Онлайн чтение книги Предпоследняя правда The Penultimate Truth
Глава 14

Солнце пробивалось сквозь листья плюща, которым было увито патио кейптаунской виллы Луиса Рансибла. Сам Рансибл лежал, полностью расслабившись, и слушал отчет фоутмена — безымянного курьера, типичного сотрудника международной частной полицейской корпорации «Вебстер Фоут, лтд.» со штаб-квартирой в Лондоне.

— В понедельник утром, — читал фоутмен, развернув перед собой подборку документов, — наши устройства наблюдения перехватили разговор по видфону, который состоялся между двумя янсменами, Джозефом Адамсом из Идейного отдела, и Верном Линдбломом из Производственного отдела. Вообще Верн Линдблом занимается строительством у Эйзенблата, хотя в последнее время Броуз перевел его в нью-йоркское Агентство.

— Ив этом разговоре, — отозвался Луис Рансибл, — упоминали меня?

— Нет, — признался фоутмен.

— Тогда какого черта…

— Мы считаем — то есть мистер Фоут считает, — что вам необходимо ознакомиться с данными сведениями. Позвольте кратко изложить…

Рансибл вяло кивнул:

— О’кей. Излагайте.

Черт, подумал он, я же знаю, что на меня открыта охота. За такие деньги я бы предпочел получать от вас что-нибудь более существенное, чем подтверждение этого факта. Потому что я знаю это и без Вебстера Фоута.

— Адамс и Линдблом, — продолжал фоутмен, — обсуждали новый телепроект, который Эйзенблат собирается снимать на своей московской киностудии. Это сюжет об уничтожении Сан-франциско. Адамс упомянул свою новую речь, которую только что закончил и которую собирался, как он выразился, «загрузить ее в вак, а потом скормить кену». Речь, по его словам, написана от руки.

— И за это я плачу…

— Одну минуточку, мистер Рансибл, — с чисто английской выдержкой перебил фоутмен. — Сейчас я процитирую подлинные слова янсмена Линдблома, как их записала наша аппаратура. «Тут ходят слухи…» Как вы понимаете, это он говорит своему другу. «Вроде бы тебя собрались перевести с речей на какой-то особый проект. Только не спрашивай меня, на какой именно, — мой источник такими сведениями не располагает. Это мне сказал один фоутмен».

Он смолк.

— И что дальше?

— Дальше, — сказал фоутмен, — они заговорили об археологии.

— Хм-м.

— Потом они обменялись шутками насчет уничтожения древнего Карфагена и военного флота Афин. Довольно забавно, но отношения к делу не имеет… Однако позвольте мне обратить ваше внимание на один факт. Янсмен Линдблом сказал неправду. Никто из нашей корпорации не сообщал ему ни о каком «особом проекте». Линдблом сказал это Адамсу для того, чтобы тот не расспрашивал его о деталях — в этом нет сомнений. Очевидно, информация получена от кого-то из самого Агентства. В итоге…

— В итоге, — перебил его Рансибл, — мы знаем о существовании какого-то особого проекта, о том, что в нем участвует человек из Идейного и человек с эйзенблатовской фабрики грез, и все это делается в строжайшей тайне. Даже от прочих сотрудников Агентства.

— Именно. Об этом как раз говорит нежелание Линдблома…

— И как это объясняет Вебстер Фоут? — спросил Рансибл. — Есть у него на этот счет какая-нибудь версия?

— Разговор состоялся в понедельник. Первое: с момента этого разговора Верн Линдблом непрерывно работал. У него Даже не было времени вернуться в свое поместье и как следует отдохнуть — он ночевал либо в Агентстве, либо в студии Эйзенблата в Москве. Второе: на этой неделе ни одна речь Адамса не была загружена в вак. Иначе говоря, еще до того, как он успел пропустить речь через машину…

— Похоже, ребята, — усмехнулся Рансибл, — это все, что вы сумели раскопать. Верно?

— Помимо этого, нам известен еще один реально значимый факт. За это время Броуз несколько раз покидал Женеву и прилетал на скоростном флаппере в Нью-Йорк. И по меньшей мере один раз — а возможно, дважды — встречался с Адамсом и Линдбломом. И, возможно еще с одним или двумя сотрудниками — к сожалению, мы не можем сказать точно. Как я уже говорил, мистер Фоут считает, что «особый проект» имеет какое-то отношение к вам. Думаю, для вас не секрет, что мистер Фоут весьма склонен доверять своим скромным парапсихологическим способностям, и это приносит ощутимую пользу. Я имею в виду способность предвидеть будущее. Правда, по поводу данной ситуации нельзя сказать, что у него ясные предчувствия. Но он настоятельно просил передать: обязательно сообщайте ему о любых необычных событиях, которые могут иметь место в ходе осуществления ваших проектов. Даже если эти события покажутся вам незначительными. И не предпринимайте никаких самостоятельных шагов, пока не свяжетесь с мистером Фоутом. Как экстрасенс, мистер Фоут совершенно искренне заинтересован в вашем благополучии.

— Смею надеяться, — язвительно бросил Рансибл, — что заинтересованность мистера Фоута поможет пролить больше света на эту ситуацию.

Фоутмен с видом смиренного философа развел руками.

— Несомненно, мистер Фоут тоже этого желает, — он зашуршал своими бумажками, пытаясь отыскать еще что-нибудь важное. — Ах, да. Еще одна новость. Это не касается прошлого разговора, но любопытно. Женщина-янсмен по имени Арлин Дэвидсон, владелица поместья в Нью-Джерси, лучшая художница Агентства, умерла на прошлых выходных от обширного инфаркта. Точнее, в ночь с субботы на воскресенье.

— Ей пытались пересадить искусственное сердце?

— Нет.

— Вот подонок, — прошипел Рансибл. Он ненавидел Броуза, если только мог возненавидеть Броуза сильнее, чем ненавидел до сих пор.

— У нее было слабое сердце. В детстве она перенесла ревматизм и страдала пороком сердца. И она об этом знала.

— Иными словами…

— Возможно, ей пришлось выполнить какое-то чрезвычайно важное задание в кратчайшие сроки, и она переутомилась. Это всего лишь предположение. Однако Броуз… ему несвойственно так часто посещать Нью-Йорк — в его-то восемьдесят. Этот «особый проект»…

— Да, — согласился Рансибл. — Должно быть, это действительно нечто из ряда вон выходящее, — он немного помолчал и добавил: — Я уверен: Броуз уже запустил когти в мою корпорацию.

— Совершенно верно.

— Но ни мне, ни вам неизвестно…

— Нам до сих пор не удалось выявить агента — или агентов Броуза — среди ваших людей. Мне очень жаль, — судя по всему, он говорил искренне. Если бы среди сотрудников Рансибла удалось обнаружить агентов Броуза, это стало бы колоссальным достижением «Вебстер Фоут лтд.».

— О чем я сейчас больше всего думаю, — пробормотал Рансибл, — так это о Юте.

— Прошу прощения, что?

— В окрестностях бывшего Сент-Джорджа находится автоматическая техника и бригады «жестянок». Я давно готов дать команду начинать работу.

Это ни для кого не было секретом.

— Мистеру Фоуту это известно, но он еще не сообщал, что думает по этому поводу. По крайней мере мне.

Луис Рансибл поднялся с шезлонга.

— Думаю, нет смысла терять время. Распоряжусь, пусть приступают к работе и начинают копать. И буду надеяться на лучшее.

— Да, сэр, — кивнул фоутмен.

— Пятьдесят тысяч человек…

— Да, огромный комплекс.

— Которые смогут жить там, где они должны жить, — под солнцем. А не в каком-то подземном убежище, как лягушки на дне высохшего колодца.

Фоутмен продолжал листать свои документы, пытаясь найти что-нибудь полезное, но больше ничего не обнаружил.

— Что ж, желаю вам успехов. Может быть, при следующей встрече…

Будет ли она, эта встреча? Возможно, сегодняшний визит — похоже, неудачный — окажется последним, подумал фоутмен. Конечно, если Вебстера Фоута не подвели его провидческие способности.

Обычно они его не подводили.