Онлайн чтение книги Удар новичка The Sucker Punch
ГЛАВА 2

На своем рабочем календаре я прочитал, что мисс Вестал Шелли вызывает меня к себе в одиннадцать часов дня 15 мая.

За истекшую неделю я мало что сделал и не был готов к деловому разговору с ней. Конечно, я кое-как разобрался с наиболее важными бумагами и документами, но все еще не мог вникнуть в детали. Литбетер мне помог самую малость. Он ознакомил меня только с текущими делами.

Буквально на днях Вестал сделала три новых распоряжения, с которыми никак не мог согласиться Литбетер. Потому-то она и настояла на том, чтобы Стенвуд убрал беднягу с этого поста. Во-первых, она пожелала, чтобы норковая шубка, которую она приобрела недавно за двадцать четыре тысячи долларов, была оформлена в налоговой инспекции как возмещение задолженности. Как правильно отметил Литбетер, это требование было чистейшим безумием. Налоговые инспектора посчитали бы Литбетера сумасшедшим, приди он к ним с таким заявлением. Во-вторых, мисс Шелли настаивала на повышении квартирной платы в сдаваемых ею домах. Эти многоквартирные коробки тянулись на две мили в восточном секторе города. Литбетер не без основания напомнил владелице, что в этом году она уже поднимала квартирную плату, и убеждал, что ни в коем разе этого нельзя делать вновь. Его полностью поддержала фирма «Харрисон и Форд», занимающаяся сбором оплаты за аренду домов. Подчеркивалось, что плата и так непомерно велика и не соответствует меблировке сдаваемых помещений, что невозможно бесконечно выжимать деньги с жильцов только по прихоти.

Ее третья просьба-приказ заключалась в том, чтобы продать дом N 334 по Западной авеню, который ее отец приобрел еще в 1914 году. Это было довольно разумно, так как дом действительно приносил мизерный доход. Однако в нем в настоящее время проживало пять семей, переселившихся туда еще до того, как дом купил Джошуа Шелли. Банк полагал, что надо соблюсти интересы этих семей. Вестал упорствовала, получив заманчивое предложение от Моэ Бургеса, который собирался превратить это здание в шикарное публичное заведение.

Посему, кроме текущих вопросов, мисс Шелли вполне могла затронуть и эту тему, и я должен был как-то выкрутиться, если хотел и дальше работать в банке.

Утром пятнадцатого мая я взял такси возле банка и поехал домой переодеться и сменить мой рабочий костюм. Когда Литбетер посещал Клифсайд, где расположена резиденция Вестал Шелли, он всегда облачался в традиционный черный костюм. Я же решил несколько отступить от привычного стиля и, дабы удивить Вестал, оделся в желтую спортивную куртку, белую, спортивного покроя рубашку с галстуком в белую и желтую клетку, брюки клеш и мокасины из мягкой кожи. В этом наряде я больше походил на удачливого актера, чем на клерка-неудачника. Именно так я и хотел выглядеть.

Дорога к резиденции Шелли на протяжении трех миль петляла мимо утесов, поднимаясь все выше и выше, пока не уперлась в железные, внушительных размеров ворота. Дом располагался на высоте девятисот футов над уровнем моря.

Такси остановилось. Я вышел из машины и огляделся вокруг.

Конечно, я ожидал увидеть нечто необыкновенное, но все же не дворец, поражающий роскошью и великолепием. На просторную террасу вели мраморные ступеньки. До дворца было добрых сто метров.

Пока я крутил головой в поисках звонка, боковая дверь открылась – и передо мной возник Харгис, слуга Вестал.

Это был солидный, толстый человек с холодным аристократическим лицом. Его тускло-зеленые, как льдинки, глаза одарили меня взглядом, пронизывающим, как порыв сибирского ветра.

– Я Чэд Винтерс, – представился я. – Мисс Шелли ждет меня.

Он посторонился. Я, поднявшись по ступенькам, вошел в холл, просторный, как центральный стадион в Пенсильвании.

– Не будете ли вы так добры присесть, сэр, – произнес слуга и удалился с высоко поднятой головой.

Я принялся расхаживать по обширному помещению, рассматривая коллекцию оружия, развешенного на стене, декорированной под дуб. Боевые томагавки, копья, палаши… Там же висело несколько портретов всадников, выполненных маслом, кажется, работы Франса Хальса.

Атмосфера дома постепенно начала давить на мою психику. Я уже раскаивался, что надел этот кричащий спортивный наряд. Да и предстоящая встреча с Вестал беспокоила меня.

Я представил себе Тома Литбетера, в строгом черном костюме, сжимающего портфель с деловыми бумагами в потных руках, в ожидании сражения, которое ему не выиграть, – и эта картина прибавила мне смелости.

Харгис вернулся через несколько минут.

– Не будете ли вы так добры следовать за мной…

Я двинулся за ним по коридору, где свободно мог проехать грузовик. Наконец Харгис остановился перед массивными дубовыми дверями, вежливо постучал и отворил их.

– Мистер Винтерс из «Пасифик-банк корпорейшен», – он произнес это так, словно объявлял номер в эстрадной программе.

Я нервно поправил галстук и вошел. В уютной светлой комнате было много цветов. Через распахнутые окна открывался прекрасный вид на сад и далекий океан. Около одного из окон размещался огромный стол, за которым сидела девушка с черными, гладко зачесанными назад волосами. Ее голубые глаза смотрели как бы сквозь меня. Теперь, «когда я знаю то, чего в тот момент не мог знать, мне кажется невероятным, что я ничего не заметил при нашей первой встрече, кроме гладких черных волос и очков. Я не заметил в Еве Долан того, что впоследствии сыграло со мной злую шутку. До этого я вообще никогда не обращал внимания на девушек, носивших очки, так что даже не потрудился пристальнее присмотреться к ней. По всему своему виду она больше подходила для пансиона благородных девиц, чем для должности секретаря такой особы, как Вестал Шелли. А я такими не интересовался.

– Мистер Винтерс? – вопросительно проговорила она, удивленно разглядывая мой наряд.

– Совершенно верно.

– О! Я мисс Долан, секретарь мисс Шелли. Присаживайтесь. Мисс Шелли примет вас через некоторое время.

Я вспомнил, что Литбетер просиживал здесь часами. А потом уходил несолоно хлебавши, так и не повидав эту фурию. Неужели и меня это ожидает? Не может быть…

– Когда мисс Шелли освободится, вы найдете меня в саду, – сказал я и вышел на террасу, даже не потрудившись выслушать ответ мисс Долан. Усевшись на перила террасы, я закурил. Меня все больше охватывало волнение, но я твердо решил увидеть эту женщину, и именно сегодня, для чего намерен был начать действовать по истечении 15 минут. Некоторое время я наблюдал за садовниками-китайцами, которые кропотливо трудились в саду, подстригая розы, посыпая дорожки, пропалывая клумбы. За пятнадцать минут я выкурил три сигареты, затем вернулся к мисс Долан.

– Мисс Шелли еще не готова принять меня? – спросил я, уперев руки в стол и наклоняясь к лицу девушки.

– Думаю, что нет. Она освободится через некоторое время, мистер Винтерс.

– Вы не могли бы дать мне почтовый конверт и бумагу?

Моя просьба вызвала удивление. Но после секундного колебания секретарь вручила мне бумагу и конверт.

– Благодарю… Не возражаете? – Я бесцеремонно пододвинул к себе пишущую машинку и сел. Девушка хотела что-то сказать, но передумала и продолжала деловито писать в толстой книге. Но я видел, что секретарь не на шутку заинтригована.

Я напечатал следующую записку:

«Дорогая мисс Шелли! Я жду вас уже более пятнадцати минут. Мисс Долан сообщила, что вы намерены отложить нашу встречу. Я человек долга и рискну напомнить вам, что каждая минута моего пребывания здесь оборачивается напрасной тратой вашего и моего времени. Вместо того, чтобы рассматривать ваш прекрасный сад, я мог бы зарабатывать вам деньги.

К тому же имеется небольшое дело, касающееся норковой шубки и требующее нашего совместного решения».

Я подписал записку, вложил в конверт и нажал кнопку звонка на столе мисс Долан. Через несколько минут передо мной вырос посыльный.

– Немедленно отнеси эту записку мисс Шелли, – потребовал я.

– Да, сэр.

Наступила гнетущая тишина. Я вновь закурил, подошел к окну и принялся смотреть в сад. Внешне я держался спокойно, внутреннее же мое состояние было прескверным. Медленно тянулось время. Я посмотрел на часы и подумал: «Неужели моя уловка потерпит крах?»

Кто-то постучал в дверь – и она открылась. Возле меня раздался деликатный кашель. Повернувшись, я увидел посыльного.

– Мисс Шелли просит вас в кабинет, сэр. Прошу следовать за мной.

Я направился за ним. В дверях я обернулся, чтобы посмотреть на мисс Долан. Она сидела остолбенев, и в глазах ее застыло удивление. Я кивнул ей и поспешил за посыльным, не имея ни малейшего представления, что за женщину я сейчас увижу: соответствует ли характер этой фурии ее внешности.

Увидев ее возлегающей на тахте и взирающей на меня, я испытал шок. Она была так мала, что я не сразу заметил ее. Копна рыжих волос окружала ее маленькую головку огненным нимбом. Она была болезненно худа. Ее небольшой костлявый нос был похож на клюв ястреба. Ярко накрашенные губы увеличивали и без того большой рот. Ее огромные, глубоко посаженные глаза излучали необычайный блеск.

Некоторое время мы изучали друг друга.

– Так вы и есть Чэд Винтерс? – У нее был странно глубокий голос, резко контрастирующий с ее худобой и ростом.

– Да, мисс Шелли. Я принял дела у мистера Литбетера. Не сомневайтесь, мистер Стенвуд… – Я замолчал, так как заметил, что она намеревается перебить меня.

– Это вы написали? – Она подняла вверх мою записку.

– Да.

Она некоторое время внимательно глядела на меня.

– Вы очень щедры, мистер Винтерс. Как вы сможете приобрести эту шубку с выгодой для меня?

– Элементарно. До сегодняшнего дня, как мне кажется, вы очень быстро меняли клерков, присылаемых вам банком. Вы уже использовали пятнадцать человек, и ни один не удовлетворил вас. Банк давал вам советы, которые вы не могли принять. Я надеюсь, с моим появлением все изменится.

– Вы настолько способны? – Она помахала моей запиской. – Не слишком ли способны. Что ж, я намереваюсь проверить вас.

– Я только этого и жду. Для чего же я писал эту записку?!

Она наклонила голову, изучая меня еще некоторое время, затем спустила ноги с тахты, предложив:

– Присаживайтесь.

Я сделал пять шагов и уселся в ногах ее ложа.

– Так что вы там говорили относительно моей норковой шубки? – спросила она, пристально глядя на меня.

Если я и работал над архивами Шелли на прошлой неделе, так это только над теми делами, которые помогли бы мне разобраться с ее тремя требованиями, создавшими столько трудностей для Литбетера. Я был намерен разрешить их все, только никак не мог определить, какому из них придать первостепенное значение.

– Я бы хотел убедить вас следовать моим советам.

В ее глазах мелькнули удивление и интерес.

– Продолжайте.

– До настоящего времени, мисс Шелли, вас не удовлетворяло ведение дел нашим банком. Он предлагал вам решения, которым вы не могли следовать. Одним словом, банк и вы находились как бы на разных берегах реки. Я осмеливаюсь перейти реку и стать на вашей стороне.

Она явно взвешивала мое предложение, затем произнесла после некоторой паузы:

– Вы меня заинтриговали, мистер Винтерс. Но вернемся к нашим баранам, то есть к шубке.

– Вы хотите, чтобы ее стоимость была включена в возмещение налогов. С точки зрения банка и налоговой инспекции, это безумное желание.

Ее лицо ничего не выразило, хотя слова были произнесены весьма определенные:

– Налоговую инспекцию можно обойти, но остается непримиримая позиция банка, которую я и хочу сломать.

– Да, вам нельзя с ним не считаться. Банковские счета принимаются налоговой инспекцией безоговорочно. Разумеется, банк должен выдавать расписки, подтверждающие эти счета, но, насколько мне известно, они представляются довольно редко.

– Продолжайте, мистер Винтерс, я внимательно слежу за вашей мыслью.

– Единственное, что можно сделать, чтобы стоимость шубки была включена в возмещение налогов… – Я остановился, помолчал и закончил: – Это совершить небольшое мошенничество.

В наступившей тишине решалась моя участь. Все зависело сейчас от ее реакции. Лицо мисс по-прежнему ничего не выражало, но огромные глаза продолжали сверлить меня.

– Не могли бы вы повторить сказанное, мистер Винтерс? – спросила она мягко.

На какое-то мгновение я заколебался. Не набрасываю ли я петлю на собственную шею? Вдруг Вестал сейчас снимет трубку телефона и вызовет Стенвуда.

– Это будет небольшой обман департамента налоговых сборов, мисс Шелли. За это можно даже угодить за решетку.

– В том случае, если это обнаружится?

Я облегченно вздохнул. Она сказала то, что я и ожидал услышать. Остальное – уже детали. Если бы она не решилась на обман, я бы пропал. Но в ее голосе не было колебания. Единственное, что ее интересовало, могут ли раскрыть мошенничество.

– Если учесть, как я собираюсь обставить это дело, риск может быть сведен к минимуму.

– И что вы придумали?

– В 1936 году ваш отец произвел ремонт на нескольких фермах. Этот ремонт был законным расходом, и тогда ему удалось вытребовать их возмещение. Налоговая инспекция не настояла на предоставлении расписок, а поверила на слово, что ремонт был сделан. У меня имеются эти расписки о ремонте трех ферм на сумму в тридцать тысяч долларов. На документах нужно только подправить даты. Я думаю, эта сумма покроет стоимость вашей шубки, мисс Шелли.

– Предположим: чиновники захотят проверить сделанную работу?

– Если будет проверка, нас раскроют. Правда, у них много дел и они считаются с репутацией «Пасифик-банк корпорейшен», и верят нам на слово. Поэтому наш шанс увеличивается. За это я вам ручаюсь.

Она улыбнулась мне и кивнула. У нее были мелкие белые зубы.

– По этому поводу можно выпить бутылку шампанского, мистер Винтерс. Вы мне кажетесь довольно способным молодым человеком. – Она нажала кнопку звонка у изголовья. – Я надеюсь, мы проработаем вместе достаточно долго для моей и вашей пользы.

Я сделал дело легче, чем думал. Передо мной открывались двери мира, в который я так старался попасть. Теперь все зависело от меня.

Харгис принес бутылку шампанского со льдом в серебряном ведерке. Он поставил бутылку на стол и открыл легким движением пальцев, свидетельствовавшим о долгой практике. Он разлил шампанское по бокалам, один из которых подал Вестал, другой – мне, и удалился.

– За долгое и плодотворное сотрудничество, мистер Винтерс. – Она подняла бокал.

Мы выпили.

Это было самое отвратительное шампанское, которое мне когда-либо приходилось пить. Я едва сдержал гримасу и, подняв глаза, заметил, что Вестал внимательно за мной наблюдает.

– Боюсь, Харгис выжил из ума, – сказала она, поставив бокал. – Обычно я такую дрянь даю слугам по праздникам.

От злости меня бросило в жар.

– Может быть, он считает это слишком хорошим для меня? – раздраженно осведомился я.

– Все может быть, мистер Винтерс, – ответила она улыбаясь. – С этими старыми слугами иногда приходится нелегко. Не обращайте внимания. Он оценит вас, когда узнает поближе. Теперь, когда мы покончили с шубой, что вы скажете насчет повышения платы за квартиры?

Не думайте, что одержанная победа сделала меня глухим и слепым. Я отлично понимал: хозяйка дворца была снисходительна и приветлива со мной лишь постольку, поскольку я согласился с тем, что Литбетер отказался для нее выполнять. Я был уверен, что она будет терпеть меня до тех пор, пока я ей буду нужен, потому что ей необходимо получить возмещение за норковую шубку, повысить плату за квартиры, стремиться продать дом 334 на Западной авеню.

– Повышение арендной платы? – спросил я удивленно. – Это достаточно легко устроить, если вы захотите.

– Каким образом, интересно знать?

– Сменить фирму, занимающуюся сбором платы. Я знаю одну, которая охотно займется вашими делами, мисс Шелли.

– Так в чем же дело?

– Вы должны написать фирме «Харрисон и Форд», что с первого числа будущего месяца отказываетесь от ее услуг.

– Но она собирала арендную плату для нашей семьи на протяжении сорока лет.

– Когда слуга не нужен, от него следует отказаться, как бы долго он у вас ни работал.

Она посмотрела на меня, и я заметил злобный огонек в ее глазах.

– Это правило может быть распространено и на вас.

– Ну это вряд ли, – отпарировал я. – Я не считаю себя вашим слугой. Пусть ваш лакей не думает, что может подать мне дрянное вино и что эта шутка ему сойдет с рук. Я могу быть вам полезен, мисс Шелли, но никогда не буду вашим слугой.

– Не сердитесь, – сказала она. – И не обращайте внимания на Харгиса, ведь он годится вам в отцы. Я уверена, мы с вами поладим.

Я промолчал. Нужно было дать ей понять, что со мной следует считаться. Ну, а если я ей не по нраву, так пусть вернет Литбетера. После небольшой паузы, я заметил:

– Я составлю соответствующее письмо фирме «Харрисон и Форд», так что вам останется только подписать.

Она откинулась назад, сморщив свой крючковатый нос. Не знаю, пыталась ли она выглядеть привлекательной, но мне она казалась только маленькой сморщенной куклой.

– Это было весьма плодотворное утро, мистер Винтерс. Я не помню, чтобы я с кем-либо из банковских служащих работала столь результативно.

– Вы хотите продать дом на Западной авеню № 334 Моэ Бургесу?

Она посмотрела на меня тяжелым взглядом.

– Я вижу, вы стремитесь сегодня покончить со всеми делами? У вас что, и по дому есть дельное предложение?

– И здесь, я думаю, сумею преодолеть все трудности. Мне только нужно знать вашу позицию. Бургес хочет превратить этот дом в бордель. А согласны ли вы, чтобы одно из владений вашего отца было превращено в такое заведение?

Она нахмурилась, и я понял, что ей не нравится, когда вещи называют своими именами.

– Да, не возражаю. Но ситуация усугубляется проблемой жильцов-ветеранов. Мистер Литбетер считал, что неэтично выбрасывать их на улицу. Он был очень обеспокоен их судьбой.

– С этой стороны не будет затруднений, я все улажу.

Она подняла брови.

– И каким же образом на этот раз?

– Это уж моя забота, мисс Шелли. Я организую это, как сочту нужным. Задержки не будет.

– Хорошо. Тогда я хотела бы продать дом.

– Я переговорю с Бургесом сегодня же.

– Такое ведение дел меня более чем устраивает, мистер Винтерс. Я и не предполагала, что вы такой энергичный.

– Вы слишком часто меняли клерков, и я сразу понял: здесь что-то неладно. Я обнаружил причину их неудач: они забывали, что клиент всегда прав. Вот я и намерен исправить ошибку моих предшественников.

Вестал посмотрела на часы.

– Неужели прошло так много времени? У меня через час деловое свидание, а я еще не одета. – Выставляла она меня достаточно примитивно и бесцеремонно. Она получила от меня все, что хотела, и теперь избавлялась. Я встал. – Мне было очень приятно с вами познакомиться, мистер Винтерс, – сказала миллионерша, протягивая холодную и влажную руку-клешню. – Я рада смене декораций, потому что вы показались мне очень способным молодым человеком. Я сообщу об этом мистеру Стенвуду.

Я усмехнулся.

– Теперь, мисс Шелли, я попрошу выполнить для меня два небольших одолжения.

– Что? – От ее ледяного голоса повеяло холодом. – Любопытно, что такое я могу для вас сделать?

– С делами, которые мы только что обсудили, я бы хотел покончить как можно быстрее. Но видите ли, у меня временные затруднения с транспортом. Было бы желательно, чтобы вы одолжили мне машину на несколько дней.

– Но банк обязан обеспечивать вас транспортом!

– Банку нет нужды знать о наших планах, пока они не претворятся в жизнь. Но, конечно, если у вас нет лишней машины…

– Лишней машины! – взвилась она. – У меня их шесть.

– Тем лучше. Так вы одолжите мне одну из них?

Она раздраженно закусила губу. Вестал была ненавистна сама мысль поделиться с кем-либо своим добром. Она была из тех, у кого не выпросишь даже горсть снега зимой.

– Что ж, полагаю, я могу удовлетворить вашу просьбу. Но учтите, машину предоставлю только на несколько дней. Идите в гараж, Джо вас обслужит.

– Будьте добры, позвоните ему. Мне не хотелось бы получить машину того же качества, что и шампанское.

Владелица миллионного состояния стала похожа на разъяренную фурию, но потом вдруг улыбнулась, заявив:

– Вы чертовски нахальны, но начинаете мне нравиться: знаете, что вам нужно, и добиваетесь своей цели.

– Не сомневаюсь, что вы правы. Вторая моя просьба – сущий пустяк. Я думаю, что работа, которую я стану выполнять для вас, будет носить достаточно конфиденциальный характер. Как, например, дела с налоговой инспекцией. Сейчас я сижу в общей комнате, где каждый из-за плеча может увидеть то, что я пишу и чем занимаюсь. В ваших же интересах, чтобы у меня появился отдельный кабинет и наши дела оставались заботой только нас двоих.

С нее мигом слетело снисходительное выражение. В первый раз я увидел, как она посмотрела на меня: не как на смешное цирковое животное, а как на личность. И ее позабавила пришедшая на ум мысль:

– Интересно, знает ли этот старый дурак Стенвуд, что у него за работнички? Думаю, вряд ли… А вы далеко пойдете, мистер Винтерс. Можете смело сослаться на меня. Скажите, что я настаиваю на том, чтобы у вас был отдельный кабинет.

Вот так я заимел машину и собственный кабинет. Теперь вы видите, что я имел в виду, когда говорил, что дверь в мир, о котором я всегда мечтал, широко раскрывалась для меня.

И это было только начало.