вторая история называется «Благодать».

Флора заметила, как все леди вздрогнули при этом слове.

– Я уже слышала это слово. Я готова. – Держась очень уверенно, она подошла к следующей панели.

Когда Флора коснулась панели антеннами, голоса и шумы улья окутали их, а еще чудесный умиротворяющий запах сестер, складывающих крылья перед сном. Ее переполняла любовь ко всем своим сестрам и ощущение красоты улья. Затем ее ноги стало покалывать, словно она шла по закодированным плиткам, и у нее в сознании возник образ ее самой, идущей вниз по длинному коридору, в сопровождении гвардии Чертополоха. Она увидела, как преклоняет колени, которые по-прежнему расходятся, затем опускает голову к самому воску, а гвардейцы связывают ей ноги и заносят над ней огромный острый коготь.

Прости меня, сестра…

Боль пронзила шею Флоры. Она вскрикнула и отшатнулась от панели.

Она была в Королевской Библиотеке, и рядом стояли, глядя на нее, леди. Она вновь почувствовала свое тело – невредимое, но все в ней еще дрожало от испытанного потрясения.

– Я… я не понимаю, – сказала она.

На это Леди Примула нервно рассмеялась:

– Каждая сестра видит свой конец. Хотя мы никогда не заходим так далеко, как ты, – достаточно пройти по коридору и понять, что происходит!

– Благодать означает смерть?

– Аминь, – произнесли леди в один голос. – Нет пользы улью – нет смысла жизни!

И Флора, возбужденная ужасным видением, присоединилась к их истерическому смеху.

– Позвольте мне узнать еще одну! Теперь я понимаю…

– Ничего ты не понимаешь – ты просто храбришься, – сказала Леди Кровохлебка, подсластив слова улыбкой. – Но если бы ты попробовала еще одну, это была бы уже половина, и наш долг был бы исполнен в полной мере. – Она проследила за взглядом Флоры вдоль оставшихся трех панелей. – Нет. Эти слишком сильны, только жрицы обращаются к этим историям.

– Тогда еще одну, – произнесла Флора, приосанившись, гордая своей храбростью и воодушевленная восхищением в глазах изысканных леди. – Прошу от всего сердца.

Когда Леди Кровохлебка подвела Флору к третьей панели, остальные пчелы отступили поближе к двери.

– Держи свои крылья на замке, – сказала Леди Кровохлебка Флоре, – и выходи в любой момент.

Флора шагнула вперед и прикоснулась антеннами к восковой мозаике. Эта была проще, чем предыдущая, ее запах был близок к воску, словно чтобы защитить некий секрет, но когда Флора сфокусировалась, ей стал раскрываться особый аромат.

Сначала возник насыщенный букет улья, сильный и радушный, сдобренный драгоценным нектаром миллиона различных цветов. Пахло солнцем и сестрами, и к этим запахам примешивалась некая странная нота, и Флора вдохнула глубже, определяя ее. Казалось, ответ близок, но он ускользал вновь и вновь, и ей никак не удавалось получить его.

– Хорошо, этого хватит, – пробормотала Леди Кровохлебка, стоя у двери. – Давайте уже пойдем.

Но внимание Флоры удерживало обоняние: улей, солнце, мед – и внезапно возник порыв дикого холодного воздуха и удушающего дыма. Флора пошатнулась. Она все еще была в комнате, но ее чувства переполняла паника десяти тысяч сестер, жужжащих в отчаянии, ослепляли лучи поразительно яркого солнца и ошеломлял запах меда.

– Эта история называется «Явление». – Голос был мягким и волнующим, и рука, коснувшаяся Флоры, развеяла ее страх. – Она рассказывает о грабительском набеге, его ужасах и о выживании нашего народа.

Мираж из запахов пропал, и на его месте возникла насыщенная чистая волна Служения, заполнившая комнату. Флора упала на все свои шесть коленей, осознав присутствие Королевы. Она приложила свои антенны к полу в знак покорности.

– Храбрая дочь.

Флора подняла взгляд. Сначала она могла видеть только золотистую ауру, а затем сквозь нее просияли прекрасные глаза Ее Величества, светящиеся добротой и любовью. Королева была восхитительно крупной, с длинными красивыми ногами и грациозным коническим брюшком, полным жизни, под золотистым покровом сложенных крыльев.

– Мать, – прошептала Флора.

– Дитя, – сказала Королева, – тебе нечего стыдиться.

Она подняла Флору на ноги и улыбнулась своим леди:

– Идемте, дочери мои, нам будет удобнее в моей комнате, где я послушаю о злонамеренном нападении, подготовленном моей дальней родственницей шершнем Веспой.