Онлайн чтение книги Счет The Score
4

Дин

Я всегда был популярным. Даже в своих самых ранних воспоминаниях все время окружен друзьями и девчонками, множеством девчонок. В средней школе, когда учитель отворачивался к доске, они, хихикая, передавали мне записки со словами: «Я тебе нравлюсь?». В старших классах боролись за мое внимание и выстраивались в очередь, чтобы целоваться со мной на поле для лакросса после уроков.

А в колледже… даже не просите меня рассказывать про колледж. Мне казалось, я уже знал, что значит притягивать девушек как магнит, когда поступил в Брайар, но прошедшие три года перекрыли даже собственные представления о моей привлекательности. Чем старше я становлюсь, тем больше представительниц прекрасного пола жаждет моего внимания.

Так что меня совсем не удивило, что прошлой ночью Элли первой поцеловала меня. Это стало понятно с того момента, как она заметила, что у меня «идеальные соски».

Но выражение неподдельного отвращения на ее лице, когда мы проснулись вместе в одной кровати, – это что-то новенькое.

– Этот Корсен не остановил бы шайбу, двигайся она по прямой ему навстречу со скоростью три километра в час.

Ворчание товарища по команде отвлекает меня от мыслей, и я сдерживаю стон. Мой подопечный, Хантер, похоже, совсем незнаком с этикетом совместных попоек. Мы ходим в бар не для того, чтобы ворчать и жаловаться о хоккейном матче, а чтобы как следует расслабиться. Все, точка.

Но парнишке всего восемнадцать. Скоро он наберется уму-разуму.

– Чувак, игра была два дня назад, – говорю я нашему новичку. – Кончай переживать.

Я оглядываю бар в поисках Такера, но мой сосед еще не появился. Сегодня здесь собрались главным образом любители хоккея: несколько моих товарищей по команде, куча фанатов и, конечно же, полуголые хоккейные зайки. В нашу сторону с интересом посмотрела уже не одна девушка, но Хантер, судя по всему, этого даже не заметил.

На его лице сквозит напряжение, и он едва притронулся к выпивке.

– А знаешь, это твоя вина. – В его тоне слышно раздражение. – Я вообще не собирался играть в этом году, но тебе все-таки удалось меня уговорить. Моя карьера могла бы завершиться на почетном титуле выдающегося нападающего в команде номер один среди частных школ страны. А сейчас я никому не известный левый нападающий, втоптанный в грязь.

Я делаю глоток пива.

– Кто-нибудь хоть раз говорил тебе, что ты не умеешь проигрывать?

– Да иди ты! Как будто сам любишь проигрывать.

– Конечно, нет. Но я понимаю, что победа – еще далеко не все. И знаешь что: соломинки, бревна и так далее, и тому подобное.

– И что это должно означать?

– А то, что вместо того, чтобы винить Корсена в том, что он пропустил три гола, тебе следует сфокусироваться на том, что сам ты не забил ни одного. Это тебе не частная школа, суперзвезда. Обыграть защитников университетских команд совсем не просто.

Грубовато сказано, но верно. И Хантеру Давенпорту не помешает это знать. На тренировках тренер не особо давит на Хантера, потому что, если не брать в расчет Гаррета, это единственный нападающий в команде, способный стать великим игроком. Но, в отличие от того же Гаррета, у Хантера есть один весомый недостаток: он очень самоуверенный, считает себя следующим Сидни Кросби.

– Хочешь сказать, я недостаточно хорош, чтобы играть на таком уровне? – Вместо гнева на лице Хантера появляется досада, вызванная уже его главным преимуществом : он всегда стремится стать лучше.

– Я хочу сказать, что тебе нужно работать. Во время последнего матча ты допустил несколько ошибок дилетанта: к примеру, когда Фитци оказался в трудном положении после численного преимущества, ты помчался спасать его – а это не твоя работа, бро. Не откатывайся на противоположный фланг, оставляй это центровым.

Хантер быстро делает глоток пива.

– И иногда ты лажаешь во время игры. Как в тот раз, когда защитник Иствуда сделал отличную передачу, приведшую к выходу их игрока один на один с нашим вратарем. Ты должен был предугадать, кому предназначалась та передача, но рассчитал все неверно.

– Я постоянно наблюдал за шайбой, – возражает Хантер.

– Забудь про шайбу, чувак. Наблюдай за игроком , за тем, на кого он смотрит, куда перемещаются его товарищи по команде. Разгадай, кому он собирается бросать, и перехвати эту передачу.

Хантер затихает, а когда начинает говорить, кажется хоть и вынужденно, но впечатленным.

– А ты это сечешь, да?

Я пожимаю плечами. Обо мне сложилось мнение, что, в отличие от своих товарищей по команде, я не очень серьезно отношусь к хоккею. Возможно, в этом есть доля правды, но это не значит, что я не понимаю технических сторон и нюансов игры.

Сколько себя помню, хоккей всегда был частью моей жизни. Я рос, играя в эту игру. В лакросс – тоже, но лишь чтобы как-то занять себя весной, до тех пор пока не начнется хоккейный сезон. Мои отец и старший брат тоже играли в хоккей во время учебы в Гарварде. И я мог бы, но выбрал Брайар. Я всегда шел по их стопам, но тут, наверное, мне просто захотелось хоть в чем-то быть отличным от них.

Конечно же, я играю в хоккей не потому, что в него играли отец и брат. Я просто обожаю эту игру, хотя не испытываю того же восторга, что овладевает Гарретом и Логаном, стоит им выйти на лед.

Если честно, куда большее удовольствие мне доставляют тренировки: упражнения и тренировочные матчи, возможность стать лучше и помогать в этом своим товарищам по команде. А вот профессиональная карьера меня не интересует, что безумно радует мою семью: Хейворды Ди Лаурентисы не становятся спортсменами-профессионалами – они идут в юристы. Следующей осенью я буду учиться в Гарвардской школе права, как и любой член моей семьи. И меня это полностью устраивает, ведь я не сомневаюсь, что преуспею и там. Обаяния Ди Лаурентисов, которое я унаследовал от отца, с лихвой хватит, чтобы расположить к себе всех судей.

– В чем еще я ошибаюсь? – В голосе Хантера больше любопытства, чем злости.

Я ухмыляюсь ему.

– Что если на этой неделе мы потренируемся один на один? Я узнаю у тренера, сможет ли он выбить для нас дополнительное время на катке.

– Правда? Вообще-то, я буду даже рад. Спасибо…

Я прерываю его:

– Только если ты больше не скажешь ни слова о хоккее. – Я показываю на переполненный бар. – Оглянись: здесь полно горячих телочек. Выбирай любую и развлекайся, дурила.

Хантер смеется, но его глаза начинают блестеть, когда он принимается разглядывать бар. Несколько цыпочек улыбаются ему в ответ призывной улыбкой, но вместо того, чтобы хотя бы махнуть им рукой, Хантер смотрит на меня – вернее, на мою шею – и усмехается.

– А может, ты познакомишь меня с той дикой кошечкой, с которой веселился прошлой ночью? По всему видно, что с Мисс Засос не соскучишься.

Я тут же напрягаюсь. Ни за что на свете не позволю этому мальчишке оказаться рядом с Элли. Пусть он и молод, но верно идет к тому, чтобы стать куда лучшим хоккеистом, чем я.

Хотя, может, в этом случае стоит волноваться о Хантере. После того, что вчера устроила Элли Хейз, нет сомнений, что девчонка вполне способна оставить свой след на мужчине. Боже, как она совокупляется !

Черт, теперь у меня полуэрекция. И такое происходит со мной весь день, стоит мне подумать об Элли. У меня уже давно не было настолько горячего секса. Проклятье, мои запястья до сих пор болят после того, как она привязала меня к кровати, но эта боль только больше распаляет во мне желание повторить это.

Обычно я не трахаю одну и ту же телку, но сейчас моему члену не терпится оказаться в ненасытной киске Элли.

– Прости, суперзвезда, но этого не будет, – отвечаю я Хантеру. – Найди себе свою дикую кошечку.

– Ладно. – Ухмыляясь, он снова окидывает взглядом бар. – О да. Похоже, я знаю, с кем сегодня отправлюсь домой.

Я следую за его взглядом, устремленным к длинной деревянной столешнице бара, к которой прильнула высокая брюнетка, чтобы заказать себе выпить. На ней короткая черная юбка и высокие каблуки, длинные темно-каштановые волосы волнами спадают на спину. Бармен за стойкой чуть не обливается слюнями, жадно поглядывая на ее рубашку, значит, у нее должна быть отличная грудь. Но мне видна лишь ее задница, и она, скажу я вам, просто потрясная.

В прежние времена я бы давно принялся обхаживать эту брюнетку, но сегодня у меня нет настроения. Мои мысли то и дело возвращаются к Элли, ее киске и сиськам. Боже, до чего же офигенные у нее сиськи! Отлично ложатся в руку, с бледно-розовыми сосками, которые становились тверже льдинок, когда я сосал их.

Я вздыхаю и поправляю штаны в районе промежности. Ради всего святого, пора уже перестать думать о прошлой ночи. Видит бог, Элли твердо намерена забыть о ней раз и навсегда.

– Что ты думаешь? – спрашивает меня Хантер.

Я перевожу взгляд на брюнетку.

– Мне кажется, она может оказаться тебе не по зубам.

– Я хоккеист. Мне все по зубам.

– И то правда. – Я фыркаю от смеха. Это было первое, чему я научил Хантера, когда взял его под свое крыло в начале этого сезона. Но все-таки брюнетка невообразимо сексуальна. Такая женщина может уйти с любым парнем из этого бара, и мне не верится, что первокурснику Хантеру может настолько повезти, несмотря на хоккейный свитер с логотипом Брайара.

Но вот девушка, за которой мы с восхищением наблюдаем, оборачивается. И меня тут же передергивает от отвращения.

– О черт, нет. Держись от нее подальше, парень. Она та еще стерва.

– А мне так не кажется, – растягивая слова, отвечает Хантер.

Наивный засранец. Повезло ему, что я знаю, о чем говорю. Сабрина Джеймс, бесспорно, сногсшибательно красива, но я скорее вылью себе на яйца горячий воск, чем пересплю с ней, точнее, пересплю с ней снова .

Да, я уже наступал на эти грабли.

Кто-то толкает меня в спину, и, обернувшись, я вижу подошедшего к нам Такера. Его черно-серебристая куртка насквозь промокла, с волос стекает вода.

– Боже, там льет как из ведра. – Он стряхивает с себя воду, словно собака, только что выскочившая из озера.

– Эй, Фидо, отряхивайся где-нибудь в другом месте, – отчитываю я его, когда холодные капли попадают мне на лицо и в глаза.

Хантер даже не замечает, что вода, стекающая с Такера, замочила нашу обувь. Он упорно занят тем, что с плотоядным видом разглядывает Сабрину.

Так следует за его взглядом.

– Милая, – замечает он и с ухмылкой поворачивается ко мне. – Я так понимаю, ты уже заявил о своих правах на нее?

Я бледнею.

– Ни за что. Это же Сабрина, брат. Она и без того каждый день действует мне на нервы на занятиях. Не хватало, чтобы это продолжалось и после них.

Мы с Сабриной вместе учимся по специальности «Политология» на курсе введения в право, поэтому у нас, как мне кажется, очень много совместных предметов. К тому же меня совершенно не радует тот факт, что мы оба собираемся поступать в Гарвардскую школу права, а мысль о том, что мне еще два года придется сидеть с ней в одних и тех же лекционных залах, делает идею самоубийства все более возможной.

– Погоди, это и есть Сабрина? – удивленно переспрашивает Такер. – Я все время встречаю ее в кампусе, но даже не представлял, что это на нее ты нам все время жалуешься.

– Она самая.

В голосе Такера начинает проявляться протяжный акцент южанина.

– Чертовски жаль. Она красавица.

– Что у вас за история? – встревает Хантер. – Она твоя бывшая?

Я аж отшатываюсь.

– Да нет же!

– Значит, я не нарушу братский кодекс, если подкачу к ней?

– Ты хочешь подкатить к ней? Флаг тебе в руки. Но предупреждаю: эта сучка съест тебя живьем.

Сабрина резко поворачивает голову в нашу сторону, как если бы у нее был внутренний радар, срабатывающий при каждом упоминании о ней как о сучке. Готов поспорить, что срабатывал бы он часто.

Когда наши взгляды встречаются, она ухмыляется мне, показывает средний палец, а затем отворачивается, чтобы продолжить разговор с подругой.

Хантер стонет.

– Ну вот. Теперь она даже не посмотрит в мою сторону, потому что увидела меня с тобой. Да чем ты ей так насолил?

– Совершенно ничем, – мрачно отвечаю я.

– Чушь. Девчонка не станет убивать парня взглядом, если он не облажался по-крупному. Ты переспал с ней?

Такер фыркает.

– А ты сам как думаешь? Только посмотри на нее.

– Внешность бывает обманчивой, – бормочу я.

Мой сосед с сомнением наклоняет голову.

– Значит, ты не спал с ней?

Я вздыхаю.

– Нет, спал. Но это было очень давно. А я уверен, что у секса тоже есть срок годности. Например, когда прошло три года, это уже не считается.

Парни смеются.

– Дай догадаюсь, – говорит Такер. – Ты ей потом не перезвонил?

– Нет, – честно отвечаю я. – Но скажу в свою защиту, что трудно перезвонить девчонке, если она, во-первых, не оставила тебе свой номер телефона, а во-вторых, ты ничего не помнишь.

У Хантера отвисает челюсть.

– Как так случилось, что ты не смог вспомнить такое ? – Черт, парень практически исходит слюной, когда снова начинает разглядывать Сабрину.

– Мы оба были пьяные в хлам. Поверь, она тоже не особо много помнит.

– И поэтому она так ненавидит тебя? – продолжает допытываться Хантер.

Я отмахиваюсь.

– Не-е. Ее ненависть вызвана кое-чем другим. О чем я, кстати, больше не собираюсь говорить, потому что сейчас вечер субботы и мы должны отрываться на всю катушку.

Такер усмехается.

– Пойду возьму себе пива. Вам как, нужна добавка?

– Мне хватит, – отвечает Хантер.

Так уходит к барной стойке, а я достаю свой телефон, чтобы посмотреть, который час. Уже половина десятого. Я прокручиваю список контактов, а Хантер снова начинает говорить со мной о хоккее. Кажется, у меня должен был сохраниться номер Элли, этой весной она организовывала вечеринку на день рождения Ханны и рассылала нам сотни сообщений, посвящая даже в самые незначительные детали предстоящего праздника.

Да, он по-прежнему есть в моем телефоне. Я сохранил ее номер как «светленькая подружка Уэллси», хотя, похоже, пора переименовать ее в «девушку с веревкой».

Я быстро набираю сообщение.

Я: Как добралась до общежития?

Дурацкий вопрос, потому что она уехала от нас утром и, конечно, уже давно приехала к себе. Но, к моему удивлению, Элли отвечает почти сразу.

Она: Ага. Уже дома.

Я: Сегодня на улице хреново. Так что лучше там и оставайся .

На это сообщение она уже не отвечает. Я с досадой смотрю на экран, а потом задумываюсь: и почему мне не все равно? Я же король случайных связей. Переспав с девушкой, я вряд ли захочу повторить это снова, и если существует та, с которой мне точно не следует спать вновь, то это Элли.

В моем списке того, что пугает меня до смерти, не так много пунктов, но девушка Гаррета заняла твердую позицию в первой тройке. Уэллси вряд ли обрадуется, узнав, что я переспал с ее лучшей подругой, а когда Уэллси чем-то недовольна, то недоволен и Гаррет, а значит, мне придется иметь дело с то и дело разочарованно цокающим Джи. Логан последует его примеру, затем к акции «Дин – козел» присоединится Грейс, и тут уже щелчки посыплются на меня со всех сторон. Этого уже хватит, чтобы не идти в том направлении, но мое возбужденное тело чертовски упрямо.

Я хочу ее снова.

Ведь еще один разочек никому не повредит. Черт, а может, и два? Даже не знаю, сколько раз мне потребуется трахнуть ее, чтобы забыть раз и навсегда. Пока мне известно лишь одно: стоит мне лишь подумать об Элли, как мой член тут же становится тверже камня.

Сидящий рядом со мной Хантер уже переключил внимание на компанию девиц за соседним столиком, и я не могу сдержать гордости за него, когда один едва заметный кивок его головы заставляет трио встать со своих мест и подойти к нам. Мой мальчик знает, как вести игру.

– И кто из вас угостит нас? – шутит одна из девушек, высокая блондинка в коротком платье, едва прикрывающем бедра.

Только Хантер открывает рот, чтобы ответить ей, как освещение в баре начинает зловеще мигать.

Я хмурюсь и смотрю на только что вернувшегося Такера.

– Там что, надвигается Апокалипсис?

– Льет как из ведра, – отвечает он.

Лампы перестают мигать. По-моему, это знак сваливать отсюда, потому что, если нам вдруг придется столкнуться с отключением электричества, пусть уж я лучше буду дома, чем в дороге. К тому же, несмотря на все мои разговоры о том, чтобы уйти в отрыв, сегодня у меня нет настроения засиживаться в баре.

– Эй, я ухожу. – Я хлопаю рукой по плечу своего соседа. – Увидимся дома.

От меня не ускользает разочарование, появившееся на лицах девушек, но уверен, что они забудут обо мне в ту же секунду, как Хантер и Так включат свое обаяние.

Через минуту я уже выхожу из бара и понимаю, что Такер не шутил. Добежать до машины занимает десять секунд, но их хватает, чтобы промокнуть до нитки и замочить водой весь кожаный салон моего «бумера». Разряды молнии, расчеркивающие небо, такие яркие, что я сомневаюсь, стоит ли вообще включать фары. Ослепительно-белые вспышки вполне могут освещать мне путь до дома.

Я снова достаю телефон.

Я: Погода хуже, чем думал. Приготовь фонарик на случай отключения электроэнергии .

О господи! Мои слова похожи на выдержки из дерьмового руководства по выживанию. И зачем вообще я ей пишу?

Элли отвечает:

Спс [3]Спасибо.. за совет .

А затем:

Правда, хватит волноваться обо мне. Я читаю на диване. Под одеялом. Уютно, как клопу в кружке.

Я: В ковре .

Она: ?

Я: Клопу в КОВРЕ. Так говорят [4]Имеется в виду поговорка Snug as a bug in a mug . Дословный перевод: «Уютно, как клопу в ковре». Русские эквиваленты: «Тепло, светло и мухи не кусают», «Очень уютно»..

После целых пяти минут молчания телефон в моей руке начинает звонить. Широко улыбаясь, я отвечаю на звонок.

– Почему клоп должен быть именно в ковре? – сердито спрашивает она.

Я фыркаю.

– А почему именно в кружке?

– Потому что там ему очень уютно! А если он будет в ковре, то кто-нибудь может наступить на него.

– А если он будет в кружке, кто-нибудь может выпить его.

– Мы сейчас что, пишем жалкую пародию на книгу Доктора Сьюза[5]Доктор Сьюз (Теодор Зойс Гайзель, 1904–1991) – американский детский писатель и мультипликатор, на сегодняшний день является самым продаваемым детским писателем на английском языке (для маленьких детей). Среди его известных работ: «Как Гринч украл Рождество», «Кот в шляпе», «Лоракс» и др.?

Из меня так и рвется смех.

– Черт, а ведь похоже!

– Тогда моя строчка лучше.

Меня отвлекает звук барабанящего по ветровому стеклу дождя. Он усилился, а через секунду все освещение на парковке гаснет.

Я ругаюсь под нос, когда мою машину окружает темнота.

– Вот дерьмо! В «Малоун» только что отключили электричество, – говорю я Элли. – Сиди дома. И не ходи по коридорам Бристоль-Хауса, если выключат свет.

– Ты думаешь, что в общежитие проберется серийный убийца и примется охотиться на меня? – Она умолкает. – А даже если такое и случится, я смогу дать ему отпор.

Я фыркаю.

– Ага, конечно.

– Эй, я могу быть беспощадной , – настаивает Элли. – Когда мне было четырнадцать, мы с папой участвовали в довольно серьезной программе по самозащите для отцов и дочерей.

– Самозащита для отцов и дочерей? Такое разве бывает?

– Нет, но у нас было. Когда я была подростком, папа много путешествовал, так что когда он бывал дома, то придумывал весьма изобретательные способы, чтобы мы могли сблизиться. Но так как он был Мистер Мачо, то и занимались мы всякими мальчишескими делами: рыбачили, катались по бездорожью на великах или учились, как надрать друг другу зад. Ладно, я вешаю трубку. Хочу уже закончить с этой пьесой. – Она замолкает. – Будь осторожен за рулем.

– Погоди, – быстро говорю я, пока Элли не успела повесить трубку.

– Что?

Я смотрю на капли дождя, стекающие по ветровому стеклу, и думаю, что за чертовщина со мной творится.

Затем, облизав вдруг пересохшие губы, говорю:

– Я хочу трахнуть тебя еще раз.

Мне слышно, как у нее перехватывает дыхание.

Внутри меня все звенит от напряженного предвкушения. Я думаю о том, как сладкие изгибы ее задницы заполняют мои ладони, как напрягаются ее соски под моим языком, как ее киска сжимается вокруг моего члена.

Молчаливый стон дрожью прокатывается по груди. Чтоб меня! Как же сильно я хочу эту девчонку! И затаив дыхание жду ее ответа.

После долгого молчания ее сердитый голос произносит:

– До свидания, Дин.

Когда на том конце вешают трубку, из меня вырывается полный досады и бессилия стон.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Эль Кеннеди. Счет
1 - 1 09.07.18
1 09.07.18
2 09.07.18
3 09.07.18
4 09.07.18
5 09.07.18
6 09.07.18
7 09.07.18
8 09.07.18

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть