Онлайн чтение книги Рулл The Rull
2

Из далекой Галактики пришел он — холодный, безжалостный Вождь Вождей, йели, Мииш, Йин Риа, великий Аайш Йила. И прочие титулы, и прочие звания, и власть. О, велика была его власть над смертью, власть над жизнью и власть над кораблями Лирда.

В великой ярости прибыл он, чтобы разобраться, почему не выполнена его воля. Много лет назад был отдан приказ:

«Завоевать Вторую Галактику». Почему те-кто-не-был-так-совершенен медлили в выполнении этих инструкций? В чем сила этих двуногих, с бесчисленными звездолетами, с неприступными планетными базами, с сильными союзниками, остановившими тех-кто-обладал-высочайшей-в-Природе-нервной-системой?

«Достать мне живого человека!»

Команда прозвучала по всем уголкам Галактики. И доставили тупого моряка с земного крейсера, человека с КИ равным 96 и индексом страха равным 207. Это существо, после нескольких попыток самоубийства и судорог на лабораторном столе наконец сумело умереть, когда ученые еще только начали эксперименты, которые он приказал провести перед его глазами.

«Разумеется, это не противник».

«Сир, нам удается захватить живыми очень немногих. Они, как и мы, закодированы на самоубийство при угрозе плена».

«Значит, среда должна быть другой. Мы должны создать ситуацию, когда пленный не знает, что он попал в плен. Есть такие возможности?»

«Проблема будет исследована».

Он прибыл, чтобы следить за ходом эксперимента, к звезде, возле которой семь периодов назад заметили человека. «Человек в маленькой шлюпке, — рапортовали наблюдатели, — неожиданно появился из подпространства в районе звезды. Тот факт, что он не использовал энергий, вызвал подозрения на нашем корабле-наблюдателе, который в противном случае не обратил бы внимания на столь маленький механизм. Таким образом, поскольку исследования были проведены немедленно, у нас возникла совершенно новая возможность в идеальной для эксперимента ситуации. Мы еще не высаживались на планету, как вы и приказывали, и наше присутствие не обнаружено. Мы можем предположить, что люди уже бывали на третьей планете, потому что подопытный сразу же высадился на вершине странной горы. Повторяем, обстановка идеальна для эксперимента».

Группа боевых кораблей патрулировала пространство вокруг солнца. Но он спустился в маленьком боте — и поскольку он презирал врага, то пролетел над горами, разрядил свой бластер в шлюпку противника, а затем был подбит неожиданным ответным выстрелом, который привел его бот к неминуемому падению. Смерть почти настигла его в эти секунды. Но он выполз из своего кресла в рубке, пострадавший, но все еще живой. Внимательно исследовал объем повреждений. Отдал команды, которые должны были вызвать большой корабль. Но связи не было — рация вышла из строя и не поддавалась ремонту. Его ждало еще одно неприятное открытие — пища была отравлена.

Он быстро оценил новую ситуацию. Эксперимент будет продолжен — но с одной оговоркой. Когда необходимость в пище станет неотложной, он убьет человека и выживет до тех пор, пока командиры кораблей не встревожатся и не спустятся, чтобы узнать, что случилось.

Он провел часть темного периода суток, исследуя край обрыва. Затем прошел по периметру обороны Противника, изучая его шлюпку и обдумывая варианты действий, которые может предпринять против него человек. Наконец, с неустанным терпением он, обследовал подходы к своему кораблю. В ключевых точках он нарисовал линии-которые-могут-подчинить-разум-человека. Он почувствовал удовлетворение, когда вскоре после восхода солнца увидел врага «пойманным» и «подчиненным». Но его удовлетворение было омрачено — он не мог воспользоваться преимуществом ситуации так, как хотел. Трудность заключалась в том, что бластер человека остался нацеленным на главный шлюз корабля. Сейчас он не излучал, но рулл не сомневался, что он автоматически откроет огонь, едва распахнется люк.

Однако самым серьезным осложнением ситуации было то, что аварийный люк оказался заклинен. Этого раньше не было. Со свойственной его народу предусмотрительностью он проверил люк сразу после падения. Тогда он открылся, сейчас — нет. Должно быть, корабль осел за то время, пока он был снаружи в темный период. Вообще-то причина поломки теперь не имела значения. Имело значение только то, что он был заперт в корабле как раз тогда, когда надо выйти наружу. Он не собирался убивать человека сразу. Если он сможет захватить человека и получить его пищу, то человека можно оставить в живых. Но тем не менее необходимо принять решение, пока человек беспомощен. И еще йели омрачала мысль о том, что эллед мог погибнуть при падении. Он не любил неожиданных нарушений своих планов.

С самого начала дела приняли злополучный оборот. Он был захвачен неподвластными ему силами, элементами пространства и времени, которые всегда принимал во внимание как теоретически возможные, но никогда не рассматривал как относящиеся лично к нему.

Ради этого и бились в глубинах космоса корабли Лирда, раздвигая границы совершенной жизни. За этими границами обитали существа, порожденные природой до того, как было сотворено существо с высшей нервной системой. Все обитатели этих планет подлежали уничтожению, потому что необходимость в них отпала и потому что своим существованием они могли случайно нарушить баланс жизни йели. Случайности в Риа были исключены.

Рулл очистил свой разум от подобных отвлекающих мыслей. Он решил не пытаться открыть аварийный люк и вместо этого направил луч бластера на трещину в полу. Глушители радиации продували место работ потоками газов, а насосы улавливали радиоактивные частицы и направляли в специальный контейнер. Но отсутствие открытой двери в качестве аварийного клапана делало работу опасной. Много раз приходилось останавливаться и ждать, пока очистится воздух и можно будет выйти из защитной камеры, куда он забирался, когда начинало жечь от жары его нервные окончания — более надежная диагностика, чем любые приборы.

Солнце миновало зенит, когда металлическая плита наконец поддалась и открылся выход к гравию и камням внизу.

Проложить туннель к открытому пространству не представлялось сложным — просто требовало затрат времени и сил. Весь в пыли, злой и голодный, рулл выбрался наружу из дыры рядом с центром группы деревьев, за которой упал его корабль.

Его план продолжать эксперимент потерял свою привлекательность. Он был по натуре упрям, но рассудил, что ситуацию можно будет воспроизвести на более цивилизованном уровне. Нет нужды рисковать или терпеть неудобства. Он убьет человека и химически трансформирует его в пищу, чтобы выжить до прихода помощи. Голодным взглядом он обшарил неровный зазубренный утес, вглядываясь в уступы, быстро сползая на карнизы, пока не облазил практически все плато. Он не нашел ничего определенного. В одном или двух местах земля выглядела так, как будто была примята телом, но более внимательное обследование не позволило установить, был ли здесь кто-нибудь на самом деле.

В мрачном расположении духа рулл, пополз к кораблю человека. С безопасного расстояния исследовал его. Защитные экраны были включены, но невозможно было определить, произошло ли это перед утренней атакой, или позднее, или экраны включились автоматически при его приближении. Нельзя было сказать наверняка. В этом и была проблема. Плато было пустынным, необитаемым, не похожим ни на что, привычное для рулла. Человек мог быть мертв, и его исковерканное тело могло лежать у далекого подножия горы. Он мог находиться в корабле, серьезно раненный, у него, к сожалению, было время, чтобы добраться до безопасного убежища в корабле. Он мог поджидать внутри, собранный, агрессивный, знающий о нерешительности своего врага и готовый в полной мере воспользоваться этой нерешительностью.

Рулл установил следящее устройство, которое известит его, когда откроется люк. Затем он вернулся в туннель, ведущий к входу в его корабль, с трудом прополз по нему и решил переждать критическую ситуацию. Голод был всепоглощающей силой, час от часу становясь все невыносимее. Настало время прекратить передвижения. Ему потребуется вся его энергия, чтобы пережить кризис. Так проходили дни.

Джемисон очнулся, охваченный болью. Сначала она была всепоглощающей, перекатываясь мучительной волной от головы к ногам и бросая его в пот, но постепенно локализовалась в левой ноге внизу. Пульсация боли отбивала ритм в нервах. Через несколько минут, превратившихся в часы, он понял, что растянул лодыжку. Конечно, это было не все, но главное. Вынуждение, которое привело его сюда, уменьшило его жизненные силы. Как долго он лежал там, наполовину без сознания, Джемисон не знал, но когда наконец открыл глаза, то увидел солнце почти в зените.

Сначала он с бездумностью мечтателя смотрел на солнце, медленно уходившее за нависающий край обрыва, И только когда на его лицо легла тень утеса, он пришел в полное сознание, внезапно вспомнив о смертельной опасности. Ему понадобилось некоторое время, чтобы стряхнуть с себя последствия действия гипнотических линий. И хотя это было нелегко, он постарался обдумать трудности своего положения. Он упал с края обрыва на крутой откос. Угол наклона уступа был около пятидесяти пяти градусов, и спасло его то, что при падении его тело задержало переплетение растительности на краю. Должно быть, его нога запуталась в тех корнях и именно так он растянул лодыжку.

Проведя инспекцию телесных повреждений, Джемисон собрался. Он был спасен. Он не смирился с поражением, и его усиленная сосредоточенность на этом уступе, его отчаянное желание упасть именно сюда сработали. Он полез вверх. На уступе, хотя он и был крут, лезть помогали шершавая почва и чахлые растения. А вот на нависающем десятифутовом обрыве над уступом растянутая лодыжка дала о себе знать в полной мере. Четыре раза Джемисон сползал вниз, пока наконец на пятой попытке его пальцы не нащупали прочный корень и не ухватились за него. В приливе торжества Джемисон подтянулся и выбрался на безопасную вершину плато.

Теперь, когда звуки борьбы за жизнь прекратились, только его тяжелое дыхание нарушало безмолвие пустоты. Беспокойным взглядом он обшарил неровный рельеф. Нигде ни силуэта, ни движения. На краю плато виднелась шлюпка, и Джемисон ползком направился к ней, стараясь прижиматься к камню. Он не знал, что сталось с руллом. И в течение нескольких дней, пока нога продержит его внутри корабля, его враг может тоже мучиться неизвестностью.

Становилось темно, и когда он наконец забрался в шлюпку, сварливый голос прозвучал в его ухе: «Когда мы поедем домой? Когда меня накормят?»

Это был плоянин с его вечным вопросом о возвращении на Плою. Джемисона охватило чувство вины. Он все эти долгие часы ни разу не вспомнил о своем спутнике.

«Накормив» его, Джемисон задумался над давно мучившим его вопросом — как объяснить этому наивному существу суть войны между руллами и людьми? А тем более их нынешнее затруднительное положение.

Он сказал вслух: «Не волнуйся. Оставайся со мной, и я прослежу, чтобы ты добрался до дома». Этого — в сочетании с едой — было достаточно, чтобы успокоить существо.

А Джемисон задумался над тем, как использовать плоянина против рулла. Но его основная способность не была нужна. Не было смысла сообщать голодному руллу, что противник владеет способом сбить с толку электрическую систему его корабля.