Онлайн чтение книги Пока смерть не разлучит нас Til Death Do Us Part
Глава 14

Слова доктора Фелла упали с тяжелой, холодной весомостью.

И осторожный Хэдли, выпятив челюсть, заявил формальный протест:

— Обождите немножечко, Фелл! Нельзя с определенностью назвать это убийством. На данной стадии игры.

— Ох, боже правый! А вы что тут видите?

— Возможно, — вмешался лорд Эш, — я сейчас смогу ответить на один из ваших вопросов.

Хэдли и доктор Фелл с удивлением на него оглянулись. Лорд Эш, снова взвешивая на ладони золотой воротничок с рубинами, предупредительно хмыкнул, как бы прося не питать слишком больших надежд.

— Вы недавно спросили, — напомнил он, — не заходил ли тот мнимый торговец Библиями в какой-нибудь дом, кроме нашего. Вряд ли это имеет большое значение. Но могу точно сказать — нет. Я расспрашивал.

— Вот как! — пробормотал доктор Фелл. — Вот как.

Хэдли настороженно посмотрел на него — рассеянность доктора на протяжении всех двадцати пяти лет знакомства вызывала подозрительность у его друга, — однако ничего не сказал.

— Полноте, джентльмены, — запротестовал лорд Эш, кладя золотой воротничок. — Как же так! Вы произносите слово «убийство»?

— Я произношу, — подчеркнул доктор Фелл.

— Что касается меня, я слабо в подобных делах разбираюсь, — признался лорд Эш. — Хотя постоянно читаю истории, написанные разными джентльменами на досуге, о загадочных смертях в наследственных поместьях. Тем не менее, как я понял, этот самый Девилья умер от яда в комнате с запертыми изнутри дверьми и окнами.

— Да, — подтвердил доктор Фелл. — Именно поэтому, — добавил он, — я должен повторить, что весь план с полной очевидностью нацелен на мисс Лесли Грант.

— Прошу вас, минуточку! — взмолился Дик и обратился к лорду Эшу: — По вашим словам, сэр, Лесли пришла сюда утром, бросила вам драгоценности и рассказала историю своей матери?

— Да. К моему огорчению.

— Почему она это сделала, сэр?

Лорд Эш растерялся:

— Видимо, потому, что к ней пришла крошка Синтия Дрю и объявила ее отравительницей.

Тут сама Лесли шмыгнула в комнату, тихо закрыв за собой дверь, обитую зеленым сукном. С виду спокойная, она явно нервничала в предчувствии разговора. Встала у окна, спиной к свету, лицом к мужчинам.

— Лучше я сама отвечу, — заговорила она. — Хотя мне до смерти противно. — Кривая улыбочка, которую Дик Маркем считал абсолютно неотразимой, мелькнула на ее губах и сменилась озабоченным выражением. — Ничего страшного, Дик, — заверила она. — Я… я потом тебе расскажу. Просто мне пришлось пережить жуткий момент.

— Из-за Синтии?

— Да! Утром она оказалась в моей комнате — бог знает, как она туда попала, — и попыталась открыть сейф.

— Это я… э-э-э… уже слышал.

Лесли держала руки строго по швам и тяжело дышала.

— Она мне заявляет: «Хочу знать, что в сейфе, и не уйду, пока не узнаю». Я ее спрашиваю, о чем идет речь. А она говорит: «Ты там яд держишь, да? Яд, которым отравила трех своих бывших любовников?» Да что ж это такое? — беспомощно вскрикнула Лесли и всплеснула руками.

— Ладно, ладно, успокойся!

— Я подозревала, — продолжала она, — что вся деревня говорит обо мне — или хотя бы думает — жуткие вещи. Но даже в самых страшных фантазиях ничего подобного не представляла! Тем более что она тут же объявила, будто Дику все известно, а меня заберет полиция, потому что у меня в сейфе яд. Я… просто потеряла рассудок.

— Минутку. Ты ее ударила?

Лесли заморгала:

— Ударила?

— Зеркалом с туалетного столика.

— Господи боже мой, нет! — Карие глаза широко открылись. — Она говорит, будто я ее ударила?

— Что произошло?

— Синтия на меня бросилась, вот и все. Она сильней меня, я просто не знала, что делать. Увернулась, она промахнулась и мешком рухнула прямо на спинку кровати. Я увидела, что она лежит без сознания, хотя вроде бы серьезно не пострадала. — Лесли, поджав губы, старательно смотрела в окно. — Может, это бессердечный поступок, но я так ее и оставила. А ты бы как поступил?

— Продолжай!

— Потом про себя думаю — это уж слишком, я больше не вынесу. Достала вещи из сейфа, побежала сюда, к лорду Эшу, все поведала как на духу. А пока рассказывала, пришли доктор… Фелл, правильно?., и суперинтендент Хэдли. Ну, я и решила: вполне можно и при них говорить. — Лесли облизала губы. — Мне только одно интересно узнать, Дик, — многозначительно добавила она, — это ты Синтии рассказал?

— Что именно?

— Чудовищную историю про трех мужей и… все прочее. — Лесли покраснела. — Она без конца повторяла: «Пока смерть не разлучит нас, пока смерть не разлучит нас» — как сумасшедшая. Вот что меня интересует, и больше ничего. Ты говорил Синтии по секрету что-нибудь такое, чего мне не рассказывал?

— Нет.

— Клянешься, что это правда, Дик? Ты нынче утром был в коттедже вместе с ней. Майор Прайс подтвердил.

— Честное слово, я никогда ничего Синтии не говорил!

Лесли вытерла лоб тыльной стороной руки.

— Тогда откуда она все это взяла?

— Это, — вмешался доктор Фелл, — и нас всех интересует. — Он полез в карман под складками просторной накидки, вытащил большой красный платок и стал так старательно вытирать лоб, что густая прядь тронутых сединой волос упала на один глаз. Потом, приняв позу лектора, отчего Хэдли инстинктивно ощетинился, указал на стул с другой стороны стола лорда Эша. — Сядьте, моя дорогая, — приказал он Лесли.

Та повиновалась.

— Если вы собрались читать лекцию… — подозрительно предупредил Хэдли.

— Я, — с достоинством отвечал доктор Фелл, — не собираюсь читать лекцию. Я собираюсь спросить у мисс Грант, нет ли у нее здесь, в деревне, какого-либо смертельного врага.

— Это невозможно! — выкрикнула Лесли.

Все молчали.

— Ну, — сказал доктор Фелл, снова сунув платок в карман, — давайте осмысливать факты. Сэм Девилья, упокой его душу, явился в Шесть Ясеней, никого здесь не зная. Кажется, — тут доктор Фелл несколько заколебался, — у него не было никаких связей с кем-либо из жителей деревни. Согласны, Хэдли?

— Согласен, насколько можно судить по имеющимся у нас на данный момент сведениям.

— Ох, ах. Очень хорошо. Теперь неизбежно придется признать, как мы и посчитали нынче утром, что воспроизведение воображаемого преступления — шприц, синильная кислота, запертая со всех сторон комната — было специально рассчитано на обвинение Лесли Грант, на то, чтобы ее считали убийцей. Иначе тут нет смысла.

— Но послушайте! — начал Хэдли.

— В ином случае, — вежливо, но твердо спросил доктор Фелл, — какой вы тут видите смысл?

Хэдли позвенел в кармане монетами и не ответил.

— Следовательно, — продолжал доктор Фелл, щурясь на Лесли, — перед нами встает вопрос. Кто вас ненавидит так сильно, что желает видеть обвиненной в убийстве? Или взглянем на дело шире: кто выиграл бы, если б вы оказались в крайне затруднительном положении?

Лесли беспомощно смотрела на него.

— Никто, — ответила она. — Кроме… но это, разумеется, невозможно!

Доктор Фелл хранил невозмутимость.

— Данное заключение, — продолжал он, — вытекает из имеющихся у нас фактов. Естественное следствие данного заключения…

— Есть даже естественное следствие? — перебил Хэдли.

— О да. Ясное как день. — Доктор Фелл пристально взглянул на Дика: — Кстати, мой мальчик. Когда мы были в коттедже, я в суете запамятовал предупредить вас о полной секретности. После того как вы утром расстались со мной и пошли повидаться с мисс Грант, я так понял, вам встретилась по дороге мисс Синтия Дрю?

— Да.

— И вы… хр-рмп… просветили ее? Рассказали, что мисс Грант больше не подозревается в трех убийствах?

— Нет. Она ведь не призналась, что ей известно об этих подозрениях. Поэтому я, естественно, ничего не сказал.

— А еще кому-нибудь говорили?

— Нет. Я больше никого не видел.

— А как насчет вашего друга доктора Миддлсуорта? Он мог разгласить, что мисс Грант никакая не отравительница?

— Хью Миддлсуорт, — заявил Дик, — самый молчаливый человек на свете. А об этом тем более будет молчать. Можно голову прозакладывать, что не скажет.

Доктор Фелл на минуту задумался.

— В таком случае, — продолжал он, — тот, кто до сих пор придает большое значение этой байке, считает, будто кое-чего добился. Убил Сэма Девилью, обставил дело так, чтобы подозрение пало на Лесли Грант, и теперь радостно потирает руки. Если исключить неправдоподобное предположение, что убийца — наш друг лорд Эш.

— Боже милостивый! — вскричал лорд Эш. В полном ошеломлении он уронил на стол жемчужное ожерелье, которое любовно рассматривал. Во взгляде его серых глаз под темными бровями, резко чернеющими на фоне серо-стальных волос, застыл ужас. Рот открылся.

— Вот, сэр, — буркнул суперинтендент Хэдли, — типичный пример странноватого чувства юмора, характерного для доктора Фелла.

— Ох. Шутка. Понятно. Однако…

— Если исключить такое неправдоподобное предположение, — продолжал доктор Фелл, — повторяю, истинный убийца по-прежнему придает этой байке значение. Ну, давайте! Поработайте своей весьма способной головой, Хэдли! Какое естественное следствие проистекает из этого для преступника? Что сделает настоящий преступник, поставив перед нами загадку?

— Ну?

— Проклятье! — прогремел доктор Фелл, стуча по полу наконечником палки. — Теперь он просто обязан снабдить нас разгадкой! — Он, хрипя, переводил взгляд с одного на другого. — Тело Сэма Девильи, — подчеркнул доктор Фелл, — обнаружено в комнате, наглухо запертой изнутри. Хорошо. В убийстве должны обвинить Лесли Грант. Но как она его совершила? Вспомните, те выдуманные преступления считаются нераскрытыми, полиция якобы осталась в недоумении. Очень хорошо, но на сей раз полиция не должна оставаться в недоумении. Чтобы обвинить мисс Грант, мы должны узнать, как было совершено преступление, иначе по-прежнему не посмеем ничего ей предъявить. Весь план убийцы, направленный против нее, рухнет, если не прояснится история с запертой комнатой. Теперь понимаете?

— Значит, вы думаете… — нерешительно пробормотал Дик Маркем.

— Думаю, — объявил доктор Фелл, — мы получим какое-то сообщение.

Хэдли подозрительно нахмурился.

— Стойте! — спохватился суперинтендент. — Вы поэтому меня недавно просили… — И осекся под предупреждающим взглядом доктора Фелла, приказавшим ему замолчать.

Дику Маркему взгляд показался откровенно предупреждающим, приказным, и у него возникло неприятное ощущение какой-то подспудной войны умов.

— Я имею в виду, — пояснил доктор Фелл, — что мы получим… должны получить сообщение от имени некоего «друга» или «доброжелателя», которое намекнет, пусть без точных подробностей, каким образом совершено преступление в запертой комнате. Считается, что прежде полиция заходила в тупик. Нельзя рисковать, чтобы она снова оказалась беспомощной.

— Как же преступник передаст сообщение? — спросил Дик.

— Почему бы не по телефону?

После паузы, во время которой доктор Фелл вновь обращался к призрачному парламенту, он бросил насупленный взгляд на Дика.

— Вам нынче рано утром звонили по телефону, — сказал он, — и меня очень это интересует. Местный полисмен коротко повторил ваш рассказ. Но мне хотелось бы поподробнее вас расспросить, потому что… Архонты афинские! Ух-ух-ух!

Совиное уханье, прозвучавшее из уст ученого с мировым именем, заставило лорда Эша бросить на него озабоченный взгляд.

Лесли прикусила губу.

— Я ничего не понимаю! — выпалила она. — И не верю, потому что все это еще хуже прежнего. Неужели вы хотите сказать… как вы можете говорить, что кто-нибудь на свете способен на такое единственно для того, чтоб меня обвинить?

— Трудно поверить, не правда ли? — молвил доктор Фелл рассеянно. — Действительно, трудно поверить.

— Тогда объясните, пожалуйста, к чему вы клоните?

— Вот именно! — в отчаянии рявкнул Хэдли. — И мне тоже хотелось бы знать.

— Должен признать, — заметил лорд Эш, — что подобные вещи несколько выше моего разумения. — Он взглянул на часы у себя на руке и с надеждой добавил: — Все, конечно, останутся к ленчу?

Лесли вскочила:

— Спасибо, нет. Учитывая мое новое положение в обществе как дочери Лили-Бриллиант…

— Моя милая девочка, — мягко сказал лорд Эш, — что за глупости. — Положив сверкающие украшения на кусок темного бархата, он свернул его и протянул ей. — Возьмите.

— Не возьму! — шарахнулась Лесли, как бы собираясь топнуть ногой. На глаза ее снова навернулись слезы. — Не хочу даже видеть! Они ведь ваши, правда? По крайней мере семья ваша всегда так считала. Ну и получите, все берите, пожалуйста, и, ради всего святого, дайте мне хоть немного покоя.

— Дорогая мисс Грант, — сказал лорд Эш, настойчиво потряхивая перед ней свертком, — давайте не будем здесь спорить, кто получит, а кто не получит столь ценные вещи. Поймите, вы слишком сильно меня искушаете. И если не возражаете, я покажу их жене после ленча…

— По-вашему, я когда-нибудь снова смогу показаться на глаза леди Эш?

— Честно говоря, — отвечал супруг упомянутой леди, — я в этом уверен.

— Или еще кому-нибудь в деревне, если на то пошло? Я рада, что все кончено. Я свободна, могу вздохнуть с облегчением, снова стать человеком. Но как смотреть людям в глаза…

Дик подошел и взял ее за руку.

— Пойдем со мной, — сказал он, — погуляем перед ленчем в Голландском саду.

— Прекрасная мысль, — одобрил лорд Эш. Он выдвинул ящик стола, положил туда бархатный сверток со всем содержимым. Потом, как бы вспомнив, выбрал ключик из многочисленной связки и запер ящик. — После обсудим нелегкий вопрос о… гм… личной собственности. Тем временем деревенский воздух пойдет вам на пользу, вы, возможно, избавитесь от нездоровых мыслей.

Лесли резко оглянулась:

— Они нездоровые. Дик? Правда?

— Абсолютно бредовые, милая.

— Для тебя не имеет значения, кто я такая?

Дик так громко расхохотался, что отвращение девушки к самой себе несколько поколебалось.

— Что сказала тебе Синтия? — не унималась Лесли. — Как она? И как вышло, что утром она была вместе с тобой?

— Забудь об этом, пожалуйста, Лесли!

— Вот именно, — вставил лорд Эш. — Хотя одно представляется мне очевидным, мистер Маркем. — Лицо его чуть отвердело, приняв на глазах Дика какое-то непонятное выражение. — У мисс Грант не один злонамеренный друг.

— Что вы хотите сказать? — вскинула голову Лесли.

— Один из них, — напомнил лорд Эш, — посоветовал вам поселиться в Шести Ясенях. Другой, если верить тому, что мы только что слышали, старается отправить на виселицу за убийство.

— Разве вы не понимаете, — взмолилась Лесли, крепко вцепившись в локоть Дика, — что именно этого я не могу вынести? И не вынесу. Самое ужасное — мысль, что тебя люто ненавидят…

Лорд Эш задумался.

— Конечно, если у доктора Фелла случайно имеется представление о том, как и для чего было совершено это экстраординарное преступление в запертой со всех сторон комнате…

— О да, — меланхолически заявил доктор Фелл, — я рассчитываю на его появление, если услышу пару ожидаемых ответов.

Нервы Дика Маркема стрелой пронзило предчувствие новой опасности, скрытой угрозы.

Оглянувшись на мгновение, он удивленно заметил, как доктор Фелл и суперинтендент Хэдли общаются с помощью пантомимы. Приподнятые брови, безмолвное движение губ… Пантомима мгновенно прекратилась, а смысла он совершенно не уловил. До той секунды Дик считал доктора Фелла и Хэдли своими союзниками и помощниками, прибывшими сюда, чтобы разогнать призрачные угрозы. Несомненно, они остаются союзниками. Однако в то же время…

Доктор Фелл нахмурился:

— Ведь вам известно, какое соображение самое важное в этом деле?