Онлайн чтение книги 101 далматинец The Hundred and One Dalmatians
Глава 14. Ночь перед Рождеством

Тем временем армия далматинцев двигалась по дороге в полном порядке. Ночь была холодной, но ветра не было. Щенки были полны сил и веселы, а возможность отдохнуть в повозке рядом с Крохой, если устанешь, вливала новые силы в усталых малышей. Поначалу Дамке даже приходилось настаивать на том, чтобы ее маленькие дочки отдыхали по очереди. Скорость передвижения была невелика. Приходилось останавливаться, когда менялись тянущие повозку щенки; когда малыши слезали или залезали на сено. Кроме того, весь отряд через каждые полмили делал привал для отдыха, но все шло по плану, пока они не начали свой последний переход, отделяющий их от деревни.

Небеса светлели, предвещая восход, но Понго был уверен, что они доберутся до деревни затемно. Он слегка прибавил шагу и сказал малышам, чтобы они подумали о завтраке, который ожидает их в булочной.

Прошло совсем немного времени, как Кроха закричала: — Смотрите! Маленькие раскрашенные домики на колесах!

Понго увидел их в ту же секунду. Он сразу понял, что это не домики, а фургоны. Когда-то давно, путешествуя с мистером Милоу, он уже видел их, а от миссис Милоу он слышал, что в фургонах живут цыгане, которые иногда крадут дорогих собак.

— Стоять! — сразу отдал команду Понго.

Смогут ли они миновать фургоны незамеченными? Он не мог так рисковать. Между ними и ближайшим фургоном была открытая калитка. Он проведет малышей через нее, а дальше они обойдут подозрительных незнакомцев по полю. Понго быстро отдал команду щенкам, которые шепотом передали ее вдоль колонны от одного другому: «Сохранять полную тишину и следовать за Понго через калитку».

Так обладатель одного из самых мощных интеллектов в собачьем мире допустил ошибку, а ведь это с ним редко случалось. В ближайшем от них фургоне проснулась женщина-цыганка и выглянула наружу через маленькое заднее окошко. Она увидела вереницу далматинцев и сразу разбудила своего мужа. Он подошел к окну сразу, как только Понго повернул свою армию в поле.

Старая цыганка никогда не читала газет, поэтому она ничего не знала об украденных щенках, но она видела, что эти собаки очень дорогие. Ей было известно и еще кое-что, о чем Понго и не догадывался: между цыганами и далматинцами есть определенная связь. Говорят, что именно цыгане привезли далматинцев в Англию много-много лет тому назад. В те времена не было для людей лучшего развлечения, чем посмотреть на бродячих цыган с их далматинцами, обученными разным трюкам. На представлениях собаки зарабатывали много денег для своих хозяев, и старуха подумала, как было бы хорошо, если бы удалось и из этих животных сделать актеров и жить за их счет.

— Быстро! Запри ворота! — приказала она мужу на своем странном цыганском языке. — На поля можно попасть только через пролом в изгороди, поэтому я сейчас разбужу весь лагерь и мы переловим этих далматинцев.

Меньше чем за две минуты весь табор был уже на ногах. Дети кричали, собаки лаяли, лошади ржали. Было так темно, что Понго нашел пролом в изгороди только через пять минут, а к этому времени вокруг него уже собрались цыгане с палками и веревками.

— Бегите со всех ног назад к калитке! — прокричал он щенкам, но когда они добежали до калитки, она была уже закрыта. Вся армия попала в ловушку.

Понго громко лаял в надежде, что собаки смогут помочь им. Многие собаки лаяли в ответ, но цыгане заперли их в фургонах, чтобы они не подрались с далматинцами. Но даже если бы они были свободны, то все равно не поняли бы Понго, ибо лаяли по-цыгански.

Вдруг Понго услышал, как неподалеку высоким голосом заржала лошадь. К счастью, лошадь знала не только цыганский, но и обыкновенный лошадиный язык. Она понимала Понго, а Понго понимал ее. Лошади почти всегда дружелюбно относятся к далматинцам, может быть, с тех времен, когда далматинцы сопровождали конные экипажи. Эта лошадь была не настолько старой, чтобы помнить подобные времена, но она сразу почувствовала расположение к Понго, Дамке и всем щенкам. Если эти милые создания хотят выйти в поле, то она с удовольствием им поможет. Лошадь подбежала к калитке, отперла запор своими сильными, длинными зубами и настежь распахнула створки. Щенки хлынули в открывшийся просвет.



— Проведи их мимо фургонов как можно скорее! — крикнул Понго Дамке, ожидая, пока последний малыш не выбежит в поле.

— Какая у вас и вашей жены большая семья, — уважительно заметила лошадь. — У нас с мужем никогда не бывало больше одного жеребенка. Счастливого вам пути!

Она отмахнулась от настойчивой благодарности Понго и аккуратно закрыла за ним дверь, ибо была очень умной лошадью. Поэтому цыгане, которые все вместе ожидали далматинцев у пролома в изгороди, так никогда и не узнали, куда исчезли их пленники.

Дамка вела свой отряд вдоль дороги в полном беспорядке. Понго шел в арьергарде. Щенки, тащившие повозку с Крохой мужественно продолжали выполнять свои обязанности. Запертые в фургонах цыганские собаки почуяли их и сотрясали свои убежища в бесплодных попытках выбраться наружу. Шквал лая доносился до малышей из маленьких окошек.

Удалившись на безопасное расстояние, Понго оглянулся. Крыши фургонов издали напомнили ему горбы отдыхающих верблюдов.

— Караван лает, а собаки идут, — с невольной улыбкой отметил Понго про себя.

Через несколько минут они достигли деревни, где должны были провести день. Друг Волкодава, симпатичный Колли, встретил и радушно приветствовал их.

— Никаких разговоров, пока мы не окажемся в безопасном месте, — сказал он, — ведь уже почти рассвело.

Они быстро прошли вслед за ним через лужайку к трем старым домам под остроконечными крышами. Дом булочника стоял посередине между домами мясника и трубочиста. Все трое владельцев этих домов были вдовцами и по случаю воскресенья разъехались по своим замужним дочерям, чтобы провести Рождество в их семьях, что было на руку далматинцам.

Булочная не вместила всех собак, но, по счастью, пекарня на заднем дворе оказалась достаточно большой. Вскоре все малыши оказались в полной безопасности и перед каждым положили по кругу восхитительной колбасы. Понго и Дамка во время еды рассказали Колли о своих приключениях. Услышав о цыганах, он обеспокоенно покачал головой.

— Вы спаслись чудом, — проговорил он. — Ваша беда в том, что далматинцы слишком заметны. Сотня таких собак представляет удивительное зрелище. Поймите меня правильно, самому-то мне это зрелище весьма по вкусу. Было бы гораздо безопаснее, если бы вы были черного цвета.

— Как вот этот симпатичный черный щеночек? — спросила Дамка, показывая в дальний конец пекарни.

— Какой щеночек? — удивился Колли. Он присмотрелся и вдруг резко сказал: — Этот малыш не из нашей деревни. Кто ты такой, приятель? Откуда ты здесь взялся?

Черный щенок не отвечал. Он помчался прямо на Дамку и ткнулся носом ей в живот.

— Нельзя ли полегче, мальчуган? — воскликнула Дамка, и вдруг задохнулась от удивления: — Господи, да неужели это?.. Не может быть… Да ведь это Ролли-Полли!

Оказалось, что толстячок, который всегда ухитрялся попасть в переделку, пробрался на задний двор к трубочисту и схватился там с мешком, набитым сажей.

— Тебе срочно необходимо умыться! — строго приказала ему мама.

В этот момент в одном из умнейших мозгов собачьего царства вспыхнула ярчайшая мысль.

— Ролли-Полли, — строго спросил Понго, — много ли во дворе у трубочиста сажи?

— Целая гора мешков, — ответил малыш.

— Тогда мы все станем черными собаками, — заявил Понго.

— Ваш муж — гений, — сказал Колли Дамке, когда провожал их на задний двор к трубочисту.

Там их ожидало большое количество сажи. Для чего сажа нужна трубочистам, было не слишком понятно для Понго, зато он точно знал, зачем она нужна им.

— По десять щенков одновременно — вперед! — подал он команду.

— На спину — ложись! Лапами нос — три!

Прошло немного времени, и все щенки стали черными, как смола.

— Теперь наша очередь, моя дорогая, — обратился Понго к жене. — Давай и мы покупаемся в саже.

По правде говоря, Дамка была не в восторге от предстоящей процедуры. Ей совсем не хотелось пачкать свою блестящую белую шерстку сажей, тем более, что на черном фоне совершенно не будут видны ее прекрасные пятна. Только тогда, когда Понго помог ей завершить маскировку, поглядел на нее и сказал: — Дорогая, в этом черном наряде ты выглядишь еще более стройной, — она почувствовала себя несколько легче.

— А как я выгляжу в этом костюме? — спросил ее Понго.

— Ты выглядишь на загляденье, — ответила Дамка, и вместе со щенками засмеялась над этим неловким каламбуром.

Они вернулись в пекарню и стали готовиться ко сну. Колли сказал им, что он разбудит их с наступлением темноты. Им надо будет пройти всего пять миль до другой булочной, но Колли предложил им выступить пораньше, так как он слышал, что ожидается снегопад.

— Сегодня канун рождества, и машины по дорогам будут ездить допоздна, — объяснил он им. — Поэтому вам придется идти полем. Я провожу вас, а теперь отдыхайте.

Бедная Дамка! Когда она проснулась около полудня и обвела взглядом спящих щенков, то горько заплакала.

— Я не могу отличить их друг от друга теперь, когда все они черненькие, — жаловалась она. Однако вскоре она поняла, что может различать их, хотя и сама не понимает, каким образом.

Они снова поели, только на этот раз еды было не так много, как они рассчитывали, ибо уехавший мясник спутал их планы, заперев свой магазинчик.

— Теперь в булочной хоть шаром покати, — сказал Колли, появившись на пороге пекарни с последним куском черствого хлеба. Однако ужин вознаградит вас сторицей, а отделяет вас от него трех — или четырехчасовой переход, — с этими словами он их покинул, чтобы послушать, не поступили ли какие-нибудь новости по Сумеречному Лаю.

Через полчаса Понго стал волноваться. Уже совсем стемнело и им пора было выходить. Что могло так задержать Колли?

— Послушай! — вдруг насторожилась Дамка.

Очень слабо до них донесся лай Колли, снова и снова вызывавший Понго по имени.

Понго и Дамка выскочили из пекарни во дворик. Теперь они слышали Колли лучше, но было ясно, что он находится довольно далеко. Понго пролаял в ответ на далекий призыв, и Колли рассказал им, что с ним случилось.

Его заперли в доме на другом конце деревни. Почтальонша обещала присмотреть за ним, пока булочник в отъезде. Она решила, что ночь слишком холодна для собаки, зазвала его внутрь дома, а сама уехала в гости. Колли перепробовал все окна и двери, но не смог с ними справиться. Он не сможет теперь проводить далматинцев, как обещал.

— Вы не сможете заблудиться, — пролаял Колли. — Выйдите в поле через задний ход пекарни и пройдите пять миль прямо, никуда не сворачивая.

Понго сказал ему, чтобы он не беспокоился, но бедный Колли очень переживал.

— Вот я сижу здесь перед теплым очагом и вкусным обедом, но я заперт и бессилен помочь вам.

Понго и Дамка уговорили его приступить к обеду и отдохнуть, а также поблагодарили его за все, что он для них сделал.

— Мы отправляемся в путь, — объявил Понго, выводя щенков из пекарни. — И никаких шалостей! Черному щенку очень легко потеряться темной ночью.

К счастью, ночь была не очень темная, потому что взошла луна и на небе высыпали звезды. Одна из них была особенно яркой.

— Колли сказал, чтобы мы шли прямо, и эта звезда тоже висит прямо перед нами, — заметил Понго. — Пусть она будет нашей путеводной звездой!

Он радовался, что они пошли через поле, а не по дороге, ведь он помнил, как Мерзелла говорила братьям Негодам, что она вернется «завтра вечером», чтобы пересчитать тела убитых щенков. Теперь это самое «завтра вечером» уже настало, и огромная полосатая машина-зебра была где-то на пути из Лондона к Суффолку. Встреча с ней была бы ужасной! Он представил себе, как Мерзелла несется на автомобиле прямо на охваченную паникой толпу щенков, ослепляя их мощными фарами, и содрогнулся. Да, конечно они должны избегать дорог! И все равно ему становилось не по себе даже от одной мысли, что Мерзелла может быть где-то здесь, поблизости. Он отогнал эти навязчивые страхи и вся компания строем двинулась вперед.

Их путь пролегал через травянистые лужайки, по которым легко катилась повозка с Крохой. Около каждой канавки или заборчика Понго останавливался и пересчитывал малышей, чтобы никто не отстал, а Дамка меняла упряжных собак и отдыхающих щенков. К этому времени все щенки заметно окрепли. Даже Кроха самостоятельно прошла три лужайки, пока снова не попросилась в повозку.

— Скоро мы сможем проходить миль десять в день, — вслух подумал Понго.

Они прошли уже больше трех миль, когда случилось несчастье. Раздался глухой удар, и Кроха испуганно запищала. У маленькой деревянной повозки отвалилось колесо.

Понго сразу понял, что повозку можно починить. Выпала чека, закрепляющая ступицу колеса на оси, но сможет ли он зубами вставить ее на место? Он попытался, но ничего не вышло.

— Сможет ли Кроха обойтись без повозки? — тихо спросил он Дамку.

Она отрицательно покачала головой. Три лужка — вот рекорд, на который была способна ее младшая дочка, да и остальные без отдыха не пройдут и мили.

— Тогда мне не остается никакого выбора, как только починить повозку, — сказал Понго. — Ты должна помочь мне. Придержи-ка колесо в этом положении.

Они делали попытку за попыткой, но без успеха. Когда они на секунду остановились, чтобы передохнуть, Дамка заметила, что многие малыши дрожат.

— Пусть они побегают наперегонки, чтобы согреться, — предложил Понго.

— Но тогда они устанут, — возразила ему Дамка. — Не лучше ли им пойти вон в тот амбар?

Им была видна только большая черепичная крыша здания, которое от них отделяли два небольших поля. Луна зашла за облако, поэтому здание нельзя было рассмотреть как следует. По этой же причине и колесо на ось было так трудно надеть.

— Хорошая мысль, — согласился Понго. — Когда мы починим повозку, то привезем ее туда же и пойдем дальше.

Дамка сказала Крохе, что ей лучше остаться в повозке и зарыться в сено, но Крохе хотелось пойти вместе со всеми посмотреть на амбар. Она была уверена, что одолеет два небольших поля и Дамка отпустила ее. Два сильных щенка, тащивших повозку, остались со взрослыми, заявив, что не чувствуют холода.

Девяносто пять щенков, под предводительством Лейтенанта Счастливчика быстро побежали к амбару. Когда они подошли поближе, то увидели, что это здание совсем не похоже на амбар фермы Волкодава. Оно было сложено из серого камня; у него были узкие высокие окна, причем в некоторые из них были вставлены цветные стекла. В довершение ко всему с одной стороны к зданию была пристроена высокая башня.

— Так это Причуда! — воскликнула Кроха, вспомнив башню Адского Дома.

Счастливчик быстро нашел дверь, но она оказалась прочно заперта. Он велел щенкам подождать его, пока он осмотрит здание со всех сторон в поисках входа.

Кроха не стала ждать: — Пойдем, — позвала она своего любимого брата Черноуха, — я хочу посмотреть поближе на Причуду.

Когда они подошли к башне, то обнаружили узенькую дверь, которая была неплотно закрыта. Распахнуть дверь у них не хватило сил, но они смогли — правда, с большим трудом — протиснуться внутрь.

Изнутри башня ничем не напоминала Адский Дом, но через нее можно было пройти в здание из серого камня.

— В этом амбаре совсем нет сена, — удивилась Кроха.

Ей хотелось погреться, зарывшись в сено, но она скоро поняла, что внутри тепло и без сена, так как в помещении топилась печка. У печки была большая чугунная труба, уходившая прямо под потолочные стропила.

Луна снова выглянула из облаков и струила свой свет сквозь высокие окна. Проходя сквозь простые стекла, лунный свет ложился на каменный пол серебряными пятнами, в то время как цветные стекла окрашивали пятна в розовые, голубые и золотистые тона.

— Мне этот амбар нравится, — заявила Кроха.

— Я не думаю, что это амбар, — возразил Черноух, но ему это здание тоже понравилось.

Они немного побродили внутри и внезапно сделали открытие. Как бы это здание не называлось, оно было построено специально для щенков, ибо перед каждой скамейкой — а скамеек тут было очень много — лежала очень удобная собачья постель в виде войлочной подушечки.

— Так вот оно что! Все это специально приготовили для нас, — воскликнула Кроха.

— Пойду, позову других щенков, — заявил Черноух и направился к двери. Его догнал счастливый возглас Крохи: — Смотри, смотри! Телевизор!

Но на телевизор Адского Дома это было не похоже. Сооружение было намного больше, и фигуры не двигались по экрану и не разговаривали. Да и экрана, собственно, не было. Фигуры людей и животных стояли на помосте, как живые, только меньше размером, чем настоящие. Вся композиция изображала пещеру, над которой сияла яркая звезда.

— Посмотри на этих маленьких человечков, которые стоят на коленях, — кивнул Черноух.

— А эта фигурка похожа на корову, — вздохнула Кроха, вспоминая ферму, где их накормили молоком.

— А эта — на лошадь, — поддержал ее Черноух, вспоминая их спасительницу, выпустившую их из ловушки.

— Собак нет, — констатировала Кроха. — Какая жалость! Но мне этот телевизор нравится гораздо больше обычного, только я не понимаю, почему.

Тут они услышали голоса Счастливчика и других щенков, которые нашли, наконец, вход в здание. Вскоре все щенки свернулись клубочком каждый на своей подушечке и быстро заснули за исключением Крохи. Она обнаружила, что к подушкам приделаны ковровые ручки, и поняла, что они приделаны специально для того, чтобы щенки могли перетаскивать свои постели в те места, куда им захочется. Поэтому она перетащила подушку поближе и уселась на нее, забыв о сне, и не отрывая глаз с этого нового и гораздо более интересного телевизора.

Как только луна вышла из облаков, Понго удалось починить поломку, и когда чека стала на место, он почувствовал глубокое удовлетворение. Дамка тоже очень гордилась. Разве не она держала колесо? А ведь она ничего раньше не понимала в механизмах! Два заждавшихся щенка быстро ухватили зубами перекладину, и они все вместе направились к амбару.

Когда они подошли поближе, Понго понял, что это вовсе не амбар.

— Но ведь им, наверное, сюда нельзя заходить? — спросил он у Дамки.

— А почему бы и нет, если они замерзли? — ответила Дамка. — Кроме того, они еще слишком малы и не знают, что им здесь не рады.

Понго и Дамка знали, что люди не разрешают собакам заходить в здания с башнями и высокими окнами. Причины этого запрета они не понимали и поначалу немного обижались, когда их твердо просили подождать снаружи. Мистер Милоу сказал как-то раз: — Если бы было можно, мы с удовольствием брали бы вас с собой. Думаю, что в этом случае я и сам захаживал бы туда почаще.

Запрет посещать эти здания был для них сродни мистическому запрету всем — и даже людям — гулять на некоторых газонах Риджент-Парка.

— Мы должны быстро вывести их оттуда и продолжать наше путешествие, — заявил Понго.

Старшие щенки, пришедшие вместе с Лейтенантом Счастливчиком, широко распахнули дверь, и взрослые собаки быстро нашли ее. Дамку никогда не пускали в здания с башнями, поэтому она их не любила, но стоило ей оказаться внутри, как она сразу изменила свое мнение. Место было замечательное: оно было гостеприимным и очень спокойным.

— Но где же малыши? — она с волнением стала оглядываться вокруг. Она увидела множество темных пятен на залитом лунным светом полу, но не сразу вспомнила, что все щенки теперь черненькие. Она подошла поближе, и слезы навернулись у нее на глаза.

— Ты только посмотри на все эти кроватки для щенков, — сказала она сквозь слезы. — Какие добрые люди, должно быть, живут здесь!

— Наверное, я ошибся, и это совсем не то место, о котором мы оба с тобой подумали, — задумчиво проговорил Понго.

Он собирался разбудить малышей, но Дамка остановила его.

— Позволь мне немного погреться около печки, — попросила она.

— Только не очень долго, моя дорогая, — согласился он.

Ему не пришлось беспокоится, ибо Дамка просидела около печи всего несколько минут. Она встала, встряхнулась и сказала ясным голосом: — Нам пора идти, пока удача на нашей стороне.

Часом или двумя позже, перед вечерней службой, церковный староста обратился к викарию: — Мне кажется, с нашей печью что-то случилось, сэр.

На всех подушечках, которые люди подкладывают под колени во время молитвы, красовались небольшие круглые пятна сажи.