Было четверть пятого, о чем им пришлось вспомнить позднее.
— Кит, — спросила Одри Вейн, — тебе не кажется, что пора бы получить известия от лорда Северна?
— Что? Да, пожалуй…
— Самолет приземлился рано утром. У него взяли интервью в Кройдоне, которое потом еще цитировали в часовой передаче новостей. Он сказал… Кит, что с тобой творится?
— А ты как думаешь, Одри? Еще чаю?
Погода, столь мягкая утром, во второй половине дня резко изменилась, как часто бывает в апреле. Ветер и дождь стучали в окна с еще не задернутыми портьерами и шевелили листву в парке.
Кит Фэррелл откинулся на спинку обитого кретоном кресла и закрыл глаза. Им с Одри подали чай в комнате Хелен у камина, на полке которого все еще стояла бронзовая лампа. Одри свернулась калачиком на диване, возле низенького столика с чайным сервизом.
Итак, Кит откинулся в кресле и закрыл глаза. Он не хотел их открывать, зная, что снова увидит трижды проклятую лампу. Огонь в камине согревал его, навевая сон. Стоило ему только расслабиться, как голова тут же поплыла.
Голос собеседницы доносился издалека.
— Малютка Одри, — сказала девушка, которую никак нельзя было назвать «малюткой», — всерьез беспокоится о вас, мистер Фэррелл.
— В самом деле, мисс Вейн?
— Ты убежал утром по какому-то таинственному делу и даже не удосужился стукнуть мне в дверь.
— Я подумал, что лучше дать тебе поспать, Одри. Ты в этом нуждаешься.
— Не тебе говорить. На себя бы посмотрел.
Перед опущенными веками Кита маячило тусклое красноватое сияние. Тепло огня словно проникало внутрь, защищая от дождя, ветра и мыслей.
— Так куда вы все ходили, Кит? Почему ты мне не рассказываешь?
— Потому что не могу.
— Из-за чего?
— Они говорят, если факты станут известны убийце Хелен, это будет им на руку.
— Убийце Хелен? — Послышался шорох, как будто Одри зашевелилась на диване.
— Да. Они, как и ты, считают, что она мертва. Могу тебе только сказать, что мы были в магазине женщины по имени Джулия Мэнсфилд… Да, и встретились со странным типом по фамилии Бомон. Но если хочешь знать, кого они считают убийцей, то могу тебе это сообщить, так как…
Вышедший из оцепенения Кит приоткрыл глаза и тут же подумал, что он, вероятно, спит.
Одри смотрела не на него, а на противоположную стену, где никого не было, но на ее лице застыло выражение такой ненависти, а в черных глазах — такая слепая ярость, что казалось, алые ногти вот-вот начнут рвать кретоновую обивку дивана.
Боже всемогущий! Неужели он спал? Ибо через несколько секунд, когда Кит полностью открыл глаза, на него смотрела прежняя, милая и ласковая Одри. Правда, ее лицо под слоем косметики слегка побледнело, длинные темные ресницы были опущены, а руки дрожали, когда она доливала уже остывший чай. Но это могло быть всего лишь следствием его слов насчет убийства.
— Да, Кит? — поторопила его Одри. — Ты сказал, что можешь сообщить мне, кого они считают… убийцей?
— Так как это только моя догадка. Но я готов поклясться на Библии, что Мастерс считает это делом рук Бенсона и миссис Помфрет.
Одри расплескала молоко из кувшинчика и быстро вытерла его салфеткой.
— Бенсона? Какая чушь!
— Знаю.
Неужели ему приснился ненавидящий взгляд Одри? Можно ли вообще кому-то доверять в этом злосчастном деле?
— Миссис Помфрет — еще куда ни шло, — продолжала Одри. — Но Бенсон!.. Кит, дорогой, почему ты думаешь, что Мастерс в этом уверен?
— Но он намекал в магазине. И еще был один эпизод, когда мы возвращались сюда на ленч. — Поборовшись с искушением, Кит в конце концов поддался ему, учитывая крайнюю фантастичность обвинения. — Г. М. спросил, — и он в точности изобразил произношение старого маэстро, — «Вы узнали то, о чем я вас просил, — кто собирал нарциссы в четверг?». А Мастерс ответил: «Да, сэр, это был Бенсон».
— Нарциссы! — повторила Одри. Ее взгляд устремился на вазу с желтыми, теперь уже увядшими нарциссами, стоящую в центре стола. — Но какое они имеют отношение?..
— Меня об этом не спрашивай.
— И какая выгода Бенсону и миссис Помфрет… — Одри поежилась, — ну, делать то, чего они, конечно, не делали?
— А какая всем от этого выгода, за исключением Алим-бея? Хотя я ошибся, — проворчал Кит. — Я думал и говорил Г. М. и Мастерсу, что это грязное дело устроил Алим-бей. Кто, кроме этого чертова прорицателя, что-нибудь выиграл от исчезновения Хелен? Кто еще мог извлечь выгоду из бронзовой лампы? Но Алим-бей в Каире и…
— Кит! — Одри выпрямилась, словно внезапно что-то вспомнив. — Ты говорил, что вы встретили человека по фамилии Бомон?
— Да.
— Ты ведь упоминал эту фамилию раньше, — напомнила Одри. — Ты говорил, что какой-то Бомон приходил в отель «Семирамида» и справлялся о Хелен. Но я раньше не связывала эту фамилию с… — Она повысила голос: — Надеюсь, Кит, ты не имеешь в виду Лео Бомона?
— Именно его. А в чем дело?
— Ты хочешь сказать, что никогда о нем не слышал?
— Никогда. И Г. М. с Мастерсом тоже — готов поклясться. А кто он?
— Лео Бомон — самый знаменитый гадальщик и предсказатель в Америке! Он зарабатывает миллионы! Построил в Лос-Анджелесе египетский храм и превратил его в деловое предприятие.
Эмили, толстая горничная, негромко постучала и вошла, чтобы задернуть портьеры. За окнами лил такой сильный дождь, что его пелена создавала впечатление преждевременных сумерек. Время от времени сверкала молния, и слышался раскат грома.
— Так вот оно что! — воскликнул Кит. Вся его сонливость улетучилась, и он вскочил на ноги.
— О чем ты? — спросила Одри.
— Вот почему Бомон так забавно разговаривает, уставившись при этом на собеседника! Да и вся атмосфера выглядела современной версией готического романа! Возникало ощущение, что стоит Бомону щелкнуть пальцами, как появятся женщины, прыгающие через обруч… — Кит сделал паузу. — Г. М. следует знать об этом, Одри! Где он?
Раздался очередной удар грома, сопровождаемый тарахтением колец, когда Эмили задвигала портьеры на веренице окон.
— Если вы имеете в виду толстого джентльмена, сэр, — произнесла горничная — девица из Йоркшира,[34]Йоркшир — графство в Северной Англии. которую не слишком тревожили происходящие события, — то он пьет чай с мистером Бенсоном в его буфетной. Полицейский инспектор тоже там. Они сравнивают альбомы вырезок.
Кит и Одри обменялись взглядами.
— Сравнивают что?
— Альбомы вырезок, сэр.
Когда они спустились вниз, опасения, что терпеливый и благожелательный мистер Бенсон подвергается допросу третьей степени, быстро рассеялись.
Кит и Одри пересекли парадный холл, с его двумя каминами и двумя комплектами доспехов, освещенными пламенем, и открыли обитую зеленым сукном дверь, которая выходила в длинный, узкий и пахнущий плесенью коридор с покрытым циновками полом. Другие двери в этом коридоре вели в задние помещения: кухню, кладовую, холл для прислуги. Но даже если бы они не знали, какая дверь ведет в буфетную дворецкого, то все равно легко бы ее обнаружили.
Дверь была приоткрыта, и изнутри доносился бас, в котором слышались напыщенные потки ложной скромности.
— Вот еще одна фотография, сынок, и притом недурная, — говорил бас. — Она сделана… дайте подумать… да, когда я завоевал Гран-при на автомобильных гонках в 1903 году. Что вы о ней думаете?
— Превосходная фотография автомобиля, сэр.
— Черт возьми, я имел в виду себя, а не автомобиль!
— Ну, сэр…
В уютной буфетной происходила вполне домашняя сцена. На одном краю стола, отодвинув чайную посуду, восседал сэр Генри Мерривейл с большим кожаным альбомом, разбухшим от скверно наклеенных вырезок. На другом конце сидел Бенсон с таким же альбомом, но меньшего размера.
На заднем плане маячил Мастерс, которого этот замедленный процесс приводил в отчаяние.
— Послушайте, сэр Генри! — начал Кит. — Мы узнали…
Г. М. поднял руку и бросил на пришедших такой злобный взгляд, что они тотчас же стихли. Снова став добрым дедушкой, он обратился к Бенсону, указывая на другую фотографию:
— А вот здесь я освящаю военный корабль. Там случилась неприятность — бутылка шампанского вместо того, чтобы попасть в корабль, угодила в мэра Портсмута[35]Портсмут — город в графстве Гэмпшир в Южной Англии на острове Портси в проливе Ла-Манш. и сбила беднягу с ног.
— В самом деле, сэр? Надеюсь, обошлось без последствий?
— Да, если не считать фонаря под глазом. Но он здесь выглядит чертовски сердитым, верно?
— Да, сэр.
— А бутылка не разбилась, так что мы смогли все повторить. Я стою слева. Фоторепортеры говорят, что им нравится меня снимать.
— Не сомневаюсь, сэр. Вы, безусловно, обеспечиваете их поистине уникальными фотографиями.
Г. М. отмахнулся с той же ложной скромностью, которая не обманула бы и ребенка.
— А вот это, — он склонился вперед, — и впрямь отличный снимок. Крупный план и анфас. Меня сфотографировали, когда я баллотировался в парламент в Восточном Бристоле. Снимок должен был подчеркнуть суровость и благородство. По-моему, это удалось.
Очевидно, снимок производил впечатление. Даже Бенсон слегка вздрогнул и отпрянул.
— В чем дело, сынок? Разве фотография не делает мне чести?
Бенсон кашлянул.
— Откровенно говоря, сэр, не вполне.
— Ага! — воскликнул Г. М. — Слышали, Мастерс?
Старший инспектор воздержался от комментариев.
— А почему, сынок, — допытывался сэр Генри, — вы считаете, что снимок не делает мне чести?
Бенсон кашлянул снова.
— Ну, сэр, в вашем лице есть определенное качество — je ne sais quoi,[36]Не знаю какое (фр.). если можно так выразиться, — которое трудно определить. Сомневаюсь, что его можно воспроизвести на фотографии.
Г. М. строго посмотрел на него, как будто подозревая в его словах какой-то скрытый смысл. Однако тактичный дворецкий поспешил добавить:
— Такое часто встречается, сэр. У меня тут есть… — решив продемонстрировать свои сокровища, Бенсон протянул Г. М. альбом, — фотографии ее милости, сделанные в течение двенадцати лет. Несомненно, вы заметите…
— Да-да! Но я хочу вам показать…
— …что ее милость, — упорно продолжал Бенсон, — хотя и очень красива, но едва ли фотогенична. Думаю, все дело в цвете и выражении лица. Фотографии…
— Это я в Тадж-Махале.[37]Тадж-Махал — мавзолей султана Шах-Джахана и его жены в Агре (Индия), построенный в середине XVII в.
— …уродуют ее и делают неузнаваемой. Если вы посмотрите на снимок, сделанный недавно в Каире, с неким мистером Бомоном…
— А здесь я изображаю Петра Пустынника[38]Петр Пустынник (ок. 1050–1115) — французский проповедник, вдохновитель Первого крестового похода. во главе процессии крестоносцев.
Бенсон закрыл глаза.
— Да, сэр. Это приводит меня к следующему пункту, касающемуся достижения портретного сходства на ваших фотографиях. Я имею в виду ваше явное пристрастие сниматься с фальшивой бородой.
Г. М. выпрямился на стуле.
— А что в этом плохого? — осведомился он. — Мне нравятся фальшивые бороды.
— Мне тоже, сэр, — с лучезарной улыбкой кивнул Бенсон. — Особенно во время рождественских шарад.
— Ну, тогда…
— Но не менее чем на четырех снимках — особенно в роли Шейлока[39]Шейлок — персонаж пьесы У. Шекспира «Венецианский купец», еврей-ростовщик. и Деда Мороза — вы появляетесь с такой роскошной бородой, сэр, что трудно определить, где кончается борода и где начинается лицо. Вы признаете, что борода препятствует портретному сходству?
— Да, — согласился Г. М. — Вы правы.
— С другой стороны, сэр, у меня имеется фотография лорда Северна, где…
— Послушайте, сынок, вы, кажется, твердо решили поговорить о ваших хозяевах и не дать мне вставить слово. Ладно, поговорим о них. У вас есть много фотографий леди Хелен Лоринг. Но бьюсь об заклад, что у меня имеется снимок, которого нет у вас!
Г. М. раскрыл последнюю страницу альбома, где лежала пачка еще не наклеенных вырезок. Он начал сортировать их, роняя на пол и бормоча себе под нос:
— Снимок, который я ищу, был сделан на Центральном железнодорожном вокзале Каира около трех недель тому назад. На нем изображен я, приклеивающий пятифунтовый банкнот к лицу шофера такси.
Это было чересчур даже для Бенсона.
— Прошу прощения, сэр?
— Он отрезал мой галстук, поэтому я приклеил к его физиономии пятифунтовую купюру, — тщательно пояснил Г. М. — Но девушка тоже там присутствует — ее лицо четко видно на переднем плане. — Его голос стал сердитым. — Я знаю, что эта чертова фотография должна быть где-то здесь… А, вот она! — Он извлек очередную вырезку. — Хотите приобщить ее к вашей коллекции?
— Для меня это была бы большая честь, сэр.
— Вот, — продолжал Г. М., поднося вырезку к лампе, чтобы лучше видеть. — Это я без галстука и с открытым ртом. А это леди Хелен, и вы сами можете убедиться, что она…
И тогда это произошло. В эмоциональной атмосфере комнаты что-то изменилось так же явно, как лицо Г. М.
Он приподнялся на стуле, протягивая фотографию через стол и все еще глядя на нее. Что-то на снимке привлекло его внимание, буквально приковав к месту.
Остальные слышали тяжелое дыхание Г. М., смешивающееся с шумом дождя, видели его блестящую лысину, очки, золотую цепочку от часов на огромном животе. Теперь он думал не о себе — все его тщеславие испарилось.
Г. М. снова сел настолько резко, что казалось, задрожал покрытый линолеумом пол. На его лице застыло ошеломленное выражение.
— Господи! — бормотал он. — Только подумать, что я не заметил этого раньше!
Старший инспектор Мастерс хорошо знал это настроение.
— Что-нибудь обнаружили? — осведомился он.
— Дайте мне подумать! — рявкнул Г. М.
Опершись локтями на стол и прижав кулаки к вискам, он погрузился в размышления, покуда остальные молчали. Раз или два Г. М. кивнул, и вскоре его чело прояснилось. Когда часы в холле начали бить пять, он поднял взгляд и мягко обратился к Бенсону:
— Если мне не изменяет память, сынок, эта бронзовая лампа все еще стоит на каминной полке в комнате девушки. Поднимитесь и принесите ее, ладно?
Дворецкий колебался, словно сомневаясь, следует ли ему выполнять приказ. Но долгая привычка одержала верх.
— Хорошо, сэр.
Повернувшись, Бенсон вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. На лице Г. М. отразилось нечто похожее на восхищение.
— Каким же я был тупицей! — воскликнул он. — Каким же поразительным болваном нужно быть, чтобы считать это невозможным! Мастерс, если я повернусь к вам задом, вам захочется дать мне пинок?
— Еще как! — искренне заверил старший инспектор. — Но это может подождать. А пока объясните, сэр, зачем вам понадобилась бронзовая лампа.
— Честно говоря, она мне абсолютно не нужна, — ответил Г. М. — Но я подумал, что лучше удалить из комнаты нашего друга Бенсона, покуда мы с вами проведем небольшую causerie.[40]Беседа (фр.). Потому что…
— Ну?!
— Потому что теперь я знаю, что произошло с Хелен Лоринг.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления