Онлайн чтение книги У трех дубов Three oaks
Глава 15

— Хотя эта деревенская гостиница и похожа на крепость, — сообщил на следующий день за завтраком Сократ, — но есть, по крайней мере, шесть мест, откуда легко и удобно можно забраться в нее. Поэтому я рад, что мы сегодня перебираемся в «Принценгоф».

— Почему ты не позвал меня ночью? — укоризненно сказал Лексингтон.

— Мне удалось без твоей помощи успокоить мисс Темальтон. И я действительно не знаю, какую еще услугу ты бы мог оказать ей, не правда ли, Молли?

Мисс Темальтон молча уставилась в свою тарелку.

— Для чего понадобился этому бандиту твой дневник? — взволнованно спросил Лексингтон. — Там было что-нибудь важное?

— Для меня очень, очень важное, — убедительно сказала она. — Ах, мистер Смит, когда я подумаю, что его кто-нибудь сейчас читает…

Она была настолько подавлена кражей дневника, что Сократ не пытался развеселить ее веселой шуткой, к тому же у него не было ни малейшего желания шутить в это время.

— Не содержалось ли в вашем дневнике что-то компрометирующее мистера Менделя? — серьезно спросил он.

— Да, и даже много. Перед моей… перед… я хочу сказать, что до недавнего времени у меня была привычка много писать о нем, но еще больше о добром мистере Джефри, которого окружал такой романтический ореол.

— А что вы писали о мистере Менделе?

— Ну, всякое, о его привычках, образе жизни, о том как он проводил свой день… Жизнь здесь была так монотонна, что я развлекалась тем, что записывала свои наблюдения над другими и делала маленькие наброски, например о необычном поведении отчима, когда в жаркий солнечный день он тащился в павильон со своим письменным прибором и работал там до захода солнца, причем никто не смел ему мешать. Тиммс сервировал обед, но и ему вход был разрешен только тогда, когда его вызывали звонком, проведенным на кухню.

— Я видел этот звонок, — подтвердил Сократ.

— Тогда вы заметили мраморный стол в павильоне и кресло, похожее на трон, которое, кажется, было вывезено из Италии и представляло для мистера Менделя особую ценность. В остальной части дневника о нем нет ничего, что вор не мог бы узнать от любого его слуги.

— Странно, весьма странно, — пробормотал Сократ.

Затем он оставил молодых людей одних и отправился на пепелище поместья «Фальдфрицен», где остались лишь ряд обуглившихся стен и путаница сгоревших балок.

В саду на холме стоял павильон, построенный по классическим канонам, из белого камня, с богато украшенным фронтоном. Большие окна давали возможность со всех сторон любоваться видом. То, что Молли назвала троном, безусловно, заслуживало этого названия… Мраморное сиденье с высокой спинкой покоилось на массивной глыбе из желтого мрамора. Все убранство внутри павильона было изысканным, так что носило отпечаток какого-то достоинства, и сразу же делалось понятным, почему его хозяин выбрал этот павильон и это кресло для своего времяпрепровождения.

Когда Сократ вернулся в гостиницу, юная пара все еще сидела за завтраком.

— Не забудь собрать вещи, Лекс. — напомнил он брату. — В десять часов Штейн пришлет за нами автомашину. — По лицу молодой девушки пробежала тень.

— Вам не нравится наше переселение в «Принценгоф», Молли?

— Приятным для себя я его не нахожу, — ответила она. — Хотя мистер Штейн всегда такой любезный и милый, но как раз сейчас я не хотела бы, — она метнула многозначительный взгляд в сторону Лексингтона. — жить под его кровлей.

Сократ отлично понимал ее состояние и недовольство, но по разным причинам перемена жилья казалась ему полезной для работы. Ему был необходим частный дом, где никто не мог бы проследить за его приходом и уходом и где он мог бы без помех говорить по телефону Кроме того, у Штейна было два автомобиля, которые могли пригодиться.

С точностью до минуты в гостинице появился владелец «Принценгофа» и был поражен, когда услышал о ночном приключении девушки.

— Чем скорее вы отсюда уедете, тем будет лучше, — горячился он. — Давайте, Тиммс, загружайте багажник.

Молли оставила для себя всю прислугу отчима, и то, что приглашение Штейна распространялось и на этих людей, в немалой степени повлияло на ее решение переехать на время к нему.

В то время, когда Тиммс еще тащил чемоданы, молодая девушка с Лексингтоном отправилась пешком в дорогу.

— Не желаете ли и вы пройтись, Сок? — предложил Штейн и с печальной миной на лице посмотрел вслед удаляющейся молодой парочке. — Что слышно нового о Джефри?

— Ничего, я думаю, что мы вообще о нем никогда не услышим. Куда его спрятали, остается загадкой.

— Может быть, он ушел на собственных ногах? — заметил Штейн.

— Возможно, но я убежден, что если он не мертв, то во всяком случае тяжело ранен.

— И все же, несмотря на тщательность, с которой обыскали тропинку, мы не нашли следов крови. Если пуля его только оглушила, то он вскоре пришел в сознание и мог конечно, без посторонней помощи дотащиться домой.

— Трудно судить об этом, — возразил Сократ, — в этом случае исчезновение трупа Джефри намного таинственнее, чем убийство Менделя, или пожар, или даже странное вторжение в комнату Молли.

Они шли по тропинке к тем дубам, и оба одновременно остановились под роковым суком.

— Вы пытались восстановить картину преступления? — спросил Штейн.

— Ни разу с той ночи, когда мы обнаружили его. Я конечно, знаю, что Менделя не втащили, а он сам влез на дерево.

— Что?.. Со своими подагрическими ногами?

— О его ногах я ничего достоверного не знаю, — спокойно возразил Сократ. — Когда я поднялся на дерево, первым делом осмотрел его обувь. Это были грубо подбитые гвоздями башмаки, и между гвоздями к подошве прилипли крошечные кусочки коры, которые после микроскопического исследования оказались именно дубовой корой.

— А почему его тело было опутано веревкой?

— С таким же правом вы можете спросить меня, каким образом револьвер Менделя оказался у Джефри.

Глаза Штейна с удивлением остановились на лице Смита.

— Револьвер Менделя?

— Конечно. Вы помните, что револьвер Джефри был найден около тропинки и со взведенным курком? Это ясно показывает на то недоверие и подозрение, с которым он шел на свидание. Из объяснений Тиммса явствует, что раньше этот револьвер лежал в кабинете Менделя, и кроме того мы нашли торговца оружием, который продал его Менделю.

Мой ход рассуждений привел меня к тому, что в ночь убийства Джефри нашел этот револьвер, который, возможно, выпал у Менделя. Как нам сказал Гритт, Джефри стоял на пороге своего дома и дважды вынимал его из кармана, рассматривая его. Дважды…

— Гм… — задумчиво произнес Штейн, — Он дважды осматривал его, следовательно, он попал к нему совсем недавно.

— Совершенно верно. Между прочим, я обнаружил, как скрылся от нас тот человек, который хохотал как сумасшедший. При дневном свете эта извилистая тропинка хорошо видна, она выходит обратно на дорогу. Если бы я не искал его в кустах, а послал своего брата вверх по дороге, то мы без труда поймали бы этого парня при выходе из рощи.

— Запутанная история, чертовски запутанная, — вздохнул Штейн.

Медленным шагом они дошли до ворот белой виллы, когда Сократ обратил внимание своего спутника на коренастую женщину, которая махала им рукой и наконец выбежала навстречу.

— По-моему, это экономка Джефри, — сказал Сократ и подождал, пока запыхавшаяся женщина подошла к ним.

— Я увидела вас из окна, — проговорила она.

— Ну, что случилось? Нашелся мистер Джефри?

— Нет, сэр. Но при уборке дома я обнаружила несколько странных вещей, которые хочу вам показать. Вы ведь из уголовной полиции?

Сократ кивнул и последовал за объемистой дамой в дом, где она драматическим жестом открыла дверь в ванную комнату.

— Вот. — Она указала пальцем на стул, на котором лежало нечто похожее на два носовых платка, они были крепко склеены чем-то друг с другом.

— Где вы их нашли?

— Под ванной. Я точно знаю, что они там не лежали, потому что я лично занимаюсь уборкой в ванной комнате.

— Пятна крови, — сказал Сократ, протягивая Штейну один из окрашенных в темно-красные пятна носовой платок.

— Это еще не все, — с торжествующим видом сообщила женщина. — Я стала думать над этим и вспомнила об аптечном шкафчике мистера Джефри, который, как у большинства господ, находится в ванной комнате.

Она открыла дверцы белого лакированного настенной шкафчика и указала на разбросанные пузырьки и бинты.

— Кто-то побывал в этом шкафчике, — и она указала на кровавый отпечаток пальцев, — что вы на это скажете?

Сократ осторожно вынул клубок бинтов и под ними нашел открытый флакон с йодом, часть которого была пролита, по-видимому, в спешке, на полку, на что указывали высохшие коричневые пятна.

— После этого я стала тщательно обыскивать все уголки, — сказала полная важности миссис Говард, — по-моему кто-то промывал свою рану под краном ванны.

Маленькое пятно на безукоризненной белизне ванны доказывало правильность ее предположении.

— Вы должны были стать сыщиком, миссис Говард, — пошутил Сократ и продолжил, обернувшись к Штейну — Итак, несомненно одно: мистер Джефри определенно возвращался сюда и обработал йодом свои раны. Почему же он не остался дома? Что заставило его снова исчезнуть?

— В какое время мог здесь побывать мистер Джефри, миссис Говард? — спросил Штейн.

— Об этом я не могу ничего сказать. Мы все, закончив свою работу, легли спать в обычное время и не имели никакого представления, что с мистером Джефри что-то случилось, пока нас не разбудила полиция в три часа утра.

— Покажите мне теперь, пожалуйста, спальню, — попросил Сократ после того, как еще раз осмотрел все вокруг.

Мистер Джефри был, как рассказывала экономка, очень аккуратным, почти педантичным человеком и всегда сам укладывал белье в гардероб.

— Сначала мы осмотрим его костюмы, — предложил Сократ, останавливаясь у платяного шкафа. Второй костюм, который он снял с вешалки, мог испугать любого, сомневающегося в судьбе Джефри. Это был темный охотничий пиджак, левое плечо которого было жестким на ощупь.

Сократ подошел с ним к окну.

— Этот пиджак был на нем, когда его ранили, так как одно плечо совсем пропиталось кровью. Итак, мистер Джефри жив.

— Но где же он?

Сократ пожал плечами.

— Мне кажется, что через один или два дня мы узнаем причину его исчезновения. Большое спасибо, миссис Говард, — обратился он к экономке. — И не беспокойтесь больше о своем хозяине.

Четверть часа спустя Сократ стоял на крыльце «Принценгофа» и только теперь прервал свое молчание, которое хранил всю дорогу от белой виллы до дома Боба Штейна.

— Это открытие освобождает от большой заботы, — заметил он в своей обычной спокойной манере.

— Как это понимать? — спросил пораженный Штейн. — Вы так близко к сердцу принимали исчезновение Джефри?

— К сердцу? Это, пожалуй, не совсем верное выражение. Однако благодаря тому, что Джефри находится в живых, я получаю отсрочку приговоренного к виселице. Потому что покушавшийся на Джона Менделя должен был сначала устранить Джефри, прежде чем взяться за меня.

— Вас? Вас?.. — медленно повторил Штейн. — Следовательно, вы считаете, что вам угрожает опасность?

— Я убежден в том, что он меня не пощадит и способ убийства, вероятно, будет довольно оригинальным для нас двоих, способ моего уничтожения должен быть очень привлекательным, — добавил он громко.

Вскоре после их прихода появились Молли и Лексингтон.

Боб Штейн предоставил Молли самую лучшую комнату в доме — большую, с видом на парк. Молли была обрадована известию о ее друге.

— Он находится где-нибудь поблизости? — спросила она Сократа во время послеобеденной прогулки.

— Не думаю.

— Но почему же он скрывается?.. Ведь он не совершил ничего плохого.

— Нет, Молли. Мистер Джефри за последнее время ничего плохого не совершил.

— За… за последнее время? — заикаясь спросила она.

— У мистера Джефри позади тяжелая жизнь, — осторожно начал Сократ, может быть, сейчас наступил момент рассказать Молли о ее родстве с Джефри… — Однако вам следует подумать о том, мое дитя, что нынешнему мистеру Джефри вряд ли можно поставить в вину неблагоразумное поведение в молодости. Я уже сказал, у него была очень тяжелая жизнь, и по вине одного человека он испытывал много превратностей.

Молодая девушка побледнела.

— Не думаете ли вы, что он принимал участие в убийстве мистера Менделя?

— Наоборот, он совершенно не виновен в этом, — успокоил ее Сократ. — Только у него есть маленькая тайна, которую необходимо раскрыть.

— Но ведь это не причина, чтобы прятаться. Чего же он может бояться?

— Повторения своего неприятного приключения, — серьезно проговорил он. — Ну, а теперь не ломайте свою хорошенькую головку. Вот идет Лексингтон, который гораздо лучше меня развлечет вас.

— Тебя в гостиной ждет курьер из Лондона, Сок, — сказал он, и Сократ поспешил к дому.

Курьер оказался служащим «Лондон Сюррей банка».

— Наша дирекция послала меня по инициативе Скотленд-Ярда. Я веду счета мистера Джефри в филиале банка в Лофбури.

— Одну минуту, — попросил Сократ и провел посетителя в столовую. Если вы ничего не имеете против, мы пойдем в сад или лучше всего к грядкам с капустными кочанами, которые если и имеют сердце, то не имеют ушей.

Когда они очутились между грядками овощей, молодой служащий продолжал свой рассказ.

— Мы прочли сообщение об исчезновении мистера Джефри, к сожалению, слишком поздно, так как за час до этого мы оплатили его чек на пятьсот фунтов. Вот он.

— Кто его предъявил?

— Наш кассир сказал, что сам мистер Джефри.

— Не показалось ли кассиру что-нибудь необычным в поведении мистера Джефри?

— Показалось, конечно. У него была толстая повязка на голове, и на вопрос кассира он ответил, что его сбил мотоциклист.

— Он не говорил, что собирается уезжать?

— Нет.

Сократ задумчиво потер подбородок.

— Могу ли я спросить, какой счет мистера Джефри?

— Наш директор считает, что вам на этот вопрос я могу ответить. У него четыре тысячи фунтов наличными и еще значительная сумма в ценных бумагах. Мистер Джефри шесть лет назад получил наследство от своей очень зажиточной тетки, которая была нашей клиенткой, и таким образом сам стал нашим клиентом. Когда вчера наш директор прочел сообщение о его исчезновении, он счел за лучшее проинформировать об этом Скотленд-Ярд.

— Большое спасибо за ваши труды, — сказал Сократ. — В том, что мистер Джефри жив, я убедился еще сегодня утром. Когда был предъявлен чек?

— Вчера в половине двенадцатого и ввиду известия…

Сократ удивленно посмотрел на него.

— Известия? Что вы хотите этим сказать?

— О, проклятие, — вырвалось у молодого человека. — Я совсем позабыл об этом. Взгляните сюда.

Он повернул чек.

Вплотную к перфорированной линии отреза тонким карандашом было написано следующее: