II. Новые мучения. – Бегство

Онлайн чтение книги Маленький оборвыш The True History of a Little Ragamuffin
II. Новые мучения. – Бегство

Малютка Полли не давала мне покоя даже ночью.

Ее укладывали в мою постель рано вечером, и, ложась спать, я всеми силами старался не разбудить ее. Если это удавалось, я мог спать спокойно часа три-четыре.

Но во втором часу ночи девочка просыпалась и начинала кричать во все горло. Ее ничем нельзя было унять, ей непременно нужно было дать пить и есть.

Около нашей постели всегда клали кусок хлеба с маслом и ставили кувшин молока. Девочка молчала, пока ела, но по ночам аппетит у нее был очень большой, и, быстро истребив все припасы, она опять принималась кричать. Никакие ласки, никакие песни, никакое баюканье не могли успокоить ее.

– Мама! Мама! Мама! – орала она так, что было слышно на другом конце улицы.

Я напрягал все силы, чтобы успокоить ее.

– Полли, не хочешь ли погулять с Джимми? – спрашивал я ее.

Иногда, особенно в светлые, лунные ночи, она соглашалась. Мы, конечно, не могли в самом деле идти гулять, но Полли не понимала этого.

Мы с ней одевались, как будто собирались выйти на улицу. Я надевал на нее шляпку мачехи и накидывал ей на плечи свою куртку.

Мой костюм для гулянья состоял просто из старой меховой шапки отца, хранившейся под нашим тюфяком. Когда мы были одеты, я говорил голосом мачехи:

– Джимми, погуляй с Полли, покажи ей лавку с леденцами!

И отвечал уже своим голосом:

– Мы готовы, сейчас идем!

Затем мы отправлялись на прогулку, но никак не могли найти двери. В этом состояла главная штука. Нам нужно было выйти на улицу, чтобы купить леденцов, а мы не могли добраться до дверей. Большая шляпа, надетая на голову Полли, отлично помогала мне в этом случае. Часто Полли, прогуляв таким образом у меня на руках с полчаса, засыпала, и я осторожно укладывал ее в постель. Случалось, – и это было хуже всего, – что она совсем не хотела идти гулять. Напрасно обещал я ей леденцов, напрасно я лаял по-собачьи, мяукал кошкой, изображал индюков, торосят и цыплят: она ничего не слушала, ни на что не смотрела и громким голосом требовала «леп». Словом «леп» она называла хлеб с маслом, и это слово она с криком цовторяла в ответ на все мои увещания. За стеной раздавался стук: это мачеха колотила палкой в стену.

– Что ты там делаешь с бедной крошкой, злой мальчишка?

– Она просит «леп».

– Так что же, ты не можешь встать и подать ей, лентяй?

– Да нечего подавать, она все съела.

– Как все съела? Ах ты, лгун! Ты, верно, опять принялся за свои гадкие штуки, сам слопал всю еду бедной малютки! Сейчас же успокой ее, не выводи меня из терпения, не то тебе достанется!

Я знал, что мне в самом деле сильно достанется, и начинал со слезами упрашивать Полли, чтобы она замолчала. Но не тут-то было!

Заслышав голос мачехи, она принималась кричать пуще прежнего.

Дрожа от страха, я слышал шаги в соседней комнате, скрип дверной ручки, и вот рассерженная мачеха в одной рубашке и ночном чепце врывалась в комнату. Не говоря ни слова, она бросалась на меня и начинала без милосердия бить меня по голому телу. Она прижимала мою голову к подушке – так что я не мог даже кричать.

Отец не знал, что она со мной выделывает: она все время повторяла громким голосом, что отколотит меня, если я еще раз съем то, что приготовлено для ребенка.

– Да что ты стращаешь его попусту? – кричал отец из другой комнаты. – Ты бы хорошенько задала ему, обжоре поганому, а то он в грош тебя не ставит.

– Да уж и мое терпение скоро лопнет! – говорила мачеха. – Смотри же ты, негодяй!

Затем она возвращалась в комнату и говорила отцу:

– Лучше обойтись без побоев, Джемс. Побоями мало хорошего можно сделать из ребенка.

Удивительно, что после потасовки, заданной мне, Полли обыкновенно свертывалась клубочком и засыпала, как ни в чем не бывало. Оттого отец думал, что я и в самом деле могу успокоить ее, когда захочу. Раз я не вытерпел и стал жаловаться на мачеху.

– Нисколько я тебя не жалею! – Отвечал отец. – Такого упрямого негодяя надо бы еще не так учить.

– Ну, – сказал я, – недолго ей надо мною потешаться: вырасту большой, я ей покажу.

Отец посмотрел на меня и засмеялся.

– Если бы я был большой, – продолжал я, ободренный его смехом, – я бы ей нос расшиб, я бы ей ноги перебил, я ее ненавижу!

– Полно глупости болтать, – остановил меня отец.

– Она вам все время лжет. У меня минутки нет свободной, я должен все время возиться с Полли!

– Эка важность присмотреть за ребенком! Другие мальчишки в твои годы уж умеют сами деньги зарабатывать!

– И мне бы хотелось работать, папа.

– Хотелось бы работать! Работу надо искать, она сама к людям не приходит! Вон, как я иду на рынок, часа в четыре утра, когда ты еще спишь, я встречаю мальчиков вдвое меньше тебя. Заработают себе пенни-другой, ну и поедят, а нет, так и сидят голодные.

– У меня нет ни порядочных штанов, ни чулок, ни сапог, папа. Как же я пойду искать работы?

– Ах ты дурак, дурак! Ты думаешь – для работы нужен шикарный наряд! Вон у тех мальчиков, про которых я говорю, одна рубашка на теле, а дело делают не хуже других: носят рыбу, корзины с картофелем, стерегут лодки и тележки с товаром. А тебе нужно идти на работу в белой манишке да в лайковых перчатках! Хорош гусь!

Отец с презрением отвернулся от меня и ушел, С каждым днем мачеха все больше мучила меня, Особенно плохо стало после того, как один раз отец нашел ее пьяной и побил. Часто мне приходилось бы голодать по целым дням, если бы меня не жалела старая прачка, миссис Уинкшип. Миссис Уинкшип давно знала мою мать и всегда хвалила ее. «Она была слишком хороша для твоего отца, а он слишком хорош для этой злой, хитрой Берк», – говорила она. Я обыкновенно выкладывал миссис Уинкшип все свои огорчения.

Она зазывала меня к себе на кухню и кормила остатками своего обеда. Иногда она брала к себе Полли и нянчилась с ней, пока я играл часок-другой. Я спросил у миссис Уинкшип, что такое «лаятель». Она объяснила мне, что так называют мальчугана, которого нанимает разносчик, чтобы везти тележку с товаром, присматривать за ней, пока хозяин закупает на рынке разные вещи, и потом помогать ему выкрикивать свой товар.

– А какой был самый маленький «лаятель», какого вы видали? – полюбопытствовал я, – Какой? Да я видела таких, что придутся тебе по плечо. Тут рост последнее дело. Главное – надобно иметь музыкальный голос.

Миссис Уинкшип долго толковала, как много значит для продавца уменье громким и приятным голосом выкрикивать свой товар. Она говорила, что каждую вещь следует выкрикивать особенным голосом.

Продавцы угля кричат так, а продавцы молока – вот этак..

После этого меня стал мучить вопрос: есть ли у меня музыкальный голос? Мачеха моя считалась хорошей певицей, я научился у нее нескольким песням и часто напевал их как будто неплохо. Но кто знает, – может быть, мой голос, хороший для песен, окажется никуда не годным для криков о рыбе или о каких-нибудь фруктах! Мне во что бы то ни стало хотелось избавиться от колотушек мачехи, и я не мог придумать для этого другого средства, как сделаться «лаятелем». Я несколько раз пытался кричать, подражая то тому, то другому разносчику, но не мог решить, хорошо я кричу или худо.

Раз, сидя на лестнице с Полли на руках, я так задумался, что малютка выпала у меня из рук и с криком покатилась по ступенькам.

Миссис Берк услыхала ее крик и налетела на меня с быстротой молнии. Не слушая моих объяснений, даже не подняв ребенка с полу, она схватила меня за волосы и стукнула несколько раз головой о стену. Она хотела взять меня за ухо, но я увернулся, и она до крови расцарапала мне щеку. Потом она принялась бить меня кулаками и защемила мой нос между пальцами. Боль привела меня в бешенство.

Я вырвался и укусил ее за палец.

Она вскрикнула от боли и выпустила меня. Воспользовавшись этим, я бросился от нее в сторону и пустился со всех ног бежать по нашему переулку.


Читать далее

Джеймс Гринвуд. Маленький оборвыш
О ДЖЕЙМСЕ ГРИНВУДЕ И «МАЛЕНЬКОМ ОБОРВЫШЕ» 10.04.13
I. Мачеха 10.04.13
II. Новые мучения. – Бегство 10.04.13
III. Вечер на Смитфилдском рынке. – Мне угрожает серьезная опасность 10.04.13
IV. Я пробую «лаять». – Мои новые знакомые 10.04.13
V. Арки 10.04.13
VI. Товарищество «Рипстон, Моулди и К°» 10.04.13
VII. Я начинаю работать 10.04.13
VIII. Собачонка. – За мною следят. – Неприятная ночь 10.04.13
IX. Я попадаю в работный дом 10.04.13
X. Я остаюсь в живых 10.04.13
XI. Я еще раз направляюсь к улице Тернмилл 10.04.13
XII. Я знакомлюсь с двумя джентльменами 10.04.13
XIII. Я делаюсь уличным певцом. – Старый друг 10.04.13
XIV. Старый друг угощает и одевает меня 10.04.13
XV. Мой новый хозяин 10.04.13
XVI. Паук и его собака. – Таинственная сажа 10.04.13
XVII. Желание мое исполняется 10.04.13
XVIII. Сцена более страшная, чем все представления в театре 10.04.13
XIX. Я убегаю от полиции 10.04.13
XX. Я вступаю на новый путь 10.04.13
XXI. Я знакомлюсь с Джорджем Гапкинсом 10.04.13
XII. Я встречаю старого товарища 10.04.13
XXIII. Мое намерение перемениться быстро исчезает 10.04.13
XXIV. Миссис Гапкинс рассказывает мне неприятные вещи 10.04.13
XXV. Я изменяю Джорджу Гапкинсу. – Занавес падает 10.04.13
II. Новые мучения. – Бегство

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть