Онлайн чтение книги Дети Нового леса The Children of the New Forest
Глава V

Однажды погожим весенним днем, когда снег уже без остатка стаял, лес снова зазеленел, а деревья в саду вовсю набухали почками, Якоб сказал за завтраком:

– Настала нам, Эдвард, сегодня пора как следует поохотиться. Если сумеем побольше мяса добыть на продажу, куплю в Лимингтоне для Хамфри тележку и упряжь. Самки оленей сейчас оленятами заняты, и самцы кормятся в одиночку. Удастся такого до пастбища выследить, за тобой первый выстрел. Вернее, это я так решил, а уж что там кому из нас позволит олень, поглядим, – на всякий случай добавил он. – Ну, берем ружья – и в путь.

Через пять миль пути они обнаружили первый след. Эдвард было обрадовался, но Якоб, быстро ему объяснив, как по размеру и глубине отпечатка копыт определяется возраст их обладателя, сказал, что олень этот чересчур молод, чтобы тратить на него силы, и они направились дальше. Им вдоволь еще пришлось покружить по чаще, прежде чем егерь остановился, указывая на новый след.

– Вот этот самец в годах. Если возьмем, считай, мяса у нас будет вдоволь.

Миля пути по следу привела их к прогалине, окаймленной высокими и густыми кустами с колючками. Обследовав их по периметру, оба охотника не обнаружили больше ни единого следа, и Якоб остался в уверенности, что олень здесь и прячется. Мигом прикинув дальнейший план действий, он повернулся к мальчику:

– Ты стой на месте, а мы со Смокером шуганем его с тылу. Он от испуга тебе навстречу и вылетит. Вот и твой первый выстрел. Только помни: целиться ему нужно чуть выше плеча, а если совсем уж быстро бежит, подними ствол еще малость выше. Но вот если… – Якоб на миг смущенно замялся. – Ну, если он, часом, вместо твоей в мою сторону бросится, тогда, извини, рисковать не стану и сам его уложу. Очень уж нам сейчас мясо нужно. А тебе тогда позже другого оленя найдем.

Эдвард кивнул и спрятался в ожидании за колючим кустом. Якоб с собакой ушли. Какое-то время все было тихо. Затем донесся далекий треск сучьев. Эдвард замер, готовый в любой момент действовать. Кусты затрещали совсем рядом с ним, и прямо на мальчика из них выломился огромный олень. Он уже было шарахнулся в сторону, но Эдвард опередил его выстрелом. Олень упал. Мальчик, запомнивший наставление Якоба, остался в своем укрытии и, не мешкая, перезарядил ружье. Якоб и Смокер уже бежали к нему.

– Отлично, мой мальчик, – тихо проговорил старый егерь. Укрывая ладонью глаза от солнца, он пристально вглядывался в просвет меж кустами. – Ну-ка, сам посмотри туда, зрение у тебя помоложе будет, чем у меня. Это ветка торчит из травы или что?

– Нет, не ветка, – вгляделся мальчик. – Оно ведь двигается.

– Вот и мне показалось, но глазам не поверил. Не те они у меня уже стали, что прежде. – Якоб весь подобрался, как перед прыжком. – Эх, как бы к нему подойти? Лежит ведь на самой прогалине. Нам с тобой и укрыться негде.

– Отсюда никак, – отозвался мальчик. – Но если мы лесом с другой стороны к нему подкрадемся, то окажемся даже ближе, чем нужно для выстрела.

– Изрядно идти-то придется, – Якоба не слишком прельщал такой марш-бросок. – Но дело стоит того. И пойду я один, – принял решение он. – Это будет надежнее. А ты оставайся со Смокером.

И, осадив пса, который уже собрался составить ему компанию, командой: «Лежать!» – он бесшумно исчез за деревьями. Сколько мальчик ни вглядывался и ни вслушивался в тишину, он так и не смог определить, где находится его наставник, и понял, что он на месте, лишь в тот момент, когда крупный самец взвился на ноги из травы и немедленно был сражен выстрелом. Пуля Якоба не убила его, а лишь ранила, и теперь он несся прямо туда, где таились Эдвард с собакой.

– Лежать, – шепнул Смокеру мальчик и начал прицеливаться.

Олень приближался, однако, заметив охотника, резко взял в сторону. Эдвард успел в него выстрелить, но тоже не слишком удачно. Олень по-прежнему уходил. Эдвард, пустив пса ему вдогонку, дождался бежавшего через просеку в его сторону Якоба.

– Он очень серьезно ранен, – быстро проговорил запыхавшийся егерь. – Смокер его, конечно, теперь возьмет, но надо и нам поспешать.

Подхватив ружья, они кинулись следом за псом, и скоро до них донесся его заливистый лай. Оленя они нашли на коленях. Пес наскоками нападал на него, лишая последних сил.

– Эдвард, даже не вздумай к нему подходить в открытую. Удар рогами очень опасен, – быстро проговорил Якоб.

Пользуясь тем, что внимание раненого самца поглощает собака, он подобрался к нему сзади и точным ударом охотничьего ножа лишил напрасных мучений.

Уняв Смокера, да и собственное волнение, старый егерь смог наконец оценить по достоинству вторую добычу.

– Даже не знаю, какой из них лучше, Эдвард. На редкость сегодня удачная вышла охота. Вот только выстрел мой был неудачный, – с досадой добавил он. – Видишь, я попал ему в бок.

– А я в шею, – указал на второе отверстие в шкуре мальчик.

– Совсем не плохо, – похвалил его Якоб. – Ты сегодня, можно сказать, у нас главный охотник. Еще немного поднатореешь, и я смогу спокойно вешать на стену свое ружье. Ну, я остаюсь, а ты поспеши за Билли. Сегодня придется целых две ездки сделать. Хамфри как в воду глядел. Была бы у нас повозка, за один раз бы все в ней свезли. Ну, чего нет, того нет. Ладно, пока ты ходишь, успею туши освежевать.

С доставкой добычи домой они провозились до позднего вечера, а после еще устраивали ее на хранение, и когда наконец все было закончено, оба охотника не чувствовали под собой ног от усталости. Но это совсем не мешало Эдварду гордиться своей удачей. Впрочем, еще сильнее гордился им Якоб.

Три следующих дня он с утра отправлялся на нагруженном Билли в Лимингтон и пропадал там до вечера. Когда же все мясо наконец было продано, Якоб начал приглядывать повозку и в результате остановил выбор на крепко сработанной мастером, но небольшой, какая и требовалась для Билли, который, подобно другим лошадям из Нового леса, при всей выносливости и силе высоким ростом не отличался. Приобретя в довершение упряжь, Якоб запряг конька, чтобы тот его вез в повозке домой.

Билли, который еще ни разу не ходил в упряжи, новшества совершенно не оценил и принялся всеми доступными себе способами выражать такую позицию: ты, может, мне и хозяин, но всяким глупостям я потакать не намерен. Он брыкался, вставал на дыбы и шарахался из стороны в сторону, пытаясь вновь обрести свободу. Якоб пустился в переговорный процесс, и его ласковые интонации столь проняли конька, что он смиренно вздохнул и тронулся в путь, но тут же, испуганный грохотом повозки, понес с такой силой, что хозяин его едва не вылетел на дорогу. Затем то ли раскинув своим лошадиным умом, что лишь понапрасну расходует силы, то ли привыкнув к стуку колес позади себя, Билли убавил темп, и оставшийся путь до дома они проделали без эксцессов.

Вид новенькой повозки поверг Хамфри в бурный восторг. Огладив ладонью ровные борта и придирчиво изучив колеса и оси, он нашел выбор Якоба просто великолепным и вынес вердикт, что у них все теперь окончательно здорово. А наутро и Якоб сполна оценил правоту его слов, когда, нагрузив в повозку все, что еще оставалось от добытого на охоте мяса, мигом домчал свой товар до города.

– Ну, Эдвард, наши с тобой два оленя ровнехонько окупили обе покупки, – остался он крайне доволен результатом торговли. – А теперь слушай последние новости. Капитан Берли собрался поднять людей на защиту его величества, но был схвачен, объявлен предателем и казнен.

Мальчик от гнева стал белым как полотно:

– Предатели те, кто его казнили!

– Да, Эдвард, все так, – вздохнул старый егерь. – Но вот тебе новость получше. Герцог Йоркский достиг берегов Голландии.

– Вот молодчина! – воскликнул тот. – А что король?

– Все еще пленник. Он в замке Керисбрук. Слухов и разговоров-то множество. Только никто не знает, что из них правда, что ложь. Но в одном большинство людей сходится: долго так длиться не может, и скоро король вернет свое право.

– Надеюсь, мы все его скоро себе вернем, – после короткой паузы произнес Эдвард. – И почему только мне лет мало.

Якоб лишь молча похлопал его по плечу. Так они и сидели какое-то время без слов – умудренный жизнью старик и юноша, рвущийся в бой за то, что ему было близко и дорого. Чувства обоих сходились во всем, кроме одного. Эдвард сетовал на свой возраст, мешающий прямо сейчас сражаться за короля, а Якоб мысленно возносил благодарность Богу за это, ибо сильнее всего боялся подвергнуть воспитанника смертельной опасности. Вечер уже был поздний, и, как ни разволновался Эдвард от новостей, усталость после проделанных за день работ взяла свое. Глаза его стали слипаться, и вскоре он уже крепко заснул.

Весна принесла всей компании множество новых забот и обязанностей. Мальчики и Якоб вычистили навоз из свинарника и конюшни. Вскопали поле и огород. Затем вместе с девочками занялись посадкой картошки, капусты, моркови и репы. Когда же посадки взошли, Хамфри взял на себя уход за огородом и картофельным полем, тщательно поливая их и пропалывая. Запряженный в повозку Билли был непременным участником всех их дел. На нем возили навоз, картошку и семена для посадки, садовые инструменты. Порой загружались в повозку и сами работники, берегли себе таким образом силы и время.

Малышка Эдит была занята не меньше других. Куры стали откладывать яйца, и, едва услышав кудахтанье, она неслась со всех ног на поиски свеженького, чтобы пополнить запас их в кладовке. А к концу месяца Якоб посадил четырех наседок высиживать цыплят, надзор за которыми тоже лег на нее. Самым вольным из всех в эту пору чувствовал себя Билли. Время, не занятое перевозками, было в полном его распоряжении, и он отправлялся пастись куда ему вздумается, самостоятельно возвращаясь домой лишь к вечеру.

– Все это здорово, но я знаю, что нам еще теперь требуется, – заявил с важным видом однажды Хамфри, мало-помалу прибравший к своим рукам все фермерские заботы. – Нам нужна корова.

– Да-да, – немедленно поддержала Элис. – Она нам нужна. И у меня вполне время найдется, чтобы ее доить.

– Вот чьих, интересно, коров я иногда вижу в лесу? – поглядел Хамфри на Якоба.

Тот усмехнулся:

– Если они кому и принадлежат, то исключительно королю, коли пасутся в его угодьях. А дело, я думаю, в том, что с их хозяевами беда какая-нибудь стряслась. Вот коровы от голода в лес и сбежали. Несколько лет назад их было всего шесть штук, а теперь вот до целого стада размножились. Голов пятьдесят, не меньше. Только не вздумайте кто-нибудь к ним подходить. Они совсем дикие. Быки на вас мигом набросятся.

– А все-таки я попытаюсь поймать хоть одну, – азартно блеснули глаза у Хамфри.

– Тяжко тебе придется, мой мальчик, – явно засомневался в удачном исходе Якоб. – И еще раз предупреждаю: не вздумай к быку подходить.

– Да бык мне вообще ни к чему, – отмахнулся младший мальчик. – Зато корова будет нам молоко давать, а огороду – навоз, и на нем взойдет еще больше картошки.

– Коли поймаешь, никто возражать не станет, – с прежним сомнением проговорил Якоб. – Но это трудно, и риск большой.

– Все равно, – упорствовал тот. – Это ведь здорово, если я нам добуду совершенно бесплатную корову.

Когда все, что наметил Якоб, было посажено и работы заметно убавилось, а дни стали длиннее, Хамфри обуяла жажда усовершенствования их маленького хозяйства. Первым делом он расширил возможности огорода, добавив к тому, что уже там росло, привезенные Якобом из Лимингтона семена лука, вскоре густо взошедшие ярко-зелеными стрелами, и землянику, собственноручно выкопанную им в лесу и пересаженную на грядки, а затем принялся за сооружение тачки, чтобы малышка Эдит возила в ней сорняки, которые он выпалывал. И так как опыт в столярном деле у Хамфри был очень маленьким, ему приходилось до многого доходить своим умом. Тем более удивительно, что тачка у него вышла легкой, маневренной и точно по росту и силам младшей сестры. Ободренный успехом, он выстроил новый курятник с гнездами для наседок, и им настолько это понравилось, что вскоре, к большому восторгу Эдит, на заднем дворе мельтешило с полсотни цыплят. Еще Хамфри сделал перегородку в свинарнике, которая отделяла от остальных собратьев вот-вот собиравшуюся опороситься свинью. И, наконец, построил коровник.

В июне настала пора заготавливать на зиму сено. Эдвард и Хамфри на пару работали косами. Девочкам младший брат подогнал рукояти грабель по росту, и они сгребали ими жнивье в стога. Билли возил на своей тележке сено домой. Решив наконец, что накошено вдоволь, Якоб хотел объявить работе конец, но Хамфри не согласился.

– Для Билли, может, и вдоволь, а для коровы мало.

– Да где ж она, эта корова твоя? – усмехнулся Якоб.

– Там же, где ваша с Эдвардом оленина. В лесу, – невозмутимо ответил мальчик.

И он продолжал косить, пока не скопился огромный запас и сена, и папоротников. Часть последних пошло у него на крышу коровника, и настил получился таким надежным и прочным, что новшество это очень понравилось Якобу.

Коровы, однако, по-прежнему не было. Домашние стали по этому поводу часто над ним подшучивать. Особенно веселился Эдвард. Однажды, добыв на охоте гораздо больше, чем они могли сохранить в эту жаркую пору, он, поглядев на брата, сказал:

– Ничего, зато хватит и для твоей коровы, Хамфри.

Младшего брата, впрочем, подобные выпады совершенно не выводили из равновесия. Установив, на каких прогалинах и в какое время пасется дикое стадо, он каждое утро и каждый вечер удалялся с таинственным видом на час-другой в лес, где, спрятавшись за деревьями, вел напряженное наблюдение. Однажды он вышел из дома, когда все еще спали, и к завтраку не вернулся. Все терялись в догадках, куда он исчез. Якоб встревожился не на шутку. Но Эдвард только посмеивался:

– Подожди волноваться. Сам скоро увидишь: он сейчас возвратится с коровой.

Не успел он это произнести, в дом ворвался красный вспотевший Хамфри.

– Якоб! Эдвард! Скорее со мной! – выкрикнул он, тяжело дыша. – Нам обязательно нужен Смокер, еще веревка и ваши ружья. Все, побежал запрягать Билли.

– Что? Что стряслось? – вместе воскликнули Якоб и Эдвард.

– Некогда, по дороге все объясню, – отмахнулся Хамфри уже на пути к конюшне.

Когда он исчез, Якоб с недоумением воззрился на Эдварда.

– Ты что-нибудь понял?

– Судя по его виду, он наконец обнаружил предмет своего помешательства, а точнее, корову, – отвечал ему тот. – Думаю, нам действительно нужно взять поскорее ружья. А в пути он нам все и расскажет. Кстати, где Смокер?

Услыхав свое имя, пес, виляя хвостом, подбежал к ним. Хамфри уже подкатил к крыльцу на повозке. И вся компания спешно тронулась в путь.

– Ну а теперь рассказывай, – потребовал Эдвард.

– Вы же знаете: я давно этим стадом интересуюсь. Последнее время даже лазаю на деревья. Так лучше видно, как они там, внизу. Ну и вот, я недавно заметил: несколько коров у них скоро отелятся, а одна – со дня на день. Вчера вечером она сперва сильно нервничала, а потом одна ушла в заросли. И больше к ним не вернулась. Это я точно вам говорю, потому что на дереве просидел очень долго. Оттого так поздно вчера и вернулся. А сегодня, когда с утра пораньше пришел, ее опять в стаде не было. И я ничего не перепутал, – поторопился добавить Хамфри. – Эта корова сильно от остальных отличается. Такая черная с белыми пятнами. И я совершенно уверен: она пошла в заросли рожать, и теперь у нее наверняка уже есть теленок.

– Вполне вероятно, – покивал ему Якоб. – Но мы-то здесь чем можем быть полезны?

– Да вот мне тоже не совсем ясно, – подхватил Эдвард.

– Сейчас я вам все объясню, – в полном раже продолжил Хамфри. – Повозка нам для чего нужна? Чтобы теленка в нее погрузить, когда он у нас окажется. – Якоб и Эдвард скептически на него посмотрели, но ничуть его не обескуражили. – Я совершенно уверен: у нас все получится, – твердо произнес он. – Смокер прекрасно ведь сможет корову отвлечь. Вот мы в это время и схватим теленка. Корову потом привяжем. А ружья я вас попросил захватить, чтобы от стада отстреливаться, если оно захочет прийти на помощь своей корове.

– Ты знаешь, мой мальчик, – в голосе Якоба слышалось на сей раз не сомнение, а скорей удивление, – похоже, у нас и впрямь все получится. Кто б мог подумать, что ты такой план разработаешь. Где там твои эти заросли?

– Еще полмили проедем, и сами увидите, – пристально вглядывался вперед Хамфри.

Добравшись до места, компания сразу отметила крайне удачное для себя стечение обстоятельств: стадо паслось на значительном расстоянии от зарослей, за которыми должна была находиться корова.

– Ну, значит, так, – немедленно взял на себя командование операцией Якоб. – Мы с Эдвардом и со Смокером идем первыми. Ты, Хамфри, следуй за нами. Если не ошибаешься и она действительно там, Смокер при надобности ее атакует и к нам не подпустит. О-о, вот и след, – вдруг заметил он. – Она там. Вперед. Только тихо.

Они с большими предосторожностями начали углубляться в заросли по коровьему следу. Она отелилась совсем недавно и теперь вылизывала своего малыша, который даже еще не стоял на ногах. Завидев их, она угрожающе выставила вперед рога и приготовилась к нападению, но тут Якоб крикнул:

– Смокер, ату ее!

Его стремительная атака вынудила корову ретироваться в кусты, где, с ловкостью уворачиваясь от рогов, пес завился вокруг нее в головокружительном беге, отрезая ей путь к теленку. Якоб с ружьем немедленно занял на всякий случай позицию между ними и малышом и лишь после этого распорядился:

– Хамфри, Эдвард, несите его в повозку!

Мальчики, подхватив теленка под брюхо, поспешили исполнить приказ. Смокер же до такой степени завладел вниманием матери, что она какое-то время даже не замечала пропажи. Истина ей открылась лишь после того, как Якоб подозвал к себе пса. Корова трагически взвыла и кинулась вон из зарослей. Смокер тут же повис у нее на ухе, значительно снизив скорость ее продвижения.

– Не отпускай ее, парень, – напутствовал его Якоб, уже спешивший на помощь мальчикам. – Теленок в повозке? – крикнул он им.

– Да, и крепко привязан, – подтвердил Эдвард.

– Отлично, – одобрил их действия старый егерь и с ходу запрыгнул в повозку. – О корове теперь не тревожьтесь. Сама как миленькая за нами пойдет. Смокер, оставь ее!

Пес пулей вылетел из кустов, за ним с тревожным мычанием показалась корова. Ей тут же ответил теленок. Она к нему подбежала. Якоб насторожился.

– Ей вроде кто-то из стада откликнулся, а это нам ни к чему. Трогай, Хамфри. Чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше.

Мальчик, уже державший в руках поводья, резко ими встряхнул. Застоявшийся Билли послушно пустился по направлению к дому. Якоб опять прислушался.

– Эдвард, готовь ружье. Нас преследует стадо. Хамфри, поторопи-ка Билли.

Вскорости факт преследования стал очевидным. В четверти мили позади них с угрожающе трубным ревом и воинственно задранным хвостом несся огромных размеров бык.

– На наше счастье, он только один, – пригляделся Якоб. – Но и это не шутка. Смокер, ко мне, – пресек он попытку пса ринуться в бой. – Хамфри, останови Билли.

Расстояние между ними и быком уже сократилось до сотни ярдов, и было заметно, как взбешенное животное вращает налитыми кровью глазами, словно еще не решив, кого из компании избрать первой жертвой.

– Эдвард, стреляешь ты. Целься ему в плечо, – дал четкое указание старый егерь.

Подпустив быка еще ярдов на двадцать, мальчик выстрелил. Животное рухнуло на колени и стало ожесточенно рыть землю рогами.

– Ну, будет, – сказал Якоб заметив, что Эдвард перезаряжает ружье. – Ему и так больше не встать. Мы после, конечно, сюда наведаемся, но сейчас поспешим домой, пока другие из стада сюда не пожаловали. Трогай, Хамфри.

Их больше никто не преследовал, и они в сопровождении неотлучной коровы, следовавшей по пятам за повозкой с теленком, благополучно прибыли к воротам своих владений.

– Ну и что дальше? – выжидающе глянул Якоб на Хамфри. – Как говорится, чей план, тому и решать. Ох, только зря это. Девочки вышли из дома, – он увидел, как обе сестры спешат им навстречу. – Элис, вернитесь внутрь! И не показывайтесь оттуда, пока мы не скажем!

Строгий окрик его, моментально поддержанный Эдвардом, заставил сестер ретироваться, а Хамфри тем временем отдавал распоряжения:

– Повозку заводим во двор, потом перед носом коровы захлопываем ворота. Она должна оставаться снаружи, пока у меня все не будет готово.

– Ну, это легко. Смокер все сделает в лучшем виде, – заверил мальчика Якоб.

Хамфри развернул Билли с таким расчетом, чтобы повозка встала вплотную к высокому забору. Эдвард, забравшись на нее, влез внутрь и отворил щеколду ворот. Едва они начали открываться, Якоб науськал Смокера на корову. Повозка проехала. Эдвард немедленно запер ворота. Корове путь внутрь был отрезан.

– Ну, и что дальше? – полюбопытствовал у брата Эдвард.

– Берем теленка. Относим его в коровник. Потом я иду за веревкой, делаю на ней скользящую петлю, возвращаюсь в коровник, там залезаю на балку и сверху набрасываю петлю на рога корове, как только она займется своим теленком. А она точно сюда прибежит и займется, едва вы ее в ворота пропустите. Кстати, на всякий случай, когда ей откроете, спрячьтесь в повозку, чтобы она не боднула вас. Хотя, по-моему, ей сейчас дела ни до кого нет, кроме теленка. Потом идите к сараю и тяните за другой конец веревки, пока я не скажу, что хватит. Вот корова и станет нашей.

План его воплотился без малейшего сбоя. Когда Эдвард и Якоб натянули веревку, животное оказалось столь плотно прижато к стене коровника, что даже голову не могло повернуть.

– Ну, и долго ты ее так держать собираешься? – спросил Якоб.

– Нет, – откликнулся Хамфри. – Только пока ей рога подпилю, чтобы бодалась не так опасно.

Сходив за ножовкой, он ловко исполнил задуманное, после чего удлинил привязь с таким расчетом, чтобы корова могла доставать до теленка и есть из яслей.

– Ну, остальное теперь вопрос времени, – подытожил довольный собою мальчик. – На сегодня ей здесь всего хватит. А завтра накосим свежей травы.

Они вышли, затворив дверь коровника.

– Да, Хамфри, заткнул ты нас всех за пояс, – был до сих пор потрясен Якоб. – Вот уж и впрямь упорство и труд все перетрут. Признаться, когда ты построил коровник и столько лишней травы накосил, я про себя посмеивался и думал, что мы сможем скорее слона завести, чем корову. Зато теперь можешь сам над нами как следует посмеяться. Это ведь надо так хитро придумать.

– Мне до таких хитроумных задумок точно уж далеко, – признался Эдвард. – Но так как мы все же ему помогали, думаю, нам полагается хороший обед, если, конечно, Элис сегодня его приготовила, – засмеялся он. – А после обеда съездим к тому быку, Якоб?

– Ясное дело, съездим, – ответил он. – Мясо у этого злыдня наверняка славное. Часть оставим себе, часть продам в Лимингтоне. Да и за шкуру заплатят хорошие деньги.