Онлайн чтение книги Вешние воды The Torrents of Spring
2

Было уже совсем темно, когда наша троица, топая по скользкой дороге, вошла в Петоски. За все это время никто не обмолвился ни словом. Слышен был только скрип льда под башмаками. Время от времени Йоги ступал на тонкую ледяную корочку и проваливался в воду. Индейцы проворно обходили лужи.

Они спустились с пригорка, миновали фуражную лавку и ступили на мост через Медвежью, гулко стуча по мерзлому настилу, а затем потащились вверх по склону, который тянулся мимо дома доктора Рамси и чайной «Уют» к бильярдной. Перед бильярдной оба индейца остановились.

— Белый вождь гоняет шары? — спросил высокий.

— Нет, — ответил Йоги Джонсон. — На войне мне покалечило правую руку.

— Не повезло белому вождю, — сказал низенький. — А может, все-таки сыграем партию?

— Ему под Ипром оторвало обе руки и обе ноги, — шепотом сказал высокий, повернувшись к Йоги. — Он очень чувствительный.

— Ну ладно, так и быть, — согласился Йоги. — Одну можно.

Они вошли в теплую, прокуренную бильярдную. Заняли свободный стол и взяли с полки у стены кии. Когда низенький индеец потянулся за кием, Йоги заметил, что обе руки у него искусственные: сделаны из коричневой кожи и пристегнуты пряжками у локтей. Они начали играть на гладком зеленом сукне, ярко освещенном электрическими лампочками. Через полтора часа Йоги обнаружил, что должен низенькому индейцу 4 доллара 30 центов.

— Вы здорово играете, — заметил он своему партнеру.

— Не та уже у меня рука, что перед войной, — отозвался тот.

— Белый вождь хочет немного выпить? — спросил высокий индеец.

— А где вы достаете? — поинтересовался Йоги. — Мне приходится ходить аж в Шебойган.

— Пусть белый вождь идет с красными братьями, — ответил высокий индеец.

Они оставили бильярдный стол, положили кии на место и, расплатившись у стойки, вышли в ночь.

Темными улицами украдкой разбредались по домам мужчины. К ночи ударил мороз и сковал все вокруг. Значит, чинук все же был не настоящий. Весна еще не наступила, и те, что пустились было в разгул, протрезвели от холодного воздуха и поняли, что чинук был чистейшим обманом. «Ну и попадет же завтра мастеру!» — подумал Йоги. А может, все это подстроили хозяева фабрики, чтобы выгнать мастера с работы? Иногда и такое бывает. Крадучись в ночной тьме, мужчины кучками расходились по домам.

Два индейца шагали по обе стороны от Йоги. Они свернули в боковую улочку и остановились перед строением, похожим на конюшню. Собственно, это и была конюшня. Индейцы открыли дверь, и Йоги зашел следом. У стены оказалась лестница, которая вела наверх. В конюшне было темно, но один из индейцев чиркнул спичкой и показал Йоги дорогу. Низенький индеец ступил на ступеньку первым, металлические шарниры его протезных рук тоненько поскрипывали. Йоги двинулся за ним, а второй индеец лез позади, присвечивая Йоги спичками. Добравшись до самого верха, низенький индеец постучал в потолок. В ответ послышался такой же стук. Низенький индеец отозвался тройным прерывистым стуком. Наверху поднялась крышка, и они попали в освещенное помещение.

В одном углу находился бар с медными поручнями и высокими плевательницами. За стойкой висело зеркало. По всей комнате были расставлены легкие кресла, а в центре стоял бильярдный стол. На жердочках у стены были развешаны иллюстрированные журналы. На другой стене, в рамке, украшенной американским флагом, виднелся портрет Генри Водсворта Лонгфелло с автографом. Несколько индейцев сидели в креслах и читали. Небольшая группа собралась у бара.

— Неплохой клубик, правда? — к Йоги подошел один из индейцев и пожал ему руку. — Я почти ежедневно вижу вас на помповой фабрике.

Это был рабочий, который трудился за одним из соседних с Йоги станков. Подошел еще один индеец и тоже пожал Йоги руку. Он тоже был с помповой фабрики.

— Ну и обделались мы с этим чинуком, — сказал он.

— Да уж куда больше, — отозвался Йоги. — Ложная тревога.

— Пошли выпьем, — сказал первый индеец.

— Я не один, — ответил Йоги. А кто они, собственно, эти индейцы?

— Так берите и своих товарищей, — сказал первый индеец. — Места всем хватит.

Йоги огляделся. Двое индейцев, что привели его сюда, исчезли. Куда же они подевались? Наконец он увидел их. Они стояли у бильярдного стола. Индеец, с которым только что разговаривал Йоги, высокий и с хорошими манерами, перехватил его взгляд и понимающе кивнул.

— Это лесовики, — извиняясь, пояснил он. — А мы тут большей частью городские.

— Да, конечно, — согласился Йоги.

— Тот низенький здорово отличился на войне, — заметил высокий индеец с хорошими манерами. — Да и второй тоже, кажется, был майором.

Индеец подвел Йоги к бару. За стойкой стоял бармен. Негр.

— По стаканчику «Собачьей головы»? — спросил индеец.

— Ага, — ответил Йоги.

— Два эля, Брюс, — бросил индеец бармену. Бармен хихикнул.

— Чего ты смеешься, Брюс? — спросил индеец. Негр отозвался резким неудержимым смехом.

— Я так и знал, масса Красный Пес, — утихомирился он наконец, — что вы опять закажете «Собачью голову».

— Он у нас весельчак, — сказал индеец Йоги. — Я забыл представиться. Меня зовут Красный Пес.

— Моя фамилия Джонсон, — сказал Йоги. — Йоги Джонсон.

— О, ваше имя мне знакомо, мистер Джонсон, — улыбнулся Красный Пес. — Позвольте познакомить вас с моими друзьями — мистером Сидячим Быком, мистером Отравленным Бизоном и вождем Быстроногим Скунсом-Задом-Наперед.

— Имя Сидячий Бык я слышал, — ответил Йоги, пожимая руки новым знакомым.

— Нет, я не из тех Сидячих Быков, — сказал мистер Сидячий Бык.

— Прадед вождя Быстроногого Скунса-Задом-Наперед в свое время продал весь остров Манхэттен за несколько ниток бус из ракушек, — сообщил Красный Пес.

— Как интересно, — сказал Йоги.

— Дорого же они обошлись нашей семье, — скорбно улыбнулся Быстроногий Скунс-Задом-Наперед.

— У вождя Быстроногого Скунса-Задом-Наперед до сих пор немного осталось. Взглянете? — спросил Красный Пес.

— Еще бы!

— Они, собственно, ничем не отличаются от любых других, — с вызовом заметил Быстроногий Скунс-Задом-Наперед и, вытащив из кармана нитку ракушек, подал ее Йоги.

Йоги с интересом разглядывал бусы. Подумать только, какую роль сыграли эти нанизанные на нитку ракушки в истории нашей Америки!

— Хотите взять парочку на память? — спросил Быстроногий Скунс-Задом-Наперед.

— Что вы, как можно? — заколебался Йоги.

— Ерунда, они же сами по себе ничего не стоят, — пояснил мистер Скунс, снимая с бус две ракушки.

— Для семейства Быстроногих Скунсов они дороги лишь как память, — добавил Красный Пес.

— Чертовски мило с вашей стороны, мистер Скунс-Задом-Наперед, — сказал Йоги.

— Пустое, — отвечал Быстроногий Скунс. — И вы бы сделали для меня то же самое.

— Очень мило с вашей стороны.

Бармен Брюс подался вперед и наблюдал из-за стойки за тем, как бусы переходят из рук в руки. Его черное лицо так и сияло. Вдруг ни с того ни с сего он залился неудержимым и пронзительным смехом. Черным негритянским смехом.

Красный Пес взглянул на него.

— Послушай, Брюс, — резко сказал он. — Твое веселье немного не ко времени.

Брюс перестал хихикать и отер лицо полотенцем. Потом, как бы извиняясь, закатил глаза к потолку.

— Ой, не могу, масса Красный Пес. Как увижу, что мистер Быстроногий Скунс-Задом-Наперед показывает эти ракушки, смех так и разбирает. Продать этакий городище Нью-Йорк за какие-то ракушки. За ракушки! Смотреть на них не могу!

— Брюс у нас чудила, — пояснил Красный Пес. — Однако бармен превосходный, да и сердце у него доброе.

— Тут вы правы, масса Красный Пес, — отозвался бармен. — Сердце у меня — ну прямо золото.

— И все-таки он чудак, — извинился Красный Пес. — Совет нашего клуба все время настаивает, чтобы я подыскал другого бармена, но я очень расположен к этому человеку, как это ни странно.

— Я человек надежный, босс, — сказал Брюс. — Вот только как увижу что чудное, не могу не засмеяться. Да вы же знаете, босс, что у меня на уме никогда ничего дурного.

— Конечно, Брюс, — сказал Красный Пес. — Ты человек честный.

Йоги Джонсон оглядел комнату. Индейцы, что стояли группой у бара, уже отошли от него, и Быстроногий Скунс-Задом-Наперед показывал свою реликвию нескольким облаченным в смокинги индейцам, которые только что появились в клубе.

Два лесных индейца все еще играли в бильярд. Они поснимали верхнюю одежду, и металлические шарниры на протезных руках низенького индейца поблескивали в свете ламп, висевших над бильярдным столом. Он как раз примерялся стукнуть одиннадцатый шар кряду.

— Из этого малого вышел бы исключительный игрок, кабы не война, — заметил Красный Пес. — Хотите осмотреть наш клуб?

Он взял у Брюса чек, подписал его, и Йоги пошел за ним в соседнюю комнату.

— Тут заседает наш совет, — сказал Красный Пес. На стенах висели обрамленные фотографии с автографами вождя Бендера, Фрэнсиса Паркмана, Д. Г. Лоуренса, вождя Мейерса, Стюарта Эдварда Уайта, Мэри Остин, Джима Торпа, генерала Кастера, Гленна Уорнера, Мейбл Додж, и большой, в полный рост, портрет Генри Водсворта Лонгфелло, писанный масляными красками.

За комнатой совета была раздевалка с ванной, или, скорее, купальным бассейном.

— Все это, конечно, смехотворно мало, если говорить о клубе, — сказал Красный Пес. — Но в общем, уголок уютный, сюда можно заглянуть вечерком, когда станет скучно. — Он улыбнулся. — Знаете, мы называем его вигвам. Это моя выдумка.

— Чертовски милый клуб, — с энтузиазмом сказал Йоги.

— Записывайтесь, если хотите, — предложил Красный Пес. — Вы какого племени?

— Что вы имеете в виду?

— Ваш род. Кто вы — из сауков или фоксов? Или оджибвей? Или, может, из племени кри?

— А-а, — понял Йоги. — Мои родители приехали из Швеции.

Красный Пес внимательно посмотрел на него. Его глаза сузились.

— Вы не смеетесь надо мной?

— Нет. Они откуда-то оттуда — не то из Швеции, не то из Норвегии, — ответил Йоги.

— Мне еще показалось, будто в вас что-то есть от белого, — сказал Красный Пес. — Хорошо, что все своевременно выяснилось. А то было бы шуму! — он схватился рукой за голову и крепко сжал губы. — А ну, ты! — он вдруг повернулся и сгреб Йоги за грудки. Йоги почувствовал, что в живот ему уперся ствол пистолета. — Пройдешь тихонько через клуб, возьмешь пальто и шляпу и удалишься, будто ничего и не случилось. Вежливо попрощаешься с каждым, кто заговорит с тобой. И никогда больше сюда не суйся. Понял ты, швед?

— Да, — сказал Йоги. — Уберите свой пистолет. Я его не боюсь.

— Делай, как тебе говорят, — приказал Красный Пес. — Что же касается этих двух бильярдистов, что привели тебя сюда, они у меня отсюда живо вылетят.

Йоги вернулся в ярко освещенную комнату, глянул на бар, откуда на него смотрел Брюс, взял пальто и шляпу, пожелал покойной ночи Скунсу-Задом-Наперед, который поинтересовался, почему это он так рано уходит, и Брюс поднял дверцу. Когда Йоги уже спускался по лестнице, негр опять залился смехом.

— Я так и знал, — не унимался он. — С самого начала знал. Старого Брюса ни один швед не проведет.

Йоги обернулся и увидел в освещенном прямоугольнике раскрытого люка ощерившееся черное лицо негра. Оказавшись внизу, Йоги огляделся. Он был один. Старая солома на полу конюшни смерзлась и скрипела под ногами. Где же он был? Ужель и вправду в индейском клубе? Что все это значит? Может, это конец?

В потолке над ним сверкнула полоска света. Но ее тут же загородили две темные тени: послышался звук пинка, удара, потом целой серии тумаков — то глухих, то громких, и по лестнице с грохотом скатились две человеческие фигуры. Сверху доносились неудержимые переливы черного негритянского смеха.

Оба лесовика встали с соломы и заковыляли к двери. Один из них, тот, что поменьше, плакал. Йоги вышел следом за ними в холодную ночь. Было холодно. Ночь стояла ясная. Светили звезды.

— Черт бы его побрал, этот клуб! — сказал высокий индеец. — И что в нем только хорошего!

Низенький плакал. При свете звезд Йоги увидел, что тот лишился одной из своих протезных рук.

— Не играть мне больше в бильярд! — всхлипывал низенький индеец. Он погрозил оставшейся рукой в направлении окна, обозначившегося во тьме тоненькой полоской света. — Проклятый клуб!

— Не горюйте, — сказал Йоги. — Я помогу вам поступить на помповую фабрику.

— Пошла она к дьяволу! — отозвался высокий индеец. — Мы все вступим в Армию спасения.

— Ну, не плачьте же, — сказал Йоги низенькому. — Я куплю вам новую руку.

Но тот был безутешен. Он сел прямо на занесенную снегом дорогу.

— Раз мне уже не играть в бильярд, плевать я хотел на все.

А сверху, из окна клуба, долетал неотвязный звук негритянского смеха.


Читать далее

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть