Онлайн чтение книги Месть от кутюр The Dressmaker
4

В субботнем расписании значился матч между Итекой и Уинерпом. Победитель должен был сыграть с Дангатаром в финале через неделю.

Тилли Даннедж вела неустанную трудовую битву до тех пор, пока дом не засиял чистотой. Теперь все содержимое буфета было подчищено, все консервы съедены. Молли сидела в коляске на испещренной солнечными пятными веранде. Позади нее на стене уже начала распускаться глициния. Тилли поплотнее прикрыла колени матери шерстяным клетчатым пледом.

– Я знаю таких, как ты, – закивала Молли, молитвенно сложив худые прозрачные пальцы.

Хорошее питание укрепило ее тело и дух, частично вернуло ясность рассудка. Она усвоила главное: чтобы противостоять этой гадкой девице, которая прочно обосновалась в доме, потребуется хитрость, упорное сопротивление, а иногда и грубая сила. Тилли расчесала непослушные седые волосы, дала матери сумочку через плечо, водрузила ей на голову широкополую соломенную шляпу, затем надела солнцезащитные очки, спустила коляску с веранды и покатила по ковру из зубровки и веселых желтых одуванчиков.

У ворот они остановились и посмотрели вниз. На главной улице сновали посетители магазинов, некоторые стояли, собравшись небольшими группами. Тилли набрала в грудь побольше воздуха и двинулась в путь. Всю дорогу до подножия холма Молли орала, вцепившись в поручни коляски.

– Ты все-таки хочешь, хочешь меня убить! – верещала старуха.

– Ни в коем случае. – Тилли вытерла вспотевшие ладони о брюки. – Другие преспокойно бросили тебя умирать, а я спасла. Теперь они попытаются убить меня.

На углу перед поворотом на главную улицу Тилли опять остановилась. Лоис Пикетт, толстуха с прыщавым лицом, и худая как палка злобная Бьюла Харриден этим утром заправляли в уличной торговой палатке.

– Что это? – встрепенулась Лоис.

– Кресло-каталка! – определила Бьюла.

– И его везет…

По соседству с ними Нэнси бросила подметать дорожку и замерла с метлой в руке, уставившись на фигуры, мелькающие в полосах света и тени.

– Она самая. Миртл Даннедж, – заключила Бьюла Харриден. – Ну и нахалка!

– Ну-ка, ну-ка…

– Это надо же!

– А с ней – Чокнутая Молли!

– Мэриголд знает?

– Нет! – рявкнула Бьюла. – Мэриголд вообще никогда ничего не знает!

– Я уже почти забыла о девчонке.

– Да уж, наглости ей не занимать.

– Вот это развлечение!

– А волосы-то…

– Крашеные!

– Сюда направляются…

– Только посмотри, как она одета!

– Ох ты, батюшки…

– Тс-с-с!

Отверженные приблизились. Лоис поспешно взяла в руки вязанье, Бьюла принялась разглаживать бумажные крышечки на банках с домашним вареньем. Отчаянно пытаясь унять дрожь в коленях, Тилли остановилась у ларька и улыбнулась соседкам в эластичных чулках и вязаных кофтах.

– Доброе утро, – поздоровалась Тилли.

– Ах, как вы нас напугали, – притворно вздрогнула Лоис.

– Да это же Молли, а с нею, если не ошибаюсь, юная Миртл, – констатировала Бьюла. – Вернулась из… откуда? – Она вперилась в солнцезащитные очки Тилли.

– Издалека.

– Как поживаешь, Молли? – изобразила любезность Лоис.

– Не жалуюсь, – отрезала Молли.

Она не сводила глаз с пирожных. Тилли окинула взглядом содержимое большой плетеной корзины под красной целлофановой пленкой: консервированная ветчина, тушенка, ананас, персики, пакетик драже, рождественский пудинг, растворимый горячий шоколад фирмы «Мило», веджимайт[3]Веджимайт – густая горьковато-соленая паста темно-коричневого цвета на основе дрожжевого экстракта, национальное блюдо Австралии. Используется в качестве спреда, который намазывают на хлеб, сэндвичи и крекеры, а также для начинки типичных австралийских булочек. Веджимайт изготавливают из остатков пивного сусла и различных вкусовых добавок. и антисептический бальзам в круглых плоских баночках. Женщины в упор смотрели на Тилли.

– Это лотерейные призы, – сообщила Лоис, – их предоставил мистер Пратт. Средства от розыгрыша пойдут в футбольный клуб. Лотерейные билеты – по шесть пенсов.

– А, вот как. Я, пожалуй, возьму пирожное, шоколадный бисквит с кокосом, – вежливо сказала Тилли.

– Не вздумай, – громко предупредила Молли, – а не то отравимся насмерть.

Лоис скрестила на груди руки.

– Вы только подумайте!

Рот Бьюлы превратился в ниточку, брови взлетели вверх.

– Тогда, может, это? – спросила Тилли, указывая на эклер, и прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

Молли посмотрела на солнце, лучи которого, словно раскаленные стальные штыри, пронзали отверстия в ребристой металлической крыше.

– Крем наверняка прогорк. Безопаснее всего – рулет с джемом.

– Сколько стоит рулет? – спросила Тилли.

– Два…

– Три! Шиллинга! – выпалила Лоис, испекшая шоколадные бисквиты, и метнула на Молли взгляд, чреватый лесным пожаром.

Тилли передала три шиллинга. Лоис сунула рулет ей в руки и тут же отшатнулась, как от прокаженной. Толкая впереди себя коляску, Тилли вошла в универсам Праттов.

– Грабеж среди бела дня! – прокомментировала Молли. – У этой Лоис Пикетт чесотка. Вдобавок она давит прыщи и ест гной из-под ногтей. Посыпает бисквиты кокосовой стружкой, только чтобы замаскировать свою перхоть. Зато мнит себя чистюлей и убирает в доме Ирмы Олменак. Кстати, на твоем месте у Бьюлы Харриден я бы из принципа ничего не брала, уж такая она сволочь, такая сволочь…

Мюриэль, Гертруда и Редж замерли, когда Тилли вкатила в магазин коляску. Они продолжали остолбенело стоять, пока Тилли изучала скудный ассортимент овощей и фруктов, а затем взяла с полки несколько пачек разной крупы и сгрузила покупки на колени матери. Когда посетительницы перешли в отдел тканей, Элвин Пратт выскочил из своего стеклянного кабинета к прилавку. На просьбу Тилли отмерить три метра зеленого креп-жоржета Элвин услужливо кивнул:

– Разумеется!

Мюриэль упаковала отрез в коричневую бумагу, Элвин прижал сверток к груди и растянул рот в улыбке. Зубы у него были темные.

– Очень необычный оттенок зеленого, – улыбаясь, сообщил он, – поэтому у нас на него скидка. Что ж, если постараться, из этого вполне можно что-нибудь пошить. Скатерть, например.

Тилли открыла кошелек.

– Сперва попрошу вас погасить долги вашей матушки. – Улыбка исчезла с лица Элвина, он протянул руку за деньгами.

Молли сосредоточенно изучала ногти на руках. Тилли расплатилась. На улице, указав большим пальцем назад, она фыркнула:

– Лживый торгаш.

Они направились в аптеку. Перл, которая поливала из шланга дорожку, обернулась им вслед, разинув рот. Фред был в подвале, и когда струя воды из шланга стала бить прямо в распахнутый люк, взревел от злости и высунул наружу голову. Он тоже заметил Чокнутую Молли с дочкой. Нэнси, вытаращившая глаза, уже и забыла про свою метелку.

Мистер Олменак стоял за кассой.

– Доброе утро, – сказала Тилли его круглой лысой макушке.

– Здравствуйте, – пробормотал он в пол.

– Дайте противоядие или слабительное. Меня травят! – крикнула Молли.

Лысая голова мистера Олменака зашевелилась, на ней появились морщины.

– Это я, Молли Даннедж, я еще не умерла. Как поживает ваша бедная жена?

– Ирма чувствует себя превосходно, – последовал ответ аптекаря. – Чем могу служить?

Вошла Нэнси Пикетт с метлой в руке. У нее было квадратное лицо, широкие плечи и мальчишеская походка. В школе она сидела за спиной Тилли, всячески дразнила и издевалась над ней, окунала косичку в чернильницу, а по дороге домой не отказывала себе в удовольствии вместе с другими детьми побить Тилли. Нэнси всегда хорошо дралась и легко размазала бы любого, кто попытался бы обидеть ее старшего брата Бобби.

– Что ты задумала? – спросила она, глядя на Тилли в упор.

– Моя еда отравлена, – громко прошептала Молли; Нэнси наклонилась к ней поближе. – Она подкладывает яд мне в пищу.

Нэнси понимающе кивнула:

– Ясно.

Тилли взяла с соседнего столика несколько порошков от изжоги и помахала ими перед лицом мистера Олменака. Аптекарь поднял худую, с разбухшими венами руку, постучал по кнопкам кассы и с силой нажал. Послышался шорох, мелодичное звяканье, потом глухой звук, и мистер Олменак привычно пробубнил:

– Шесть пенсов, пожалуйста.

Тилли рассчиталась. Проходя мимо Нэнси, она вполголоса произнесла:

– Если я и в самом деле соберусь ее прикончить, то скорее всего сверну ей шею.


Перл, Фред, Элвин, Мюриэль, Гертруда, Бьюла, Лоис, а также все утренние посетители магазинов и просто зеваки наблюдали, как по дороге в парк незаконнорожденная девица везет в инвалидной коляске свою безумную мамашу, ведьму и распутницу.

– Что-то мне спину жжет, – пожаловалась Молли.

– Пора бы и привыкнуть, – сказала Тилли.

На берегу реки они остановились посмотреть на утят. Птенцы изо всех сил старались успеть за мамой-уткой, борясь с течением и флотилией листиков и веточек. Молли и Тилли прошли мимо Ирмы Олменак. Пожилая женщина с ярким пледом на коленях и обезображенными суставами, похожими на корни имбиря, грела косточки, сидя у калитки среди роз. Миссис Олменак страдала ревматоидным артритом. Постоянная боль проложила на ее лице глубокие морщины. Случались дни, когда уже от одного дыхания иссохшие кости скрипели, а мышцы горели огнем. Она предсказывала дождь, порой за целую неделю, и служила живым барометром для фермеров, практически никогда не ошибаясь в своих прогнозах. Мистер Олменак не верил в силу фармацевтических препаратов. «Лекарства вызывают привыкание, – говорил он. – Все, что нужно для здоровья, – Божье прощение, чистая душа и правильная пища, мясо и хорошо приготовленные овощи».

Ирма мечтала скользить во времени, как скользит масло по поверхности воды, грезила о жизни без боли и скрюченного мужа-зануды, который то намертво застревал в каком-нибудь углу, то проедал жене мозги, вещая о грехе – причине всех недугов.

– У тебя всегда были чудесные розы, – заметила Молли. – Что с тобой сталось?

Брови Ирмы приподнялись, она втянула носом аромат нежных лепестков, но глаза не открыла.

– Молли Даннедж?

– Угу. – Молли вытянула руку и ткнула пальцем в лиловый, распухший кулак.

Лицо Ирмы исказилось от боли, она со свистом втянула воздух.

– Болит, да? – участливо спросила Молли.

– Немного. – Ирма наконец посмотрела на нее. – Как поживаешь, Молли?

– Кошмарно, хотя мне запрещено жаловаться. Что с твоими глазами?

– Артрит добрался и до них. – Ирма слабо улыбнулась. – Да и ты, вижу, в инвалидном кресле.

– Так удобно моей поработительнице.

Тилли заглянула в лицо аптекарши и сказала:

– Миссис Олменак, меня зовут…

– Я знаю, кто ты, Миртл. Хорошее решение – вернуться домой к матери. И очень смелое.

– Вы столько лет присылали ей еду…

– Не стоит об этом. – Ирма бросила предостерегающий взгляд на аптеку.

– Я бы тоже про это помолчала, твоя стряпня просто ужасна, – вставила Молли и с ехидцей добавила: – Муженек твой нынче еле ходит. Как ты справляешься?

Тилли в извиняющемся жесте положила легкую – легче перышка – ладонь на ледяное плечо миссис Олменак. Ирма улыбнулась.

– Персиваль говорит, на все воля Божья.

Прежде муж обвинял ее во многих прегрешениях, за которые она расплачивалась подбитым глазом или рассеченной губой. С годами, когда он усох и съежился в шаркающего калеку, побои прекратились.

Ирма перевела взор на другую сторону улицы, где покупатели магазинов и прохожие, выстроившись рядами, наблюдали за разговором трех женщин. Тилли попрощалась и покатила коляску вдоль берега в направлении к дому.


Надежно устроив Молли у камина, Тилли села на веранде и скрутила папироску. Внизу суетливо двигались люди, точно цыплята, роющиеся посреди огорода. Иногда они задирали головы, бросали взгляды на вершину холма и тут же поспешно отворачивались.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
1 - 1 02.08.17
Пролог 02.08.17
Часть I. Гинем
3 - 1 02.08.17
1 02.08.17
2 02.08.17
3 02.08.17
4 02.08.17
5 02.08.17
6 02.08.17
7 02.08.17
8 02.08.17

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть