ГЛАВА 17

Онлайн чтение книги Удар новичка The Sucker Punch
ГЛАВА 17

Тишину, наступившую после его слов, нарушало лишь равномерное тиканье часов, стоящих на столе. Мысли мои заметались, как перепуганная мышь в ловушке. Как он догадался об этом так быстро? Неужели я оставил какую-нибудь улику? Знает он наверняка или это не более чем предположение? Так где же я допустил ошибку? Собирается ли он немедленно арестовать меня?

Страшным напряжением воли мне удалось сохранить контроль над собой. Я должен был сказать что-то, чтобы отвести от себя подозрения.

– Убийство? Как вы можете говорить такое?

– Она была убита, – повторил полицейский.

– Но что вам дает право так уверенно заявлять об этом?

– Позднее объясню. А сейчас я хотел бы поговорить с вами об алиби, которым вы себя обеспечили.

– Алиби? Вы… вы думаете, что я как-то виноват в смерти Вестал?

Леггит загасил сигарету, потом пояснил:

– В случае смерти жены, муж автоматически становится подозреваемым номер один.

– Но это же нелепо! – голос мой был полон негодования. – И с чего вы взяли, что это убийство?

– Так вы диктовали на магнитофон деловые письма?

– Само собой. Что вы хотите узнать?

– Вы этим занимались между девятью и десятью часами вчера вечером. Именно в этот промежуток времени была убита миссис Винтерс. Магнитофон и является вашим алиби, не так ли? Я правильно все понял? Мне надо с ними ознакомиться.

– Прошу прощения, лейтенант, но это чисто деловые письма, касающиеся моего бизнеса, и я не хотел бы…

– Я запишу их для себя и верну ленту. Где она?

Поколебавшись, я пожал плечами.

– Ваше поведение достаточно странно, но если вы настаиваете, то можете получить пленку. Она в аппарате.

Лейтенант встал, подошел к магнитофону и вынул бобину с пленкой.

– Напишите ваши инициалы на конце ленты, – неожиданно попросил полицейский. – Вот здесь.

Взяв нож для вскрытия конвертов, я нацарапал свои инициалы на узкой ленте.

Леггит опустил бобину в карман.

– Прекрасно. – Лейтенант вернулся на свое место и сел. – Как я понимаю, вы и Харгис не очень-то ладите между собой?

– Он не любит меня, и я отвечаю ему той же монетой. Ну и что с того?

– Он сказал мне, что видел вас в кабинете в девять десять и вновь в девять двадцать.

– Верно. Он принес кофе, а позже сообщил о приезде Блэкстоуна. Но что все это значит?

– Что значит? – Лицо Леггита внезапно потеряло свою невозмутимость. – Вы знаете это так же хорошо, как и я. Вы убили свою жену, и я хочу знать, как вы смогли это сделать!

Оцепенев, я смотрел на лейтенанта. Кровь отхлынула от моего лица, а ледяные пальцы ужаса тисками сжали сердце.

– Я не убивал ее! – только и смог прошептать я.

– Нет, вы убили ее! Я могу поклясться в этом своей жизнью, – упорствовал Леггит. – В тот самый первый момент, когда я увидел вас возле Вестал, я понял, что ее не ждет ничего хорошего. Я узнал о вас все, Винтерс. Мне известна ваша репутация. Вы и взглядом не одарили бы Вестал, не будь у нее денег. Но вы не смогли наложить лапу на все, что хотелось иметь, и поэтому убили ее. Как вы это сделали?

Я собрал нервы в комок. Он явно блефовал. Вряд ли он мог так быстро найти доказательства. В этом я был уверен. Тогда не надо нервничать и показывать, что я разгадал его игру, иначе он отступит. Наоборот, следует подыграть полицейскому.

– О'кей, если вы убеждены, что это я убил ее, арестуйте меня, – потребовал я, свирепо глядя на Леггита.

Он только поудобнее устроился в кресле, вытянув вперед длинные ноги, а на его мясистом, с резкими чертами лице вдруг появилось сонное выражение.

– Вы считаете себя умным, Винтерс, но и у меня хватит ума докопаться до истины. Я уверен, что это именно вы убили Вестал, но пока никак не могу понять, как это вы ухитрились одновременно быть в двух местах. Разговор наш носит неофициальный характер. Поэтому не скрою, что я знал Вестал Шелли много лет и мы с ней находили общий язык. У нее имелись недостатки, с ней временами было трудно ладить, но я испытывал к ней искреннюю симпатию. Кроме того, мне ее было жалко. Деньги не принесли ей большой радости. Эта женщина отдала бы их все до последнего цента, только бы хорошо выглядеть. Вестал была моим другом, и никто не сможет похвастаться тем, что безнаказанно убил близкого мне человека. Пусть вы и умны, Винтерс, но будьте уверены: рано или поздно я найду способ поддеть вас на крючок, так что не очень-то заблуждайтесь на свой счет.

– Вы с ума сошли! – крикнул я, ударив кулаком по столу. – Я не выходил отсюда весь вечер. Спросите Харгиса или Блэкстоуна: они видели меня. – Хотя я и старался контролировать свой голос, но все же сорвался и заорал: – Вам не удастся загнать меня в угол, Леггит! Вы это знайте!

– Вы уже допустили ошибку, Винтерс, хотя пока об этом не догадываетесь. Все, кто строит из себя больших умников, всегда ошибаются. Я терпелив, я буду ждать. Пока что ваше положение достаточно прочно. Я признаю это. Я уверен, что это именно вы убили жену, разработав это, так называемое «железное» алиби. Пока я не могу понять, каким образом вы сделали это. Но я узнаю. И тогда вы – конченый человек!

Я наблюдал за полицейским. Чего мне бояться? Он сам признал, что мое положение прочно и пока до меня не добраться. Допустим даже: он достоверно знает, что это я убил Вестал. Ну и что? Его уверенность не стоит и цента, пока отсутствуют убедительные доказательства.

Я откинулся на спинку кресла и расслабился.

– Но что дает вам уверенность считать, что это я убил миссис Винтерс?

– Слушайте. Вы пытались спланировать это убийство так, чтобы оно казалось несчастным случаем. Выглядит ваша версия примерно так: машина спускается по горному серпантину, неожиданно лопается шина – и машина летит в пропасть. А на самом деле вы поджидали жену в гараже. Там оглушили ударом по голове, засунули тело в машину и поехали к первому опасному повороту. В багажнике было заготовлено неисправное колесо. Вы поставили его и, усадив находящуюся без сознания Вестал за руль, направили машину в пропасть. Не так ли?

Теперь я был совершенно спокоен, хотя только один неверный шаг – и ситуация могла измениться не в мою пользу.

– Требуется еще доказать это. Ведь я сидел в своем кабинете весь вечер.

– Я докажу, что вы не находились в кабинете и что вы – убийца, – произнес Леггит убежденно. – Вы допустили серьезную промашку, Винтерс. В лопнувшей камере находилось немного песка. В том же месте, где машина якобы потерпела аварию, песка нет и в помине. Я готов держать пари, что, скорее всего, камера лопнула несколько дней назад, вероятнее всего, по дороге в Иден-Энд. Сменив колесо, вы положили неисправную шину в багажник, не обратив внимания на попавший внутрь песок. При осмотре машины также выяснилось, что не хватает гайки крепления. Мы нашли ее на шоссе, неподалеку от места падения машины. Это неопровержимо доказывает, что кто-то заменил колесо перед тем, как пустить машину в пропасть. Что вы на это скажете?

Я перепуган был до смерти, но старался не показать этого.

– Докажите мою причастность, – выпалил я. – Докажите, что я убил.

– Я думаю, с этим вам не под силу было справиться одному. – Леггит наклонился в мою сторону, подавшись вперед. – Вы устроили какой-то трюк с магнитофоном и письмами. Я еще разберусь в технике этого трюка, но действовали вы явно не один. Уж не помогала ли вам Ева Долан? Может быть, она и побудила вас пойти на убийство жены, мистер Винтерс?

На моем лице выступили крупные капли пота.

– Зачем это ей? Вы сошли с ума! Ни один из нас не имеет ни малейшего отношения к этой трагедии.

– Зачем это ей? – переспросил лейтенант, оскалив зубы в кривой усмешке. – Вы уже видели завещание вашей жены, мистер Винтерс?

Я насторожился.

– Конечно, нет! При чем здесь завещание?

– Ха-ха! Мисс Долан в нем – главная наследница.

– Неужели? Вестал говорила мне, что завещала ей пятьдесят тысяч долларов. Не бог весть какая сумма, чтобы из-за нее пойти на убийство.

– Какие там 50 тысяч! Кто вам говорил о них? – Черные глаза Леггита так и впились в мое лицо. – Ваша жена оставила ей тридцать миллионов баксов! К тому же мисс Долан является наследницей и этого дома. Вы оказались не так уж и умны, Винтерс. Все, что вы получите за это убийство, – так это три миллиона долларов. Это все, что оставила вам ваша жена. Вес-тал была полна жалости к секретарше из-за того, что та так некрасива. Неужели вы этого не знали?

Я почувствовал противный холодок между лопаток.

– Вы лжете! – крикнул я, непроизвольно сжимая пальцы в кулаки.

Полицейский широко улыбнулся.

– Ага, это вам не понравилось, не так ли? Но я уже ознакомлен с завещанием. Вы наследуете только три миллиона. Ева Долан получает в собственность все имущество вашей жены, включая этот дом, и тридцать миллионов долларов. Остальное идет на пожертвования и немногочисленным родственникам. Ваша жена пишет в завещании, что вы всегда противились тому, чтобы брать у нее деньги, и она извиняется за то, что оставляет вам все-таки эту сумму против вашего желания. Похоже, вас переиграли, не так ли, мистер Винтерс?

Каким-то образом мне пока удавался контроль над моими нервами, но я был на пределе своих возможностей. Неужели я оказался лишь пешкой в руках Евы? Неужели она и Ларри, сговорившись, толкнули меня на убийство Вестал? Это объясняло перемену ее поведения после всего произошедшего. «Я не вышла бы за тебя замуж, даже если бы ты был единственным мужчиной на земле!» – так выкрикнула Ева мне в лицо. Как я сразу не понял: она никогда не любила и не могла полюбить меня: Ева любила Ларри. Ради него лгала и водила меня за нос. Ева еще раньше была ознакомлена с завещанием. Она знала все относительно этих денег. Только они могли вернуть ей мужа. Она правильно рассчитала: если у нее будет тридцать миллионов долларов, то стоит ей только поманить своего красавца Ларри пальцем, как он прибежит как миленький назад.

Холодный ком ярости медленно рос во мне. Но так как я знал, что Леггит наблюдает за мной, я заставил себя поднять голову и спокойно глянуть ему в глаза.

– Если это на самом деле правда, то мисс Долан – очень счастливая женщина, – рассудил я, демонстрируя всем видом своим радость за нее. Три миллиона для меня более чем достаточно. Делайте все, что хотите, Леггит, но вам не удастся припереть меня к стенке.

– Так она вам помогла? – спросил лейтенант, по-прежнему не отрывая от меня взгляда. – Вы не смогли бы один проделать все. Именно вы вдвоем ловко одурачили Харгиса и Блэкстоуна, заставив их поверить, что они видели вас в кабинете, в то время как вы здесь не находились, а были на дороге и убивали свою жену.

Я чувствовал, как крупные капли пота стекали с моего лица: меня приводило в ужас, насколько близко Леггит подобрался к правде.

– Продолжайте тешить себя своими дурацкими подозрениями. Я не убивал Вестал. Я работал здесь весь вечер, и у меня имеются свидетели, готовые подтвердить это, – повторил я, как молитву, скорее, в утешение себе, чем для лейтенанта.

Полицейский медленно поднялся.

– Я не дам вам открутиться от электрического стула, Винтерс. Я разобью вдребезги ваше алиби, пусть потрачу на это весь остаток жизни. В качестве награды за труд будет то громадное удовлетворение, которое я получу, когда приду сюда с ордером на арест. Не думаю, что мне придется ждать долго. Когда убийца изобретает хитроумные уловки, как это сделали вы, он обычно что-то упускает. Я лично ненавижу хитрых и изворотливых убийц. Не терпят их и присяжные. Пусть отныне и это не будет для вас новостью.

– Можете говорить что вздумается, – заявил я сдавленным от гнева голосом. – Вы ничего не сможете доказать.

– Поживем – увидим. Я буду разматывать ваше алиби до тех пор, пока оно не рассыплется, как карточный домик. В вашем алиби, я уверен, есть прокол. И я его отыщу непременно.

Леггит вышел из кабинета твердой походкой, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Я же, наоборот, на трясущихся ногах подошел к окну и долго смотрел вслед машине полицейского.



Несколько позже я сел в машину и поехал в Иден-Энд, чтобы побыть в одиночестве. Остановившись возле песчаных дюн, я закурил сигарету и в напряженном раздумье откинулся на спинку сиденья. Я был подавлен разговором с Леггитом. Теперь все зависело от неуязвимости моего алиби. Пока оно было достаточно прочным, иначе лейтенант не пошел бы на риск оставлять меня на свободе и сразу же арестовал бы меня.

Сидя под палящими лучами солнца, я вновь и вновь прослеживал всю цепь совершенных мною действий, пытаясь найти в них слабое звено. И чем дольше я размышлял, тем больше убеждался в незыблемости своих позиций.

Опровергнуть мое алиби было невозможно. Даже если Харгис и попытается как-то дискредитировать меня, ни один суд не примет во внимание его показания, в которых не будет никаких аргументов, кроме ненависти ко мне, зародившейся в слуге с первых дней моего появления в доме. Но он не сможет отрицать, что не только слышал, как я диктовал письма, но и видел меня сидящим в кабинете.

Страхи мои постепенно рассеивались.

Да, Леггит блефовал. Следовательно, ставка этого пронырливого копа делается на то, что его уверенность скажется на моих нервах и я не выдержу напряжения. Что ж, надеюсь, его тактика не принесет ему успеха. Покончив с мыслями о Леггите, я начал думать об Еве.

Теперь я не сомневался, что она сознательно обманула меня. Одурачила, заставив поверить, что якобы любит меня. Она тонко и ненавязчиво подталкивала меня к мысли об убийстве Вестал, обещая выйти за меня замуж, если я наследую миллионы. С самого начала зная, что ее ждет богатство, и торопясь им завладеть, Ева решила моими руками убрать с дороги единственное препятствие к нему – Вестал, используя то, что я, ради обладания ею, пойду и на убийство. Рассчитала Ева и то, что я ее не выдам, ибо этим ей не очень сильно и поврежу, а себя все равно не спасу от смертного приговора. Тут она была права. В худшем случае ее ждало пожизненное заключение, а моя участь была ясна сразу.

Мне вдруг страшно захотелось ощутить, как под моими пальцами хрустят позвонки ее тонкой белой шейки.

Через день или два Ева покинет Клифсайд. Если она ускользнет сейчас от меня, я рискую никогда не найти ее снова. Я должен предпринять определенные действия, чтобы не дать ей уехать после того, как мне раскрылась ее двойная игра со мной.

Я прямо-таки обязан знать каждый шаг этой коварной женщины. Я вспомнил о знакомстве с владельцем сыскного бюро, который выполнял для банка конфиденциальную работу. Он вполне может взяться и за мое поручение. Я возвратился в Литл-Иден и зашел в офис Джошуа Моргана. Его пыльная контора располагалась на последнем этаже большого блочного дома недалеко от бульвара Рузвельта.

Лет пятидесяти, маленького роста, с пушистыми усами, с огромным лбом, детектив чем-то походил на гнома.

Похоже, ему было приятно меня видеть.

– У меня имеется работа по вашему профилю, – приступил я сразу к цели своего визита, устраиваясь в предложенное кресло. – Мне нужно проследить за передвижениями одной женщины. Неважно, сколько человек вы направите для выполнения этого дела. Но она должна быть под контролем днем и ночью, ясно? Вы сможете справиться с этим?

– Нет проблем, мистер Винтерс! – Темно-коричневые глазки-буравчики Моргана уставились на меня. – Кто эта леди?

– Ее имя Ева Долан. В настоящий момент она находится в моем доме в Клифсайде, но я предполагаю, что в ближайшие двадцать четыре часа она захочет покинуть его. За исключением прислуги, эта дама – единственная женщина в этом доме. Брюнетка, носит очки, и выглядит достаточно неприметной. Ваши люди должны знать каждый ее шаг.

Кивнув, Морган что-то нацарапал на листке бумаги.

– Вы желаете, чтобы мы немедленно занялись этим?

– Да. Если вы упустите ее, мистер Морган, вы потеряете меня как клиента. За работу я плачу тысячу долларов. О'кей?

– Можете рассчитывать на меня, мистер Винтерс. Вы останетесь довольны работой моих ребят.

– И позаботьтесь о том, чтобы женщина не заметила слежки. Это очень важно.

Уверенный, что теперь Ева никуда от меня и без меня не убежит, я вернулся в Клифсайд.

Харгис встретил меня в холле. Он явно хотел что-то сказать, но не знал, видно, как сохранить при этом всегдашнее свое достоинство. Я же не собирался предоставлять ему шанс удалиться с гордой миной.

– Сейчас я занят, – обронил я на ходу. – Не могу вам уделить достаточно времени. Но вы можете увольняться, и чем раньше, тем лучше.

– Я намереваюсь оставить этот дом сегодня же вечером, – сухо объявил слуга.

Я улыбнулся.

– Прекрасно. Кто еще уходит вместе с вами?

– Все, – коротко ответил он и повернулся, чтобы уйти.

Но я и не думал оставлять за этим старым гордецом последнее слово. Ярость, копившаяся во мне с утра, выплеснулась наружу.

– Напомните всем, чтобы оставили свои адреса. И вы тоже. Возможно, лейтенант Леггит захочет побеседовать с вами еще раз. Мисс Долан выдаст вам жалованье. Она у себя?

– Нет, сэр. Она сообщила мне, что вернется позже шести.

Я вдруг представил себе, как мы с Евой останемся одни в этом пустом, огромном доме, где никто не сможет прийти к ней на помощь, и холодная злоба охватила меня. Уж она пожалеет, что водила меня за нос и кормила обещаниями.

– Тогда я рассчитаю вас сам. Я хочу, чтобы вы и вся остальная прислуга покинули этот дом не позже чем через час.

Харгис был невозмутим и, не моргая, смотрел на меня.

– Мы все это сделаем с удовольствием.

– Предупредите всех, что через четверть часа они должны быть у меня в кабинете.

Только когда все они, как на параде, выстроились перед моим столом, я увидел, какое количество людей обслуживало Вестал. В кабинете стояло тридцать человек, включая пять садовников-китайцев.

Церемония увольнения для меня оказалась малоприятной. Найдя в приемной Евы расчетные книжки всей прислуги, я выплатил каждому двухнедельный заработок. Но когда все эти люди, получая деньги и удаляясь, друг за другом прошли мимо стола и никто из них не проронил ни слова, никто не посмотрел на меня, я ощутил, каковым бывает немое презрение.

Последним был Харгис. Взяв деньги, которые я толчком передвинул ему через стол, он тихо сказал:

– Я верю, вы еще будете страдать за то, что сделали с мисс Вестал, сэр. Я теперь абсолютно уверен: не встреть вас на своем пути, она до сих пор была бы жива.

Я смотрел на гордого старика, ненавидящего меня теперь еще сильнее за смерть своей госпожи. Но по иронии судьбы именно его показания спасут меня от смерти на электрическом стуле. Я вдруг увидел весь комизм этой ситуации и улыбнулся.

– Убирайся отсюда, старый дурак, пока я не вышвырнул тебя вон!

Не потеряв своей величественной осанки архиепископа, он пересек кабинет и удалился, не забыв аккуратно прикрыть за собой дверь.

Я посмотрел на настольные часы. Было двадцать пять минут пятого. В половине шестого вся прислуга покинула дом. Пятеро из нее имели машины. Каким-то образом разместившись в них, все 30 человек одновременно оставили Клифсайд.

Огромный дом показался мне вдруг вымершим. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были тиканье настольных часов и стук моего сердца.

Неподвижно застыв за шторой, я не спускал глаз с дороги, ожидая приезда Евы.


Читать далее

Джеймс Хэдли Чейз. Удар новичка
ВВЕДЕНИЕ 13.04.13
ГЛАВА 1 13.04.13
ГЛАВА 2 13.04.13
ГЛАВА 3 13.04.13
ГЛАВА 4 13.04.13
ГЛАВА 5 13.04.13
ГЛАВА 6 13.04.13
ГЛАВА 7 13.04.13
ГЛАВА 8 13.04.13
ГЛАВА 9 13.04.13
ГЛАВА 10 13.04.13
ГЛАВА 11 13.04.13
ГЛАВА 12 13.04.13
ГЛАВА 13 13.04.13
ГЛАВА 14 13.04.13
ГЛАВА 15 13.04.13
ГЛАВА 16 13.04.13
ГЛАВА 17 13.04.13
ГЛАВА 18 13.04.13
ГЛАВА 19 13.04.13
ГЛАВА 20 13.04.13
ГЛАВА 17

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть