Онлайн чтение книги Восставшая Луна The Moon Is a Harsh Mistress
Кирилл Бенедиктов. Луна — суровая хозяйка. Послесловие

1

В декабре 1998 г. издательская группа Random House опубликовала список ста лучших романов XX века, написанных на английском языке. «Финалисты» определялись голосованием в Интернете, в котором приняло участие двести двадцать тысяч любителей литературы. Семь мест в призовой сотне заняли романы Роберта Эпсона Хайнлайна. Из этих семи наибольшее количество голосов завоевал роман «The Moon is a harsh mistress», получивший пятнадцатое место в общем списке. Он опередил даже считающегося культовым «Чужого в чужой земле», популярность которого среди студенческих бунтарей 60-х годов была сравнима только с толкиеновским «Властелином колец».

Судьба «Луны» вообще складывалась на редкость удачно — опубликованная впервые на страницах журнала «IF» («Если» — не путать с популярным российским журналом, носящим то же название!) в декабре 1965 — апреле 1966 г., она уже в следующем году получила премию «Хьюго», а в 1983 г. была удостоена первой же премии «Прометей», присуждаемой на Всемирном конгрессе научной фантастики Либертарианским футурологическим обществом. В середине 1999 г. киностудия «Dreamworks» объявила о начале работы над экранизацией этого романа, и хотя процесс несколько затянулся, вполне возможно, что в обозримом будущем мы увидим героев «Луны» в голливудской версии. Правда, можно смело держать пари, что фильм будет весьма далёк от первоисточника — потому как наиболее интересные линии в романе связаны вовсе не с «приключениями тела», а с «приключениями духа», в отображении которых американский кинематограф традиционно не силён. К тому же популярность романа интернациональна — он переведён на десятки языков, причём английская идиома «The Moon is a harsh mistress» довольно часто заменялась на менее притязательное «Революция на Луне». Только вот не ошибались ли переводчики, отказываясь от всех нюансов и намёков, которые содержало в себе оригинальное название романа? И действительно ли «Луна» — роман о революции на Луне, как, допустим, «Аэлита» А. Н. Толстого — роман о революции на Марсе?

С одной стороны, это безусловно так. История подготовки и реализации вооружённого восстания, которое устроили обитатели космической каторги, взбунтовавшись против гнёта всесильной Администрации, действительно составляет внешнюю сюжетную канву книги. Только сюжет этот развивается крайне неравномерно — раскручивается медленно и неторопливо, увязая в необязательных, казалось бы, подробностях и обретая энергию и упругость уже в непосредственной близости от финала. Случайность, недосмотр мастера? Хайнлайну было шестьдесят, когда он писал «Луну». Профессионал высокого класса, он не делал таких ошибок. А стало быть, сюжет в романе — не главное.

«Восставшая Луна» — в первую очередь роман идей. Кажется, Хайнлайн специально рискнул сделать первую часть книги откровенно малодинамичной для того, чтобы эти идеи нашли своего читателя. Но и упрекнуть автора в «высоколобости» или ином проявлении занудства нельзя даже при большом желании — настолько интересно и живо выписаны экзотические подробности жизни на Луне, настолько свеж и оригинален язык романа. В основе своей это сленг, полублатной, полустуденческий арго 60-х, с многочисленными заимствованиями из других языков, включая русский. Для фантастики того времени подобные стилистические эксперименты были внове, уже одно это помогало завладеть вниманием читателя и удерживать его достаточно долго. А потом со страниц романа начинали сыпаться собственно идеи — одна другой чуднее и «безумнее», и читатель окончательно попадал в ловушку, расставленную для него хитроумным Хайнлайном.

Прежде всего, лунный мир у Хайнлайна — это чрезвычайно интересная модель развития изолированного социума. Сама идея занимала фантаста довольно давно, во всяком случае, и «Пасынки Вселенной», и «Туннель в небе» в той или иной степени содержат ответы на вопрос, что же будет, если группу людей взять и отделить от «материнской» цивилизации, поместив в заведомо неблагоприятные условия — открытого космоса или иной планеты. Но в «Луне» масштаб предпринятого Хайнлайном социального эксперимента позволил ему построить наиболее многофакторную модель. Земля в романе сознательно изолировала Луну, используя её как интернациональный ГУЛАГ, находящийся под опекой Федеративных Наций (реинкарнация ООН, после третьей мировой войны взявшей на себя функции мирового правительства). На Луну ссылаются преступники всех мастей — от убийц до диссидентов и профессиональных бунтарей. При этом Луна — каторга без возврата: физиологические изменения в организме людей, пробывших на ней больше нескольких месяцев, необратимы и не позволяют им существовать в условиях земной гравитации. Казалось бы, при таких исходных данных лунный социум должен быть крайне нестабильным и «криминализированным», но ничего подобного не происходит. Немногочисленные неписаные законы и специфическая, но действенная этика оказываются вполне подходящим фундаментом для здорового и устойчивого лунного общества. Правосудие вершится быстро и прагматично; в ходу лунная разновидность «суда Линча» — вышвыривание приговорённого через воздушный шлюз. Видимо, изначально в концепцию «лунных лагерей» был заложен принцип «перевоспитания трудом»: по крайней мере, большая часть лунных жителей занята либо работой в шахтах, либо фермерством. Благодаря эффективной системе гидропоники Луна является настоящей житницей космоса, что обуславливает её ценность для задыхающейся от перенаселения Земли. Своеобразная демографическая ситуация — на два миллиона мужчин приходится один миллион женщин — привела к своего рода бытовому матриархату и образованию разнообразных экзотических форм семьи. Причём по крайней мере одна из таких форм — «цепочка», к которой принадлежит герой-рассказчик Мануэль О'Келли, — описана достаточно подробно. Формирующаяся в подобных условиях мораль, разумеется, сильно отличается от земной, но она, по крайней мерс, напрочь лишена ханжества и двойного стандарта. В поведении селенитов вообще много от первопоселенцев — в первую очередь, разумеется, героев американского фронтира. А одна из основных неписаных заповедей колонистов — БЗАВНЕБ, или «бесплатных завтраков не бывает», — становится девизом лунной революции.

2

Вдобавок к нетрадиционной общественной структуре, Луна в изображении Хайнлайна — настоящий плавильный котёл всех национальностей Земли. Мануэль Гарсия О'Келли с гордостью перечисляет своих предков, среди которых и ирландские бунтари, и террористы из Южной Африки, и ведьмы из Салема, и австралийские ссыльнопоселенцы, и даже этапированная из-под Самарканда узбечка. Эта особенность лунного общежития роднит его с этническим месивом, из которого формировалась американская нация. Да и сама история лунной революции уж очень напоминает войну за независимость Североамериканских штатов. Но это никоим образом не ура-патриотизм, столь обычный для американской фантастики, да и культуры в целом: для Хайнлайна реальная революция, приведшая к образованию США, — это во многом революция упущенных возможностей. Не случайно в тексте романа не встретишь даже элементарной симпатии к Соединённым Штатам: и расизм там процветает, хоть и скрытый под маской ханжества, но не менее отвратительный оттого для чуждых ксенофобии селенитов, да и от самого государственного суверенитета бывшей сверхдержавы остались одни воспоминания. А с остатками военной мощи США «восставшая чернь» Луны расправляется, прицельно бомбардируя подземный командный комплекс в недрах горы Шайенн «булыганами».

Небесполезно вспомнить, в какое время писался роман: это был далеко не самый лучший этап истории Соединённых Штатов. Тут и драматическое отставание в космическом соревновании с Советским Союзом — оно продлится до 1969 года и высадки первой экспедиции на Луну, и фактически проигранная война во Вьетнаме, и нервирующая американцев невозможность решить силовыми средствами проблему находящегося прямо под боком острова Свободы, и рост пацифистских настроений внутри страны. Неудивительно, что Хайнлайн пессимистически оценивал перспективы общества, растерявшего, как ему казалось, большую часть своего творческого потенциала. Его революция на Луне — своего рода вторая попытка человечества создать некое идеальное политическое устройство, обеспечивающее максимальную свободу индивидуума от неизбежного зла государства.

Сама революционная деятельность, включая ступенчатую систему ячеек, работу с молодёжью и отмывание денег для нужд революционного подполья, выписана в романе в лучших традициях социалистического реализма. Если бы за всей этой кипучей активностью стояла вдобавок мощная партийная организация, «Луну» можно было бы смело сравнивать с известными старшему поколению по школьной программе романами «Мать» и «Молодая гвардия». Фокус, однако, заключается в том, что никакой партии, которая позволила бы говорить о творческом заимствовании селенитами опыта ВКП(б), в романе Хайнлайна нет… А есть три человека и компьютер, придумавшие и осуществившие грандиозный план, основной целью которого было изменение торгового баланса между Луной и Землёй. Надо сказать, эта деталь при внимательном прочтении книги придаст всей фантастической истории, рассказанной Хайнлайном, оттенок несомненной жизненной правды. И отчаянная борьба лунных колонистов с военной мощью Федеративных Наций заканчивается поражением Земли не потому, что Луна воюет за демократические ценности и свободы, а потому, что она сражается за собственное выживание. А выживание это напрямую зависит от изменения структуры товарооборота в системе Земля–Луна, о чём, правда, на первых этапах революционного движения никто, кроме четырёх заговорщиков, не догадывается. Да и вообще с «революционными массами» в романе Хайнлайна особо не церемонятся. Простые, но эффективные приёмы, с помощью которых профессор де ля Паз манипулирует первым демократически избранным парламентом Луны, вполне сгодились бы и для искушённых политтехнологов отечественных коридоров власти.

Что касается политических пристрастий самого Хайнлайна, то он был либертарианцем, иными словами, выступал за свободу индивидуума, не ограниченную ничем, кроме свободы прочих индивидуумов (живи и давай жить другим). Заподозрить автора «Луны» в минимальных симпатиях к коммунизму может только абсолютно несведущий человек — достаточно прочесть его очерки о путешествии по СССР («Интурист изнутри», «Pravda значит правда»). И лунная революция в романе не похожа на ту, которую устроили в 1917 г. в Петрограде большевики, и даже на ту, которую пытались устроить несколькими годами позже на Марсе советские агенты Лось и Гусев (о чём Хайнлайн, скорее всего, даже не подозревал). Но вот сама система, которую стремятся разрушить герои романа, кажется российскому читателю подозрительно знакомой. Весьма вероятно, что, описывая режим, установленный Администрацией в космической зоне строгого режима, Хайнлайн держал в уме общество, чья тотальная несвобода была для его либертарианского мировоззрения постоянным и остро ощущаемым вызовом — как для глубоко верующего католика является вызовом существование дьявола. Хайнлайн прохаживался по поводу этого общества во многих своих ранних вещах — в «Кукловодах», например, или в «Звёздном десанте», где цивилизация насекомых кажется откровенной метафорой противостоящего Свободному Западному Миру коммунистического блока за «железным занавесом». Но то были вещи, написанные в 50-х, когда сам Хайнлайн знал о главном стратегическом противнике Америки только понаслышке. «Луна» же появилась на свет через несколько лет после двухмесячного путешествия Роберта и Вирджинии Хайнлайн по Советскому Союзу — неудивительно, что многие политические и этнографические реалии романа уходят корнями в эту поездку.

3

Говоря об оригинальных идеях, в изобилии встречающихся на страницах «Луны», нельзя не упомянуть о том, что эта книга содержит в себе предупреждения, которые за тридцать пять лет, прошедших со дня её выхода в свет, не только не устарели, но и остаются поразительно актуальными. Может быть, даже более актуальными, чем в конце 60-х. Взять хотя бы те самые «булыганы», при помощи которых селениты заставили Землю признать суверенитет своего Валуна. По-видимому, мысль о том, что Луна является идеальной военной базой, позволяющей контролировать Землю с помощью даже ограниченного арсенала ракет, не давала Хайнлайну покоя давно — уже в раннем его рассказе «Долгая вахта» герой ценой своей жизни спасает человечество от маньяка-полковника, вознамерившегося захватить лунный ядерный арсенал и установить новый мировой порядок. Да и баги в «Звёздном десанте» бомбардируют Землю с помощью гигантских астероидов, что, правда, не имеет прямого отношения к Луне, зато весьма напоминает тактику метания «булыганов». Но если на секунду отвлечься от созерцания звёздных бездн, становится понятно, что Хайнлайн предупреждал читателей вовсе не об опасности космических бомбардировок. Его селениты, не располагающие не то что межпланетным флотом, но даже достаточным количеством ручного огнестрельного оружия, вынуждены использовать примитивнейшую технологию — забрасывание на Землю гигантских каменных глыб с помощью огромной катапульты, словно воплощая в жизнь известное изречение о булыжнике как оружии пролетариата. И Земля в этом поединке терпит поражение! Фантастика? Или моделирование реальной ситуации, в которой слабый, но загнанный в угол и доведённый до отчаяния боец наносит смертельный удар мощному и экипированному по последнему слову техники противнику?

11 сентября 2001 года весь мир увидел, что для разрушения символов западной цивилизации потребовалась лишь горстка фанатиков, вооружённых ножами для разрезания скотча. У террористов, превративших в дымящиеся руины половину Манхэттена и крыло Пентагона, не было лунной катапульты и каменных глыб, которыми орудовали герои Хайнлайна. Но и пассажирские самолёты, ведомые пилотами-камикадзе, оказались ничуть не менее эффективным оружием. И в том и в другом случае высокотехнологичное общество с развитой и потому уязвимой инфраструктурой подвергалось атаке обособленной, вытесненной на обочину современной цивилизации группы объединённых некоей идеологией людей с применением дешёвых и несложных с технической точки зрения средств разрушения. И кто знает, как сложилась бы судьба нашего мира, если бы те, кто стоял за терактами 11 сентября, могли рассчитывать на помощь суперкомпьютера, подобного хайнлайновскому Майку…

Так о чём же, в конечном итоге, роман Хайнлайна? Об антикоммунистической революции, о плавильном котле наций и традиций, породившем новый биологический вид — «человека лунного», об ущербности и управляемости любой демократии, о космическом терроризме? Да, а также о важности хороших манер, о пробуждении национального самосознания, об ответственности мужчины за свою семью, какой бы странной она ни казалась стороннему наблюдателю, об искусственном интеллекте, почти превратившемся в человека и погибшем на самом пороге победы. И, разумеется, о людях.

О тех, кто одержим идеями вселенского счастья, и тех, кто вполне довольствуется простыми радостями жизни. О тех, кто готов жизнь положить за свободу, и тех, кто из любой, самой благородной идеи прежде всего извлекает выгоду. О тех, кто стремится к торжеству демократии, и тех, кто хорошо знает, как этой демократией управлять.

О людях, очень похожих на нас.